Led Zeppelin — Immigrant Song
Знаете, что может быть хуже тропического леса, кишащего ядовитыми рептилиями и плотоядными пауками? Это потеряться в лесу, кишащем ядовитыми рептилиями и плотоядными пауками. Откуда Перси знал, что окружившие его создания столь опасны? На его взгляд, дружелюбными назвать их можно было с большой натяжкой. Прямо на его глазах мохнатый паук сожрал небольшого скворца и даже не подавился. Перси не был ярым защитником природы, но птичку ему было жалко. Писатель, отправившийся с ними в поиск, точно скрывал, что у него СДВГ. Трое друзей едва уловили тот момент, когда его пятки сверкнули в пальмовых зарослях. И конечно, теперь все они потерялись. Зови — не зови, а ответа нет. Но и это не самое страшное. Главное — не думать при этом «куда уж хуже?», потому что всегда, всегда находится нечто настолько скверное, чего и врагу не пожелаешь. Что-что, а это Перси знал наверняка. Обстоятельно раздумывать над тем, что же делать дальше, он расценивал как бездействие, которое большинство полубогов на дух не переносит. Поэтому Перси продолжал двигаться вперед, прорубая себе мечом путь через заросли. Все что угодно, лишь бы не стоять на месте. «Даже тот изогнутый меч здесь бы больше помог, — думал он, отирая пот со лба и хмуро глядя на упрямую поросль. — Ганеш или как его там? Ах да, хопеш. Как серпом пшеницу покосило бы. Да простит меня Гроувер. Надеюсь, с этими лианами он не в ладах». Перси почти сразу потерял свой рюкзак. По закону подлости он зацепился за дурацкий колючий куст, пока парень мчался вслед за писателем, и разорвался надвое. Правда, Перси на лету вырвал и тот злосчастный куст, но рюкзак это ему волшебным образом не зашило. Конечно, все содержимое вывалилось на землю. Парень тогда не стал особо церемониться с барахлом и взял лишь яблоко и запасной кусочек амброзии. Теперь он жалел, что не прихватил заодно и бутылку воды. Поблизости, как назло, не было ни речушки, ни ручья. Сын Посейдона не чувствовал здесь воду. Только липкая тягучая духота и зеленый полумрак сопровождали его в этих непроходимых зарослях. И это порядочно угнетало. Помимо прочего, конечно. Ну, всей той прочей дребедени, что произошла за последние три дня. Вроде ерунда, но осадочек остался. Нехилый такой осадочек. Все планы рухнули в Тартар, когда явились копы. Упрямство смертных привело к краже девчонки монстрами на скорой. И как им было доказать свою невиновность, если их буквально взяли с поличным? Туманом Перси так и не научился управлять, и та вялая демонстрация в наручниках с треском провалилась. Детектив тогда, скорее всего, сочла его начинающим уличным трюкачом с замашками маньяка-убийцы. Но Перси мало волновало, что о нем думает какой-то там очередной коп (а беседовать с ними юноше за свою жизнь пришлось достаточно). Более всего остального его беспокоила Мелани. Она осталась одна среди оравы монстров в закрытой карете скорой помощи. Скорой помощи, великий Посейдон! Какова ирония?! А они с Гроувером, как изначальный отряд скорой помощи маленькой полукровки, протирали штаны за решеткой и пытались выдумать оправдания для смертных. Да Перси прямо герой! Не в состоянии сдержать своего волнения (а для полубога с гиперактивностью это гораздо труднее, чем смертному) он то и дело пытался выведать о состоянии Мелани, сливая детективу часть правды. По сути, Перси не врал. Он лишь местами умалчивал или переиначивал правду. Говорить напрямик было опасно — либо смертные свихнутся, либо, что более вероятно, запрут его в комнате с мягкими стенами. Он не знал наверняка, поверила его словам детектив Беккет или нет, но явившаяся по их души Аннабет ее окончательно убедила. Думаете, потом они втроём, взявшись за руки, ушли в закат на поиски полукровки? Как бы не так. Туман и здесь их подвёл: он открыл глазам писателя-который-дружит-с-копами мохнатую часть сатира. И здесь они вляпались по самые уши. С ними случился Касл! Он, словно непоседливый полубог-переросток, вертелся у них перед носом. И чего ему не сиделось в том мрачном, как сам Аид, участке? Может, писатель тоже находил его таковым? А оставался там консультантом только ради той детективши. Ведь он ради Беккет отправился с ними в поиск, считай, на верную гибель для смертного. Перси хмыкнул. О да, ситуация была ему знакома. Да-да, их старая добрая команда взяла Касла под своё крыло. Казалось бы, дело в шляпе? Но не-е-ет! Это еще не все. Перси зачастую был туговат по части отношений, но даже он заметил необычное взаимопонимание между Аннабет (его девушкой, на минутку) и этим наглым писакой. Не то, чтобы Перси в открытую ревновал, но явного удовольствия их общение ему не приносило. Он видел, конечно, как Касл иногда бесил Аннабет своим поведением, что трудно назвать проявлением каких-либо положительных чувств. Но одной его очень собственнической части хотелось, чтобы единственным, кто бесил Аннабет, был сам Перси. Не прибавляло радости и увиденное в кают-компании. Парень со смешанным чувством оглядывал чучела подводных обитателей, вывешенные на стенах. Ему в тот момент вспомнились военные трофеи Антея (тот еще плохиш). Да, он пару раз видел, как его собственный отец, владыка морей и океанов, ловил рыбу себе на ужин. Но некое чувство подсказывало, что Касл не был любителем глубоководной рыбалки. И все те трофеи были не больше, чем сувенирами. Жуткими сувенирами с подводного царства. Вишенкой на торте стала внезапная смерть Касла. И такое же внезапное воскрешение. Аннабет тогда была напугана в крайней степени (правда, не сказать, что Перси меньше). Звенящим дрожью голосом она говорила ему что-то про клиническую смерть, но он слабо воспринимал информацию на тот момент. Мозг Перси был в оцепенении, и парень выполнял все указания дочери Афины почти на автомате. Он не мог в это поверить. И тут поджаренный молнией писатель ожил на глазах. Типа: о, ребятки, уже соскучились по мне? Давным-давно в одной телепередаче Перси слышал, что бывали случаи, когда люди отходили от удара молнией. У некоторых даже появлялись «грозовые» шрамы или необычные способности, вроде прилипания ложек к телу. Может, Касл был из таких счастливчиков? Перси не проверял на ложках, но неприятности к писателю липли — будь здоров. А заодно и ко всей их поисковой команде. Казалось бы, всё, хватит. Тайм-аут! Но и этого всего безумия Каслу было мало. Умчался в заросли, не оставив им ничего, кроме имени своего обожаемого детектива. Ну просто зашибись. Перси чувствовал себя так, будто на три дня стал отцом для крайне непоседливого и непредсказуемого ребенка. Опыт, безусловно, полезный, но юноша предпочел бы пока воздержаться от подобной практики. Ему как-никак было только семнадцать. Парень помотал головой. Он слишком далеко зашел в своих мыслях, а лес все никак не хотел редеть. Наоборот, казалось, что