Видеть сердцем

      Один смотрел на Локи и не знал, что сказать, чтобы не напугать его. Узнав, какой буйный нрав бывает у его младшего сына, он хотел быть предельно осторожным. Пёс почувствовал его колебания, он лёг у ног Локи, оскалил морду, обнажая клыки, которые могли бы сделать честь любому волку, и глухо заворчал.       Псу понравился этот странный кутёныш. Странный и слабый, стая безошибочно вычленяла слабых щенков и избавлялась от них. Вожак этой стаи был не молод, но силён и телом, и духом, но и Бродяга был силён. Он лёг и приготовился к прыжку.       Локи, услышав, как заворчал пёс, вдруг выступил вперёд. Никогда раньше он ни за кого не заступался, а тут испугался. Доброта тоже имеет чётко очерченные границы, и неизвестно ещё, какая реакция будет у его спасителей на беспородного, здорового и агрессивного пса. Он бы точно приказал убить собаку, поэтому надеялся, что пёс сбежит. Так они и стояли перед Одином. Никто из них не уступал. Сейчас они были единым целым. Пёс спасал слабого щенка, как ему казалось. «Слабый щенок» пытался спасти пса от неминуемой расправы. — Уходи! Уходи! Уходи! — мысленно умолял Локи и вдруг вздрогнул. Ему пришёл ответ: — Не брошу, кутёныш!       От неожиданности Локи опустился на траву и обнял холку пса. Руки дрожали. Пёс был полумагическим, он мог быть фамильяром у любого из магов, а выбрал его. Бывшего принца, бывшего верховного мага, а ныне калеку. Уткнувшись мокрым лицом в рыжую шкуру пса, Локи всхлипнул. Один подошёл к нему, пёс ощерился: — Тише, защитничек, — весело сказал Один, — я его не обижу. От неожиданности Локи дёрнул головой. Он услышал голос над собой, но не узнал его. То ли из-за проклятья, то ли от того, что Один никогда не говорил так мягко, то ли просто потому, что Локи не интересовал никто, кроме его собственной персоны, но он не узнал голоса. Один рассудил по своему, он решил, что Локи его боится. Он приподнял Локи за плечи, как в далёком детстве стёр его слёзы и тихо сказал: — Пойдём в дом. — Локи полузадушено всхлипнул и потрепал собаку, тот откликнулся благодарным повизгиванием. — Бери его с собой, — предложил голос. Ему показалось, что такого быть не может, он снова рассеянно погладил собаку по голове и услышал в своей голове: — Сердце стаи не врёт.       Вечером Локи заснул рано, пёс лег в его комнате у кровати. Первый раз он решил не убегать. Тор, вернувшийся с охоты лишь глубокой ночью, сразу пошёл на доклад к отцу. Послы Ванахейма явно что-то затевали. Что-то нехорошее было в тех излишне любезных взглядах. Тор не верил ни на минуту, что они забыли прошлую войну и не захотят отомстить. — Как Локи? — Ему явно лучше. Собаку где-то подобрал, похоже, это фамильяр. — Дозволь мне спросить, — Тор напрягся, — когда Локи поправится, ты вернёшь его в подземелье? — Нет, не думаю. Всё что мог, он уже натворил, а теперь ещё и получил от бывшего союзника. Я думаю, он больше не решится пробовать подобные выходки. — Спасибо.       Утром Локи проснулся от того, что кто-то усиленно сопел ему в ухо, тихо повизгивал и поскуливал. Пёс за ночь хотел выйти на улицу, размять затёкшие лапы, побегать по различным важным пёсьим делам, а его подопечный сладко спал и явно не собирался вставать. — Уйди, дай поспать! — сипло простонал Локи, и тут же ото сна не осталось и следа. Он снова мог говорить, точнее шептать. Связки сразу же устали и горло заболело. Пёс с утроенной силой кинулся облизывать лицо Локи и тот нехотя поднялся, нащупал вещи и поплёлся в сад, мысленно ворча и одновременно радуясь, что теперь он не один. Попутно Локи отмечал, что как-то странно складывается жизнь. Танос выкрал его из подземелий, лишил голоса, зрения, слуха и магии, бросил неизвестно в какой пещере. Его забрали оттуда, позаботились о нём. Трикстера до сих пор пробирала дрожь. Он понял, какая судьба была ему уготована. Ползать в потёмках по той пещере, пока он не сойдёт с ума от ужаса и одиночества. Локи сидел на траве под деревом, набегавшийся пёс лежал рядом и тяжело дышал. Он был доволен, кутёныш стал набирать сил, хотя зрение его ещё не скоро восстановится. — Вот вы где? — Послышался голос. Тор пошёл будить Локи, но не нашёл его в постели. Он решил проверить сад. — Завтрак готов! — Спасибо, — срывающимся голосом сказал Локи и схватился за горло. Было больно, всё горело огнём. — Ты заговорил… — прошептал Тор поражённо. — Горло болит? — но сил на ответ не осталось.       Один был рад, что Локи теперь мог говорить. Теперь можно было попытаться понять, кто его проклял. Только одна мысль тяготила его, почему Локи их не узнаёт то, что Локи не притворяется, Один прекрасно видел.