Амулет синигами

Дурные предчувствия накрыли меня с головой во время операции. Рука дрогнула, и надрез едва не вышел в два раза длиннее, чем требовалось. Я сделал несколько вдохов, усилием воли успокаивая дрожь, пробежавшую по телу. Крепче сжал скальпель. Что бы ни происходило снаружи клиники, а там явно стряслось нечто неприятное, жизнь пациента важнее. Я не могу стать причиной смерти того, кто доверился мне. К счастью, после успешного начала процесса руки никогда меня не подводили. Они словно обладали собственным разумом. Начав операцию, я мог быть уверен, что доведу её до конца. Рубин из тёплого стал огненным, припекая грудь под халатом, как раскалённый металл, извлечённый из доменной печи. «Говори, что случилось!» — мысленно потребовал я у амулета, продолжая невозмутимо делать своё дело. «Леди Эшфорд и возвращённый ею к жизни Энма-Дай-О-сама сломали барьер и покинули Замок Несотворённой Тьмы», — раздалось в моей голове. «Так останови их! — повелел я, не задумываясь. — Создай новый барьер, который задержит их хотя бы до половины девятого вечера». Плохие новости в самый ответственный момент! Как некстати. «Простите, хозяин. Око раскрыло полную силу, — виновато сообщил амулет. — Против него и восстановленного Хрустального Шара без поддержки духа-хранителя мне не справиться». «Неужели и Шар восстановлен?» — досадливо поморщился я. «Я сожалею». Кристалл не язвил, и это заставляло меня испытывать внутренний дискомфорт. «Асато в опасности?» — осведомился я, стараясь, чтобы рука ни в коем случае не дрогнула снова. Сейчас было не время совершать ошибки, я чётко знал это. «Нет, хозяин, — рубин, похоже, опечалился. — Опасность грозит только вам, причём прямо сейчас». «Что они собираются делать?» «Их намерения скрыты от меня, — даже не верится, что этот отвратительный камень в кои-то веки чувствует свою вину. — Я бы с лёгкостью выяснил, что они задумали, будь Око, как и прежде, слабее меня. Но Эшфорд-сан нашла дополнительный источник сил и напитала свой демонический амулет. Моя сила и энергия Ока стали равны, но рядом с Лилиан находится Энма с Хрустальным Шаром и её собственный дух-хранитель, а меня поддерживаете в данный миг лишь вы. Их совокупная мощь больше. Простите». «Хватит стенать, как беспомощная девица, — оборвал я его. — Сообщи Асато. Пока я занят здесь, он проследит за ними и не допустит, чтобы была совершена подлость за нашими спинами. Где сейчас Лилиан и Энма?» «Они…» — контакт прервался. Я невольно выругался. Ассистентка, стоявшая поблизости, с подозрением покосилась в мою сторону, но не сказала ни слова. Надо срочно звонить Асато! Но я никому не могу поручить донести до него такую важную новость, а наше телепатическое общение так и не стало устойчивым до сих пор. Впрочем, только от меня зависит, как быстро я закончу операцию. И я должен постараться завершить её скорее… В свой кабинет я мчался почти бегом, на ходу набирая знакомый номер. Едва начав дозвон, мобильный вдруг мигнул и погас. Я посмотрел на мёртвый чёрный экран, недоумевая, почему так вышло. Я ведь только что выдернул шнур из сети! Полностью заряженный аккумулятор не мог так быстро разрядиться. «Неудача-то какая, правда? — неожиданно зазвучал внутри меня насмешливый голосок леди Эшфорд, и я похолодел до мозга костей. Как ей удалось пробраться в мой разум, куда даже мой дух-хранитель не всегда мог войти? — Настоящая беда. Хотел перехитрить нас с Энмой-Дай-О-сама, но не вышло? Слушай, Кадзу, у меня и Повелителя Мэйфу есть для тебя деловое предложение. Если верить Оку, ты уже закончил удалять желчный пузырь очередному смертному ничтожеству, и у тебя появилось время поболтать с друзьями. Ждём тебя в твоей гостиной. Поспеши, это в твоих интересах». Какой торжествующий голос! Значит, они