Коронация

Два раза нажав на кнопку звонка, Эмма не стала ждать, и нетерпеливо постучала в дверь. Стекло в соседнем с дверью занавешенном окне неприятно задребезжало, и звук этот, как назло, словно застрял в ушах. — Давай, открывай, — прошептала она, — Ро, я знаю, что ты дома! В утробе дома что-то заворочалось, постепенно становясь топотом ног. Кружевная занавеска в окне беспокойно колыхнулась, а через секунду дверь резко подалась вперед, отчего Эмма инстинктивно отшатнулась назад. Она с секунду рассматривала хозяйку дома на пороге, после чего, изнывая от срочного желания выкурить сигарету, сказала: — Когда я просила тебя делать всё, как нормальные люди, я имела ввиду совсем другое. Ороро пропустила её в дом, и Эмма сразу же прошла на кухню, не потрудившись даже снять пальто. Она уселась за столом, положив принесенные документы перед собой. Ро же села напротив и наклонила голову так, чтобы волосы закрыли собой её подбитый глаз и желтый синяк на пол-лица. — В общем, я проверила всех, кого могла. В школе около двух десятков детей с так называемой ограниченной телепатией, некоторые довольно мощные, но они ничего странного не замечали и не чувствовали. Я решила не зацикливаться на них, опросила пару знакомых со слабыми способностями к полноценной телепатии, но они тоже ничего не знают. Следовательно, надо искать таких же, как Чарльз или Кукушки, телепатов с Омега—потенциалом. — Это не так-то и просто. Любой омега-мутант, оставшийся в живых, и под пытками не признается, кто он. — Любой здравомыслящий мутант, — Эмма протянула ей папку с личным делом. — Квентин Квайр, один из любимых учеников Ксавье, выпустился из школы два года назад. Называет себя Омега—кид. Ро скептически приподняла бровь. — Так вот, когда твой отец передал школу мне, маленький говнюк как с цепи сорвался. Объявил себя мессией мутантов и пропагандировал насилие против «человеческих угнетателей», но, однако, был не настолько глуп, чтобы использовать телепатию по максимуму и выдать себя «Друзьям человечества». Пришлось даже выпустить его на два года раньше, лишь бы он перестал громить школу. Чарльз говорил мне, что Квентин очень талантлив. Конечно, вслух о его омега-потенциале не произносили, но это подразумевалось. — Тогда нужно поговорить с ним. — Тут-то и загвоздка. Парень два месяца как пропал. Не платит за аренду, не аннулирует карточки на продовольствие, последним его видел наркодилер, продавший ему приличное количество «кика». — Может, передозировка? — Всё может быть… — Есть другие омега-телепаты на примете? Эмма покачала головой, собрала бумаги и снова, уже в который раз, вцепилась взглядом в маленького фото Квентина, сделанное при его поступлении в школу. Он был бунтующим подростком, попытки самоутвердиться которого порой заходили слишком далеко, и он отлично понимал, каким грозным оружием был его дар. Но всё же… Всё же он был её учеником, и Эмма нехотя винила себя в том, что он не нашёл для себя ничего лучше, чем асоциальный образ жизни. — Всё было бы проще, если бы моя телепатия была на месте. — Не пытайся взвалить всё на себя, — Ро развела руками, - может, для начала, выйдешь хоть на время из алмазной формы? Я ни на что не намекаю, просто ты, видимо, уже почти три недели ничего не ела и не спала. Эмма внимательно посмотрела на неё. Из-за заплывшего кровью глаза, слева лицо Ороро было похоже на жуткий грим для фильма ужасов, и в то же время фиксирующий бандаж на носу, сделанный, похоже, из банального папье-маше, придавал её лицу какое-то до нелепого беспомощное выражение. — Кто тебя так отделал? — Никто, генератор в подвале сломался, полезла его ремонтировать и с лестницы упала. Эмма хмыкнула, но дотошно ставить эту очевидную ложь под сомнение не стала. — В таком виде тебя и в Администрацию не заслать. Впрочем, это поправимо. — И зачем мне туда? — Выяснить, где они хранят личные дела телепатов. А потом позаимствовать. — То есть украсть? Эмма, да ты с ума сошла! Я фактически согласилась помочь тебе, но красть? Все нелегальные делишки проворачивай без меня. — Да я бы и с радостью, — скептически ответила Эмма, — только мне запрещено посылать запросы и получать информацию даже о своих учениках. Единственное, что я могу сделать в Администрации — прийти и отметиться, что моя телепатия всё ещё не работает и все указания международного суда выполняются. Ро, ты ведь хочешь в этом разобраться? Что, если опасность грозит не только телепатам? В точку. Ороро была прямо таки идеальной губкой, пропитанной идеями Ксавье, и стоило