Рассвет и тени

18 Огня очага, 4Е 201 Три долгих недели провёл Сигульф на Высоком Хротгаре. Седобородые открывали ему новые и новые Крики. Горло Довакина болело от ежедневных упражнений, а в охрипшем голосе появился оттенок властности. Нравоучения, которыми Арнгейр щедро приправлял свои слова о смысле каждого Крика, заставляли воина радоваться вынужденному молчанию других мастеров Голоса. Арнгейр подтвердил, что Драконорождённые не нуждаются в длительном обучении, занимавшим для любого другого многие годы, впитывая вместо этого познания сражённых драконов. Однако Сигульф предпочёл задержаться и освоить Ту'умы при помощи Седобородых, чтобы встретить следующего дракона уже подготовленным. Понимание слов приходило не так быстро, как при поглощении души Мирмулнира. Тем не менее, на исходе третьей недели Арнгейр признал, что обучил Сигульфа всем Крикам, каким мог, после чего поведал о последнем испытании – нужно было принести рог основателя ордена Седобородых, Юргена Призывателя Ветра. Рог был похоронен в кургане своего владельца – Устенгреве. Сигульф воспринял это задание с радостью: не привыкшему долго сидеть на одном месте воину хотелось развеяться, даже если для этого придётся лезть в древнюю, наверняка полную нежити гробницу. Напоследок Арнгейр уверил, что осквернять могилу Юргена не придётся – рог должен был храниться на пьедестале над саркофагом легендарного Языка. Айварстед вновь кишел солдатами Братьев Бури. Крепкие норды в синих накидках заново возводили укрепления, в то время как их лидер дискутировал с богато одетой женщиной, восседавшей на белом коне и сопровождаемой отрядом тяжеловооружённых наёмников. Миновав их, Сигульф направился к расположенному в дне пути к востоку форту Стражи Рассвета – помощь ордена пригодилась бы в борьбе с драконами. Первой из Стражей воин встретил Ингъярд, выгуливавшую собак у небольшого горного озерца в Ущелье Утренней Зари. Пройдясь с ней до ворот, Сигульф узнал, что произошло в ордене за его отсутствие. База Стражи Рассвета разрослась в Ущелье до размеров небольшого города, способного выдержать длительную осаду – если, конечно, противникам посчастливится найти её, надёжно скрытую в горах Велоти. Ряды Стражи пополнились новобранцами, однако были и потери – в стычках с вампирами пали Оллрод и Тильде. Появление драконов встревожило орден. Несмотря на отрицание Израном любой угрозы, кроме вампирской, Сорин увлеклась разработкой оружия против летающих тварей. Самой Ингьярд Агмейр на днях подарил амулет Мары, чем сильно обрадовал девушку. Усталый после долгого пути Сигульф решил отложить отвлечённые беседы до лучших времён. Миновав отлитые из двемерского сплава ворота, он направился на поиски Израна. Главу ордена норд застал в лаборатории Сорин, спорящим о чём-то с исследовательницей. – Твои эксперименты принесли нам немало пользы, Сорин, но это уже слишком. Даже не пытайся починить, включить или переделать его. – непреклонно заявил Изран. О чём шла речь, норд не знал. – Но это вершина оружейного дела! – воскликнула бретонка. – Стоит немного доработать – и получится оружие, смертельное даже для драконов! – Если ты изобрела новый арбалет, пробивающий в драконах дыру размером с дракона, то он мне очень понадобится. – Сигульф решил вмешаться в диалог. Изран, почесав длинную бороду, недовольно уставился на норда. – Я не ожидал увидеть тебя в ближайшее время, Сигульф. Разве ты не должен улаживать проблемы в Сиродиле? – спросил он настороженно. – В Сиродиле всё тихо. – объяснил воин. – За последние месяцы была одна секта, мстящая исцелившимся от вампиризма, и я недаром говорю о ней в прошедшем времени. А здесь война и драконы – есть чем заняться. Особенно меня беспокоят драконы. – Да неужели? – глаза редгарда загорелись гневом. – Два дня назад пришло письмо от Сераны. Она в Сиродиле. Вампирша утверждает, что её сородичи затевают нечто серьёзное. Ты не хуже меня знаешь, что Серана не склонна разводить панику на пустом месте. Возвращайся в Сиродил и пресеки деятельность вампиров. – Я останусь