Слова любви и извинения
***
— Сядь, как полагается воспитанной девочке, — приказывает мама, когда видит меня лежащей с закинутыми на спинку дивана ногами. — Здесь же твой парень. — Всё нормально, — смеётся Сехун и прекращает гладить мои волосы. — Мы все знаем, что она немного не от мира сего. — Ага, — соглашаюсь спокойно я, всё ещё глядя в телик. Сехун смеётся. Моя мама сдаётся и уходит на кухню. Я хватаю Сехуна за запястье и кладу его руку обратно на мои волосы. Он понимает намёк и начинает мягко водить пальцами сквозь мои локоны. — Ты как щеночек, — добавляет он, посмеиваясь. — Так хорошо, — мурчу я, чуть прикрывая глаза. Я бросаю на него взгляд. — Может, пойдём наверх? Кажется, ещё чуть-чуть и я усну. — Сейчас только девять, — смотрит он на меня. Я усаживаюсь прямо, и Сехун встаёт, чтобы выключить телевизор и поднять меня с дивана. Я обнимаю его за руку и кладу голову ему на плечо, утыкаясь носом в рубашку. Он поглаживает меня по бедру, прижав к себе. Когда я ложусь под одеяло, Сехун убирает мусор со стола, чтобы завтра утром там не было бардака (он знает, как я ненавижу, когда повсюду валяются вещи). После этого он выключает свет и забирается ко мне в кровать, где я уже сплю. Он пододвигается ближе и обнимает меня со спины, обхватывая своей рукой мою талию и притягивая к себе, чтобы поменять позицию и положить меня поверх себя так, чтобы моя голова лежала у него на груди. Когда я просыпаюсь следующим утром, я всё ещё лежу на Сехуне, только на этот раз моя щека прижата к его щеке. Я отодвигаю своё лицо, стирая образовавшийся пот. Сехун стонет и дёргается во сне, усиливая свою хватку на мне. Просто глядя на то, как он спит в моей кровати и обнимает меня так, будто я самое дорогое, что у него есть, мне хочется поцеловать его. Я почти забываю о том, что теперь являюсь его девушкой, что автоматически даёт мне право целовать его всегда, когда мне захочется. Так что я целую. Я целую его подбородок, уголок губ, его щёки, я целую его везде, пока он не морщит нос и не открывает глаза. Его пальцы дёргаются на моей спине, и я гляжу на него, положив свою руку ему на грудь и чуть приподнявшись вверх. Сехун убирает прядь волос с моего лица мне за ухо. — Что я сделал, чтобы заслужить твои поцелуи? — бурчит он хриплым ото сна голосом. Я пожимаю плечами, всё ещё глядя на него. Сехун хмурится из-за того, что я молчу. — Ты в порядке? Чего такая тихая? — Я люблю тебя, Сехун, — смущённо и тихо мычу я. Мы вместе всего лишь неделю, но я уже кучу раз повторяла эти три слова и ни о чём не жалею. Вроде бы, ничего не изменилось, но всё равно у меня создаётся впечатление, что я впервые признаюсь ему в любви, прямо как три года назад. Сехун с обожанием улыбается, проводя пальцами по моим волосам, чтобы затем положить свою ладонь на мою шею. — Я тоже люблю тебя, — шепчет он, наклонившись, чтобы осторожно поцеловать меня в губы.***
— Где Сехун? — хмурится мама, когда видит, как я спускаюсь одна. Я указываю наверх, давая ей понять, что Сехун всё ещё спит. Она понимающе кивает. — Иди сюда, нам нужно поговорить. — О чём? — интересуюсь я, подходя ближе к ней и наблюдая за тем, как она готовит завтрак. — Когда вы собираетесь пожениться? — Мам! — охаю я, уставившись на неё. Она поднимает брови, будто бы не она только что задала странный вопрос. — Я не стану отвечать на этот вопрос, — бурчу я и подхожу к холодильнику за молоком. — Я просто планирую будущее, — мама добавляет, тихонько посмеиваясь над тем, как я смущаюсь. — У тебя всё ещё остаётся полтора года до выпускного, а что будет потом? — Я не знаю, — бурчу я в стакан, на самом деле задумавшись над её вопросом. Выйти замуж за Сехуна моя мечта. Мы вместе уже четыре года, и я знаю его лучше, чем кто-либо другой. Мы любим друг друга по-разному. Я знаю все его секреты, его плохие привычки, его страхи, всё. Свадьба укрепила бы