немного поиграть на ее заботе о безопасности окружающих, она послушно, как под дудочку гаммельского крысолова, готова была исполнить любую вашу прихоть. — Я узнаю для тебя, где хранятся досье телепатов. Но будешь мне должна. — Конечно! Ну что, — она поднялась, расправляя полы плаща, — тогда поехали, залатаем тебя. Ороро посмотрела на неё, как на умалишённую. — И как ты собралась выкрасть их списки телепатов? — спросила Ро, уже сев в машину на пассажирское сиденье справа от Эммы. — Не знаю, — двигатель её новой по местным меркам машины завёлся с первого поворота ключа, и Эмма каждый раз про себя довольно урчала в такт мотору. — Попробую поговорить со старыми знакомыми, может, сведут меня с кем-нибудь из Братства Мутантов. Там полно отребья на побегушках, готового сделать что угодно за канистру бензина. — Разве это не просто подпольные бары? — Наркотики, проституция, контрабанда — всё это на Утопии идёт от них. Что-то вроде мафии, только поменьше гламурности. — И заправляет всем этим Шельмина мамаша? — Нет, конечно, — хмыкнула Эмма, — у Мистики много связей, и она далеко не последнее лицо там, но она не главная. Там у них что-то вроде совета директоров. Не хотелось ворошить забытое прошлое, но что остаётся, когда нет выбора? Если найти нужного человека, способного, ну, скажем, проходить сквозь стены, и дать ему строгую наводку, то дело и яйца выеденного не стоит. Нужно было лишь переписать имена и адреса, поскольку взять все файлы не удастся, а скопировать их другим путем вряд ли получится, и вернуть всё на места. Компьютеров и копировальных машин, в Администрации и в помине не было, поскольку «Комитет по мутантам» при ООН строго следил за тем, чтобы никаких информационных сетей и незаконных коммуникаций не было. Правда, у нужных людей всегда можно было достать мобильник с кустарной аутентификацией в общей мобильной сети Нью-Йорка. Однако, стоило такое удовольствие просто бешеных денег или их эквивалента, куда более платежеспособного на этом захудалом островке. Её спутница о чём-то задумалась, отвернувшись к окну, и Эмма со спокойной душой прибавила скорости, надеясь разобраться со всем побыстрее и перейти уже к исполнению их маленького плана. — Старое-доброе школьное общежитие, да? — риторически спросила Ороро, захлопнув дверь машины, когда они спустя 10 минут приехали на место. Здание это находилось всего в квартале от основного корпуса школы, и выглядело несколько опрятнее, чем многие другие дома в этом районе. Конечно, аварийный ремонт надо было проводить каждые полгода, всё-таки климат и возраст дома не позволяли расслабиться надолго. Кое-где силами учеников, местами давлением на местных чиновников, зажимавших бюджетные средства правительства, но Эмма старалась поддерживать вверенные ей учреждения в хорошем состоянии. Тем более в этом школьном общежитии жила и она сама, и как бы не хотелось, это был и её дом тоже. На третьем этаже располагалась нужная комната по номером 307, в дверь которой Эмма и постучала. — Джош, — строго сказала она. — Мисс Фрост? Щёлкнул замок и затвор, и дверь отворилась. — Джошуа Фоули, — представила она своего ученика Ороро. — Очень приятно, — Ро пожала ему руку и мило улыбнулась, что не очень помогло скрасить её побитое лицо. — Проходите, — мальчик пригласил их внутрь своего жилища, на ходу прибирая разбросанные на полу вещи. Ороро осторожно присела на стул у обеденного столика, пока Эмма с удобствами расположилась в кресле у окна. Джош тем временем искал что-то на нижней полке книжного стеллажа. — Джош, услуга за услугу, — сказала Эмма, — по какому предмету у тебя больше всего долгов? — Физика, мисс Фрост. — Как мило, Ороро могла бы и сама порепетиторствовать с тобой, но время не терпит, так что я договорюсь с мистером Гатри, и можешь считать, что физику за этот семестр ты сдал. Мальчик довольно улыбнулся ей, извлек с полки увесистую книгу с надписью «Челюстно-лицевая хирургия» и положил её на стол рядом с Ороро, после чего принялся торопливо перелистывать страницы, и, найдя нужный раздел, наклонился к Ороро и попросил её отковырять с лица бандаж. — Так, — Джош принялся водить пальцем по строчкам книги, время от времени прося Ороро то поднять, то опустить голову, — это хорошо, что отёк спал, я хотя бы буду чётче понимать, что лечить. Ро бросила на неё такой взгляд, словно прося кинуть спасательный круг как можно скорее. — То есть ты ещё не лечил переломы носа ни разу? — спросила она скорее у Эммы. — Неа. Расслабьтесь, мисс Монро. Если нет смещения носовой