Я задену тебя за живое

POV Sovergon Понять можно, конечно, всё. Но не выебистого пиздюка, считающего нормальным написать такое учителю. Повторюсь, что угодно, но не это. Я понимаю, что нехилое отцовское состояние играет злую шутку и мальчик верит в свою вседозволенность, но простите меня – я не очередная игрушка. Рука неспешно тянется к телефону, и вот я уже набираю номер Даниила. - Да, - ответил мне низкий голос без толики удивления или любопытства. Никогда не понимал, как люди могут спокойной реагировать на звонок с незнакомого номера. Дело в том, что я всегда панически боюсь увидеть на экране неизвестный мне номер. Из-за этого, кстати, надо мной часто подшучивали. Звонили с разных номеров и предлагали то в порнографии сняться(прим.автора – со мной такое случалось, так что, кому покажется эта часть главы выдумкой – и такая херня случается), то работать сторожем на кладбище, то рекламировать мармелад «Клавдия». Шутнички, блин, недоделанные. Но, вернемся к нашим баранам. - Даниил Кесир? Это Михаил Александрович, если ты не узнал. Я бы хотел обсудить твоё сочинение. - Вы что-то хотите уточнить? Время или, например, место? – юноша хмыкнул. Руки начали трястись, а лоб вспотел. Толи воображение, толи он это действительно сказал. Однозначно – воображение. Ну, не может ученик сказать такое своему учителю. Даже очень богатый ученик. Даже если учитель и не учитель вовсе, а просто практикант. - Я, Даниил, не уверен в том, что услышал, - буквально прошептал я. - Это даже забавно, Михаил Александрович. Вроде, не маленький мальчик, а мне приходится такие простые вещи объяснять. Так вам время или место уточнить? Голос мальчика стал просто-таки издевательским. Важно даже не то, что он сказал, а как. Даниил просто чувствовал, что это останется безнаказанным, так как доказать грязные приставания ученика я не смогу. И это меня расстраивало больше всего. - Даниил, немедленно прекрати! Это, знаешь ли, переходит все мыслимые и немыслимые рамки. Ты только представь, что будет, если я расскажу о нашем разговоре твоему отцу? Ты хоть немножко соображаешь, кому и что ты говоришь? Я пытался. Я искренне пытался придать голосу больше уверенности, больше мощи и верил, что если буду шипеть это, то всё предложение прозвучит пугающие, с угрозой. И, кажется, должного эффекта я не произвёл на довольного от моей бурной реакции подростка. - Михаил Александрович, вот с чем с чем, а с конспирацией у меня всё отлично. Вам всё равно никто не поверит. Сами подумайте, вслушайтесь только, как бредового прозвучат слова о том, что я вас домогался. Сын бизнесмена грязно приставал к практиканту. Я прямо-таки вижу этот заголовок в местной газете, - он хрипло рассмеялся, а я сильнее сжал телефон, пытаясь выпустить пар от злости на Даниила, на сочинение, на эту жизнь и, в конце концов, на себя: Так мы обсудим, когда и где я смогу героически спасти вас от недотраха или могу начинать готовиться к следующей самостоятельной? - Я думаю, нам не о чём разговаривать. Всего доброго, Даниил. Я резко сбросил звонок и, отложив телефон, упёрся руками в край подоконника. Меня трясло и трясло очень сильно. Почему разговор с самодовольным малолеткой заставил меня буквально взрываться от стольких эмоций. Диаметрально разных эмоций. Почему в нём столько скепсиса, столько самоуверенности, столько…Жестокости? POV Author Михаила трясло всю ночь. Он то резко накрывался одеялом, то отбрасывал его на другой конец кровати. Слова юного по возрасту, но зрелого в эмоциональном плане парня эхом отдавались в голове. Воспалённый от бессонницы разум подкидывал не совсем приличные картинки. Честно говоря, в голове Михаила был своеобразный кинотеатр, в котором крутят только два фильма. Первый фильм не о любви, а о ненависти. Даниил методично насилует практиканта, тихо рыча на ухо последнего. Он грубо, резко и со вкусом издевается над телом хрупкого юноши. Даниил каждым своим движением показывает свое превосходство. Сегодня власть сосредоточилась в его руках. Сегодня практиканту предстоит зарабатывать оценку. А вот второй фильм вызывает больше чувство щемящей нежности, нежели отвращение. Даниил покорно опускается на колени и еще покорнее доставляет удовольствие учителю. Заполучить объект своего желания можно не только кнутом, но и пряником. Но будет ли реальность столь благосклонной к развращенному ребёнку? Будет ли Михаил столько благосклонен к Дане?