наши отношения, и мы бы остались вместе до конца жизни. Я действительно не против. Но что насчёт Сехуна? — Зависит от Сехуна, наверное, — наконец, отвечаю я. — О чём вы? Мы поднимаем головы, когда слышим хриплый голос Сехуна, который только что проснулся. Он становится рядом со мной, обнимает меня за плечи и целует в голову. Я краснею, потому что неподалёку стоит мама, но Сехун лишь прижимается щекой к моей голове, совершенно не замечая мои покрасневшие щёки и хитрую улыбку моей мамы. — О твоей женитьбе на моей дочери, — отвечает она на его вопрос. — А что не так? — переспрашивает Сехун, словно мы обсуждаем погоду. — Когда вы собираетесь пожениться? — повторяет мама. Сехун мычит, и я перевожу на него взгляд. Он отодвигает от меня голову, глядя в пол и о чём-то размышляя, при этом перебирая мои волосы и поглаживая пальцами мою голову. — Я хочу, чтобы у меня было достаточно средств для нашей свадьбы, — бурчит он, скорее себе под нос, и хмурится. — Ближе к делу. Когда ты хочешь пожениться? — После выпускного, и как можно скорее, — бормочет парень. — На моей дочери? — А на ком же ещё? — отвечает Сехун и смотрит на меня с любовью и восхищением. Я краснею и отворачиваюсь. Мой парень смеётся и притягивает меня к себе за подбородок, чтобы я уткнулась лицом ему в грудь. Он наклоняется и целует меня в затылок. — Хороший ответ, — одобряет мама, кивая головой. — А теперь садитесь есть.***
Сехун выпячивает губы. Он смотрит в мою сторону и, когда видит, какое у меня пустое выражение лица, сглатывает слюну. — Хочешь, чтобы я ушёл? — мягко спрашивает он, ёрзая на компьютерном стуле, чтобы посмотреть на меня. — Нет, — бурчу я, закатывая глаза. Некоторое время он молчит, а затем спрашивает: — Хочешь чего-нибудь? — Я смотрю на него краем глаза, и парень довольно соблазнительно предлагает: — Острых рисовых пирожков? Я замираю и задумываюсь. Вообще-то, мне бы хотелось японское карри. — Как насчёт японского карри? На его губах появляется улыбка, и он кивает, быстро вставая изо стола, несмотря на то, что до этого играл в игру. Сехун знает, что меня нельзя провоцировать во время моих критических дней и что моё настроение меняется, как сумасшедшее. Я очень расстроилась, когда он пришёл, лишь бы поиграть в игру, а не провести время со мной. Я никогда ещё не была такой нуждающейся, но вините в этом мой ПМС. — Прости, — бурчит он, когда мы сидим в машине и едем в японский ресторан. Я вздыхаю и залезаю с ногами на сидение, обнимая колени. — Всё нормально. Прости, что я такая стерва. — Я привык, — тихонько смеётся парень, бросая на меня взгляд. — Поэтому я и прошу прощения. — Я кладу голову на коленку и поворачиваю голову в его сторону. Сехун смотрит на меня, и на его лице играет мягкая улыбка. Он тянется, чтобы потереть мою щеку костяшками пальцев. — Ты нормальная, — шепчет он. Я выдыхаю, когда мы останавливаемся на светофоре и он тянется ко мне. Подняв голову, я замечаю, что он приближается и хочет поцеловать меня в губы. — Раз ты будущая мать моих детей, думаю, меньшее, что я могу сделать, это терпеть твои перепады настроения, — шутит он. — Кто сказал, что я будущая мать твоих детей? — Я приподнимаю бровь, отодвигаясь, когда загорается зелёный свет. Сехун едет дальше. Он пожимает плечами. — Если мы поженимся, я хочу детей. — А что, если я не хочу? — Врунишка, — отвечает он, кривя губы в дразнящей улыбке. — Ты всегда рассказывала мне о том, как сильно ты хочешь близняшек. — Я фыркаю и слышу в ответ смех. — У нас будет двое детей. И собака. — Лабрадор, — говорю я. — Определённо, — кивает парень, смотря на меня с бессменной улыбкой на лице. И хотя нам всего лишь двадцать один год, нам совсем не кажутся смешными или поспешными разговоры о нашем будущем. Забавно, что подобные разговоры спустя год отношений могут быть для кого-то пугающими, потому что со своим лучшим другом