в Скайриме, займусь угрозой драконов. – устало возразил Сигульф. – Отправь в Сиродил кого-то другого. – Драконы – всего лишь животные. – проговорил Изран, стиснув в руках подлокотники кресла. – С ними справится стража. – Не справится. – норд покачал головой. – Убить дракона может только Довакин. А это, как оказалось, я. – Мне нет дела до нордских легенд. – Изран повысил голос. – Это живые существа, а значит, убить их сможет каждый, у кого кишка не тонка. – Погоди, Изран. – перебила редгарда Сорин. – Как можно не интересоваться ничем, кроме вампиров? Я изучала легенды и историю. Всё сходится! «Когда воцарятся беспорядки в восьми частях света». Если предположить что речь идёт об Имперском Симулякре… – Очередное пророчество? – прервал её Изран. – Не мы ли на своём опыте убедились, что пророчества — просто чушь? – Что бы ни гласили пророчества, у нас целый орден вампироборцев и только один драконоборец в моём лице. – произнёс Сигульф. – Так что спорить не о чем. Сорин, мне нужен арбалет, и чем мощнее, тем лучше. А также болты – бронебойные, разрывные и с широким наконечником. Сорин торжествующе улыбнулась. – Мои исследования не стояли на месте. А когда до нас дошли вести о драконах, я кое-что доработала. Самый мощный из созданных гениальной бретонкой арбалетов оказался настолько громоздким и тяжёлым, что успешно им пользоваться мог только орк Дорак. Сигульфу достался арбалет ненамного больше и тяжелее прежнего, выпускавший болты с убийственной силой. Сами болты Сорин изготовила из цельного эбонита. Сигульф отдал исследовательнице золотой коготь из храма Холодных Водопадов. Осмотрев его и сравнив с другим, сапфировым, бретонка пришла к выводу, что это просто своеобразные ключи – ни магии, ни скрытых механизмов она не обнаружила. Дорак пожелал присоединиться к Довакину, и после продолжительного спора Изран согласился отпустить его. Проведя в форте два дня, отдохнув и подготовившись, человек и орк отправились на север, к болотам Хьялмарка. Там, по словам Седобородых, располагался Устенгрев – курган основателя их ордена, Юргена Призывателя Ветра. Чтобы пройти последнее испытание, данное мастером Арнгейром, Сигульф должен был найти в Устенгреве рог легендарного Языка и принести его Седобородым. – Почему ты захотел пойти со мной? – спросил Сигульф, когда ворота захлопнулись за их спинами. – Иди туда, где труднее всего. – Дорак пожал плечами. – Так поступают настоящие орки. Моя месть вампирам не окончена, но её можно отложить. Норд хмыкнул. Убеждения Дорака напомнили ему его собственные. – И всё-таки, как вышло, что ты Довакин? – поинтересовался орк. – Я нанёс дракону смертельный удар и поглотил его душу – как и говорится в легендах, – ответил Сигульф. – Тогда меня призвали Седобородые. Они обучили меня Пути Голоса и отправили за этим рогом. – Меня не удивляет, что ты справился с драконом. – Дорак произнёс эти слова без лести – просто констатировал факт. – Один бы не справился. – помолчав, воин сменил тему. – Откуда ты родом, Дорак? – Из Ларгашбура. – в голосе орка послышалась ностальгия. – Это к западу от Рифтена. – Каково там было жить? – Это жизнь для настоящего орка. – Дорак задумался. – Мы трудились, охотились, отбивались от великанов. Был у нас шаман, он отрезал у каждого убитого великана большой палец левой ноги и съедал на месте. Говорил, что после этого он видит будущее, а в будущем ему суждено летать. А потом его пнул великан, оказавшийся ещё живым. Так высоко ни один орк на моей памяти не взлетал... Стражи Рассвета шли несколько часов, рассказывая друг другу байки и истории из жизни. Широкая каменная дорога сменилась полузаброшенной лесной тропой. Животные здесь не привыкли бояться людей, так что приходилось держаться настороже. – Однажды я охотился в этом лесу с другими воинами из Ларгашбура – Гуларзобом и Йамарзом. – вспомнил Дорак. – Мы натолкнулись на разъярённую медведицу. Медведица отшвырнула меня так, что я потерял сознание, успев увидеть, как она подминает Йамарза. Когда очнулся, увидел изодранного Йамарза, рядом