Бессмертный

    Я поставил запись на паузу, затем размял затекшие плечи и шею. На дворе двадцать третий век, есть искусственный самообучающийся интеллект (пока еще ему далеко до человека, но прогресс не стоит на месте), летающие — и не только! — машины, голографические интерфейсы и виртуальная реальность, а никто до сих пор не придумал, как можно удобней устроиться в кресле с ноутбуком на коленях. Вот оно — будущее. Или просто я такой отсталый, что никогда об этом не слышал.     Ну, как бы там ни было, мне можно. Все же я бессмертный, который родился в конце двадцатого века. Как говорил один мой хороший друг: «Привычка — вторая натура». А привычку, которой уже триста с чем-то лет, не так просто искоренить. Проверено многолетним жизненным опытом.     Несмотря на широкое распространение высокотехнологичных-ультратонких-голографических гаджетов, в моде до сих пор были обычные компьютеры и ноутбуки с привычной, в моем понимании, клавиатурой. И с крутым монитором, а не с голографическим интерфейсом, который не всегда был так удобен, как это представляли в фантастических фильмах двадцать первого века. Как раз подобный агрегат покоился на моих коленях.     Вообще, я собирался рассказать вам свою историю. Точнее, историю своей нудной, порой очень веселой, а порой — жестокой и печальной жизни. И долгой. Последний факт мною давно воспринимается как данность. Будто бы всегда являлся бессмертным. Что, впрочем, не так далеко от истины.     Чтобы освежить некоторые моменты в памяти, я решил посмотреть запись моего, так сказать, «Великого откровения», которое сделал на сцене какого-то дурацкого шоу. Опять из головы вылетело его название. В общем, не суть — важно то, что его тогда смотрели миллионы людей. Уверен, некоторые задавались вопросом: «А почему я не снял видео и не загрузил его в интернет?» На тот же YouTube, который в мое время был мегапопулярным. Да все просто: я не додумался. А если говорить серьезно, то побоялся, что меня могут просто не заметить или, что еще хуже, посчитают «фейком» (да-да, так раньше говорили). Я сам таких роликов видел великое множество, поэтому подумал, что проделать подобный трюк в прямом эфире будет куда эффективней, чем выложить снятое видео в «сеть». Ох, какое древнее слово.     Джонатан Янг — мое ненастоящее имя, хотя теперь всем все равно. Я придумал его после наиглупейшего дня своего второго рождения. История до банального проста: я, почти в хлам пьяный, возвращался из бара, когда по пути встретил двух парней, один из которых прижал меня к стене, а другой тут же принялся обшаривать карманы. Я попытался сопротивляться, умудрился даже вытащить из заднего кармана джинсов подарок лучшего друга — нож-бабочку с моими инициалами на рукоятке. Вот только применить по назначению не смог, а грабители — да.     Тот, что обыскивал карманы, выхватил нож и пару раз пырнул им мне в живот. Не самые приятные ощущения, я вам скажу, даже под приличной дозой алкоголя. «Убийца», пусть и чисто формально, выронил нож и бросился наутек. Его дружок на мгновение растерялся, а потом, отшвырнув меня в сторону, побежал вслед за товарищем. Я помню какую-то кутерьму перед тем, как упал на тротуар и хорошенько приложился головой обо что-то твердое, а после — пустота, блаженство и никакой боли.     Банально, да? Не будет никаких красивых и пафосных метафор вроде «темной вуали, опустившейся на мои глаза». Или что-то в этом духе. Обойдемся без дешевого драматизма. Я не писатель, хотя когда-то ради интереса им был. Не понравилось. Читатели оказались неблагодарные. Не захотели, как это было модно тогда называть, «донатить». А издатели, мягко говоря, посоветовали мне подыскать профессию попроще. Вот так. То время было эпохой цветущего и развивающегося пиратства. Век «Халявы». Каждый пытался скачать книгу, фильм или игру с многочисленных торрент трекеров, лишь бы не платить. Эх, славные времена, хоть и немного печальные для меня как для писателя.     Ладно, отвлеклись — и хватит. Надо продолжить рассказ.     