***
Синяя единорожка стояла на перроне в в ожидании сигнала на посадку. Как ни крути, но столичный экспресс прибыл “вот-только-что” и отбытие планировалось аж через целых полчаса. Причина отбытия была проста до прозаичности и в то же время непонятна никому, кроме неё самой и, быть может, еще парочки десятков пони и не совсем со всей территории Эквуса, с его почти четырех миллиардным населением представителями более чем двадцати разумных рас. Что с того, что в поле зрения объявился какой-то там пони серой расцветки со скверным характером и развитой на уровень бывалого солдата паранойей? Для кого-то - вполне рядовые новости… если не учитывать зарегистрированный возраст в двадцать лет, при котором ему в этой по настоящему мирной стране неоткуда было взять столь специфическое расстройство. Тем более учитывая то, что он на данный момент студиоус кантерлотской магической академии. Совпадение? Учитывая характеристику найденного пони единорожка ставила под сомнение случайность местонахождения сего индивидуума. Нет, была кандидатура с подходящими физическими данными и куда ближе… Но вот поведением она на фоне местных абсолютно не выделялась, кроме, разве что, чрезмерно откровенного наряда, для местных являющегося аналогом, в лучшем случае, костюма стриптизерши-азари. И то, что этот же костюмчик идеально подходил для диверсионных задач и мог использоваться вместо водолазного местными игнорировался. Она даже купила себе такой ради проверки, обнаружив скрытые “клапана” на скрытых же застежках там, где в обычном костюме им быть совершенно точно не положено. А вот “Кантерлотский кандидат”... За размышлениями время имеет свойство лететь очень незаметно, потому полной неожиданностью был свисток паровоза, обозначающий “На посадку!”. Прошествовав в свое купе, пристроив два чемодана, в которых запросто умещалось все нужное ей, голубогрика присела на свое место, попросту уставившись в толпу провожающих… В которой мелькнула знакомая белая грива с мелированными прядками в компании черной шляпы и огненно-рыжей “товарки”. Увы и ах, поезд уже трогался, и все что она могла - помахать копытом своей, не побояться этого слова, довольно новой подруге и товарке по несчастью. Та, на удивление быстро высмотрев “цель”, лишь сокрушенно покачала головой, мол “Не успели”. Чуткий слух донес до единорожки весьма заковыристую фразу. Только тот факт, что она была произнесена на незнакомом по началу наречии с большой долей экспрессии и громкости заострил внимание Рамидж на обладательнице столь “острого” языка, конкретнее - той самой “огненно-рыжей гриве” из “сопровождения” Ремеди, являвшейся “отвергнутой” кандидаткой в перерожденки из родного мира теневого брокера. Только вот поезд набирал скорость слишком быстро, потому очень скоро и рыжая макушка, бежавшая едва ли не по головам вслед за вагонами, и сам вокзал скрылись за поворотом железных лент рельсовой дороги и довольно редким, ухоженным леском. Обладательница синей тушки, впрочем, решила не исключать никаких вариантов, и раз уж отправилась в Кантерлот - то решит все свои дела по прибытии, и лишь затем вернется в Мейнхеттен перепроверить свои подозрения. Ведь в самом деле, ей могло почудиться. Ведь правда? *** Серая единорожка в легкой броне опасливо выглядывала из-за укрытия с револьвером на изготовку. За углом узкой улочки сейчас вовсю развлекалась “Генерал Сорроу”, аликорна-киборг тело которой более чем на восемьдесят процентов состояло из различных аугментаций. А оная попросту “Давила” ботов Матриархата и изредка попадающихся солдат НКР излюбленной тактикой взбесившегося вентилятора с двумя зачарованными клинками-лопостями и двумя же клинками-жвалами. Если первые очень быстро вращались в оранжевом поле телекинеза, на манер поставленных вертикально лопастей вертибака, то вторые были сжаты в мехлапах, удерживаясь оными с поистине драконьей хваткой. Если бы не подкопченные, но местами посверкивающие изначальной бежевой расцветкой пластины брони, вместо большей части кожи, механические крылья, в отличие от поделок министерств, способные на полноценный полет, со все теми же красными светящимися лезвиями на крайних “перьях”, и по большей части скрытой бронемаской мордашкой, в прорезях которой угадывался один синий киберглаз и второй сияющий таким же изумрудом, как и у владелицы “Малого Макинтоша”, натуральный, с чуть обожженными веками, сия кобылка была бы очень даже привлекательной… И если бы она сейчас играючи не расправилась сразу с четырьмя довольно подвижными боевыми машинами, способными порубить в капусту почти любого противника за пару секунд. Но тут сыграло свою роль полное отсутствие творческого мышления у оных и действие по шаблонам. Литлпип стараясь не сосредотачивать свое внимание на битве сей демонессы во плоти, нервно сжимая детонатор, мысленно контролируя перемещения падшей по узкой улочке сего поля боя. Взрывчатка, пожалуй, единственное, что гарантировало её убиение, да и куча лома с символикой Матриархата как бы намекала, что дела у этой ссуки пока хоть и хреновые, но терпимые… Пока что. Численное преимущество ботов, длительность сражения и, пожалуй, попадание под ударную волну пусть и тактического, но мегазаклинания, даже ослабленную щитом, не прошло даром для этой темной аликорны и её механической части. В далеко не самый прекрасный для неё момент один из сервоприводов подклинило, несмотря на синт-мышцы, дав небольшую задержку движению, что наконец позволило тупой, но очень быстрой “жестянке” отрубить оную конечность с корнем. Потеря остальных, как выяснилось, чисто механических ног, крыльев и вполне живого рога себя ждать не заставила, как и подход очень мрачной зебры в черном одеянии поверх древней, как непонятно что, брони Легиона Зебрики. О, Литлпип навеки запомнит этот полный ненависти взгляд едиственного живого глаза, брошенный на начавшую читать