Альфа, который не продается

В кухне было подозрительно тихо и все же Брайан ощущал на себе ехидный взгляд омеги, буквально впивающийся ему в спину. Сейчас все будет просто, его снова обвинят во всех смертных грехах, заставят выслушивать придирки и Николас обязательно проедется по чему-нибудь, что он не учел. — Твой кофе готов, — выдохнул Брайан, отходя от плиты. Разлившуюся пену он уже убрал и теперь кофейник стоял наполовину пустой, и остывал. Как давно этого не было? В идеальной жизни дома было все, кроме случайностей и неожиданностей. Даже пара простуд, случайно свалившихся на голову, пришлись в аккурат на те дни, когда он никому не был нужен на работе. Можно сказать, что за пять лет впервые что-то вышло из-под контроля, пусть даже это был всего лишь кофе. — Клево, — усмехнулся Николас. — А в чашку перелить? Или пить из носика новый тренд светского общества? — Николас, я, — начал было Брайан, но посмотрев на него, замер. Все это слишком напоминало тот вечер в отеле. Николас стоял в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, мокрые волосы взъерошены, и вода капает с них, стекая мелкими каплями по плечам. -Господи! Ты не мог одеться? Брайан отвернулся, стараясь не смотреть на него. Он всегда гордился тем, что мог держать себя в руках, в какие бы обстоятельства он не попадал. Но одно дело, когда надо терпеть едкие замечания и странные намеки, и совсем другое, не иметь возможности найти хоть кого-то на одну ночь, и видеть перед собой голого омегу. И особенно — вспоминать, что именно с ним был лучший секс в жизни. — А во что одеваться? У меня все одежда грязная. Опять теми альфами пахнуть буду. Прикинь, если на приеме какой-то омега узнает в этом запахе одного из своих любимых ублажителей? Какой конфуз! Вот, пришлось у тебя полотенце взять. Сам виноват. Мог бы и халат предложить хотя бы. Так, где мой кофе? И вообще, что ты от меня отворачиваешься? Застеснялся, как омега в первый раз, или ты у меня тогда еще не все рассмотрел? Так я показать могу, чтобы тебе не так неловко было. Во, иди сюда, я уже полотенце снимаю… — Николас! Халаты в соседней комнате! — Брайан, не оборачиваясь махнул рукой, толком даже не отследив, куда именно. От возмутительных предложений стало не просто неловко — сама мысль о том, чтобы поддаться на провокацию выглядела слишком заманчивой. Может, стоило пойти на поводу и прижать омегу к какой-нибудь стене, напугать тем, что он может с ним сделать… Или сделать, если тот не напугается. Стоит ли вообще держать лицо, если одна нахальная личность бродит по квартире голышом и так откровенно себя предлагает? Когда звук шагов стал глуше, и в одной из соседних комнат послышалась возня, Брайан не спеша перелил кофе в чашку, достал сахар. Сумасшедшая неделя постепенно переходила в еще более сумасшедшую ночь. Он взглянул на часы и рука дрогнула, едва не расплескав остатки кофе. — Николас! Можешь уже не одеваться! — Брайан хлопнул себя по лбу. Быстрота реакции никогда не была его сильной стороной и принимать поспешные решения было для него губительно. — Мы опоздали на прием. Звони, что одежду не надо везти и одевайся… — Да ладно тебе! — донеслось из комнаты. Николас был удивительно бодрым и веселым для человека, у которого только что сорвались планы карьерного роста. — Ты мне вот что скажи, у тебя что, гарем? Тайком омег сюда таскаешь? — Что? — подобное обвинение было просто бессмысленно. Даже если бы он набрался храбрости и стал таскать сюда омегу, хотя бы одного, это сразу привлекло бы слишком много внимания. А Брайан хотел тихой, спокойной жизни без лишних проблем. Хватало того, что Николас постоянно устраивал ему нервные встряски на работе. — Да у тебя тут одежды для омеги столько, что мне до конца жизни хватит. Одних халатов штук пять. Хотя, вообще мне в самый раз. Ты что, заранее для меня выбирал? Брайан почувствовал как цепенеет и руки нервно задрожали. Неприятный холодок пробежал по спине, как предупреждение о наступлении чего-то неотвратимого и ужасного. Одежда для омеги была только в одной комнате — спальне мужа, в которую он уже пять лет не заходил, навсегда закрыв для себя, вместе со всеми воспоминаниями. Он не запирал ее на ключ и не заколачивал дверь, просто однажды закрыл и больше не открывал. Это все, что было нужно, чтобы никогда не вспоминать о прошлом. Но, что такое дверь для Николаса? Будто на чужих ногах, он медленно вышел из кухни и зашел в комнату. Все было по-старому, все стояло на своих местах, даже одеяло было смято и край отогнут, как в тот день, когда муж встал в последний раз. Только шкаф был раскрыт настежь. Николас рассматривал себя в зеркале и вертелся. Пушистый халат светло-персикового цвета смотрелся на нем уютно, но совсем ему не подходил. Даже запах мужа еще мерещился в этой комнате, хотя давно было