Рассвет и тени

27 Огня очага, 4Е 201 Могилу для Дорака выкопали на том месте, где орк пал, сражённый ледяным дыханием Салокнира. Спустя часы долбления промёрзшей земли, казалось, растянувшиеся на целую эпоху, Сигульф и Дельфина позволили себе перевести дух, затем бережно опустили обледенелое тело в вырытую яму. В правую руку Дорака Сигульф вложил его верный топор, щит поместил в ногах, а шлем у изголовья. – Дорак привёл меня в Стражу Рассвета, – со скорбью произнёс норд, салютуя клинком. – Долгие годы он был мне верным другом и братом по оружию. – Я почти не знала его, – отозвалась Дельфина. – Но очень немногим хватило бы смелости выйти против дракона. Мне жаль, Сигульф. Несколько мгновений воин стоял молча, рассматривая медленно опускавшиеся в могилу снежинки. Подняв лопату, он принялся засыпать яму, отгоняя усталость и боль в перетруженных мышцах. Закопав могилу, они установили вместо памятника череп поверженного дракона. Это потребовало немалых усилий, несмотря на то, что череп они отделили и подволокли к месту захоронения заранее, при помощи нескольких крепких шахтёров. Сигульф кинжалом выцарапал на лобной кости Салокнира слова:

ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ДОРАК ИЗ ЛАРГАШБУРА БЕССТРАШНЫЙ БРАТ ПО ОРУЖИЮ СОКРУШИТЕЛЬ ВАМПИРОВ ПАВШИЙ В СХВАТКЕ С ДРАКОНОМ

Прочный драконий череп с трудом поддавался древнему лезвию, оставлявшему следы даже на лучших доспехах, а усталые и промёрзшие пальцы слушались только благодаря полученным с душой дракона свежим силам. Надпись вышла глубокой, чёткой и грубоватой. Оставалось только надеяться, что Дорак остался бы доволен таким памятником. Недолго постояв у могилы, норд и бретонка отправились в таверну Рощи Кин, где сняли комнаты. Сигульф повалился на старую, застеленную волчьими шкурами кровать, сняв только куртку, и мгновенно заснул. Наутро они покинули посёлок, напоследок потребовав у жителей присматривать за могилой Дорака. Снежная буря утихла, и идти было намного легче. Говорить ни о чём не хотелось. Ближе к ночи усталые путники, идя по дороге вдоль правого берега Белой, добрались до переправы Валтейм – двух башен, охранявших с обеих сторон узкий мост через реку. Переправа в последнее время пустовала, покинутая ушедшей на войну или охрану более важных пунктов стражей, однако на этот раз в бойницах башен виднелись огни. – Опять разбойники, – с досадой произнесла Дельфина. – А я хотела устроить там привал. – Вчера мы убили дракона, – отозвался Сигульф. – После этого даже неприлично считаться с разбойниками. Ты умеешь стрелять из лука? – Умею, только лука у меня нет, – пожала плечами женщина. – Я бы посоветовала проявить осторожность и не ввязываться, но нам всё равно надо пройти мимо башни. – Заберёмся на ближнюю башню, отберём у кого-нибудь лук и перестреляем остальных. – предложил норд. Дельфина согласно кивнула, и они, ускорив шаг, приблизились к башне. У входа горел костёр, на котором готовила пищу неопрятная редгардка с неприятным, разукрашенным зелёной краской лицом. Увидев гостей, она схватилась за тяжёлую булаву и подалась им навстречу. В отсветах пламени блеснула добротная стальная кольчуга. – А ну отдавайте всё ценное, пока не порешила! – закричала разбойница во всё горло, яростно замахиваясь булавой и злобно оскалившись. Откинув плащ, норд выхватил меч и резким выпадом вогнал в грудь не успевшей отреагировать редгардки. Кольчуга разбойницы легко поддалась даэдрическому артефакту. – Вот тебе самое ценное, что у меня есть! – процедил он, глядя в гаснущие глаза женщины, прежде чем тело безвольно соскользнуло с клинка. – Она своим криком наверняка всех на уши поставила! – сказала Дельфина. В подтверждение её словам с вершины башни полетели стрелы. – А