Ничьи

- Юля! Сто лет не виделись! - Вадик окликнул рыжую во дворе института. - Вадик! - обворожительная улыбка сверкнула на лице девушки. - Отлично выглядишь! - Самойлов подошёл ближе. - Как жизнь? - Неплохо, - сказала Юля, втягивая в лёгкие сигаретный дым. - Сегодня выяснилось, что у меня есть небольшой шанс получить работу по распределению в Москве в одном из проектных институтов. - Поделилась она, не в силах сдержать радость. - Ого, это здорово! - с энтузиазмом воскликнул Вадим и тоже прикурил сигарету, ладонями прикрывая от ветра огонёк зажигалки. - Да, очень, - согласно кивнула рыжая. - И я надеюсь, что всё получится. - Значит, ты точно решила перебраться в Москву? - Если честно, то уже дни считаю. Жить с родителями стало невыносимо. Они постоянно дают мне понять, что я моральный урод, которому не место в обществе нормальных людей. Мать причитает, что останется без внуков, а отец вообще поставил условие, что если я в течении года не выйду замуж, то он меня больше на порог дома не пустит. - Девушка резко выдохнула воздух. - Так что, даже если с распределением ничего не получится, то я всё равно уеду. - Ясно, - удручённо покачал головой Вадик и неожиданно для себя подумал, а как бы их мама, если бы она была жива, отнеслась к тому, что два её сына любят друг друга не просто, как братья. Вряд ли бы она одобрила это. - А как ты сам? - сменила тему Юля. - Как Глеб? - Мы… - Самойлов мыском кроссовка пнул камушек, лежащий на дороге. - У нас всё хорошо. - Немного смущенно сообщил он. Рыжая прищурилась, внимательнее вглядываясь в глаза Вадима: - Вы вместе? - Ну… - Вадим помедлил и задумчиво почесал нос. - Можно сказать и так, да. - Как-то неуверенно это прозвучало, - заметила девушка, продолжая осматривать парня изучающим взглядом. - Понимаешь, когда мы вместе, то всё прекрасно, и я чувствую себя счастливым с ним, я люблю его намного сильнее и глубже, чем просто брата, но потом, когда остаюсь один… - молодой человек запнулся. - То начинаешь сомневаться в том стоит ли идти против течения, - договорила за него Юля. - Да, - подавленно согласился Вадик. - Но не из-за себя, а из-за него. - И, глядя куда-то в сторону, он сделал очередную затяжку. - Я-то справлюсь. - А он тем более, но только при твоей поддержке, - вполголоса сказала рыжая. - Любовь окрыляет. Осознание того, что твои чувства взаимны делает человека в сто раз сильнее. Вдвоём можно горы свернуть. - Она дотронулась до руки Самойлова, взяла в ладонь его пальцы и слегка сжала их. - Если ты и правда любишь его, то даже не сомневайся. Но если для тебя это несерьезно… У Вадима вырвался резкий смешок. - Юль, он мой брат. Если бы для меня это было несерьезно, я бы ни за что не тронул его и не дал бы ему ложную надежду. - Он с уверенностью посмотрел в глаза девушки. Та кивнула: - Я знаю. - Просто Глебу тяжело принять тот факт, что я никогда не обниму его при всех откровеннее, чем можно, не поцелую, предварительно не убедившись, что нас никто не увидит, - немного взволнованно проговорил Вадик. - Что мы никогда не сможем позволить себе какую-либо вольность прилюдно. То, что дозволено другим, не дозволено нам. Новикова горько усмехнулась: - Да, это так. Такова цена нетрадиционных отношений. Но когда ты держишь его в своих объятиях и видишь его восторженные глаза, ты же понимаешь, что можешь заплатить любую цену? - В её вопросе уже заключался ответ. - Лишь бы он был счастлив, - затаив дыхание, согласился Самойлов. - Но тебя тревожит что-то ещё? - отметила вслух рыжая. Вадим со вздохом пожал плечами: - Иногда я думаю о том, что вряд ли Глеб в пятнадцать лет влюбился раз и навсегда. Что, если он встретит кого-то другого? Девушку… а может и парня. Юля покачала головой и резонно ответила: - Вадик, от этого не застрахован никто. Ни одна влюбленная пара. Он ведь так же может быть не уверен в тебе. И ведь, положа руку на сердце, у него для этого поводов больше, согласись? - она вопросительно взглянула на Самойлова. - У тебя же было много девушек. Вадим молчал. Рыжая покрутила тоненькое изящное золотое кольцо на среднем пальце левой руки, а затем серьёзно спросила: - Вадик, скажи, несмотря на то, что у тебя отношения с Глебом, тебе все так же нравятся девушки? Я имею ввиду, секс с ними тебя все