Грейся
4 марта 2016 г. в 16:00
Становилось всё холоднее и холоднее.
Паша заставлял Алису уходить в Гай-до греться.
А Алисе хотелось подольше оставаться с Пашкой.
Хоть и в облике Пнута.
Но слова-то он человеческие говорит.
Алиса поймала себя на том, что хочет наговориться с Пашкой на случай, если он так и не успеет превратиться в мальчика.
Когда она заупрямилась уходить в тепло корабля, Паша в шутку грозил, что сам её запихнёт в Гай-до и захлопнет люк.
Алиса не поверила.
Чем он её запихнёт, спрашивается?
У него в теле пнута нет для этого подходящих частей тела.
Но после того, как Пашка осуществил свою угрозу, Алиса больше не спорила с ним.
И молча захлопывала люк, скрываясь внутри корабля, как только Паша говорил «иди грейся».
А осуществил он угрозу очень просто.
Сначала он просто сделал к ней шаг.
Алиса невольно попятилась в сторону.
Пашка-Пашкой, но когда он высотой с домище…
Паша не отставал.
Да и Алисе, собственно, некуда было бежать.
Да и незачем, кстати.
Затем он приблизил к Алисе свою огромную морду.
Алиса внутренне поёжилась, хоть и привыкла к этому зрелищу.
И тут Алиса узнала, какой язык у этого чудовища.
Такой, что им запросто можно поднять девочку.
Да хоть дяденьку.
Паша-пнут просто обхватил этим чудовищным язычищем Алису.
Поднёс к люку и аккуратно забросил внутрь.
С грохотом закрыв крышку.
Алиса всё равно слегка ушиблась.
Но на это она не обиделась.
Она понимала, что подобная неуклюжесть для пнута неизбежна.
Странно было бы ожидать от него ловкости.
Гораздо обиднее ей было то, что Пашка так и с ней обращается.
Раскомандовался тут.
Главным себя возомнил.
И этот язык его.
Жуть просто.
Он наверное и слона бы легко поднял.
Алиса приходила в себя после пережитого.
Главным в котором было ощущение полной беспомощности.
Когда её обхватил этот … это сооружение из мышц, в общем.
Ни пошевелиться, ни вырваться.
А может, она вообще должна сказать Паше спасибо за то, что ещё мягко с ней обошёлся?
Кто его знает, чем он там питается на «пастбище».
Неизвестно, как задержка в животном обличии влияет на его вкусы и на его психику.
Ведь они ничего не знают об обмене веществ пнутов.
После этого случая Алиса решила больше не провоцировать Пашу применять его язык.
И сразу уходить, как только он прикажет.
Чтоб больше не оказаться зажатой со всех сторон этой огромной шершавой мышцей.
***
Алиса покорно выполняла приказ «уходи грейся».
Но её терпение таяло.
По мере того как холод усиливался.
Холодно было и ей.
И главное — Паше тоже.
Она поняла это по тому, что Паша стал более вялым.
Он же был не теплокровным. То есть пнут.
Он становился всё менее разговорчивым.
Однажды послушность Алисы растратилась.
На приказ «уходи» она не отреагировала.
Паша, привыкший к её послушанию, удивился.
— Алиса, мне снова языком тебя забросить в Гай-до?
— Это подло.
— Почему? Я же забочусь о тебе. Чтобы ты не простыла.
— Ну и что?
— Как что?
— Какая разница, простыну я или нет?
Если мы всё равно не можем выбраться отсюда.
— … Алиса, не мы, а я.
Ты должна улететь отсюда здоровой.
— Нет.
— Да.
— Без тебя я никуда не полечу.
— Не дури.
— А что ты мне сделаешь?
Как заставишь?
Твой язык тебе ничем тут не поможет.
— Алиса… ну пожалуйста.
— Нет, Паша.
— Не вздумай. Слышишь?
Даже не думай оставаться здесь.
— А как я вернусь одна? Что скажу друзьям? А твоей маме?
— Они поймут.
— Зато я не пойму.
— Алиса, ну не будь дурочкой.
— Лучше дурочкой, чем…
— Чем кем?
Не геройствуй.
Неужели ты не понимаешь, что в этом нет смысла?
Мне это не поможет.
— Зато мне поможет.
— Чем?
— Не мучиться всю жизнь от воспоминаний, что был в детстве у меня друг Пашка.
Который потом погиб.
Да ещё и по моей вине.
— По твоей-то почему?
— А кто тебя взял со мной на Стеговию?
— Я сам себя взял.
— Но разрешила-то я. А могла ничего не говорить тебе об этой экспедиции.
— Ну да. И погибла бы тут одна без меня.
— Пашка, ты всё время думаешь, что без тебя я бы не выжила.
— Так и есть. Вспомни, сколько раз я тебя спас в этой экспедиции.
— Сколько?
— Ну, хотя бы от всяких летающих тварей, которые пикировали сверху, чтобы проглотить летучую мышку.
— Такое только раз было.
— А тебе мало быть проглоченной один раз?
Думаешь, что можно погибнуть, только если проглотят несколько раз?
— Паша, но зато это по моей вине ты превратился в пнута.
— Разве?
— Ну, а кто не отговорил тебя превращаться в такое большой животное, которое не помещается в корабль?
— Я сам хотел стать большим и страшным.
Так что так мне и надо.
— И вообще — разве это не моя была идея — превратиться в представителей местной фауны?
— По-моему, моя.
— А по-моему моя.
— Ладно, какая теперь разница. Сейчас не до этого.
— Правильно, не до этого.
Потому что тебе давно пора лезть в корабль.
А ты мне зубы тут заговариваешь.
Думаешь, что такая хитрая?
— Только не хватай меня больше языком.
— Тогда сама полезай.
Больше-то нечем.
А ты уже дрожишь от холода.