с ним тушу медведицы и на ней – невредимого, но ничего не соображающего Гуларзоба. Он так и не смог объяснить, как убил медведицу и оттащил её от Йамарза, но на его топоре не было крови, а лук был сломан. В память об этом кузнец выковал Гуларзобу наручи в виде медвежьих когтей. – Не хотел бы я драться с этим Гуларзобом. – норд прислушался. – Кто-то едет. Воины скинули заплечные мешки и приготовили оружие – на дороге можно было встретить кого угодно. Вскоре показавшаяся из-за деревьев повозка поравнялсь с ними и остановилась. В ней сидели трое – мрачный возчик-редгард, белобрысый норд с лютней в руках и юная черноволосая нордка. – Привет вам, путники! Куда путь держите? – жизнерадостно воскликнул белобрысый. Окинув незнакомцев оценивающим взглядом, Сигульф решил, что опасности те не представляют: бездоспешные, с простым оружием, годным только на то, чтобы отбиться от волка или разбойничающего оборванца. – В Хьялмарк. – кратко ответил воин, опустив оружие, но не убирая его. – Да нам по пути! – обрадовался незнакомец. – Мы направляемся в Солитьюд, будем проезжать мимо Морфала. Залезайте. Нам не помешают вооружённые попутчики, а вам – колёса. – Не думаю, что они опасны. – орк подтвердил суждения Сигульфа. – Согласен. – воин закинул мешки на повозку и взобрался на неё сам. Дорак последовал за ним. Убедившись, что все разместились, редгард тронул коня. – Я Тальсгар, странствующий менестрель. – представился белобрысый. – Это Ильди – кивком он указал на девушку, – и Офар. – Сигульф. И Дорак. – Вы так просто позвали с собой вооружённых незнакомцев? – осведомился Дорак. – Что, если мы разбойники? – Значит, вы не разбойники? – задал встречный вопрос Тальсгар. – Я так рассудил, что если бы вы хотели нас ограбить, то застрелили бы коня, потом нас, а потом бы поняли, что у нас нет ничего ценнее моей лютни. А позвав вас с собой, я мог бы задобрить вас. Вы бы остались в выигрыше: поездка на телеге – лучшее из того, что можно от нас получить. – Мы не разбойники. – прояснил ситуацию Сигульф. – А вам советую в следующий раз не путешествовать без охраны. И не доверять первым встречным. – Сами знаем. – фыркнул Офар. – Только вдохните этот свежий лесной воздух! – мечтательно произнёс Тальсгар – Воистину, чудесное время и место для песни! – «Рагнар Рыжий?» – спросила Ильди. Согласно кивнув, менестрель затянул песню о незадачливом Рагнаре, аккомпанируя себе на лютне. Ильди подпевала – красиво, но неуверенно. Стемнело. Впереди показался старый обветшалый форт. Свет факелов выхватывал из темноты флаги Братьев Бури. Враждебности стража не проявила, однако за проезд пришлось заплатить пошлину – сто септимов. Попытка Тальсгара расплатиться песней «Век притеснений» потерпела неудачу. *** Спустя двое суток попутчики высадили Сигульфа и Дорака неподалёку от Морфала. Местный житель, хорошо знавший окрестности, вызвался довести их до Устенгрева. Заплатив проводнику, Стражи Рассвета вошли в древнюю усыпальницу. Сумрачный зал был завален трупами. Кровь, заливавшая пол, не успела свернуться, свидетельствуя, что бойня случилась совсем недавно. Это подтверждали шум и крики в глубине кургана, эхом отдающиеся в его сводах. Присмотревшись, Сигульф разделил убитых на две группы. Первые, одетые в железо и кожу и железом же вооружённые, несли на телах страшные ожоги или скопления аккуратных дырочек, какие оставляют ледяные стрелы. Вторые, облачённые в чёрные балахоны, умерли от более привычной причины – переизбытка металла в организме. – Нашли время и место для выяснения отношений, корусолюбы! – выругался Сигульф, переступая через тела и стараясь не наступать в кровь. В правой руке он держал высоко поднятый меч, освещавший путь, а левая сжимала взведённый арбалет. Дорак, с топором и щитом в руках и арбалетом за спиной, отпихивал ногами трупы, оказавшиеся на его пути. Зал завершился заваленным камнями туннелем, который усердно пытались расчистить двое громил под присмотром двух бездельничающих магов. Звук шагов привлёк их внимание. Вскинув кирки, оба громилы