вот и лук! – Сигульф отмахнул мечом стрелу, более точную, чем остальные, и, распахнув пинком дверь, ворвался в башню. Следуя за ним, Дельфина отразила ещё две стрелы, а от третьей ловко уклонилась. – Паршивые них луки, – презрительно прокомментировала женщина, подрубив ноги спускавшегося по лестнице полуголого орка с топором – видимо, действительно разбуженного воплями подельницы и не успевшего одеться. Тот прокатился по каменным ступеням, оросив их тёмной кровью и застыл на полу с неестественно вывернутой шеей. Следующего за орком громилу-норда Сигульф рубанул мечом. Приняв удар на щит, разбойник поскользнулся на залившей лестницу орочьей крови и тоже упал. Пока Сигульф добивал его, Дельфина взбежала по лестнице и отточенным взмахом изогнутого клинка распорола живот расположившемуся на верху пролёта лучнику, так и не успевшему выстрелить. С небрежной лёгкостью снеся голову пытавшемуся удержать свои кишки парню, она подождала Сигульфа, и вместе они продолжили подъём. Второй лестничный пролёт, ведущий на мост, располагался снаружи башни. Они взбежали быстро, не дав попасть стрелявшим с моста разбойникам, и укрылись на втором этаже. Дельфина устремилась наверх, навстречу двум засевшим на крыше лучницам, а Сигульф дважды выстрелил из арбалета в шестерых разбойников, ломившихся к башне с моста. Один рухнул в реку, другой, скорчившись, повалился под ноги собратьям. Остальные замедлились и выставили вперёд щиты. – Скамп подери! – выругался Сигульф, провожая взглядом тело, уносящееся по реке вместе со сразившим его болтом, терять который не хотелось. С крыши башни прилетела стрела, попав в кого-то из разбойников поверх щита – Дельфина наконец завладела луком и доказала, что стрелять умеет. Вторая и третья стрелы, отправившиеся следом, застряли в щите, а четвёртая – в горле владельца щита. Последние двое разбойников, бросив щиты, обратились в бегство. Одного догнала очередная стрела Дельфины, второй, споткнувшись в панике, упал с узкого моста, и, подхваченный заглушившим его крик бурным потоком, несколько раз ударился о камни, прежде чем исчезнуть за обрывом. – Сборище идиотов, – охарактеризовала противников бретонка, протирая окровавленный меч. Добив раненых и убедившись, что разбойников на переправе не осталось, Сигульф и Дельфина расположились на втором этаже башни. Усилия оказались не напрасны – переправа была надёжным укрытием, на ней было тепло, хватало еды и имелись постели. – Настало время поговорить о деле, – начала Дельфина, когда они передохнули и утолили голод. – Я обещала тебе всё рассказать, верно? – Так кто ты такая, Дельфина? И чего ты добиваешься? – Я — одна из последних Клинков, – с этими словами женщина погладила рукоять своего меча. Это имя было знакомо Сигульфу. Клинки когда-то служили телохранителями императора, но после Великой войны их орден был распущен, и с тех пор о Клинках мало что было слышно. – Давным-давно Клинки были драконоборцами, – продолжала женщина. – Мы служили драконорождённым, величайшим драконоборцам. Более двухсот лет, с момента гибели последнего Драконорождённого императора, Клинки искали, в чём же теперь наша цель. Теперь драконы возвращаются, и наша цель опять ясна. Мы должны их остановить. – Значит, у нас общая цель, – признал норд. – Тебе известно, почему же драконы вернулись? – Нет. Я, как и ты, была поражена, когда увидела этого огромного чёрного дракона. Пальцы Сигульфа непроизвольно сжались. – Это Алдуин. Тот, кого норды зовут Пожирателем Мира. Он сжёг Хелген, когда имперцы собирались казнить Ульфрика. – Проклятье, мы бродим впотьмах! – выкрикнула бретонка. – Нужно выяснить, кто за этим стоит! – За Пожирателем Мира? – удивился воин. – Ты думаешь, есть силы, способные его