Luxtos

POV Леви Секванна, богиня рек и озер, спрячь меня от позора и боли. Нет в этом мире более того, во что я могу верить. Нет в моей душе покорности. Великие боги, я не верю, что вы позволили этому произойти… Плененная, я плыву в реках родных земель на судне врага. Мне не увидеть ничего, сквозь маленькое окошко, кроме редких проблесков солнца и бликов воды. Мне не услышать ничего, кроме гулкого смеха пленивших меня и стонов тех, кто оказался здесь со мной. Кори, Секванна, все кто услышит мои мольбы, дайте мне погибнуть, лишь бы не знать этого позора. Я предана тем, кого считала другом. Продана как вещь Нарбонским зверям. В эту ночь я уснула уверенная, что мой воин, мой верный хранитель будет рядом. Меня не терзало ничего до самой ночи, до тех пор, пока волосы не налились привычным синим светом. Тогда Кори, ты ниспослала мне видение. Пламя и крики сошлись в моем сне, открывая мне глаза. Очнувшись, я увидела спящую рядом Люси, а с ней рядом — задремавшего Нацу. Сердце мое продернуло холодом. Отчего Лаксас не остался с ней? Куда делся Гажил? Почему нет никого больше в нашем доме? Тихо выскользнув из дома, я побрела по деревне, в надежде найти хоть кого-нибудь, но тишина была единственным, что мне было суждено найти. С тоской я осознала, что мое племя ушло на защиту. И Гажил был с ними… Странные звуки у ворот деревни привлекли мое внимание. Боги мои, лучше бы я бежала как можно дальше от них. Но любопытство и страх за селение подвели меня. Зажав в руке кинжал, я прокралась к воротам что бы увидеть страшное — тот, кто рос со мной все эти годы, кто делил со мной радости и невзгоды предал нас, впустив Зверя в деревню. Джет стоял рядом с тремя войнами в шлемах с черной гривой и говорил на их рваном, неприятном языке. Как же мне не хотелось верить своим глазам и ушам, когда я увидела это, как хотелось закричать, остановить… Я услышала имя, которое произнес мой друг этим людям. Гажил… Так вот кто привел их к нам, вот кто отдал его имя Риму! За что, за что ты так с нами, Джет?! В ужасе от увиденного, я сделала шаг назад. И выдала себя этим, прошуршав по сухим ветвям, что остались лежать на земле. Лица нарбонцев повернулись ко мне, и я увидела огонь, что вспыхнул в их глазах. — Взять! — Мне не нужно было знать языка, чтобы понять, что кричал этот странный мужчина. Я побежала не оглядываясь, роняя на ходу горячие слезы. Предана. Я преданна лучшим другом…. Позади остался крик Джета и звуки борьбы, а я все бежала, не зная, что мне теперь делать. Бежать ли к Люси, чтобы спасти ее, или же наоборот — вести их прочь от подруги, чей страж задремал, но не предал ее?.. Ответить себе же я не успела — из нашего домика вышел Нацу, за спиной которого испуганно пряталась моя подруга. — Бегите! — Кричала я им. — Нас предали! Войны Наборна в деревне! Спаси Люси! Сзади раздался мужской рык и топот ног. Они приближались. Я слышала голос Нацу, что-то кричавшему Люси, ее испуганный вскрик, а сама бежала. Ноги несли меня к восточному выходу, словно там было то, что должно меня спасти… Я не добежала до ворот совсем немного, когда что-то больно ударило по ногам и не дало мне сделать и шагу. С болезненным вскриком я упала на землю, слыша, как приближается ко мне враг. — ГАЖИЛ! — Единственное что я крикнула в дождливое небо, прежде чем ощутила удар и потеряла сознание… Секванна… Пусть лучше твои воды уведут меня в вечное царство Ануна, чем я достигну берега. Я не знаю, что стало с Нацу. Я слышу рядом плачь моей золотоволосой подруги. Слышу стоны боли Джета и не знаю, что с ним. И не знаю, что теперь с моим родным домом. Я очнулась в этом трюме на рассвете. Ничто не связывало меня, кроме закрытых дверей и цепи на ноге, что обвилась вокруг столба. Подойдя к окну, я с содроганием посмотрела