Ничьи

Так получилось, что Новый год братья Самойловы встречали вдвоём. Саша Козлов дежурил на сутках в больнице, Наташа заранее предупредила Вадима, что взяла дополнительную ночную смену в доме ребёнка, а Кузнецов отправился праздновать к своей девушке. Пока Глеб пилил овощи для «Оливье», Вадик тушил картошку с мясом и одновременно делал бутерброды со шпротами. Ёлку наряжать ни у одного, ни у другого настроения не было, однако, когда утром старший Самойлов поехал вместе с Наташкой на кладбище к Ваньке, то на обратном пути всё же заглянул на ёлочный базар и принёс небольшую, но довольно-таки пушистую ёлочку, которая моментально наполнила дом чудесным ароматом хвои. - Мне её жалко стало, - объяснил он младшему. - Ведь уже завтра она будет валяться никому не нужная, а так хоть нам новогоднюю атмосферу создать поможет. Глеб с доводами брата согласился и полез на антресоли за коробкой с ёлочными игрушками. А уже спустя час в большой комнате красовалась наряженная ёлка. - Я почему-то в этот раз совсем Новый год не ощущаю, - посетовал Глеб, высыпая с разделочной доски в миску с нарезанными картофелем и морковью колбасу. - Я боюсь, что наступающий год будет ещё хуже предыдущего. - Как-то уж совсем обречённо добавил он. - Куда уж хуже, - Вадим снял с плиты сковороду. - Я верю, что жизнь наладится. Младший ничего не ответил, и лишь тихо вздохнул. - Надо жить, Глеб. И надо бороться с трудностями, - Вадик достал из шкафчика тарелки и вилки, а из холодильника - бутылку шампанского. - Причины для хандры найдутся всегда, но никогда нельзя сдаваться и опускать руки. Самойловы не стали дожидаться полуночи и, поставив в магнитолу аудиокассету со сборником зарубежной рок-музыки, сели ужинать. Они говорили о музыке и о прошедшем и предстоящем концерте, обсуждали новые песни, размышляли о том, какие рецензии получит их первый альбом, и как его воспримут слушатели. - После праздников мы с Кузнецовым займемся сведением, а там и в рок-клубе его показать можно будет, - сказал Вадим, отпивая из бокала шипучку. - А если им не понравится? - Значит, будем работать дальше, - спокойно заметил Вадик. Самойлов-старший не боялся трудностей. Он абсолютно точно знал, чего хочет, и был уверен в том, что достигнет своей цели. Для него не существовало слова «сложно». Вадим умел и любить работать, хорошо делая своё дело. Музыка и всё, что с ней было связано приносило ему удовольствие, и он верил, что однажды она так же принесёт ему и его брату известность. Вадик отложил вилку и придвинул ладонь к руке младшего. Их пальцы соприкоснулись. В глазах старшего мелькнула забота. - Я убеждён, что Новый год будет намного лучше уходящего, - ободряюще проговорил он. - Хотелось бы надеяться, - без энтузиазма в голосе отозвался Глеб. Он, в отличие от старшего брата продолжал рефлексировать по любому поводу. Спотыкался о разные жизненные препятствия и долго переживал из-за этого. Хотя, надо отдать должное, именно самокопание позволяло ему писать интереснейшие, а порой и удивительные тексты. Глеб привык делиться с бумагой и струнами гитары своими беспокойствами. Вадим взглянул на часы и сменил тему: - Без пяти двенадцать. Будем слушать кремлёвские куранты? - Можно, - кивнул Глеб и тут же лукаво улыбнулся. - Чтобы точно знать, когда уже пора дарить подарки. Вадик бросил мимолётный взгляд на ёлку и включил телевизор. - Загадывай желание, - напомнил он младшему, доливая в бокалы шампанское. - Ты тоже. Они выпили шипучки под бой курантов, а после, приглушив звук телевизора, Глеб полез под ёлку за маленькой коробочкой, которую заранее