Я проснулся рядом с мусорным баком в куче дерьма. Своего и чужого. Смрад стоял такой, что я почти мгновенно пришел в себя. Еще не полностью отойдя от резкого и неприятного пробуждения, принялся ощупывать свой живот. Так, на всякий случай. Просто никак не мог отделаться от странного ощущения, что меня действительно пытались прирезать. Надо было проверить и убедиться в этом самому. Я на секунду даже решил, что мне просто приснился жуткий и чересчур реальный сон, пока пальцами случайно не нащупал несколько рваных дырок в моей любимой футболке.     Что же я сделал дальше? Задрал футболку, готовясь к худшему. Я пытался разглядеть страшные и ужасные раны на животе. Но ничего не было. Вообще. Только засохшая кровь. Много. Ею пропиталась почти вся футболка, частично джинсы и трусы. Вот только это все равно не сходилось с тем, что я помнил. Напротив, расхождения были настолько кардинальными, что мой мозг, как допотопный компьютер, завис. Надолго. Еще немного — и появился бы «синий экран смерти».     Как ни странно, но мысль о бессмертии пришла ко мне в самую, мать его, последнюю очередь. Реально. Я перебрал кучу всевозможных вариантов. И некоторые из них были куда фантастичней бессмертия. Трезвый рассудок настойчиво подсказывал, что всему можно найти логическое объяснение. Нет, не так. Он требовал срочно найти подходящее логическое объяснение, пока окончательно не завис. Вот только голова жутко раскалывалась от похмелья, во рту все пересохло, а настроение было такое же дерьмовое, как и мое положение.     Поэтому принял решение как можно быстрее покинуть людную улицу. То, как проходившие мимо с отвращением поглядывали в мою сторону, не могло понравиться. Не спорю, вид открывался еще тот: молодой парень валяется в куче мусора, с опухшими глазами и безумным взглядом взирает то на небо, то на свой живот, что-то тихо бормоча. И это — еще цветочки. Чего стоит сказать о том, что вся моя одежда была запачкана дерьмом, как и часть лица. Прямо сногсшибательный красавчик.     Вернувшись наконец-то домой с тяжелым похмельем и с кучей безумных мыслей в голове, я в первую очередь полез в душ. Прямо в одежде. После нескольких минут тупого стояния в душевой кабинке, упершись лбом в стену, принялся стягивать с себя дырявую и очень мокрую футболку. Ее бросил в корзину с грязным бельем, потом туда же отправилась остальная одежда.     В душе я пробыл достаточно долго. Если судить по ощущениям — около тридцати минут, а если по часам — и того больше. Наверное. Признаться, мне тогда было почти на все плевать. Из головы не выходил вопрос: «Какого черта я еще живой?» По законам логики я давно должен лежать в морге, а не стоять здесь. И ответ, который пришел ко мне во время разделывания приготовленной на скорую руку яичницы с сосиской, звучал примерно так: «Я должен разделать себя... тьфу ты, порезать!»     Оставив недопитый кофе и недоеденный завтрак на столе, я взял в руки нож, отошел к раковине (не дай бог запачкаю ковер кровью!) и замер в нерешительности. На деле оказалось сложным проверить теорию о регенерации, как у Росомахи или Дэдпула. А вдруг я ошибаюсь? Вдруг я никакой не супергерой, а обычный чокнутый парень?     «Вот будет облом!» — пронеслось в голове. Я отчетливо помню этот момент, потому что в нем заключались все мои страхи и надежды. Такое сложно забыть.     Я очень долго собирался с духом, чтобы исполнить задуманное. Мне пришлось буквально уговаривать себя, потому что из головы никак не выходили события этой ночи. Они всплывали каждый раз, когда удавалось достигнуть компромисса с самим собой. И все приходилось начинать сначала. Я заново переживал те странные ощущения, которые сопровождали мой отход в иной мир: липкая, вязкая и оттого пугающая пустота, убаюкивающая безмятежность, что охватывала на последних секундах жизни. Но страшнее всего было не это. Я боялся разочароваться. Так хотелось верить, что обладаю какой-то невероятно крутой способностью. Верить в свою исключительность. В конечном счете, все это сводило на нет мои жалкие потуги перебороть свои страхи, пока я просто не взял и не сделал небольшой надрез.     