вдаль. Родной берег виднелся издалека и над ним вздымались клубы черного дыма. Слезы сами хлынули из моих глаз. Не в силах больше сдерживаться, я разрыдалась и повалилась на пол, держась руками за решетку на окне. Больше нет у меня сил ни на что. Они выжгли мой дом и украли меня. Я не знаю, живо ли еще мое племя. Не знаю, живы ли Лаксас и дедушка. Не знаю, что они сделали с моей плачущей за стеной подругой. И самое страшное — я не знаю, жив ли Гажил… Что они сделали с ним, если нашли? А если нет, то где он сейчас… Последнее, что я услышала с родных берегов — рык зверя, словно бы волка, которого ранили у его же дома. Как же я его сейчас понимала. Лодка идет спокойно, едва покачиваясь на волнах. Я сижу, припав к стене и слушаю плеск воды. В тишине из глаз моих катятся слезы. Я уже ничего не смогу сделать… END POV Леви Акат* легко шел по волнам, изредка вздымаясь от рывков гребцов. По палубе гордо расхаживал надзиратель. — Гребите бодрее, чернь! — Выкрикивал он со смехом взмахивая хлыстом и обрушивая на спины несчастных гребцов. — Вам выпала честь доставить варварских великих жриц в целости и сохранности, так выполните это с честью! Мужчина захохотал. Голос его напоминал скрип старых деревьев, что вот-вот сломит сильный ветер. Из тени корабля за ним внимательно наблюдала черная фигура. — Достопочтенный легат легиона* Торафузар. — Голос заставил фигуру вздрогнуть и обернуться. Рядом с ним склонив голову стоял темнокожий человек. Голос его был полон лести и темной радости. — Позвольте спросить, отчего мы не доставим пленниц сразу к повелителю, а везем их к этим… Варварам и их странному главарю? — Азир, — устало вздохнул воин в шлеме, которого звали Торафузар. — Наш повелитель лишь жаждет унизить племена Галлии, уничтожив их великих жриц, посмеявшись и низвергнув их божеств. Ведь только наши великие Римские боги есть истинные. Надо показать зверям их место. А этот… — тут в голосе легата послышалась помесь отвращения и презрения. — Жозе, из сантонских варваров, просто жаждет признания и власти. Поэтому мы милостиво позволим ему думать, что он смог обмануть и великого императора, и своих варваров галлов, давая ему наиграться с девчонками. — Но достопочтенный легат, — в голосе Азира послышалось отвращение. — Не проще ли перебить этих глупцов вместе с тем глупым мальчишкой, что так просто продал свое племя? — Всему свое время, Азир. — Казалось, что человек в шлеме улыбается. — Всему свое время… POV Гажил Божества Гельветии, услышьте меня и мое проклятие! Нет в мире ненависти больше, чем в моем сердце! Будь моя власть, я бы снова разнес ваши проклятые алтари и дошел бы до небес, чтобы каждого из вас лично растерзать! Я заклинал вас лишь об одном — позволить мне вечно хранить мою маленькую жрицу. А вы… Сражаясь на востоке деревни, я был поглощен битвой. Огонь горел в моем сердце, а на губах играл звериный оскал. Да, вот оно счастье настоящего гельвета — бой во имя деревни, во имя жриц! Я не сразу заметил, что битва идет странно. Словно противник сам манит нас дальше от дома, не особо нападая, а лишь обороняясь. Не сразу понял, что ряды противника слишком быстро редеют. Лишь когда я услышал знакомый до боли крик, дорогой моему сердцу голос — лишь тогда я опомнился. Я не слышал, что она кричит, я лишь слышал ее голос, но и этого было мне достаточно. — Ловушка! — Закричал я, заставляя битву замереть. — Они вошли в деревню! Никто не пытался меня остановить, когда я бросился в деревню. Леви… Жрица моя, прошу, будь там, пусть с тобой ничего не случится! Сердце рвалось прочь из грудной клетки, я не видел ничего, кроме ворот дома. Отсюда долетел один ее крик — и не звука больше… Я пришел слишком поздно. Деревня полыхала, объятая огнем. Я метался, словно раненый зверь, в попытках отыскать