речетатив над беспомощным полумеханическим тельцем полосатую… И брошенный уже на неё в целом и парящий в зеленом телекинезе револьвер в частности, полный безмолвной мольбы перед тем, как зеленая радужка вместе с узким, хищным зрачком подернулась мутной проволокой нестерпимой боли. Секунда. Всего секунда и прорывается вполне себе нормальный аликорний голос кантерлотской тональности, но зебра, кажется, не обратила никакого внимания на звуковую атаку класса “Крик Баньши”, в отличии от стоящих в радиусе двадцати, а то и тридцати метров живых бойцов НКР, дальние из которых получили как минимум контузию, а ближайшие и вовсе лишились сознания… если не жизни. Десять секунд. Десять долгих секунд длилась сия набирающая громкость мольба о смерти, пока наконец, полосатая мучительница не положила на грудь кибернетической аликорны красный кристалл, словно сингулярность начавший вытягивать странное белое сияние из обмякшего тела, заставившее оный светить яркой, мечущейся среди кроваво-алых граней искрой белого света. Серой кобылке, до того являвшейся безмолвным наблюдателем повезло. Она стояла достаточно далеко чтобы просто заткнуть уши, избегая разрыва барабанных перепонок, потому, лишь пару раз мотнув головой для приведения слуха и вестибулярного аппарата в порядок, и подняв выроненный из поля телекинеза “Малый Макинтош”, она с недоверием посмотрела на некогда могучего генерала, что наводила шороху по всем землям бывшей Пустоши, кроме, разве что, территорий Матриархата. С трудом верилось, что это все, что сия бестия наконец-то сдохла окончательно и безповоротно… Хотя в последнем заставлял сомневаться рубинового цвета драгоценный камень, бережно убранный в непроницаемый и явно очень хорошо зачарованный мешочек. - А куда это мы такие красивые с этой побрякушкой собрались? - пошатываясь от недавней контузии преградила сей полосатой “пони” путь единорожка под ну очень странный раскат грома. - Думаешь я так глупа, что не узнала ритуал отлова души? Боковое зрение уловило довольно медленно распространяющееся по небу фиолетовое зарево, разгоняющее огромные черные тучи и “выбивающее” опору у нескольких “Хищников” старой модификации, что еще оставались на лету. Пипбак пиликнул ЛУМом, обнаружив странную, постоянно меняющую принадлежность то на нейтральную, то на враждебную метку… прямо позади единорожки. Неуспела она обернуться, как оттуда же послышался полный холодной ярости двоящийся говор: - У Нас-с-с тот же вопрос-с-с, з-с-с-себра… - И без того напряженная полосатая обреченно огляделась, и, судя по чуть засветившимся копытам, решила биться до конца. Впрочем в сём ощущении обречености полосатая кобылка была не одинока. - Ты з-с-с-снаеш-ш-ш-шь, ЧЬЮ ИМЕННО ДУШ-Ш-ШУ З-С-С-САТОЧИЛА?! Только вот коса опускаться на их шеи не спешила. Как не следовало и куда более неприятных вещей, нежели обезглавливания. Зато облаченная в перекрашенную под красно-черные цвета Синдиката Черных Подков броню зебры-легионера кобылка упомянутой расы взлетела, хватаясь за горло и сжимая зубы. - Нашу Дочь. - внезапно вырвалось у воплощенного кошмара без единого намека на прошедший буквально пару секунд назад эмоциональный срыв. - Засим мы приговариваем тебя к мукам, гораздо более страшным, нежели физические пытки. А серая единорожка ощутила себя, что называется, между молотом и наковальней, не зная, против кого сражаться. Против Императрицы, позволив сбежать зебре с плененной душой, либо дать той довершить начатое, но остаться с падшей тет-а-тет. Полыхнуло магией. В отчаянно сопротивляющуюся кобылку вонзилось красного цвета облачко магии, заставившее ту усохнуть до состояния мумии буквально на глазах и унесшее чуть сияющую зеленью Искру, так похожую на заключенную в красный кристалл и одновременно так от оной отличающуюся, к Демону Пустошей. Больше из безнадежности, чем из намерения реально убить такую почти неуязвимую падшую, как Императрица, Литлпип выстрелила из своего револьвера одновременно с узким потоком телекинетического броска в который вложила всю свою ярость и обреченность. Разумеется пуля распласталась по щиту аликорны. А вот бросок оказался неожиданно эффективным, “толкнув” оный вместе с владелицей с энергией хорошо разогнавшегося танка. Впрочем, даже не захотевшей завершать “полет” закономерным столкновением со стеной, аликорне этот импульс только помог, потому, она попросту затормозила с помощью крыльев, телекинезом подхватив мешочек с кристаллом, и прижав оный к нагруднику словно самое ценное. “Нашей дочери” - эхом пронеслось в голове серой единорожки. - С тобой все будет в порядке… - Единорожка на пределе скорости сменила барабан в револьвере и опустошила его в разглагольствуюшщую аликорну в попытках остановить и пресечь действия оной, но проще было самой застрелиться, чем остановить ее. - Мы не станем тебя трогать, жеребенок. Сама того не желая ты помогла Нам. Когда вы попадете в цитадель… Уровень А. Зала двадцать три. К тому моменту Мы уже отправимся в круг перерождения или Наше физическое тело будет медленно выжигать собственной магией. После сей фразы её темнейшество внезапно развернула голову куда-то в сторону позиций “артилерии” в виде ТМоПов, взлетела над уровнем зданий… И начала формирование золотого кольца над головой. А Литлпип так и замерла памятником самой себе с распахнутым во всю ширь ротм и глупо хлопающими глазами, не веря тому, что только что произошло. Допустим, “враг всего сущего” не посчитала ее за достойного противника, да даже за угрозу, это еще понятно. Но вот ее слова о каком-то там самоубийстве и своеобразном завещании заставили Дарительницу усомнится в здравости рассудка не только Падшей, но и своего собственного. А кольцо тем временем навелось на начавший набирать сияние излучатель головного “танка с пушкой массового поражения”, буквально через полдесятка секунд протянув к оному тонкую нить за… Мегазаклинания. Иначе трактовать ярчайшую вспышку и грибовидное облако, как, впрочем и подскочивший магический фон рядом с каналом луча, было невозможно. Дистанция, в принципе, гарантировала безопасность большей части руин, но вот тыловые части, не скрытые за щитами, явно изрядно потрепало. Как и разом выбило почти все “Затмения”.----
