Рассвет и тени

15 Последнего зерна, 4Е 201 Убежище Сигульфа было расположено на заросшем густым лесом склоне одной из гор, входивших в Джерольский массив. Даже самый внимательный наблюдатель не смог бы заметить, что под корнями старой сосны располагался прикрытый пластом мха люк. Отперев его, Сигульф осторожно влез в расположенный под ним лаз, избегая многочисленных ловушек. Лаз привёл воина в просторную пещеру - зал, разделённую на две неравные части подземной рекой. Внутри пещеры Сигульф давно построил деревянный дом, подобный наземным, а на меньшей части обустроил тренировочную площадку. Норд зажёг прикреплённые к стенам факелы заклинанием пламени — единственным, которое он смог освоить, после чего снял плащ, кожаную куртку, наручи и перчатки, оставшись в льняной рубашке. Ножны с мечом он отстегнул и положил стол, а с арбалета снял тетиву, прежде чем поместить рядом с клинком. Кинжал Сигульф оставил при себе: он никогда не оставался безоружным. В алхимической лаборатории обнаружились несколько новых пузырьков, толстая книга и ещё одна записка от Сераны, как обычно, без подписи: «Ты ничего не смыслишь в алхимии. Почитай, что ли, справочник — помимо прочего, там есть полезные примечания от мамы. Думаю, ты догадываешься, что в красных пузырьках целебные зелья. В прозрачном — мамино изобретение: приправь им пищу, и она не испортится несколько месяцев, а животные и насекомые к ней не притронутся. Я оставила тебе мясной рулет с этой смесью, он на кухне. Рецепт найдёшь в книге. Фиолетовая склянка — от Сорин, там какая-то смазка для арбалета. Она же передала тебе колчан с разрывными болтами, глянь в оружейной. P. S. Уютненько у тебя, хотя с замком Волкихар не сравнить.» Улыбнувшись, воин взял новую смазку и направился в мастерскую, предварительно захватив оружие. С помощью сложного набора инструментов он разобрал арбалет, тщательно очистил и смазал каждую деталь, затем вновь собрал удивительный механизм. Выстрел тренировочным болтом без наконечника в висящий на стене щит подтвердил: мощность оставалась на высоте, а точность даже слегка повысилась. Сигульф снова снял тетиву и отложил арбалет, принявшись за клинки. Меч и кинжал, хранимые древними чарами, не нуждались ни в смазке, ни в заточке, и воин ограничился чисткой. Доспехи он также вычистил и выпрямил две помятые пластины на груди, ещё одна годилась только на переплавку. В оружейной Сигульф нашёл колчан с тридцатью превосходно сбалансированными разрывными болтами. Этот подарок оказался своевременным — его собственный запас подходил к концу, а изготавливать разрывные наконечники он не умел. Оставив меч и арбалет на стойках, охотник переступил порог кухни. На столе стоял мясной рулет, упомянутый в записке. Его вид и запах заставили бы Сигульфа поверить, что рулет только приготовлен, если бы он не знал, что это не так. Норд решил взять его с собой в дорогу. Он утолил голод солёным мясом, которого у него было запасено вдоволь, запив прозрачной водой из реки. В этой же реке Страж Рассвета искупался, с наслаждением отмывшись от грязи, крови и пота, и, наконец, добрался до кровати и погрузился в сон — впервые за последние три дня. Снилась ему битва в замке Волкихар. Изран, с горящими ненавистью глазами сокрушающий вампиров рунным молотом. Гунмар, чей щит был утыкан стрелами и опалён магией, а топор обагрён кровью, прикрывающий непревзойдённую арбалетчицу Сорин Журар. Орк Дорак, противостоящий сразу пятерым противникам — и преимущество было не на их стороне. Флоренций, испускающий из ладоней потоки святого огня, не отрываясь от молитв Аркею. Ингъярд, которую всегда сопровождали в бою верные псы Бран и Скеолан. Вот Агмейр размахивает рунным топором, сменившим старое отцовское оружие, несмотря на кровь, струящуюся из смятого шлема и пробитый щит. У его ног лежат изрубленные тела нескольких трэллов