Концепция магии и всеобщего блага

      Час Х настал, и на тридцать первое августа 1997-го года Орден Феникса назначил активную фазу операции «Шумная Вечеринка». Этот день был выбран с той целью, потому что, во-первых, никто не ожидает провокации именно в этот день, а во-вторых, чтобы непосредственно перед началом нового учебного года в Хогвартсе положить конец режиму Волдеморта, и в сентябрь вступить уже в другом мире. Видимо, члены Ордена надеялись, что у них получится, и их дети встретят новый учебный год в свободной стране. Я, лично, сомневаюсь в успехе подобного предприятия, однако вслух ничего не говорю. Мне-то какое дело, всё равно я не поеду учиться в Хогвартс. Я вообще не знаю, чем буду заниматься, когда всё закончится. Да, у меня на руках есть аттестат об окончании обязательного образования, однако первого сентября уже поздно поступать в какую-то обычную школу, а в мире магии вряд ли есть экспресс-курсы для антимагов, чтобы наверстать упущенное за несколько лет и поступить в Хогвартс, например. Я мысленно проклинал себя за то, что позволил приключениям в странном, недружелюбном, но манящем мире магии отвлечь меня от насущных проблем. Вот только считается ли проблема моего образования насущной проблемой, ежели в мире магии моя жизнь уже расписана по минутам? Вот я побеждаю Волдеморта, вот я развожусь с Джинни или же каким-то образом влюбляюсь в неё, а потом… Я знаю, Сириус собирался меня посвятить в дела наследника рода Поттеров, однако… Оно мне надо? Что мне вообще теперь надо от этой жизни?       Я не находил ответов на данный вопрос, но в ночь с тридцатого на тридцать первого мне всё равно не спалось, чувствовалось нервное напряжение. Даже когда я сражался с Грюмом, я не был так напряжен. Тогда была лишь тренировка, а теперь мне придётся иметь дело с магами, которые хотят и будут пытаться меня убить. Методы Грюма были жёстки, но он не пытался по-настоящему меня убить, а они будут пытаться. И я пожалел, что отказался от снотворного зелья.       Однако я и без него заснул, а проснулся от того, что меня тряс Кикимер, нависший прямо надо мной. От него разило так, что я бы и без его трясок проснулся.       — Вставай, сквиб, вставай… — бормотал он. Я постарался побыстрее очнуться, чтобы подальше оказаться от благоухающего эльфа.       — Встаю-встаю, только с кровати слезь, что ли, — проворчал я.       — Хорошо-хорошо… — причитал Кикимер и спрыгнул на пол. — Кушать подать, сквиб?       — А у нас есть время на завтрак?       — Есть, конечно, — ворчал Кикимер и уже намылился к выходу, как я его окликнул:       — Эй, Кикимер, почему ты продолжаешь называть меня сквибом, но относишься с… уважением, что ли? — спросил я. — Я уже привык, но всё равно обидно.       — Привычка, — ответил Кикимер. — Для Блэков есть только маги, грязнокровки, сквибы и маглы. Иное деление без надобности.       — Ну ладно, — вздохнул я, — можешь идти, — Кикимер отвесил неуклюжий поклон и с лёгким хлопком испарился, а я сам нацепил очки, переоделся и вышел на лестницу.       Внизу, в столовой, я обнаружил Сириуса, Гермиону и всех-всех Уизли. Они уже завтракали. Я занял своё место рядом с Сириусом и посмотрел на свои наручные часы, увидел, что сейчас было от силы полшестого.       — В семь мы уже должны находиться неподалёку от Министерства, Гарри, — вместо приветствия обратился ко мне мистер Уизли. — Другие члены Ордена начнут выдвигаться на свои позиции самостоятельно. Меня скоро должны вызывать в Министерство, так как в центре Лондона обнаружат неисправный принтер, который пытается покусать маглов. Разумеется, вызовут меня, как главу отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов.       — А почему вы… — тут я вспомнил, что сегодня воскресенье. — А, у вас выходной…       — Именно, — кивнул Артур. — Я уже очень давно «на карандаше» у новых лидеров Министерства, и пока меня спасает лишь долгий стаж и то, что никто, кроме меня, ни бельмеса не смыслит в изобретении маглов, а Статут Секретности пытается пока сохранить даже Сам-Знаешь-Кто, несмотря на то, что своими же чарами влияет и на погоду, и на общую атмосферу Британии. И у них могут возникнуть вопросы, что я делаю в свой законный выходной.       — А этот принтер, я так понимаю, заколдует кто-то из наших? — спросил я.       — Да, — ответил Артур. — Другие работники Министерства так же под теми или иными предлогами попадут внутрь, а в семь тридцать начнётся сама операция. Гарри, твоя задача — ждать сигнала появления Сам-Знаешь-Кого или сигнала о том, что Министерство перешло под полный контроль Ордена. Только тогда ты вместе с твоим личным отрядом выдвигаетесь в само Министерство,       — За Джинни не переживай, она будет вместе с Молли в «Норе», — после этих слов мистера Уизли я невольно посмотрел на женщин семейства Уизли. Младшая из них выглядела не совсем довольной.       На языке крутилась фраза «Не то, чтобы я очень сильно переживал о Джинни», но я решил, что она звучит очень обидно, поэтому всё-таки не сказал её. Тут я поймал на себе взгляд Гермионы и Рона. А им-то чего надо?       — Ну… хорошо, — выдавил я из себя деликатный ответ, который, похоже, всех удовлетворил.       Завтрак шёл своим чередом, а речь Артура Уизли и не думала останавливаться. Я старался его слушать, запоминать какие-то детали этого великого плана, однако все детали сводились лишь к частным случаям, которые могут иметь место быть, если что-то внезапно пойдёт не так. Судя по тому, насколько безумными были планы и эти случаи, над ними хорошенько поработал Грюм.       Я задумчиво осматривал находившихся на кухне Уизли. Конечно, я не имел ничего против их нахождения, однако я сразу же вспоминал, как в начале августа меня пытались забрать из этого дома, обосновывая тем, что, дескать, «Нора» безопаснее. Странно, что через некоторое время после моих попыток туда увезти, они прекратились. Думается мне, Сириус что-то такое всё-таки смог сказать главам Ордена, чтобы они прекратили подобные инсинуации. С другой стороны, ежели «Нора» безопаснее, тогда что Уизли в почти полном составе здесь делают?       Таким образом, я снова убедился, что Орден просто хочет держать меня под рукой. А, и ещё камень в огород — собрания Ордена проводятся здесь. Выводы делайте сами.       И на основе некоторых моих рассуждений, о которых я к данному моменту позабыл, и на анализе поведения семейства Уизли, я сделал неутешительный вывод, что, несмотря на их терпимое отношение к моему отрицанию брака с Джинни, сами они не теряют надежды породнить меня с их дочерью. Как оно часто в этой жизни бывает, данный процесс выражается в мелочах и деталях, которые не всегда можно запомнить, но которые всё равно оставляют след в разуме, формирующий общую картину мироздания. Словом, вот смотрю я на Джинни и думаю: красавица же! И проклинаю свои гены, на рыженьких тянет… А ещё и Гермиона на меня косится, и Рон. Ну, я-то теперь хоть понял, что им от меня надо. Первая всё боится за меня, чтобы я какую глупость не сделал, а второй следит за своим зятем.       Интересно, если я попрошу Гермиону перекраситься в рыжий, как сильно она меня бить будет?       Однако я в итоге вышел из лабиринтов собственных рассуждений, вспомнив, что сегодня буду противостоять величайшему чародею как минимум Великобритании, а, может, и всего магического мира. Как минимум наших дней. Я посмотрел на свою яичницу, и в животе у меня снова скрутило от осознания, что шутки закончились, и начинается бессмысленная и беспощадная реальность, в которой каждый рискует умереть.       Первыми из столовой вышли Молли с Джинни. Похоже, миссис Уизли решила, что лучше побыстрее перевести свою дочь в безопасное место. Вообще странно, как я заметил, миссис Уизли старается держать Джинни рядом со мной как можно чаще, чтобы изменить моё отношение к младшей Уизли. Кстати, надо будет узнать, как на меня действуют приворотные зелья, а то мало ли, что мне в еду добавляют… Артур, Билл, Фред, Джордж, Рон, Сириус и Гермиона же остались здесь — Артура скоро «вызовут» в министерство, а все прочие будут в моём «личном отряде». Не я себе выбирал напарников, и не я первый назвал всё это «личным отрядом».       На часах было полседьмого. У нас в запасе ещё полчаса.