Проснулась серая единорожка уже без ставших привычными криков, холодного пота, либо же резких подскакиваний, за которыми обычно следовало не менее резкое падение. Резкая смена обстановки с реалистичного поля боя до тихой и мирной комнаты конечно дезориентировала нещадно, но… Было в этом что-то от столь любимого каштановогривкой просмотра шаров памяти. Своих собственных. Очередной пласт “совершенно ненужных” знаний занял свое место в не очень просторной черепушке единорожки. Порой она начинала задумываться, а есть ли у пони предел накопления памяти, как у Пипбака? Но на сей раз мысли занимало другое. Примененное императрицей напрямую мегазаклинание и таинственный “Зал номер двадцать три”. И если первое более-менее могло быть объяснено, все же аликорны славились запредельным контролем и манорезервом, из-за чего изредка, но могли совершать подобные фокусы, то насчет второго ей оставалось лишь “запастись попкорном в ожидании следующей серии”, как бы непременно выразилась Хомейдж. - Эх-х-х… - воспоминание о любимой больно укололо зарубцевавшуюся давным давно душевную рану от потери. Но время идет и жизнь продолжается… слишком долго для чрезвычайно старой по меркам обычных пони Литлпип. И так неважное настроение упало ниже плинтуса. Совершенно не хотелось никуда идти и ничего делать, лишь жалеть себя и в усмерть напиться… Как назло в самых мельчайших подробностях вспомнился кошмар, заставивший её жизнь сделать хоть какие-то подвижки после более чем десяти лет стабильности… Или, если быть честной самой с собой - стагнации. Но все было глухо, как в зебриканском танке, и так же безнадежно, как непосредственно под активной сингулярностью. На грани сознания маячила какая-то отстраненная мысль, привлекшая пытающийся уйти от пережеваний разум, как оазис путника в пустыне или свежее мясо - мантикору. Мегазаклинание. Раз за разом повторяющийся кошмар, не дающий угаснуть образу спукаемого с поводка контроля смертоносного желтого луча, скачка магического фона, огромного грибовидного облака и очень сложной магической формулы, заодно с образом погибшей любимой, столь похожее по эффектам применения на увиденное в только-только окончившемся “киносеансе”. Для совпадения, сие знания слишком четко отпечаталось в памяти дарительницы. Если бы ее попросили, она бы при помощи трех весьма объемных накопителей, малого рунного круга преобразования и десяти минут времени смогла бы его реализовать в любой момент. Даже с бодуна или не выспавшись. И что куда сильнее било по сознанию - она уже встречала эту формулу в незавершенном виде в архивах МТН, сохраненных протоколом “Омега”. Еще спасительницу мучал вопрос, откуда в ее памяти железобетонная уверенность в том, что она не раз применяла сие достижения науки и магии в реальности, причем уже завершенное? Даже Селестия после более чем пятидесяти лет попыток признала, что на большее чем разные фокусы с телекинезом Литллпип не способна в принципе. Нет, были с огромным трудом дававшиеся базы магии света и столь же сложные, если не еще более трудные азы магии жизни, но то только азы, состоящие из пары заклинаний да применения чистой маны. Залечить, там, небольшую ранку, чуть-чуть усилить и упрочить собственное тело или изобразить из себя не слишком мощный лазер. Не больше. Что поделаешь, если ее ядро ориентировано на телекинез… Но вот в оном кобылка развернулась на “все сто двадцать”, как любила говаривать глава Министерства Крутости, Рейнбоу Дэш, и достигла предельного для обычных единорогов и их аналогов пятого ранга могучего, или первого “Высокого” телекинеза. Но продолжая тему мегазаклинания и столь внезапно окончившегося киносеанса напрашивался вопрос. Что же такого было в зале “А - Двадцать Три”? Нет, вывод о каком-нибудь складе шаров памяти её величества напрашивался сам собой, но… Вопрос был беспредметным и в общем то бессмысленным в данном мире. Что бы там не хранилось, это было актуально для Пустоши, но уж никак не для мирной Эквестрии. Она и так еле-еле проходила ежегодные комиссии. Прошедшая горнило Пустоши от начала и до конца! Просто благодаря тому, что после первого же раза психиатры от неё шарахались, как от прокаженной. Образно выражаясь, конечно, но настороженность проявлялась уж очень явно для той, кто научился разбирать истинные эмоции Солнцеликой за маской извечного доброжелательного внимания. Очередной приступ хандры и самокопания вновь, уже второй раз за вечер… Да какое за вечер, меньше чем за полчаса, навел героиню Пустоши на мысль “а не напиться ли мне с горя?”. Только вот вставшей наконец с кровати единорожке было не суждено исполнить сей план, ибо раздался звук открывшейся двери, впустившей, судя по знакомому цокоту, хозяйку жилплощади... И еще двух пони. Серая вздохнула. Похоже сегодня она осталась без ужина… - Литлпип, спускайся! - раздался бархатный голосок злопамятной, но такой доброй черношерстой певицы-медика. - А… зачем? - с трудом проглотила привычный матерный загиб вышеназванная. - Как я поняла ты привела гостей, а я не тот… круг знакомых, которых следует представлять в приличном обществе. - Просто спускайся! - С нажимом повторила белогривка. - Иначе можешь забыть о рассоле после очередной твоей гулянки! Это было поистине страшной угрозой для любящей забываться с зеленым змием в обнимку единорожки. - Ладно, но если потом твои знакомые тебе организуют дурную славу, не говори что я тебя отговаривала! - Недовольно ответствовала кобылка и критически осмотрела себя в зеркало. Нерасчесанная