контролировать? – Контролировать напрямую, может, и невозможно, но можно манипулировать и использовать устроенные им бедствия в своих целях. – отрезала женщина. – Талмор – наш главный подозреваемый. Если это не их рук дело, они знают, чьих. – У тебя есть серьёзные основания так полагать? Никто здесь не любит талморцев, но это не значит, что они замешаны во всех бедах. – Поверь, я хорошо знаю, на что способен Талмор. За это нас, Клинков, и преследуют – мы слишком много о них знаем, – бретонка вновь напомнила Израна тем, с какой уверенностью и напором чеканила слова, скатываясь в гневный монолог. – Доказательств у меня нет, но я нутром чую, что это их рук дело. Имперцы захватили Ульфрика. Война почти закончилась. А потом появился дракон, Ульфрик сбежал, и война снова идёт. А теперь драконы нападают на всех без разбору. Скайрим ослаблен, Империя ослаблена. Кому это на руку – кроме Талмора? В словах Дельфины был смысл. Поглощая души драконов, Сигульф улавливал также некоторые мысли и ощущения гордых ящеров. Они были выше того, чтобы помогать смертным в их политической возне, слишком мелкой и незначительной по меркам дов. Они были созданы, чтобы править. А Алдуин был создан, чтобы править драконами. Мог ли Талмор, не имея возможности диктовать драконам свою волю напрямую, вместо этого манипулировать ими, давя на гордыню и самоуверенность? Коварные эльфы вправду были способны на многое… – Других зацепок у нас всё равно нет, – признал норд. – Так что начнём с Талмора. Есть идеи? Дельфина погрузилась в размышления. – Если бы мы могли пробраться в Талморское посольство… – наконец высказала она. – Это их штаб-квартира в Скайриме... Одно это предположение вызвало множество вопросов, однако Сигульф промолчал, позволяя бретонке договорить. – Проблема в том, что посольство охраняют лучше, чем скряга свой сундук. Они ещё большие параноики, чем я… – Дельфина продолжила развивать свою мысль. – У меня есть несколько идей. Женщина вновь замолкла, напряжённо обдумывая варианты действий. – Я придумала, как провести тебя в Талморское посольство. – Меня? – переспросил Сигульф. – Я воин, а не шпион. – Меня могут заметить и узнать. Остаёшься ты. – Если Талмор действительно связан с драконами, они должны видеть угрозу в Довакине, поэтому узнать могут и меня. А если и не узнают, я наживу себе врагов, которые сильно затруднят мне жизнь и помешают нашему делу. – Похоже, мы в тупике, – Клинок вновь задумалась. – А что, если… Ты слышал о Галатил? – Нет. Кто это? – Её называют скульптором лиц. Она может изменить твою внешность до неузнаваемости. – Звучит дико. Что насчёт последствий? – Тогда план такой, – женщина начала очередной монолог, проигнорировав вопрос Сигульфа. – Мой человек в талморском посольстве сообщил, что там намечается большой приём. Нам надо похитить одного из приглашённых, забрать его приглашение и одежду, придать тебе его внешность… – Я-то считал визит в замок вампиров верхом безумия. – прервал её норд. – Нет, план сложный и рискованный, но выполнимый, – сердито возразила Дельфина. – Я веду борьбу с Талмором уже тридцать лет, и не выжила бы, если бы допустила хоть одну ошибку. Доверься мне, Довакин! – Если подумать, в том замке всё прошло хорошо. А сейчас меня вроде как ведёт судьба… – проговорил воин задумчиво. – Но мне нужно знать больше об этом изменении внешности. И об остальном тоже. – Галатил владеет редким магическим даром, можно сказать, уникальным, – Дельфина заметно воодушевилась. – Она могла бы работать с богачами, желающими исправить недостатки внешности, но больше времени проводит с гильдией воров. Те неплохо платят за возможность действовать неузнанными. По счастью, у меня есть знакомый в гильдии. Я договорюсь с ним, а он с