Концепция магии и всеобщего блага

      Разговор действительно оказался очень долгим. Первым делом Сириус поведал своему крестнику о его родителях. На прямой вопрос парню, желает ли он знать о своей силе или о том, что такое магия, Гарри ответил отказом. Гарри пока что в разы сильнее интересовала перспектива наконец-то узнать о том, кто он такой на самом деле, не из уст Дурслей, а из относительно надёжного источника. Всё-таки Сириус и Гермиона его только что спасли от Пожирателей Смерти и от возможного преследования со стороны полиции, а девушка вроде даже тепло к нему начинала относиться. С другой стороны, за что ему перепала такая почесть, Гарри не понимал.       Сириус начал своё повествование с сотворения мира, первым делом рассказав Гарри о том, как в стародавние времена познакомился с Джеймсом Поттером, параллельно отвлекаясь на пояснения особенностей и тонкостей волшебного мира. Рассказ медленно, но верно продвигался к одному из промежуточных итогов: Джеймс и Лили начали встречаться, а вскоре после выпуска из Хогвартса поженились и родили Гарри. Тут-то и выяснилось, что у Гарри не оказалось никаких магических способностей, что расстроило его родителей. Но затем у малыша обнаружились совершенно иные способности, та самая пресловутая антимагия. А затем началась круговерть вокруг Пророчества, ситуация с Петтигрю и в итоге — убийство родителей Гарри и падение Волдеморта.       Дальше Гарри уже всё знал, но он задал один вопрос:       — Неужели кровная защита так хорошо работала?       — Возможно, — согласился Сириус. — За эти пятнадцать с лишним лет тебя никто из наших, магов, не смог навестить. Я знал, где ты живёшь, я пытался навестить тебя, но я никак не мог попасть даже близко к твоему дому. Тебя кто-то очень хорошо хотел спрятать.       — И этот кто-то — Дамблдор, — в голове Гермионы звучала абсолютная уверенность в своих словах. — Во-первых, он сам это сказал. Во-вторых, я абсолютно уверена, что он полагал, что силы Гарри достаточно, чтобы уничтожить всё наше магическое сообщество. Это же антимагия, в конце концов!       — Вот только Гарри незачем его уничтожать, — сказал Сириус. Гарри промолчал.       — Да и не такой уж Гарри человек, чтобы уничтожать магическое сообщество, — заявила Гермиона. — Я-то его хорошо знаю.       — К слову, меня уже давно волнует один вопрос, — Гарри поднял голову и посмотрел на Гермиону. — А кто ты такая и откуда меня знаешь?       На кухне повисла звенящая тишина. Гермиона и Сириус переглянулись, после чего девушка спросила:       — Ты же шутишь, Гарри? — голос у неё дрожал. — Ты… Ты же…       — Я не знаю тебя, — начал говорить Гарри. — То есть, я знаю, как тебя зовут, но я понятия не имею, кто ты такая и откуда ты меня знаешь.       — Но ведь… — Гермиона опешила. — Но ведь я с тобой проучилась весь последний год! Вместе с Полумной! Гарри, скажи, что ты шутишь!       — Я абсолютно серьёзен, — покачал головой Гарри.       — Гермиона, — обратился к ней Сириус, — может, это на него так повлияло уничтожение крестража в его голове?       — К тому же, я вообще не помню весь прошлый год, — продолжил рассуждать Гарри. — То есть, помню обрывками. Будто там не было ничего важного…       — … Или будто всё нужное аккуратно стёрли, — сказала Гермиона, взяв себя в руки. — Нет, если бы тебе память стёрли Пожиратели…       — Во-первых, никто из магов не мог попасть до недавних пор к дому Гарри, — сказал Сириус. — Поэтому я уповаю на версию с крестражем.       — Зачем крестражу понадобилось уничтожать воспоминания Гарри о нас с Полумной? — удивилась Гермиона.       — Я… — Гарри начал перебирать свою память, пытаясь отыскать ещё провалы в памяти. — Я… Вообще выглядит так, будто по моей памяти кто-то прошёлся, буквально-таки проехался, не оставив за собой ничего. Скажем… Ну… Я помню, что ходил в какую-то библиотеку, но вообще не помню, что я там делал и чем там занимался. Хотя я помню, что мне там было хорошо.       — Предлагаю с памятью Гарри разобраться потом, — заявил Сириус. — Самое главное-то то, что Гарри помнит, кто он такой, а всё остальное — дело наживное. Надо, Гермиона тебе когда-нибудь всё расскажет, — девушка кивнула. Или вообще отыщем тебе Омут Памяти, куда Гермиона будет сливать воспоминания. Так, интересно, у меня в кладовке есть Омут? Эй, Кикимер! — перед Блэком появился домовой эльф.       — Чего прикажете, господин? — скрипучим голосом поинтересовался эльф и отвесил неуклюжий поклон.       — Поищи во всех владениях Блэков, до которых доберёшься, Омут Памяти, — отдал приказ Сириус. — Хотя постой, приготовь для начала нам чего-нибудь, Кикимер, — тот снова поклонился и исчез.       Гермиона что-то поискала глазами, после чего достала палочку, взмахнула ей, и ей в руку прилетело несколько стеклянных колб. Затем она несколько раз прикладывала палочку к виску, и всякий раз вытаскивала оттуда серебряные нити воспоминаний, и каждую нить укладывала в отдельную колбу. Затем она начала колдовать над этими колбами, и через некоторое время завершила свой магический ритуал. Гарри не знал, что она с ними сделала, но понял, что голыми руками он к ним не должен прикасаться. Он теперь вообще держал руки в карманах во избежание неприятностей.       — Точно, Кикимер! — гаркнул Сириус, и домовик снова появился.       — Сириус, перестань эксплуатировать домовиков, — неодобрительно покосилась на Сириуса Гермиона. — Они не рабы.       — Нет, Кикимер рад служить даже господину Блэку, который разбил своей дорогой матушке сердце.       — Было бы что разбивать, — проворчал Сириус. — Ладно, чёрт с тобой, возвращайся за готовкой, я сам поищу перчатки, — он встал и вышел из кухни, оставив подростков наедине.       Всё это время Гарри не издавал ни звука, а затем всё же решился задать вопрос:       — Так что теперь вы собираетесь делать? Что я собираюсь делать? — он оглядел присутствующих. — Воевать против этого Тёмного Лорда?       Гермиона отвела взгляд, и Гарри понял, что это был их единственный план. Парень почесал затылок. Да уж, из огня да в полымя. К тому же, основной проблемой было то, что парню пока что были абсолютно чужды проблемы магического мира. Как он понял из рассказов его же спасителей, магический же мир и обрёк Гарри на подобное существование, таким образом, у парня не было ни единой мотивации, чтобы его как-либо защищать.       «Месть? — думал парень. — Месть, да, но за что? За мою исковерканную жизнь? Но моё знакомство с Дурслями в итоге всё-таки закалило меня, как мне кажется. Я уже не тот тихий мальчик, которым был в десять-одиннадцать лет».       Он посмотрел на Гермиону, и в её глазах он увидел смятение и сомнения. Может, она тоже начала сомневаться в своих же собственных идеалах, а может, боялась, что Гарри сейчас проявит своеволие и начнёт действовать по своему разумению. Но тут парень понял простую истину.       — Гермиона… — осторожно позвал он девушку. Та посмотрела на него.       — Ты же ненавидишь меня, да? — спросила она. — Если бы я не уничтожила твой шрам, ты бы помнил, кто ты такой. Мы бы нашли ещё один способ уничтожить крестраж внутри тебя, ты бы не потерял память… Это всё моя вина…       Гарри тряхнул головой. «Всё время забываю, что для неё я — её хороший друг и одноклассник. Это для меня она никто и ничто, лишь человек, который спас меня от чего-то. Вот поэтому она так и расстроена».       — Я не ненавижу тебя, — спокойно ответил Гарри. — А если и ненавижу, то явно не тебя. Ты пыталась сделать как лучше, и нет смысла за такое ругать.       «Самое обидное, что память потеряна фрагментарно, — думал парень. — Одно помню, а другое — нет. Уж лучше бы подчистую мне стёрли память, было бы не так обидно…»       — Чёртовы крестражи, — Гарри сжал кулаки. — Чёртов Тёмный Лорд… Из-за него я и сижу теперь в этой комнатке… Хотя ваши маги тоже хороши… — многолетняя обида, которая копилась в душе Гарри начала медленно выплёскиваться наружу. — Я не осуждаю, но вы могли бы как-то лучше сделать мою жизнь. Да, я, может, для вас и герой, но как-то вы со своим героем неважно обходитесь, не находите? Не надо мне памятников ставить, могли бы хотя бы не отдавать куда попало. К чёрту то, что меня жизнь с Дурслями закалила! Я просто хотел бы жить обычной жизнью! И я даже смог это сделать, но в последний момент меня даже этого лишили! — Гарри