***

      Личный отряд имени меня должен дежурить в проулке, где располагается вход для посетителей Министерства, накрывшись мантией-невидимкой. Когда я увидел эту красную будку, то задумался, для чего так усложнять жизнь, если можно было бы сделать вход в виде какого-нибудь неприметного здания, который открывается только магам, как в больнице святого Мунго. Будка-то маленькая, хотя я уже и привык, что в массе своей всё магическое изнутри больше, чем снаружи. Ей богу, ТАРДИС какой-то. Ещё проблема была в том, что мантия была небезразмерной, под ней-то и один человек не поместится, чего уж говорить о целой толпе, назначенной мне в телохранители? Но всё было решено спокойно — я сидел под мантией, ещё нескольким человекам тоже выдали мантии, а тем, кому не повезло, наложили на себя маскировочные чары. Мы все сидели на холодном асфальте, подогреваемом магией.       Я не замечал медленного хода времени. Казалось, что оно и вовсе остановилось, однако мои наручные часы продолжали ходить, демонстрируя, что всё в порядке. Хотя часы не демонстрируют истинный ход времени, это лишь механизм, подражающий ходу течения времени. Я могу ускорить движение стрелок в два раза и убедить всех, что во дне сорок восемь часов. Все виды часов не показывают время, они лишь служат инструментом, который позволяет преобразовать в человеческом разуме столь сложную материю как постепенное видоизменение реальности. Таким образом, я никогда не могу сказать, как именно сейчас движется время. Часы — бездушный прибор. Может, магические часы, которые невидимыми нитями неподвластного человеческого рассудку концепта магии, и способны истинно ходить, реально отображать ту прямую, которую некоторые физики называют четвёртым измерением, связывая время и трёхмерное пространство в единую общность пространственно-временного континуума, для которого физические законы столь сложны, что приходится всегда бросаться на ухищрения, чтобы постичь умом непостижимый ход мироздания.       И когда я сижу тут и смотрю на часы, которые утверждают, что до начала операции остаётся каких-то десять минут, я понимаю, что мы чертовски мало знаем о реальности. А маги знают о ней в разы меньше тех, кого они презрительно называют «маглами». Ведь в их руках инструмент, позволяющий разбирать реальность на крупицы, добираться до тех кирпичиков вселенной, до которых обычные технологии дойдут в лучшем случае через десять-двадцать лет, а они так глупо, чванливо, бессмысленно тратят его на политические разборки! И тут мне могут крикнуть: «Поттер, ты пробыл в мире магии лишь месяц? Кто тебе дал право судить и выносить обвинительный приговор магическому сообществу?» На что я отвечу: «Об экзистенциальном кризисе великобританского общества колдунов и волшебников говорят все: и некоторые члены Ордена Феникса, и за пределами Британии, и, что самое страшное, Волдеморт и Пожиратели! Только вдумайтесь: в какой же заднице находится государство, если единственным человеком, желающим её спасти, является тиран, убийца, душегуб и полное чудовище? Так что не я — тот врач, что выставил диагноз, я лишь подтверждаю общее правило: общество нездорово, и ему требуются перемены. Но какие?»       Тут я осознал свою мечту: повидать мир, узнать магию других народов. На одной планете Земля сосуществует невиданное количество народов, и у них столь различные менталитеты, словно мы — представители совершенно разных видов, так что попросту нельзя не попутешествовать, чтобы понять, чем и как живут прочие люди за пределами наших островов.       Я покосился на Гермиону, которая сидела рядом со мной. Возьму её с собой в кругосветное путешествие. Она же так же, как и я, тянется к знаниям, для неё будет огромным удовольствием повидать мир, посмотреть магию других народов. А ещё она меня, если что, выручит… Вот только согласится ли она? Надо будет после того, как всё закончится, спросить, поедет ли она со мной.       