и их предводителя — рослого вампира-норда, вооружённого тяжёлой булавой. Селанн, привратник форта Стражи Рассвета, остался безоружным, метнув своё копьё в заходящего за спину Могрулу трэллу и пал, сражённый ударом боевого молота. Кратковременный триумф его убийцы прервал вошедший в висок болт из арбалета Сорин. Ещё два болта, пущенные Белевал и Тильде, вонзились в уже мёртвое тело. Сам Сигульф сражался бок о бок с Сераной. Его клинки со свистом рассекали воздух, кося вампиров быстрее, чем серп в руке сноровистого крестьянина. Серана держалась на шаг позади, извергая из ладоней бешеный шквал молний. Подобно неукротимому вихрю, они прорвались сквозь ряды вампиров к покоям лорда Харкона. До этого момента Сигульфу встречался лишь один противник, более опасный, чем Лорд-Вампир — Дюрневир, дракон, порабощённый таинственными Идеальными Повелителями. Харкон был сильнее и быстрее Стража Рассвета, отлично владел магией Разрушения, умел летать и обращаться стаей летучих мышей. Хотя Сигульф наносил ему удар за ударом, немногие из них достигали цели. Чары, наложенные на меч, жгли тело вампира, но тот не обращал на это внимания, куда больше страдая от освящённых стрел, которые выпускала Серана из лука Ауриэля. Отмахнувшись когтистой рукой от Сигульфа, Харкон устремился к Серане и, прежде, чем та опомнилась, ухватил её за горло. Сигульф почувствовал, как кровь стекает по рассечённой щеке — если бы он уклонился чуть медленнее, Харкон вырвал бы его глаза. Воин обхватил рукоять меча обеими руками и бросился на вампира. – Предательница!!! – злобно закричал Харкон, сжимая руки на горле дочери. – Ты приняла сторону… Харкон замолк, когда пылающий меч вонзился сверху вниз в его позвоночник. Вместо того, чтобы рассыпаться кучкой алого пепла, как ожидал Сигульф, Лорд-Вампир с отвратительным хрустом свернул шею Сераны и развернулся, вырвав клинок из рук воина. Острые холодные клыки сомкнулись на горле Сигульфа. Перед тем, как его взгляд затянуло мраком, он увидел на месте Сераны тело другой девушки, совсем юной, с искажённым яростью лицом, жаждой крови в красных глазах и клыками, выступающими из слегка приоткрытого рта... Страж Рассвета резко вскочил с кровати, сжимая в руке кинжал. Осознание того, что это был сон, пришло не сразу. Он с размаху ударил кулаком по двери спальни. Доски треснули и дверь с грохотом слетела с петель, а боль в руке вернула Сигульфа в чувство, позволив отвлечься от преследующих его большую часть жизни воспоминаний. Норд зажёг погашенные перед сном факелы и начал собираться в дорогу. Спустя непродолжительное время Сигульф быстрым шагом шёл к северу через перевал Белый Проход. Последние двести лет этим путём активно пользовались путешественники. Кроме того, Белый Проход являлся местом вошедшей в легенды битвы с акавирцами в Первой эре. Поэтому перевал тщательно охранялся имперскими войсками, и воин не встречал на пути ни разбойников, ни хищников. Ближе к ночи небо заволокло чёрными тяжёлыми тучами. Сигульф увидел вдалеке вспышки молний, напомнившие ему о Серане, а затем вызвавшие другие, намного более мрачные воспоминания. Норд поморщился и стиснул зубы. Его слуха достигли первые раскаты грома. «Гроза. Как невовремя, Дагон побери! Ещё мне не хватало промокнуть на пути в Скайрим! И почему мне сегодня приснилась...» Охотник на вампиров внезапно осознал, что не помнит имени той, кого он убил голыми руками целую вечность назад, ступив на путь, с которого не собирался сходить до конца своей жизни. Он с трудом заставил себя отвлечься от этих мыслей. Сейчас его единственная цель — убить Ульфрика, мятежника и узурпатора, расколовшего Скайрим на два враждующих лагеря, и он не мог себе позволить размышления о личном. Возле дороги Сигульф увидел палатку, рядом с которой у костра сидел, скрестив ноги, путник в коричневой рясе, жаривший что-то, обладающее