с Энмой уже успели провернуть задуманную ими подлость, о которой предупреждал рубин. Интересно, какая ловушка мне уготована на сей раз? «Ах да, чуть не забыла! — последовало новое ехидное замечание. — Пару часов тому назад мы с Оком создали для тебя некоторые трудности, связанные с передачей информации кому-либо, кроме меня и Энмы-Дай-О-сама. Ненадолго, сам понимаешь, поэтому не переживай. Очень скоро ты сможешь снова общаться, как со своим мёртвым возлюбленным, так и с бесполезным рубином, неспособным тебя защитить, но сначала поговори с нами». Я собирался достойно ей ответить, но вовремя осознал, что Око лишь напитается моими гневными мыслями, а я потеряю энергию, столь необходимую нам с Асато сейчас. Предупредив остальных врачей и ассистентов о том, что сегодня уже не вернусь, заранее мысленно попросив у них прощения, если не вернусь вовсе, я покинул здание клиники. Добравшись до стоянки, сел в автомобиль и отправился домой. *** Незримый барьер, окружавший коттедж, бесследно исчез, но я даже не удивился этому факту, входя в прихожую. Замок на двери, разумеется, никто не взломал и даже не открыл ключом, однако незваные гости уже ждали в гостиной, расположившись на моём диване и креслах. Леди Эшфорд в серебристом вечернем платье, с алмазной тиарой на голове, со струящимися по спине и плечам каштановыми локонами, с профессионально нанесённым макияжем выглядела так, словно собиралась в Императорский дворец, а до сегодняшней битвы ей вовсе не было дела. Лорд Артур ослеплял взоры окружающих белоснежным костюмом, в петлицу которого кто-то — сомневаюсь, что он сам! — воткнул кроваво-алую розу. Победно ухмыляющийся Энма в неизменном чёрном кимоно, украшенном золотой росписью, с восстановленным Хрустальным Шаром, намертво впаянным в центр груди, довершал колоритную картину. Мельчайшие извилистые трещинки всё ещё виднелись на поверхности Шара, но магический артефакт сейчас выглядел куда более целым, чем в прошлую нашу встречу с Повелителем мира Мёртвых. — Вот и он! — радостно выпалила Лилиан, оборачиваясь. — Добро пожаловать в лоно своей истинной семьи, Кадзу-кун. — Вы мне не семья, — ответил я, стараясь, чтобы в голосе прозвучало как можно больше отвращения. — Неужели? — не меняя тона, отозвалась Лилиан. — Разве ты не планируешь присоединиться к победителям? — С чего вы взяли, будто одержите победу? — я приблизился к столику, налил себе воды из графина и уселся на диван, с которого тут же степенно поднялся лорд Эшфорд, словно опасавшийся заразиться чем-то смертельным от случайного соприкосновения со мной. — Кстати, почему мой двойник здесь, а миры ещё целы? Наша встреча больше не создаёт межпространственные парадоксы? — Сегодня день Апокалипсиса, все привычные правила отменяются, — снисходительно улыбнулась леди Эшфорд. — Миры подходят друг к другу всё ближе и скоро сольются воедино. Это так… воспламеняет, — она провела ладонью от плеча к плечу по своей почти обнажённой коже. Изящное бриллиантовое колье на груди, напоминавшее распахнутые крылья махаона, едва прикрывало глубокий вырез платья. Я спокойно проследил за движением её руки, мимоходом отметив, что впервые, пожалуй, не ощутил ни малейшего трепета, наблюдая за её попытками вывести меня из равновесия. «Асато, — мысленно попробовал я пробиться к любимому, — ты слышишь меня? Пожалуйста, ответь, где ты! У нас дома гости: твоя сестра, лорд Артур и Энма. Ты тоже в опасности, будь осторожен!» Никакого ответа, конечно, не последовало. — Хорошая попытка, — в глазах леди Эшфорд блеснула плохо скрываемая ярость. — Но я же предупредила, что на некоторое время ты останешься в одиночестве и не сумеешь ни с кем связаться. До окончания нашего разговора. — Говори. И чем скорее, тем лучше, — сухо заметил я, опустошив