припрятал там. - С Новым годом, - прошелестел он, протягивая старшему подарок. Глеб знал, что Вадим собирается проколоть в ухе ещё одну дырку для второй серьги, и потому решил купить ему серебряные серьги-кольца с позолотой, а вдобавок к ним прилагались подвески-крылья, которые при желании можно было цеплять на серьги. - Вау, Глеб! - воскликнул старший Самойлов, открыв подарок. - Это круто! Но наверное, безумно дорого. - Он чмокнул брата в щёку. - Ну, я потратил те деньги, которые ты мне выдал за выступление за банкете, - признался Глеб, отпивая маленькими глотками шампанское. - Ты же хотел новые джинсы себе купить, - напомнил ему Вадим. - Да ладно, обойдусь, - тепло улыбнулся младший. - Я давно для тебя эти серьги присмотрел, а когда понял, что могу себе позволить их купить, то даже не раздумывал. - Спасибо, малыш, - Вадик снова ласково сжал пальцы брата. - Ты ведь не передумал вторую дырку прокалывать? - Нет, - старший посмотрел Глебу в глаза. - Как раз завтра и займусь этим. Самойлов-младший поерзал в ожидании. Тигряша, мурлыкавший и тершийся о его ноги, запрыгнул к мальчику на колени. Глеб инстинктивно погладил его. - А ты мне что подаришь? - замявшись, всё же спросил он Вадима и потёр пальцем нижнюю губу. Других подарков под ёлкой не наблюдалось и в голову Глеба закралась мысль, что Вадик не купил ему ничего. Возможно, забыл или просто не успел. - А твой подарок висит на ёлке, - ответил старший, перехватывая озадаченный взгляд брата. На лице Глеба отразилось любопытство и он, подойдя к ёлке, принялся внимательно её осматривать. Вадим, откинувшись на спинку дивана, с лёгкой улыбкой наблюдал за младшим, потягивая шампанское. - О, нашёл! - Глеб изумлённо уставился на свешивающееся с ветви необычное украшение. - Нихрена себе, какая штука. - Он снял с ёлки чёрный кожаный шнурок, к которому крепился кулон в виде древнеегипетского божества. - Это амулет, - пояснил Вадик. - Он защитит тебя от всяких нехороших потусторонних сил. Сделает твою ауру непроницаемой для разного внешнего зла. - Круто! - Глеб обнял брата. - А где ты раздобыл его? - Помнишь, я недавно встречался с одним мужиком, у которого купил гитару «Broadway»? Младший кивнул. - Так вот, у него дома я заметил несколько разнообразных амулетов и среди них был и этот. Я расспросил о нем, а когда тот мужик поведал мне о его защитных функциях, решил узнать, где такой можно приобрести, и он, не долго думая, сказал, что может продать мне его. Объяснил, что одно время собирал всякие разные талисманы, но потом остыл к этому занятию. - Ты веришь в его силу? Старший пожал плечами: - Поживём - увидим. Глеб надел амулет на шею и приблизился к Вадиму. - Чем займёмся? - он игриво сверкнул глазами. - Есть я больше не хочу. Вадик вплотную притянул к себе брата, а его рука скользнула вниз между ног младшего. - А что ты хочешь? - он легонько куснул Глеба за нижнюю губу, уже зная, каков будет ответ. Но Глеб удивил его. - Танцевать, - признался младший, забрасывая руки на плечи брата. Вадим поднял брови: - Танцевать? - переспросил он. - Ты же вроде никогда не любил этого. - Я не люблю танцевать на дискотеках, но от медляка с тобой не откажусь, - сказал Глеб с озорной ноткой в голосе. Вадим крутанул ручку громкости на магнитоле и обнял брата за талию, притискивая его бёдра к своим. Глеб ощутил восхитительный прилив возбуждения, который горячим потоком устремился вниз его живота. Вадик улыбнулся, почувствовав стояк младшего и моментально настроился на вибрации его тела. Он медленно увлёк брата в танец. В стихию какой-то рок-баллады. В