Коронация

— Ты, вообще, давно спала? — после почти минутного молчания спросила Ро у своей бриллиантовой гостьи. — В этой форме мне не нужны отдых и еда, — Эмма откинулась на спинку стула, и тот протяжно скрипнул, предупреждая о своей ветхости. — И всё же? — Три дня назад. Даже не проси меня менять форму. У Ороро и в мыслях не было. Просто когда к тебе заявляются с явным намерением раскрыть несуществующие теории заговора, в первую очередь начнёшь думать о том, всё ли в порядке с психикой твоего собеседника. Эмма, вероятно, не могла смириться с потерей учениц, и странное стечение обстоятельств — смерть четырёх телепатов в одно и то же время в разных частях острова, только усиливало её горе и нежелание смириться. Но она говорила с такой уверенностью, и Ро нехотя поверила, что в её рассуждениях есть здравый смысл. Если Эмма решит копнуть глубже, и ей понадобится помощь Ро, то она не откажет в ней. В итоге, если кто-то действительно и виноват в смерти Чарльза, то они обе смогут отомстить, а если всё это попытки заглушить боль от потери, то хотя бы отвлекутся от скорби. — И что ты собираешься делать? — на улице стемнело, и Ороро встала, чтобы включить свет на кухне. — Телепатия — ключ ко всему. — Хочешь вернуть свою? — Нет, мисс конгениальность, не думаю, что после смерти твоего отца есть хоть один мутант, способный восстановить её. Нам просто нужен сильный телепат. — Джина? Эмма скривила такое лицо, что стало ясно: Джина Грей—Саммерс — последний человек на земле, с которым ей хочется иметь дело. — Тогда Бэтси, — на это предложение Эмма только ухмыльнулась. — Не строй иллюзий на счёт её силы. За своим щитом она не полезнее меня. У Ороро больше не было никого на примете. В сфере её занятости все мутанты обладали в основном способностями к работе с электричеством, а летом она была занята ещё и на сельхоз работах, и там тоже не водились телепаты. — Я поищу телепатов сама. Сначала в школе, потом в университете. Может пока не очень опытные, но достаточно сильные среди них есть, и они могли почувствовать что-то, чего не смогла я. А ты не отсвечивай пока, сходи к душеприказчику, вступи в права владения домом, в общем делай всё, как нормальные люди. Ничего не предпринимай. На этом они и расстались. Эмма, уходя, забрала ещё несколько книг, и Ороро не стала с ней спорить, поскольку все интересующие её книги хранились в комнате. В одиночестве она закончила ужин, механически вымыла и убрала посуду, по привычке заглянула в гостиную, и не нашла там даже пустой кровати. Ничего. Пустота и молчание дома рвали своей холодной отрешённостью её душу, и, забравшись вечером в постель, Ороро беспокойно заснула под аккомпанемент совершенно обычного промозглого дождя за окном. Неделя прошла в спокойном ритме, перемежаясь между чертежами аккумуляторов, зарядкой островной электростанции и серыми молчаливыми вечерами, не обещавших ничего, кроме забвения. Наверное, она уже смирилась с этим. На Утопии нельзя было по другому. Что бы не происходило, оно должно стать твоей повседневностью, и только тогда здесь можно было выжить и не сойти с ума. Эмма не объявлялась, очевидно выискивая телепатов, способных подтвердить её теорию. И Ороро всё-таки начинала находить рациональное зерно в её подозрениях насчет смерти Чарльза и Степфордских Кукушек. Так трудно смириться и просто поверить, что его просто не стало, что больше нет в мире Чарльза Ксавье, бывшего для них со Скоттом не просто отцом, а спасителем от смерти. В пятницу вечером она наконец смогла добраться до адвокатской конторы в пригороде, контакты которой были напечатаны на простом листке бумаги, вложенном в стопку документов у неё дома. «Дайан