***
Ночь после дуэли с Коршуном. - Нара, прошу, не вертись, ещё не хватало мне шов переделывать. – Барден привычным движением зашивал распоротый бок воительницы. - Неудобно. Ты долго делаешь. – проговорила штарга с набитым ртом и потянулась за ещё одной печенюшкой. Она не отказывала себе в еде даже во время оказания ей первой помощи. Сказывалась расовая черта штарг – неудержимая любовь к сладкому. Но вот, авараминец закончил свою работу и позволил ей принять вертикальное положение. - Зачем нужно было ввязываться в драку? - Бард тщательно протёр иглу от крови и убрал её в короб. – Я искренне не понимаю, почему ты так легко согласилась на подобное. Тем более с человеком, он же слабее тебя. - Он усомнился в моей храбрости. И назвал дикаркой. Мы убиваем и за меньшее, ему повезло, что я не хотела крови. – угрюмо ответила Нара и, немного помолчав, добавила, – И мы отомстили. - В смысле “отомстили”? – для немногословной штарги это было на удивление долгой речью, и она собиралась ещё что-то сказать, Бардену только оставалось навострить уши для такого ответственного момента. - Я видела эту тень раньше. – Нара задумчиво подпёрла голову кулаком. - Она меня разозлила, сделала снова Безрассудной. Когда сильно злюсь, не контролирую себя и сражаюсь пока не упаду без сил. Не помню, что делала, с кем сражалась. Поэтому прозвали Безрассудной. Тень, вспомнила, где её видела. У нашего лагеря. После этого проснулась у тебя. – штарга тяжело вздохнула, - Тогда убила тех воинов. - Стравить врагов посредством нехитрой психологической атаки, распространённая тактика у теневых магов. – подал голос Грэйлук, который великодушно предложил миссионеру и штарге переночевать в своей повозке, дабы их зазря не побеспокоили крестьяне, а сам же разместился в амбаре. – Да, видимо, решил докончить начатое. - Но почему? Что мы такого сделали? - спросил Барден. - Вы враги, пересёкшие границу в неположенном месте и без соответствующего разрешения. Вполне возможно, что шпионы. Иной причины я не могу за вами найти. - пожал плечами артист. - Безымянные без крайней нужды не нападают, особенно на публике. - Разве мы похожи на шпионов? Да и какую угрозу раненая штарга и миссионер могут представлять для Эсмера? - Как видишь, теневика ты отогнал, значит, угроза от тебя исходит немалая. Достаточно, чтобы послать палачей. – Грэйлук устало вздохнул. – Посмотрел бы я каков он храбрец без эла. Неудобно признавать, но весь Эсмер стоит только благодаря призванным друзьям. Если бы не наши элементали, то страна давно бы уже находилась у кого-нибудь под каблуком. Надеюсь, что вы успеете убраться отсюда подальше до их прихода. Ну, да ладно, нам пора вернуться к торжествам! - Я, пожалуй, откажусь, господин Грэйлук. Простите. – при этих словах Бард заметно поник, - Эта свадьба всколыхнула в моей душе неприятные воспоминания. - Подозреваю, что разбитое сердце? И кто же та несчастная, упустившая Бардена Громогласа? – артист явно дал понять, что без истории из прошлого никуда не уйдёт. Авараминец снял с шеи медальон, который хотел предложить кузнецу и раскрыл крылья Владыки. Глазам менестреля и штарги предстало небольшое изображение миловидной рыжеволосой девушки. - Дарила Рейд – моя дама сердца. – Барден благоговейно погладил возлюбленную по волосам. – Можно сказать, что из-за неё я стал тем, кем являюсь. Сердце наполнялось счастьем, когда она была рядом. Наши родители дали нам своё благословение на супружество, но Владыки рассудили всё иначе… На северной границе было неспокойно. Я попал под призыв, прослужил фельдшером дольше положенного. В последнем письме она сказала, что устала быть порознь и отпустила меня... После этого я пал в бездну отчаянья. Лишь Владыки удержали меня от самовольной смерти. Пусть она отвергла меня, но я дал обещание любить её до гробовой доски. И я его выполню, как бы больно мне не было. - А почему ты не вернулся домой к родителям? – спросил Грэй, - Разбитое сердце это трагедия, не спорю, но неужто семья тебя бросила вместе с невестой? - Да, почему ты не вернулся к своему клану? У вас не поддерживают раненых и осиротевших? - Моя семья и не смогла бы меня поддержать. Родители умерли от мора, пока я служил. Дом продали за неуплату налогов. Мне просто некуда было возвращаться. – миссионер удручённо покачал головой. – Можно было наняться батраком, но я, в силу слабого здоровья, не гожусь для такой тяжёлой работы и, скорее всего, вскоре отправился навстречу с родителями. Немного помолчали. - Так ты живёшь с болью здесь? – Нара приложила ладонь к груди Бардена. – Это твоя слабость? - Да, Дари моя слабость, – Бард отнял от себя руку штарги. – Но в ней же и моя сила. - Сила? Какая? - Сила быть живым, Нара. - Не понимаю, ты же и так живой. - Я был мёртв духовно, но понемногу возродился. – авараминец поднял глаза на штаргу и встретился с ней взглядом, не таким холодным, как прежде. – Если научиться жить с этой болью, то она укрепит тебя. Сделает более устойчивым к жизненным трудностям. - Сила в слабости. – воительница ненадолго задумалась. – Значит, если победить боль здесь. – тут она похлопала себя у сердец. – То станешь сильнее? - Можно и так сказать… Хотя это не совсем верно. Понятнее будет на примере, который тебе мог продемонстрировать мастер Одхан. Представим сердце в качестве слитка стали. Если сталь закалять не умеючи, или второпях, то она станет хрупкой, почти бесполезной, из неё не сделаешь хорошего меча. Но если делать это терпеливо, под надзором опытного кузнеца, то сталь выйдет намного прочнее, чем прежде и клинок из неё сломать будет непросто. - Угу, если делать самому, то можно сделать себя слабее, - Нара задумчиво почёсывала подбородок, - Но под надзором учителя, станешь сильнее. Как с мечом. Без наставника и тренировок не стать хорошим воином. Я права? - Да, права. – Барден улыбнулся, всё больше убеждаясь, что штарги не такие дикари, какими их считали. – Скажи, у тебя тоже что-то лежит на душе? - Ага, тяжело жить с кланом. – откровенничать Нара не любила и не умела, как и её соплеменники. - Разве штарги не славятся самыми крепкими семейными узами? – спросил миссионер. - Хорошо, когда ты чистый штарга. Я полукровка. Отец - штарга, а мать человек. Всегда считают за слабую, дурную кровь. Обделяют добычей. – Нара презрительно фыркнула. – Я одна из лучших добытчиц. Я – келх, я в первых рядах. Я лично убила и принесла дюжину змей-душил во время обряда взросления, а сын вождя даже ладони не смог добыть! Все потом сказали, что я украла! – штарга в гневе запустила пустым блюдом, где было печенье. – Клан меня не любит, я не люблю клан. Но без него нельзя, без клана ты слабый. Меня клан никогда не примет за свою, принеси я им хоть шкуру северной кошки. – добавила она, немного успокоившись. - А как же твои родители? Ведь отец и мать у вас, насколько я знаю, очень трепетно относятся к своим детям. – Барден был тронут до