грива, мешки под глазами, лопнувшие капилляры глаз. Ну просто образец утонченности и красоты… А вот путь по лестнице окончился совершенно неожиданно: - Ну привет, Лил’. - Шкура цвета ржавчины. Светлые, соломенного цвета грива и хвост. Яркие, выразительные голубые глаза и крупные крылья. Бравая спасительница Пустоши, Дарительница света, и прочие столь же пафосные эпитеты, совершенно не пафосно плюхнулась на круп и распахнула рот там, где и замерла. Нет, она надеялась, что и другие хорошие пони из ее мира получили шанс на вторую, более мирную жизнь. Но одно дело призрачные надежды. А совершенно другое - свершившийся факт, стоящий около довольной жизнью Ремеди в компании одной желтошерстой, и судя по одежде - крайне легкомысленной “коллеги по цеху”. Ну или по ангару, если совсем придираться... - Ты? - хором произнесли обе-двое, и столь же синхронно продолжили. - А ты то что тут делаешь?! - Меня пригласили. - отозвалась обладательница рыжей гривы первой. - А я тут… живу. Ну или что-то вроде того. - А на сие заявление серошерстой, собеседница скептически оглядела богатый особнячок и перевела еще более скептичный взор на неухоженную кобылку. - И нет, я не любовница и не вхожу ни в чей табун. Так что харэ на меня так пялится. Сама знаю, что не образец красоты и стиля. - Вкусы разные бывают. - фыркнула вторая рабочая с причальной башни номер два, покосившись на пытающегося не заржать в голос пегаса. - И вот опять мы трое вместе… Как в старые времена, а, Лил’? - Каламити, а представителем крылатого народа был оный жеребец с кьютимаркой в виде отвертки перекрещенной с молотком, был именно он, наконец задушил не слишком уместное проявление эмоций, но при этом явно решил не просто провести вечер в компании переродившейся жены, но и доконать одну желтошерстую особу… Судя по тому, как она вздрогнула при этой фразе. Единорожка в провокационном облипоне довольно странно посмотрела после этой совершенно невинной фразы на пегаса в шляпе, а затем, еще раз прокрутив в памяти фразу, перевела взгляд из разряда “Я так и знала!” на Литлпип, а затем и Каламити. Уж что-что, а хотя бы примерно возраст по чертам мордочки определить можно, пусть оная меняется очень незначительно начиная от тридцати и заканчивая ста сорока годами. Этот конкретный крылатый индивид, судя по некоторой “угловатости” фигуры, возрастом не достиг еще и первой границы “стабильной” внешности… Но вот глаза… из голубых очей, зеркала души, на Хоуп смотрели уже упомянутые два столетия. - Двадцать три. Я тут двадцать три года. - отозвался пегас, впрочем, глядя при этом в желтые… можно даже сказать золотые глаза любимой докторши. - Тридцать пять. - ответствовала ему оная. Литлпип переводила взгляд с одного пони на другую а затем на третью и вот третья демонстрировала глубоко подозрительный взгляд изумрудных глаз переходящий с нее родимой на бывшую хранительницу доброты. - Да не, они не любовницы, хотя… - соломенно гривый таки получил не слишком приятный тычок острым “локтем-коленом” по ребрам от последней. - Ладно, ладно, не буду грить, что она когда-т на тебя заглядывалась. - Меня не интересует кто с кем спит и лижется, - отступив к двери произнесла гостья - меня больше беспокоит явное превышение… иных пони, на погонный метраж пространства. Что за игру ты зателяла Ремеди? Оная, кажется, даже воздухом поперхнулась. - Никакой игры нет. - И недоумение в тоне было просто таки огромным, и, что самое главное, искренним. Такое не сыграешь. - Агась… Кстати, Реми, в Кантерлоте живет один из твоих бывших подопечных. - Отчитался возлюбленный этой Вельвет. Подопечных? Но ведь все воспитуемые Ремеди были из бывшего Единства. А Дарительница что-то не заметила в новостных сводках заметок о злодеях-аликорнах или же внезапно найденых принцах. - Который бывший Грейвингс, а теперь Грейхорн. - Пояснил пегас в дополнение к своим словам. - и просто чудный рогатый друг-параноик с манией к хрошей книженции на урвне главы МТН. - Грейвингс-Грейвингс… Может ты имел ввиду Ньювингс? - Начала перебор в далеко не идеальной памяти имена и фамилии Ремеди. - Я те удивляюсь Реми, тот кто к нам принес выкладки по зелью… - Да-да, она. - кивнула Вельвет, не дав закончить крылатому пони. - Да, вспомнила. Двенадцать лет искала средство, дабы вернуть изначальный пол. - Этот псих? - так же вспомнила аликорна с такой говорящей фамилией Дарительница. - Здесь и до сих пор не в темнице?! - А что удивительного? Он же законник! - тут же отозвался Каламити. - Псих то он может и псих, но не безумец же, бузить при нормально действующем правительстве. А молча слушающая этот балаган о непонятных событиях Стар все больше и больше понимала… что ничего не понимала. Зато теперь были четкие подтверждения, что вся троица происходит из одного и того же мира и времени, и уже было развернулась к двери... - Хоуп, постой. - отвлеклась от дискуссии обладательница белой гривы, - Как я уже говорила, все мы, перерожденцы, должны помогать друг другу. - Слушай Рем. - хмуро ответствовала та. - Я тебе бесконечно благодарна за ксиву, но у вас, как я погляжу, своя атмосфера и я похоже в ней не умею дышать. Так что вы живите на декстро планете, а я поживу на… - Ты так хошь остаться совсем одна? - столь же хмуро осведомился пегас. - Не, я не спорю, это как-то проще будет для солдата, но я тут чуть с ума не сошел, пока не понял, что Грей тоже “не местный”. Никаких привычных и понятных действий, вроде “увидел рейдера - убил рейдера.”, “Видишь толпу зомби - стреляй, пока не кончатся они или патроны” или копаний в мусоре в поисках чего ценного, вроде патронов. - Без обид, крылатик, я знаю, что в одиночку воевать не айс, но я ни с кем воевать тут не собираюсь. - Насмешливо посмотрела на шляпоносца единорожка. - И это еще только во-первых. - А что, блять, во-вторых? - наконец отмерла героиня пустоши. - Тебе тут охуенную помощь