Т. Фокс, нотариус, адвокат, частный детектив» — значилось на выцветшей вывеске по адресу. Дайан оказалась типичной женщиной без возраста, по внешнему виду которой можно было дать ей с одинаковым успехом как 20, так и 45 лет. Возможно, это была её единственная видимая мутация. — Ах, мисс Ороро Монро, — она встала из-за стола и протянула руку, которую Ро неловко пожала. — Мисс Фокс. Думала, мы не были знакомы. — Зовите меня Тесса. Конечно, не были. 19 июня 1998 года Вас и мистера Скотта Саммерса усыновил Чарльз Ксавье. Я оформляла бумаги, к которым были приложены ваши фотографии. — У вас феноменальная память. — Мозг-компьютер. Так что Вас привело? Ороро так и не поняла до конца, имела ли она ввиду, что в её мозгу вшит чип, или говорила о природной мутации. — К сожалению, Чарльз Ксавье умер. Мне нужно оформить свидетельство о смерти и вступить в права наследования имуществом согласно завещанию. — Соболезную, — Тесса взялась свободной рукой за сложенные в замок на коленях руки Ороро. — Обычно я не храню много бумаг в офисе, предпочитая доставать нужную информацию по памяти, но именно завещания Администрация обязывает хранить в бумажном виде. Подождите минутку. Она отошла к встроенному шкафу в углу у окна, открыла его, и, не ища нужный раздел и имя ни секунды, достала простой бежевый конверт. Тесса извлекла из него плотный лист бумаги и протянула Ороро. «Остров Статен-Айленд, 30 августа 2011 года» «Я, Чарльз Френсис Ксавье, настоящим завещанием даю распоряжение в случае моей смерти: Передать права владения участком, площадью, 717 ярдов, и домом, стоящим на нём по адресу: Статен Айленд, Уиндхем-авеню, 12, моим детям: Скотту Саммерсу и Ороро Монро в равных долях. Передать права на владение расчетным счётом 300200010930117 в банке «УтопияБанк» моим детям: Скотту Саммерсу и Ороро Монро в равных долях. Все мои книги завещаю передать Школе имени Чарльза Ксавье на безвозмездной основе. Завещание составлено и удостоверено в присутствии свидетеля Эрика Леншерра, лично не заинтересованного в составлении завещания, обладающего дееспособностью в полном объеме, в полной мере осознающего существо происходящего и владеющего английским языком. В случае нарушения тайны завещания, завещатель вправе потребовать компенсации морального вреда в порядке, установленном административным судом о. Статен Айленд. Настоящее завещание хранится в делах нотариуса Дайан Тессы Фокс и может быть выдано наследникам в случае моей смерти по запросу» Внизу стояло две подписи — Чарльза и Эрика. Ороро ещё раз посмотрела на дату в заголовке. — Тесса, скажите… Вы помните тот день, когда Чарльз пришёл составить это завещание? — Конечно, — она присела на краешек своего стола, сложив руки под грудью, — только Ваш покойный отец пришёл не составить завещание, а внести в него изменения. Совсем другая стоимость. Они были с мистером Леншерром, Ваш отец сидел как раз в этом же кресле, что и Вы, все дело заняло не дольше пяти минут, они расписались, я поставила печать и отдала предыдущую версию завещания, которую не имею права хранить здесь, расплатились и ушли. — Значит, были и другие версии завещания? — Да, но я не храню не актуальные данные в памяти. Тем более, что это незаконно. Ороро поблагодарила её, взяла завещание, подождала готовности свидетельства о смерти, и только уходя смогла задать вопрос, ответ на который заставил её двинуться к Скотту, а не к себе домой. — Извините за нескромность, — Ороро вдруг остановилась на пороге конторы и повернулась к Тессе, — Вы восприимчивы к телепатии? — Милочка, если бы телепаты могли проникнуть в мою голову, я бы никогда не занималась тем, чем занимаюсь. Абсолютно точно, даже Чарльз Ксавье не