приятным, незнакомым воину запахом. Он был обращён к Сигульфу спиной, гибкий мохнатый хвост выдавал в нём каджита. Каджит напевал странную и невнятную песню. Норд различил слова: Без кольца не услышу, Война к ним идёт. Погоди! Погоди! На часы посмотри! Вот опять голову... Прогремел гром, и следующие несколько слов Сигульф не услышал. А мой бобик блохаст, Он очень пузат… «Не надо было ему злоупотреблять скумой» - подумал Сигульф. Он приблизился и вслушался в слова песни. Оказалось, что каджит поёт на незнакомом ему языке. Некоторые слова были похожи на те, что норд слышал от встречавшихся ему драугров. И от Дюрневира. – М'Айк приглашает тебя к своему костру. М'Айку не хочется, чтобы ты промок и замёрз, – произнёс каджит, не поворачивая головы. Воин удивился: он умел двигаться так тихо и незаметно, что скрывался даже от каджитов, обладающих острыми чувствами. Каджит не имел при себе оружия и казался дружелюбным, так что Сигульф подошёл к костру. – Значит, твоё имя М'Айк? Что ж, Сигульф принимает твоё приглашение, – ответил он, скопировав манеру каджита говорить о себе в третьем лице. – Отца М'Айка тоже звали М'Айк. И отца отца М'Айка. По крайней мере, его отец так говорил. Хочешь рыбную палочку? – М'Айк протянул Сигульфу ароматную полоску жареной рыбы. – Благодарю, М'Айк, – Сигульф откусил от рыбной палочки. – Очень вкусно! Научишь такие готовить? – М'Айк не может научить тебя готовить рыбные палочки. Никто не может. Ты должен сам дойти до этого. Тут нужно тонкое состояние души. – Это не про меня, – помрачнев, отрывисто сказал воин сквозь сжатые зубы. – М'Айк не хотел тебя обидеть, – извинился каджит. – Я не на тебя злюсь. Это личное. – Однажды душу М'Айка захватили. Неприятное ощущение, – М'Айк с непринуждённым видом рассказывал странные вещи. Норд не мог понять, говорит тот всерьёз или шутит. Сигульф вытащил из сумки рулет, всё ещё выглядевший свежеиспечённым и отрезал кинжалом два куска. Остальной рулет спрятал обратно. – Угощайся, М'Айк, – он подал каджиту кусок рулета. – М'Айк тебя благодарит. Рулет, помимо отличного вкуса, был очень сытным и придавал сил. Уже ради приправы, изобретённой Валерикой, стоило развивать навыки алхимика. И Сигульф, и М'Айк остались довольны угощением. – М'Айк чувствует начало дождя. М'Айку кажется, что нам лучше укрыться в палатке, – каджит забрался в свою палатку, достаточно просторную для двоих. Сигульф полез следом за ним. Чутьё не подвело каджита: едва путники спрятались, полил дождь. Молнии засверкали совсем близко, а гром стал оглушительным. Костёр М'Айка потух почти мгновенно. Струи воды стекали с верха палатки, но внутрь не попадала ни одна капля. – М'Айк идёт в Скайрим – сказал каджит, – М'Айк устроил здесь привал, чтобы переждать ночь, а на рассвете двинется дальше. – В Скайриме война. Ты не воин, М'Айк. Это опасно. – В Скайриме сейчас увлекательнее всего. М'Айк скучал в Сиродиле, – логика каджита была странной даже для любителя скумы. – Ты находишь войну увлекательной? – удивился норд. – А ты нет? Или ты идёшь туда, потому что любишь смотреть на снежинки? И неважно, куда они исчезнут, – задал М'Айк встречный вопрос и зачем-то добавил: – М'Айк постоянно ищет кронциркули, но не находит. Куда же они могли подеваться, если не в Скайрим? – Зачем тебе кронциркули, М'Айк? – Ну надо, – безапелляционно ответил каджит. До конца грозы они сидели молча. Когда ливень прекратился, Сигульф закинул свою сумку за плечи и покинул палатку. М'Айк тоже вышел. – М'Айк слышал от одного данмера, что Защитник Сиродила возглавлял Гильдию Бойцов. Жена друга кузена М'Айка рассказывала, что Защитник был архимагом. Несколько аргониан клялись М'Айку, что он слышал саму Мать Ночи… – Ага, а ещё он был главой Гильдии Воров, Рыцарем Белого Жеребца, Рыцарем Колючки, вервольфом, вампиром, охотником на вампиров, императором