омут музыкальных нот. И они растворились в музыке. Доверили себя друг другу. Им обоим было жизненно необходимо на время забыть обо всём. Отдаться взаимному неудержимому влечению. Почувствовать себя беззаботными влюблёнными, окрылёнными мечтами и надеждами. Младший ритмично тёрся бёдрами о пах брата, подрагивая от желания, покачиваясь в такт мелодии, следуя за ней. Жадно впитывая в себя тепло и запах старшего. Балансируя между безумством и нежностью. Их дыхания сбились, тела двигались мягко и гармонично. Губы Вадима как бы невзначай коснулись мочки уха Глеба, а затем скользнули на шею, втягивая в рот чувствительную кожу, оставляя на ней багровый отпечаток. Из груди Глеба вырвался тихий вздох. - Почему бы тебе не присесть? - с лёгкой ухмылкой предложил он, совладав с голосом. - Таким образом, ты просишь меня отсосать тебе? - решил уточнить Вадик, возвращая младшему усмешку. Глеб нетерпеливо дёрнул ногой и кивнул: - У меня там очень… ну просто очень твёрдо, - протянул он. - Я знаю, - Вадим облизнул губы и, опускаясь перед братом на колени, резко спустил с него штаны, дотрагиваясь до разгоряченной кожи младшего и выпуская его жаждущий ласки член на свободу. Его губы замерли в миллиметре от бархатистой головки брата, не касаясь её. Глеб ощутимо сжал плечи старшего и еле слышно простонал, с трудом удерживая рвущееся, неодолимое желание. - Скажи, что мне сейчас сделать, - чуть хрипловато прошептал Вадим, дразня младшего жарким дыханием. - Возьми его в рот, - выдохнул Глеб, краснея, чувствуя, как Вадик стискивает его ягодицы. Старший слизал выступившую каплю смазки и сомкнул губы на головке. Медленно втянул её в рот. Глеб запустил пальцы в волосы брата и откинул голову, наслаждаясь самым прекрасным ощущением на свете. Вадим сосал младшего то ритмично вбирая его плоть в рот, то отпуская и делая паузы, во время которых его язык неспешно вылизывал уздечку на головке члена. Глеб облизал пересохшие губы и начал сам вталкиваться вглубь влажного рта Вадика, требуя большего, чувствуя, как к низу живота подкатывает штормовая волна наслаждения. Старший тут же сменил нежность на властность, начиная работать языком быстрее, сосать напористей. Младший судорожно сглотнул. - Ты, дьявол, Ва-а-а-дик, - простонал он, растягивая имя брата и отправляясь в захватывающий полет к небесам. И пока Глеб приходил в себя после оргазма, Вадим быстро сунул руку себе в джинсы и почти мгновенно кончил в свою ладонь. - Пойдем на улицу, - неожиданно предложил старший Самойлов, глядя на раскрасневшееся лицо брата. Глеб обескураженно взглянул на Вадика: - Но я думал, что это было всего лишь прелюдией… - А это и было всего лишь прелюдией, - подтвердил Вадим, погладив щёку младшего большим пальцем. - Просто мне надо немного остыть, прежде чем я основательно займусь твоей задницей. - Ненормальный, - с улыбкой хмыкнул Глеб. Новогоднее небо было чистое и звездное. Лёгкий, едва заметный ветерок кружил искрящиеся снежинки. Снег под ногами негромко скрипел. Щеки Самойловых покрылись лёгким морозным румянцем, но холодно им не было. Они стреляли из хлопушек, зажигали бенгальские огни, хохотали и дурачились, на время позабыв обо всех проблемах и горестях. Валялись в снегу, глядя в пушистое небо, а ещё целовались, предварительно убедившись, что поблизости никого нет. Они тонули в снежной метели. В метели своих чувств и ощущений. - Ну что, достаточно охладился? - спросил Глеб, лёжа в сугробе и разглядывая нависающее над ним лицо брата, погружаясь в затягивающий омут его глаз. - Когда ты так близко, охладиться просто невозможно, - ответил