***
Идти было страшно. Идёшь и не видишь куда, идёшь и даже не слышишь своих шагов. Идёшь как на казнь, даже воздух кажется густым, а после третьего поворота голова начинает кружиться. Странно, ничего не видно, но голова кружится. Сначала Локи пробовал запоминать дорогу, что в его состоянии было бессмысленно. Подъём вверх, лестница, судя по-всему, поворот налево, а может направо. К чему всё это? Может быть, его убьют. Даже, скорее всего. Умирать как-то не хотелось, даже в таком состоянии Локи вдруг понял, что очень-очень хочет жить. Запястье опять начали поглаживать, тут только Локи обратил внимание, что гладят его не просто так. Сильные пальцы сопровождающего чертят на тонкой коже руну: «помощь». Это смешно. Помощь, как же, как только Один узнает, что он не в тюрьме, то сразу вернёт его в камеру. Это точно. Локи резко дернул рукой пытаясь вырваться, но его не пустили. Один привёл Локи не к лекарю, а в покои смежные с его спальней. Когда-то давно, в другой жизни здесь была спальня его мальчиков. Как ни странно, более беспокойным и пугливым был Тор, а Локи этим пользовался. Всегда рассказывал страшные легенды, коих запоминал великое множество. Особенно любил делать это на ночь. Сам он после этого спал как ангел, а Тор, набравшись мужества, шёл к отцу, и тот потом долго успокаивал его. Утром делал внушение Локи, тот всё пропускал мимо ушей, аргументируя это тем, что он младше и не думал, что его старший брат такой пугливый. Локи вообще всё сходило с рук, и многое прощалось за бесконечное обаяние, улыбку, да и вообще, за красивые глаза. Устроить кому-нибудь пакость младший принц мог и просто так, чтобы скучно не было. Атака на Мидгард была итогом тщательно взращенной безнаказанности. Сколько раз советники говорили, что Локи уже давно перешёл рамки безобидных детских шуток и становится откровенно жестоким. Один злился, слушать не хотел. Родной или нет, но это его младший сын, да притом какой грамотный политик. Любой альянс мог создать. Получил он за свою гордыню даже не в день суда. Конечно, он дерзил и язвил, он всегда так делал. Знал, что отец не сделает ему ничего. Расплатился он только сейчас, когда, наконец, осознал, что в гордыне и жажде власти заключил союз с весьма опасной тварью. Разумной, жестокой и очень могущественной.***
Больше всего Одину хотелось поколотить глупого мальчишку. Никто ведь даже не заметил чужой магии, а в том, что это было сделано при её помощи, сомневаться не приходилось. С кем он так ухитрился связаться, Локи не рассказал, кто стоял за читаури в Асгарде не знали. — Приведи целителя сюда. Матери не говори ничего, — Один решил действовать как можно быстрее. — Почему? Локи потребуется поддержка, а мама… — Локи сейчас требуется покой и уверенность в том, что его не тронут. Выполняй. — Тор ещё раз сочувственно посмотрел на брата и ушел. Один взял руку Локи и подвел его к стене покоев. Одной рукой он удерживал сына за пояс, а другую его руку положил на стену, прижав ладонь так, чтобы можно было почувствовать резные дубовые панели, которыми была обшита комната. дав ему немного освоится он двинулся вдоль стены, Локи медленно шёл за ним, одной рукой ощупывая стену. Комната, зал, помещение…. Локи пытался представить, куда его привели. Он сходил с ума. Ему казалось, что он был здесь раньше, давно, очень давно. Он хотел вспомнить, когда это было, но не мог. А ещё ему было интересно, кто вознамерился ему помочь, а главное зачем? Неужели он не боится гнева Одина? — Ваше величество и ваше высочество, — на пороге комнаты возник целитель. Один жестом подозвал его и показал на Локи: — Это что? Вылечить сможешь? Минут двадцать целитель делал непонятные пассы над трясущимся Локи. Трудно было понять, что происходит, Один периодически пытался успокаивать Локи, но это давало слабые результаты. Наконец лекарь закончил химичить. — Ну? — Плохо дело. Проклятие очень древнее и тёмное. Снять его можно, точнее оно само развеется за полгода, год. — За это время, он сойдёт с ума. Есть какие-нибудь варианты чтобы помочь ему? — Зелья. Для слуха и голоса нет ничего, но вот часть зрения я попробую ему вернуть. — Сколько по времени займёт изготовление лекарства? — Неделю. — Хорошо, иди. — Что же ты наворотил-то, сынок? — Локи не ответил, он почувствовал только то, что его опять куда-то повели. Один усадил сына на кровать и задумался.