стакан с водой и отставив его в сторону. — Собственно, речь идёт о взаимовыгодном соглашении, — выступив вперёд, вкрадчиво заговорил Энма, явно пытаясь загипнотизировать меня своими плавными жестами, похожими на трюки иллюзиониста. — Мы с Лилиан и лордом Артуром предлагаем тебе присоединиться к нам, либо отдав добровольно рубин, либо связав себя клятвой с Оком или Хрустальным Шаром, а затем выступив в сегодняшней битве на нашей стороне. — Мне незачем делать такое, — я пожал плечами. — И я не стану. — Жаль, — Энма изобразил сочувствие, — тогда придётся сообщить, что моя бесценная подруга Эшфорд-сан, вернувшая меня к жизни после того, как вы с друзьями заперли её внутри Замка Несотворённой Тьмы, четыре часа тому назад вручила одному из начальников полицейского департамента Токио улики против тебя. Если откажешься сотрудничать с нами, то вскоре очутишься на допросе, а затем в камере предварительного заключения по обвинению в убийстве трёх студенток весной прошлого года. Теперь ясно, о какой ловушке предупреждал амулет! — Видимо, глупо напоминать, что я не убивал никого? — спросил я, стремясь выиграть время для размышлений. — Да, весьма глупо. Более того, как, я уверен, тебе известно, по статистике в Японии обычно выносится всего один процент оправдательных приговоров среди девяноста девяти процентов обвинительных, поэтому шансов ускользнуть из рук правосудия у тебя, прямо скажем, маловато! — деланно рассмеялся Энма, а следом за ним переливчатый смех раздался со стороны кресла, где, закинув ногу на ногу, удобно расположилась леди Эшфорд. Только лорд Артур вёл себя на удивление тихо и выглядел неподвижным и молчаливым, словно музейный экспонат или египетская пирамида. — Полиция получила улики с вашими отпечатками пальцев, Мураки-сан. Они на окровавленном скальпеле, на отрезанных женских волосах, на наручных часах, на шёлковом шарфике жертвы. Одним словом, повсюду! Вам никак не отвертеться. — Не желаешь использовать свой амулет, приказав ему уничтожить найденное полицией? А затем попросить мою сердобольную сестричку стереть память всем, кто успел узнать о существовании улик? — ласково улыбнулась Лилиан, соскользнув с кресла, подойдя ко мне и усевшись рядом. — Дело ведь за малым! А времени до конца света осталось уже немного, поэтому поспеши, о прекрасный двойник моего не менее прекрасного супруга! Вдруг она изогнулась и с кошачьей грацией прижалась к моему плечу, огладив меня по спине хозяйским жестом. Я вздрогнул и резко отстранился. Если прежде я мысленно сравнивал её с пантерой, то теперь мог бы сравнить лишь со змеёй. «Не вздумайте, хозяин! — услышал вдруг я отчаянный вопль рубина внутри своей многострадальной головы. Похоже, амулету удалось вопреки усилиям леди Эшфорд пробиться ко мне. — Официальный ордер на ваш арест уже выписан. Теперь любое нападение на полицейских, попытки уничтожить улики или чью-то память, а также внезапное бегство на маяк, будет расценено как бесчестный, тёмный поступок. Тем самым вы вручите себя тьме. Я тоже стану тёмным, и ваш дух-хранитель соединится с вечным мраком. Око с лёгкостью подчинит нас. Миры почти слились. С сегодняшнего дня для Вселенной уже нет различий между вами и другим Мураки! Все ваши добрые и злые дела принадлежат вам поровну, словно вы — один человек. Эшфорд-сан в лучшем виде осведомлена об этом, потому и хочет подтолкнуть вас во тьму, а если ей это не удастся, то запасной её план — заполучить душу своего двойника! Я не знаю, как спасти другую Ририку, но, хозяин, если вы хотите сегодня сражаться на стороне света и освободить Цузуки Асато-сан, не позволяйте себе ни единого дурного поступка, даже малейшей тёмной мысли в чей-то адрес, иначе всё пропало! Кстати, я освободил ваш телефон от влияния Ока. Он