стукнул кулаком по столу и вскочил на ноги, Гермиона вздрогнула. — Если этот ваш Тёмный Лорд так хочет меня извести, то у него это получилось! Если ваше магическое сообщество хочет от меня избавиться, то у них это не получилось! Знаешь, Гермиона, я согласен стать вашей игрушкой, вашим оружием. Если мне это поможет отомстить хотя бы Тёмному Лорду, то пожалуйста. Да, я стану героем вашего магического мирка, мне даром не нужна никакая слава, но так уж и быть! И… — Гарри опустился на стул. — Я буду сражаться хотя бы ради тебя и ради Полумны. Потому что мне больше не за что и не за кого биться и драться. Остаётесь только вы, те, кто сделали мой последний год самым лучшим в моей жизни. Жаль, что я его не помню.       Гарри замолчал, поражаясь своими же словами. Нет, с ним явно что-то происходит, он никогда бы такого не сказал никому. Он бы никогда не смог сказать всё настолько честно и прямо. Жизнь приучила его говорить уклончиво, обтекаемо и никогда не выражать свои мысли прямо. Но теперь…       Теперь-то другая жизнь, в которой он может делать что угодно. Он теперь свободен от каких-либо оков и условностей. Он теперь тот, кто сам будет строить своё будущее.       Он увидел, что Гермиона смотрела на него растерянно, и это ещё мягко сказано. Похоже, ни от старого Гарри, ни от нового она не ожидала подобных откровений. Теперь Гарри хотел понять, удалось ли ему достучаться до неё или нет.       — Только не называй себя игрушкой или оружием, Гарри, — сказала в итоге Гермиона. — Ты выше этого и достоин большего. И… Нет, Гарри, я вовсе не хочу заставить тебя сражаться с Сам-Знаешь-Кем. Я наоборот, хочу, чтобы ты жил хорошо. Вот только…       — Мне нет места ни в обычном мире, ни в мире магии, — продолжил за неё Гарри. — Что же, это печально. В мире маглов я — недошкольник, который годен лишь на работу посудомойщика в задрипанной забегаловке, а в мире магов я — недогерой, который нужен всем и сразу. К чёрту мне сдалась такая слава.       — Гарри… — осторожно позвала парня Гермиона. — Ты никогда не был таким злым… Гарри, которого я помню…       — Его больше нет, — прервал её Поттер. — Извини. Надеюсь, прошлый Гарри был славным парнем… Хотя кого я обманываю, — он обхватил голову руками. — Я лишь пытаюсь казаться крутым, Гермиона. Думаешь, меня самого всё это… вся эта каша не пугает? Только-только сбежал от незнамо кого, а теперь на меня всё это взваливают… — он помолчал. — Всё это словно какие-то глубинные бомбы, оставшиеся со времён какой-то бездарной эпохи войн и всеобщего презрения. Расставлены они были давно ушедшими людьми, но подрывается на них наше поколение. И ведь это было, есть и будет всегда. Уже сегодня мы закладываем новые глубинные бомбы, на которых будут подрываться уже следующее поколение…       Гермиона молчала. Тишина. Лишь где-то Кикимер шуршал посудой. И вот, скрип половиц, и сверху спустился Сириус, зашёл на кухню и протянул пару кожаных перчаток Гарри, и тот их сразу же надел. Рукам стало тепло.       — Вы, надеюсь, не поссорились? — осторожно поинтересовался Блэк.       — Нет, — кратко ответил Гарри, подняв голову. — Я просто пережил что-то вроде подросткового кризиса. Так, говорите, есть Орден Фениксов, которые воюют с Тёмным Лордом?       — Гарри, лучше называй его Сам-Знаешь-Как, — попросил Сириус. — Тёмным Лордом его величают только его последователи.       — «Сам-Знаешь-Кто» — слишком долго, — сказал Гарри. — Называть его «Тёмным Лордом» проще и быстрее. Хотя лучше по имени, если оно у него простое.       — А оно простое, — сказала Гермиона. — Его зовут Том Рэддл.       — Тогда будет Томом, — согласился Гарри. — Это даже проще Тёмного Лорда. Надеюсь, Томом его никто не величает?       — Никто даже не догадывается, как его зовут на самом деле, — заметила Гермиона.       — Странно, — пожал плечами Гарри. — Так вот, Орден Феникса.       — Воюет, — согласился Сириус. — Но безуспешно. Уже год мы пытаемся свергнуть режим Тома. Но самое страшное не его сила и власть, а её у него действительно много, а то, что многим абсолютно всё равно на то, что он делает: мы не можем вмешивать в наши дела маглов, а те маги, что не присоединились ни к Ордену, ни к Тому, скорее поддерживают последнего, а не нас. Режим Тома оказался крайне щадящим ко многим слоям населения магической Британии, и поэтому все позабыли о тех ужасах, которые он творил.       — Коротка человеческая память, — проворчала Гермиона. — А ведь у него все маглорождённые даже не ничтожества, а источник разнообразия генетического фонда. Для него теперь даже чистокровные маги — не главное. Для него все мы — лабораторные мыши, которых нужно скрещивать, чтобы выводить магов.       — К тому же, некоторые маги, которые заняли нейтральную позицию, даже выиграли от прихода Тома, — заметил Сириус. — Я знаю как минимум одну семью — не буду называть, кто — члены которой покинули Орден и присоединились к Программе Увеличения Численности Магов, и теперь их члены спокойно проживают с маглорождёнными.       — Ваш завтрак готов, — из ниоткуда появился домовик и начал расставлять блюда на троих. Сегодня он приготовил яичницу, а к ней — чай с молоком.       — Спасибо, Кикимер, — сказал Сириус, а Гермиона с Гарри поклонились маленькому домовику. — Принеси, кстати, медальон, который раздобыл мой братец.       — Один момент, — Кикимер испарился, а затем появился с массивным чёрным медальоном, инструктированный изумрудами и с серебряными линиями, вычерчивающий букву “S”. — Хозяин в кои-то веки собирается завершить дело, начатое хозяином Регулусом?       — Именно, — Сириус осторожно принял у Кикимера медальон. — Гарри, это — крестраж, — показал своему крестнику.       — Если я его попытаюсь уничтожить, я не потеряю ещё раз память? — насторожился парень.       — Не потеряешь, — пообещала Гермиона. Гарри, удовлетворённый таким ответом, кивнул. Сириус положил медальон на стол рядом с Гарри, и тот стянул перчатку с правой руки, протянул её к медальону и схватил его.       В следующий же момент его руку пронзила резкая боль, но в отличие от соприкосновения со шрамом, она была кратковременной. Гарри уже знал, что обычно он ничего не должен чувствовать при взаимодействии с магией, поэтому даже удивился, когда ему стало больно, но затем боль прошла. Перед ним продолжал лежать амулет. Для надёжности он переложил амулет в другую руку, с которой тоже стянул перчатку, и аккуратно начал прощупывать каждый сантиметр металла.       — Не бойся, Гарри, он действительно уничтожен, — сказала Гермиона. — Я больше не чувствую его дурное влияние.       — Дурное влияние? — машинально переспросил Гарри, натягивая перчатки на руки.       — Если долго находиться рядом с крестражем, то начинает портиться настроение, а через какое-то время он даже может похитить твою душу, — объяснила девушка.       — Это что, получается, что Дурсли испортились из-за меня? — поинтересовался Гарри.       — Они были сволочами ещё до твоего рождения, так что не беспокойся, — успокоил крестника Сириус. — Крестраж не мог их сделать ещё хуже.       — И тебя нисколько не беспокоит, что они погибли? — достаточно прямолинейно спросила Гермиона.       — Ни капельки, — равнодушно ответил Гарри. — Так даже проще будет, не будет соблазна куда-либо возвращаться. Хотя было бы куда и к кому возвращаться, — он вяло хохотнул, а затем, сообразив, что жутко голодный и не ел уже почти сутки, накинулся на еду. — Кстати, я же своей антимагией ещё ничего не успел разрушить?       — Нет, — ответил Сириус. — Как я вообще понял, чтобы ты разрушил какое-то заклинание, нужно, чтобы ты коснулся его центра, так сказать. А у всех этих заклинаний так такового центра нет, они рассредоточены по всему дому, так что… Не думаю, что у тебя что-то получится.       В этот момент ступеньки лестницы снова заскрипели, а это означает, что вниз спустился кто-то из Лавгудов. Это оказалась Полумна. В данный момент времени она была в белой пижаме. Она оглядела присутствующих, а затем улыбнулась Гарри, подошла к нему и, недолго думая, обняла его.       — Я рада, Гарри, что ты вернулся к нам! — сказала она.       — Э… да, — парень похлопал девушку по спине, посмотрел на Гермиону, ну а та демонстративно кушала. Похоже, ей не по духу всякие телячьи нежности. Или же когда Гарри потерял память, то произошли некие события, о которых ему надо знать, но никто не рассказал? Похоже, что ему не следовало как-либо реагировать на эти обнимашки, но он ничего не мог поделать с этим.       — И тебе доброго утра. Полумна, — поприветствовал её Сириус. После этого девочка отпустила парня и уселась рядом с Гермионой.       — Привет, — улыбнулась своей подруге Грейнджер. — Твой папа ещё спит?       — Да, — кивнула Полумна. — О, уже завтракаете? Гарри, у тебя взгляд какой-то излишне мрачный. Всё в порядке?       — Можно и так сказать, — уклончиво ответил парень. — Времена другие, надо приспосабливаться.       — И что мы теперь будем делать? — Полумна первой решилась задать тот вопрос, который вертелся на языке у всех присутствующих, но который никто не рисковал задать, потому что интуитивно все понимали, что надо делать, но никто не понимал, как это делать.       — Думаю, что нужно начать всё с вашего обучения, — сказал Сириус. — Полумна, ты, как несовершеннолетняя, к несчастью, будешь учить лишь теорию без практики. На тебе всё ещё Надзор, так что если ты попробуешь что-либо наколдовать, нас немедленно вычислят. Я вас попытаюсь научить магии, как могу, и если смогу, то даже предоставлю вам магловские пистолеты. Очень эффективная штука против нас, магов.       — Ты хочешь из нас вырастить спецназовцев? — поинтересовался Гарри.       — Ну, всему научить не смогу, сам по книжке учусь стрелять да фильмы познавательные смотрю, но оружием снабдить смогу, — хитро улыбнулся Сириус.       — Вот только действовать после обучения вам придётся втроём без меня. Моей задачей будет продолжать прикрывать задницу Ордену Феникса, чтобы их окончательно не разогнали и не загнали в совсем безвылазное подполье.       — Или даже вдвоём, — сказала Гермиона. — Полумна-то не может в полной мере колдовать.       — Вы хотите оставить меня в стороне от этого боя? — нахмурилась Полумна. — Ну уж нет, Гермиона. Я всегда была с тобой, и теперь ты не можешь вот так запросто бросить меня?       — Я не бросаю тебя, я пекусь о твоей безопасности! — ответила Гермиона. — К тому же, ты же действительно не можешь колдовать вне Хогвартса. И лучше будет, если ты переждёшь эту войну за границей. Сириус, вы же можете организовать её безопасное отбытие из страны?       — Не решай за меня, пожалуйста, — спокойным тоном попросила Полумна. — Я понимаю, что ты хочешь как лучше, но, пожалуйста, позволь мне решать… Хотя твои слова звучат как обычно разумно… Но, Сириус, что насчёт Хогвартса?       — Я про него мало знаю, — ответил мужчина. — Знаю лишь то, что теперь обучение там обязательно.       — Будто раньше оно было необязательным, — заметила Гермиона.       — Ну почему, можно было бы обучаться на дому или отдать ребёнка в другую школу, — ответил Сириус. — По крайней мере, у нас в роду Блэков некоторые отдавали своих детей в Дурмстранг, чтобы те научились там тёмным искусствам. Надо сказать, что те, кто учился в Дурмстранге, оказывались в итоге самыми адекватными Блэками.       — Они понимали, что тёмные искусства не так хороши, как их представляли в твоей семье? — поинтересовалась Гермиона.       — Именно, — кивнул Сириус. — Идея Дурмстранга проста: чтобы победить врага, нужно думать как враг, а лучшее оружие против врага — его же оружие. А в Дурмстранге всегда были в разы слабее идеи чистоты крови, так что те, кто там учился и тесно общался с магами других стран понимали, что наша Британия немного подгнивает, причём прямиком с головы гниёт-то.       — Но что там с Хогвартсом? — напомнила основную тему разговора Полумна.       — Я знаю, что младшие Уизли всё ещё ходят в школу, — сказал Сириус. — Лонгботтом-младший тоже. Он организовал подпольную организацию, которая ведёт партизанскую войну против режима Снегга и Сами-Знаете-Кого. Но я слышал, что многие признают, что учитель из Тома Реддла относительно неплохой.       — Я бы ни за что не училась у него, — фыркнула Гермиона. — Порой принципы важнее знаний, и это тот самый случай. Хотя кто бы пустил меня, грязнокровку.       — Тебя бы как раз пустили, — сказал Сириус. — Ты нужна современной магической Британии для «обогащения магического генофонда», поэтому тебя непременно заставили бы обучаться.       — И как сопротивление, держится? — поинтересовалась Полумна, а Гарри уже догадался, что она задумала сделать.       — Да, — кивнул Сириус. — Фред и Джордж активнейшим образом помогают не только им, но и нам, Ордену. Они вообще оказались самым толковым прибавлением в Ордене: без их штуковин многие диверсии оканчивались в разы плачевнее. Вообще удивительно, как на них не натравили всех Пожирателей. Но они выкручиваются, да.       — Я искренне рада за них, — улыбнулась Гермиона. — Они всегда были славными ребятами, хоть и оболдуями.       — У них просто мозги работали не туда, куда все хотели, — сказала Полумна. — Но при этом работали.       — Истину говоришь, Полумна, — кивнул Сириус. — Благодаря им дело Мародёров не умерло, а даже процветает! Достойное поколение, да… — мечтательно протянул мужчина. — Сопротивление, да. Воюют, устраивают подставы, некоторых даже ловят и наказывают, но нестрого. Том старается не наживать себе лишних врагов, так как дела идут у него относительно неплохо.       — А как же сторонники чистой крови? — задала вопрос Гермиона. — Многие из них всегда были против маглов и грязнокровок в любом их виде! Они должны были отвернуться от Тома!       — Но не отвернулись, — сказал Сириус. — Похоже, некоторые пуристы включили мозги и поняли, что нынешние идеи Тома лучше тех, что он выдвигал в прошлой войне, но не идеальны. Многие, конечно, по привычке следуют за ним, ну а кто-то, может, просто боится. Откуда я знаю, что там на уме у Пожирателей?       — Вас послушать, так надежды никакой нет, — сказал Гарри. — И что же вы собираетесь делать без какого-либо плана? Ждать чуда?       — Не кипятись, Гарри, у Ордена есть план, который они собираются реализовать, — сказал Сириус. — Мы собираемся найти и уничтожить крестражи, и их поиск мы начнём с Министерства Магии. Где бы он их ни прятал до этого, теперь он их перепрячет в самое надёжное место, где у него больше всего союзников. Разумеется, он их может прятать где угодно, поэтому нападение на Министерство, которое планирует Орден Феникса нужно для одной лишь цели — взять Сами-Знаете-Кого в плен и допросить его. Вольём в него котёл Сыворотки Правды, и он как миленький расскажет о том, где и что он прячет.       — Но ведь… — Гермиона опешила. — Это невозможно!       — Это необходимо, — вздохнул Сириус. — Но ведь теперь у нас есть Гарри. Прости меня, Гарри, что я впутываю тебя во всё это, но без твоей силы мы действительно не сможем его схватить. Только представь, что лёгким движением руки ты сможешь аннулировать любое его проклятие, остановить любое, даже самое разрушительное заклинание! Я уверен, в драке на кулаках ты его под орех уделаешь!       — Сомневаюсь, — Гарри осмотрел свою тощую фигуру.       — Маги никогда не развивают мускулатуру, да и Тёмный Лорд даже в пике могущества выглядел как лысый сифилитик, — хмыкнул Сириус. — Другое дело, что нам действительно нужно наделать так много шума, чтобы Том самолично явился к нам, но уж это мы обеспечим! Даже если это будет последняя, суицидальная миссия Ордена Феникса, мы пойдём на неё! Даже если она завершится полным провалом! Гарри, не пойми меня неправильно, но ты — герой нашего мира. Ты — знамя победы и символ надежды!       — Сириус, не говорит так, будто ты хочешь вовлечь её в какую-то политическую игру! — возмутилась Гермиона!       — Я согласен, — сказал Гарри. — Я же сказал, что готов стать героем, если этого достаточно для мести над Сами-Знаете-Кем и магической Британией. Хотя, может, и не надо последней слишком сильно мстить, она сама себя хорошо так наказала. Но, я так понимаю, пленение Тома — задача первостепенной важности, но к этой операции нужно долго готовиться.       — Именно, — кивнул Сириус. — И если вы не возражаете, то подготовку начнём же сразу после завтрака, если у кого-то нет других мыслей, как провести это время.       — Вообще-то есть, — сказала Гермиона. — Я собиралась в свой родной город. Дамблдор сказал, что там есть то, что он оставил для меня. Может, это нам даже поможет в этой вашей безумной затее с пленением Тома Реддла, но я в этом сильно сомневаюсь.