Галатил. – Сколько стоят её услуги? – кошель Сигульфа был, как обычно, тощим, и этот вопрос не мог его не волновать. – И обратимы ли они? – Деньги – не проблема, – успокоила его Дельфина. У того, чьё место ты займёшь, наверняка найдётся нужная сумма. А если нет – не забывай, я ещё и хозяйка таверны. Что до обратимости – в распоряжении Галатил есть как постоянные, так и временные чары. Воин нахмурился. – Мы мало того, что похитим человека, так ещё и ограбим его? – Не будь наивным, он всё равно не жилец, – фыркнула бретонка. – Талморцы его казнят. Это необходимая жертва. – Понимаю, – кивнул Сигульф. – А похитим мы солитьюдского тана Эрикура, – сообщила женщина, окинув норда внимательным взглядом. – Вы с ним схожи ростом и телосложением, он там будет впервые, поэтому некоторая растерянность допустима. К тому же он искренне поддерживает Талмор и на хорошем счету у них. – Не так-то просто похитить тана. Как мы это сделаем? – Это уже моя забота. Встретимся через неделю на солитьюдской конюшне. И последнее: мой человек сможет пронести в посольство оружие. Естественно, небольшое. Сигульф потянулся к Клинку горя. – С кинжалом-то в посольство должны пустить? – Отберут при входе, – покачала головой Дельфина. – Отлично. Один отберут, второй не заметят, – отцепив с пояса сложенный арбалет и чехол с болтами, Сигульф протянул его бретонке. Дельфина с одобрительным кивком спрятала оружие в свою сумку. – Твой человек сможет пронести и это? – норд вынул из собственного заплечного мешка подаренный Балгруфом топорик. – Вполне, – сказала Дельфина, забирая топор, – Только не забывай, ты туда не резню устраивать отправляешься. Кстати, если ищешь, чем заняться до приёма – сходи к Фаренгару. Он хотел с тобой поговорить. – Ты знаешь Фаренгара? – С моей стороны было бы непростительно не знать единственного в Скайриме учёного, занимающегося драконами, – хмыкнула женщина. – Ложись спать, я покараулю. Заодно обдумаю детали нашего плана. Засыпая, Сигульф слышал, как Дельфина водит бруском по лезвию своего меча и что-то бормочет себе под нос. … Яростный вэн* ревёт, обтекая зелёное чешуйчатое тело, и могучие крылья со свистом рассекают уплотнившийся воздух. Что может быть прекраснее полёта? Только одно. Там, внизу, собрались мятежные йорре**, такие жалкие и смешные в своей непокорности. Намечается славная битва. Тури*** будет доволен… Мимо проносятся стрелы. Некоторые пролетают достаточно близко, и их сносит поднятый крыльями вульд****. Некоторые отскакивают от чешуи, причиняя не больше вреда, чем падающие сверху снежинки. – Фо Кра Дин! – Ту'ум зарождается в сознании и вырывается из глотки с той же лёгкостью, с какой мощные взмахи крыльев направляют тело вниз, в самый центр отряда йорре. Когти сокрушают хрупкие тела оцепеневших от ужаса мун*****. Те, кого задело Ледяным дыханием, разлетаются множеством осколков, переливающихся в солнечном свете синими отблесками льда и алой застывшей сош******. Из дюжины нордов выжило четверо. Трое поднимают своё зун******* и устремляются в бесплодную атаку. Двоих отшвыривает мощный удар крыла, третьего вместе с железными доспехами перемалывают зубы, превосходящие прочностью любой металл. Их смерть выигрывает время четвёртому. Этот кендов******** спокоен и хладнокровен. Его ква********* сделаны из солстеймского колдовского льда, прочного, как скалы. Иронично. Брошенное им копьё с длинным чёрным наконечником, пробив чешую, глубоко вонзается в шею. – Фус Ро Да! – брон********** Кричит, и его Безжалостная сила отталкивает в сторону зубастую пасть, готовую извергнуть Ледяное дыхание во второй раз. Подхватив выточенный из того же колдовского льда хакун***********, йор заносит его над головой. – Знай, дракон, что Йорг Хельмболг