так же привлекает? Через несколько минут раздумий Самойлов неуверенно кивнул. Юля разочарованно вздохнула: - Вот видишь, у Глеба оснований для ревности больше. - Он всегда будет для меня на первом месте, - бесстрастно возразил Вадим. - Но проблема в том, что он хочет быть не просто на первом, а на единственном. И даже если для тебя секс с девчонкой не будет ничего значить, он, узнав об этом, в любом случае воспримет произошедшее, как измену. - Ты так уверенно об этом говоришь, - заметил Вадик, стрельнув в девушку пытливым взглядом. - Потому что прошла через это, - сообщила Юля и, нахмурившись, закусила губу, словно пытаясь скрыть свою боль. Самойлов удивлённо вскинул голову. Дальнейшее признание рыжей прозвучало еле слышно: - У Ники… - она тщательно подбирала слова. - Был парень в Москве. Она сама мне рассказала об этом прошлым летом. У них не было отношений, скорее просто интрижка длиной в неделю. Но знаешь, я хоть и была ей благодарна за честность, но предпочла бы не знать об этом. Рассказав правду, она освободила свою душу, но придавила этой самой правдой мою. - И тем не менее, вы же не расстались из-за этого? - спросил Вадим, не ожидавший услышать от Юли такую историю. Он-то думал, что у неё с её подругой всё прекрасно и безоблачно, не считая сложных отношений с родителями. - Нет, не расстались, - в голосе девушки послушались нотки усталости и смирения. - Она жалеет о произошедшем, а я люблю её и не готова потерять. Но пережить то, что для неё не имело значения, мне было очень трудно и больно. Видимо, это была своего рода проверка на прочность. Чувствам необходимы испытания, но я бы хотела обойтись без них. - Юль, мне жаль, - с искренним сочувствием произнес Вадик. На несколько секунд между ним и девушкой воцарилось молчание, нарушаемое лишь птичьим щебетом и долетающими до них обрывками чужих разговоров. - Не потеряй его, - через паузу проговорила девушка. - И не разбей его сердце. Иногда это сделать намного проще, чем нам кажется. Можно даже не заметить, как… *** - А что за фильм будем смотреть? - осведомился Глеб, наблюдая, как Вадим подключает взятый на пару дней у институтского приятеля видеомагнитофон к телевизору. - Американский ужастик. «Кошмар на улице Вязов» называется. - Ответил Вадик, поднимаясь с корточек и отряхивая руки от пыли. Глеб одобрительно кивнул, но всё же решил уточнить: - Он правда страшный? - Говорят, что страшный. - Как «Вий», да? - с надеждой спросил мальчик. Его глаза по-прежнему были устремлены на старшего. Вадим помнил с каким интересом младший смотрел фильм по роману Гоголя про нечистую силу и фантасмагорический мир демонологии. - Сейчас узнаем, - он запустил кассету, сделал погромче звук, погасил в комнате свет и подсел к лениво развалившемуся на диване брату. Глеб поставил старшему на колени миску с воздушными сладкими рисовыми палочками, а себе - с кукурузными. Фильм захватил братьев буквально с первых минут, даже не смотря на гундосящего переводчика. Сюжет держал в напряжении все полтора часа, не давая передышки. Щекотавшая нервы музыка усиливала атмосферу ужаса, нагнетала страх, вызывая мурашки на коже. Глеб жался к брату, напрочь забыв про сладкую кукурузу, а когда Фредди Крюгер - чудовищный маньяк-убийца подростков в очередной раз вторгся в сон главной героини, вздрогнул так, что миска с кукурузными палочками перевернулась, и они рассыпались по дивану и полу. - Глебка, - Вадик обнял младшего, притягивая его к себе, и так и просидел с ним до самого конца фильма, закрывая ему ладонью глаза на особо страшных моментах. В финале фильма Глеб едва успел выдохнуть, радуясь хэппи-энду, как исчезнувший было Фредди появился вновь, давая понять, что история не окончена, и только после этого на экране пошли титры. - Охренеть, - взволнованно произнес младший. Старший со смешком провёл рукой между ног брата: - Штаны не надо поменять? - Не смешно, Вадик, - немного сконфуженно сказал Глеб и, взяв со стола молоко, отхлебнул прямо из треугольного пакета. - Я же теперь не засну. - Не бойся, - Вадим собрал с пола рассыпанные кукурузинки. - Я буду рядом и ни за что не отдам тебя никакому Фредди Крюгеру. И спустя буквально пятнадцать минут, он уже крепко обнимал младшего, прижимая к себе его обнаженное тело и