Падение Барьера

Год спустя после войны с Волдемортом 23 июня 1999 года, магглы прознали про аппарацию и разрушили сам принцип её действия. Хотя магический мир достойно держался до капитуляции в конце октября, маги позже признали, что эта потеря была реальным концом войны. Маггловская министр обороны Мириам Мант отметила, что тот беспрецедентный скачок, который они совершили в своей науке, принёс им величайшую в истории победу над волшебниками. Маггловский министр внутренних дел Сирил Тэмблинг заявил о том, что он сожалеет о разрушении силы, присущей целой волшебной нации, но это было необходимо сделать. Тем временем премьер-министр Клэнси одобрил высказывания Мант, говоря о том, что не могло быть и речи о сожалении перед лицом магического террора. В то же время, никто не знал, как магглам это удалось. Прошёл год, но Гарри до сих пор не мог понять, как это у них получилось. Он просто знал, что вот он стоит в гуще битвы, аппарируя и дизаппарируя с поля боя и на него, а в следующий момент уже не может этого сделать. Он посылал Инканцеро в маггловского солдата, когда краем глаза заметил другого маггла, целящегося в него из пистолета. Гарри приготовился аппарировать — и не смог. Он сорвался на бег и увидел слишком много магов на поле боя. Им бы следовало дизаппарировать, но они все стояли посреди травы, застигнутые врасплох также, как и он. Гарри не почувствовал, как в него вошла пуля. Вместо этого ему казалось, как будто что-то металлическое просто врезалось ему в ногу — по ощущениям это было похоже на столкновение с маггловской продуктовой тележкой. Или маггловский автомобиль, не успевший затормозить и задевший его. Затем Гарри упал, и мир показался очень странным под таким углом обозрения — волшебники над ним дрались, умирали, и в то же время над этим всем высилось такое безоблачное синее небо. «Июнь», — подумалось Гарри. Лето пролетит как один день, а затем настанет осень. А он больше не вернётся в Хогвартс. Гарри закрыл глаза. — Энервейт. Заклятие окутало Гарри, а затем ему досталась пара крепких пощечин. — Очнись, — снова сказал голос, и Гарри открыл глаза. — Надави здесь. Кто-то грубо схватил его за руку и приложил к бедру. По крайней мере Гарри думал, что к его ноге, а не к чьей-то чужой. Он не чувствовал ничего ниже солнечного сплетения. — Держи руку там. Серые глаза серьёзно смотрели сверху. Гарри знал их обладателя, но не мог вспомнить. Затем он увидел сжатые в тонкую линию губы. — Малфой? — Прессио, — сказал тот, и рука Гарри прижалась к его бедру, которое было почему-то мокрым. Боль прошила ногу Гарри. — Не двигайся, — сказал Малфой. — Вингардиум Левиоса. Гарри почувствовал, как его тело парит в воздухе. С того момента как он последний раз видел поле битвы, оно сильно изменилось. Повсеместно вскакивали на ноги волшебники, они были везде, старались убежать. Они бежали, бежали и бежали, мантии развевались позади их спин, и маггловские пистолеты и гранаты разрывали их на кусочки. Затем болевая агония охватила ногу Гарри, и он стал сильно дрожать. — Не двигайся, — снова повторил Малфой. — Малфой, — начал Гарри, а его тело тем временем плыло рядом с идущим Малфоем. — Будет меньше боли, если ты не будешь двигаться. — Голос Малфоя послышался прямо возле гарриного уха. — Что ты…? Зачем ты меня несёшь? — Не трать силы на разговор, — заткнул его тот и ускорил шаг. Поле боя окрасилось в красное и чёрное — комья земли взлетали в воздух, бросился в глаза колышущийся на ветру край чёрной мантии погибшей волшебницы, дым от взрывов застилал глаза. И огонь, так много огня. Едкий запах Смертельного Проклятия распространялся по воздуху, делая