снова работает. Можете звонить». «Если я сейчас попробую достать мобильный, Эшфорд-сан с помощью Ока отключит мой телефон снова. Сможешь набрать номер Асато и поговорить с ним от моего лица, чтобы никто этого не заметил? — с колотящимся от волнения сердцем поинтересовался я у рубина. — Ни за что бы не стал просить, но сам видишь, в каком я положении!» «Смогу, — послышалось внутри. — Что за вопросы, хозяин!» Рубин набрал номер, как и обещал, но, к сожалению, на звонок никто не ответил. Тогда я потребовал сведения о том, чем сейчас занят Асато. Амулет сообщил, что дух-хранитель уже в курсе насчёт ордера на арест и собирается исполнить свой долг, устранив полицейских и телепортировавшись ко мне. Медлить было нельзя. Асато мог совершить непоправимую ошибку. Я попросил амулет поддержать мою телепатическую связь с духом-хранителем и забросил в сознание Асато информацию о том, почему нам обоим сейчас ни в коем случае нельзя сопротивляться аресту и причинять вред полицейским или кому-либо другому. Обеспокоившись моим долгим молчанием и заглянув в мои мысли, когда я был уже на середине монолога, обращенного к моему любимому, Лилиан рассвирепела. — Обезвредьте его! — воскликнула она, обращаясь к Энме и указывая на меня с таким брезгливым и в то же время возмущённым выражением лица, словно я был говорящей улиткой, заползшей в её домашние тапки с целью потребовать соблюдения прав и свобод брюхоногих моллюсков. Не прошло и трёх секунд, как я оказался за барьером, установленным ею, лордом Артуром и Энмой. Теперь никакой сигнал, кроме их голосов, не мог пробиться ко мне. — Тацуми и Ририка скоро хватятся меня, — заметил я хладнокровно. — Они ждут звонка в условленный час. Если я не свяжусь с ними, они сами явятся. У вас начнутся проблемы ещё до сражения в Шабле. Вы хотите этого? — Ладно, — недобро улыбнулась леди Эшфорд. — Так и быть, я позволю тебе поговорить с Асато, как ты и хотел, а затем дам возможность позвонить Тацуми-сан. Правда, лишь после того, как полиция окажется под твоими окнами. Докажу ли я тем самым своё расположение к тебе? Я усмехнулся. В добрые намерения лживой леди не верилось так же, как в безвредность тетродотоксина. Однако эта дама для вида позволила мне сделать всё, что обещала. Восстановив телепатическую связь с помощью рубина, я убедил Асато не причинять вреда коллегам, а просто приехать в Сибуйя, как ему и было поручено. Лишь после моих отчаянных уговоров Асато согласился никого не трогать и беспрекословно выполнить поручение начальства. Я хорошо его понимал. Кто знает, что я сам бы натворил, окажись на его месте? Смог бы удержаться от необдуманных поступков или наломал дров? Размышляя об этом, я сам не заметил, как прошли двадцать минут, о которых предупреждал Асато. Снаружи дома замелькали проблесковые маячки. Характерный звук включённых сирен прокатился по улице, а потом стих. — Сдавайтесь, Мураки-сан! Выходите с поднятыми руками, если не хотите неприятностей. Дом окружён! — услышал я хорошо поставленный голос того самого начальника, которому Асато многие месяцы подряд в надежде получить значок помогал разгребать бумаги, с которым вместе напился однажды в конце рабочей недели, «вливаясь в коллектив». Кто мог знать, что служба Асато в полицейском департаменте закончится тем, что ему придётся арестовывать меня? Смешно и больно. Учитывая предложение выходить с поднятыми руками, кажется, меня считают опасным маньяком, который, возможно, прямо сейчас препарирует в подполье очередную жертву. Энма и Лилиан, наблюдая моё фиаско, сияли ослепительными улыбками. Лорд Эшфорд, до сих пор успешно изображавший неодушевлённый предмет, повернулся ко мне, и в его здоровом глазу мелькнуло нечто сродни любопытству. Казалось, моего двойника так и