КАРАТЕЛЬНИЦА
Энере стояла, замотанная в плащ, который норовил слететь с ее плеч от ледяного ветра. Ей не было холодно. Кожа горела, но внутри был лишь холод. С непроницаемым лицом она оглядывала руины своего возлюбленного города. Прекрасный, золотой Римавэн, неистребимая гордость elveanas лежал перед ней в руинах. Начался снег. Elveanas больше не контролировали погоду, поэтому здесь началась обычная для людей зима. Сильные порывы ветра гоняли поземку, которая крутилась между обломков того, что составляло всю ее жизнь. Город еще не перестал дымиться, хотя прошло несколько месяцев. Первородное пламя драконов не тухнет так быстро. Оно плавит любой камень и заставляет его стекать на землю безвольной лужей. Здесь были погребены тысячи elveanas, которых не смогли спасти те, на кого веками возлагалась надежда. Энере знала об угрозе драконов не больше, чем кто либо, и, как и остальные, ничего не смогла сделать. Перед глазами у нее пронеслись те мгновения, что застывают в вечности - когда она натянула тетиву с наложенными стрелами. Этот выстрел изменил все. Казалось, вся жизнь Энере свелась к этому моменту, к одному мгновению. Мгновению, когда она могла лишь мстить, не в силах изменить то, что сотворил дракон с ее народом. Она убила патриарха Алькамара, терзавшего того, кто звал себя союзником elveanas. Она спасла жизнь этому странному человеку, Кагану. В тот момент ясности и кристальной четкости она сделала выбор, определивший судьбу остатков elveanas. Сейчас мысли в ее голове беспорядочно скакали, натыкаясь одна на другую. Четыре головы дракона контролировали ситуацию со всех сторон, он не мог не видеть, что в него летят убийственные стрелы Хива. Что же случилось на самом деле? Пытался ли Сиаллеарх сбежать, стряхнув с себя белого дракона? Мог ли он позволить убить себя, унеся с собой в могилу своего заклятого врага? Видел ли он выход из этой патовой ситуации? Энере никогда не узнает об этом. Все, что она знала точно – дракон мог одним выдохом сжечь все вокруг себя и не сделал этого. Он принес на своих черных крыльях боль, страдание, гибель, забвение... Уходя таким образом, он не мог не оставить ей прощальный подарок - жизнь. И сейчас, оглядывая дымящиеся от драконова пламени руины, она не могла не понимать, что еще он оставил ей. Он думал не о той боли, что будет сопровождать ее всю бесконечную жизнь. Он не собирался мстить ей. Он собирался мстить другим. Он вручил ей шанс отомстить тем, кто мог вмешаться и спасти все. Тем, кто тысячелетиями жил бок о бок с elveanas. Кто мог спасти Сиаллеарха и кто мог спасти Римавэн. Сиаллеарх разрушил все, оставив лишь одно - возможность мстить. Только теперь, вдыхая непривычно морозный воздух Римавэна, Энере поняла, что ей делать дальше. У нее появилась цель, которую дал ей он. В это мгновение прозрения она не понимала, что даже будучи мертвым, Сиал обрел над ней власть, и что именно ее руками будет вершиться месть, о которой мечтала черная гидра. Ему оставалось жить недолго. Ни на какие планы и ни на какие грандиозные замыслы не оставалось времени. Но сровняв с землей страну elveanas, Сиал обрел союзника, который ни на мгновение не усомнится в его собственных намерениях, и который совершит правосудие по его замыслам. Эльфийка потрогала платок, который закрывал ей половину лица. К чему ей было прятать свой облик под этим тряпьем? В Римавэне не осталось ни одной живой души. Elveanas ушли, навсегда покинули Римавэн, оставив ей драгоценный Анаксакеаль. Энере знала, что в Тамангассете осталась драконица, подруга Кагана, и ее эльфийка не должна трогать. Девушка усмехнулась – elveanas и впрямь деградировали до того, чтобы доверять отродью Сиаллеарха. Впрочем, кто она такая решать, кого брать в союзники ее народу? Она не тронет Синдарию, но рано или поздно elveanas Алькамара пожнут плоды своего слепого доверия к этому чудовищу. И Энере не придет к ним на помощь. Теперь у нее есть цель. Энере достала небольшую записную книжку в толстой кожаной обложке. Когда-то эта вещица принадлежала ее погибшей сестре. Сеарре записывала здесь свои мысли, а также скрупулезно вела список любовников. Он был впечатляющ. Энере села на потемневший от жара камень и достала перо с чернильницей из своей походной сумки. Проведя жирную черту под записями сестры, Энере написала:«Дата: VIII.V.MXCMXCIX. Моя охота началась. Подпись: Vaeleteerha»