глубины души исповедью попутчицы и проникся к ней чистым состраданием. - Мама умерла при родах, а отец от меня отказался. – глаза Нары засветились чуть ярче от еле сдерживаемой злобы и обиды. - Меня воспитывал весь клан, кое-как. Никому не нужна грязная и слабая кровь. Не померла и ладно. Может себя прокормить, ещё лучше. - Жестоко, но практично. По-штаргски. – подытожил Грэйлук, - Да, послала дорога мне знакомых, хоть щас садись да записывай про вас историю. В Согакамме бы быстро раскупили весь тираж. Может озадачусь на досуге. - Ты обещал ещё вчера хвалебную оду в честь меня! Я жду, смертный. – на плече артиста возник Дэйтеан в обличье летучей мыши, развлекавший всё это время толпу. - А я таки выполню своё обещание. Мы как раз говорили про наших южных соседей. – Грэйлук прокашлялся и продекламировал следующие строки. – “Блуждал по горам согакаммский отряд, согакаммский отряд неделю подряд. И там их встретил, говорят, элементаль по кличке Дайни! Солдаты сильны, но эл сильней, они смелы, да только эл смелей. Вот так элементаль наподдал под зад всей согакаммской армии!”. - Сойдёт, я принимаю подношение. – Дэйтеан довольно распушил грудку. - Сегодня ночью мне не грозит сожжение, я рад. Но нам надо бы ещё зажечь напоследок, доброй ночи, друзья. – Грэйлук раскланялся перед авараминцем и штаргой и направился исполнить последнее представление на сегодня. Нара проводила их взглядом и стала укладываться спать. - Спасибо, что рассказала о себе, Нара. – сказал авараминец. – Позволишь мне записать сегодняшние события? – спросил он, ощущая привычный зуд в пальцах от желания скорее взяться за перо. - Зачем тебе это записывать? – ответила вопросом на вопрос Нара. - Я хотел бы оставить после себя хоть что-то ценное. И в своём дневнике я стараюсь передать переживания, сделать выводы которые, быть может, помогут другим. В этих записях хранится вся моя жизнь. – Барден мягко погладил кожаный переплёт книги. - А ты поможешь мне стать сильнее? - Постараюсь помочь всем, чем смогу, но тут многое зависит от тебя. Сможешь ли ты побороть саму себя? - Я не пробовала, честно. – штарга зевнула и укрылась пледом с головой, - Можешь написать, что хочешь. - Спасибо, доброй ночи, Нара. – и с этими словами авараминец вернулся к своим записям.***
Записи из дневника путешественника «… Ночное происшествие закончилось для нас более чем благополучно. В ходе боя с теневым (слово “демоном” было зачёркнуто) элементалем Нара получила незначительное ранение. Незначительное не только по сравнению с прошлыми, телесными, но и с душевными. К своему стыду вынужден признать, что даже помыслить не мог о наличии у штарг чувств. Узнав историю её прошлого, тронувшую мою душу, я только сейчас увидел свою собственную слепоту. Я всю жизнь смотрел на жителей севера как на животных – диких и жестоких, подчиняющихся своим инстинктам. Будучи авараминцем, не без оснований, но всё же предвзято. Наре удалось переменить моё отношение к своим соотечественникам. Это не звери в человеческом обличье, и не люди. Они иные, но и в их сердцах есть место Свету, я уверен. Быть может штарги не враги нам вовсе, не чудовища? Свет Владык просвещает всех. И Лорды непременно выведут штарг, этих детей душой, к Солнцу, и посадят рядом с нами. Господин Грэйлук Тысяча Дорог любезно вызывался доставить нас как можно ближе к Кровавой Топи. Но сама затея, по его словам, рискованная, потому что мы должны будем почти вплотную приблизиться к одной из эсмерских колоний для содержания преступивших закон государства. По словам Тысячи Дорог мы привлекли пристальное внимания Безымянных, эсмерским аналогом Инквизиции, и вынуждены теперь спешно покинуть Эсмер, дабы не навлечь ещё больше неприятностей на свои головы. Будем надеяться, что всё обойдётся и затея господина Грэйлука не станет для нас последним событием в жизни.» Фургон менестреля, поскрипывая, катился по хорошо укатанному тракту. Густая листва деревьев защищала от палящего солнца, в воздухе уже ощущалась сырость от болот, скоро должны были добраться до места. - Слишком много пафоса и витиеватости на малый объём текста. – прокомментировал артист последнее записанное Барденом, продолжая этом править лошадью. – Для аристократии, небось, пишешь? - Грамоте нас учили в воскресной школе, привычка к подомному стилю письма у меня на всю жизнь отложилась. – сказал авараминец, забирая из его рук свой дневник, и пряча его в суму. - Зачем вас учили писать много ненужных слов? – спросила штарга. - Этому нет достойной причины. Признаюсь, что это небольшая игра над человеческой ленью. Разведёшь подобной воды в прошении, рассеешь внимание, герцогу или его доверенному лицу будет неохота читать полностью и он даст своё согласие, лишь бы отвязаться побыстрее. Даже не до конца вникнув в суть написанного. – пояснил Бард. - Или услышанного. Ты говоришь много слов, из них мало нужных. Легко не понять и запутаться, как в паутине. Может на самом деле ты паук-гладиатор, который накидывает сеть сверху на добычу? – Нара впервые улыбнулась доброжелательно, выглядела её улыбка, правда, как оскал. - Нара, ты только что пошутила? - хохотнул Бард. - Не шутила, сказала то, что думаю. Твоя сеть из слов и моя голова в качестве мухи. – пожала плечами воительница и ещё раз проверила как сидит доспех. Ощущения были новыми: броня была впервые подогнана под её размеры и практически не стесняла движений. Мастер Одхан знал своё дело, Нара была довольна. - Сравнение достаточно точное, должен заметить. Хватай людские умы и сердца, и обращай их свою веру. Ха! – Грэйлук, ловким движением вожжей, заставил лошадёнку приостановиться, когда они выехали из леса на равнину. Их взглядам предстала крепость-колония “Притопье”. – Мы уже почти приехали. Прячьтесь под мантии и ждите, пока я с Дэйем не отвлеку магов. Вам главное быстро добраться до тех деревьев, за ними уже Топь и искать там наврятли будут. Ну, дорог прямых и безопасных вам, друзья! Дэйтеан, всё готово? - Агась! – эл прикрыл спрятавшихся авараминца и штаргу сверху нехитрым скарбом и принялся бережно расчехлять припасённый для Дня Огня инвентарь. - Да помогут нам боги не облажаться… - пробормотал Грэйлук. С крепостной стены повозку артиста уже заметили и выслали ему на встречу пару природных магов. Грэйлук терпеливо дождался, пока маги подойдут ближе и, упреждая события, продемонстрировал все необходимые документы. - Здравствуйте, служивые! – поприветствовал он их широкой улыбкой. – Вот удостоверение личности и подданство, вот паспорт элементаля, документ о роде занятий. - Вы на закрытой территории. Для нахождения здесь у вас должно иметься соответствующее разрешение. В противном случае мы должны вас задержать. – отчеканил страж тюрьмы. - Я из Триграничья еду, друг. Меня там как раз выцепили “глазастые” и о-о-очень убедительно попросили дать концерт для заключённых. – принялся объяснять артист. – Насчёт