подмывало спросить, что я сейчас чувствую, когда меня обвинили в том, чего я не совершал, но в итоге он передумал и не задал ни одного вопроса. И верно, не имело ни малейшего смысла злорадствовать. Стоило поберечь бесценную желчь до лучших времён, и мой двойник отлично понимал это. — Мураки-сан! — неслось из рупора в полуоткрытое окно коттеджа. — Если не выйдете, я прикажу выломать дверь, и вас выведут силой! Даю две с половиной минуты на размышления. Начинаю отсчёт! Уверен, теперь соседи точно занавесили окна, если не сделали этого сразу, и заперлись на все имеющиеся замки. Ещё бы, о ужас! Известный хирург, живущий так близко от них, оказался опасным преступником. Quel passage! * — Кадзу, я знаю, что ты невиновен! Я буду поддерживать тебя, и мне плевать на потерю работы! — донёсся из рупора совсем другой голос. Родной, желанный. Я вздрогнул и торопливо проглотил комок в горле, чтобы не показать врагам внезапно накатившую слабость. Мой Асато. Даже сейчас, когда всё хуже некуда, он старается поддержать меня. — Звони теперь, — милостиво разрешила Лилиан. — У тебя около двух минут. Этого вполне достаточно. Я взял телефон и набрал номер Тацуми. *** Изрезанные прибоем скалы и иссиня-чёрная гладь воды… За прошедшие годы со дня строительства маяка море почти вплотную приблизилось к его подножию. Тридцатидвухметровый «Шабленски Фар» самый старый и высокий в Болгарии. В мае на берегу за его стенами цветут маки, и на их фоне восьмиугольная башня, сложенная из розового и белого кирпича, увенчанная гигантским вращающимся фонарём, окружённая морем, изумрудной зеленью трав, пышной листвой клёнов, рябин и ясеней, смотрится особенно эффектно. Удивительно, что кому-то пришло в голову возвести неподалёку от крошечного рыбацкого посёлка с населением всего-то три с половиной тысячи человек уменьшенную копию разрушенной во время землетрясений примерно восемь веков назад Александрийской башни. Тацуми заранее предупредил, что беспрепятственно войти не удастся. Территорию охраняют военные, маяк огорожен со всех сторон толстой проволочной сеткой. Значит, придётся принять невидимый облик и телепортироваться внутрь, забрав с собой Асахину и Хисоку. Ватари обещал привести другого Тацуми, а наша головная боль — Киёкава-сан. Та, кто совершенно не понимает, куда и зачем её приведут. Придётся изворачиваться, хитрить и лукавить. Впрочем, разве нам привыкать? Чего только не приходилось делать за прошедшие два года! Гости из другого мира, если верить Тацуми-сан, появятся, когда мы все окажемся внутри, закроем маяк от внешних воздействий, а затмение войдёт в полную фазу. Остаётся лишь ждать и верить, потому что связаться с Ватари-сан и Хисокой-кун из иного мира сейчас не получится. — Туристы и астрономы наблюдают за затмением, находясь в ближайших курортных посёлках, в основном, в Албене, где лучшая видимость. Здесь никто нас не заметит и ничего не заподозрит, — бесстрастно проинформировал Сейитиро. — Вот и хорошо! — я приобнял примолкшего Асато за плечи. Он рассматривал ряды пустых скамеек, расставленных поблизости от маяка, затем перевёл рассеянный взгляд на металлические каркасы кубов и вписанных в них пирамид, изображавшие, вероятно, тайные символы секретных обществ. Разумеется, все эти загадочные конструкции расположили здесь исключительно ради туристов, чтобы те имели возможность насладиться впечатляющей фотосессией, раз уж на маяк вход закрыт. Однако сегодня все желающие сделать удачные снимки ушли наблюдать затмение. — Поскольку мы тоже своего рода представители тайного братства, железные пирамиды как раз к месту, — постарался я разрядить обстановку и потрепал Асато по взлохмаченным волосам. Он инстинктивно прижался ко мне и тихо выдохнул: — Как думаешь, Ририка выкарабкается? Сможет