Из маленькой ранки потекла кровь. Я даже немного разочаровался. До последнего надеялся, что обладаю неуязвимостью, как у непризнанного героя Дэвида Данна. Пришлось исключить этот вариант. За размышлениями я не заметил, как перестала сочиться кровь, зато обратил внимание на то, что небольшой порез заживает прямо на глазах. Вот он был, а теперь его нет. И как я это в детстве не заметил? Или будучи подростком?     Хотя здесь все более-менее понятно. В детстве на такие мелочи просто не обращаешь внимания. Помню, в возрасте примерно девяти лет я каким-то неведомым образом умудрился залезть на дерево, с которого, конечно, свалился. Не помню всех деталей, но тогда показалось забавным, что во мне что-то громко хрустнуло. Было даже больно, но недолго. К тому моменту, когда мама подбежала ко мне и с тревогой в глазах принялась осматривать, все прошло.     Подобные вещи, будучи подростком, совсем не замечаешь. Просто не до этого. Надо думать о девушках, о сексе, об учебе, которая вообще не к месту. К тому же я был несказанно рад, что мое взросление проходило без назойливых прыщей. Зато теперь понятно, почему мне так повезло.     Чтобы описать мою дальнейшую реакцию, потребуется прибегнуть к сравнениям из реальной жизни. Я радовался так, как маленький ребенок радуется долгожданному подарку. Я прыгал от счастья, как болельщик при победе своего любимого хоккейного клуба. Я кричал, танцевал и благодарил всех известных мне богов, как будто только что побил мировой рекорд, к которому стремился всю свою жизнь. Вот примерно такой была моя реакция в тот момент, когда я осознал, что действительно обладаю невероятной способностью.     Признаться, так непривычно стучать пальцами по клавишам. Я привык набирать почти все сообщения голосом. Кстати, это очень удобно — мне даже жаль, что в двадцать первом веке подобная технология появилась так поздно. Настолько легко управлять всеми своими гаджетами посредством голоса, что это просто поразительно. Если не понравилась песня, то стоит просто крикнуть «следующая» — и плеер автоматически сменит мелодию на любую другую из списка. Очень удобно. Я просто люблю слушать музыку через колонки, а не в наушниках. Еще одна маленькая привычка из прошлого.     И я забыл, как держать ручку. Этим навыком теперь владеют немногие. Не больше тысячи человек на планете. Все когда-то выходит из моды и становится пережитком прошлого. Прямо как я.     Так, немного отвлекся от темы. Я планировал записать все свои мысли в виде дневника, но, похоже, во мне до сих пор сидит замечтавшийся писатель, который терпеливо ждал своего звездного часа. И дождался. Думаю, тот, кто прочтет мой рассказ (писал это слово скрепя сердце) в будущем, скажет, что я дерьмовый писатель. Ну, мой дорогой друг, ты чертовски прав. Я дерьмовый писатель. За триста лет так и не сдвинулся с места. Видать, не всему можно научиться, имея в запасе неограниченный запас времени.     Теперь продолжим.     Когда я напрыгался, накричался от счастья, натанцевался и вдоволь нарадовался, сразу же принялся обдумывать свой следующий шаг. Во-первых, мне просто обязательно надо было кому-то рассказать о своем секрете. Как о таком можно молчать? Это просто пытка! Настоящая пытка. Во-вторых, я стал думать над тем, как жить дальше. Если вспомнить того же Росомаху или Дэдпула, то они не старели, так как благодаря исцеляющему фактору приобрели своеобразное бессмертие. Может, и я такой? Правда, выяснить это можно будет только через десяток-другой лет. Если брать в расчет, что все-таки не старею, то я не смогу долго оставаться на одном и том же месте. Максимум — лет десять-пятнадцать, если люди поверят, что ты один из тех немногочисленных счастливчиков, кто не выглядит на свой возраст.     Думаю, каждый был знаком с таким человеком, который всегда выглядел моложе своих лет. Я вот знал одну «прикольную» (эх, так больше не говорят, устарело это, да и по возрасту не положено баловаться сленгом) девушку. Она выглядела на девятнадцать-двадцать лет. А позже я случайно узнал, что ей всего-то двадцать девять. Вот так сюрприз, да? Кстати, вполне себе хороший. Всегда тянуло к девушкам постарше. Раньше, по крайней мере. Теперь абсолютно любая представительница прекрасного пола младше меня. В этом определенно есть какая-то ирония.     