Но рядом со мной сидел Сириус, держа в руках сквозное зеркало и мобильный телефон (научить волшебника пользоваться телефоном оказалось сложно, но не невозможно — как минимум, все в Ордене научились отвечать на звонки, а лидеры отрядов — набирать номера, что уже прогресс), и в данном зеркале появился волшебник, который произнёс кодовые слова («Время вечеринки»), означавшие начало операции. Всё-таки у магов тотальные проблемы с коммуникацией: совы, летучий порох, Патронусы… Надеюсь, что они в свою повседневную жизнь введут ещё и телефоны — вещь полезная, собственно говоря, раз уж сквозные зеркала у магов такая ужасная экзотика, что вообще странно.       Время снова потекло мучительно долго. Но в проулке было пусто. Ничего не было слышно. Лондон жил обычной жизнью, не подозревая, что многие метры под ним бушует магическая битва, которая определит судьбу подпольной магократии. Тишина. Неестественная тишина. Я нервно потирал руки в перчатках. Я уже хотел быть там, внизу! Видимо, это во мне снова заговорили бунтарские гены моего отца-мародёра. Да уж, яблоко от яблони…       Тут я краем глаза заметил, что у входа в переулок начали собираться люди. Одеты они были как обычные офисные служащие в дождевиках, однако то, что они собираются именно здесь меня напрягло. Этот проулок слишком далеко от основных маршрутов клерков, здесь есть ровно одно интересное место, да и то — магическое…       Сириус начал что-то настукивать по своему «видеотелефону». С другой стороны ему вторило такое же ритмичное постукивание.       — Сидим, — прошептал Сириус. — Нас окружают, — он кивнул на служащих. — Ждём приказа. Если прижмут, прыгаем в Атриум Министерства или в коридоры, ведущие туда.       Я опасливо озирался на служащих. На Пожирателей они не были похожи… Это что, ещё одна сторона конфликта?.. Те самые японцы? И тут эти служащие начали заходить в переулок. Мы продолжали сидеть, затаившись под мантией. Служащие окружили будку, а затем некоторые достали палочки. Я догадался, что они собрались сделать. Как же это заклинание называлось, «Големум Ревелио», да?       — Волдеморт здесь, — неожиданно заявило зеркало спокойным голосом Кингсли Бруствера.       В следующий момент я почувствовал, как через моё тело прошла тёплая волна, и в следующий миг Сириус схватил меня за загривок, и я почувствовал, как меня протаскивает через наждачный шланг. Спустя несколько секунд трансгрессии я рухнул на каменный пол. Мой слух ещё не вернулся в норму, так что видел лишь чёрный гладкий пол. Затем услышал звуки далёких выкриков заклинаний, криков боли и взрывов. Я поднялся на ноги и увидел, что нахожусь в высоком, но неосвещённом коридоре, в конце которого виднелся свет, служивший единственным источником освещения. Рядом со мной оказалась Гермиона, сжимающая в руках мантию-невидимку, Сириус с зеркалами в руках, и Рон. Прочие же мои сопровождающие находились в конце этого коридора. Гермиона запихнула мантию в свою сумочку, Сириус рассовал свои зеркала по карманам, я снял левую перчатку (правой мне предстояло стрелять), трое моих спутников достали свои палочки — словом, все были готовы к бою.       — Кто это, чёрт возьми, были? — в итоге спросил Рон.       — Не суть, — сказал я. — Тёмный Лорд уже здесь. Потом разберёмся. Сириус, где мы?       — Коридор на уровне Атриума, — ответил Сириус, — Здесь пока безопасно. Бежим в Атриум, к остальным.       Я кивнул, и мы побежали за Блэком. Мы преодолели коридор достаточно быстро и вбежали в Атриум. Это был огромный зал, в данный момент усеянный различными обломками и телами. И я увидел, что мы оказались ближе к гостевому входу в Министерство. Я по картам знал, как устроен Атриум, поэтому примерно представил, где мы находимся. Вот фонтан, в данный момент разрушенный. Статуя-символ нового режима рухнула и валялась баррикадой, разделяя Атриум на две половины. По ту сторону баррикад я увидел Пожирателей Смерти и Лорда Волдеморта.       