разрешения ничего не сказали, увы. Занятые люди, что поделать, могли и забыть. - Должно быть разрешение. – страж был непреклонен. - Паспорт элементаля старого образца. – сказал второй маг, проверяющий документы. - Как? Я ведь только зимой менял! – всплеснул руками менестрель. - Достаточно, показывай, что в повозке. - Это не самая лучшая идея, господа. Дэйтеан не любит, когда его беспокоят, и может э-э-э, доставить неприятности. Огнецы все такие, чуть что не так поджигают окружающих. – артист попытался словами воспрепятствовать проверке содержимого своего фургона. - Проверь. – коротко приказал один из магов и, скрывавшийся до этого эл-ящер, направился к задней части повозки. - Вам жить надоело?! Не смейте тревожить моего эла! – Грэйлук спрыгнул с козел и поспешил было за ящером, но его остановил маг, пригрозив копьём. - Не мешать стражам при выполнении их обязанностей! – рявкнул он. Ящер, тем временем, осторожно просунул морду под полог фургона и тут же с шипением её отдёрнул, на его носу красовались следы зубов. - Только не это снова! Бегите, глупцы, спасайте свои жизни! – воскликнул Грэй и, спешно освободив лошадь от упряжи, повалился наземь, прикрыв голову руками. Из повозки послышался треск, резкие хлопки и, спустя мгновенье, она вспыхнула сотнями праздничных огней, из неё вырывались в небо фейерверки. Маги и их элы спешно ретировались вслед за испуганной лошадью. - О горе мне, горе! Всё пропало! Всё честно нажитое, ужас! – причитал Грэйлук, пытаясь заглушить какофонию взрывов. Вокруг повозки носился Дэйтеан в своём истинном обличье и, ругаясь на все лады, пускал в воздух безвредные сполохи огня. Несомненно, все взгляды были направлены на хаос, устроенный артистом и элом, так что никто не заметил, как в высокую траву проскользнули Нара и Барден.***
- Отлично, я рад, что всё обошлось. – Сурок, наблюдавший с крепостной стены, довольно потёр руки. - Обошлось? ОБОШЛОСЬ?! Да он же всю колонию всполошил этим! – не согласилась с ним Сова. - Правильно, всполошил. – согласился Безымянный, - И отвлёк на себя внимание. Не зря он у нас под таким пристальным наблюдением. Хоть его элементаль не отличается сильной огненной магией, но вкупе со способностью перевоплощения и изворотливостью человека он может натворить делов, если захочет. - Проше было бы их всех убить ещё там, в Триграничье. – надулась его собеседница. - Ага, и потом мне ещё пиши отчёт, почему на месте деревни пылающая пустошь. Если бы мы попытались это сделать, Дэйтеан бы всё порушил. – Сурок разочарованно покачал головой, - Нельзя просто так взять и устранить хранителя огненного эла без разрушительных последствий. Жаль, что в Безымянные берут столь некомпетентных людей. – это уже относилось к Сове. - Неважно! – вспыхнула та, - Сейчас нам надо провести с ними разъяснительную беседу. И поскорее выпустить их на все четыре стороны. – добавила она чуть успокоившись. - Верно, у нас ещё много работы и так мало времени. – Безымянный небрежно протянул начальнику стражи бумагу, извещающую о прибытии в Притопье артиста и огненного эла. – Он даст концерт по случаю Дня Огня и потом покинет вас, убедительно прошу не чинить ему никаких препятствий, если вы хотите сохранить свою должность. И лошадь его не забудьте вернуть. Доклад агента из колонии “Притопье” «Штарга и авараминец успешно проникли в Кровавую Топь благодаря отвлекающему манёвру Грэйлука Тысячи Дорог. Часовые, стоявшие в это время на посту, были тщательно допрошены. Лишь незначительная часть из них обратила внимание на то, что в траве у повозки артиста кто-то скрывался. Выношу предложение немедленно повысить этих стражей в звании. Сове №30 требуется дополнительные курсы по самоконтролю и взаимодействию с элементалем. Сурок №51» Этот доклад, как и многие другие, вскоре затерялся в архивах Безымянных. Укрывшись за деревьями, человек и штрага, не мешкая, направились в самую глубь Топей, опасаясь возможной погони. Нара сразу же обнажила свой меч-бастард и не спеша стала прокладывать дорогу себе и миссионеру. Кровавая Топь располагает самой разношёрстной флорой и фауной во всём Эдельшане и, преимущественно, эта самая флора-фауна захочет вас умертвить и сожрать. В произвольном порядке. Хочешь выжить – не расслабляйся ни на секунду, или она станет последней. Воительница ловко расчищала путь через густые заросли, успевая отрезать не в меру ретивые лианы плотоядных грибов, а особо наглых так и вовсе лишать львиной доли тела. К погибшим от меча штарги тут же слетались их собратья и съедали, переключив внимание с парочки на более лёгкую добычу. Нара не побрезговала свежеотрубленной частью грибной шляпки и теперь ещё ела на ходу. - Как ты можешь это есть? Он же ядовитый! – Барден старался не отставать от спутницы ни на шаг и не попасть под руку, пока получалось. - Я много раз их ела. Не отравилась. – бросила ему через плечо штарга. – Они тебе нужны? - Нет. К счастью, нет. То что делают из некоторых частей гриба пожирателя у меня в изобилии, если это можно так назвать. Видишь ли, вытяжка из их грибницы, - тут Барден уклонился от отрубленной лианы, - Кхм, грибницы используется как сильный антисептик, убивающий заразу. Именно ей я обрабатывал твои раны. Лучше разбавлять её водой, в чистом виде она может даже сжечь кожу. - Ясно. Зря тратил, мне не страшны ни заразы, ни яды, ни болезни. – и это было не бахвальством, штарги действительно имели иммунитет к ядам и болезням, они не старели. Платой за нечеловеческую силу и здоровье была крайне низкая способность к зачатию детей, только в определённое время и то раз в год. - Не стоит спорить с лекарем, ведь он может в тебе и скальпель забыть, или не ту конечность ампутировать. – вспомнил авараминец не самую удачную шутку, услышанную им в армии. - Что такое “скальпель”? - Небольшой нож, который используют для разрезания плоти в ходе операции. Например, чтобы достать, скажем, обломок, глубоко засевший в теле. - Ясно, а “ампутировать”? - Вынужденное отсечение конечности с целью спасти жизнь человека, когда нет другого выхода… - Барден уже успел пожалеть о своём многословии. - Хм, если я буду спорить с лекарем, то он забудет во мне нож, или отрежет здоровую руку, заместо раненой? – Нара остановилась, обдумывая сказанное, и расхохоталась. Зло. - Это не так уж и смешно. – пробурчал Барден, кто же мог подумать, что Наре понравиться чёрный юмор. Штарга никак не могла сдерживать смех, на пару секунд потеряла бдительность, за что и поплатилась. Из гигантского пня, мимо которого проходила Нара, показался раздвоенный язык и, обвившись вокруг меча, с силой дёрнул на себя, выбивая его из рук Нары. Воительница, недолго думая, выхватила из поясных ножен клинок сэра Родерика и, издав боевой клич, кинулась прямо в пасть чудовищу, которое оказалось вовсе не пнём, а замаскировавшейся под него огромной ящерицей, смахивающей на жабу. Ящерица без труда заглотила штаргу