бросились в бой. По неуклюжим, но целеустремлённым движениям Сигульф узнал в них мёртвых трэллов, поднятых чёрным искусством некромантии. Парировав неловкий взмах кирки, норд вогнал меч в живот трэлла, отчего тот рассыпался кучкой синеватого пепла. Второй трэлл, атаковавший Дорака, продержался немногим дольше, прежде чем разделить ту же участь. Некроманты переглянулись. Один принялся осыпать Дорака градом ледяных стрел из обеих рук. Второй, с безумной ухмылкой поведя корявым посохом, окатил обоих Стражей Рассвета огненным валом. Дорак принял на щит и то, и другое – ледышки с хрустом разбились о металлическую оковку. Прокатившись по полу, Сигульф пропустил огонь над собой, после чего разделался с магами двумя точными выстрелами из арбалета. – Жарковато было! – сняв лёгкий шлем, Дорак принялся вытирать вспотевшее лицо. На доспехах, умело зачарованных Флоренцием, огонь не оставил и следа, а о ледяных стрелах напоминали лишь небольшие вмятины на щите. – Только не подставляйся так под драконье пламя. – предостерёг орка Сигульф, отряхивая пепел с сапог. – Эта защита хороша, но не идеальна. После краткой передышки воины осмотрели помещение. Завал, перекрывавший главный ход, не представлялось возможным разобрать без бригады рабочих, и даже в таком случае это заняло бы дни, если не недели. Зато обнаружился боковой туннель, откуда и раздавались звуки боя. Туннель спускался вниз. То и дело попадались трупы магов и драугров. Крики и лязг оружия приближались, вдали замелькали вспышки магии. Свернув вправо, ход перешёл в узкую комнату, где дюжина магов сошлась в ожесточённой схватке с семёркой драугров. Мертвецы теснили некромантов, которым теснота помещения мешала пользоваться численным перевесом и мощью магии. На полу валялись десятки изувеченных тел. «Как иронично. Некроманты встречают смерть от рук нежити.» – Подождём. – шепнул Сигульф Дораку. Орк кивнул. Сражение развивалось стремительно. Громадный, закованный в доспехи драугр, растолкав стоявших перед ним собратьев, протиснулся вперёд и издал знакомый Сигульфу Крик: – Фус! Магов оттолкнуло на несколько шагов назад, часть из них не устояла на ногах, остальные пошатнулись. Воспользовавшись освободившимся пространством, драугр широко размахнулся двуручным мечом и вспорол животы сразу четверым магам. В следующий миг его и двух других драугров смело шквалом огня, льда и молний. «Фаркас бы обзавидовался.» – Что это было? – шёпотом спросил орк. – Позже объясню. – на ногах стояло уже пятеро магов и трое драугров. – Не вмешивайся. Убрав арбалет за спину и взяв в каждую руку по клинку, норд набрал в грудь воздуха. – Тид Кло Уль! Поток времени словно загустел, из стремительной реки превратившись в студень. Арнгейр объяснял, что крик «Замедление времени» на самом деле ускоряет движение Языка не влияя на окружающий мир, однако для Сигульфа именно мир вокруг начал двигаться медленно, словно под водой. Он мог в подробностях разглядеть каждый взмах клинка, каждый заряд магии, которыми обменивались сражающиеся, прежде чем они достигали цели. Вместо этого воин рванулся в гущу боя, разя мечом и кинжалом и некромантов, и драугров, играючи уходя от ответных выпадов. Когда время приняло обычный свой ход, Сигульф стоял среди окровавленных трупов, уперев остриё Клинка Горя в горло последнего выжившего некроманта - побледневшего от страха босмера средних лет. Тот отупело смотрел на руку, сжимающую рукоять кинжала, не в силах осмыслить произошедшее. – Зачем вы все пришли сюда? – спросил воин. Тяжело дыша, маг привалился к стене. – Разве неясно? Затем же, зачем и ты! – отчаянно выкрикнул тот. – Не думаю. – Сигульф заглянул в глаза некроманта. – Мне повторить вопрос? – У тебя с головой плохо? – крикнул босмер. – Грабить мы пришли, грабить! – Искали что-то конкретное? – холодное лезвие кинжала прижалось к бьющейся жиле на шее некроманта. – Да что тебе нужно, псих Шеогоратов? Норд убрал кинжал от шеи мага, однако радость его была преждевременной – изогнутый клинок приблизился к испуганно вытаращенному глазу. – Мне