прикончит тебя! – Фо Кра Дин! Сигульф рывком поднялся, хватаясь за привычно лежащий у изголовья кинжал. На этот раз Слова Морозного дыхания вышли из его собственных уст и, обдав его холодом, разбились о мгновенно заиндевевшую каменную стену. Обеспокоенная Дельфина возникла рядом, с мечом наготове. – Мне снятся драконы, – пояснил норд, не дожидаясь вопроса. – На этот раз – воспоминания Салокнира. Похоже, я повторил его любимый ту'ум. – Это не опасно? – насторожилась бретонка. – Пока что нет, а что будет дальше… у тебя случайно нет мемуаров кого-нибудь из прошлых Драконорождённых? Дельфина отрицательно покачала головой. – Тогда узнаем со временем, – подытожил Сигульф. – Ну что, теперь моя очередь караулить. Остаток ночи он провёл на крыше башни, созерцая отражающееся в речной глади звёздное небо и далёкие огни Вайтрана, и размышляя о произошедшем за последние дни. На рассвете норд растолкал Дельфину и они, наскоро собравшись, продолжили свой путь по дороге, лежащей между подножием Глотки Мира, величайшей горы Скайрима, и берегом Белой, величайшей его реки, откуда доносилось журчание и тихие всплески волн. Их пути разделились недалеко от ворот Вайтрана. Попрощавшись с бретонкой, Сигульф направился в Драконий Предел. – А, вот и ты, Довакин! – произнёс придворный маг Балгруфа вместо приветствия, увидев Сигульфа в своей лаброртории. – Полагаю, ты уже встретился с Дельфиной? – Она сказала, ты хотел меня видеть, – ответил норд. – Нужна очередная скрижаль? – Не на этот раз, – Фаренгар говорил с плохо скрываемой гордостью. – Дело в том, что мне довелось изучить останки убитого тобой дракона. К величайшему сожалению, сохранились только кости и немного кожи, но и из этого я кое-что извлёк. Кожа дракона не только очень прочна, но и проявляет значительную устойчивость к магическим воздействиям… – То есть магия против дракона бесполезна? – Это слишком поспешный вывод, – назидательно произнёс Фаренгар. – Достаточно сильные боевые заклинания убьют и дракона. Но я не для этого хотел с тобой встретиться. С этими словами он вытащил из ящика своего стола объёмный увесистый свёрток и протянул Сигульфу. – Мой интерес к останкам разделил Йорлунд Серая Грива, – продолжил чародей. – Он изготовил для тебя доспех из кожи дракона. А я прибавил к естественной драконьей устойчивости к магии собственные чары. Норд развернул свёрток принялся разглядывать доспех. Куртка напоминала доспехи работы Гунмара, которые носили многие члены Стражи Рассвета, но место маленьких стальных пластин, приклёпанных на груди и спине, занимали такие же, вырезанные из драконьей кости. К ней прилагались кожаные штаны, перчатки с костяными накладками на костяшках пальцев и высокие сапоги. Довершал комплект широкий плащ с капюшоном. – Этот доспех мне очень пригодится, – наконец сказал норд. – Я в долгу перед тобой и Йорлундом. – Вот ещё! – фыркнул маг. – Сама возможность поработать с таким материалом бесценна. Йорлунд, похоже, тоже так считает. Хотя если мне понадобится что-то добыть из кишащих драуграми руин, а ты будешь не занят… Ладно, не буду задерживать. У нас обоих ещё много дел. Попрощавшись с чародеем, Сигульф направился в Небесную кузницу – Йорлунд наверняка тоже откажется от награды, но поблагодарить его стоило. Однако Серой Гривы не было в кузнице. Тренировавшиеся на заднем дворе Йоррваскра Соратники объяснили, что кузнец закончил свои дела пораньше и теперь отдыхает в «Гарцующей кобыле». Сигульфу не было суждено встретиться с Йорлундом и в «Кобыле». На почти опустевшей рыночной площади, недалеко от таверны, двое мужчин наседали на жену Йорлунда Фрейлию, торговавшую изделиями мужа. Норд хотел было вмешаться, но услышанное заставило его остановиться и вслушаться