и, довольно икнув, неспешно проследовала к воде, дабы там спокойно переварить пищу. Барден, не имевший никогда дел с такими сложностями, запаниковал. Что он мог противопоставить этой твари? Здесь, увы, его светильник был бессилен. Оставалось только драться, ведь бросать Нару он не собирался. С трудом подняв меч штарги, миссионер взвалил его на плечи и, покачиваясь, погнался за уходящей рептилией. - Да простят мне Владыки то, что я сейчас сделаю! – прошептал он и, даже не сделав приличного замаха, тяжело опустил меч на лапу ящерицы. Та остановилась, повернула морду к миссионеру, уставившись на него мутными глазами, и, к немалому удивлению того, завалилась на бок. В следующее мгновенье из её брюха показалось острие меча. Нара, измазанная внутренностями рептилии, прорубила себе путь из её чрева. Воительница победоносно подняла правую руку над головой и презрительно плюнула в останки врага. - Ха! Теперь я могу сказать, что повторила деяния Дарра Брюхореза. – восторженно выпалила она, обращаясь к ещё более ошеломлённому авараминцу. – Еда, у нас много еды! Щас отрежу самое вкусное. – с этими словами штарга принялась кромсать хвост поверженной ящерицы. - Нара, остановись сейчас же! Меч не предназначен для этого! – ужаснулся кощунству подруги Бард. - Мой меч, что хочу, то и делаю! – ответила Нара, не отрываясь от своего занятия. - Нара Безрассудная, немедленно прекрати позорить память Родерика подобным надругательством! – в голосе миссионера впервые прозвучали строгие нотки. Штарге это не понравилось. Она оставила тушу и приблизилась к Барду. - Мой меч. Что хочу, то и делаю. – повторила она, угрожающе возвысившись над миссионером. - Меч сэра Родерика обнажается исключительно для защиты себя или других. – Барден смотрел на воительницу исподлобья, не собираясь отступать. – Никогда не смей пренебрегать честью клинка, или использовать его как разделочный нож! - Это МОЙ меч. И я тебе покажу, для чего мечи используют штарги! – прошипела рассвирепевшая Нара и, замахнувшись, собиралась ударить аварминца. Но не смогла. Клинок рыцаря раскалился добела и обжёг Наре руку, заставив разжать пальцы. Меч с глухим лязгом упал на землю. Похоже, оружие попалось своенравное. - Ты дала своё согласие, что будешь использовать его только для защиты, Нара. – Барден без страха поднял пылающий меч, ему клинок нисколько не повредил. – Будь добра впредь не нарушать своё обещание. Это оружие очень старое и выковано для благой цели – защищать невинных. Следуй ей, и он тебя не подведёт. Не ты выбрала меч, а он тебя. – Бард протянул штарге её бастард. - Мечи не могут выбирать. Не могут! – прорычала Нара, – Они не живые! Это кусок металла! - Как видишь, ты ошиблась. В Аварамине рыцарю меч просто так не дают, его надо заслужить. На нём благословение самого Солнца и воля Владыки Справедливости. – Барден провёл рукой по лезвию, и оскорблённый меч перестал пылать. – Прошу, помни мои слова. - Я запомню. – ответила присмиревшая воительница, - Подержи его у себя пока и смотри по сторонам. – и после этих слов вернулась к разделке туши.***
Мясо болотной ящерицы в сыром своём виде годилась в пищу исключительно штаргам, как, впрочем, и в хорошо прожаренном. В первом случае из-за высокого содержания токсинов в крови, во втором – отвратительного вкуса. На счастье Барда, запаса хлеба из Триграничья ему вполне хватит на неделю, а там что Владыки пошлют. За день они одолели приличное расстояние, отчасти благодаря всё той же ящерице, послужившей посмертно не только пищей, но и защитой: штарга, вымазанная её внутренностями, источала резкий и неприятный запах, чем и отпугивала обитателей Топи. Не всех, правда, но многих, которые могли сильно осложнить парочке продвижение. Болотные огни, например, – коварные человекоподобные амфибии ростом с младенца, заманивающие жертву в трясину своими чарующими светящимися глазами, где потом набрасывались и разрывали её на куски иглоподобными зубами. Остаток дня Нара провела в безмолвии, обращаясь к Барду только по нужде, или предупреждая об опасности. Она и раньше была не сильно общительной, а после выходки меча так и вовсе перестала открывать рот без дела, даже отвечать на вопросы Бардена. Греясь у лагерного костра, они сидели друг напротив друга и скрашивали досуг каждый по-своему: штарга начищая оружие, а человек, штудируя рецепты из книги с заумным названием “Большой справочник алхимических формул и метаморфоз первичных элементов и их применение в повседневной жизни”, пытался приготовить мазь от ожогов в походных условиях. К своему великому сожалению, Барден не располагал всем необходимым оборудованием для очистки и изготовления лекарственных настоек и зелий, были только ступка и пестик, с помощью которых сейчас измельчал лепестки одной из местных кувшинок. Закончив с лепестками, миссионер высыпал их в ковшичек с маслом и кусочком воска. Тщательно перемешал всё до однородной массы и убрал с огня – остывать. - Ну вот, скоро остынет, и мы займёмся твоей рукой, Нара. – улыбнулся он. Та только бросила на него недовольный взгляд и уже в сотый раз протёрла лезвие полуторучника и без того чистое. Её состояние можно было назвать обидой, если эта эмоция вообще применима к представителям её народа. Практически во всех случаях отношения между штаргами выяснялись знатным мордобоем, либо смертельной дуэлью. Так что обида, как таковая отсутствовала. Но как она может поднять руку на человека, который уже дважды спас ей жизнь? Воительница была зла и на себя и на него. На себя, потому что по своей вспыльчивости чуть не убила безоружного, слабого, друга, что у штарг осуждалось . А на Бардена, потому что он оказался прав и был сильнее, сильнее её духовно. Он принял на себя весь удар её гнева, злобы, гордыни и не ответил, остался прежним. Эта его незлопамятность была предметом зависти воительницы. Как можно пережить столько ударов от судьбы и не озлобиться, но лишь смиренно подставить ей другую щёку и продолжать жить, не отягощая себя злом? Нара этого не понимала, отчего ещё больше раздражалась. - Почему ты такой? – наконец спросила она. - Что, прости? – Барден оторвался от чтения справочника, - Я не совсем понимаю, что ты имеешь в ввиду. - Почему ты не… злой? Почему не накричал в ответ, не ударил? – Нара не знала, как передать словами свои мысли, но авараминец, казалось, смог их прочитать. - Ах, ты про это. – Барден ненадолго задумался, - Ну, а что бы было, если бы я попытался нечто подобное сделать? - Я бы снова стала Безрассудной и убила тебя. – без сомнений в своей правоте ответила воительница. - Верно, скорее всего, так бы всё и произошло. А что потом? - Потом я бы продолжила путь домой. - Забыв о том, что убила меня? Или, быть может, ты что-нибудь чувствовала после этого? – Барден мягко подталкивал Нару к нужному умозаключению. - Да. – Нара опустила глаза в землю. – Боль внутри. - Ответив тебе злом, я породил