согревая своим дыханием. - Хочу… - постанывал Глеб, ёрзая в руках Вадика, и выпрашивая у него поцелуй за поцелуем. Сердце старшего стучало учащённо и гулко, а его возбуждённая плоть упиралась младшему брату в бедро. Он вспомнил про давно уже заготовленный вазелин, и решившись, начал лёгкими поцелуями спускаться с губ брата всё ниже и ниже. - Вадик… - тянул Глеб, ощущая прикосновения губ Вадима к головке своего члена, чувствуя, как его горячий язык двигается вдоль твёрдой, жаждущей разрядки, плоти, затем перемещается на яички и совершенно неожиданно дотрагивается до тугого входа. Глеб ахнул и замер. Но язык Вадика мягко, и в тоже время уверенно продвинулся вглубь и его бедра инстинктивно раскрылись шире. Он предлагал себя брату, преодолевая застенчивость, трогая одной рукой свой пульсирующий член, поскуливая от новых необычных сумасшедших ощущений. Младший не смог задержать тот момент, когда его обдало волной жара, и всё тело пронзило сладостной судорогой. Самойлов-старший дотянулся до баночки с вазелином и, переворачивая брата на бок, взглянул в его лицо - умиротворенное, безмятежное, невинное. Вадим с сожалением отложил жидкую мазь и вытянулся на спине. - Глеб… - приглушённо позвал он младшего. Глеб развернулся к Вадику и, проследив за его взглядом, в одно мгновение устроился у него между ног, с восхищением полюбовался видом возбужденного брата и приник губами к его плоти. И старший наконец-то позволил своему телу отдаться запредельным ощущениям. *** Младший Самойлов заснул практически сразу, обессиленный собственным удовольствием и оргазмом брата, а вот Вадим битый час ворочался с боку на бок, путаясь в собственных мыслях. Он хотел Глеба намного сильнее и больше, чем позволял себе, но не знал, как перейти желанную грань близости. Он боялся испугать младшего, причинить ему невольную боль. Боялся любым неосторожным действием отвратить его от себя. И в то же время Вадик чувствовал, что наслаждение, которое он получает в постели с Глебом не является полным. Несмотря на то, что он испытывал оргазмы, ему становилось мало одних только ласк, которые по сути должны были служить лишь прелюдией к настоящему действу. К занятию любовью. Наверное, старший всё же задремал на пару-тройку часов, потому что, когда он открыл глаза, уже светало. Вадим коснулся губами щеки брата, его чуть приоткрытого рта, шеи, проскользил ладонью вниз по его груди, поглаживая упругий плоский живот. Младший тихонько вздохнул не открывая глаз, а его тело, проснувшись раньше хозяина, уже поддавалось ласковым рукам. - Раз, два - Фредди заберет тебя, - изменив голос, мрачно проговорил Вадик на ушко брату. - Вадь, - Глеб придвинулся ближе. - Пожалуйста… - Просопел он ему в ухо. - Три, четыре - запирайте дверь в квартире, - Вадим обхватил ладонью член младшего, начиная медленно возбуждать его. - Вадик, говори своим голосом, - хрипло пробормотал Глеб, испытывая одновременно и какой-то детский страх, хотя он прекрасно осознавал, что рядом с ним Вадим, а не кто-то ещё, и жгучее, нестерпимое желание. - Пять, шесть - Фредди всех вас хочет съесть, - предостерегающе шептал старший в рот Глеба, постепенно ускоряя движения своей руки. Младший толкался бедрами в ласкающую ладонь, дышал шумно и сбивчиво. - Ещё… - взмолился он. - Семь, восемь - кто-то к вам придёт без спросу, - Вадим облизал средний палец на второй руке и, приставив ко входу брата, слегка потёр его и аккуратно, ввинчивающим движением, ввёл внутрь. Глебу понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть к незнакомому ощущению наполненности внутри себя, а затем он, заставив себя расслабиться, сам насадился глубже на палец старшего. - Делай что-нибудь… - смущенно простонал Глеб, чувствуя, как зарождается внизу живота всплеск удовольствия. Вадик погрузил палец в нутро брата до упора, плотнее сжал его член, усиливая ритмичную стимуляцию и выдохнул в его рот: - Девять, десять - никогда не спите, дети. Младший дёрнулся и наполнил ладонь брата своим семенем. Отдышавшись, Глеб забрался верхом на бедра Вадима и, взяв в руку его налитую кровью плоть, наклонил голову к лицу старшего. - Теперь я тебя буду мучить, - вкрадчиво проговорил он. - Давай, - улыбнулся Вадик, соглашаясь. - Я весь дрожу, когда ты командуешь, малыш.