в их спор. – Дура старая! Что ты там знаешь! Ничего ты не знаешь, что значит бороться и страдать! – хрипло кричал богато одетый пожилой норд, облокотившись на прилавок и нависая над Фрейлией. – Ничего? – воскликнула женщина с болью в голосе. – А как же мой сын? Хм? А как же Торальд? Он что, совсем никто? Вот и не говори мне о страданиях! – Твой сын сделал выбор и выбрал не то, – жёстко сказал молодой детина в легионерских кожаных доспехах и с длинным мечом у пояса. - Вот и погиб. Это война. Чем скорее ты смиришься, тем лучше. – Я никогда не смирюсь! – упрямилась Фрейлия. – Мой сын жив. Сердцем чувствую! Так скажите мне, Дети Битвы, где он? Где вы держите моего Торальда? – Посмотрите только на эту дуру… – вздохнул старик с издёвкой. – Держим его? Ну да, он у меня в подвале. Держу его там в цепях. Сигульф приблизился к спорившим, на всякий случай готовясь к драке. – Когда до тебя допрёт, корова? – разбушевался старик. – Умер твой несчастный сын, умер! И умер он смертью предателя, бунтовщика! А ты… ты лучше помалкивай, если не хочешь того же для себя! – Страшно, наверное, оскорблять безобидную женщину без численного превосходства, – презрительно произнёс Сигульф, вмешавшись в разговор. – Ты, парень, даже вырядился как на битву. Старший норд побагровел, а младший, сохраняя внешнее спокойствие, положил руку на рукоять меча. – Ты хоть знаешь, с кем говоришь, бродяга? Это Олфрид, глава клана Сынов Битвы! А я… – А, слышал о вас, – оборвал его Сигульф. – Видал я разбойников, которые вели себя более учтиво. И более храбро. – Не твоего ума это дело! – прорычал Олфрид, брызжа слюной. – Идолаф, проучи этого кретина! Молодого норда, которого, как оказалось, звали Идолафом, уговаривать не пришлось. С довольной ухмылкой он извлёк меч и шагнул к Сигульфу, метя навершием ему в лицо. Ткнув в глаза Идолафу свёртком с новыми доспехами, Сигульф шагнул в сторону и сделал подножку. Сын Битвы с руганью растянулся в пыли. – Так и думал, – на этот раз ухмыльнулся Сигульф. – С настоящими воинами ты сражаться не приучен. Идолаф ловко поднялся и вновь схватился за меч. На краткий миг их взгляды встретились. Сигульф увидел, как в глазах Сына Битвы самоуверенность и задор сменяются удивлением и зачатками страха. Этот парень не был трусом и знал, за какой конец держать меч, но в серьёзных битвах едва ли участвовал. – Идём, Идолаф, – позвал Олфрид, тоже понявший, что сила не на стороне младшего родича. – У нас есть дела поважнее стычек со всякими проходимцами. Проводив Сынов Битвы холодным взглядом, Сигульф подошёл к Фрейлии. Сильно постаревшая за последнее время женщина была напугана и растеряна. Казалось, она еле сдерживается, чтобы не расплакаться. – Спасибо, что заступился, добрый человек, – тихо произнесла женщина. – Как бы у тебя беды из-за этого не вышло… – За меня не волнуйся. А вот у тебя, я слышал, действительно беда. – Я не могу думать ни о чем, кроме моего сына, моего Торальда… – из покрасневших глаз Фрейлии покатились слёзы, но следующие слова она произнесла твёрдо. – Они говорят, что он убит, но я-то знаю. Я знаю, что мой сын жив! – Ты думаешь, что Сыны Битвы причастны к этому? – спросил норд. – Они заодно с имперцами. Они тоже знают правду, но врут мне, глядя прямо в глаза! – выкрикнула женщина. – Но ты считаешь, что Торальд жив? – Неразумно обсуждать это здесь, – Фрейлия огляделась по сторонам. – Я не знаю, кто ты, но если ты действительно хочешь помочь, пошли ко мне домой. Я как раз собиралась закрываться, когда пришли Сыны Битвы. Дом клана Серых Грив, выстроенный Йорлундом в Ветреном районе, не терялся даже рядом с храмом Кинарет и легендарным Йоррваскром. Увидевший возможность достойно отблагодарить кузнеца Сигульф донёс до дома