стать прежней и вернуть свободу себе и моему двойнику до битвы? — Обязательно. На самом деле я не был уверен. Я верил только в нас двоих — и ни в кого больше. Не доверял полностью даже проклятому амулету! Проржавелые якоря таращились в нашу сторону чёрными глазами-ракушками из-за белоснежных гипсовых колонн, расставленных по периметру лужайки с вытоптанной травой. На горизонте виднелась полоса моря, сливавшаяся с пронзительной синевой неба. Слоистые белые облака отражались в воде. — У нас был вечер, когда мы переместились, а тут… слишком светло. — Скоро и здесь стемнеет. Возможно, навсегда, — мрачно изрёк Тацуми. Я хотел упрекнуть ответственного секретаря за пессимизм, но не смог. Мы все чувствовали себя не в своей тарелке, и я отлично понимал причину. Дело было не только в битве. Девушка, которую Тацуми когда-то искренне любил, а Асато начал считать родной сестрой, пожертвовала собой. Хорошенькое начало для сражения за лучший мир! На самом деле я тоже, как ни старался, не мог выбросить из головы случившееся… Даже уверяя себя, что эмоции не помогут, а лишь навредят сейчас — всё равно не мог. *** Когда истекло отведённое время, и мне следовало выйти из дома либо попрощаться с чувством собственного достоинства и заодно с дорогой входной дверью, я вознамерился беспрекословно исполнить требование полиции. Почти дойдя до порога, я внезапно услышал звук заводящихся моторов. Открыв дверь, я с удивлением обнаружил, что все, кто собирался меня задерживать, поспешно разъезжаются. На том месте, где несколько минут назад припарковались автомобили, стоял только Асато и смотрел на меня широко распахнутыми глазами, полными неимоверного облегчения. А потом, забыв обо всём, не обращая внимания на любопытные лица, торчавшие из-за жалюзи и занавесок в соседних домах, он вдруг бросился мне на шею, прижимаясь так крепко, словно успел в мыслях своих попрощаться со мной навсегда. — Ты свободен, — восклицал он, целуя меня везде, куда имел возможность дотянуться, даже не позволяя поцеловать в ответ. Вернее, я просто не успевал этого сделать, — Кадзу, ты свободен! Всё закончилось! Не знаю, что произошло, но они внезапно всё забыли. Напрочь! Начали спрашивать один у другого, что случилось, зачем их сюда принесло… Но никто не вспомнил ничего! Как же я рад! И вдруг что-то словно толкнуло его. — Ририка! — догадался Асато. — Никто другой не мог забрать память, кроме неё! Разжав объятия, он поспешил в гостиную, а я последовал за ним. Они все были там: Тацуми, Ририка, другой Асато. Сейитиро стоял чуть поодаль, а Ририка и Цузуки-сан из этого мира покорно соединили руки с протянутыми ладонями леди Эшфорд, вверяя себя власти чужого амулета, принося клятву верности второму Оку. Два кинжала, дрогнув, соединились, став одним. Лунный камень в рукояти сплавился с аметистом, создав причудливый символ «инь-ян», но символ этот принадлежал теперь лишь одной госпоже, а вторая вместе с духом-хранителем становилась бесправной рабыней… — Нет!!! — закричал Асато, мгновенно поняв происходящее. Лицо его покраснело. Казалось, он готов сейчас атаковать родную сестру, как тогда в Коива, когда его душой двигало яростное безумие. — Не трогай их! Оставь!!! — Они сами выбрали свою плату, — услышал он безразличный ответ. — Увидимся в Шабле, — и, взмахнув рукой, Лилиан растворилась в воздухе вместе со своим двойником и другим Цузуки. Лорд Артур и Энма последовали за ней, даже не удостоив нас вниманием. Мы обменялись с Тацуми быстрыми взглядами, а потом подошли ближе к Асато и, приобняв с двух сторон, переместились втроём к подножию маяка. *** Солнечный диск напоминал сырную голову, у которой сбоку откусили изрядную часть. Медленно, но верно затмение продвигалось к полной фазе. — Она пожертвует ими. Прикроется