трудными вдохи. — Поставь меня на ноги, я сам пойду, — попросил Гарри. Но, как и всегда, Малфой его проигнорировал. — Поверни голову, — приказал Малфой и Гарри продолжил парить по воздуху. Послышалось несколько взрывов рядом с ними, и комья грязи полетели Гарри на голову. Гарри думал, что и на Малфоя попало. Он надеялся, что и его окатило грязью. — Порядок, — продолжил Малфой как ни в чём не бывало, а затем с помощью заклятья очистил лицо Гарри. Грубо надавил ладонью на рану поверх его руки. — Не прекращай давить. — Что ты делаешь? — всё пытался выяснить Гарри. — Куда мы идём? — Прочь отсюда. — Почему мы не можем… — Пригнись! — Затем Малфой дергается в его сторону, сбрасывает заклятие левитации и тянет Поттера к земле. Он закрыл Гарри собой, послышался большой взрыв рядом с ними, и их окатило грязью с комками земли. — Дай мне посмотреть, — сказал Малфой, когда стало ясно, что второго взрыва пока не предвидится, и отодвинул руку Гарри от его бедра. Малфой жутко побледнел, отчего грязь на его лице стала виднее. — Я должен… — Малфой попытался отодвинуться, но Гарри схватил его за запястье. — Что? — Я должен достать нам мётлы, — сказал Малфой. — Не думаю, что смогу лететь. — Ты справишься. — Но… — Ты не умрёшь, — резко сказал Малфой. — Ты Мальчик-Который-Выжил. Малфою удалось найти мётлы, и спустя пару тошнотворных для Гарри манёвров он сидел на метле. Малфой устроился за его спиной, сцепив руки в замок вокруг гарриной груди и крепко держа его. В этот раз не было Адского Пламени. Не было хоркрукса и Волдеморта. Были только дым, магглы и волшебники, падающие от пуль справа и слева. Малфой направил древко метлы вверх, и они взмыли в воздух. Их путь остался в памяти Гарри сплошным размытым пятном. Поле битвы становилось всё меньше, маги на земле всё ещё пытались убежать, а тех, кто сумел подняться в воздух, сбивали пулями магглы. Какое-то время их преследовал звук выстрелов маггловского оружия и кружащих в небе истребителей, а затем и он рассеялся. Они вышли из-под обстрела, летели над маггловской местностью, и глаза Гарри стали закрываться сами собой. Когда он снова их открыл, небо уже было усыпано звёздами. — Пей, — сказал голос позади него. — Малфой. — Тебе нужна жидкость, — настаивал Малфой. В свете звезд его бледное лицо было окрашено росчерками крови и грязи. — Ты плохо выглядишь, — заметил Гарри. — Где мы? Гарри попытался усесться поудобней. — Не двигайся. — Я не знаю это место. Их окружали пологие холмы и сельские угодья. Вдалеке виднелась маггловская дорога, но поскольку была глубокая ночь, по трассе проехало всего несколько машин. — Мы недалеко от Мэнора, — ответил Малфой. — Почему мы просто не аппарировали туда? — Мы скоро будем на месте. Я послал Патронуса. Выпей это, — Малфой кивнул головой на бутылку в своей руке, которую он держал у губ Гарри. Гарри посмотрел на него. Малфоевская мантия порвалась и превратилась в лохмотья, покрытые кровью и пеплом. — Ты сам ни разу не попил. — Откуда ты знаешь? — Малфоевский голос заледенел. — Ты был без сознания пару часов. — Наверно… — Гарри был не уверен и поэтому беспрекословно выполнил, что просил Малфой. Он отпил из бутылки, которую тот так настойчиво протягивал ему. Гарри был без понятия, где Малфой её раздобыл. — Они что-то сделали. Как-то заблокировали аппарацию. — Малфой оторвал край своей мантии с помощью палочки. — Они придут за нами. Скоро. — Что ты делаешь? — Перебинтовываю тебя. — Малфой положил ткань на траву и направил палочку на ногу Гарри в районе бедра. Гарри предполагал, что именно в этом месте пуля пробила тело. — Я надеюсь, ты не будешь драматизировать, — сказал