В-третьих, я собирался стать героем (да-да, самым настоящим героем), но потом быстро отбросил эту мысль. Не думаю, что полиция будет мне рада. И ловить преступников — слишком мелко, что ли, для меня. Я обладаю регенерацией. Может быть, бессмертием. Меня нельзя убить! Наверное. Этого еще не пробовал выяснить, а стоило бы. Какой толк от моей регенерации, если я не бессмертен? Тогда мне точно придется постоянно прятаться и скрываться. Можно будет забыть о великой карьере героя.     Тут в мою голову постучалась гениальная мысль. «Я должен любым способом погибнуть», — так прозвучала идея, что пришла ко мне в гости. Закатав рукава, я взял первый попавшийся листок, ручку и принялся составлять список, который примерно озаглавил так: «Как можно умереть». В него вошли: получить пулю в голову, забить осиновый кол в грудь, автомобильная авария, сгореть заживо, отрубить голову, умереть от потери крови, превратиться в замороженный кусок бифштекса.     На этой веселой ноте я решил закончить данный список. Пора было выбрать достойный способ проверить свою регенерацию и теорию о бессмертии. Любой другой здравомыслящий человек на моем месте стал бы строить грандиозные планы. Я же решал, каким способом грандиозно помереть. Мне импонировала легкая смерть от пули в голову, но где достать пистолет посреди белого дня? Пришлось отбросить эту идею. Забить осиновый кол в грудь? Не, это чересчур болезненно будет. Да и я не вампир. Вроде бы.     Не поверите, но я специально сходил в ванную и проверил свои клыки. На всякий случай. Ну не идиот же?     В моем гараже стоял черно-синий и изрядно потрепанный мустанг «Shelby» шестьдесят восьмого года. Раритетный автомобиль (как же я скучаю по тебе, моя дорогая). Такие маслкары больше не делают. Нет больше машин, работающих на бензине и ревущих, как дикие звери. Эх, в бессмертии одно плохо — вечная ностальгия по далекому прошлому. Как бы хорошо ни было сейчас, а раньше почему-то всегда лучше.     Опять ушел от темы, хотя тут и так все ясно. Кто станет ломать дорогой и раритетный маслкар? Не я. Это подарок моих родителей, которых я любил настолько, что не собирался ради безумной теории разбивать свою крошку «Shelby».     Что дальше? Сгореть заживо? Это настоящий кошмар любого человека, который уступает только одному страху: быть погребенным заживо. Вы только не подумайте ничего такого, я даже близко не собирался рассматривать такую смерть. Это же глупо. Особенно в моем случае. Отрубить голову? Где же в современном Нью-Йорке можно найти рабочего палача? Правильно, нигде. Дурацкая идея. Еще один аргумент в пользу того, что я круглый идиот.     К тому же есть риск, что это обернется для меня верной смертью. Вы видели фильм «Горец»? Я — да. В нем именно таким чудесным способом побеждали бессмертных, поэтому не очень хотелось проверять, смогу ли я отрастить новую голову или нет. В реальном мире такого просто быть не может. Всему должен быть предел. Даже моим способностям.     Умереть от потери крови? Да это первая дельная идея за сегодня! Это действительно можно попробовать, а то следующий пункт моего списка — превратиться в замороженный кусок бифштекса — не внушает доверия. И вообще, это точно я писал? Надо будет запомнить на будущее: не пытаться больше импровизировать. Ни-ко-гда. Я действительно в этом не силен (даже после трехсот лет).     Но — а как же без этого? — есть одна проблема. Насколько сильна моя регенерация? Как она работает? Я знаю, что небольшой порез заживает где-то за две-три минуты. В таком случае напрашивается один вывод: регенерация срабатывает не сразу, так как рана кровоточила. Это также объясняет, почему я помер во время ночного нападения. Или я не умер, а просто потерял сознание? Черт, как все сложно. Без экспериментов над собой не обойтись, если хочу понять, как работает моя способность. И где ее предел.     