смог бы меня прочитать. Оказавшись на улице, Ороро некоторое время растерянно шла вперёд, не разбирая дороги. Лишь дойдя до разветвленного перекрёстка она остановилась, и, резко развернувшись, стремительно зашагала назад к центру города, стуча каблуками по покрытому трещинами асфальту. Она настойчиво стучала в дверь квартиры, надеясь, что Скотт не окажется на дежурстве этим пятничным вечером. В крайнем случае, уж Джина точно должна была сидеть дома. Замок и засов щелкнули один за другим, и, едва дверь приоткрылась, Ороро ворвалась в гостиную. — Скотт! — лишь возмущённо воскликнула она, замечая по пижамным штанам и растрепанному виду, что разбудила брата. — Ороро, — промямлил он, — что случилось? Порывшись в сумочке, она достала завещание и сунула ему. Скотт протяжно зевнул, но дочитал до конца, максимально сосредоточившись. — Очень мило с твоей стороны было принести мне завещание, но ей-богу, Ороро, я и так собирался завтра приехать к тебе! — Да нет же! Смотри на дату! 30 августа 2011 Чарльз пришёл вместе с Эриком изменить завещание! Этого не могло быть! Скотт задумался на секунду, но быстро понял, о чём идёт речь, и ещё раз взглянул на лист с завещанием. — В ту ночь у него случился инсульт, и мы неделю жили вместе, ухаживая за ним по очереди, пока Хэнк приглашал докторов. Чарльз не мог быть у нотариуса и составить завещание. Если только не дал распоряжение телепатически… — Я тоже об этом подумала, но нотариус полностью невосприимчива к телепатии! Плюс там стоит подпись! — Но тут все в полном порядке, дом и счёт в банке пополам, как Чарльз и говорил нам. — Тогда зачем это все? И кто? Если не телепат, значит перевертыш! Много ты их знаешь? Тем более знакомых с Эриком? — Значит, ты думаешь, что Эрик и Мистик зачем-то пришли изменить завещание нашего отца, совершенно наивно подставляясь, указывая дату его инсульта? — Эрик не знает, когда у Чарльза случился инсульт до сих пор! Я позвонила ему впервые спустя три недели, отчаявшись найти в этом гадюшнике инвалидное кресло! — Ну даже если и так, Ро, что ты будешь делать? Ороро устало опустилась на диван, закрывая лицо руками. Скотт присел рядом, беспокойно поглаживая её по спине. — Только не говори мне, что собираешься влезть к нему в кабинет. Чёрт, ведь именно это она и собиралась сделать. — Сама подумай, четыре года прошло, если у него и были какие намерения что-то у нас отобрать, он бы замёл все следы. Наверняка прошлые версии завещания уничтожены. Да и что могло быть у Чарльза такого, чтобы Эрик вот так преступно поступил? — Я не знаю. — Вот именно. — Скотт встал и прошёл в совмещённую с гостиной кухню, — Давай тогда поужинаем вместе, раз решила навестить брата. — А где Джина? — прерывая рассуждавшего о банальных ошибках в датах Скотта, спросила Ро. — Должно быть, на работе, — он пожал плечами. В девять вечера в пятницу? Ороро слабо верилось, что у детского врача в терапевтическом отделении вообще могут быть такие смены. Но, может, Джин, как и она сама засиживалась на работе, не желая возвращаться домой? На ужин Скотт приготовил фасоль и яйца, от которых Ро даже не пришлось отказываться. Ковыряя бобы в томатном соусе в тарелке перед собой, ей на секунду показалось, что прошлое вернулось и неотвратимо утягивает её в водоворот ностальгических воспоминаний, из которых невозможно выйти, не пролив слёз. Она думала сказать Скотту о безумный теориях Эммы, но решила не упоминать о том, что завела сомнительную дружбу с его бывшей девушкой. Вместо этого она подняла стакан с домашним компотом, сваренном Джиной из очевидно подпортившегося варенья, и оттого отдававшего кислинкой, и сказала: — За Чарльза Ксавье. Скотт стукнул её стакан