Anhedonia

Джеки ненавидел, когда все шло не по плану. День не задался с самого утра: будильники почему-то не сработали ни у него, ни у Мизери, с которым Мао милостиво согласился делить комнату. В итоге их разбудил разъяренный капитан, который чуть не выломал дверь, они не успели позавтракать и толком собраться. Энви хмуро глядел на свои ступни, обутые в шлепанцы и мысленно проклинал тот день, когда согласился стать частью команды Пуппея. Некогда даже ногти подстричь и погладить треники — вечно с корабля на бал, с тренировок на ужины в ресторанах, из Малазии в Китай, из теплой кроватки в тесную машину. — Джеки? — голос Клемента вывел Энви из транса. — Мы приехали. Это «мы» беспокоило Мао, когда они успели стать одним целым? Иванов говорил «мы» таким тоном, что, казалось, имеет ввиду только их двоих. Остальную команду под это слово подписывать не хотелось. Энви выглядел погано. Лохматый, помятый, сонный, очки криво сидят на переносице — таким он увидел себя в лифте и усмехнулся, приглаживая шевелюру. Безуспешно. Клемент тихо рассмеялся, наблюдая за ироничными ужимками Джеки, словно вокруг не было десятка людей, включая Виху, пытавшегося разговаривать с капитаном. Но вниманием Пуппея полностью завладел его керри, громко отчитывающий Мизери. Тот хмурился, отворачивался и пытался спрятаться за Йохана. Но пришлось ему целых тридцать секунд терпеть Энви, пока ехал лифт. Джеки терпеть не мог, когда его обманывали. Организаторы сделали все, чтобы вывести его из себя — уродские неудобные стулья притащили, отказались выделить личную комнату отдыха с уборной и вообще вели себя так, будто они пуп земли. Администраторы опаздывали, а Энви гневно раздувал ноздри, ощущая предательское ноющее чувство в желудке. Еды поблизости не наблюдалось. — Все нормально? — капитан единственный заметил, что его товарищу некомфортно, подошел сзади и сжал плечо Джеки. — Да, — буркнул Мао, жаловаться почему-то расхотелось, вот еще, показывать свою слабость перед матчем. Он чуть откинулся назад, упираясь макушкой в грудь Клемента и выдохнул, приходя в себя. Терпение вознаграждается. — Попрошу перерыв после этой игры, — шепнул Пуппей, разворачивая Энви лицом к себе, — свожу тебя покушать. Джеки сощурился, пытаясь сделать безразличное выражение лица, а внутри ликовал. Кому-то правда было дело до расстроенных чувств Энви? Иванов состроил серьезную мину, легонько хлопая союзника по плечу. Мао одернул футболку, оборачиваясь вслед уходящему Пуппею. — Он просто хочет, чтобы команда хорошо играла, — поведал он Паю, который кутался в толстовку, сидя на полу возле стены, — а я не могу думать на голодный желудок. — Тебе и не надо думать, — фыркнул Йохан. — Не ты здесь мозг. Энви загадочно усмехнулся, думая, что мозг команды на самом деле, несомненно, Клемент. И ее сердце. А сам Джеки правая рука, Виха, так уж и быть — левая. Пай — жопа. А Мизери будет пяткой, точно. Но Мао понимал, ошиваясь в холодном коридоре за сценой, что тоже хочет быть сердцем, только не командным. Иванов появился из ниоткуда, воровато озираясь, словно он только что ограбил банк, протянул своему керри яблоко. Джеки Мао ненавидел яблоки даже больше, чем организаторов этого турнира, но так любил Клемента, что на миг забыл о своей ненависти.