Потому что я люблю тебя...

...Два года спустя...       С самого утра солнце начинало припекать. И уже к середине дня от жары едва спасали многочисленные ручейки и прохладные тени. От раскалённой земли поднимался сильный зной. А чистый лесной воздух был забит горькой пылью, которая стремилась заполнить собой стенки лёгких. Но при этом можно было уловить и утешительный грозовой ветерок, который намеревался разогнать стоявшую два дня подряд беспощадную жару.       Коннор возвращался из Бостона, где провёл две недели гоняясь за очередными приспешниками своего отца, которых Хэйтем менял в последнее время как перчатки. И даже сам великий магистр тамплиеров был вынужден скрываться от своих заклятых врагов. Орден Креста терпел поражение за поражением, теряя былую мощь. Это воодушевляло Ахиллеса, однако Коннор был уверен, что его отец не отсиживается без дела и выносит план более масштабного уровня. Из-за чего не мог прекратить думать о нём ни на день. Ассасин, миновав долгий путь, оставил вороного коня возле конюшен, где грациозным скакуном тут же занялись слуги. А его хозяин задумчиво пошёл по направлению к дому. Этот летний день не готовил ему никаких неожиданных сюрпризов. В усадьбе стаяла обыкновенная тишина, нарушаемая лишь нежным пением птиц за распахнутым окном в гостиной. Коннор уже хотел подниматься к себе, но вдруг услышал голос Ахиллеса. Старик с кем-то оживлённо разговаривал на кухне. Однако его тайным собеседником, не являлся кто-то из здешних слуг. Из любопытства ассасин решил проверить с кем так душевно может болтать этот ворчливый человек. Дэвенпорт стоял у окна, опираясь о свою старенькую трость обеими руками, завидев Коннора на пороге, он вдруг приумолк и загадочно улыбнулся ему. Ассасин перекинул взгляд на аккуратную фигуру. Незнакомка стояла, повернувшись к нему спиной, и кажется, не спешила представляться. Её знакомый силуэт обрамлял чёрно-белый дымчатый плащ, слегка вьющиеся каштановые волосы были забраны в очень лёгкую причёску и… пахли черёмухой… В груди взволнованно стукнуло, когда он понял кто стоит перед ним. — Саманта? — голос мужчины прозвучал несколько тише обычного. Он не верил собственным глазам. На губах женщины заиграла нетерпеливая улыбка, она повернулась к нему. — Здравствуй, Коннор. Я рада тебя видеть. — Янтарные глаза заблестели подобно драгоценным камням. Её проникновенный, нежный и такой родной взгляд заставлял дрожать неподкупное мужское сердце. Коннор, точно онемев, решительно подошёл к ней и крепко обнял, слегка утыкаясь носом в каштановые мягкие пряди. Неописуемое облегчение навалилось на него, и теперь каждый новый вдох давался легче предыдущего. Саманта незамедлительно ответила на объятия ассасина и прикоснулась губами слегка колючей щеки. В женской груди заколотилось очень робко и быстро. Между тем Ахиллес сделал пару неторопливых шагов к выходу. — Смотри, не задуши её. — Подшутил старый человек, проходя мимо Коннора. Объятия разомкнулись. Ассасины молча смотрели друг другу в глаза: даже говорить сейчас было не просто. Столько всего хотелось спросить, обсудить, рассказать. Теперь времени для разговоров было более чем предостаточно, но так сложно начать… — Время минуло долгое. И вам, бесспорно, есть что обсудить. — Сказал Дэвенпорт ненавязчиво и улыбнулся так, как мог улыбаться только человек его почтенного возраста, повидавший на своём веку многое. —А я должен поработать с этим манускриптом. —Ахиллес покрутил в пальцах древний свиток, который передала ему Саманта, и тактично поковылял проч из комнаты. Дефорс окинула Коннора быстрым внимательным взглядом, с трудом узнавая. Теперь перед ней стоял не хлюповатый мальчишка. — Как же ты изменился! —сказала она, не сдерживая восхищённую улыбку. — Меня не было очень долго. Ассасин отделался едва заметной ухмылкой, которая всегда шла ему. — Знаешь, когда я прибыла сюда, то словно попала в дни своего детства! Это невероятно! Поместье вновь возродилось, здесь стало как прежде! Нет, даже лучше... Она прошла к окну, а затем резко и достаточно изящно развернулась, белые вставки на её плаще игриво блеснули на солнце. — Покажешь мне новый Дэвенпорт!? — Глаза Саманты лучезарно вспыхнули. Она не скрывала своего любопытства, которое было сродни только невинным детям. Ассасин согласно кивнул. — Но дорога будет долгой. — Предупредил он. — Три месяца плавания меня здорово утомили, я готова ходить хоть весь день! — Саманта ощутила, что её сердце буквально дрожит и волны радости одна за другой накрывают её. Она так часто вспоминала жизнь в этих краях и так сильно скучала по ним, мечтала вернуться и походить по родной земле.       Поместье за два последних года разрослось настолько, что и за день его целиком невозможно было обежать. Теперь это место больше не напоминало о Великом обвале, здесь началась новая жизнь. Саманта, как восторженный ребёнок не могла удержать своё внимание на чём-то конкретном и, узнав знакомые места, она быстро вбежала на одинокий холмик, откуда можно было видеть просторы родного Дэвенпорта. Всё его величие открывалось как на ладони и, поглощая эту красоту глазами, Дефорс глубоко вдохнула, сбрасывая все преследующие её тревоги. Затем обернулась к Коннору и подманила его тонкой белой рукой. Тот отделался лёгкой, очаровательной ухмылкой, поднялся на холм. «Радуется, точно ребёнок». — Промелькнуло в мыслях. — Такая красота! Помнишь, мы охотились в этих краях? В этих диких, чужих человеку краях... — Не переставала восхищаться Дефорс. — Даже не верится, что я вновь здесь... — Саманта невольно прислонила голову к плечу ассасина и забылась покоем, закрыла глаза. Ей больше не хотелось покидать это место. Только здесь она могла чувствовать себя счастливой.       Ассасины провели вместе большую часть дня. В основном бесцельно шатаясь по закоулкам Дэвенпорта и просто разговаривая. Коннор вернулся домой ближе к заходу солнца. Все слуги уже были распущены. В усадьбе витала приятная, усыпляющая тишина. Золотистые лучики солнца лениво бродили по стенам и потолку, алели и выгорали, превращаясь в прохладные ночные тени. Ассасин задумчиво прошёл мимо кабинета Ахилесса, дверь в который оказалась настежь открыта. Старик сидел за столом, нависая над манускриптом. Он с прищуром изучал его внимательными глазами, однако даже при всём увлечении Коннора смог заметить сразу же. — Опоздал к ужину… — Очень размеренно сказал Ахиллес, ни на секунду не отрывая взор от драгоценного артефакта. — Я не голоден. — М... — Ахиллес сосредоточенно сдвинул брови, взял в пальцы лупу, чтобы лучше разглядеть маленькие символы на старом пергаменте. — Коннор! — окликнул мужчину Дэвенпорт, — Пока ты не ушёл к себе… Нора сегодня заходила. Искала тебя…