он стал куда гуще и зловещей. Тропический сумрак сгущался. — А тут всё веселее и веселее, — пробормотал Перси. Он откинул со лба прилипшие волосы и огляделся. Никаких признаков опасности. Казалось, его тяжелое от духоты и работы дыхание перекрывало все окружающие звуки. Но, отдышавшись, Перси не услышал ничего опаснее возобновившихся трелей цикад. Он перевел глаза кверху и увидел крохотный клочок неба, проглядывающий сквозь густую крону деревьев. Лазурная синева слегка его озадачила. Когда они вчетвером прибыли на остров, стояла пасмурная погода, а яхту раскачивало так, что ему стоило больших усилий благополучно пришвартовать ее в безвредной на вид бухточке. Перси нахмурился. Что-то тут явно было не то... И вдруг он услышал далекую трель свистка. Звук был прерывистым и едва различимым, но парень сразу весь встрепенулся. Аннабет. Только она могла додуматься послать сигнал. Перси напряг весь свой слух, стараясь абстрагироваться от типичных звуков тропической чащи. Сильно сосредоточившись, он стал считать перерывы и в один момент резко вскинул голову. Три коротких. Три длинных. Три коротких. Перерыв. Три коротких. Три длинных. Три коротких... Перси со всех ног ринулся на звук. Кому-кому, а сыну Посейдона он был знаком. До дрожи. В ужасе он заорал: — Анна... БУМ! Перед юношей на прорубленной им тропе, словно шеренга солдат, выскочил сплошной ряд бамбуковых кольев. Он едва не влетел в препятствие носом, но вовремя успел выставить руки. Несмотря на кажущийся хрупким стебель, у Перси было ощущение, что он попытался снести бетонную стену. Зеленые жерди протяжно зазвенели, будто были отлиты из прочной стали. Ладони парня странно покалывало, а все его инстинкты о чужой территории вдруг резко дали о себе знать. Подобное он ощущал всего пару раз в жизни, и ничего хорошего ему это не сулило. Издали свист с перерывами повторился вновь и не дал Перси хорошенько прислушаться к внутреннему голосу. — Катитесь, тупые палки! — гневно крикнул он зеленой стене, вскидывая Анаклузмос. Палки не ответили. Однако по ним будто прошла невидимая дрожь. «Может, они испугались?» — подумал Перси, глядя на бамбук. Многие существа страшились небесной бронзы. Он уже даже успел допустить капельку сожаления, что изрубил столько поросли перед этим. А после бамбуковые стебли стали удлиняться на глазах и, не успел Перси моргнуть, как они выросли вдвое. Теперь ряд зеленых и крепких, как железобетон, палок возвышался над юношей подобно оборонительной крепости. Обернувшись, Перси заметил, что крепость была не прямым рядом — она стояла только вокруг него. Всякое сожаление пропало без следа. Далеко и почти совсем неслышно прозвучал тихий прерывистый свист. Словно прощальный. У Перси потемнело в глазах от вскипевшего за секунду гнева. Там где-то его девушка была в опасности и взывала о помощи (что, к слову, она делала крайне редко), а он тут застрял с этими назойливыми зелеными насаждениями. Как девочки-скауты, пытающиеся втюхать втридорога свое печенье, в самом деле! Он крутанулся на пятке и со всего размаха полоснул по стене бамбука, очерчивая смертельный круг. Тугой стебель поддался лезвию, и верхняя часть выросшей крепости по косой рухнула к ногам Перси. Из пустых опавших трубок загудело: бом-бу-бо-бом! Не успел парень обрадоваться своей маленькой победе, как перед срезанным бамбуком выросла новая стена. Двойная. Она была не меньше пятнадцати футов, а ее стебли намного толще предыдущих. Словно самая жуткая в мире свирель. Перси от всей души понадеялся, что Гроувер никогда не захочет на такой сыграть. В самом деле, новые палки вылезли из земли неожиданно и так быстро, как и не снилось детям Деметры. И теперь они стали куда ближе к Перси. — Круг сужается, — пробормотал юноша, блуждая хмурым взглядом по зеленым кольям. Он не знал, что за чертовщина творится, но понимал, что это не простой бамбук. Во-первых, он самовосполнялся. А во-вторых, кто из адекватных и добрых существ захочет по своей воле лезть на небесную бронзу? Ответ очевиден. Перси припомнил свою первую встречу с гидрой и то, как он отличился, отрубив ей голову. Радовало, что этот бамбук хоть не плевался ядом. Но на этом список радостей и заканчивался. На месте срубленных стволов тут же вырастали новые, как и головы гидры. А чего-то столь же разрушительного, как пушки корабля конфедератов или ракетная установка под Римом, у него с собой, как назло, не оказалось. Деваться было некуда, оставалось только уничтожать эту поросль мечом снова и снова. Ужасный план. Но рядом не было Аннабет, выдающей идеи прямо на ходу, а ничего лучше Перси не придумал. Нельзя было терять время попусту. Он со злостью стиснул зубы и в этот раз снес бамбук под корень. Бронзовый меч с резким "вжух!" подкосил два ряда. Нет, не ужасный план. Просто чудовищный. Надо чётко понимать: раз уж пошла непруха, то дальше будет только хуже. Все повторилось вновь. Только теперь выскочило три новых ряда бамбуковых стен, а его личное пространство резко уменьшилось. Даже мечом не замахнуться. Из-за выросшей преграды слишком быстро потемнело. Перси буквально оказался замурован в зеленом колодце, до дна которого едва доходили отголоски дневного света. Он неприятно сглотнул. Возможно, Перси и был Рыбьими мозгами, но кое-что он наверняка понимал. Если он попытается еще раз применить оружие, то буквально насадит себя на колья. А Перси никогда не горел особым желанием ощутить себя полубогом на вертеле. Пришлось свернуть меч обратно в ручку. Попытка взобраться по бамбуковой стене не увенчалась успехом. Его стебли были слишком гладкими, а места соединения сегментов — идеально ровными. Честное слово, куда проще было взбираться вверх по накатанной детской горке в гололед (даже не спрашивайте, откуда парню об этом известно). Свист уже не слышался сквозь чащу, что сильно беспокоило Перси. Его почти сводила с ума мысль о том, что Аннабет сейчас может быть в разы хуже, чем ему. А он ей не мог помочь. Черт, он не мог помочь даже самому себе! Неужели без нее он действительно был настолько беспомощен? От горькой досады он почти зарычал и от души пнул ногой свою крепость. Зеленая колонна протяжно загудела: ДОН-Н-Н-Н!.. Звук постепенно перешел вибрацией к прилегающим стволам, и весь колодец превратился в сплошную гудящую трубу. Парень упал на колени и с силой заткнул уши. Это был худший аккорд за всю историю музыки! Насколько он был плох? Перси как-то оказался на незапланированном концерте келедоны, одной из бэк-вокалисток Аполлона. Голос у нее, бесспорно, был прекрасный, но мощь его звуковой волны — почти убийственной. То, что он не оглох в прошлый раз, было благодаря восковым ушным затычкам. Так вот, то были цветочки. В этот раз ему не так повезло, ведь пальцы пропускали звук куда лучше воска. Короче говоря, чувство далеко не из