«Каждый день Бог посылает нам возможность изменить все то, что делает нас несчастными, и каждый день мы пытаемся притвориться, будто сегодня во всем подобно вчера и не отличимо от завтра». Пауло Коэльо
Утро начиналось равномерно и лениво, даже и не думая торопиться уступить место дню. В чуть приоткрытое окно палаты озорно протискивался легкий ветерок и весело шуршал страницами книги, которую читала рыжеволосая девочка, сидевшая в постели и укутавшаяся в одеяло. Она читала ее настолько увлеченно, что даже не заметила, как двери палаты открылись, впуская кого-то внутрь. — Рейна, — с улыбкой позвала ее гостья, заглядывая в книгу. — Что читаешь? Подняв голову, Сворт увидела смущенно теребившую сумку Безариус. — Книгу Брайана, — мгновенно просияла Сворт, прикрывая книжку и демонстрируя Эми обложку. — Как дела в универе, Эмилия? — О, все в порядке, — заверила ее Эми и тут же сверкнула своими изумрудами, явно припоминая что-то хорошее: — Я ведь к тебе не с пустыми руками! Рейна не без интереса наблюдала, как из маленькой на первый взгляд женской сумочки один за другим начали появляться пакетики сладостей и фруктов, по своим размерам чисто физически не способные поместиться там все сразу. — Я поговорила с Джасом, — добавила Эмилия, внимательно проверяя, все ли она выпотрошила из сумки, — и ему удалось узнать кое-чего о твоей Шерон. Вроде бы, ему с этим сосед его помог, который какое-то время интересовался отрезком того времени. Лави его звали, кажется… Да и у Эндрю оказалось много чего полезного. — Правда?! — от радости Рейна даже подпрыгнула на месте, сгорая от нетерпения. — Ну? И что там? — В общем, там довольно мутная история, — проговорила Эмилия, присаживаясь рядом с Рейной, уже уготовившей ей местечко на своей кровати. — Девушка, о которой ты спрашивала, была родом из благородной герцогской семьи дома Рейнсворт — одного из Четырех великих домов. — Тот самый, который еще был связан с цепями и Бездной, — вспомнила Рейна рассказы своего брата. Она и правда однажды бывала в Бездне, но Дейм, который показал ей то место, запрещал рассказывать кому-либо об этом, даже отцу. И теперь ей было очень стыдно перед братом за невыполненное обещание. Впрочем, все это было настолько давно, что теперь казалось всего лишь сном. Возможно, именно поэтому Рейне так нравилась история Кевина Регнарда. — Верно. И она очень близко общалась с наследником дома Безариусов. — Так вот причем тут Эндрю, — не удержалась от улыбки Рейна. — Подожди, а когда это было? Ну, в каком веке? — Это… — Эми на миг запнулась, подсчитывая что-то в уме. — Примерно, в девятнадцатом… Где-то сто пятьдесят лет назад? — Так давно, — вздохнула Сворт, вглядываясь в обложку «Рыцаря». — А что там… с Брейком? — Зарксис Брейк являлся служащим при дворе Рейнсворт, — ответила Эмилия. — Вроде бы, он приглядывал за Шерон. Его история до сих пор неясна, поскольку ни в одном источнике не указано, откуда он пришел, где родился, кем вообще являлся. — Довольно странно… — снова вздохнула Рейна. Но только она собралась уже впасть в отчаянье от того, что своим поступком лишь сильнее все запутала в своей голове, как Безариус снова зашевелилась. — Чуть не забыла! — хлопнула она себя по лбу. — У меня же для тебя есть еще кое-что от Джаса. Правда, я не знаю, что там, поскольку он просил меня не смотреть, что внутри, — покачала головой Эми, исследуя дно сумочки, и, смешно поморщившись, добавила: — А еще он сказал, что утащил это у своего соседа, пока тот не видел. Вот же ненормальный… Рейна с улыбкой смотрела на свою гостью, уткнувшись носом в колени, спрятанные под одеялом. Та, в свою очередь, недовольно рассматривала сумку, явно не находя того, что искала. — А! Он же в кармане, — опомнилась Безариус и тут же принялась выворачивать кармашки