Вадик, наслаждаясь счастьем, которое плескалась в глазах младшего. - А моя задница охладилась уже более чем, - заметил Глеб. - Тогда пора её как следует отогреть. - В горячей ванне. - Я не против, - Вадим поднялся на ноги и протянул руку, помогая брату выбраться из сугроба. Вернувшись домой, Вадик предложил младшему выпить горячего чая пока будет набираться ванная. - Нет, я хочу ещё шампанского и секса, - заявил Глеб, выдёргивая ремень из шлёвок джинсов старшего. - Надеюсь, ты себе ничего не отморозил? - Проверь, - предложил старший. Глеб хотел уже было засунуть руку в джинсы Вадима, но опустив взгляд на его пах, заметил очертания уже порядком возбуждённого члена под джинсовой тканью. - Нет надобности, - с ироничной улыбкой ответил он и начал раздеваться. Они лежали в горячей воде и, потягивая шампанское, болтали о всякой ерунде. Младший расположился между ног Вадика, который мягко поглаживал и несильно пощипывал его тело. Облокотившись спиной о грудь брата, Глеб периодически елозил бёдрами и тёрся ягодицами о плоть старшего. - Ты довертишься, - шепнул ему Вадим, нежно целуя в ухо. - Трахну тебя прямо здесь без всякой смазки. - Неа, - нагло отозвался Глеб, улыбаясь от уха до уха. - Ты не сможешь сделать мне больно. - Пиздёныш, - рассмеялся Вадик, но всё же вошёл в брата. Правда не членом, а пальцем. Глеб выгнулся. Откинул голову на плечо старшего и, втянув в себя воздух, сжал внутренние мышцы. Впрочем, почти сразу же расслабился, ощущая, как в паху становится тяжело и жарко. Внизу живота Вадима сладко потягивало. Он начал двигать внутри брата чуть согнутым пальцем, задевая простату. Налившийся кровью, твёрдый с открытой, бордовой головкой член младшего высовывался из пенной воды. - Глеб, ты меня с ума сведешь, - пробормотал Вадик. - Я вообще ничего не делаю, - моментально отозвался Глеб, судорожно глотая воздух. - Но если ты не хочешь, чтобы я кончил прямо сейчас, то идём лучше в комнату. Наспех вытеревшись, Самойловы перебрались в комнату, где разноцветными огнями мигала ёлка, а под неё мирно дремал Тигряша. - Вадик, окно надо зашторить, - протянул младший, устраиваясь на кровати. - Не знал, что ты такая стесняшка, - хрипловато выдохнул Вадим, вожделенно глядя на тело брата. Но окно всё же зашторил. А Глеб за это время перевернулся на живот, развёл ноги и приподнял задницу. - Если ты сможешь - возьми… - Уже. Подцепив на пальцы немного вазелина, старший увлажнил входа Глеба, а затем мягко надавил головкой члена на подготовленное отверстие и медленно ввёл себя в младшего, стараясь контролировать давление своих движений. Тугое нутро Глеба плотно обхватило его. Он застонал, вжимаясь в бедра Вадима, позволяя ему входить глубже. И Вадик входил. Осторожно насаживал брата на свой член, ласкал ладонью его плоть, и кусал губу не смея двигаться резче. Глеб прерывисто дышал, принимая старшего в себя, и толкался в его руку, дрожа всем телом, устремляясь навстречу наслаждению. - Вадь… Вадик… - стонал он, исступленно отдаваясь брату, выгибаясь, сжимая Вадима изнутри, пульсируя в его ладони, увлажняя её сочащейся из члена смазкой и задыхаясь от стремительно подступающего огненного кайфа. Перед глазами Глеба взорвались фейерверки. Вадим ускорился, больше не в силах удерживать себя. Сердце его бешено стучало. Он выдохнул имя младшего и, припав губами к его плечу, мощно разрядился. Несколько минут спустя, когда эхо оргазма смолкло, и братья снова смогли нормально дышать, Вадик долил в бокалы остатки шампанского и протянул один младшему. - С Новым годом, Глеб. - С Новым годом, Вадька.