нужен Рог. Что знаешь о нём? – Р-рог? Рог забрал Бруни. – трясущаяся рука указала на распростёртого мертвеца с расколотым черепом. – В его сумке… Молча взиравший на сцену допроса Дорак снял с тела испачканную кровью и мозгами сумку и, порывшись в ней, извлёк большой искривлённый рог минотавра с обломанным концом. – Не знал, что Юрген был минотавром. – прокомментировал орк. – А я не знал, что у тебя есть чувство юмора. – отозвался Сигульф. – Это что ещё за останки? – Ты сам сказал, что хочешь этот Сангвинов рог! – взвизгнул побледневший босмер. – Он был у одного из тех даэдровых кретинов, что мы у входа перебили! Бруни сказал, что он, это самое, по мужской части помогает, и себе забрал! У тебя что, настолько всё плохо, что ты ради него сейчас носился как ужаленный каджит? – Рог. Юргена. Призывателя. Ветра. – медленно проговорил норд. – Это твой последний шанс. – Не знаю, какие ветра призывала та зверюга, у которой этот Дагонов рог отпилили, но других рогов я в жизни не видел! Только у коров! И ещё у козы одной, пока её Малакатовы великаны не украли! Резко вогнав лезвие в глазницу, Сигульф отшвырнул задёргавшееся тело и вытер кинжал полой его балахона. Рог минотавра он закинул в свою сумку – он имел некоторую алхимическую ценность, правда, отличную от названной босмером - некромантом. – Что это было? – осведомился Дорак. – Ненавижу допросы. Однако я должен был попытаться узнать, откуда у нас две банды конкурентов. Возможно, Рог нужен не только Седобородым… – Не это. Как ты их убил? – прервал его орк. – Это Ту'ум. Обычно нужны годы, чтобы такому научиться. Драконорождённые могут освоить быстрее. – пояснил воин. – Идём дальше. Шагая по тёмным коридорам, Сигульф мысленно благодарил древних нордов за удачную планировку помещений: туннель петлял и извивался, однако не разветвлялся – редкие боковые ходы оказывались короткими тупиками, не позволявшими заблудиться. Драугров по пути не попадалось – видимо, все сбежались на бой с некромантами, где и упокоились. Туннель завершился классической дверью из чёрного металла. – Исходя из моего опыта, – пропыхтел норд, с усилием налегая на массивные створки, – такие двери отделяют обычную часть древних руин с катакомбами и драуграми от чего-то действительно интересного и опасного. Опыт не подвёл Сигульфа – за дверью располагалась просторная освещённая проникающими сверху лучами солнца пещера, мало затронутый инструментами древних. Внизу, под обрывом, слышалось журчание воды. Сигульф ощутил необъяснимое, смутно знакомое желание спуститься туда. Любоваться «действительно интересной и опасной» частью Устенгрева Стражам Рассвета помешал одинокий драугр, вскоре полетевший с обрыва с проломленной головой. Подойдя к краю обрыва, Сигульф столкнул вниз отрубленную Дораком иссохшую ногу. Единственный туннель вёл влево. Оттуда выскочили двое драугров, скрежеща непонятные слова. Едва они ступили на покрытый аккуратной резьбой участок пола, их поглотила вспышка пламени, вырвавшегося из замаскированных в полу трубок. Чтобы преодолеть ловушку, пришлось бросить огнеупорный щит Дорака на середину смертельного участка, к счастью, небольшого, и наступить на него. Щит выдержал испытание. Подцепив щит двуручным мечом, выпавшим из рук очередного убитого драугра, воины продолжили путь. Туннель спускался всё глубже, пока не завершился залом, граничащим с виденной прежде пещерой. Чуть ниже располагалась каменная стена, такая же, как и в храме Холодных Водопадов. К ней Сигульф спустился полубессознательно, почти не различая ничего другого. – В прошлый раз меня так чуть драугр не зарубил. – озадаченно произнёс норд, придя в себя и обнаружив, что на этот раз, пока он впитывал Слово, никто на него не покушался. – Легко зарубить человека, уставившегося в стену и говорящего какую-то ерунду. – отозвался Дорак. Сигульф опять не мог вспомнить, что он говорил. Однако значение надписи на стене он понимал: «Благордные норды помнят эти слова седого отца: это долг каждого человека — жить в мужестве и чести, чтобы, всеми