Если отталкиваться от этой теории, то одними вскрытыми венами не обойтись. Я вполне могу потерять сознание как раз к тому моменту, когда начнется регенерация, а это не то, что мне нужно. Получается, не настолько дельной оказалась идея. Что же теперь делать? Попробовать вскрыть бедренную артерию? А смогу ли? Это не сонная артерия, до которой куда проще добраться.     «Вот черт», — выругался я, зайдя в тупик.     На самом деле я не помню, действительно ли это сказал. Давно же дело было. Моя память, к сожалению, не так идеальна, как хотелось бы, но, как мне сказали врачи, она намного лучше, чем у обычного человека. Вот так. Допускаю, что я вообще сейчас мог приврать или, что тоже вероятно, придумать. Такова наша природа: нам нравится хотя бы чуть-чуть приукрашивать действительность. И в этом нет ничего плохого. Это наш защитный механизм, который помогает лучше справляться с тяготами жизни.     Так, опять ушел не в ту степь. Надо продолжить свой рассказ.     Знаете, хочу сказать, что стереотипы — это не так плохо, как кажется. Они порой способны помочь. В определенной мере. Эта мысль посетила мою светлую голову как раз в нужный момент, а именно когда я оказался в тупике. Благодаря многочисленным фильмам у меня сложилось весьма стереотипное представление о самоубийцах. Мое воображение живо рисовало такую картину: я сижу в теплой ванне и с трагичной миной на лице вскрываю себе вены. Не хватает только бутылки чего-нибудь крепкого. Но только не виски. Не люблю виски. Мне по душе обычное пиво.     Не поверите, но этот стереотип о самоубийцах до сих пор жив, хотя на дворе двадцать третий век. Что-то никогда не меняется.     Так вот, к чему я клоню? К тому, что благодаря стереотипу мне в голову пришла самая гениальная идея. Вода — хороший проводник электричества, а хороший разряд тока способен живого человека сделать мертвым. По крайней мере, в фильмах прокатывало. Почему-то я сразу вспомнил комедию «Чего хотят женщины». Если бы это читали люди из двадцать первого века, они бы сразу поняли, что к чему, а вот как быть с теми, кто будет читать меня в будущем? Если хотите, то можете лично ознакомиться с этим фильмом в специальной библиотеке «Золотой классики XXI-го века». Я там премиум-пользователь. Частенько захожу на их сайт и ностальгирую.     Вы же все равно зададитесь вопросом: «Почему он вспомнил именно этот фильм, а не любой другой?» Все просто. Я его недавно смотрел. Ой, ну ладно, пересматривал в который раз. Так вот, там герой случайно уронил в ванну фен, и его ударило током. Конечно же, он остался жив. Возможно, из-за того, что стоял одной ногой в ванне, а может быть и по другой причине. Благодаря этому случаю герой стал слышать мысли женщин. Я бы, наверное, поменялся с ним способностями. Ну а что? Прожил бы короткую счастливую жизнь, зато скольких бы девушек соблазнил. Ух, мечты-мечты.     У меня тоже был фен. В ванной. Я жил отдельно от родителей, поэтому вел холостяцкий образ жизни. Частенько приводил к себе домой девушек, с которыми не собирался строить отношений. Поверьте мне на слово, таких было очень много. Конечно, я мог жить и в студгородке, где свободы намного меньше, но мою семью нельзя назвать ни бедной, ни богатой. Нам всегда хватало денег на главные нужды. И на роскошные вещи. Если жить в меру, то можно позволить себе многое.     Вернемся к фену. Его я купил с одной целью: для девушек. У меня даже было несколько запасных зубных щеток. И еще куча различных примочек, так ненужных нам, парням. Мне на полгода хватало одной зубной щетки, пары бритв и вообще всего, чего только надо было.     Я быстро побежал в ванную набирать воду. Повернув краник до упора, принялся искать по шкафчикам фен. Не так-то просто найти вещь, когда она столь необходима. Видать, один из законов Мерфи. Этот мужик всегда что-то имел против людей. К тому моменту, когда я нашел фен, половина ванны была наполнена холодной водой. Пора добавить кипятка.     Вот почему мне всегда везет на дурацкие мысли? Я бы мог сразу сообразить про фен и не составлять тот «грандиозный» список. Нынешняя затея куда реалистичней, чем все мои вместе взятые идеи. Лежа в воде, мне точно не пережить хороший удар тока. Мое сердце, каким бы крепким я ни был, не выдержит мощного разряда. И регенерация не спасет. Дешево, сердито, с комфортом.     