Коронация

Всё было реально, несмотря на то, что походило на злую шутку подсознания. Ороро была в том же плаще, с сумкой в руках, и так же в темноте смотрела на горящий в гостиной свет с улицы. Разве только время было не столь позднее, но из-за того, что зимой солнце садится раньше, вокруг всё равно что наступила ночь. И в этот раз дома её не ждал Чарльз, а точнее, не его мёртвое тело. Дежа вю, так это называется, когда мозг вдруг начинает считать краткосрочные воспоминания долгосрочными, используя, по нелепой случайности, другие свои отделы для хранения информации. Хроноворот событий совершил полный цикл, и вот она опять в начале. В груди возросло беспокойство, которое не удалось унять уговорами. Это мог быть Скотт. Но где тогда его машина? Это мог быть Реми. Что ему стоит вскрыть простой замок и зайти в дом? Но это не было на него похоже. Смутное и зыбкое доверие между ними он никогда не предавал. Ороро старалась двигаться бесшумно, и, когда прокралась в дом, замерла в прихожей, заглядывая в гостиную. В кресле у бокового окна, как и тогда, сидел человек. Она скинула сумку, но не стала раздеваться, и подошла к нему со спины. В комнате и на кухне царил беспорядок, вещи валялись на полу, ящики вывернуты, а крупы рассыпались, и сухие зёрна захрустели под ботинками. — Эрик, — предупредительно, вместо приветствия, сказала она, стараясь казаться спокойной. Магнето поднял голову и запрокинул её назад, чтобы установить зрительный контакт с уже побелевшими глазами Шторм. Он, без сомнения, перевернул весь дом с помощью своей силы и теперь любезно делал вид, что не при чём. — Ороро, — он кивнул, жестом приглашая её присесть рядом на диван. — Как поживаешь? Он знает! Он всё знает! Паника в груди разлилась холодом по венам, руки задрожали в неконтролируем треморе, но Ороро, как и в прошлую их встречу, решила притвориться дурочкой хотя бы на первое время. Может, это сыграет ей на руку и она выгадает хотя бы пару секунд перед неприятным разговором. Разговором ли? — Зачем ты пришел? - она села на предложенное им место, будто была гостьей в собственном доме. Магнето казался спокойным, он сидел в неизменном чёрном пальто, положив на подлокотник кресла шляпу, закинув ногу на ногу, словно его ничего не беспокоило. Но это было не так. Их силы были тесно связаны, и сейчас магнитное возмущение вокруг него заставило бы любой компас в радиусе пары миль сойти с ума. — За ними, Ороро, — его голос был ровным и даже дружелюбным, но Ороро всю сковало ужасом, но, как за спасительную соломинку, она держалась за мысль, что ей хватило ума оставить Церебро у Форджа. — За документами, которые ты украла из моего кабинета. Выходит, он и сам решил сыграть с ней в дурака. Кто первый проговорится про завещание - проиграл. — Я не… — Разве Чарльз учил тебя врать? — Не понимаю о чём ты. — Мистика выбила из твоего подельника информацию, Ороро. — И ты ей веришь? — Нет, — он дёрнул головой, откидывая седые пряди со лба, — впрочем, как и тебе. С пола кухни плавно влетели в гостиную ножи и вилки, словно аура окружившие её со спины, угрожая заостренными концами. Вот как, значит. — Я ничего не нашёл в доме, может, ты носишь их с собой, или нашла для них новый тайник? Плохо же он искал, документы Ороро держала в своей комнате в ящике с бельём, что, по сути-то, тайником не было. Как не хотелось ей это отрицать и продолжать играть свою роль, разговор и правда шёл о Церебро и шлеме Магнето. — Мистика могла сказать что угодно, лишь бы стравить нас. — Да только она могла забрать всё, что ей нужно, и раньше. А маленькая грязная воровка тут только ты, Ороро. - Спиной она почувствовала, как предупредительно близко зачиркали по волосам ткани плаща острые стальные концы. — Ты думала, я не догадаюсь? Сначала пришла и расспросила о завещании Чарльза, каюсь, я действительно подменил его, а потом мой кабинет ограбили. И как-то подозрительно выгодно для Мистики, к которой я-то тебя отправил после нашего разговора. Нетрудно сложить два и два, чтобы понять, что Рейвен развернула тебя обратно ко мне. Но ты не взяла завещание... Это сбило с толку. Я некоторое время и правда считал, что Рейвен тут как-то замешана. — Что же заставило тебя передумать? — Уже не важно. — Долго мы ещё будем делать вид, что говорим о бумажках? — она проиграла. Но фатально ли? Магнето признался в уже очевидном для неё. Может, стоило отплатить ему? — А о чём же тогда? — О том, кто тут на самом деле вор. — Ха! — Эрик улыбнулся, чтобы тут же помрачнеть, — ты думаешь, что вещь