ясно, слишком много прошло времени, чтобы хоть что-то осталось. — Ты тут когда-нибудь проветриваешь? Я чуть не задохнулся… — Николас немного возмущенно взглянул на Брайана, явно заготавливая очередную колкость и замер испуганно глядя на него. — Что случилось? Тебе плохо? Ты как призрака увидел… Брайан не нашел, что сказать. Оцепенение никак не спадало. Николас не просто зашел куда не следовало — он открыл дверь в прошлое, возвращаться в которое Брайан боялся. Он рассеяно скользил взглядом по комнате, вспоминая каждую мелочь: начиная от будильника, который муж заводил каждый вечер, и заканчивая перекрашиваемым раз за разом куском потолка — после протечки рабочие все никак не могли попасть в тон, закрашивая злополучное место то на тон темнее, то светлее. И почему нельзя было просто сделать ремонт? Он осторожно шагнул в комнату, будто боясь, что муж сейчас схватит его за руку и как пять лет назад начнет ругаться, что он вошел без спроса. У него была своя комната, и довольно большая. Выходить из нее, пока муж дома, было нежелательно — не стоило лишний раз раздражать омегу, пришедшего домой уставшим. Лучше было подождать, пока тот сам позовет. Всегда надо было ждать и терпеть любые требования, выполняя их без лишних вопросов. Со временем Брайан научился угадывать, как лучше вести себя и проблем стало меньше. Сейчас, осматривая комнату, он вдруг понял, насколько легче и проще стала его жизнь. Он ни за что не хотел бы вернуться назад, ни на одну минуту. Николас удивленно следил за ним. Ему никогда не доводилось видеть идеально собранного Брайана в таком потерянном виде. — Эй! Хозяин? Где обещанное кофе? Даже булочку к нему не предложил, жмотина. Ладно, я сам. Эй… — Николас завис уставившись на полку одного из стеллажей. — Это что, ты? Брайан медленно выходил из транса, следя за ним. Николас держал в руках рамку с фотографией семилетней давности. Они еще совсем недавно поженились с мужем — тот только начинал учить Брайана всему, что должен знать альфа и в отношениях еще было не все гладко. Муж зачем-то заставлял его очень коротко стричься и постоянно наряжал в деловые костюмы. Только сейчас, смотря на фотографию, становилось понятно, насколько жалко и нелепо это на нем смотрелось. Сейчас, когда он достаточно сформировался: раздался в плечах и приобрел взгляд человека, которого жизнь не только потрепала, но еще и научила, ему шли костюмы. А раньше надо было купить самые дешёвые джинсы с полинялой футболкой и дать отрастить неформально-подростковую шевелюру. Подростковый этап бунта и вечных споров Брайан старательно подавлял в себе в угоду мужу. Это помогло избежать многих проблем, но было чувство, что он сам себя обокрал. — Да, это я… — Ого. А я не таким тебя представлял… Знаешь, у тебя очень симпатичный отец, правда совсем на тебя не похож… Брайан быстро осмотрелся вокруг, пытаясь понять, откуда в комнате могло взяться фото одного из его родителей. И лишь спустя несколько секунд сообразил, что Николас принял за его отца совсем другого омегу, улыбающегося на фото вместе с ним. — Николас, это не мой отец… — А чей? Погоди, это что, твой дедушка? Так хорошо выглядит, невероятно… Брайан еще раз внимательно всмотрелся в фотографию. Омега рядом с ним и правда выглядел очень хорошо для своего возраста. Морщин было совсем мало, фигура достаточно подтянутая, да и одеваться он всегда умел, хотя даже на отдыхе предпочитал больше деловой стиль. Брайан грустно вздохнул, вспоминая тот день, когда сделали это фото — торговый центр, бутик для альф — нужно было найти новый костюм — Брайан рос, как на дрожжах и приходилось покупать новую одежду чуть ли не каждые три месяца. — Николас, это мой муж. Взгляд Николаса изменился, теперь он смотрел недоумевая, немного брезгливо и едва не бросил рамку обратно на стеллаж. — Муж? Он что, педофил? Брайан лишь устало вздохнул и решил все же объяснить, почему обычно именно так и получается. — Николас, тебе это вряд ли было интересно, но альфы, если они не совсем старые или страшные, стоят достаточно дорого. Обычно омеги уже в возрасте, когда могут позволить себе купить что-то стоящее… — Это я понять в состоянии, — возвращаясь в свое прежнее состояние вечного раздражения и постоянного недовольства ответил Николас. — Он что, не мог себе альфу подобрать постарше? По тебе же видно, что едва школу закончил. — И что? — Когда я школу закончил, у меня три кровати сломалось, причем третья была железной. У него вообще вставал? Или он тебя чисто по приколу взял, посмотреть? — Господи… — Брайан хотел провалиться сквозь землю. Неизвестно зачем Николас уводил разговор в эту тему, но оставалось совсем немного до того момента как терпение должно было закончится. — Мы можем закончить с обсуждением моей семейной жизни? — Можем. Куда твои родители смотрели, когда