предлагают с бумажками, причем забесплатно и даже ебаться ни с кем не придется. - “Бойтесь данайцев, дары приносящих” - неизвестно к чему произнесла огнегривая кобылка, но увидев полнейшее непонимание, отпечатанное на мордочках окружающих, вздохнув пояснила. - За все нужно платить и я ни за что не поверю, что такие документы оформить просто и за это не придется давать откаты. - Если так хочешь твоей платой станет обучение контролю дара и сотрудничество с нашей парой торговок информацией. - тяжко вздохнула Ремеди, - Денег на откаты у меня более чем достаточно… Ты сама сравнивала меня с какой-то там “Доктором Мишель” в нашу первую встречу. - Тогда было другое, ты действовала согласно клятве Гиппократа, сейчас же я здорова, а проблемы с контролем… это не болезнь. - возразила Хоуп - уж не знаю что за секту вы тут затеяли, потому что судя по всему вы все тут в теме какого-то учения, но я не собираюсь становится фанатиком. - Паранойя. - одобрительно фыркнул пегас. - Только фанатика длать никто не сбирается... - Все вербовщики так говорят - перебив, парировала тут же единорожка. -... Да и не религия тут у нас. - Ага, у вас тут просвещенное учение очищающее разум от заблуждений. - саркастически переиначила Стар снова. - Параноичка. - буркнула Литлпип, задумавшись, а чем бы пронять одну желтую пони, ибо “подключилась” к игре старой подруги. “Ищейка” любому торговцу информацией будет просто таки бесценным подарком. - Тьфу, блять, ты нас по своей родине не равняй. Я секты ебала в зад своим рогом и разъебала в пизду одну из них. - Центр сразу нескольких десятков Сект. - поправила Вельвет. - До ста девяностого года после конца света “Единство” набирало последователей через подставные организации. - Это должно меня убедить что вы типа хорошие? - вскинула бровь неверующая пони. - Да блять, магией клянусь, что для меня богов и богинь нет, а одну из них я угробила жар-бомбой! - возмутилась серошкурая, поклявшись, и, что удивительно, безо всяких на то намеков её окружила чуть отливающая фиолетовым зеленая дымка, развеявшеяся через пару секунд. В качестве демонстрации, что “одноразовая” клятва принята и исполнена, телекинетичка подняла расположенный рядом с желтой пони диван… Чисто зеленым полем телекинеза. - Типа я должна пасть ниц в восхищении? - с непониманием воззрилась на парящий диван Хоуп - биотика не отсекается от банальных слов. - Отсекается. По крайней мере в нашем и этом мирах. - отозвалась певица. - Так же как и жизнь, и посмертие, главное, правильная словесная формула, о которой и свидетельствует то облако магии, в основном от клянущегося, но с примесью общемировой. Эта самая примесь в случае чего просто выжжет магическое ядро, оставив простого пони-инвалида. В общем следи за словами и не давай налево и направо таких клятв… Их очень… Очень много разновидностей. - В таком случае тем более я должна сохранять скептицизм, вы просите верить мне в абсурдные вещи. - Ирония на лице уже превратилась в откровенную сардоническую усмешку. - Можешь сходить в седьмой класс. Там как раз проходят случаи с историческими личностями, лишившимися магии или жизней из-за подобного. - вновь возвратила “подачу” Вельвет. - Да и потом… Я же сразу сказала, что “не хочешь за бесплатно, потом на нас поработаешь”. В смысле на меня и мою добрую соседку, а заодно коллегу в деле брокера. - И кого надо убить? - Тон с которым это было произнесено говорил что она спрашивала совершенно серьезно и с отстранением разумного ни раз и не два делавших такие ужасные по местным меркам вещи. - Для начала пройти обучение контролю дара. - отозвалась, впрочем, не сильно ужаснувшись… то-есть оставшись абсолютно спокойной Ремеди, словно ей совершенно не привыкать сталкиваться с подобным. - Или ты думала меня проймет? Спешу заверить, смерти за свои двести лет я видела куда больше, причем сто двадцать из них - с другой стороны “грани” из формы “призрака-наставника” для следующего хранителя моего элемента. - О, чудно, - закатила глаза так же не впечатленная единорожка - теперь вы начнете мне вещать о “великих артефактах поглотителях ваших душ”… “А-а-а-а спасайтесь кто может!” - Ноуп. - отозвался на это пегас, фыркнув в копыто… со смеху. - Их первое появление со времен восстания Найтмер Мун ты сможешь увидеть через девять с половиной лет в Понивилле, на день летнего солнцестояния. - Блеск теперь вы меня заставите поверить еще и в дар провидения? - Литлпип ощутила, что на разум желтой кобылки опустилась глухая броня неверующего скептицизма, как впрочем и легкое, исходящее от потихоньку изменяющих цвет глаз собеседницы давление, сродни таковому от “Богини”, но в то же время очень отличающемуся. И абсолютно бесконтрольному. - Ноуп. Прост для нас это было лет… - тут пегас хорошенько задумался. - четыреста назад, если по местному летоисчислению. И ноуп, эт не тот же мир. События прошлого по большей части не совпадают с известными. - О так с каждым пророчеством всякие конспирологи балаболили, типа не для нашего мира поймали “предсказамусы”. - Желтая не понимала почему до сих пор находится в этом помещения я не свилила отсюда громко хлопнув на прощание дверью. - Сама увидишь. - сдержав матерок, преувеличенно “весело” пожала плечами Литлпип. Внезапно, ей словно пришло озарение. - А вообще, ты уже заебала нас со своим неверием и хоть я и охуеть как не люблю, когда копаются в моих мозгах… Можешь сама взглянуть. - Ты не понимаешь на что соглашается, я не контролирую что считать… - Вяло “затрепыхалась” Хоуп. - Образы будут мелькать цепочкой по ассоциациям... - Да, блять, похуй! - взорвалась Дарительница, впрочем, поняв, что один её маленький секретик, который Хомейдж поведала всей Пустоши в виде намека, беспокоит её куда сильнее утечки секретных данных Матриархата или НКР. - Хоть всю мою башку перелопать, от рождения досюда! Нет, я представляю почему у тебя такие отъетые тараканы, но блять… К воинственно поднятому копыту, таки скрепя сердцем, уперлась желтая голова, тут же словив огромнейший поток образов, мелькавший и перед Литлпип… Внезапно понявшей, что может чуть-чуть, но контролировать процесс. Только вот образы мелькали очень уж быстро, и все ускорялись… Пока, “канал” не оборвался на крайнем сне каштановогривой единорожки, показав, в общем, вполне ожидаемую картинку вырубившейся от нагрузки “читающей”. - Чагось эт с ней? - не к месту вопросил черношляпый. - Информационная перегрузка, - отозвалась подошедшая Вельвет, аккуратно подхватив гостью телекинезом и унося в сторону гостевой спальни. - Нужен отдых не менее двух суток и пригляд медика.***