в том завещании, принадлежала Чарльзу, а теперь, значит, тебе? Наоборот, твой драгоценный папочка украл у меня. — Ты убил его за это? — Нет, конечно нет, глупая. Я бы никогда… Он был моим другом. Сверху послышался шум, а потом что-то скатилось по крыше и упало на траву за кухонным окном. — А ты — нет. И я вытащу каждый гвоздь из этого дома, — Эрик теперь не ухмылялся и не старался добродушно манерничать. — Пока ты не признаешься. Черепица разваливалась по кусочкам, но Ороро игнорировала это, как и ножи, закружившиеся вокруг неё. Голова её теперь была пуста от мыслей и страха, вместо этого, пытаясь разрядить воздух в гостиной через магнитное возмущение, она вытянула руку к кухонному окну. — Не пытайся фокусничать, — Эрик надел шляпу, и сам развёл ладони, командуя каждому металлическому предмету в этом доме покинуть своё место. — Любую молнию легко отразить магнитным полем. Я сам тебя этому учил. Дерево затрещало повсюду. Их дом застонал от боли. Пол под ней выгнулся с натяжным скрипом, и Ороро вскочила с дивана, отступая на кухню. Она порезала одежду, руки и лицо об угрожающие ей ножи, но прорвалась сквозь них и нырнула под стол, тут же использовав его, как укрытие от летящих во все стороны щепок. Сильный пузырь ветра она сделать не могла, и, из-за магнитного поля, достать Эрика молнией тоже не было никаких шансов. Дом вот-вот развалится, а в её голове вдруг созрел план. Магнитные линии вокруг них приходили в движение, как живые, они меняли своё направление, от них по коже проходила наэлектризованная дрожь, но осью, основой, вокруг которой они танцевали, был сам Магнето. Ороро обернулась на секунду, чтобы через кухонное окно без занавесок посмотреть на ставшее вдруг затянутым облаками небо. Если ударить через окно, угол столкновения сыграет против неё. Нет, бить надо сверху, чтобы эпицентр был параллелен магнитному полю. Она не могла видеть Эрика из-за своего укрытия целиком, и скорее почувствовала, как среди этого невыносимого для нее треска он воспарил в гостиной под уже разорвавшийся над ним потолок. Свет погас, когда люстра рухнула на пол, все металлические детали тут же расплавились, и, как вода, с лёгкостью приняли другую форму. Форму заострённой иглы, что одновременно с лёгким движением брови Магнето прорезала воздух. Ороро инстинктивно зажмурилась, не имея возможности увидеть опасность, а лишь почувствовать, и прикрылась рукой. Игла просвистела возле уха, обдав его жгучей болью, и вонзилась в ящик позади. Он играл с ней, как кот с мышью. — Да! Да, это я! Я залезла в кабинет и украла расписки Мистики! — Ороро закричала, надеясь, что в секунду треск дома замолкнет и всё закончится, но сама отлично понимала, что всё только начинается. — Прекрасно, — Эрику тоже пришлось крикнуть, но он ослабил движение металла в доме, отчего, казалось, все несущие балки выдохнули. — Но это не всё. — И шлемы! Я нашла шлемы! Ты ведь за ними пришёл?! — Где они?! Ороро выглянула из своего укрытия, подсвечивая темноту слабыми шариками-молниями вокруг себя, которые все дрожали от сыпавшейся на них побелки. — Мы со Скоттом уничтожили! На станции, где Чарльз их спрятал! Эрик прикрыл глаза, переваривая услышанное, и, когда его кулак сжался, мир словно раскололся, каким громким был звук. Дом разорвало надвое, и Эрик вот-вот похоронит её под остатками этажей. Он был абсолютно прав, к молнии, и даже ветру или смене состава воздуха он был неуязвим. Но не к ударной волне. И он её этому никогда не учил. Она выскочила из-под стола и вытянула руки уже не к окну, а вверх, где вместо родного потолка теперь был продольный пролом, явивший ей серо-фиолетовое, на фоне чернеющих развалин верхних этажей дома, небо. БУМ! Ороро окатило жаром, которого, ей, казалось, она никогда не познает. Уши заложило, а глаза ослепли, но тело, тело по-звериному сгруппировалось, когда сверху на неё обрушился её собственный дом. «Это тоже уже было со мной», — было последним, что она подумала, прежде чем потерять сознание. Когда в ушах зазвенело с тонким и противным писком, сводящим с ума, Ороро очнулась. Пахло гарью, и глаза её различили жёлтые пятна, которые она приняла за блуждающих светлячков. Нет. Огонь. Это просто разгорающийся огонь. Она ударила молнией в саму себя, чтобы вышибить Эрика из дома, тем самым развалив своё жилище окончательно. Да и подожгла. Она подожгла труп своего убежища. Своей раковины, полной любви и воспоминаний. Своей надежды и опоры. Надо было вызвать дождь. Он пришёл спасительной завесой капель, барабанящих