Благодаря тебе

Около девяти часов утра. Первый день учебы, а столовая уже полна голодных студентов. В центре огромного зала за самым большим синим столом сидела компания парней. Они были на третьем, четвертом и пятом курсе. Почти каждый из них был одет в кожаную куртку, почти каждый из них имел татуировку, и абсолютно каждый из них был мудаком. Все они громко разговаривали, смеялись, шутили и издевались над проходящими мимо ботаниками, но все это в миг прекратилось, когда возле их стола прошел один парень. Ничего примечательного в нем, казалось, не было, и не было повода обращать на него внимание. Обычная белая рубашка, заправленная в светло-коричневые брюки, на плече висела сумка, набитая книгами. Черные волосы беспорядочно спадали на лицо. Единственное, что выделялось во всем его образе — это толстые очки с черной оправой, которые придавали его носителю глупый и несносный вид. — Эй, чудила! Что за уродство на тебе надето? — крикнул кто-то из-за стола. — Ты очки у своей бабушки взял? — поддержал парень, чьи светлые волосы были зализаны к затылку, а виски по бокам побриты. Его звали Нил. Он имел в институте огромный авторитет. Его родители были богаты, поэтому он ни в чем себе не отказывал. Девушки вешались на него на каждом шагу, пытаясь привлечь внимание и заинтересовать Нила, но ни одна не была удостоена такой чести. Так же он часто посещал спортзал, что хорошо отразилось на его фигуре. Помимо всего прочего, Нил, в отличии от своих друзей, хоть и был груб, самолюбив и эгоистичен, но учился он довольно неплохо, а еще и играл в собственной группе, где был барабанщиком, что делало его еще круче. Компания снова залилась смехом, но незнакомец, повернувшись в их сторону, только хмыкнул и прибавил шаг к столику, который находился в конце столовой, и за которым никто не сидел. Он не раз сталкивался с подобной ситуацией в школе и знает, как себя нужно вести. Звали его Мэтт. Это был его первый день в этом институте. Не так давно Мэтт признался своим родителям в своей нетрадиционной ориентации, и его отец, человек старой закалки, отреагировал на это очень негативно. Он много кричал, ломал вещи, винил во всем всех и вся, и Мэтт, выслушав оскорбления и упреки в свой адрес, собирает вещи и переезжает в город ***, к своему старшему брату Брэду, который уже учился здесь на четвертом курсе, тогда как Мэтт был всего лишь на втором. Странная ситуация, не правда ли? Заправленная рубашка, очки, взъерошенные волосы и - гей? Но так оно было на самом деле. Мэтт понял это, когда в девятом классе, играя в бутылочку со своими друзьями, при поцелуе с парнем он испытал наслаждение и потребность в продолжении процесса, за что его первый раз побили. Что касается его внешнего вида, то он никогда не носил обтягивающие яркие джинсы и не зализывал волосы. Он не придавал одежде особого значения, поэтому одевался в то, в чем ему было удобно и комфортно. Мэтт был очень умным, он много читал и даже играл на гитаре. Потребность в музыке появилась у него с того момента, когда он понял, кто он на самом деле. В музыке он нашел поддержку, вдохновение, спокойствие и надежду, в своих песнях он писал о чувствах и переживаниях, и гитара является его единственным другом и по сей день.