Литлпип торопилась. Первое что требовалось сделать - доложить в штаб о гибели Сорроу, что, учитывая огромную черную пирамидообразную глушилку по центру руин, было довольно непросто. Нет, были средства связи, способные пробить “завесу” от Черной Цитадели, но… Они соединяли лишь отдельные штабы, артбатареи, базовый лагерь, а ранее и мобильные платформы… Этот конкретный участок пути был странно пустынен и очень беден на трупы солдат НКР, лом ботов Матриархата и горстки пепла от этернитиевых гулей Империи. Самое забавное ЛУМ так же не видел никаких угроз. Впрочем, его молчаливость продолжалась ровно до здания с развернутым полевым штабом. Тактическая голограмма по центру комнаты, провода в ударопрочных термостойких коробах, пара столов с редкими печатными донесениями, достаточно высокие чины армии НКР, СБС и СЧП и то самое оборудование для связи, способное “пробить” “рябь” на всех частотах, занявшее почти половину доступного пространства, вот что встретило серую единорожку в уцелевшей части когда-то огромной постройки, из подвала которой теперь несло алхимическими лекарствами и характерным “запахом” медицинских чар, выдавая наличие полевого госпиталя. - Ученица Матриарха! - тут же вытянулся какой-то белый синегривый пегас с символикой золотого круга с кинжалообразными лучами, в коих запросто узнавалось “злое солнце” вооруженных сил Солнечного Матриархата. Литлпип раздраженно отмахнулась от военных замашек летуна. Она никогда не была военной и никогда не понимала всех этих бряцаний медалями и броней на плацу. - Код двести четыре, передайте всем войскам весть о гибели одного из черных генералов Империи. Императрица отступила к самой цитадели. - Без соблюдения всех военных “ритуалов” произнесла единорожка под ошарашенную тишину, внезапно воцарившуюся в столь шумном месте, впрочем долго не продлившуюся. - Но мы потеряли “Затмения”. - Блять! - коротко, но емко выразился командующий атакой на этом конкретном направлении полковник, после, пробурчав под нос: “И как нам теперь расковыривать щиты этой махины?” кинулся к тактической карте, заодно дав разрешающий условный сигнал связисту. - Принял… Что там? - Первая-четвертая, артподдержка, седьмая-десятая, напоролись на толпу мертвечины. Группа её высочества с сопровождением пока продвигается, но требует усиления. Их там во все щели ебут Темные Аликорны напару с киберами. - протараторил в ответ “стукач”, общающийся с войсками методом азбуки Эйрца с помощью сети стандартных общевойсковых приемо-передатчиков. Серая кобылка быстро подскочила к тактической карте, “заценив” расстановку сил. Пока что выходило, что фронт временно стабилизировался, а на некоторых участках появились намеки на перевес в сторону наступающих и даже несколько выдвинувшаяся вперед группа Матриарха. И там сейчас, судя по докладам, было очень и очень жарко. - Мне переться туда? - это прозвучало по большей части как риторический вопрос, впрочем, получивший ответ в виде кивка напряженного штабиста. Почти моментально вылетев из здания, от которого остался то только упомянутый подвал, первый и частично второй этажи, единорожка во весь опор кинулась по полю брани догонять небольшую колонну подкреплений, в условиях городского боя - жизненно необходимую меру предосторожности даже в трехстах метрах от “линии фронта”, за которой всего в полутора километрах виднелась более чем километровая громада Черной Цитадели. Отогнав из мыслей соблазн рвануть туда и найти загадочный зал “А” Двадцать Три, кобылка запрыгнула на броню ближайшего танка, едущего по крайней мере в нужную сторону. Хоть Императрица и отступила, а один из ее генералов погиб, эта битва еще далека от завершения. Что и было подтверждено буквально через пару минут, появившимися из под земли двумя огромными черными жвалами, буквально “перекусившими” ведущую боевую машину. А вслед за сими свойственными большинству насекомых частями тела появилась и огромная, больше тяжелого танка размером, да настолько, что высокий пони был ей примерно по колено, тварь жучинной наружности о четырех колоннообразных лапах с когтями, “бронекороной” со лба, защищающей и укрепляющей коротенькую шею, черно-фиолетовым панцирем, таким же “прикрытием” подбрюшья, и крыльями, судя по всему, служащими ему для закапывания под землю. Венчалось сие великолепие довольно мелкой по сравнению с габаритами, вытянутой и очень зубастой головой, кажется, состоящей из одних челюстей, с фиолетовыми фасеточными глазами и вовсе миниатюрным рогом, изредка озарявшимся фиолетовыми вспышками… как раз во время ударов натуральнейших кос “жвал”, а вернее сильно измененных и развернутых надкрыльев. Добавить, что панцирь и конечности то тут, то там покрывали едва заметные отверстия, прикрытые какой-то органической броней и получим образ живого танка ближнего боя. - Да вы, блять, издеваетесь… - прошипела единорожка на максимальной скорости убегая от этого гиганта, раздавившего правой передней лапой легкий танк. Нет, оный не поместился под сей “колонной” полностью, просто крыша его башни внезапно сократила расстояние до поверхности земли. Раза в два. На бегу развернувшись и сильно