приятных. На уровне удаления зубов без анестезии. Когда разрывающий барабанные перепонки звук затих, Перси осел на землю, все еще держась за голову. «Вот вам и герой, — думал он. — Смотрите и восхищайтесь. На арене импровизированного колодца посреди дикого леса Ямайки знаменитый сын Посейдона, спаситель Олимпа...» Возведя глаза к далекому кусочку неба, он мысленно воззвал к отцу. Попросил об Аннабет. Лишь бы она была в безопасности. Лишь бы спаслась из той передряги, в которую попала. Перси зажмурился. «Нельзя так думать! — твердил он себе, раскачиваясь взад и вперед. — Она обязательно должна была справиться. Я ведь не переживу, если... Нет. Заткнись!» За Гроувера он тоже переживал, но ведь любой лес для него — что второй дом. О писателе он даже думать не мог — боялся представить, что с ним могло произойти. Перси глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и перевел ненавистный взгляд на свою темницу. — И откуда только у всяких таких чудищ корни растут? — проворчал он. И тут Перси как током ударило. Корни. Юноша вскочил на ноги, словно зарядился энергией от поразившей его идеи. Голова еще звенела, но медлить было нельзя. Он сосредоточил свое внутреннее чутье под землю. Там, среди корней бамбука, копошилось бесчисленное множество муравьев, червей, личинок, сороконожек и прочей земляной дряни, которую Перси бы ни за что не согласился взять в руки. Но также там была вода. Вода, которая питала этот злостный бамбук. Он наконец нашел родную стихию. Перси закрыл глаза и сосредоточился. Его желудок знакомо скрутило от внутренних усилий, но он не остановился. Подземные воды сильно противились воле юноши, пока он настойчиво призывал её отступить. Ему нужно было, чтобы вся вода ушла из почвы как можно дальше. Спустя несколько мучительно долгих мгновений она поддалась, растекаясь по земным пластам и оставляя бамбук без питательной влаги. Не открывая глаз, Перси услышал тугой скрип с разных сторон, словно шатались тросы и балки корабля. Звук ссыхающегося дерева. Он улыбнулся про себя. Через несколько минут мысленных и волевых усилий, показавшихся часами, парень почувствовал, что больше не может сдерживать воду. Под стать диким местам она любила неограниченную свободу. «Ну же, еще чуточку! Еще немного... — приговаривал он про себя. — И... Сейчас!» В один момент он вскинул руку вверх, издав призывный клич. В животе болезненно хрустнуло. Под ногами затряслась земля. Зеленый колодец протяжно заскрипел и загудел, как старые канализационные трубы. Звук становился все громче и громче, словно в туннеле метро приближался скоростной поезд. Стены дробно задрожали. Перси еле сдержался, чтобы не заткнуть уши. Когда стало совсем нестерпимо, он закричал, вторя вздымающейся воде и пытаясь перекрыть этот жуткий вой. В этот самый миг стены тюрьмы взорвались миллионом острых щепок, а Перси оказался в эпицентре взрыва. Маленькие бамбуковые занозы с силой пущенной стрелы впились в тело юноши, и от пронзившей его боли он рухнул на землю. Поток хлынувшей воды как из десятка сорванных гидрантов окатил Перси с головы до ног. Он ничего не видел и не слышал — перед глазами взрывались яркие фейерверки, а уши окончательно заложило от всей этой какофонии. Сын Посейдона не понимал, что происходит. Его всего будто засунули в блендер с кирпичами и перемололи до состояния мелкой крошки. Может, он даже отключался — он не знал. Но в какой-то момент режущая боль во всем теле стала стихать, а открытые участки тела окутала приятная долгожданная прохлада. Он открыл глаза и увидел, что откуда-то сверху льется вода. Но не ручьем, а множеством мелких капель. — Дождь, — промычал он, едва ворочая языком, и вновь закрыл глаза. Часть капель попала на пересохшие губы и он их облизнул. — Соленый дождь? Перси с трудом приподнялся, опираясь на локоть, и умыл лицо одной рукой. После он достал из кармана свой запас амброзии. За это время она рассыпалась и напоминала древесную труху. Отделив половину, он сжевал часть крошек. Самочувствие парня сразу улучшилось. Вода продолжала литься ему на голову, прочищая мысли и придавая новых сил. Немного придя в себя, Перси сел и огляделся. На раскуроченной образовавшейся лужайке валялись горы мокрых щепок. Немалая их часть подобно дротикам дартс торчала из ближайших деревьев. Перси понадеялся, что выглядел все же лучше, чем игольная подушка для бамбука. Он оглядел свои руки и с облегчением заметил, что из них ничего не торчит. Однако вся его кожа была покрыта саднящими, но заживающими порезами. Судя по тому, что он чувствовал на лице, ситуация там была такой же. — Как дела, герой? Перси вздрогнул от неожиданности. Он взглянул наверх и обалдел. На одной из лиан над его головой, как на качелях, сидел человек и поливал его из гигантской садовой лейки. Только тут Перси заметил, что погода по прежнему ясная (насколько она может вообще быть таковой в тропических зарослях), а дождь льется лишь ему на голову. Он вновь взглянул на человека. Тот лишь улыбался и с непонятным блеском в глазах поглядывал на юношу. Перси пробрало от этого взгляда. Когда незнакомец повесил опустевшую лейку на ближайшую крючковатую ветку, юноша смог получше его рассмотреть. Перси мог наверняка сказать, что таких странных типов он точно еще не встречал. Смуглый черноволосый мужчина был похож на кинозвезду с голивудской улыбкой, но почему-то в парадно-боевом шлеме и откровенно коротеньком женском халатике в цветочек. Под халатом, слава богам, были атласные шаровары. Ноги незнакомца были босыми и, подобно рукам, увешаны жемчужными и золотыми браслетами. Перси не сказал бы, что этот тип ему хоть чем-то нравится, но, вполне вероятно, он был красив на свой, восточный манер. У юноши внезапно зашумело в ушах и закололо затылок, словно туда запоздало вонзилась тысяча малюсеньких бамбуковых щепок. Его инстинкты вновь дали о себе знать. Перси осторожно предположил: — Вы не человек, да? Мужчина закачал в воздухе ногами, словно ребенок. — Тебе так важно это знать, Персей Джексон? «Вот так, — подумал Перси. — После этих слов обычно следует нечто такое, из-за чего уже сейчас стоит делать ноги. И побыстрее». Незнакомец склонил голову набок. — Страх вполне естественен, мой юный герой. Но могу лишь сказать, что ты меня знаешь, — и, пока Перси прогонял в памяти всевозможные имена и лица, мужчина с мягким акцентом добавил: — Точнее, ты служишь одному из моих воплощений, — юноша еще больше напрягся от таких слов, а этот тип, кем бы он ни был, нетерпеливо всплеснул руками, отчего на них блеснули кольца в алых каменьях. — Впрочем, всё это неважно. Для меня что брахманы, что неприкасаемые — суть от этого не меняется. — Драхмания? Это что-то вроде клептомании? Мужчина не ответил, но выглядел будто позабавленным. Исходя из разговора, перед Перси было бессмертное