ему тебя продавали? Им что, настолько деньги были нужны? — Если ты уж так хочешь обсудить моего мужа, то я тебя огорчу. Мне очень с ним повезло, другим альфам доставались мужья похуже. А родители ничего не могли сделать. К моменту продажи они были мертвы уже два года, так что меня продавал мистер Август, папа Джена. Родители были его деловыми партнерами и когда я остался один, он подключил свои связи, чтобы стать моим опекуном. Это был лучший вариант. Благодаря ему, я смог попасть в ВИП. И мужа, в какой-то мере он мне сам подобрал. Не могу сказать, что я сам был в восторге, восемнадцать лет все же слишком рано для взрослой жизни, но сейчас я прекрасно понимаю, насколько он был дальновиден. Если бы муж сейчас был жив, все было бы очень даже неплохо… Николас? Николас обнял его, прижимаясь к нему всем телом. Рубашка сразу намокла от влажных волос. Слишком странно было впервые за долгое время ощущать тепло чужого тела, такого близкого и такого желанного. Брайан осторожно вдохнул запах омеги, чистый, не смешанный ни с чьим другим и осторожно прикрыл глаза. Сколько можно бороться с собой? Он всегда хотел его, с того самого дня, когда понял, что Николас не похож ни на одного здешнего омегу. Это не было какой-то темной страстью или каким-то невыносимым жгучим чувством, не дающим покоя, ни днем, ни ночью. Скорее это было что-то нежное, теплое и Брайан бы прожил всю свою жизнь именно так — позволяя себе лишь изредка расслабиться вечером, вспоминая про омегу и иногда встречаясь с ним за обедом на работе. Но Николас каждый раз выворачивал весь его мир на изнанку, тормошил, вырывая из сладкого сна. — А как умерли твои родители? Брайан вцепился в него, наверное, слишком крепко. Николас резко и тяжело выдохнул, но ничего не сказал, даже не хмыкнул возмущенно. — Самолет упал. Мистер Август давно мечтал открыть филиал на севере. Родители сотрудничали с ним, вот и летали туда. Никогда не мог этого понять — вы разговариваете с человеком, а через час его уже нет. — Это ужасно, — выдохнул Николас еще сильнее обнимая Брайана. — Мне жаль… — Ну я как-то смирился, так что… — он замолчал, ощущая как Николас, встав на носочки, осторожно целует его в шею. Едва теплые губы оставляли влажные следы и крошечные капельки воды приятно щекотали быстро высыхая. — Ты что? — М? — Николас медленно поднимался вверх по шее, целуя все так же осторожно и нежно, но явно не собираясь останавливаться. Брайан был выше его и максимум до чего он мог бы дотянуться без его разрешения — это подбородок. И Брайан мог бы позволить большее, и себе, и ему, но в памяти всплыла та самая ночь в отеле. Где они уже прошли достаточно. Слишком горячо, слишком близко и откровенно. Но все на том и закончилось. Дальше не было ничего. Пройти через подобное вновь, думать, что утром все изменится и расстаться, едва жизнь стала входить в прежнюю колею. Брайану не нужны были встречи на одну ночь, даже если тот был Николас. Нет, не так. Особенно — если это был он. Николас был единственным, с которым хотелось надолго и часто. И ничего другое его не устраивало. Пережить во второй раз. Даже не отказ, просто игнорирование. Видеть, как Николас день за днем ведет себя так, будто ничего не произошло… Он осторожно положил руки Николасу на бедра и отстранился от него, осторожно, но твердо. — Николас, ты же только что из борделя. Я тебе сейчас зачем? — ему казалось, он спросил мягко, во всяком случае, в самом тоне не было и намека даже на упрек, не то, что на оскорбление или попытку зацепить. Но Николас выглядел так, словно он его только что обидел. Даже глаза у него блестели, словно вот-то появятся слезы. Но уже через секунду на лице заиграла знакомая ехидная улыбка и болезненный огонек зажегся в глазах. Он закусил губу, быстро окинув Брайана оценивающим взглядом, ловко повел бедрами, вновь прижимаясь к нему всем телом. — Сравнить, — с вызовом бросил он, гордо расправив плечи. Было бы смешно, если бы не было так грустно. В этом мире все было для омег, особенно альфы и те беззастенчиво пользовались этим, покупая того, кто приглянется. Это был лишь вопрос денег. Все остальное — лишь формальность. — Не насравнивался еще? — слишком близко. Слишком. Он ведь не железный. Всего одно слово — и он сорвется. Почему-то дело было именно не в действиях, а словах. И Николас наверняка знал правильные, просто пока еще не использовал их. И не набрасывался, как в прошлый, но оно было понятно. Сейчас не было течки с ее чудовищными желаниями, и эффект неожиданности давно был потерян. Оставался острый язык и физическая сила, которая была не на его стороне. И Любопытство постепенно подогревало интерес, чем все же Николас сумеет зацепить его, словно давая зеленый свет сорваться. Брайан знал, еще несколько секунд и все вновь перевернется с ног на голову.