проехав юзом копытами, кобылка поймала миг устойчивого положения и в него вложила всю мощь своего телекинеза в едином комке ауры и послала его в голову тварюшки. И что удивительно - попала, вдавив оную в туловище и банально расквасив количеством вложенной энергии. Туловище по инерции, не осознав смерть мозга пробежало еще несколько десятков шагов, люто лупя “жвалами”, срезав пару-тройку пони, несколько грифонов, зебру, грузовик и два бота матриархата, после чего завалилась на бок и по иннерции поехала по местами уцелевшему дорожному покрытию, устроняя сию недоработку военных действий и останавливаясь лишь в паре десятков метров от штаба. Второй танк колонны умудрился в последний момент свалить с пути разъяренного зверя, отделавшись слегка помятой броней на башне вместе с довольно заметной царапиной в металле. - Это что сейчас была за хуйня?! - раздался выкрик одного из уцелевших. - Ты у меня спрашиваешь? - на повышенных тонах ответила вопросом на вопрос дарительница - Я, блять, ебу что ли, что это за тварь? - Чтобы это ни была за “Тварь”, её ты ухайдокала. - флегматично раздалось со стороны явно битого этой войной пожилого солдата. - Но надо бы дальше ехать… А чтоб избежать неожиданностей пустите впереди пони с пип-баком. Судя по всему эта ссука там ждала очень долго, и не спала. Взгляды ожидаемо скрестились на серой единорожке в легкой броне. Та в ответ закатила глаза к рогу и с укором посмотрела на нескольких пони в силовой броне, нервно перешагивающих с ноги на ногу. “Новички” - промелькнуло в серой голове. - И разумеется роль мяса на веревочке отводится мне… - проворчала зеленоглазка, повторно зыркнув на мнущуюся “зелень”. Закончив с психологической накачкой, единорожка все же переместилась на передний край уже потерявшей около четверти состава колонны. На удивление, дальнейших “закладок” с жадными до мясца, а конкретнее - конины, живыми танками не попадалось, зато были гораздо более мелкие проблемки. В виде летающих пониподобных жуков размером с довоенную повозку, пуляющих фиолетовым лучом, впрочем, очень быстро “ссаженых” наличествующей в колонне энергомагичской зениткой. И вновь “хищная” мордочка, фасеточные глаза, искривленный вверх магический рог и закрытые дополнительной броней “отверстия” вкупе с черно-фиолетовым панцирем. Будто бы Литлпип было мало зрелища неубиваемых ничем кроме испепеления гулей, гораздо более совершенных, нежели те, что ей попадались в бытность походов по Пустошам. Гулей сотворенных из убитых на поле боя солдат… Проскочившая ассоциация была уж слишком жестокой даже для такой бессердечной ссуки, как эта Падшая. Но край сознания не мог не оценить рационализм решения. Зачем армии мертвых брать пленных, если поднять как свою часть можно и просто убитых? Да даже с учетом того, что в полках Империи были и “живые” части… Литлпип удивлялась, что они вообще выигрывают при стратегии противника “похрен на потери. Потом все равно еще больше поднимем.” - Мы почти пробились. - раздался неподалеку кантерлотский глас знакомой белой аликорны. Дарительница мысленно смахнула пот со лба, как бы она не хорохорилась и не изображала из себя несгибаемую ученицу Светоносной, все же в душе она тихо материлась и до усрачки боялась вполне вероятного перелома боя в сторону империи. - Матриарх, что это за Твари? - а когда “подкрепления”, которых осталось половина от изначальной величины, подошли, завязавшееся сражение угасло само собой. Но и тут отметились фасеточноглазые твари, еще более похожие на пони. - Чейнджлинги. - безошибочно определила одоспешенная принцесса солнца. - Один из довоенных народов, энерговампиры и одни из лучших магов жизни. Но я, честно, думала, что они попросту вымерли без “корма”, который им составляют выбрасываемые в ментал эмоции. - Уж лучше бы они и правда подохли если они все такие. - Плюнула дарительница на тушу. - Они ближе к насекомым и завязаны на королеву. - отозвалась матриарх, направляясь в сторону двенадцати стоящих в два ряда этернитиевых обелисков. - Снесите их, нам ни к чему дополнительные генераторы щита. Оперативно развернулись в боевое положение мобильные ультрозвуковые орудия, снося почти неуничтожимые обычным оружием преграды, заставляя силовое поле над Цитаделью мерцать в видимом диапазоне, а под конец и вовсе пойти трещинами и начать пропускать материальные объекты. - Поднимаемся! Цель - вход на второй ступени! - вновь отдала команду огнегривая, на сей раз лишь своим штурмовым отрядам, после чего, не встречая ни огня зениток, ни каких других неприятностей, вместе с оными и подхваченной по пути Литлпип залетела сразу к монструозных размеров воротам “парадного” входа. Холка серой единорожки зачесалась почувствовав чей то удивленный взгляд, не особо надеясь на показания ЛУМа, Литлпип заозиралась по округе буквально селезенкой чувствуя как чей то телекинетический хват выбирает ход затвора в оружии намереваясь оборвать ее жизнь. Только вот выстрела все не происходило и не происходило, а принцесса тем временем закончила “толкать речь” перед бойцами. - Литлпип. - тепло обратилась она к единорожке. - Я знаю, тебе страшно, как и всем тут присутствующим, но сегодня мы закончим войну. Просто не давай страху смутить разум и следуй за мной. В этот момент на гранях пирамиды-зиккурата сформировалась довольно толстая магическая прослойка зеленого цвета, волной пройдясь по руинам и поднимая сотни обыкновеннейших гулей и море куда более слабой нежити. - Но сначала покажи бойцам, что даже за самой темной ночью следует рассвет. - красноречиво покосилась солнцеликая на черный диск, затмевающий её светило. - Да как два копыта подковать! - бравируя отмахнулась дарительница и приняла позицию по устойчивее. Бравада-бравадой, но на деле ритуал цикла светил она выполняла второй раз в своей долгой жизни. Миг - черный диск начинает сиять яркой зеленью, как и рог и глаза единорожки, освоившей пятый ранг телекинеза. Еще один - и из-за луны выглядывают первые за эту битву солнечные лучи. Минута… Целую минуту луна освобождала дневное светило, моментально выжегшее слабейшие порождения некроса и заметно ослабившее остальные. - А теперь, проникновение…----
