Ничьи

В последующие несколько недель Вадим до минимума сократил часы сна, чтобы успевать и в институт, и на репетиции, чтобы не меньше двух часов в день уделять приведению в божеский вид полученной квартиры, и, конечно же, ежевечерне навещать Глеба. Квартира, как и обещала Лариса Васильевна была двухкомнатная, чтобы младший Самойлов по достижении им полного совершеннолетия мог сразу въехать к брату. Вот только напоминала она больше не квартиру, а свинарник. Грязный пол, отслаивающаяся от потолка штукатурка, заляпанные выцветшие обои, дышащие на ладан, расшатавшиеся розетки, ванная с въевшейся в нее насмерть грязью. В первый день Вадик мыл, драил и скоблил двенадцать часов подряд, пока у него ум не зашел за разум, и он не понял, что, как минимум, без косметического ремонта здесь не обойтись. В последующие дни по мере возможностей ему помогали и Саша Козлов, и Ванька, и Наташка, и даже Юрий Леонидович выкраивал время для оказания существенной помощи. Именно благодаря ему старший Самойлов познакомился с основами ремонтно-отделочных работ. Глеб маялся в стенах детдома и корил себя за то, что так подвел брата и оказался полностью бесполезным. Он стыдился смотреть ему в глаза, когда тот приходил в конце дня до предела замотанный и бесконечно уставший, с темными от недосыпа кругами под глазами. Но Вадим все равно замечал полные отчаяния взгляды младшего. - Глебка, не бойся, на твою долю там работы еще сполна хватит, - Вадик прижал к себе брата, чувствуя, как судорожно бьется маленькое сердечко, едва не захлебываясь собственной виной. - Значит, ты не злишься? – он искоса взглянул на старшего. Губы Вадима тронула мягкая улыбка. - Нет. Я даже рад, что ты не наглотался всей той пыли, что там была. - Вадик, до конца наказания осталось десять дней, - Глеб сглотнул слюну, помолчал, собирая всю свою решимость, и продолжил: - Знаешь, тебе необязательно приходить ко мне каждый вечер, я ведь вижу, что ты устаешь, ты лучше отдыхай вместо того чтобы со мной сидеть, спи подольше. Я не обижусь. Старший внимательно посмотрел на брата, и удивился, что его, еще вчера детская фигурка, стала немного угловатой, а сам он как будто слегка вытянулся. - А я с тобой и отдыхаю, - Вадим вспомнил себя в возрасте младшего и подумал о том, что надо бы поговорить с братом кое о чем. - Но тебе приходится ездить туда-сюда, - возразил Глеб, еле заметно покраснев под взглядом Вадика, не поняв, почему он так странно рассматривает его. - Это нестрашно. Семь остановок на автобусе и я дома. Глеб улыбнулся уголком губ и, прильнув к брату, набрал полную грудь воздуха, а затем не спеша выдохнул. *** С полудня повалил мокрый снег, укутывая дороги густыми липкими хлопьями. Глеб уже собрался, и нетерпеливо ждал на крыльце детского дома, когда за ним приедет Вадим. Сегодня ему предстояло впервые увидеть своими глазами квартиру, в которой в будущем он будет жить вместе с братом. Двухкомнатная квартира располагалась на первом этаже панельной пятиэтажки и выходила окнами на юго-запад. За три недели Вадик и сотоварищи успели побелить потолки, переклеить обои, покрасить свежей краской двери, отмыть полы и окна. Вызванный из местного ЖЭКа сантехник отремонтировал текущий кран в ванной, а Юрий Леонидович надежно закрепил болтающиеся розетки и установил недостающие, а также показал Вадиму, как правильно вешать люстры. Медленно, шаг за шагом квартира обретала вполне пригодный для жилья вид. - Во второй половине дня, когда на улице светит солнце тут очень даже уютно, несмотря на то, что мебели еще почти нет, - сказал Вадик брату пока тот осматривал жилище. На оставшиеся после ремонта средства он приобрел кровать для брата и диван для себя, (Лариса Васильевна дала ему понять, что если у Глеба не будет своего спального места, то о том, чтобы забирать его с ночевкой не может быть и речи), холодильник и скромный кухонный гарнитур, а так же, как мечтал Глеб – цветной телевизор. Правда, уже не новый. Друг Юрия Леонидовича приобрел себе другой, а этот уступил за полцены Вадику. На гитару денег в очередной раз не хватило. Со следующей стипендии он планировал пойти с Наташкой в универмаг за необходимой кухонной утварью, постельными принадлежностями и прочим домашним скарбом. Вадик даже не предполагал сколько разной нужной мелочи требуется в квартиру. И вроде по отдельности все стоило недорого, а общие суммы выходили очень даже приличные. - Вадь, а мы не можем потом переехать жить в нашу квартиру? – смущенно