Тамриэля и кобылой королевы Барензии. – Сигульф прервал разглагольствования М'Айка. – Если всё, что о нём болтают в тавернах-правда, то это был Шеогорат, принявший облик человека, чтобы развлечься. – М'Айк считает, что ты прав. Только почему человека? М'Айк уверен, что Защитник был каджитом. – Я видел его статую в Бруме, – промолвил воин слегка раздражённо, хотя каджит и веселил его, – и хвоста у неё не было. – Значит, его отломали и утащили грязекрабы, чтобы продать своему королю, – воображение М'Айка не имело границ. Помолчав, он заговорщицки шепнул: – Драконы никуда не девались. Они просто были невидимы и вели себя очень-очень тихо. – Кто рассказывает тебе весь этот бред? – спросил Сигульф, возвращаясь на дорогу. – М'Айк знает много, говорит мало. М'Айк знает многое, чего другие не знают. Сигульф, ускорив шаг, ухмыльнулся: – А М'Айк знает, где и когда я умру? – Этого М'Айк не знает, – громко сказал каджит вслед удаляющейся фигуре. Затем очень тихо добавил: – Но точно не в тени драконьих крыльев. Последних слов Сигульф не услышал. Остаток дороги до Скайрима он прошёл без стоящих упоминания происшествий, размышляя о загадочном каджите и пытаясь отыскать смысл в его словах. На рассвете перевал остался позади, и норд вдыхал полной грудью морозный воздух своей родины. По его расчётам, ближайшим поселением был Айварстед, расположенный чуть севернее. Сигульф решил направиться туда. Пройдя примерно половину пути, воин заметил впереди шесть фигур, идущих в том же направлении. Пятеро были высокими и худыми — типичные альтмеры. Их предводитель в плаще из чёрной кожи, шёл впереди, опираясь на магический посох. Ещё четверо, облачённые и богато украшенные эльфийские доспехи из лунного камня и вооружённые изящными листовидными мечами из того же материала. Эльфы вели под конвоем молодого светловолосого норда – избитого и окровавленного, со связанными руками. Сигульф скользнул с дороги в тень, отбрасываемую деревьями и, пригнувшись, начал преследование. С трудом переставляющий ноги пленник сильно тормозил эльфов, так что догнать их было нетрудно. Подойдя на расстояние выстрела, воин достал арбалет. Своей целью он избрал юстициара — опытный маг представлял собой наиболее серьёзную угрозу, а в ближнем бою альтмеры заметно уступали нордам. Чуть слышно просвистел в воздухе стальной болт. Короткий предсмертный крик талморца был куда громче. Эльфы-воины не ожидали нападения, однако их выучку нельзя было назвать плохой. Мечи с лязгом вырвались из ножен, а вскинутые щиты сверкнули в свете восходящего солнца. Альтмеры приготовились к круговой обороне – они не поняли, в какой стороне находится противник. Сигульф выстрелил ещё раз. Болт, пролетев через вырез в верхней кромке вычурного щита, вошёл в левый глаз того эльфа, который был повёрнут к Стражу Рассвета лицом. Оставшиеся трое воинов наконец увидели Сигульфа и бросились на него. Третий болт, лязгнув, отскочил от щита. Сигульф отработанным до автоматизма движением зачехлил арбалет и извлёк из ножен клинки. Альтмер, лицо которого под шлемом казалось старше, чем у остальных, поднял щит, отразив обрушившийся на него сверху вниз меч, и открыв живот для выпада кинжалом. Сигульф воспользовался ошибкой эльфа и поразил его в печень, под нагрудник. Из раны потекла тёмная кровь. Оттолкнув его, воин отразил мечом удар следующего альтмера – вернее, альтмерки. Он ударил эльфийку ногой в колено. Вскрикнув, та выронила меч и упала на траву. Перепрыгнув через неё, Сигульф налетел на последнего оставшегося доминионца. Высокий эльф взмахнул мечом. Норд попытался парировать кинжалом, но расширяющийся на конце клинок эльфийского меча соскользнул, пропоров рукав куртки и оцарапав левую руку выше локтя. Расплата не заставила себя ждать – узкий меч Сигульфа сверкнул и отсёк альтмеру правую руку. Укол кинжалом в глаз – один из