и, вероятно, не слишком дружелюбное существо. Которое еще и несло пургу про его службу и какую-то нездоровую манию. Не слишком располагает к доверию. Но тут он вспомнил льющуюся из лейки воду, которая избавила его от перспективы превратиться в бамбукового ежа. Перси пригладил волосы на затылке. — Спасибо, что, эм... Типа помогли мне. Мужчина довольно улыбнулся. — Я вечно помогаю смертным, но благодарности от них я слышу не всегда. Все сомнения, что были у Перси, отпали. Перед ним точно было бессмертное божество. Теперь у него было два выхода: либо сделать то, о чем попросит этот тип, либо писать завещание. А в том, что он о чем-то попросит, парень не сомневался. Поскольку полукровка внешне никак не реагировал, умело прикидываясь дурачком, мужчина продолжил: — Но ты так сильно взывал ко мне, что мое воплощение не могло не отозваться. Возрадуйся, герой, ибо я оценил твои слова. У Перси в голове каша стала пригорать. Пропустив мимо ушей высокопарный слог, суть он все же уловил. Он взывал... к этому? Да, он обращался к отцу, но никак не к странному незнакомому мулату с густой шевелюрой, как у Элвиса. Внезапно ему в на ум пришла идея, от которой он весь похолодел. — Вы... — в севшем голосе звучала явная надежда. — Вы ведь не бог морей? Мужчина вдруг расхохотался, ухватившись обоими руками за лиану. Юноша напряженно ждал. — Святая корова, нет, конечно! — он отсмеялся и с некой грустью посмотрел на Перси. — Если я был бы им, мне пришлось бы облиться всеми духами мира, чтобы отбить свою вонь. Но, поверь, лучше тебе не знать моего имени. Достаточно того, что я не совсем местный, и сюда меня занесло по чистой случайности. Ошибка перевозчика. Перси с облегчением выдохнул. То, что этот не пойми кто — не одно из воплощений его божественного отца, уже было неплохо. Но упоминание священных животных Геры не внушало особого доверия. — Тогда я к Вам точно не взывал, — отрезал Перси. Его не радовало сидеть тут как истукан и играть с бессмертным в «угадай, кто?» Он хотел поскорее распрощаться с не сулившим ничего хорошего богом, кем бы он ни был, и отправиться на помощь Аннабет. Его сердце сделало кульбит, вспомнив ее последний тихий свист. Перси не сомневался, что это была она. Он это чувствовал. — Кому, о герой, ты говоришь, что не взывал? — мужчина снова перешел на свою чуднýю речь. Он спрыгнул с лиановой качели и протянул к Перси руки. — Твои уста слепо лгут, но есть то, что лгать от природы не умеет. И я слышу его зов. Мужчина вперил свой странный взгляд на грудную клетку юноши. Как раз в области сердца. Перси вдруг почувствовал, как температура вокруг резко подскочила градусов на десять. Теперь, помимо дикого смущения, он был сбит с толку. Ну, то есть больше обычного. Незнакомец подмигнул ему в лукавой улыбке и вернулся к нормальному изложению. — Меня порадовало твое шоу. Это было почти так же эпично, как и в моих любимых фильмах. Смелые актеры, потрясающие спецэффекты, — он с горящими глазами огляделся, словно восстанавливая в памяти недавнюю сцену. Затем вытянул руку в сторону разбросанных щепок, и те, сами по себе поднявшись в воздух, сложились в большой, но изящный лук для стрел. Спустя миг он опустился в руку мужчине. — Намного прочнее моего старого тростникового. Чудесно. Божество потянулось себе за спину, и только тут Перси заметил у него за спиной колчан с... Нет, не со стрелами. А с цветами. С негнущимися, но точно живыми цветами. Стрелы заменяли различные цветы с длинным прямым стеблем и остро заточенной ножкой на конце. Мужчина приладил желтый ирис к тетиве и натянул ее. Твенькнула струна и где-то над их головами взвизгнула мартышка. Возможно, он промахнулся, потому что обезьяна с криками удрала. Незнакомец тихонько хихикнул. — Пусть это останется между нами, — он заговорщически скосил глаза на полубога. — Как и вся наша встреча. Перси скрипнул зубами. Если перед ним и впрямь было божество, то точно по идиотским поступкам. — Да я даже не знаю, кто Вы! — он уже едва сдерживал свое раздражение от неторопливости этого бессмертного (не говоря о его склонности к спонтанным цветочным убийствам). — Прошу прощения и всё такое, но мне сейчас не до знакомств. Мулат спрятал за спину свой новый лук. — Невежливо отказываться от бескорыстной помощи бессмертного, юный герой. Я ведь тебе уже второй раз помогаю. — Второй раз? — Именно. Незнакомец в женском халате дважды хлопнул в ладоши. В воздухе зашумели крылья, и уже секунду спустя на руке мужчины оказался здоровенный попугай ара. Его перья пестрили всеми цветами радуги, а круглый глаз-бусинка с любопытством их изучал. — Ахо-о-ой, капитан! Пр-рокачу с ветер-рком! — голос у попугая был хрипловатым, как на записи допотопного магнитофона. Незнакомец улыбнулся и почесал ему перья у основания головы. Попугай закатил глаза и умиротворенно заклекотал. Мужчина оценивающе осмотрел птицу, словно проверял машину на наличие повреждений. — Не такой, как мой, но лучше, чем ничего, — заключил он и повернул голову к юноше. — Он проведет тебя безопасной тропой, герой, и выведет из этого леса. — Но Аннабет... — А, твоя возлюбленная? Мне жаль, но ей ты помочь ничем не сможешь. Хотя я бы с удовольствием на это посмотрел, — трудно было сказать, о чем он больше сожалел: об участи юноши или о том, что не увидит, как очередной монстр размажет его по стенке. — Но тебе нужно самому найти отсюда выход. Внутри Перси все взбунтовалось: «Какого черта этот чудак несет?!» — Эй, Мистер Скрытность! — он сделал шаг навстречу божеству. — Почему Вы говорите, что я не могу помочь Аннабет?! Я слышал свисток, сигнал S.O.S., это ведь она была, да? Вы же знаете это! Я не могу ее бросить! У мужчины опасно засияли глаза. — И я ценю твой порыв, юный герой. Даже больше, чем ты думаешь. А иначе развеяться бы тебе по ветру облаком смердящего пепла за дерзость, — несмотря на витающую улыбку на лице мужчины, его голос на последних словах был холоден как лед. Перси привык к подобным закидонам олимпийцев и обычно держал себя в руках. По крайней мере, старался. Но теперь речь шла об Аннабет. А это совсем, совсем другое дело. По пищеводу будто вновь поднималось пламя Флегетона. Парень был на грани. У него уже чесались руки, чтобы угостить мордашку этого смазливого болтуна парочкой хороших ударов. Здравый смысл тоненьким голосом просил не искушать судьбу, но руки сами собой сжались в кулаки. Взгляд незнакомца потяжелел, как и ручка в кармане Перси. За секунду до неминуемой беды попугай разрядил обстановку. Он забил крыльями и закричал: «За-ападная Индия. За-а-ападная!» По лицу мужчины впервые пробежало хмурое облачко. — Ошибка перевозчика, — он покачал головой, ни к кому не обращаясь, а после выругался: — Да чтоб его кобры сожрали! Сбоку от них ярко вспыхнул старый папоротник. Спустя пару секунд на его месте