Это был высокий старик в чёрном балахоне. Его седые волосы были коротко стрижены, а иссушённое лицо ещё носило отпечаток аристократизма. Честно говоря, я его иначе себе представлял, но никаких сомнений в том, что это именно Волдеморт у меня не было. От одного его вида веяло таким могуществом, которое некоей аурой подавляло всё вокруг себя.       Когда мы вбежали в Атриум, я услышал, как бой прекратился, и все посмотрели на меня. По залу прошёлся шумок, из которых я вычленил своё имя. Похоже, все присутствующие пытались понять, реален ли Гарри Поттер, что стоит сейчас пред ними.       — Гарри Поттер… — тихий шёпот Волдеморта громом, как бы это не было парадоксально, прошёлся по Атриума. — Это было очевидно.       Я почувствовал, как Рон хлопнул меня по плечу и легонько подтолкнул меня вперёд. Эй, будешь пихаться, я тебя первым против него пошлю, умник! Однако я всё равно сделал несколько шагов вперёд.       — И что же такого очевидного? — несколько дрожащим голосом крикнул я Волдеморту. Ну, раз взрослые решили взвалить на меня роль юного вождя революции, постараюсь эту роль отыграть, и я пошёл к баррикадам.       — Что Орден не стал бы без причин атаковать Министерство в открытую, — ответил мне Волдеморт. Он махнул рукой, и находившиеся рядом с ним Пожиратели, которые собирались было ринуться в атаку, остановились. Я дошёл до баррикад и, недолго думая, начал забираться на них. — Так вот в чём их план — выставить против меня Мальчика-Который-Выжил.       — Что-то типа того, — я, стоя на баррикадах, достал револьвер. Как известно, если на стене висит ружьё, оно обязано выстрелить. Вот и сейчас я осторожно навожу прицел на Волдеморта и спускаю курок. Но тот отреагировал молниеносно, и на пару мгновений сверкнула вспышка щита. Пуля отрикошетила и в итоге влетела в потолок.       — Это уже интереснее… — задумчиво пробормотал Тёмный Лорд. — Ну и чего же вы все стоите, ждёте, когда ваша надежда сделает всю работу за вас? Неужели вы всерьёз рассчитываете, что один подросток способен противостоять против сотни могущественных магов? — он раскинул руки, будто охватывая стоявших рядом с собой Пожирателей. Ответом ему послужили одобрительные крики Пожирателей, которые, однако, пока в бой не собирались лезть. В Атриуме повисла тишина.       — Что же, — изрёк Волдеморт, — раз вы не хотите продолжать бой, то его продолжу я, — он наставил палочку на меня. — Авада Кедавра!       В меня полетел зелёный сгусток смерти. Уж сколько раз Грюм кидал в меня свои зелёные искры, имитируя это заклинание, но ещё никогда в них не было сосредоточено столько энергии, чтобы раз и навсегда убить меня.       Я сделал вздох и выставил левую руку навстречу заклинанию, готовясь к тому, что именно сейчас история пойдёт (возможно) в ином направлении. Либо заклинание сразит меня, и я войду в историю как великий глупец, либо…       Я почувствовал, как в мою ладонь будто воткнули иголку, а затем всё моё тело пробрала вибрация. Всё закончилось тогда, когда зелёный свет больше не ослеплял мои глаза.       Я отразил Смертельное Проклятие.       По залу снова пошли шёпоты, и они были либо паническими, либо восторженными. Но на лице Волдеморта застыла торжествующая змеиная улыбка.       — Антимагия! — громогласно изрёк он. — Вот та сила, которую противопоставил мне Орден Феникса! Та сила, которая, если верить шарлатанскому пророчеству, не ведома мне, Тёмному Лорду! Мои верные слуги, Поттер нам нужен живым! В атаку!       И бой продолжился. Тут же неподалёку от меня трансгрессировали члены Ордена и начали перестреливаться с Пожирателями заклинаниями. Я же побежал на Тёмного Лорда, выцеливая его в револьвер, но одна пуля ушла в «молоко», а другую он отразил. Вокруг меня бушевала битва, но никто меня не решался атаковать. Сам же Тёмный Лорд лениво кидал в меня различные заклинания, которых я не видел в арсенале Грюма, однако оно и не важно, что они делают. Своей левой рукой я их всех отражал.       