безотказных приёмов против врага в полном доспехе – завершил дело. Сильный удар в спину чем-то тяжёлым сбил Сигульфа с ног. Падая, он понял, что эльфийка восстановила боеспособность быстрее, чем он рассчитывал. Сама же эльфийка, отбросив щит, ударом которого и повалила норда, стояла над ним с занесённым мечом. Сигульф вновь пнул её в колено. Он правильно угадал слабое место противницы – та не думала о защите ног. Альтмерка пошатнулась, дав норду несколько драгоценных мгновений, чтобы откатиться в сторону и вскочить на ноги. – Сигульф из Фолкрита, – произнёс воин. – Чего? – Ты достойна знать имя того, кто убьёт тебя. Их мечи скрестились. Мощным движением Сигульф вырвал меч из руки эльфийки и тот, описав дугу в воздухе, отлетел далеко в сторону. Следующий взмах, нацеленный в ноги, эльфийке почти удалось отразить выхваченным из ножен кинжалом. Однако её слабость всё же подвела её в третий и последний раз. На ногах воительницы раскрылись глубокие порезы, и она упала на колени. Сигульф отвёл руку с мечом назад. Ужас промелькнул в глазах эльфийки, однако она была готова встретить смерть с достоинством. Колющий удар, направленный прямо в сердце, поставил последнюю точку в этой схватке. Рана на руке была лёгкой и должна была затянуться за пару дней. Спина сильно болела, но серьёзных повреждений воин не ощущал. Выпив глоток целебного зелья, он подобрал меч эльфийки, затем подошёл к бывшему пленнику талморцев. Тот сидел у дороги, прислонившись к молодому дубу. Сигульф разрубил верёвку на его запястьях эльфийским мечом и протянул ему пузырёк с целебным зельем и фляжку с водой. Пленник отхлебнул лекарство, затем начал жадно пить воду. – Спасибо, брат! – тяжело дыша, сказал пленник. – Спасибо, что освободил! Я Асгейр из Рифтена, воин Братьев Бури. – Моё имя Сигульф. И я не могу дать тебе свободу, – глухо ответил Страж, подавая Асгейру эльфийский меч, – только Совнгард. – Значит, ты с имперцами, да? Позволь мне взять мой собственный меч – он у того ублюдка, которому ты всадил стрелу в глаз, – произнёс Брат Бури со смесью презрения и отчаяния в голосе. Сигульф кивнул и воткнул меч из лунного камня в землю. Асгейр, прихрамывая, подошёл к трупу и развернул кожаный свёрток, висевший у эльфа за спиной. Внутри он обнаружил стальной меч хорошей нордской работы, украшенный скайримскими узорами. Брат Бури поднял меч и приготовился к бою. Оба воина понимали, что у Асгейра нет шансов на победу – лишь на смерть в бою. Сигульф переложил свой клинок в левую руку в попытке сделать поединок хотя бы немного более честным. Он испытывал отвращение, чувствуя себя палачом, но не мог отпустить мятежника. – За Ульфрика! – воскликнул Брат Бури и ринулся на Сигульфа. Он сражался с холодной яростью и отчаянием волка, загнанного в угол. Каждый удар, нанесённый и отражённый, отдавался болью в спине и раненой руке. Тем не менее, Асгейр не смог нанести Сигульфу даже царапины, получая при этом рану за раной и теряя силы. Вскоре он рухнул на землю, истекая кровью. – Я вижу… Совнгард… Он прекрасен… - прохрипел Асгейр перед смертью. Сигульф похоронил Брата Бури, совершив упрощённый погребальный обряд, принятый среди не располагающих временем для полного обряда воинов и странников. На шею воина он надел амулет Талоса, найденный на теле застреленного эльфа и, очевидно, принадлежавший Асгейру. Засыпав землёй могилу, Страж Рассвета соорудил над ней горку из небольших камней. В камни от воткнул меч Асгейра. С эльфийкой, которая продержалась дольше своих собратьев, Сигульф поступил несколько иначе – закопал в неглубокую могилу, вложив в мёртвые руки меч и щит, а шлем положив рядом с головой. Остальным доминионцам он отрезал головы и, завернув их в свёрток, ранее служивший вместилищем меча Асгейра, продолжил путь в Айварстед. Айварстед, ощетинившийся высоким частоколом, сильно отличался от