остался лишь черный выжженный участок земли. Гневно фыркнув, незнакомец повернулся к Перси. Он больше не улыбался. — Не заставляй меня жалеть о своей помощи, герой. Пусть я и оказался здесь случайно, но заводить в моем лице врага я не советую, — его глаза потемнели, а в их глубине, казалось, плескалось пурпурное пламя. — Следуй за попугаем, и он приведет к тому, ради чего вы сюда забрели. Помни о своей цели и не думай о других, иначе не только их не спасешь, но и не выберешься из леса. У каждого из твоих друзей своя дорога. Так что никаких провожатых, это только твой путь. «Да что Вы говорите?! Какое счастье!» — с сарказмом подумал Перси. — А попугай, значит, не в счет? Перси показалось, что этот тип сейчас долбанет его этим самым попугаем. Но, посмотрев на птицу, мужчина неожиданно криво усмехнулся, словно вспомнил какую-то остроумную шутку. — Он не такой, как ты. Перси это показалось странным. То, что он не радужный попугай, он и сам, как ни странно, понимал. Но что же тогда так позабавило этого бессмертного? Впрочем, неважно. Паззл в его голове начал понемногу складываться. По крайней мере, обрела смысл та часть из сна Рейчел о попугае. Это, видимо, он и был. Ара перепорхнул на плечо юноши и сразу деловито проверил его ухо на наличие еды. «Ну класс, он еще и голодный». Перси вспомнил о яблоке и, вынув его из кармана, протянул птице. Ара явно был доволен. — Мне, пожалуй, пора, — напомнил о себе мужчина и огляделся по сторонам. — Не уверен, где в этой глуши есть посольство для бессмертных, но, думается мне, сердце подскажет. Он снова хлопнул в ладоши. На этот раз на них с неба рухнул зеленый танк. Ладно-ладно, это был не танк, а попугай. Но он был зеленым и размером с бронетранспортер! Перси пожелал никогда не услышать его клекота. Так, словно ничего и не произошло, незнакомец вскочил на попугая, как опытный наездник. Видимо, к нему снова вернулось благоприятное расположение духа, отчего он на прощанье подмигнул юноше. — Поторопись, герой. Только из-за шока Перси не успел ему ответить. Зеленый самолет взмыл в небо, чудом не сбив парня с ног. Так что его язвительное «серьезно?!» вряд ли дошло до самодовольного божества.***
Madonna — Voices
Понять оракула — это что-то за гранью фантастики. Но Перси, как ни удивительно, понимал. Этот попугай кого угодно достанет. Бессмертный Посейдон, он достал даже Рейчел во сне, а она как бы и сама за словом в карман не лезла. Что уж говорить о Перси. Если б еще попугай говорил что-то связное. А так весь его речевой поток был подобен болтовне Эллы, их знакомой красноперой гарпии. От попугайского трещания глаза Перси стекленели, и он лишь радовался тому, что ара хотя бы ведет его к цели. Только вот хотел ли он идти к ней? Скрепя сердце, Перси убедил себя, что должен послушать любителя женской одежды и самостоятельно выйти из леса. Он не знал, в безопасности ли его девушка, как дела у остальных — ничего. Но не мог больше сидеть на месте. Ему с лихвой хватило милой беседы на взорванной лужайке. Перси должен был продолжать идти. Попугай порхал с ветки на ветку, показывая нужное направление. Иногда он останавливался и замолкал, вертя головой во все стороны, как бы проверяя, не сбились ли они с дороги. А все комментарии насчет их маршрута только усиливали его сходство с экзотическим GPS-навигатором. — Долго еще? — простонал Перси во время очередной остановки. Он не особо надеялся на вразумительный ответ, но и просто промолчать тоже не мог. Его дико раздражала эта ситуация, где друзья были черт знает где, а он им не мог ничем помочь. Что делал Перси? Он шел за попугаем. Перспектива не то чтобы радужная. Парень не знал, куда выведет его этот проводник. Он даже не подумал, как попугай узнает, какая у него цель. И эта внезапная мысль его встревожила. — Эй, приятель, ты же точно знаешь, куда ведешь? Мне не просто надо выйти из леса. Мне как бы нужно найти одного смертного копа и одну маленькую полубогиню. Помнишь? Ара повернул голову к юноше. — Пр-р-рокачу с ветер-рком! Перси в тысячный раз захотелось придушить того негодяя в халате. Может, он и вовсе не хотел помогать, а просто разыграл его? Парень провел ладонью по лицу, отгоняя тяжелые мысли. — Прокатишь, прокатишь, — терпеливо согласился он, стараясь говорить простым доступным языком. — Но сейчас мы ищем двоих, — он поднял вверх два пальца, — женщину и девочку. — Женщину и девочку, — повторил ара, усиленно кивая. — Да. Может, Перси сам тронулся умом, раз думал, что попугай его понимает? Но выбирать особо не приходилось. — Ты знаешь, где женщина и девочка? — Так дер-ржать, капитан! — вскрикнул попугай. Парень принял это за утвердительный ответ. — Отведи меня к женщине и девочке. Не самая точная просьба. Но эта часть острова была необитаемой, простые смертные сюда не забредали. Так разве могло быть в этой глуши много женщин и девочек? Возможно, попугай в самом деле понимал его. Потому как на слова юноши он радостно запрыгал и заклекотал: — Поднять пар-руса! Поднять пар-руса! Теперь они точно шли нужным курсом. — Полу-ундра! Прошла целая вечность борьбы с тропическими зарослями, пока измотанный Перси услышал этот крик. Он вскинул голову и заметил впереди просвет между деревьями. Срубив еще несколько веток, он оказался прямо у воды. Под ним расстилалось зеркальное озеро, которое по величине точно не уступало Большому озеру в нью-йоркском Центральном парке. С противоположной стороны водоема возвышался двухэтажный особняк, обустроенный явно со вкусом. С его веранды к воде спускалась длинная деревянная пристань. По обеим сторонам дома зеленел густой тропический лес. Пока парень озирал окрестности, попугай порхнул к нему на плечо. — Земля, капитан! Земля-а-а! — ара радостно защелкал клювом. В ушах Перси зазвенело и он недовольно сморщился. — Ага, только не ори так. Он отвел в сторону свисающую лиану, которая мешала видеть веранду. — Это точно то, что мы ищем? — спросил Перси. — Здесь находятся женщина и девочка? Вместо ответа попугай сорвался с плеча и взмыл вверх. Сделав несколько мощных махов, он спланировал через все озеро и скрылся среди деревьев за домом. — Нормально, — Перси проводил взглядом своего проводника. Что ж, то, что попугай так запросто кинул своего «капитана», парня не сильно удивило. Достаточно было вспомнить того, кто его рекомендовал. Перси осмотрел прибрежную полосу и понял, что так ему к дому не пробраться — слишком крутой был подъем. Вариант пройти под водой и вылезти из озера на пристань тоже отпадал. С одной стороны, юноше не хотелось лезть в воду. Странное желание для сына Посейдона, но ему не нравилось именно это озеро. Он не чувствовал в воде никакой живности, что немало настораживало. А с другой, Перси не знал, чего ждать от обитателей этого дома. Там могли держать в плену детектива с