я чувствую лишь уверенность, даже несмотря на то, что мы говорим о далёком будущем. Я готова подарить ему всю себя и верить, что он будет заботиться обо мне, пока не умрёт. Я впервые сижу рядом с ним за одним столом, когда мы приезжаем в ресторан, лишь бы чувствовать его присутствие полностью. Обычно мы сидим напротив, дабы видеть лица друг друга, но сегодня мне хочется положить голову ему на плечо. Именно это я и делаю. Сехун кладёт руку мне на бедро и гладко проводит пальцем по моей коже. — Спасибо за то, что терпишь меня, — шепчу я, накрывая его ладонь своей. — С первого дня. — Ты тоже терпишь меня, — отвечает он, переворачивая руку, чтобы переплести наши пальцы вместе. Он целует меня в голову. — Полагаю, мы квиты. Я смеюсь и киваю, сжимая его ладонь. Мы говорим тихо, хотя в ресторане шумно, потому что не хотим, чтобы кто-то чужой подслушивал наш разговор. Насладившись своим ужином, мы переходим к десерту. Сехун знает, что во время месячных я обожаю есть калорийные десерты, так что он привозит меня в пекарню. Спустя долгие уговоры и нытьё с моей стороны, у меня получается уговорить Сехуна дать мне заплатить за нашу еду. Обычно платит он, но на этот раз, учитывая, что я без причины срывалась на него, я решила, что это отличный способ извиниться и помириться. Мы возвращаемся домой, набив животы, и оба бежим в мою комнату, чтобы скрыться от ругани мамы по поводу того, что мы не едим её стряпню. Сехун бросает свою компьютерную игру и решает пообниматься со мной на кровати, обхватив меня со спины и положив руки мне на живот. Я чувствую себя лучше благодаря его тёплым объятиям. Его дыхание щекочет мои уши, когда он шепчет мне на ухо и осторожно поглаживает пальцами мой живот. — Что, если я стану в десять раз противнее, когда забеременею? — вслух интересуюсь я. Меня уже не смущают подобные темы для разговора. — Тогда я буду в десять раз терпеливее, — спокойно отвечает Сехун. Я поворачиваюсь и щурю глаза. — Сомневаюсь. — Ну, поживём увидим, верно? — улыбается парень, чмокая меня в губы. — Спи давай, — бурчит он. — Завтра поговорим. Я закрываю глаза и вжимаюсь спиной в его грудь, в самом деле чувствуя, как боль отступает из-за того, что Сехун обнимает меня и гладит мой живот. Так я и засыпаю. Сехун утыкается носом в мои волосы и каждый раз целует меня, когда я стону из-за болей в животе. На следующее утро я просыпаюсь на Сехуне, который обнимает меня рукой. Он неосознанно гладит мочку моего уха и прижимается губами к моей голове. Я отталкиваюсь от его груди, отчего его рука свободно падает на кровать. — Сехун, — шепчу я. Он мычит, когда я целую его у уха. — Сехун-оппа. Парень стонет, ёрзая и поворачивая голову в мою сторону, а затем открывает свои уставшие глаза и смотрит на меня. Его рука аккуратно поглаживает меня вверх-вниз. — Да, любимая? — Я решила, что позволю тебе наделать столько детей, сколько ты захочешь. — Ты разбудила меня только ради того, чтобы сказать это? — бурчит Сехун, хмурясь. Я бездумно киваю, и парень протяжно ноет, прежде чем опустить свою ладонь на мою попу. — Спасибо, любовь моя, но лучше бы ты не будила меня ради этого. Он снова закрывает глаза, но я трясу его во второй раз. Сехун приоткрывает глаза. — Ещё я хочу сказать, что очень, очень сильно люблю тебя. Сехун смотрит на меня где-то секунду, а после улыбается, быстро переворачивая нас, из-за чего я мгновенно оказываюсь под ним. Он возвышается надо мной и целует в челюсть. — Я тоже очень, очень сильно люблю тебя, малыш, — мурчит он между поцелуями. Затем плюхается на меня. Я стону, но тот даже не шевелится. — А теперь давай спать дальше. — Но я хочу поговорить с тобой, — бормочу я, проводя пальцами сквозь его волосы. — Мы поговорим, когда я проснусь, ладно? — Его голова уже лежит на моей груди, а голос становится тише. Поэтому я разрешаю ему спать дальше, из-за чего засыпаю сама.***