бы ещё больше зла. Понимаешь? - Понимаю – кивнула Нара. - Я не хочу, чтобы по моей вине тебе было больно. - миссионер подсел к штарге и приободряющее похлопал по наплечнику доспеха. – Прости, что раньше не рассказал об особенностях мечей наших рыцарей. Учитывая некоторые не сильно приятные черты штаргского характера, мне следовало сделать это незамедлительно... -Что не так с моим характером? - тут же отреагировала Нара недобрым прищуром на замечание не-штарги по поводу ее соплеменников. - Ты же знаешь, почему вас не сильно любят в остальном мире? - спросил очевидную вещь Бард. - Мы берем свое силой и никого не боимся. - не без гордости заявила штарга. - Я более чем уверен, что у фермера уже были планы на взращенным им урожай и скот, который вы отобрали, или пожгли. Что бы ты чувствовала, если твой дом, все, что ты в поте лица твоего добывала, разграбили и разрушили? - Барден старался показать Наре обратную сторону ее действий. - Убила бы того глупца. Медленно и жестоко, чтобы другим неповадно было. - несомненно, так бы она и поступила. - Ты с детства ратному ремеслу научена и этим живешь. А как быть человеку, который в жизни оружия в руки не брал? Что он может противопоставить даже одному воину вашего племени? - не отступал миссионер. - Забиться в нору поглубже и выжить. Или умереть, пытаясь нам помешать. Храбро, но глупо. - штарга кровожадно ухмыльнулась. - Имей сострадание, Нара! - возмутился ее жестокости Бард. - Сострадание, признак слабости. Не можешь выжить сам - поможешь выжить другому. Как еда. Это закон Топи. - отрезала штарга. - Да, после общения с тобой стал забывать, что вы живете другими жизненными приоритетами, не то что в Аварамине. В их различии и кроется причина, почему меч восстал против тебя. - Бард смущенно почесал давно небритую щеку. Нара во время их разговора закончила очищать свой полуторучник и приступила к мечу Родерика. - Что на нем написано? - спросила она, указывая на выгравированные с обеих сторон лезвия буквы. - Я - надежда и опора для слабых. Я - отчаяние нечестивых. Я - карающая длань Справедливости. - прочитал Барден с одной стороны и , перевернув меч продолжил. - Владеющий мной непобедим, пока цель его праведна. Поднявший меня в гневе, или бесчестии - опалит себе руки. И тут клеймо мастеров: Сталесерд-Плавитель и архиепископ Эврар VII. - Архиепископ это жрец ваших богов? - уточнила штарга. - Грубо говоря да, архиепископа можно назвать жрецом Лордов Света, хоть мы и не приветствуем подобного названия. - недовольно проворчал Бард. - Почему жрец кует оружие? - Он его не ковал, а освятил, наделив клинок великой силой. - Силой думать и выбирать, кому служить? - Не совсем служить, скорее стать помощником, очень могущественным помощником. Если меч сочтет твои намерения достойными, то никто тебя не сможет победить. - Но рыцарю он не помог от меня оборониться. - Предполагаю, что сэр Родерик не захотел им воспользовался, либо не успел. - Почему не захотел? - Одним Владыкам это известно. - Странный меч, но хороший, острый. - Нара со всем усердием вычистила грязь, забившуюся в углубления букв. - Жаль, что умеет сам думать, может подвести. - Это зависит только от тебя. - в голове Бардена уже созрел неплохой план, как убить одним выстрелом двух зайцев. - Как и то, сможешь ли ты стать сильнее здесь. - приложил он руку к сердцу. - Как это связано? - для штарги мысли Барда были тайной, причем всегда. Она не могла предвидеть их развитие, хоть и пыталась, но миссионер вечно выкидывал что-то новое. - Сейчас ты слабее своих внутренних демонов, легко теряешь контроль над собой. - принялся объяснять ей аварамнец. - Победи их и тогда ты поймешь, когда можно использовать меч, а когда лучше обойтись своими силами. - Ты так думаешь? Не обманешь? - возможность свободно владеть мечом была заманчива, но страх столкнуться со своей "болью" был очень велик, хоть она никогда в этом не признается даже себе. И это ее ещё больше злило. - Я тебя не обманывал и не собираюсь. – миссионер глубоко вздохнул, сосредотачиваясь. – Ладно, давай попробуем для начала выяснить насколько всё запущено. Расскажи мне, что тебя злит? - Глупость. – сухо ответила Нара. - Хорошо, намёк понятен. Но это не то, что я хотел услышать. Я понимаю, тебе не хочется лишний раз ворошить это осиное гнездо, но надо, иначе ты так и будешь страдать всю оставшуюся жизнь. – Бард твёрдо решил за сегодня помочь штарге выбраться хоть на шажок из трясины её несчастий. - Не хочу, но ты прав, должна. – Нара собрала всю свою решимость и сделала нечто практически невозможное: доверилась Бардену. И рассказала ему всё. Всё, что её мучило, убивало изнутри. Кусок за куском вырывая из своей души гнев, горечь и страх. Под конец она не выдержала такого давления и разрыдалась. - Вот так, сколько ты уже в себе эту гадость держала, пусть выходит. – авараминец обнял штаргу, утешая, и, когда её пальцы в когтистых перчатках впились ему в спину, пожалел. – Ты только не раздави меня, у-у-х... - Почему? Почему они меня ненавидят? За что?! Я же охочусь, убиваю ради клана! – всхлипывала Нара, ещё сильнее стискивая Бардена. Послышался хруст костей. - Это не столь важно, как к тебе относятся другие, важно как ты им ответишь. – сдавлено проговорил миссионер. - Как надо им отвечать, чтобы не болело, как? - Постарайся… уй… Постарайся поступать так, как хотела чтобы поступали с тобой… И отпусти меня… пожалуйста… - штарга разжала медвежьи объятия и помятый Барден облегчённо выдохнул. - Объясни, как мне поступать с кланом. – Нара шмыгнула и утёрла лицо. - Не все же тебя там ненавидят, так ведь? Есть же те, кто к тебе хорошо относится, я уверен. - Есть. Уважают, что я не боюсь опасности, всегда стремлюсь быть в первых рядах. Один из командиров, воины и добытчики. И ещё старая рабыня, мать моей матери. – штарга понемногу успокаивалась и к ней возвращалось хладнокровие. - Ну вот, уже что-то. Ради них можно не обращать внимания на злословие и делать всё возможно для процветания твоего клана, не так ли? – миссионер осматривал прорванную Нарой грэйлукову накидку, которая защитила их от магии Дэйтеана. Урон был незначительный, зашить ткань не составит особого труда. - Да, можно. Ради них можно. Другие не стоят того, чтобы тратить на них своё время, лучше помогу клану. Я покажу им, что я сильная! – Нара гордо ударила себя кулаком по нагруднику. – Спасибо, Барден. – штарга взяла миссионера за плечи и приложилась лбом к его лбу. – Не обманул, помог. Спасибо тебе. - Не на чем, Нара, но это ещё не всё. Нам предстоит много работы, чтобы и следа не осталось. А сейчас, - Бард высвободился из рук штарги и проверил мазь. – Сейчас мы займёмся твоим ожогом, снимай печатку…***