нераспроданные товары пожилой женщины и помог ей подняться по высокой каменной лестнице, соединяющей Равнинный и Ветреный районы Вайтрана. – Добро пожаловать в наш дом, – учтиво улыбнулась Фрейлия, пропуская Сигульфа. Несмотря на слухи о бедственном положении Серых Грив, их дом был не только внушителен снаружи. Его богатое внутреннее убранство если и уступало кому-то в Вайтране, то разве что Сынам Битвы, заключившим выгодный союз с Империей. – Прежде всего я должен рассказать, кто я такой и почему хочу помочь, – начал Сигульф, присев на резное дубовое кресло у очага по приглашению хозяйки. Его слова были прерваны ворвавшимся в гостиную нордом, чьи пепельные волосы и борода выдавали представителя Серых Грив. В руках норд держал тяжёлую секиру из небесной стали. – Мама, что это значит? Кого ты к нам привела? – встревоженно спросил он. – Авюльстейн, прекрати! Он поможет нам найти Торальда! – прикрикнула на него Фрейлия. – Откуда мы знаем, что он не шпион Сынов Битвы? – поинтересовался Авюльстейн, не опуская секиры. – Нельзя такие глупости делать. Никому нельзя доверять. Кто знает, что будет, если меня здесь найдут. – Видел бы ты, как он сбил спесь с Олфрида и Идолафа… – воспоминания вызвали у женщины довольную улыбку, быстро исчезнувшую. – Убери оружие, пожалуйста. Давайте просто поговорим. – Ладно, мама, – Авюльстейн отложил секиру, но отходить от неё не торопился. – Так ты здесь, чтобы помочь, незнакомец? – Чтобы всё прояснить, я сначала представлюсь, – начал норд. – Моё имя Сигульф. Я Довакин. И я перед Йорлундом в большом долгу, поэтому и хочу помочь в поисках Торальда. – Довакин? – переспросил Авюльстейн. – Помощь Довакина нам бы пригодилась. Торальд сражался на стороне Братьев Бури и пропал. Все уверены в том, что он погиб. Но он жив, я просто чувствую. Имперцы взяли его в плен и где-то держат. А Сыны Битвы знают, где. Подобные слова заставили бы многих напрячься. Принадлежность Торальда к Братьям Бури Сигульфа не удивила и не смутила – после своей несостоявшейся казни он твёрдо решил оставить борьбу с Ульфриком имперцам. Больше сомнений вызывало отсутствие фактов. Фрейлия и Авюльстейн опирались на домыслы и предчувствия, не имея определённых сведений о Торальде. Тем не менее, Сигульф не собирался отказывать им в помощи: предчувствия редко подводили Израна, Серану и самого Сигульфа, так почему же надежда Серых Грив должна быть самообманом? Смерть Торальда была вероятна, но его родичи заслуживали хотя бы узнать его судьбу. – Я обыскал бы их дом в поисках доказательств, но они только этого и ждут. Меня поймают, и тогда мы никогда не узнаем, что случилось с моим братом, – продолжал Авюльстейн. – поэтому мне нужен кто-то, кто отыскал бы доказательства. Сигульф с трудом сдержал неуместную усмешку, представив сопящего Авюльстейна, крадущегося в спальне Сынов Битвы в гремящих доспехах, с секирой наперевес. – Мне искать что-то конкретное? – Какие угодно доказательства того, что Торальд жив и находится в плену. Я знаю, что у этих Сынов Битвы они есть. Конечно, они прячут доказательства. Не хотят, чтобы правда всплыла наружу после того, как они столько времени всем лгали. – Мне бы не помешало знать планировку поместья Сынов Битвы и где они могут хранить доказательства. – Когда-то мы были дружны, – отозвалась Фрейлия. – И я часто к ним захаживала. За спальней Олфрида есть кабинет, где он хранит важные документы. Он держит его запертым. Спальня слева от южного входа, если я правильно помню… Ещё можешь поискать на чердаке. – Это должно помочь. – Ты правда пойдёшь их искать? – воскликнула женщина. – Не знаю, как тебя благодарить! – Надеюсь, лавка Аркадии ещё не закрыта, – Сигульф поднялся с кресла. – Мне бы пригодилось зелье хамелеона.