— Ты что, не знаешь, что это значит, когда парень покупает тебе выпить?! — взрывается Сехун, ударяя рукой по рулю. — Он просто угостил меня из вежливости, — выпаливаю я в ответ, поражаясь его внезапной ярости. — Это просто кофе, Сехун. — Кофе или нет, у этого идиота чувства к тебе, — фыркает он, взглянув в сторону на проезжающие мимо машины, прежде чем перестроиться влево. — У него есть девушка, придурок, — бурчу я, складывая руки на груди. Сехун молчит некоторое время, а затем смотрит на меня. — У него есть девушка? — Да, — восклицаю я, бросая на своего парня злой взгляд. — Тогда почему он заплатил за твой кофе? — Я же сказала, он угостил меня из вежливости! — практически кричу я. — Он хочет отблагодарить меня за то, что я помогла ему получить пятёрку. — О. — А что, ты не доверяешь мне? — ядовито выплёвываю я, поворачиваясь к нему. — Ты хочешь расстаться? — Не говори ерунды, — на этот раз восклицает Сехун. — Мне просто не нравится, когда люди пристают к тебе. — Раньше тебе было всё равно, — бурчу я, отворачиваясь к окну. — Это потому, что раньше ты не была моей девушкой, — объясняет парень тоном помягче. — Я не мог особо претендовать на что-то, но теперь ты моя, и я имею право злиться, когда ты слишком сближаешься с другими парнями. — А что насчёт тебя и других девушек? — Я закатываю глаза. — Не будь лицемером, Сехун. — Какие ещё другие девушки? Я никогда не разговаривал с другими девушками, только с твоими подругами. Я замираю. — Правда? Я и в самом деле в последнее время не замечала, чтобы он разговаривал с другими девушками, но мне просто нужно было, чтобы он подтвердил мои предположения. Сехун, наконец, припарковывает машину перед моим домом и вздыхает. — Да, малыш. — Ну, — я прочищаю горло, чуть смущаясь из-за того, что я обвинила его в том, чего он не делал. — Ты глупый, — бурчу я. Когда мы входим в пустой дом, Сехун усмехается: — Я хотя бы не флиртовал с другим парнем. — Я же говорю, — рычу я, поднимаясь по лестнице вверх и слыша, что он следует за мной, — это был просто кофе! — Когда мы доходим до моей комнаты, Сехун закрывает за собой дверь, а я сбрасываю с себя худи. — Ты думаешь, я стану флиртовать с другими, хотя у меня есть ты? Я жду, что Сехун скажет да, но знаю, что он не сможет и не станет этого делать. Потому что мы знаем друг друга уже четыре года. Потому что он знает, что я не из таких девушек, а я знаю, что он не из таких парней. Всё, что мы сказали, вызвано нашей ссорой. — Нет, — наконец, мычит он, медленно уменьшая расстояние между нами. Его руки ложатся на мои бёдра, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в нос, а затем целует и мою переносицу. — Прости меня. — Ты делаешь мне больно, Сехун, — бурчу я, глядя на него. — Я поверить не могу, что ты решил, будто я… А! Он наступает мне на ноги и шагает вперёд, пока мы не падаем на кровать и мои волосы ложатся на лицо. — Я исправлюсь, — обещает он, просунув одну руку под моё платье, чтобы сжать ладонью зад. — Прости. — Ты ужасный человек, — мычу я просто так, захватывая руками его шею. Он кивает. — Так и есть, — соглашается парень, подхватывая пальцами край моего нижнего белья. — Но ты простишь оппу, не так ли? — При одном условии, — стону я, когда он наклоняет голову, чтобы оставить влажный поцелуй на моей шее. — Каком? — мычит Сехун, стягивая трусики с моих бёдер. Я поджимая ноги, чтобы Сехун смог снять их полностью и получить полный доступ к моей плоти. — Ты приготовишь мне ужин после этого, и я прощу тебя. — И всё? — смеётся он, его пальцы поглаживают мою кожу. Я киваю, и Сехун улыбается, усаживаясь. — Ладно. В итоге наш вечер проходит за занятием любовью и приготовленным Сехуном в знак извинения ужином, который получается довольно солёным, но вкусным. В конце концов, мне придётся жить с его пересоленной готовкой до конца жизни, пора бы привыкать.