Ночь для миссионера, впервые ночевавшего в Топи, выдалась беспокойной. Хоть его и охраняла штарга, которая не спала вовсе, ночная живность всё же пыталась добраться до мягонькой человечьей плоти. Утром он встал совершенно разбитым, словно и не ложился, и отметил некоторые изменения в окружении: дерево, рядом с которым они устроили стоянку, исчезло, оставив на своём месте глубокую яму от корней. Со слов Нары оно само ушло перед рассветом, не выдержало близости костра. Сама штарга выглядела довольной и сытой, не иначе как подкрепилась нарушителями покоя, среди которых были летучие лисицы, парочка зубастых болотных змей и небольшой паук. Небольшой только по сравнению с другими своими сородичами. Барден, для блага своих нервов, не стал вдаваться в подробности, и они продолжили своё шествие через Топи. Согласно одному из путеводных камней, служившими штаргам единственными ориентирами в болотах, они успешно минули границу между Штаргой и Эсмером, но подошли слишком близко к опасному месту – Шестиногая Марь, так оно называлось. Сравнительно небольшой участок Топи, где царствовали комары, пауки, муравьи, шершни и прочие. Не самая приятная компания, однако, лучше чем гигантские ящерицы, болотные огни, плотоядные цветы и деревья. Да и встреча с кланом Хищной Лилии могла окончиться для них плачевно: этот клан строго следил за своей территорией и не пускал чужаков. Выбора особого у них не оставалось, и путники решили пойти через Марь. Сколько-нибудь безопасных дорог в Кровавой Топи не существовало, точнее дорог не было вообще. Многие растения здесь имели очень неприятную особенность: умение передвигаться. По этой причине какого-либо постоянного маршрута для передвижения по трясинам и болотам штаргам создавать не пришлось, он постоянно менялся вместе с расположением ходячих деревьев Топи. Углубившись в заросли папоротников, человек и штарга тут же подверглись нападению стаи гигантских москитов. В Топи почти всё было большего размера, нежели в остальном мире. Кровососущие насекомые опрометчиво накинулись на Нару и многие лишились крыльев. Но даже такая потеря не остановила голодных москитов, и они ползли к своей добыче. Теперь штарге приходилось ещё отбиваться и от нападающих с земли. Некоторые насекомые учились на ошибках и выбрали в качестве своей цели Бардена. - Кыш, кыш! Изверги, оставьте нас в покое! – неумело оборонялся он от двух москитов справочником алхимика, и тут третий пристроился у него на спине, уже собравшийся впить своё жало прямо промеж лопаток, но миссионер отвязал плащ и москит вместе с тканью упал наземь, где был раздавлен штаргой. Потеряв в столкновении с воительницей большую часть сородичей, кровопийцы решили найти себе добычу полегче и спешно ретировались. Нара пригрозила им вслед кулаком и стала собирать с поверженных дань в виде мягких брюшек, зная её, не сложно догадаться зачем. - Нара, ты могла бы подождать до привала что ли… - заметил авараминец, с досадой осматривая ошмётки на плаще, оставшиеся после насекомого. Ответом ему было довольное чавканье. – Ты хоть крылья не ешь, они мне пригодятся. - Не буду, там всё равно есть нечего и они не вкусные. – сказала штарга, высасывая внутренности из последнего москита. - Долго ли ещё идти через эту вашу Марь? – поинтересовался Бард, аккуратно отрывая неповреждённые крылья и складывая их в суму. - Долго. Тут много гнёзд и ульев, нужно обходить. – штарга отрезала голову одного из москитов, самого крупного, и насадила на шлем в качестве трофея-оберега. По её мнению, москиты теперь должны её бояться. - А если попытаемся по воде? – предложил Бард. Нара отрицательно мотнула головой и пояснила. - Съест водяной жук. Он большой, с клешнями. Мы на него не охотимся, рискованно, потеря времени и сил. Мы пойдём по моховой тропе. Где мох, там безопасней. - И по какой же причине? - Он ест насекомых, только не тех, кто ест его. - Понятно… Учитывая местную флору, осмелюсь спросить. А нас мох не сочтёт за еду? - Сочтёт. Но мы большие, сильные и слишком быстрые. Нас долго ловить и переваривать. – Нара поудобней перехватила меч, и уверенным шагом отправилась дальше. - Да, это обнадёживает. – проворчал Барден и последовал за штаргой.***
Удача им улыбнулась, и мох они отыскали достаточно быстро, теперь их путь должен был быть быстрее и безопаснее. Мшистая тропа тянулась нескончаемым красным пологом, местами прерываясь, по словам Нары это означало, что рядом есть естественный враг красного мха – улитка. А где нет мха, там, значит, водились те, кто мог бы им препятствовать. В подтверждение этому над одним из таких “оазисов” на дереве застыл паук-гладиатор. В отличие от Бардена, Нара сразу его заметила и успела вовремя вытащить неосмотрительного миссионера, схватив того за шкирку, вытянула из под падающей на голову паутины, когда он решил сойти с тропы дабы отряхнуть с сапог мох. К ужасу авараминца мох начал расползаться по обуви и уже подползал к штанине. Паук, разозлённый промахом, зашипел на штаргу и, растопырив передние лапы, устремился в атаку. Воительница не стала марать меч и попросту вдавила паука сапогом прямо в мох. Растение тут же оплело новую жертву и медленно начало затягивать в себя. Паук был бы рад вырваться, но штарга не дала ему ни единого шанса, удерживая его ногой до тех пор, пока мох не захватил все его конечности. Скоро он станет едой, но перед этим его ждёт мучительная смерть. - Пресветлые Лорды, защитите нас от такой напасти. – проговорил Барден, наблюдая за этой сценой. - Повернись. – строго сказала Нара Барду и, когда тот безропотно повиновался, грубо стряхнула мох с его спины, который тот подхватил на одежду. Нара немного не рассчитала свои силы, когда спасала его от атаки паука, и миссионер, потеряв равновесие, благополучно приземлился на растение. – Смотри по сторонам, я могу и не успеть в следующий раз. - Прости, Нара, я действительно что-то задумался и отвлёкся. – виновато проговорил Бард и в дальнейшем уделял больше внимания окружению. Что ему и помогло обнаружить интересную находку: покоящееся под деревом тело павшего солдата, судя по накидке, он принадлежал к силам Инквизиции. - Этот воин тоже из твоего клана? – спросила штарга. - Да. – ответил Барден и, вновь забыв про осторожность, направился к телу, но Нара придержала его за плечо и указала на улей рядом с деревом. Солдат подошёл слишком близко и погиб, зажаленный осами. - Нельзя. Тебя убьют, как и его, если приблизишься. – предостерегла она Барда. - Но нельзя его так оставлять. Неужели нельзя ничего сделать? – миссионер умоляющего взглянул на штаргу. Та его взгляда не выдержала и, испустив долгий усталый вздох, велела ему задержать дыхание. Затем сорвала шаровидную шляпку с гриба неподалёку, проткнула её когтями и бросила к улью. Она уже догадалась, зачем Бардену сдался труп соотечественника, и считала это пустой и ненужной тратой времени. Но ничего с ним делать не могла. В конце концов, не тащить же его через всю Топь на привязи, как раба, хотя такая мысль её уже посещала. Проткнутая шляпка испустила споры, плотным облаком повисшие над ульем. Послышалось