Малфой, а затем стал распутывать свои же заклинания и накладывать импровизированную повязку. Гарри оперативно упал в обморок. В следующий раз Гарри пришёл в себя, уже когда они были высоко над маггловским городом. Время было послеобеденное, и руки Малфоя снова крепко обнимали гаррину грудную клетку. Ощущать малфоевскую грудь, плотно прижимающуюся к его спине, было странно обнадеживающе — тепло в одной точке, тогда как остальное его тело занемело от холода. Возможно, так влияла высота, на которой они летели. Возможно, это было от голода, уже прошло двадцать с лишним часов, когда Гарри последний раз ел. Возможно, это было от большой кровопотери… Гарри не помнил, как они прибыли в Мэнор. Он не помнил, как его сгружали с метлы и несли в комнату на кровать. Гарри слышал, как говорили люди, но сознание фиксировало лишь обрывки слов и фраз. — …летели два дня подряд. — Малфой? — это был голос Рона. Что-то пробормотали в ответ: — …не ели, не спали. Не давал бедному дурачку умереть. — …перевязку делал прямо на поле битвы, — присоединился к говорящим ещё один голос. Гарри застонал. — Гарри? — это был голос Гермионы. — Что?.. — Во рту пересохло, а уголки губ потрескались и теперь жутко болели. Гарри попытался открыть глаза, но свет больно резанул по ним, и пришлось опять зажмуриться. — Вот, — сказала Гермиона, рта коснулось что-то металлическое, и тёплая жидкость полилась в рот. Ею оказался куриный бульон. Гарри сглотнул и попытался снова: — Что? — Мы места себе не находили, — продолжила Гермиона, скармливая ему ещё одну ложку супа. — Магглы нашли способ блокировать аппарацию. Мы не знаем, как им это удалось. — Эта блокировка теперь везде. По всему миру. Это что-то… — Гермиона вздохнула. — Я не знаю. Мы — Артур и я — мы думаем, что магглы научились определять молекулярную структуру магии и смогли уничтожить её. Гарри проглотил ещё одну ложку бульона. — Меня… — начал Гарри, слишком уставший чтобы закончить предложение. Гермиона поняла без слов и скормила ему очередную порцию бульона. — Тебя подстрелили. Малфой перевязал рану и остановил кровь, но он не целитель. Он привёз тебя сюда. Ты был на волосок от смерти. Гарри снова попытался открыть глаза. Свет ударил по глазам, сфокусироваться не получалось, всё что он видел — пятно света в центре, постепенно размывающееся по краям. Гермиона была теплым, мягким коричневым свечением, состоящим из нечетких линий. — Почему? — спросил Гарри. — Пуля прошла навылет, — пояснила Гермиона. — Она не задела жизненно важные органы, но большая потеря крови могла… — Нет, — Гарри попытался облизать сухие губы. — Почему он… Малфой… — О, — Гермиона вздохнула и положила руку на подушку рядом с головой Гарри. — Ты не замечал, как он смотрит на тебя? Гарри не видел ни разу, чтобы тот вообще на него смотрел. — Это не его вина. Он испытал такое облегчение, когда ты остановил войну в прошлый раз. Гарри не мог различить её черты, но знал, что Гермиона выглядела грустной. У неё опускались руки, и голос звучал немного надломлено, когда она была полна жалости. — О, Гарри. Малфой думает, что ты собираешься выиграть эту войну. — Ох, — Гарри закрыл глаза. — Скажи ему, что я не смогу. Он заснул. Когда же Гарри проснулся в следующий раз, то остро ощутил присутствие другого человека в комнате, но когда он открыл глаза, оказалось, что Гермиона давно ушла, и никого не было. Свет больше не резал глаза, и Гарри мог чувствовать свою ногу. Должно быть, стояла глубокая ночь, комната была погружена в темноту, и только единственный светильник немного освещал её. В комнате витал запах шалфея. На тумбочке возле кровати лежал одинокий клементин.