ее, но тщетно. Я чувствовал ее запах, а рядом — чужой, отдающий сталью и кровью. И кровь. Я чуял ее кровь на траве… Все что я нашел в полыхающей деревне — бесчувственное тело Нацу, лежащего неподалеку от пылающего дома жриц. Мальчишка был весь в крови, шею и щеку его пересекали две огромные раны. В бессилии и гневе я упал на колени и подобрал тело подмастерья. — Нацу, ради всех сил, что есть на этом свете, очнись! — Бормотал я, пытаясь остановить кровь и разбудить парнишку. Веки этого, еще недавно смешливого, мальчика дрогнули и приоткрыли серо-зеленые глаза. — Га…жил… — Еле произнес он. — Прости… меня… Я не… справился… — Тихо, тихо. — Я еле сдерживал себя, чтобы не прокричать проклятия этому миру. Неужели они и мальчишку не пожалели? Но где же тогда… — Джет… — Нацу закашлялся и губы его покрылись кровью. — Джет пустил их в деревню… Прости… Простите меня… Я не защитил их… Их было больше… Но… — Он снова закашлялся и попытался улыбнуться. — Но знаешь… Я все же задел двоих… Долго они не протянут… Как, впрочем, и я… — Молчи, глупец! — Не выдержав, я рыкнул. Он не должен умереть. Как же я допустил, что бы тот рыжий остался здесь! Как позволил предать племя и Леви! — Ты выживешь! Ты молодец, Нацу! Мальчик улыбнулся и рвано вздохнул. Веки его сомкнулись. Не выдержав, я взвыл в розовое от восхода небо. Я взвыл словно зверь, у которого отняли самое дорогое на его глазах. Словно преданный и раненый, я метался в полыхающем селении. Весь в крови, я рыдал от ощущения собственной беспомощности. Не смог… Я не защитил их. Ни мальчишку, ни племя, ни ее… END POV Гажил Племя в ужасе смотрело на собственный дом. Но еще с большим страхом оно взирало на темноволосого воина, рыдавшего посреди этого пламени и держащего на руках тело мальчика с розовыми волосами. Старый друид метнулся молнией к телу юного защитника. — Он еще жив! — Выкрикнул он напряженно. — Срочно, несите все, что уцелело, и позовите вестника Самайна, он сегодня был среди нас! Воин замер, склонив голову. Руки его мелко подрагивали. — Гажил. — Осторожно позвал Макаров, касаясь руки мужчины. Тот отдернул руку и повернул голову к Дреяру. Друид вздрогнул. На него смотрели алые глаза полные боли и безумия. В них разгоралось жестокое пламя и жажда, что были знакомы старику. — Макаров. — Голос Гажила стал неузнаваем. Он стал жестким и глубоким. — Я верну их назад. Я не позволю увезти их к сантонцам. Клянусь тебе, они узнают все, на что способен Красный Лис*, если его разозлить! Друид лишь кивнул. — Мы поможем тебе. — Тихо произнес он. — Мы не позволим Нарбону вот так врываться и жечь наши дома… Лаксас с болью смотрел на свою деревню и слушал разговор деда с этим воином. Красный лис… Теперь он будет воспринимать его всерьез… *Акат — легкое античное судно, появившееся предположительно в древней Греции и впоследствии использовавшееся в Древнем Риме (не следует путать с одноименным судном Черноморского флота). Представляло собой разновидность монеры (униремы). *Легат легиона (Legatus Legionis): Командующий легионом. На этот пост император обычно назначал бывшего трибуна на три—четыре года, но легат мог занимать свой пост и гораздо дольше. В провинциях, где был расквартирован легион, легат одновременно являлся и наместником. Там, где находилось несколько легионов, у каждого из них был свой легат, и все они находились под общим командованием у наместника провинции. Обычно они не участвовали в таких мелких заданиях, но в данном случае у легата было особое задание, на которое он вынужден был отправиться лично. * Красный лис — отсылка к имени Гажила в оригинале (Красный лис — Red fox). Красным лисом именовали необузданное пламя, уничтожающее поля. Так же красным лисом называли вид оружия из железа за соответственный узор и форму.