гудение и из недр улья одна за другой стали вылетать осы. Они ещё успели немного покружить над своим жилищем, перед тем как упасть замертво. Споры гриба были для них губительны. Немного подождав, пока шляпка перестала дымить, и споры рассеялись, штарга и человек смогли приблизиться к солдату и рассмотреть его. Изучив медальон павшего, Барден определил, что солдат был разведчиком Солнцестражей – ордена, который славился самыми искусными стрелками Аварамина, стоявшими на страже у рубежей пустыни Вэй. Миссионер осенил разведчика священным знамением и стал его разоблачать для погребения, но стоило ему снять нагрудник и представшее перед ним зрелище чуть не лишило Барда чувств. Осы свили гнездо для своих личинок прямо теле разведчика. - Владыка Милосердие! – только и мог выговорить Барден. За время службы он повидал многие раны, но такое надругательство над телом не мог даже представить. - Плохая смерть. – на Нару увиденное не произвело никакого впечатления, она видела и куда более ужасные вещи. - Что за место… Сколько ещё людей сгинут здесь и ради чего? – проговорил миссионер с горечью в голосе, но всё же сумел совладать с собой. – Нара, прошу, собери дров. Мы должны отдать последние почести. Штарга кивнула и нарубила веток с рядом стоящего дерева. Прочитав над солдатом необходимые молитвы, Барден предал его огню. Кремация останков не была распространена в Аварамине, если дело не касалось еретиков, конечно, но закапывать тело было попросту нечем и негде. Костёр стал потихоньку угасать, требуя подпитки, Нара хотела срубить ещё пару сучков, но тут заметила в траве какой-то предмет. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это оружие, с виду напоминавшее дубинку. Нара подняла его, повертела в руке и, видимо, нажала на что-то, потому что заместо дубинки теперь красовался арбалет. Стальные плечи, тугая тетива, готовая метнуть хищно поблескивающий болт – отличная вещь для убийства. Барден не обрадовался, увидев находку подруги, и попросил поскорее избавиться от неё. - Зачем? Лучше возьми себе, будет чем оборониться. – предложила штарга и вручила арбалет Бардену. - В твоих словах есть резон… - сказал миссионер, примериваясь к оружию. Самострел удобно лежал в руках, в нём чувствовалась мощь и нетерпение. Нетерпение скорее выстрелить. – Нет, я призван врачевать раны, а не наносить их. – с этими словами арбалет был брошен в огонь. - Ну и дурак. – фыркнула Нара. - Может быть. Зато мои руки будут чисты от крови. – Бард немного слукавил, ведь вчера он всё же попытался вступиться за штаргу, но там был другой случай. – А это куда важнее. - Важнее чем выжить? - с ранних лет штаргам внушают одну вещь – выжить любой ценой, и неважно насколько эта цена будет высока. - Да. Я избрал иной путь, путь Слова и буду следовать ему до конца. – Барден хотел ещё сказать что-то возвышенное, но Нара только отмахнулась, показывая, что не желает дальше слушать. Они вновь замолчали, думая каждый о своём, и продолжили своё путешествие.***
Нара и Барден медленно продвигались через Марь, следуя мшистой тропе. Она их в итоге привела прямиком в охотничьи угодья клана Топесмрадов, но узнали они об этом только тогда, когда их окружили. Воины, облачённые в хитиновые доспехи и скрывающие свои лица под масками из черепов рыб и змей, встретили незваных гостей обнажённым оружием и холодными злыми взглядами. Нара в ответ уткнула меч в землю и кивнула Топесмрадам, показывая, что нападать не собирается, но и в обиду себя дать не позволит. Прошла тягостная минута молчания пока старший из воинов не рыкнул на них. - Из какого клана и откуда? – его язык был столь же груб, как и голос. - Нара Безрассудная из Пеплокровных, с Пустоши бесчисленных костей. – ответила на родном языке Нара и, указывая на миссионера, добавила. – Барден, из Южных земель. А ты? - Грах Калечащий из Топесмрадов. – представился воин и продолжил расспрос, - Зачем сюда пришли? - Идём домой, коротким путём. Могли заблудиться. – Нара не рассчитывала, что ей поверят на слово, и примеривалась, кого бы ударить первым. - Пойдёте на поклон к вождю. Или мы вас убьём. – сказал Грах и, опустив копьё, снял маску, показывая лицо, покрытое клановыми метками. - У нас нет достойных даров для него. – воительница в свою очередь тоже сняла шлем. Теперь можно было не опасаться нападения – открывший лицо не враг. - Вождь сам решит, что взять. Твой раб вполне подойдёт, думаю. – указал Грах на Бардена, который всё это время стоял за спиной Нары и почти не двигался. - Посмотрим. Веди к вождю. – поторопила воительница Топесмрада и тот, жестом указав следовать за собой, повёл парочку к деревне своего клана. Только сейчас, увидев воочию других штарг, Барден заметил человеческое наследие своей подруги: она была ниже на полголовы и не так широка в плечах, как её сородичи. Но что самое лучшее, Нара выглядела менее агрессивной, и при взгляде на неё не появлялось желание убежать куда подальше. Чистокровные штарги были страшными, они буквально всем своим видом излучали угрозу, готовую в любой момент вырваться разрушением и хаосом в мир. Однако, не суди книгу по обложке и миссионер решил узнать северный народ с другой стороны, которую тот не показывает. - Нара, куда они ведут нас? Они хотят помочь нам выйти из Топи? – шёпотом спросил миссионер, стараясь поспеть за воительницей. - Нет. Мы идём к вождю, поздороваться. - Это хорошо или не очень? - Зависит от настроения вождя. - Что раб бормочет? – грубо прервал их Грах. - Он спрашивает, куда вы нас ведёте. – так же грубо ответила тому Нара. - Слишком болтлив для раба. Ничего, научится ещё молчать, если не сдохнет. – подытожил Калечащий, и остаток пути процессия шла в молчании. Во владениях Топесмрадов было относительно безопасно, ведь Топесмрады со всем усердием позаботились, чтобы их дом не побеспокоили хищные растения, животные или другие штарги. Всюду на подступах к деревне, на деревьях, висели тотемы из костей, предупреждающие, что дальше лучше не идти. В саму деревню Барда и Нару не пустили, как им сказали, опасались сглаза, “гостей” повели к находящемуся перед деревней алтарю под деревом-исполином. У алтаря как раз в это время вождь приносил жертву дереву, почитавшемуся как божество, а его сок считался священным. Хоть после кровопролитной войны с Эсмером штарги отвергли своих богов и разрушили храмы, многие кланы остались верны своим верованиям. Среди таких кланов были и Топесмрады, не участвовавшие в походах. Вождь проводил по своей груди ритуальным ножом, оставляя глубокие порезы, и, смазав свою ладонь кровью, прикладывал к свежим зарубкам на корне древа. - Моя кровь к твоим ранам, твоя – к моим. Я отдам тебе сыновей и дочерей, ты дашь клану через них силу. Так мы станем едины. – говорил вождь, зачерпывая сочащийся из корня сок вперемешку с кровью в чашу, и предлагая избранным из клана. Каждый избранный делал глоток, приклонялся