девочкой. К тому же, вряд ли здесь привыкли, чтобы всякие парни появлялись у них прямо из озера. Приходилось возвращаться в заросли и искать там себе путь. Почти сразу же Перси нашел тропинку. И это была не просто протоптанная земля, а целый настил из досок. Он свернул меч в ручку, но в карман ее не убрал. Так, на всякий случай. Слава богам, монстров поблизости не было, но стоило оставаться наготове. Если бы Перси знал, что ждет его в ближайшем времени, то не спешил бы так скоро благодарить богов. На заднем дворе особняка рос пышный сад экзотических фруктовых деревьев и ароматных декоративных кустов. Перси вздохнул полной грудью приятный запах, и его тревоги улеглись сами собой. На сердце стало так легко, что не хотелось ни о чем думать. Он чуть рассеянным взглядом окинул здание. «А тут мило, — пронеслось у него в голове. — Можно здесь остановиться». Мысли стали тягучими, как жвачка, отчего думалось парню с трудом. Но он не возражал. Ему было хорошо. Перси скользнул взглядом по большому окну второго этажа и невольно задержался на нем. Там, на подоконнике, сидела маленькая рыжеволосая девочка с блокнотом в руках и что-то в нем выводила. От усердия она даже высунула кончик языка. И почему она казалась Перси знакомой? В голове у парня словно что-то щелкнуло, и он тряхнул головой. — Что... — Перси сделал короткий вздох. — Мелани. Все снова стало на свои места. Как он мог так быстро забыть о своей цели? Как мог забыть о девочке, которую они вчетвером отправились спасать? И где была детектив Беккет? Перси вновь окинул взглядом девочку. Не было похоже, что с ней плохо обращались. Мелани выглядела вполне здоровой и опрятной, волосы были заплетены, а одежда казалась чистой. Но все же ей тут было не место. Перси прекрасно помнил, что ее похитили и против воли привезли сюда. Значит, ему предстояло столкнуться с похитителями нос к носу. Что ж, сразиться с парочкой монстров Перси был сейчас не против. Парню уже давно не терпелось расправиться с теми гадинами, которые испортили ему начало недели. Перси обошел дом, стараясь не шуметь. Если честно, ему бы сейчас пригодилось обоняние сатира, чтобы учуять поблизости опасность. Но дом внешне выглядел так безобидно и аккуратно, что юноша засомневался, есть ли здесь вообще чудовища. На веранде, уставленной цветами, пахло апельсинами и медом. Из леса доносилось далекое пение птиц, отчего Перси вновь вспомнил об Аннабет. Даже если ему удастся вытащить отсюда девочку, как и, главное, где они встретятся? Дочь Афины не упоминала тот вариант, если им придется разделиться. Хотя нет, упоминала. Она сказала, что им ни в коем случае не стоит разделяться. Замечательно. Перси откинул плохие мысли — об этом он успеет подумать потом. Перед ним стояла более насущная проблема: освободить Мелани из этого дома. На искусно вырезанной входной двери висела табличка, которую Перси из-за своей дислексии с трудом разобрал: «Мадам Кирк. Ткани, кружева и вышивка на любой вкус». Ниже было приписано: «Оптовым и постоянным клиентам предоставляются скидки». — Что еще за мадам Кирк? — тихо пробормотал Перси себе под нос. Стучать он не стал, а просто нажал на ручку. Дверь, на удивление, подалась. Задвинув куда подальше ассоциацию с началом дрянного ужастика про одинокий дом у озера, парень зашел внутрь дома. Казалось, что он попал в некий выставочный зал, обустроенный на чьей-то загородной вилле. Интерьерчик явно тянул на дизайнерский изыск, виденный им в одном из архитектурных журналов домика Афины (Перси в тот раз долго ждал свою девушку на прогулку, и ему стало ну очень скучно). Дорогая классическая мебель в сочетании с новомодными веяниями. И все сияло чистотой и пахло свежестью. Да, в своем теперешнем виде Перси смотрелся здесь как грязный оборванец среди королевских апартаментов. Не сказать, что это сильно поднимало боевой дух. Парень перевел взгляд со своих лохмотьев на предметы выставки. Все свободные полки и стеллажи были заняты яркими пейзажными гобеленами, восточными ковриками, вышитыми гладью полотенцами, скатертями и салфетками. И все узоры и картины на тканях выглядели живыми, словно дышащими. В один миг Перси мог поклясться, что олень на ближайшем к нему гобелене переступил с копыта на копыто. Но он моргнул и понял, что ему показалось. Перси еще раз оглянулся. В доме стояла тишина. Звать, понятное дело, он никого не стал, а просто осторожно прокрался к лестнице на второй этаж. Кем бы ни была эта мадам Кирк с таблички — организатором выставки или хозяйкой магазина на дому, — Перси не горел желанием с ней встречаться. Но от назойливых продавцов-консультантов, как и от судьбы, не уйдешь. Не успел он пройти и до середины большого зала, как услышал женский голос. — Могу я Вам помочь? Перси замер и обернулся. Едва он увидел лицо говорившей, парня прошибло холодным потом. Казалось, его окунули в ледяную воду, при этом перекрыв доступ к воздуху. Это просто-таки была встреча года! И, несмотря на неземную красоту этой женщины, в топ-100 его приятных знакомых она явно не входила. Конечно, за последние полгода он повстречал кучу всякого народу, в том числе не раз замоченных и перемоченных им врагов. Да что там — он побывал в самом Тартаре и встретился с его хозяином лицом к лицу! Но все же, кого-кого, а эту особу Перси надеялся больше ни разу не встретить в своей жизни. «Призраки прошлого», — пронеслись в его голове слова Рейчел. — Персей Джексон собственной персоной… Какая милая встреча, — голос женщины был бархатным и умиротворяющим, однако ее улыбка больше походила на оскал. — Не думала, что из Тартара есть выход для полубогов. Перси не слышал, что говорит хозяйка дома. Он был оглушен происходящим. А сознание затопила куча непечатных выражений в адрес бессмертного чужестранца с его треклятым попугаем. Ему хотелось ущипнуть себя и проснуться. Но это был не сон. Парень во все глаза пялился на обворожительную женщину. Это было точно какое-то колдовство, запрещенное на территории штатов. Во всяком случае, так думал Перси. Ведь ее красота ну никак не вязалась с теми жуткими мыслями, что наверняка крутились в ее голове. Нельзя было точно сказать, как она настроена — то ли пытается обольстить гостя, то ли собирается перерезать ему глотку. В ее ярких зеленых глазах плясали нездоровые искорки. И все же, это была его старая знакомая… — Цирцея? — Перси обалдевше уставился на хозяйку, едва отойдя от шока. Пока он рассматривал нетронутое временем лицо, женщина окинула оценивающим взглядом своего посетителя. Если ее и поразил такой неожиданный визит, то внешне это никак не проявлялось. Она больше выглядела заинтригованной, чем удивленной. Как же она здесь оказалась? Когда Перси время от времени задумывался о всех своих приключениях, то невольно вспоминал и ее. Он надеялся, что волшебница просто исчезла