перегородки, то мозг точно не пострадает. Джош поднёс ладони к голове Ороро и закрыл глаза. Его сосредоточение тут же физически засияло золотом на кончиках пальцев, и это сияние не давало Эмме как следует посмотреть, как идёт процесс заживления. В какой-то момент послышался слабый хруст в аккомпанементе неловкого вскрика Шторм, после чего не прошло и полминуты, как Джош убрал руки. На его золотой коже, прямо у линии волос, крупными бусинами выступил пот. Ороро же выглядела вполне обычным для себя образом, и раз она всё ещё дышала, а теперь ещё и носом, то повода для беспокойства не было. — Спасибо тебе, — Ро по-матерински вытерла ладонью пот со лба Джоша, и парень с облегчением прижал её руку ко лбу. — Прохладная, — усмехнулся он. Когда они, наконец, вышли из общежития, на улице уже стемнело. — Его сила, — начала Ороро, — прекрасна. Надеюсь, никто не знает… — Да если бы знали, — Эмма сунула руки в карманы, ища ключи от машины, — думаешь, позволили бы ему жить на Утопии? Его сила имеет и другую сторону медали. Проклинать Джошу удаётся с меньшими затратами сил, чем исцелять. Так и пишу во всех отчётах. Пусть считают его опасным для окружающих, ведь только так он сможет выжить. — Так что с Администрацией? — Завтра буду ждать тебя в три пополудни на стоянке у основного здания. Сначала зайду отметиться, что телепатия после смерти Ксавье остаётся заблокирована. Заодно навещу Эрика. Потом ты сядешь в машину, и я довезу тебя... без разницы куда, пока едем всё мне расскажешь. Не забудь предоставить свидетельство о смерти Чарльза. На этом всё, подвезти тебя? — Нет, езжай домой, поздно уже. Эмма пожала плечами, разблокировав машину. Ехать никуда не надо было, но забрать из багажника продукты, полученные по распределению сегодня днём, не помешало бы. Захудалая куриная тушка в простом целлофановом пакете уже начинала подтекать, и Эмма нехотя ругнулась на неё. Взяв пакет с замороженными ещё некоторое время назад продуктами, она хлопнула дверкой багажника, и поплелась назад к общежитию. Когда она вошла в центр светившего уличного фонаря перед главным входом, сверху, где неясно различался парящий силуэт Ро, послышалось приглушенное ветром: «Спасибо». Нехотя позавидуешь тем, кто может летать. Конечно, на Утопии высоко не взлетишь, но хоть немного, как птица в клетке, можно было размять крылья и ощутить ветер в своих волосах. Хоть ненадолго. Многое бы она отдала, чтобы снова услышать голоса в своей голове? На пороге квартиры, проворачивая в замке ключ, она ответила сама себе на этот вопрос. Она бы отдала абсолютно всё, что у неё было. С дребезжанием портативного генератора зажглась лампа в гостиной, и ее желтый свет так неприятно резанул по глазам, что Эмма ещё с минуту не могла полностью разомкнуть веки. Так, с прищуром, она налила в кастрюлю воду и поставила на газовую конфорку. Злосчастную же курицу извлекла из пакета на тарелку, поставив в центр круглого обеденного стола, и сама села тут же, облокотившись на стол, накрытый кружевной скатертью, и подперев голову руками. Ро была абсолютно права, Эмма не ела и не спала уже около трёх недель. На самом деле, в таком режиме дни и ночи несколько затираются, превращая жизнь в один не кончающийся страшный липкий сон. Но так ей было проще, так боль не могла достать её. Именно так Эмма Грейс Фрост боролась со всей хернёй в своей жизни. Она была второй ученицей Ксавье, пережившей вторичную мутацию, после Хэнка МакКоя, и первым телепатом в его практике, с которым случились подобные изменения. «Невероятно», — говорил Чарльз тогда, и она, юная ещё девчонка, встречающаяся с его сыном, была неимоверно польщена. Она сияла на солнце тысячами карат, и свет этот шёл и изнутри тоже. Что стало с той девочкой? Эмма тряхнула волосами, замечая, как закипает в кастрюле вода. Надо было хотя бы попробовать. Она сжала ладони в кулаки и настроилась. После такого долгого пребывания в алмазной форме, выйти из неё быстро не получилось, но всё же на обретение плоти ушло не более нескольких секунд. Желудок тут же свело судорогой, грозя в скором затопиться желудочными ферментами, а голова превратилась в тибетский гонг, в который беспрерывно стучат монахи во время молитв. Ну а чего она ожидала? Трясущимися руками она взяла тарелку с подтаявшей курицей и приблизилась к плите. Вода призывно бурлила, завораживая, и Эмма нервно сглотнула, переводя взгляд с тарелки в кастрюлю и отгоняя подступившую тошноту. — Нет, — сама себе сказала она, моментально превратившись обратно в алмазную статую.