в бою, как щитом, — Асато бессильно опустился на выцветшую от яркого солнца лавку, откинувшись на спинку. — Она думала об этом, представляла себе… Она не столько жаждет победы, сколько желает наказать меня, заставив страдать. Страшно думать, ведь Мураки хотел той же судьбы для Саки! Хорошо, если она использует Ририку и Асато в бою со мной, а не с герцогом Астаротом, младшими богами или Энмой! А ведь они желали быть на нашей стороне. Как же так вышло, что я снова вынужден жертвовать теми, кто доверился мне? Я уселся рядом, взяв его за руку, пытаясь ободрить хоть немного. — Битва пока не началась. Мы сделаем всё, что от нас зависит, чтобы не допустить трагического исхода. Верь в нас. Тацуми стоял и смотрел вдаль, делая вид, будто не слушает, хотя я не сомневался — он слышит каждое слово. — Не думай, я не подведу, — в глазах Асато вдруг вспыхнула решимость. — Я буду сражаться изо всех сил, как и собирался. Ничто не остановит меня. Просто невыносимо заранее знать, что их намереваются принести в жертву! — он стиснул зубы и отвернулся. — Словно предначертание, которого не отменить. Неизбежный рок, понимаешь? Я прижал его к себе. — Понимаю лучше, чем ты думаешь, Асато. *** Издалека к маяку приближались двое. Их лиц я пока не мог разглядеть. Я намеревался попросить амулет показать, кто идёт, как вдруг с немалым изумлением понял, что способен видеть их даже без помощи рубина. Более того, я прекрасно слышал, о чём они говорят. — Что за глупая причуда? Зачем я пришла сюда с тобой? — Асахина неловко запрыгала на одной ноге, вытряхивая попавший в сандалию камешек. — Моэка-тян осталась с папой среди розовых олеандров у отеля, а мама бродит непонятно где среди безлюдных развалин, где пахнет рыбой сильнее, чем на рыбном рынке Осаки! Впрочем, развалины довольно живописные, — заключила вдруг она. — Значит, надо было дочку взять, зря ты меня отговорил, — Асахина огляделась по сторонам, внимательно рассматривая маяк, окружённый оградительной сеткой, ржавые якоря, белые колонны, непонятные каркасы кубов и пирамид, а также группу из трёх туристов в отдалении. Двое сидели на скамейке, обнявшись, а третий, скрестив руки и прищурившись, смотрел в небо, где часть солнечного диска уже скрылась за надвигающейся лунной тенью. — Не может быть! Тацуми-сан, — удивлённо протянула Асахина, рассматривая фигуру мужчины, глядящего вверх. — Что он делает тут? И с кем это он? — С друзьями, — поспешно промолвил Хисока. — Когда я узнал, что Сейитиро утром тоже прилетел в Варну, мы условились встретиться в Шабле и вместе посмотреть на затмение. Тебя пригласил, чтоб не скучно было. Насчёт Моэки не волнуйся: Нобору присмотрит за ней. Её так далеко тащить не к чему, она мала ещё. Асахина уставилась на двоюродного брата. — А почему вы не отправились вдвоём в Болгарию с Тацуми-сан? Зачем меня водить на коллективное свидание? — Это не свидание, — весело отозвался Хисока, — а совместная прогулка. — Темнишь! — она погрозила ему пальцем. — Нисколько, — широко ухмыльнулся он. — Ладно-ладно, верю, — рассмеялась Асахина. — Но разве ты не ревнуешь? С твоим любимым путешествуют двое мужчин с весьма впечатляющей внешностью, а ты так спокоен? Хисока внезапно залился краской, но быстро овладел собой и произнёс: — С чего ревновать, если один из них — Мураки-сан? Асахина внимательнее присмотрелась к одному из сидящих на лавке, и лицо её вдруг просветлело. — Верно, это доктор, который тебя спас после аварии! Надо воспользоваться случаем и поблагодарить его. Ведь я так и не сделала этого за целых два года, потому что занялась Моэкой и… Ой, а кто рядом с доктором? Какой классный! Не будь я влюблена в Нобору, сейчас пала бы жертвой неразделённой любви, точно говорю! — Так, — Хисока преградил Асахине