после того, как на ее острове в Море чудовищ похозяйничали пираты. Желательно, с лица земли и куда-то ближе к царству Аида. Однако, вот она, вполне живая стоит перед ним, с диким блеском в глазах вглядываясь в лицо полукровки. Пусть поблизости и не было монстров, но главным чудовищем в человеческом облике была Цирцея. Внезапно Перси вспомнил о Мелани на втором этаже, и его, как гром среди ясного неба, осенила догадка. Теперь сын Посейдона понял, кто стоит за всеми похищениями. Как же он раньше не догадался? Ведь Хрисаор во время его просто-таки эпохального поражения сказал, что он крадет для Цирцеи девушек — в ученицы… и в рабыни. Тут оцепенение Перси сменилось гневом. Эта дамочка не только с наполеоновскими планами, но и соответствующими комплексами, позволяла себе невесть что! Для нее всё вокруг было товаром, в том числе и люди. Мужчины — зверьё, а остальные женщины — прислужницы. И то, и другое во всех смыслах. Перси понимал, откуда у Хиллы выработался такой «чудесный» характер амазонки. Всякий бы свихнулся на доминировании, если бы с детства лицезрел пример скрытой ненависти к противоположному полу. — Где же клетка с бедными морскими свинками, в которых Вы обращали мужчин? — притворно удивился Перси. Надо сказать, его настораживало спокойное поведение мадам Ц (или теперь она мадам К? Смена имиджа волшебницы его мало волновала), но удержаться от того, чтобы съязвить, он не мог. — Неужели, наконец, что-то поняли? Например, что превращать всех парней в грызунов — заведомо провальная идея. — Ох, мой мальчик! Ты даже не представляешь… Она почти рассмеялась, чем еще больше обескуражила парня, только вот ее глаза были по-прежнему убийственно холодны. Цирцея походила сейчас на сумасшедшего маньяка или расчетливого убийцу. «Невелика разница», — отметил про себя Перси. — Ты ведь не просто разрушил мой SPA-салон, ты уничтожил мою мирную жизнь. Я веками строила свой бизнес, свою империю, школу волшебства для сильных и независимых женщин. Я была на вершине мира… Но ты, — прищурив глаза, она указала пальцем в грудь парня, — помог мне постичь великую истину. Меня едва не растерзали пираты, но я от них укрылась. Я сбежала с облюбованного мною острова сюда. Мне стоило титанических усилий начать новое дело. Но ты, несомненно, прав, — Цирцея сладко улыбнулась, усыпляя бдительность сына Посейдона, — я многое осознала. Мужчины совсем не морские свинки. Они просто козлы. Последние слова волшебница уже прорычала ледяным голосом. И прежде, чем Перси успел среагировать, она резко взмахнула руками и выкрикнула несколько слов на неведомом ему языке. Судя по ее настроению, ругательных. Сказать по правде, несмотря на стремительный крах своего бизнеса, мадам Ц сильно поднаторела в волшебных умениях. Раньше, насколько помнил Перси, ей требовался напиток — в его случае это был коктейль «морская свинка». Теперь же Цирцея не нуждалась в посредниках, и ее волшебство изливалось лишь благодаря одной силе мысли. К огромному сожалению Перси, мысли эти были настроены по отношению к нему совсем уж недоброжелательно. Парень почувствовал, как теряет равновесие, а его руки, ноги и все тело покрываются густой черной шерстью, вьющейся как у Гроувера. Над ушами голова взорвалась болью, будто туда вкрутили по гигантскому саморезу, а сами уши стали вытягиваться и обвисать. Ступни ног начали сужаться, отчего парень зашатался и упал, опираясь на вытянутые вперед руки. Но это уже были ноги — два козлиных копыта глухо стукнули об пол. Перси в ужасе вскричал, но вслух раздалось лишь одичалое «ме-е-е». Он принялся крутиться на месте, оббегая себя вокруг, чтобы увериться в невозможности происходящего. Однако надежды не оправдались. Его одежда на этот раз бесследно исчезла вместе с человеческим обликом. Мысли юноши заметались как мотыльки в свете лампы. Первой из них была глобальная: «Моллюски Посейдона, ну почему снова я?!» В самом-то деле, сколько уже можно было вляпываться по самое не хочу? И разве он был виноват, в том, что эта жуткая тётка была такой фанатичной феминисткой? Как его вообще угораздило стать любимой игрушкой в руках мойр, этих трех дряхлых старушенций? Если так думать, то все причины снова восходят к проблеме его рождения. Парню уже в который раз подумалось, что благодаря длительному общению с Аннабет его мысли становятся слишком философскими, а момент не совсем подходит для пространных размышлений. Надо было сосредоточиться, иначе эта колдунья-мужененавистница в очередном приступе ярости еще чего учудит, и тогда ему точно несдобровать. А если он останется козлом навсегда (помимо того, что уже дважды оказался перед мадам Ц полным ослом), то можно забыть о спасении девочки с детективом, своей семье, поступлении в колледж, совместной жизни в Новом Риме с Аннабет… О боги, как он мог это допустить?! Но в голове, как назло, не осталось ни одной дельной мысли. «Сильные и слабые стороны, Рыбьи Мозги, — вдруг прозвучал на краю подсознания знакомый голос. — Используй их с умом». Перси удивленно моргнул. В самом деле, Аннабет часто повторяла, что в любой переделке нужно знать свои сильные и слабые стороны, а потом оценить ситуацию в целом. Ок'ей, ему нужно было не паниковать, а всего лишь подумать. Всего лишь... Ну что же, то, что он не морская свинка на этот раз — уже плюс. Слабое — да, но не совсем беспомощное существо. Да, у него нет рук и человеческих пальцев на них — проблема с хватательными движениями, к тому же, орудовать мечом он не может (да и куда девался меч сейчас, он не знал). Что же еще? Медленно стихающая головная боль натолкнула его на мысль, что какое-никакое, а все же оружие у него осталось — рога. К тому же, сила удара копыт, как недавно напомнил его друг-сатир, у козлов неслабая. Колдунья, яро желая отомстить обидчику, просчиталась. Гнев сыграл с ней злую шутку, дав противнику преимущество в виде прочных копыт и острых рогов. Нужно было только хорошенько разогнаться и улучить момент, когда Цирцея отвлечется. Ага, отвлечется она. Держи карман шире. Все это время волшебница со злым ликованием рассматривала творение своих рук. Приговаривая что-то сюсюкающее вроде «какой милый козлик» и «у меня для таких как ты есть замечательное местечко», она медленно, как крадущаяся кошка, приближалась к Перси. В ее руках, словно из ниоткуда, появилась блестящая веревка в виде лассо. Парень догадался, что мадам Ц явно не волосы будет ею подвязывать, а быть заарканенным этой сумасшедшей ему вовсе не улыбалось. Так, пора планировать прошла. Пришло время импровизировать, действовать по обстоятельствам и проявлять все свои таланты. В общем-то, все, как Перси и любит. Убегать особо было некуда. Разве что на улицу через дверь или, на худой конец, в окно. Но как тогда он спасет Мелани? О том, как девочка отреагирует на его новое