Pain

POV Гарри       Прошло полторы недели с того дня, как я забрал Драко из больницы. Он был очень слаб, у него не хватало сил приподняться на локтях, и все время молчал. Любой вопрос вызывал такой ужас в его глазах, что мне самому становилось страшно за него. Я старался формулировать вопросы так, чтобы на них можно было ответить "Да", "Нет", "Не знаю", тогда он иногда отвечал на них неуверенными кивком, мотанием головой или пожатием плечами. Драко боялся прикосновений. Мы спали на одной кровати, он старался отползти как можно дальше, сворачиваясь калачиком на самом краю. У него начинался бронхит, хотя я всячески пытался этому помешать. Его складывало пополам от кашля, он обнимал себя руками, пытаясь унять боль в сломанных ребрах. От еды Драко отказывался, первые несколько дней мне приходилось чуть ли не силой его заставлять. Через какое-то время я добился того, чтобы он ел у меня с ложки. Прикосновения все равно оставались больной темой, но без них невозможно было сделать перевязку, намазать его раны, отнести в туалет и ванну. Я старался чаще говорить, что люблю его и он мне очень дорог, рисовал сердечки, когда делал йодовую сетку.       Как-то ночью меня разбудил всхлип. Я сел в кровати, включая свет. Драко лежал в позе эмбриона, содрогаясь от рыданий. - Что такое? - обеспокоенно спросил я, - Тебе больно? Драко? Ответа не последовало. - Драко, пожалуйста, посмотри на меня, - он убрал руки от лица, опуская их к груди и переводя взгляд на меня, - Что тебя мучает? Я прошу тебя, я умоляю тебя, расскажи мне, что с тобой. Я клянусь тебе, что бы ты ни сказал, все будет хорошо. Я не буду злиться, не сделаю тебе больно ни физически, ни душевно. Драко, я очень люблю тебя, пожалуйста, дай мне возможность помочь тебе. Он молчал около минуты, содрогаясь всем телом. - Ты мне веришь? - повторил я вопрос, в ответ последовал тот же неуверенный кивок, - Хорошо. Тогда дай мне руку, - попросил я, протягивая ему ладонь.       Драко медленно поднял дрожащую руку, касаясь моей кончиками пальцев. Я ничего не делал, боясь напугать его. Немного осмелев, Драко провел пальцами по моей ладони. Я накрыл его руку своей. - Видишь? Это не страшно, - мягко, но уверенно сказал я, - Что тебя мучает? - Чт... Ч-что произошло? - едва слышно спросил Драко, нервно сглотнув, говорить ему удавалось с трудом, следы от плети еще не зажили. - Ты не помнишь? - уточнил я, в ответ он отрицательно мотнул головой, - Я нашел тебя в Азкабане. Ты был без сознания. Я забрал тебя оттуда в маггловскую больницу, а сам отправился в Министерство объяснить происходящее. Ты полностью оправдан, тебе нечего бояться. - Я... Я не понимаю, - тихим шепотом сказал Драко, - Что сейчас: галлюцинация или реальность... - Все, что сейчас происходит, полностью реально, - заверил я, - Почему у тебя появился подобный вопрос? - У меня были видения, - признался он, - Я перестал отличать их от реальности. - Что ты видел в них? - спросил я. - Т-тебя... - едва слышно ответил Драко. - И что я в них делал? - ответа не последовало, лишь испуганный взгляд заплаканных серых глаз, - Я что, мучил тебя? - кивок.       Я растерялся. Было очевидно, что у Драко будут проблемы с психикой, но не настолько. Что делать в таких ситуациях? Вести его к психотерапевту? Исключено. Драко и так боится людей, меня он хотя бы знает. - Я, настоящий я, никогда не сделаю тебе больно. Ты чувствуешь боль во время галлюцинаций из-за того, что тебе больно физически, - объяснял я, - Мы вылечим тебя, обещаю. Боль пройдет, ты перестанешь видеть галлюцинации. - Но... почему я вижу именно тебя? - спросил он. - Не знаю, - честно ответил я, - Может, ты просто цеплялся за мой образ? Когда ты видел галлюцинации? - этот вопрос заставил его долго собираться с силами, чтобы ответить. - Когда думал, что умираю, - в голосе Драко была такая дрожь, что у меня сердце кровью обливалось. - Можно я посмотрю твои воспоминания? - попросил я. Драко в ответ отрицательно мотнул головой, низко опустив её. - Я не хочу, чтобы ты видел, что они со мной делали, - он прикладывал все усилия, чтобы говорить внятно и не расплакаться еще больше.       Когда Драко все же решился рассказать о том, что с ним происходило, мне пришлось успокаивать его до самого утра. У него была такая истерика, что не помогали никакие зелья. Он плакал, истерически смеясь, я же кипел от ярости, представляя как кричу "Авада Кедавра" тем ублюдкам, которые сотворили с ним такое. Особенно меня шокировала история с погибшим мальчиком. Вот как теперь объяснить Драко, что он в этом не виноват? Как объяснить, что не надо бояться прикосновений, что больше никто не будет его ни бить, ни насиловать? Как объяснить, что его больше не будут закрывать в гробу? Ему нереально тяжело дался этот рассказ, но нельзя держать такое в себе. Я был рад, что Драко решился высказаться, всю ночь прижимая его к себе. Он все еще боялся объятий, напрягаясь всем телом, из-за стресса у него поднялась температура. POV Драко       Такого колорита чувств у меня еще не было. Я одновременно чувствовал боль, страх, стыд, ненависть к тем людям, которые пытали меня столько лет, благодарность Гарри и облегчение от того, что смог выговориться. Поттер обнимал меня, крепко прижимая к себе и успокаивая. Мне было некомфортно, я все еще не мог забыть, что за прикосновениями следует боль. У меня начался приступ кашля, отчего сломанные ребра будто раздробили. Состояние было очень разбитым. - Вот, выпей это, - Гарри протянул мне стакан воды, - Постарайся успокоиться, иначе придется колоть жаропонижающее. Я старался выровнять дыхание, но со сломанными ребрами было больно глубоко дышать. Гарри начал осторожно промакивать мои губы чем-то намоченной ватой, их сразу же защипало, видимо, рубцы от плети закровоточили снова из-за того, что я долго говорил.       - Смотри, как красиво, - сказал Поттер, указав на окно. Небо было покрыто нежными мазками светло-розового и оранжевого, холодное зимнее солнце поднималось из-за горизонта. Оторваться от этого зрелища было невозможно. Гарри взял меня на руки, поднося к окну и опуская на пол, но все равно держал, чтобы я мог не опираться на вывихнутую ногу. Меня пошатывало из-за слабости, было страшно упасть, хоть мозг и понимал, что Поттер не даст этого сделать. - А теперь тебе надо поспать, - почти шепотом сказал Гарри, - Сон - лучшее лекарство. Он отнес меня обратно в кровать и накрыл одеялом, ложась рядом и отодвигаясь на край. Видимо, не хотел нарушать мое личное пространство, зная, что мне тяжело это дается. Однако мне вдруг показалось, что между нами километры. Я протянул руку, касаясь его плеча. По спине пробежал холодок, хотелось отдернуть руку, словно от горячего чайника. Однако Поттер так тепло и искренне мне улыбнулся, что я расслаблено положил ладонь на его плечо. - Спи, - сказал он, накрывая мою руку своей, - Тебе нужен отдых.