И тут сзади раздалась самая настоящая автоматная очередь, а затем сдавленные крики боли. Нас атаковали сзади, и я крутанул голову, чтобы понять, кто это был. Это оказались закутанные в балахоны фигуры, на которых были маски, напоминавшие каких-то японских самураев.       Всё-таки те типы, которые спугнули нас были японцами. Дело приняло крайне неожиданный поворот.       Нас зажали с двух сторон.       И в следующий миг я почувствовал, как из-под ног у меня ушла земля. Буквально.       Я помню падение вниз. Рядом со мной парил Волдеморт. Похоже, больше никто, кроме меня, не падал вниз. Все остальные оставались внизу.       Мысль о том, как там Гермиона, пронеслась в моём мозгу, и я увидел, что она тоже летит рядом со мной. Когда она успела подбежать ко мне? Хотя в такой неразберихе…       Падение замедлилось, и я безболезненно приземлился на пол. Я оказался в большом зале, который по размерам был вдвое меньше Атриума. Как я помню, это зал уровня магических видов спорта. Я поднялся на ноги и первым делом посмотрел наверх. Там я увидел, что разлом, в который я, похоже, и упал вместе с Лордом и Гермионой уже начал заделываться. А затем я посмотрел вперёд себя и увидел, что Волдеморт был не один. За его спиной стояло несколько магов, которых я помнил по колдографиям как самых близких к нему людей, ещё один мужчина с маской на лице, одна девушка на инвалидном кресле и несколько людей в военных костюмах, будто сошедших со страниц боевой фантастики. Вооружены они были каким-то огнестрельным оружием, которое выглядело слишком футуристично, чтобы быть правдой.       — Что здесь… — пробормотал я и нащупал зеркало, вытаскивая его.       — Гарри, кто все эти люди?.. — опасливо интересовалась за моей спиной Гермиона. Да чтобы я сам знал. Я уже вознамерился обратиться по зеркалу к Сириусу, однако меня прервал Волдеморт:       — Добро пожаловать на истинную сторону мира, Гарри Поттер. Как видишь, я изолировал тебя от всех остальных, чтобы ты ненароком не погиб, потому что тебе уготована совершенно другая судьба.       — И что же вам и вашим прихвостням от меня надо? — спросил я.       — Я предлагаю тебе присоединиться ко мне, — ответил Волдеморт. — У тебя есть сила, способная изменить не только Британию, но и весь магический мир! — он протянул мне руку.       За моей спиной раздалось несколько хлопков трансгрессии.       — Гарри, пригнись! — я услышал голос Аластора Грюма. Я отпрыгнул в сторону и перекатился (то же сделала, судя по звукам, и Гермиона), и я увидел, как в Волдеморта полетело несколько огромных шаров энергии, которые, однако исчезли на полпути.       Рядом с Грюмюм начали появляться другие члены Ордена, но среди них не было видно Сириуса. Но я не успел порадоваться за них: когда члены Ордена начали запускать заклинания в Волдеморта тот не шевелился, а затем стоявшие дальше всего от меня орденовцы… Рухнули без верхней половины туловища. Такое ощущение, будто только что их какими-то жуткими ножницами перерубило в области таза, а верхняя половина моментально дематериализовалась. Обрубки тел рухнули на пол, и из них потекла кровь.       К горлу подступил рвотный ком, и я скрючился, опираясь руками об пол, пытаясь сдержать завтрак в себе.       Но краем глаза я видел, что другие члены Ордена уже погибали. У одного в центре тела возникла некая воронка, которая буквально разорвала его, от чего все его внутренности и конечности разлетелись по залу, Грюма же изрешетило очередью из тех автоматов, Кингсли рухнул на пол без левой половины тела, и многие орденовцы предпочли сбежать, однако как только кто-то пытался сбежать, трансгрессировать, рядом с ним появлялись закутанные в чёрное фигуры и разрубали пополам. Они скакали из одной части зала в другой, будто тени.       Я больше не мог это видеть и слышать. В ушах стояли крики ужаса и боли. Мой нос чувствовал терпкий железный запах растекающейся крови и внутренностей тех, кому не повезло оказаться разорванным на множество ошмётков. И мой организм не выдержал, и от отвращения изверг наружу мой завтрак.       