амплуа, Перси старался не думать. К тому же, пока он доберется до выхода, ведьма его нагонит без труда в этом хоть и большом, но захламленном выставочном зале. Говорят, что безвыходных ситуаций не бывает? Вранье! Перси скакнул в сторону в тот момент, когда Цирцея хлестнула своим лассо в первый раз. Веревка промахнулась буквально на пару дюймов от козлиной ноги, и деревянным доскам нехило досталось от волшебницы. Глаза у козла расширились, вероятно, до размера фар автомобиля, когда он увидел в полу глубокую борозду от кнута. Это уже явно попахивало садизмом. Сын Посейдона принялся беспорядочно скакать из стороны в сторону, как дикий горный козел, уворачиваясь от хлещущей петли. Пытаясь создать суматоху и панику у волшебницы (в этом занятии Перси был мастером), он кругами и зигзагами носился по комнате, сшибая на пол и топча все творения рук мадам Ц. И это ему вполне удалось. Истеричный вопль Цирцеи сотряс пол и стены помещения. «Она же владеет волшебным голосом!» — запоздало припомнил Перси, сметая на своем пути очередной гобелен. Птицы на нем испуганно перелетели с одного угла картины в другой. — Мелкий негодник! — колдунья давилась в запале бранными словами. — Грязная скотина! Всех вас только одно интересует! Лассо свистело, то и дело рассекая воздух. Время от времени она задевала им свои же работы, от чего еще больше злилась. — Всем вам только выгода нужна! — продолжала надсаживаться мадам Ц, сопровождая каждое свое слово новым ударом хлыста. — Подлые… коварные… продажные… лжецы! Сын Ареса! Сын Гермеса! Даже прославленный сын Медузы меня обманул! Но ничего, я нашла себе помощников получше… Перси понятия не имел, сколько они так проплясали, но чувствовал, что стал выматываться. К тому же, он давно уже надеялся набрести по дороге на какую-нибудь закусочную. Желательно, без монстров и с горячими чисбургерами. Стоит ли напоминать, чем все это закончилось? Парень убедился на собственном опыте, что рекламщики не врут. Ты — не ты, когда голоден. Джексон не вписался в один из поворотов и зацепил рогами скатерть, на которой стояла целая стопка других. Они по инерции рухнули на него, закрывая весь обзор. Перси принялся быстро мотать головой, пытаясь сбросить с себя это препятствие. Однако рога были настолько острыми, что прорвали ткань сразу нескольких скатертей и салфеток, отчего они стали похожи на увеличенную копию штырьков для билетов в музее. Но парень-козел не останавливался, понимая, что промедление может стоить ему щедрого бичевания в лучших инквизиторских традициях или вообще удушения блестящей веревкой. О препятствиях прочнее скатерти он как-то и не подумал. Перси в жизни бы не поверил, что его может убить вышивка гладью. Как бы то ни было, но именно она закрывала глаза козлу, когда он с разбега врезался в стену. Услышав громкий хруст, как от лопнувшего арбуза, он от всей души понадеялся, что это только деревянная обшивка, а не его шея. Голову он не расшиб, в основном, благодаря всё тем же злосчастным рогам: они амортизировали удар, в результате чего Перси так и повис безвольной тушей, застряв рогами в стене. Было не столько больно, сколько обидно, что он сейчас вовсе беспомощен. Парень пытался высвободиться из неудобного положения, рывками дергая головой. У него это получилось, правда, далеко не с первого раза, но зато ткани больше не облепляли его глаза. Когда же козлиному взору открылось то, что последнюю минуту было от него скрыто, то парень впервые искренне пожалел, что мадам Ц не превратила его по старинке в морскую свинку. В виде мелкого грызуна было бы куда легче прошмыгнуть в ближайшую щель (хотя Перси с его везучестью скорее застрял бы в ней). Женщина уже не размахивала своим лассо, и парень сразу понял почему — он был загнан в угол и обложен по кругу стеной из раскуроченных предметов мебели. Перепрыгнуть эти баррикады на тот момент он был явно не в состоянии — голова шла кругом и никак не могла отойти от своего недавнего знакомства со стеной. Цирцея, казалось, плюнула на то, что все ее шедевры были изорваны или вытоптаны копытами. В зеленых глазах колдуньи плескалось чистое мстительное безумие. — Так вот, мой маленький козленок, — она сдула упавшую на глаза прядь волос и хищно улыбнулась, — у меня новые слуги. И это далеко не гарпии прозорливого старца. Это творения моей блистательной матери. И с ними у меня наилучшие деловые отношения. Фактически, бартер. Они мне находят учениц и прислужниц. А я им в обмен отдаю мужчин. Смекаешь? И, надвигаясь на Перси, колдунья щелкнула пальцами. На задворках сознания юноши замаячили обрывки из прошлого, вырисовывая образы меняющих облик обворожительных женщин с дивным сладковатым запахом роз и ланолина. Он вспомнил, что в последнюю их встречу в Тартаре они едва не разодрали их в клочки вместе с Аннабет. И если бы не Боб… Перси помотал головой, пытаясь отогнать гнетущее чувство. Но не тут-то было. Эти образы оказались далеко не задворками сознания, а вполне себе объективной реальностью. Кошмар стал явью. За спиной Цирцеи на самом деле возникла пара обворожительных девушек с распущенными волосами, цветочными венками на шее и в купальниках. Они вполне могли сойти за типичных гавайских танцовщиц, если бы не их ноги — ослиная и стальная. Обе девушки хищно улыбнулись, обнажив ровный ряд белоснежных острых клыков, и с нарастающим шипением стали приближаться к полукровке. По козлиному телу пробежал табун мурашек. Перси пригвоздило копытами к полу, как под электрическим напряжением. Дурманящий аромат, что исходил от девушек, прокрался в мозг парня, отключая все его функции. Он не мог сдвинуться с места, не то что убежать. Мысли о его беспомощности, неспособности защитить своих близких — ни писателя с сатиром, ни девочку с детективом, ни даже Аннабет — лишили его силы воли. Перси в тот момент больше всего на свете хотел сбежать отсюда, сломя голову, но не мог. По всему его телу проходил ток оцепенения, а в ушах все сильнее нарастал оглушающий звон. «От судьбы не сбежать, маленький герой, — прошептал в его сознании забытый голос повелителя времени. — Это было предрешено». А ведь он прав... Перси сбегал от колдуньи, сбегал от вампирш, даже сбегал от грызуновой версии самого себя. Но каждый раз это была не его заслуга. Ему помогали сбежать. И именно сбежать, а не преодолеть препятствия. Разве так поступают герои? Разве такая личность, как Перси, заслуживает иметь верных друзей, признание и почести тех, кто в него верит? Кто он был — бесстрашный герой двух великих пророчеств, о котором едва ли не слагали легенды, или трусливый слабак, не способный без друзей противостоять трудностям? Ответ был очевиден. Перси казалось, что он вновь погружается в черные воды Стикса, отпуская все, что когда-либо держало его на земле. И на этот раз его уже некому было спасти.