Пробуждение было на удивление приятным. Серая единорожка даже позволила себе немного растянуться на постели, и замереть в ожидании будильника. Но время шло, шло, а забавные механические часы со звонком радовать слух бедолаги наимелодичнейшими переливами всех типов ударов барабанных палочек по свободновисящим металлическим тарелкам не спешили, пока кобылка, наконец, не соизволила открыть глаза. И увидеть, живую инсталяцию картины “Солнце уже высоко!”... С поправкой на середину зимы. По крайней мере просачивающиеся сквозь толстые шторы, столь удачно затемняющие помещение, солнечные лучи уже далеко не зари, намекали именно на это. - Ебать! - огласила окружающее пространство своим панически-возмущенным воплем ремонтница тостеров и с ненавистью уставилась на упомянутые часики, как оказалось, обладающие собственным, крайне мерзким характером, а сейчас замершими на отметке “без десяти три” стрелками, в таком положении напоминавшими ехидный прищур… - Начальник меня убьет... Вскочив, мелкая каштановогривка начала метаться по дому в поисках хотя бы своего комбинезона, совершенно и напрочь забыв о неких “временных постояльцах” этого лазаре… дома певицы, совершенно внезапно пришедших в себя в гостевой спальне и озаряющих округу злобненьким оскалом невыспавшегося с похмелья ботсмана, заметившего возмутителей своего спокойствия. - Слышь, мелкая, если ты сейчас же не заткнешь свое хлебало, я найду цыганскую иголку, суровую нитку и самолично его заштопаю так, что ни один хирург не возьмется распарывать! - обратилась обладательница желто-оранжевой шерсти к мечущейся туда-сюда мимо открывшейся двери в свои “покои” Литлпип. - О, так я уже не заговорщик, а снова мелкая? Прогресс, ебать его в зад. Ты бы сама поднимала свои стройные ножки, мы, блять, смену свою просрали! - уж очень эмоционально отозвалась проспавшая работница доков, тем не менее, пройдясь оценивающим взглядом по наконец встретившейся с ней без своего извечного “костюмчика”, кобылке. И вроде бы ничего особенного там не было… Кроме того, что погустевшая еще осенью шерстка покрывала несколько более светлую, нежели таковая на мордочке, кожу, выдавая, что оная явно совсем новенькая… не больше пары лет. Ну и наконец показавшейся странноватой кьютимарки, в виде расправленного голубого крыла, плавно перетекающего в огненно-красную половину пятиконечной звезды в наполовину - синем, наполовину - красном кругу. По такой очень экзотичной метке никогда не догадаешься, в чем же заключается особый талант обладательницы оной. Та в свою очередь столь же оценивающе окинула взглядом серую тушку, так и не скрывающую свою кьютимарку в виде совершенно неуместного в этом полусредневековом мире электронно-вычислительного прибора с кучей дополнительных и очень полезных функций… - Че уставилась? - выдали обе одноврменно. - Я ниче, это ты че?! Утро, точнее день определенно не задался с самого начала. - Если ты закончила с любованием моих статей, я бы посоветовала тебе в темпе вальса собираться, нам еще выволочку шефа слушать! - Без тебя знаю, мелкая! - буркнула в ответ рыжегривка, наконец поднявшись… и тут же упав обратно, схватившись за голову, а после и буркнув себе под нос. - Чтоб я еще когда-нибудь… - Чоп-чоп, рабочий народ, начальство не волнует что у нас мигрень и мы проспали… как бы в ночную нас не поставили вдобавок завтрашней утренней смене - последнее серая единорожка пробормотала уже себе под нос спешно напяливая на себя неизменную синюю робу. - Грр… - взрыкнула желтошерстая пони, аккуратно поднимаясь на копыта. Привычно метнувшись к столу, Литлпип взглядом наткнулась на два странноватых листка с рогописным текстом, пестрящим, казалось бы, неуместными отпечатанными явно до заполнения элементами вместо завтрака, в которых легко узнавались медицинские листы одной частной клиники… На их имена. И что самое забавное, оформленные еще до обеда одной не в меру активной “полевой докторшей” со вполне себе вменяемыми и, самое главное, легко подтвержденными диагнозами и рекомендуемым лечением. И если её собственный даже позабавил серую единорожку, сияя страшнейшим названием обыкновеннейшего гриппа совмещенного с нервным переутомлением и последствиями ментального воздействия, вполне себе объяснимыми следующим листом. Но вот у “подружки” оный был не столь безобиден… В основном потому, что эскулапам приходилось пояснять причину магического истощения и ментального переутомления пробуждением до того спящего дара “чтеца”, даже в “спящем” состоянии доставлявшего владелице некие… неудобства. Да и дата выхода на работу, в отличии от остального текста, в большинстве своем, кроме означенных диагнозов, нуждающегося в расшифровке опытным криптографом, была понятной, лаконичной, и с мягкостью драконьего когтя намекала на наличие аж трех лишних выходных на этой неделе. - И надо же Вельвет было выбрать именно тот момент когда у меня с крышками совсем край… прямо перед авансом время подобрала! - проворчала себе под нос серая, не зная плакать ей или смеяться от такой фортели судьбы - И за что же она меня так наказывает? - За пьянство. - фыркнула желтошерстая, впрочем, вновь спровоцировав приступ мигрени… По крайней мере на это лего указывала поднесенная к сморщившейся мордочке правая передняя и легкие пошатывания, вызванные сим действием. - Чтоб не надиралась по поводу и без, алкашня малолетняя! - Да я старше тебя! - буркнула каштановогривая, впрочем не став уточнять, насколько именно старше. - И как я провожу нерабочее время не твое и не ее собачье дело! Действительно… Очень не задался...