тут и там, и, главное, по открытому её лицу. Ороро могла дышать, пусть пока и прогорклым запахом дыма, с усилием удалось призвать побольше кислорода к носу. Видимо, ей повезло стоять прямо под дырой в крыше, и ударная волна от молнии, что спасла её от Эрика, не дала завалить её обломками намертво. Точно. Эрик. Потоком воздуха, вырвавшимся из ладоней, она освободила себя, и, едва различая очертания предметов, взобралась на обломки. Боли, как ни странно, не было совсем. Кажется, вокруг уже паниковали соседи, и Ороро подняла себя вверх, чтобы подлететь к группе силуэтов на дороге. На асфальте лежал Эрик, она поняла это по слабым импульсам, остаткам магнитного хвоста, что окружали его. Ороро села на асфальт, сидеть на корточках не было сил, нашарила руками его шею, и закрыла и так бесполезные глаза. — Он жив, — она не могла точно сказать, шептала она или кричала во всё горло. — Его надо в больницу! Но ни у кого из соседей не было машины, и, сбросив чью-то сочувствующую руку с плеча, Ороро призвала на помощь ветер. Она всё ещё плохо видела и слышала полчаса спустя, когда медсестра усадила её в приёмном покое на кушетку. Эриком, должно быть, уже занялись, и Ро молилась, как умела, чтобы он выжил. Адреналин в крови поутих, и её начало накрывать волной тревоги от случившегося. Она могла убить человека. Кто-то обработал её порезы на лице, ухе, руках и спине, и Ороро, как послушная кукла, поддаваясь прикосновениям-просьбам, то снимала плащ, то задирала футболку. Звуки голосов всё ещё были для нее смутными бульками, но врача, крупного мужчину в белом халате, Ороро сумела разглядеть. Он прощупал её ребра и конечности, посветил фонариком в глаза, и, кажется, не нашёл ничего серьёзнее временной контузии, потому что потом её под руку вывели из палаты и усадили в главном холле. — Что с человеком, которого я принесла? — спросила она, не рассчитывая услышать ответа. Звон в ушах поутих, сменившись странной урчащей вибрацией, и Ороро закрыла веки, откинувшись к стене, меловой холод которой не дал ей тут же провалиться в забвение. «Ороро?», — голос Эммы прозвучал с такой вопросительно-возмущённой интонацией, что Ро встрепенулась. Странно было начать спать наяву, слыша чужой голос, но Ороро моментально списала всё на усталость. «Ты не спишь. Это я» Она открыла глаза, почувствовав, что кто-то сел рядом. В чёрном пальто и со светлыми волосами, да, видимо и правда Эмма, но лицо всё ещё несколько неузнаваемо даже с близкого расстояния. Вдруг, как через объектив камеры, мир из размытого стал более очерченным и слышимым. — Видок у тебя, конечно, — Эмма потёрла ногти о пальто, чтобы придать им блеск, и, удовлетворившись результатом, сложила руки и устроилась на соседнем сидении поудобнее. - Но я уже ничему не удивляюсь, честно, ты и Саммерс… — Я чуть не убила Эрика, — Ороро сжалась, опуская голову на колени и закрываясь руками. — Эмма, я чуть не убила его. Ответа не последовало, но, после нескольких секунд осуждающей тишины, пока Ороро боялась, что он всё-таки умер, Эмма тихо произнесла, наклонившись к её уху: — Он будет жить. — Откуда ты знаешь? — Прочитала мысли медсестёр. Ороро повернулась, широко распахнув прозревшие, уже не только в прямом смысле, глаза. Так, выходит, дело не в Церебро. Эмма и правда снова могла пользоваться телепатией. Лицо её собеседницы должно было быть торжествующим, с надменным флёром совершенства, которое всегда ужасно раздражало Ороро, и которое сейчас она приняла как должное. Вместо этого Эмма выглядела серьёзной, как в тот день, когда рассказала ей о связи между смертями Кукушек и Чарльза. — Он первый напал. Пришлось смешать правду и ложь, чтобы убедить его в том, что я сломала его шлем и Церебро. И это ему не понравилось. — Неудивительно. Нужно совсем не иметь мозга, чтобы выбесить Магнето до такой степени. Я потрясена, что ты смогла… Он, конечно, уже стар, но всё же. Восхищение Белой королевы, вот до чего она дожила. Ороро, не разгибаясь, спрятала лицо в ладонях. — Ты тут почему? Эмма вздохнула, словно выдыхая сигаретный дым. — Привезла Квентина. Я была права. Убийца — телепат по имени Кассандра Нова. Может, слышала о такой? Ороро помотала головой. — Теперь мне нужно её найти. — В Администрацию я не пойду. — Больно надо. Если она охотится на телепатов, то сама найдёт меня. — И ты не боишься? — Бояться — значит жить. — Эмма встала и зашагала прочь, стуча каблуками по кафельному полу. — Пойдём, отвезу тебя домой. — Нет, — вслед ей почти взмолилась Ро, — моего дома больше нет.