поинтересовался младший. - Ну, ту, где мы жили с мамой и папой? - Нет, малыш, - ответил Вадим, удивившись вопросу брата. Глеб давно уже не упоминал в разговорах их родителей. - Там теперь живут чужие люди. – Объяснил он, и в свою очередь спросил у младшего: - Тебе здесь не нравится? - Нравится, - печально улыбнулся Глеб и прижался к брату. Губы старшего нежно скользнули по его виску. - Теперь это наш дом, Глебка, - Вадим блуждающим взглядом обвел комнату. - Наш с тобой дом. Ты привыкнешь к нему. - Здесь тихо, - младший прислушался, но ничего кроме звука от изредка проезжающих по мокрому асфальту машин, не услышал. - Никто не орет, как в детдоме, да? - Угу, - согласно кивнул Вадик. – Хорошо, что окна выходят не на детскую площадку. - Везет тебе, - вздохнул Глеб, подумав о том, что ему еще много раз придется возвращаться из этой квартиры в детский дом. - Я попробую чуть попозже договориться с Васильевной, чтобы забирать тебя на выходные, - произнес старший, будто прочитав мысли брата. - Она не разрешит, - скептически отозвался младший и, осмотревшись, присел на диван. - Она ненавидит меня. Вадим сел рядом с братом, и коснулся его пальцев. - Посмотрим, тем более я с ней уже говорил об этом, - он чувствовал затаенную обиду младшего на себя, на детдом, на весь мир. - Попытка не пытка. Сегодня же отпустила. - Так это же без ночевки, - тут же возразил Глеб и уперся взглядом в пол. - Неважно, - решительно заявил Вадик. - Мы с тобой еще новоселье устроим, когда я немного обживусь здесь. Младший поднял глаза на брата: - А котенка заведем? – робко предложил он. - Заведем, когда ты сюда окончательно переедешь, - ответил старший, но Глеб нахмурился: - А пораньше? Вадим помолчал, взвешивая свои возможности. - У меня совсем не будет для него времени, и ему всю неделю придется скучать в ожидании, когда ты приедешь на выходные. Младший вздохнул. - Ладно, подумаем еще, - Вадик поднялся с дивана. - А пока иди мой руки, а я суп разогрею. - Сам сварил? - Нет, - признался старший. - Наташка вчера целую кастрюлю привезла. Но я научусь и сам варить. Глеб кивнул и пошел в коридор, но взявшись за ручку двери ванной комнаты, остановился, задумчиво склонил голову на бок и обернулся к брату: - А если бы вы поженились, то тебе не пришлось бы учиться. - Знаешь, Глеб, есть вещи, которые надо уметь делать самому, и готовка входит в их число. - Тогда и я научусь, - решил младший Самойлов. - Когда я сюда перееду, мы будем готовить по очереди. - Я согласен. *** - Ой, - неожиданно вздрогнул Глеб, когда в его ноги доверчиво ткнулась маленькая щенячья мордочка. – Привет, малыш, ты чей? – Он растерянно погладил щенка по голове и обомлел – перед ним стояла уменьшенная копия волка из его снов. Он был такого же серо-белого окраса, с ясными умными голубыми глазами на острой мордочке, с треугольными стоячими ушками и пушистым, слегка закрученным в колечко хвостом. Волк уже несколько недель не снился Глебу, и сейчас, увидев этого щенка, он протянул к нему руки, будто встретил старого доброго приятеля. Пес обнюхал мокрым кожаным носом ладони мальчика, а затем сам подставил под них голову, предлагая снова себя погладить. Глеб провел пальцами по его спинке, зарываясь в нежный мех, и огляделся. Но конечно же на заднем дворе детдома никого не было, да и быть не могло. Щенка или выбросили на улицу из близстоящих жилых домов, или он просто потерялся. Хотя ошейника на нем не наблюдалось. - Как ты сюда попал? – Он взял собаку на руки, и крохотное теплое создание благодарно облизало ему лицо горячим, шершавым языком. Самойлов зажмурился и рассмеялся. - Ты наверное голодный, - вздохнул он. – А мне тебя и покормить нечем. – Глеб сунул руку в карман куртки и обнаружил там зачерствевший кусок черного хлеба. Он разломил его на три части и положил на землю. Щенок понюхал хлеб, и к удивлению Глеба принялся его грызть аккуратно придерживая одной лапой, а разделавшись с нехитрой едой, задрал голову, положил переднюю лапу мальчику на грудь, и внимательно посмотрел прямо ему в глаза. На секунду его взгляд стал притягательно-магическим взглядом взрослого волка. Глеб тряхнул головой. - Завтра приходи, я принесу тебе что-нибудь из столовки, - пообещал он, ласково потрепав мягкое ушко, и щенок, будто поняв слова мальчика, снова лизнул ему лицо. - Интересно, как же тебя зовут? – спросил Глеб вслух, пока его тонкие пальцы перебирали густую шерстку. – Ты так похож на него... на моего волка, только глаза