той деревни, которую помнил Сигульф. Над поселением вился густой дым, а по всей округе раздавались тяжёлые удары кузнечных молотов, лязгание сталкивающихся клинков и крики командиров. Айварстед готовился к войне – войне против той Империи, частью которой Скайрим являлся с незапамятных времён. – Я тебя не знаю, – грубо сказал Сигульфу привратник, – и ты не носишь наши цвета. Проваливай! Сигульф молча протянул ему свёрток. – Подкупить меня хочешь, шпион имперский? Братья, сюда! Тут шпион!! – завопил привратник. Окованные железом ворота открылись, и из проёма вышли несколько нордов в синих накидках поверх кольчуг, с обнажённым оружием. – Развернул бы сначала… – флегматично промолвил Страж Рассвета. Привратник осторожно развернул свёрток и остолбенел. На землю упали четыре альтмерские головы – три в блестящих шлемах, а на четвёртую был накинут обрезанный талморский капюшон. – Это ты их? В одиночку? И юстициомора? – поражённо спросил кто-то из Братьев Бури. Сигульф промедлил с ответом: – Асгейр из Рифтена там тоже был. Он бился достойно. Но ныне он пирует в Совнгарде, – произнёс он, не солгав, но и не сказав всей правды. – Асгейр мёртв? – с печалью спросил привратник. – Бедняга Вулвульф, сначала дочь потерял, теперь сына. Имперцы заплатят! – Так я войду? – Настоящих нордов всегда тепло приветствуют в Айварстеде! – Привратник отошёл с дороги. Сигульф направился к таверне «Вайлмир». Таверна за прошедшие годы стала намного более богатой и многолюдной, а хозяин, Вилхельм, заметно потолстел и полысел со дня их последней встречи. – Сигульф! Сигульф Изгоняющий призраков! – услышал воин с порога возглас Вилхельма. – Я «изгнал» лишь одного расхитителя гробниц, – ответил Сигульф с усмешкой, – рад тебя видеть, Вилхельм. – Почему бы не приукрасить хорошую историю? – Разве история о живом данмере, выглядящем, как призрак, недостаточно хороша? – резонно спросил воин. – Но хватит об этом. Есть у тебя мёд с медоварни Хоннинга? – Только от Чёрного Вереска, – огорчённо произнёс Вилхельм. – Мавен подавляет всю конкуренцию, к нам давно уже другого мёда не завозили. Воин расстроился. – Похоже, я его только в Вайтране найду, а туда мой путь не лежит. Давай, попробуем, что это за черновересковый мёд. Вилхельм наполнил объёмистую кружку мёдом с приятным, слегка резковатым запахом. Взяв кружку, Сигульф присел за столик, ближайший к выходу. За соседним столом выпивали трое Братьев Бури. Воин, отхлёбывая мёд, прислушался к их разговору. – Сигрун сказала, мы выступаем послезавтра к Чёрному Броду, ярл Ульфрик уже там. Перегруппируемся – и пойдём на Вайтран. – Так скоро? Я думал, ярл даст Балгруфу больше времени на раздумья. – Терпение Ульфрика закончилось, Ингвар. Сигрун Снежный Взор – наш командир, у неё всегда точные сведения. – Вот и отлично, нам с Олафом уже надоело ждать. Наконец мы прольём кровь приспешников Талмора! «Чёрный Брод. Это недалеко. Вот он – шанс добраться до Ульфрика и покончить с этим безумием.» Сигульф допил мёд и направился к выходу. Внезапно он узнал сидящую в углу девушку с флейтой в руках. Свиди почти не изменилась за три с лишним года, если не считать перекрашенных в золотистый цвет волос. Воин подошёл к ней. – Привет, Свиди! Вижу, ты переехала из Рифтена? – Сигульф, это ты? Прошу, потише! Я скрываюсь, здесь меня зовут Линли, – испуганно пошептала девушка. – Что случилось, Линли? – участливо спросил Сигульф. – Сибби… Сибби Чёрный Вереск. Помнишь, он ухаживал за мной? Он изменил мне… Я узнала… И он убил моего брата, и меня преследует! А его мать, Мавен, связана с преступностью, им всё нипочём! – Свиди разрыдалась. – Опять Чёрный Вереск... – промолвил Сигульф задумчиво. У меня есть одно дело. Если выживу – зайду в Рифтен, разберусь с этим Сибби. – Правда, Сигульф? – Ты ведь знаешь, я всегда держу слово. Воин вышел из таверны и зашагал к воротам.