Что они такое?.. Что такое его союзники?! Из каких глубин ада он их извлёк?! И… Что мы должны с этим делать?!       Я посмотрел на Гермиону которая забилась в угол, закрыла глаза, заткнула уши руками… Ей проще всего, она смогла избежать этого зрелища…       Я с Гермионой остались единственными выжившими.       Нужно убираться отсюда. Да, если я попытаюсь сбежать, то меня тоже разрубят… Но нет… Надо пытаться сбежать…       Я попытался встать на ноги. Они казались мне ватными…       — … т-твою м-мать… — пролепетал я, когда всё же поднялся на ноги.       — Это та сила, о существовании которой Орден не догадывается, а Дамблдор хотел тебя оградить, — я услышал холодный голос Волдеморта, звучавший будто из радиоприёмника. — И ты можешь получить к этому доступ. Каждый может получить доступ к ней, однако Британия…       — Закрой рот! — крикнул я, и после моего крика передо мной появилась та фигура в чёрном. Сверкнул метал, но я на автопилоте поймал этот клинок, а правой рукой, которая всё ещё была в перчатке, заехал этой тени в живот. Она охнула, но не обмякла, а лишь испарилась. Я зубами стянул перчатку с правой руки. Зеркало Сириуса… Где-то лежит. Чёрт с ним. — Ты их всех убил! Ты расчленил их!       — Преступники, пошедшие против магической империи, должны быть покараны по всей строгости закона, — изрёк Волдеморт. — И я должен был тебе показать, что идеи Ордена никчёмны.       — Ты их… — я попытался посмотреть на убитых, но не смог, меня тянуло блевать от такого зрелища. Я начал отходить к Гермионе.       — Не я, но те маги, мощь которых ты заполучишь, когда признаешь свою силу, — сказал Волдеморт.       Тут я почувствовал, как мою штанину начала приподнимать чья-то рука. Это была Гермиона. И в следующий миг…       Вспышки. Боль. Узкий шланг. Чьи-то руки схватили меня. Злой блеск. Холодный металл и горячие руки. Какофония звуков. Мешанина существования образов. А затем — пустота.       И лес.       Я оказался в лесу. Меня трансгрессировало в лес.       Рядом со мной я слышал тяжёлое женское дыхание. Я перевернулся на бок.       Гермиона.       Мы с Гермионой оказались в лесу.       И мы живы.

***

      — Гарри… — мы сидели на траве, прижавшись друг к другу плечами. — Мы… — Гермиона крутила в руке зеркало связи с Сириусом. Рядом с нами лежала сумочка Гермионы.       — Проиграли, — закончил я за девушку.       — О-орден… — в глазах у Гермионы стояли слёзы.       — Пал, — снова закончил я за девушку. — Где мы?..       — В лесу… — ответила Гермиона. — Здесь когда-то был финал ч-чемпионата мира…       — Почему мы в лесу?       — Я… Прости, Гарри, я вернулась на Гриммо, но за меня кто-то держался… Я стряхнула, но штаб…       — И… что мы теперь будем делать? — спросил я. Я догадался, что произошло — Гермиона невольно раскрыла тайну дома номер 12 постороннему. Нет смысла её ругать.       — Искать к-крестражи… — ответила Гермиона. — И… искать методы борьбы с этими… М-монстрами… — Неожиданно она поднялась на ноги и тряхнула головой. — Нет времени распускать сопли, Гарри, — её голос оказался неожиданно жёстким. — Хоть это и был последний бой Ордена, хоть бой и проигран, война продолжается. Мы ещё живы, Гарри, и мы будем бороться.       — Да… — тихо ответил я. Всё моё тело ныло от боли. Хотелось есть. — Гермиона… У нас есть план?..       — Н-нет… — ответила она. Она достала палочку и начала сотворять какие-то заклинания. — Но для начала надо понять, кто из Ордена жив. А потом… посмотрим, Гарри. Но пока мы с тобой, Гарри, остались одни.       Я, обессиленный, рухнул на спину. И тут полил дождь, будто природа хотела смыть те злодеяния, которые способны совершить люди.       Мы пытались сегодня прыгнуть выше головы, вперёд и вверх, но мы переоценил свои возможности. И поплатились за это. И я с Гермионой остались последними воинами мёртвой земли по имени Великобритания.       Тьма победила. Но Свет ли мы?