Вернув краник в исходное положение, принялся раздеваться. В этот раз не хотелось запачкать одежду своими испражнениями. Я включил фен в розетку, подошел к ванне и обрадовался: провод оказался достаточно длинным — никаких непредвиденных трудностей не возникло. Все шло на удивление гладко. Пока что.     Быстро раздевшись, я медленно погрузился в теплую воду. Фен лежал рядом, выключенный. Надо было морально подготовиться к тому, что меня ждет. Невыносимая боль, агония, судороги. Или что там еще может возникнуть? Я не помню, чтобы меня било током, поэтому совершенно не представляю, что сейчас со мной произойдет. Надеюсь, что моя смерть будет быстрой.     Щелкнув переключатель, я осторожно взял в руки фен. Его натужное гудение подействовало на меня совсем не так, как раньше: внутри все сжалось от страха и осознания, что могу сегодня умереть. Руки мгновенно потяжелели, дыхание стало прерывистым и быстрым. Надо было просто прижать фен к груди. Ничего больше. Вода как раз была мне по шею. Осталось только справиться со страхом и сомнениями.     Я просидел в ванной достаточно долго, прежде чем набрался смелости. Чтобы опустить фен в воду, мне, подобно древнему воину, который бросился в атаку, пришлось издать боевой клич. Без сомнений, это смотрелось по-идиотски. Когда фен коснулся воды, он неожиданно выключился. Я успел ощутить только легкий укол электричества. Чертова защита! Из-за нее я теперь точно не смогу решиться на вторую попытку.     Разозленный неудачей, я поднялся на ноги, вытащил фен из розетки и бросил его в корзину с грязной одеждой. Надо же было как-то выместить злость. Часть меня, конечно же, радовалась тому факту, что мой маленький эксперимент провалился. Но я не собирался сдаваться.     И вот я, злой и обиженный на судьбу, резко развернулся на сто восемьдесят градусов, сделал ровно один шаг... и поскользнулся. Одной рукой успел схватиться за занавеску. Не помогло. Она, как и ожидалось, не выдержала веса, тут же затрещав по швам. Последнее, что увидел — ослепительный свет.     В этот раз я ничего не ощутил. Не было никакого перехода. Раз — и пустота. Все.     Я пришел в себя спустя несколько часов. В ванной было непривычно светло, в воздухе витали не самые приятные ароматы. Я активно заморгал, пытаясь оклематься. Потом попробовал пошевелить руками: мышцы охотно отреагировали на мой приказ. Ноги тоже послушно задергались. Только шея затекла, и позвоночник болел так, словно кто-то сначала вогнал в него кучу игл, а потом пытался выдрать.     Как только я полностью оклемался, то сразу понял, в чем же дело: я лежал на полу в крайне неудобной для живого человека позе. А вот для трупа — в самый раз. Ему бы точно было куда комфортней, чем мне. Не верите? Вот попробуйте лечь рядом со стеной и упереться в нее только затылком так, чтобы появилось неприятное ощущение в позвоночнике. И постарайтесь пробыть в этой позе хотя бы десять минут. Уверен, вы сбежите на первой, либо на второй.     Я с огромным удовольствием приподнялся с пола, уперся спиной в стену и тут же принялся разминать шею. Бедные суставы выразили мне благодарность громкими щелчками, затекшие мышцы — приятным расслабляющим покалыванием, а позвоночник — медленно утихающей болью.     Теперь, когда мне немного полегчало, можно было осмотреться и все обдумать. Я осторожно прикоснулся к затылку, которым хорошенько приложился об стену. На это намекала сломанная плитка, размазанные красные пятна на ней и огромная лужа засохшей крови подо мной. Все-таки я неслабо приложился, но, как и следовало ожидать, все мои раны затянулись.     Можно с полной уверенностью сказать одно: меня невозможно убить. По крайней мере, тяжелые и смертельные ранения мне точно не страшны, а вот если взорвать или отрубить голову — пока не ясно. И проверять не хочется. Я — бессмертный, пусть и числюсь им только формально. Через пару десятков лет смогу сказать точнее. А пока остановимся на этом.     Пора вносить изменения в третий пункт моего плана.