забытым, не исчезнуть в тьме». Третье слово в нижней строке звучало как «Файм» и означало исчезновение — это отпечаталось в душе Довакина. – Должно быть, это слова Юргена. – предположил норд. – Его могила недалеко. Пройдя по естественному скальному мосту, воины наткнулись на новое препятствие: проход перекрывали три металлические решётки. Такое же количество приземистых, покрытых непонятными символами камней стояли перед проходом. Стоило Сигульфу подойти к ближайшему камню, как символы на нём загорелись красным светом, а первая решётка поднялась. То же произошло и с остальными камнями, но решётки опускались, как только Сигульф отходил от камней. На Дорака камни никак не реагировали. – Похоже, пройти смогу только я. – высказался орк. – А ты будешь открывать мне решётки. – Нет. Стой. Пробежав мимо камней, Сигульф выкрикнул, не замедляясь: – Вулд На Кест! Спустя мгновение он оказался по другую сторону прохода, перед направляющейся вверх лестницей. Решётки за ним больше не опускались, позволив пройти Дораку. Поднявшись по лестнице, Стражи Рассвета оказались в полузаваленном зале. Несколько обгорелых и скорченных паучьих трупов свидетельствовали об огненной ловушке. Бросая камни, они убедились, что ловушка занимала всю комнату. Осторожно пробравшись по завалам, воины вошли в зал, стены которого покрывала густая паутина. С потолка полезли учуявшие добычу морозные пауки. Первому пауку Сигульф вонзил меч в раскрытую пасть, после чего, резко выдернув клинок, ударом сверху вниз пригвоздил к полу второго. Краем глаза он увидел вспышку сбоку – третий паук, пытаясь подобраться к нему сзади, угодил в огненную ловушку. Дорак зарубил троих прежде, чем его топор застрял в панцире крупной твари. Отпихнув её ногой, орк принял на щит ядовитый плевок последнего оставшегося паука. Паук прыгнул на орка, выставив вперёд когти на передних лапах. Дорак, изловчившись, поймал тварь за заднюю ногу, и, с силой приложив об стену, швырнул на покрытый ловушками пол. Суставчатые конечности отчаянно забились в воздухе, а тело быстро вспыхнуло и обуглилось. – Чтобы вы все вечно так горели в Зольнике! – прорычал покрытый ихором орк, вырывая топор из разбитого паучьего панциря. Убедившись, что пауков больше нет, Сигульф принялся прорубать заросший паутиной ход. За паутиной находилась погребальная камера – узкая каменная тропа, разделявшая два наполненных водой бассейна, вела прямо к белому саркофагу. При приближении норда из воды с грохотом поднялись четыре металлических статуи в виде птичьих голов – по две с каждой стороны, обдав его холодными брызгами. Насторожившись, он подошёл к саркофагу. Рельеф, высеченный на саркофаге, изображал дракона, и резные драконьи головы возвышались по его углам. Венчала его каменная рука, в которой, суда по всему, должен был находиться Рог. Однако вместо Рога рука держала сложенный вчетверо лист пергамента, в отличие от прочего содержимого кургана, новый и незапылённый. «Довакин! Нам нужно поговорить. Срочно. Отправляйся в таверну «Спящий великан» в Ривервуде, сними комнату на чердаке, и я встречу тебя там.» – гласила записка. Её автор подписался как «друг». – Кто-то знал, что я буду здесь. – удивился Сигульф. – И этот кто-то ждёт меня в Ривервуде. – Я пошёл с тобой, чтобы сражаться с драконами. – проворчал Дорак. – И где они? – Мы дойдём до этого. – твёрдо сказал норд. – И поверь, после первой битвы с драконом ты будешь ценить каждый миг, проведённый вдали от этих бестий. – Очень надеюсь. Значит, ты пойдёшь в Ривервуд? Это наверняка ловушка. – Я должен туда пойти. – Сигульф сложил записку и убрал в карман. – Седобородые помогут мне, если я верну им рог. Сам рог может быть полезен. И из встречи с этим «другом» я смогу извлечь пользу. Мне нужно, чтобы ты меня прикрывал. – Я пойду с тобой. – орк оскалился, взмахнув топором. – Мы сразим драконов! Только теперь Сигульф увидел двух драугров, бездыханно лежавших у саркофага. Горло каждого было разрублено до позвоночника. Этот «друг», кем бы он ни был, отлично управлялся с клинком.