перед деревом, - Так мы станем едины! Отец-Клён, яви свою милость на нас! – штарги, принявшие сок древа изменились: кожа их покрылась корой, глаза из синих стали ядовито-зелёными, по всему телу выросли крепкие острые отростки. Кошмарная метаморфоза расценивалась как благословение бога-дерева. Ныне избранные становились гордостью своего клана – детьми Клёна. Благодаря симбиозу с растением, им не было равных среди охотников и воинов. - Вождь! – обратился Грах, после того как ритуал был завершён, - Мы нашли чужаков. Штаргу и человека, говорят, идут в Сухую землю. Вождь без особого интереса рассмотрел на Нару и Бардена. Его презрительно-надменный взгляд задержался только на лицах. - Грах, когда у нас была последняя стычка с Водяной Чумой? – спросил, наконец, Рабуш Каменный зуб – так звали вождя. - Недели две или три назад. – ответил Грах. - Он голоден. – сказал Рабуш, не уточняя, кто это он. - Да, должно быть. – смекнул воин, - Значит, накормить его? А не маловато ли? - Или они, или ты. Мне наплевать, кто будет едой для Старейшего. – приговорив тем самым чужих к смерти, вождь удалился в деревню. - Такова воля вождя. - сказал Грах Наре и пожал плечами, мол, не обессудте. - Понимаю, но не обещаю, что буду едой. – воительница надела шлем, что было равносильно объявлению войны. - Я с тобой драться не буду. Старейший любит, чтобы мясо дёргалось, пока он ест. Побереги силы для него. – посоветовал Грах и повёл приговорённых к жилищу Старейшего.***
Стрейший – вепрь, давным-давно вкусивший сок Отца-Клёна. В его теле не осталось почти ничего от животного, разве что пара-тройка внутренних органов. Всё остальное стало растением. Топесмрады считали Старейшего своим покровителем. Чаща, в которой он обитал, была священной для клана. Туда заходили лишь обречённые на гибель и дети Клёна. Которые и довели Нару и Бардена прямиком к пещере, где любил поспать Вепрь. Довели и оставили, безмолвно растворившись в стволах деревьев. Было и тихо и мучительно страшно, что вот-вот появится Старейший и накинется на них. - Нара, зачем нас сюда привели? – Барден не знал, о чём говорили всё это время штарги, но увиденный им ритуал у Отца-Клёна подсказывал, что ничего хорошего ждать не следует. - Они хотят скормить нас какому-то Старейшему. Не знаю, кто это, но он меня живой не возьмёт. – штарга опустилась на колени и положила свой меч-бастард перед собой. - Может, уйдём отсюда по-тихому? – участь быть съеденным не прельщала Барда. - Нет. Нас не выпустят. Единственный способ это убить их животное. – раздражённо ответила ему Нара, излишняя болтливость миссионера мешала ей сосредоточиться. Вдруг из кустов неподалёку послышался тяжёлый топот и треск сломанных веток. В их сторону что-то двигалось. Штарга вскочила на ноги, закрывая собой Бардена, и выставила меч перед собой. Неизвестное существо приближалось, ещё мгновенье и оно покажет себя… Действительность оказалась куда менее пугающей, чем предполагалось. Из кустарника вышли… Грэйлук верхом на Дэйтеане, обратившимся медведем. Нара облегчённо выдохнула. - О, привет! – обрадовался к знакомым артист. – Ну, что я тебе говорил? Если мы свернули бы не туда, то обязательно опять заблудились! - Ррррраааау!(Ты говорил это и пять развилок назад!) – ответил Грэю медведь. - Господин Грэйлук! Вы не представляете, как мы рады видеть здесь дружеские лица. – обрадовался такой неожиданной встрече Бард. – Как вы оказались в Топи? Я думал, что вы будете в тюрьме. - Ай, ну знаешь, как это бывает, выпьешь лишка, повздоришь с теневым магом и потом сталкиваешься с последствиями теневого перемещения. – отмахнулся Грэй. – А вы что тут забыли? - Нас хотят принести в жертву. – ответила Нара. - О, вот оно что. Да, неприятно. Дэйтеан, как ты смотришь на то, чтобы опять помочь нашим добрым знакомым? – медведь встряхнулся, опрокидывая с себя артиста, и недовольно рыкнул. – Ну не надо сейчас капризничать, в конце концов, что такого могут придумать дикари с болота? - Даже знать не хочу! Тут сыро, грязно и некому мной восхищаться! – сказал эл, принимая исходную форму. - Ладно, я сложу о тебе балладу. Ещё одну. – предложил Грэйлук. - Доволен? - М-м-м… Может быть. Давай пять новых баллад! – начал торговаться Дэй. - Пять? Да ты кем себя возомнил?! Две и не больше! - Эл и его хранитель могли бы сейчас устроить неплохую сцену, достойную любого большого базара Согакамма, но угрожающее похрюкивание их прервало. Из пещеры показался Старейший, разбуженный голосами у своего жилища. Вепрь, не разбирая дороги, кинулся на эла, потому как тот светился и привлекал наибольшее внимание, но Дэй, приняв облик птицы, увернулся и стал мельтешить перед мордой вепря, заставляя того в ярости атаковать себя. Безуспешно. Пока Дэйтеан отвлекал на себя внимание, артист отдавал распоряжения своим друзьям. - Итак, держите мой плащ и укройтесь в пещере. Я вам настоятельно рекомендую из неё не показываться, пока мы тут не закончим. – Грэйлук отстегнул свою защитную мантию и передал её штарге. - И ещё, Барден, одолжи лютню, она мне сейчас пригодиться. - Конечно, но зачем она вам? – недоумевал Бард, отдавая лютню. - Я просто люблю всё делать с музыкой, мой друг! – артист заговорщицки им подмигнул и отправился на помощь к своему элу. - Идём, Барден, лучше сейчас не быть здесь. – поторопила авараминца штарга и, плотно укутавшись в плащ, вошла вслед за ним в пещеру. Дэйтеан, обратившись рысью, носился от Старейшего по всей чаще и, подпрыгнув, упал вепрю на голову уже в образе гежчи борцовской породы. От такого удара вепрь ненадолго был оглушён. - Что ж, мой маленький друг, вот и настал наш звёздный час! – торжественно объявил элу артист. – Сегодня, мы исполним свой коронный номер! - Это тот, из-за которого тебя чуть не выперли из академии, а меня только чудом не отозвали? - Верно! - Но ректор запретил тебе хоть когда-нибудь его повторять… - Но ректора же сейчас рядом нет, так ведь? - Так. - А это значит, что-о-о-о? - Что? - Что мне надо опохмелиться!!! – вскричал артист и ударил по струнам лютни, наигрывая весёлый мотив трактирной песни. - Наконец-то! – эл хищно оскалился, схватившись со Старейшим, и всё его тело пошло трещинами, из которых вырывалось еле сдерживаемое пламя. - Я не алкоголик, но бывает братцы, настроенье, что ли – хочется набраться! – затянул Грэйлук. - Хочется подраться! – вторил ему Дэйтеан, сумевший схватить вепря за клыки и придавить его морду к земле. - Хочется влюбиться! Хочется остаться, хочется разжиться! - Хочется зажечься, хочется проснуться! – артист подкинул лютню в воздух, - Хочется раздеться! - Дэйтеан, продолжая петь, вселился в инструмент, отчего тот загорелся, - В НЕБО ОКУНУТЬСЯ! – прокричал Грэйлук, ловя лютню за гриф и со всего маху ударяя ей по голове рванувшегося к нему чудовища. Прогремел взрыв и огонь ещё долго пылал на месте священной чащи Старейшего, приводя Топесмрадов в суеверный ужас.