***

У Мэтта не было своей квартиры, поэтому ему пришлось жить в общежитии. Старая, неприятная женщина вручила ему ключ от его комнаты, постельное белье, и пригрозила, чтобы ничего не сломалось. Комната была небольшой по размеру, из-за того что большую часть пространства занимала мебель. Кровать и шкаф стояли рядом. Зеркально находились кровать и шкаф соседа по комнате, которого Мэтт еще не встречал. Возле окна стоял общий стол, уже обложенный учебниками. Разложив все свои вещи, Мэтт решает расслабиться. Он достает свою темно-коричневую гитару, садится поудобней и наигрывает пару аккордов. Пальцы легко проходятся по струнам, и комната наполняется мелодичным звучанием. Следует второй, третий, четвертый аккорды, звуки почти превращаются в целую мелодию, но она прерывается, когда слышится звук ключа в двери и в комнату заходит молодой человек среднего роста. По его выражению лица явно видно, что он не ожидал никого здесь увидеть. Он удивленно посмотрел на Мэтта, и с порога спросил: — Эм, а ты еще кто такой? — Я Мэтт. Мэтт Уолст. Твой новый сосед. — С чего это? — С того, что больше нет свободных комнат. Как тебя зовут? — Адам. Гонтье. — Он вошел, закрыв за собой дверь, кинул свою сумку в угол комнаты и плюхнулся на кровать. - Ты, я смотрю, играешь? — Он указал на гитару в руках Мэтта. — О, да. Нет. Нет, я самоучка, ничего интересного. — Мэтт принялся убирать гитару, но Адам быстро присел на кровати и уставился на Уолста. — Что? — спросил Мэтт, не понимая, что так заинтересовало в нём Адама. — Ты знаешь, что ты немного странно выглядишь? Я имею ввиду, очень странно. — Ты не первый, кто мне это говорит, поверь. — Мэтт закатил глаза и хмыкнул. — А сыграй что-нибудь. — Уолст заметил какой-то огонек в глазах Адама, будто он ждал чего-то очень сильно, и это что-то вызывало в нем дикий интерес. У Адама были такие же черные волосы, как и у Мэтта, только подстрижены коротко. У него были голубые глаза, и Мэтт даже посчитал его симпатичным. — Ну, ладно. — Мэтт поудобней устроил гитару у себя на коленях. Было заметно, что он нервничает, потому что руки его немного дрожали. Он несколько раз откашлялся, и пальцы его начали ловко перебирать тугие, натянутые струны гитары. Красивое звучание наполнило комнату, и через несколько мгновений раздался голос Мэтта. Он был не такой, каким Уолст разговаривал в жизни. Голос был мягким, с некой хрипотцой, что придавало его тембру особое звучание. Адам был приятно удивлен, потому что пел Мэтт не дурно. Так же его впечатлили слова песни: Так трудно отпустить, И я все еще слышу звук Твоего голоса, поющего у меня в голове, Я не могу сдаться, Потому что веревка медленно распускается, Но вишу на волоске. Это продолжается, Слишком долго, И вот оно. Так взгляни в мои глаза последний раз, Чтобы мы никогда не забыли, Путь, который мы прошли, Когда мы оживали в момент наших встреч, За это все еще стоит бороться, Все еще стоит бороться. Мэтт закончил петь. Он отложил гитару и взглянул на своего собеседника. Кажется, он был в восторге. На его лице сияла одобрительная улыбка, и это поддержало Мэтта. — Черт, парень, это было… Вау. А песня… Кто ее поет? — Это я сочинил. — Да ладно? Чувак, у тебя определенно талант. Что ты делаешь здесь, когда можешь собирать огромную толпу фанатов? — Адам был реально увлечен Мэттом и его способностями, будто сам имел какое-то отношение к музыке. Мэтт встал и подошел к окну, откинув свои волосы назад, проведя рукой по голове. Хмыкнув, он сказал: — Ты сам только что назвал меня странным. — Так ничего страшного. Немного привести тебя в порядок, и все, станешь нормальным. — Спасибо за теплый отзыв, но такая жизнь не для меня, не люблю людные места и громкую музыку, мне по душе что-то тихое и уютное. — Мэтт повернулся к Адаму. Уолст выглядел смущенным, он мило улыбнулся и опустил глаза в пол. Никто никогда не отзывался так о его пении, и это очень польстило Уолсту. — А, по-моему, ты просто замкнут в себе, тебя надо расшевелить, ибо такой талант нельзя бросать. И у меня даже есть идея, как это сделать. — Адам коварно улыбнулся, а Мэтт лишь недовольно нахмурил брови, но ничего не ответил. ______________________________________________ My Darkest Days – Still Worth Fighting For