путь, встав на тропинку перед кузиной, — правило номер один: никаких разговоров о глазах мужчины, который сопровождает доктора и является его близким другом. Никаких, понятно? — А что такое с его глазами? — немедленно заинтересовалась Асахина. — У него редкий цвет радужной оболочки, скоро увидишь. Предупреждаю сразу: смотреть можно, пялиться и задавать вопросы — нет. Асахина с готовностью кивнула. Хисока вздохнул, понимая, что вопросов, возможно, не последует, но сверлить Цузуки-сан любопытными взглядами его двоюродная сестра точно будет. Изображение вдруг скрутилось, словно смятый лист бумаги, и исчезло. Я встряхнулся, обнаружив, что по-прежнему сижу на скамейке бок о бок с Асато. *** Знакомство состоялось непринуждённо и легко. Асахина мгновенно нашла общий язык со мной и Асато, а Тацуми-сан она и так знала давно… — Не пойму, где носит Эшфорд-сан с Цузуки-сан? — неожиданно спросил Хисока, забыв, что Асахина рядом. — Почему они до сих пор не здесь? Без четверти два ведь! Тацуми напрягся. Взгляд Асато снова стал печальным. — Так вот же один из тех двоих, о ком ты спрашиваешь! — встряла Асахина. — Братик, ты ослеп? — она забавно наморщила лоб и поинтересовалась. — А Эшфорд-сан, наверное, иностранец? — Иностранка. Девушка по имени Лилиан. К сожалению, она не смогла прилететь, — пояснил я, выразительно глядя на Хисоку и надеясь, что намёк будет понят. — Как? — удивился тот. — Она ведь обещала пойти с нами! Тацуми отчаянно посмотрел на Хисоку и сделал резкий жест рукой, означающий полный провал. Хисока изменился в лице, но вопросы задавать перестал. «Что делать с Асахиной? — услышал я внутри себя голос Асато. — Её надо как-то переместить на маяк, не напугав. Ририка с Оком потеряны для нас, память стереть не выйдет. А времени остаётся всё меньше». Осознав всю сложность ситуации, я обратился к амулету, однако и его ответ меня не порадовал. «Боюсь, я бессилен, — искренне огорчился рубин. — Дар исключает возможность вмешательства в её душу. Будь это не так, я бы временно отнял у Киёкава-сан эмоции, особенно страх и удивление, и всё бы прошло как по маслу, но она так же сильна, как я. Впрочем, есть выход: попросите её закрыть глаза и обещайте показать представление. Придумайте, будто бы здесь расположен аттракцион иллюзий, и вы уже купили билеты. В любом случае другого пути нет». По взгляду Асато я понял, что он тоже слышал ответ рубина. — Киёкава-сан, — осторожно начал я, — у нас есть сюрприз для вас. — Какой? — оживилась Асахина. — Мы купили билеты на аттракцион иллюзий, но, как видите, Эшфорд-сан не пришла, и у нас остался один лишний. Шоу будет происходить во время затмения под открытым небом на самом верху маяка. Мы с Асато и Тацуми-сан приглашаем вас насладиться представлением. Эффекты, подобных которым нет в целом мире, начнутся прямо здесь и сейчас. Устроитель шоу обещал незабываемые чудеса. Вы согласны пойти? Я увидел, как испуганно расширились глаза Хисоки. Он занервничал, но, переведя взгляд на Асато, подавшего ему знак не волноваться, юноша сообразил, что не стоит возражать. — Спасибо! — Асахина счастливо заулыбалась. — Схожу, конечно, с огромным удовольствием. А как называется шоу? — «Апокалипсис над морем», — не моргнув глазом, отозвался я. — Интересное название, — одобрила Асахина. — Никогда такого шоу не видела. — Уверяю, — я постарался, чтобы улыбка получилась искренней, а не вымученной, как у Асато, — такого представления больше вы нигде не увидите. Только в Шабле и только сегодня. Уникальное шоу. — Вы так замечательно описываете всё это, Мураки-сан. Думаю, мне понравится, — солнечно улыбнулась Асахина, не заподозрив подвоха. Пожалуй, это был один из тех редких случаев в моей жизни, когда, солгав кому-то, я ощутил невыносимые угрызения совести.