своим и грустно улыбнулся, прежде чем отпить. Ночью, бредя по не освещаемым улицам домой, Ороро решила для себя, что старый лис Магнето действительно мог быть ко всему этому причастен. Кому на всём чёртовом острове могло быть что-то нужно от Чарльза? Она не могла оставить этого. Эрик Леншерр, принимал ежедневно с 9 утра до 17 вечера в кабинете 307а в здании Администрации, кроме суббот и воскресений. Очередь на запись к нему была бесконечной, и Ро решила нанести ему неофициальный визит прямо домой, конечно, под благовидным предлогом. Жил грозный Магнето в даунтауне, в многоквартирном доме, построенном, как и почти всё на острове, во времена, когда здесь и не думали устраивать гетто для мутантов. Такие дома можно было встретить в Нью-Йорке только на захолустных окраинах, но здесь это жильё считалось чуть ли не верхом престижности, и заселяли их в основном привилегированные члены их жалкого мутантного сообщества. Ороро неоткуда было знать, что её отец вырос в точно таком же доме в Гарлеме, и в него он привёз когда-то свою молодую жену и маленькую дочь. От Девида Монро не осталось ничего, никаких жалких крох воспоминаний, и всё что она могла сделать в память о своих родителях - это носить их фамилию. Но воспоминания о Чарльзе она уж наверняка пронесёт через всю жизнь, с благодарностью и любовью вспоминая его тёплый взгляд. Эрика она немного побаивалась в детстве, наслышанная о том, что частично благодаря его деятельности люди и решили согнать мутантов в огороженные и строго контролируемые резервации. Но, как не раз говорил Чарльз, и без насилия со стороны Магнето и его Братства Мутантов их ждала бы та же судьба. Поднявшись по давно не ремонтируемой лестнице на четвертый этаж, Ороро тихо, стараясь не стучать каблуками ботинок, прошла по коридору, в котором через каждые пять метров были установлены светильники. Плафонов давно и след простыл, но лампы с диодами, которые мутанты мастерили сами на фабрике в промзоне, а на электростанциях помогли в своё время разработать для них технические условия, были установлены в каждом патроне. Настоящая роскошь. Он открыл спустя минут пять после стука, но пустил внутрь сразу же, как узнал. Квартира была чистой и аккуратной, обставленной с простым изяществом аскета. — Всё в порядке? — только и спросил Эрик, предлагая ей сесть в кресло. Ро села, даже не снимая пальто, и кивнула, осматривая обстановку. — Если всё вообще может быть в порядке после… -— она осеклась на полуслове, виновато поднимая глаза на Эрика. Пусть старик думает, что она просто ищет кого-то, кто также сильно скучал бы по Чарльзу. Хотя она была уверена на 100%, что таких людей нет. — Понимаю, — он сел в соседнее кресло, не удосуживаясь принять гостеприимный вид. Всегда загадочный и строгий, Эрик Леншерр, как и она сама, не был из породы многословных людей, и это только усугубляло их встречу. — Ты знал его лучше, чем мы. — Скорее, с несколько другой стороны. Она не любила врать, но блеф — великое оружие, и надеясь, что сойдёт за дурочку, влезла в это болото: — В последнее время Чарльз часто говорил мне и Скотту, что он оставит нам что-то особенное, что мы должны сохранить… Но в завещании, — для убедительности она достала немного помятый лист и отдала Эрику, - только дом и расчётный счёт, ничего такого. Вот я и решила, что ты можешь знать. — Нет, — Эрик на время задумался, изучая содержание документа, - я понятия не имею. Возможно Чарльз в своей манере имел ввиду что-то отстранённое и возвышенное. Тебе не следовало воспринимать его буквально, девочка. — Тогда почему, — её голос чуть дрогнул, но Ороро нашла в себе силы заглянуть в блёклые глаза Эрика, — ты изменил его завещание?