другого цвета. Пес радостно вильнул хвостом, забавно чихнул и прижался к Глебу. - А что если я буду звать тебя… Вольф? Щенок тявкнул, немного поерзал, а затем разлегся перед мальчиком, подставляя ему свой живот. *** На следующее утро сразу после завтрака, незаметно прихватив из столовой алюминиевую миску с кашей, Глеб помчался на задний двор. Щенок у дальней стороны забора игрался с выглядывающими из под тонкого покрова снега, остатками пожухлых листьев, рылся в них и кувыркался.. - Вольф! – Глеб хлопнул в ладоши и пес, радостно тявкнув, смешно косолапя и виляя хвостом, устремился к нему. - Привет! – мальчик опустился на корточки и обнял нового друга, а тот в приветствии, лизнул его щеку. – Я принес тебе кашу. – Он поставил миску за дерево так, чтобы ее не было видно от двери. – Ты ешь, а мне надо бежать на уроки, я позже приду. Глеб поцеловал щенка в шерстяной лобик и мягко подтолкнул к миске. Уже в дверях, оглянувшись, он увидел, как Вольф осторожно понюхал кашу, а затем принялся жадно есть. Пожалев, что сегодня не выходной, Самойлов скрепя сердце, поплелся на занятия. - Глеб, а откуда взялась эта собака? – шепотом поинтересовалась Алинка Макарова – соседка Глеба по парте, наклонившись к его уху. Самойлов не удивился вопросу девчонки, он уже привык к тому, что Алина всегда в курсе всего. - Это мой щенок, - ответил он, не глядя на девочку, но и не отстраняясь от нее. - Я бы хотела с ним познакомиться, можно? – спросила Алинка, трогая мальчика за локоть. Глеб мгновение поколебался, но потом кивнул. - Сегодня вечером? – уточнила она. Глеб набрал воздух в легкие, чтобы ответить, но не успел. - Макарова и Самойлов, я конечно понимаю, что у вас есть дела поважнее Дубровского, но может быть вы все-таки удостоите его своим вниманием?! – повысила голос учительница литературы, вмешавшись в их разговор и бросив на них рассерженный взгляд. Алина и Глеб притихли. Но ненадолго. - Ты котлету на ужин не ешь, а Вольфу приноси, - тихо прошептал Глеб девочке, теперь уже сам наклоняясь к ее плечу. - Вольфу? – переспросила Макарова. - Его так зовут, - пояснил Самойлов. - Почему? – удивилась Алинка. - Потому что Вольф - значит волк, - объяснил Глеб, закончив рисовать на последней странице тетради волчий силуэт. – Только никому не рассказывай про него. - Я – могила, - заверила его девчонка. А несколько часов спустя она уже рассматривала собаку вблизи. - А он правда похож на волчонка, - улыбаясь, сказала она и попыталась погладить щенка. Но Вольф не дался, спрятавшись в ногах Глеба. - Алинка хорошая, не бойся ее, - сказал ему Самойлов, не заметив, как покраснели щеки девочки. Вольф долго обнюхивал ее, ходил вокруг да около, но принесенные ею котлеты сделали свое дело, и пес проникся доверием к девчонке, хотя именно Глеб продолжал оставаться его фаворитом. - Как тебе удалось раздобыть три котлеты? – спросил он, выкладывая щенку в миску половину своего ужина. - Сказала Ткачевой и Лебедевой, что им пора худеть, потому что если они будут продолжать столько есть на них никогда не посмотрит ни один мальчик. Глеб усмехнулся тому, как девчонка провела первых модниц класса и, дождавшись, когда щенок закончит трапезу, взял его на руки. Алинка погладила собаку и легонько нажала пальцем на черный скользкий нос. Вольф лизнул палец девочки. - Думаешь, зимой он тут не замерзнет? – спросила она. Самойлов всю ночь обдумывавший эту мысль, ответил: - Я уговорю Вадика взять его домой. - А если он не согласится? - Согласится, - уверенно сказал Глеб. - Иначе Вольф погибнет от холода. – И он сокрушенно вздохнул, едва представив, как холодной, снежной, зимней ночью пес будет кутаться в собственные лапы, чтобы согреться. - Я бы тоже хотела собаку, - голос Макаровой отвлек Глеба от размышлений. – Знаешь, рыжие такие есть - колли. Самойлов кивнул. - А я когда перееду отсюда к Вадику еще и кошку заведу, - поделился он с Алинкой своими планами. - Ты так сильно любишь животных? - Очень, - признался Глеб. - Я тоже, - Макарова замолчала и снова погладила щенка, который растекся на коленях Глеба, с наслаждением принимая ласку. Их пальцы случайно встретились и замерли. – Глеб… - Тихо выдохнула девочка. - Я бы хотела с тобой дружить. - Так мы уже дружим, разве нет? – ответил он, осторожно убирая руку. Дверь за их спинами тихонько скрипнула, отворившись, а через несколько секунд также тихо закрылась. Но ни Глеб, ни Алина, увлеченные собакой и собственными признаниями, не услышали этого звука.