мастерки. — Вот! Сворт-младшая недоуменно уставилась на протянутый ей белый конверт. — Эмилия, это… Но Безариус, бегло глянув на часы и тут же, уже в ужасе, глянув на них еще раз, вскочила со своего места как ошпаренная. — Кажется, меня сейчас убьют, — нервно рассмеялась она, подбегая к окну и преувеличенно радостно махая ладошкой кому-то на улице. Подойдя следом за ней, Рейна увидела во дворе злого как черт парнишку, усердно тыкавшего то на ручные часы, то на такси. — Куда-то едете? — понимающе спросила Сворт. — Да, к его родителям, — обескуражено улыбнулась Эмилия. — Знакомиться будем. Как же я нервничаю! — О-о, так дело близится к свадьбе? — усмехнулась Рейна и шутливо пнула приятельницу в плечо. — Вот уж не знаю, — вздохнула та. — Родители у него — какие-то важные люди. А я что? Обычная оборванка из такой же обычной семьи. — Ничего ты не обычная! — возразила ей на это Сворт. — Ты очень даже хорошенькая. Ты им понравишься! Ой, он злится еще больше, Эмилия, беги скорее! — Поправляйся! И спасибо! — воскликнула Эми и исчезла за дверьми. Оставшись один на один с конвертом, лежавшим на подушке будто какое-то сокровище, Рейна судорожно сглотнула. Возможно, внутри находится ответ на все ее вопросы, и, возможно, ей лучше бы не видеть этого, но… Но что-то ее будто бы манило к этому конверту, словно сама судьба хотела, чтобы Рейна открыла его. И Рейна поддалась этому желанию судьбы, осторожно, но боязливо обхватив края ровной бумаги и разъединив их. К великому удивлению девочки, внутри оказалось… пусто. Уже почти разочаровавшись, краем глаза Сворт заметила, как что-то мягко спланировало на пол. Мгновенно подобрав это что-то, она поняла: перед ней фотография. И не простая фотография, на ней были изображены все, кого она знала, хоть чуть-чуть. Ну, почти все… Только были они одеты в какие-то странные одежды, будто в Викторианскую эпоху. Здесь был и Брайан, и Оз с Алисой, и Гилберт, и Эндрю, и тот странный парень-маньяк, и даже этот журналюга Лави… Но больше всего ее поразило то, что здесь была она сама. Изрядно изменившаяся, как и все остальные, но все же она. Не в силах понять что-либо, ошеломленная Сворт порывисто перевернула фото в надежде найти там дату или какую-то другую запись. И таковая действительно нашлась. — «День… нерождения»? — изумленно проговорила Рейна. — Что за?.. Опустив взгляд чуть ниже, она нашла список имен, которые, судя по всему, соответствовали людям, изображенным на фотографии. Но сравнить их она не успела: двери палаты снова с шумом открылись, и юная леди машинально спрятала фото и конверт под одеяло. На пороге показался слегка растерянный Уолтнер. — Брайан? — нервно спросила Рейна, на всякий случай положив ладонь поверх одеяла, где был конверт. — Какая неожиданность видеть тебя здесь. Что-то случилось? — Почти, — ответил он спустя некоторое мгновение. — Я… наконец дописал свою книгу. — Про Кевина? — …Да. Рейна тут же заметно приободрилась. — Когда я смогу прочитать ее? — оживленно поинтересовалась она, незаметно для себя самой придвигаясь поближе, и посмотрела на Брайана в нетерпении. — Наверное, сейчас? — с легкой улыбкой ответил тот, хоть и было видно, что он сомневался. Заулыбавшись от этих слов еще шире, Рейна выхватила блокнот из его рук и крепко прижала к груди. — Обязательно прочитаю! На какой-то миг в палате воцарилось молчание. Брайан с отрешенным лицом смотрел в окно, а Рейна разглядывала слегка потертую обложку блокнота. Неожиданно Уолтнер развернулся к выходу. — Ну… Мне пора? — словно все еще в чем-то сомневаясь, сказал он. От волнения его слова прозвучали вопросом. — Наверно. Постояв так еще какое-то время, Уолтнер все же направился к дверям. У самого порога он все же остановился. — Постарайся… быть сильной, — зачем-то сказал Брайан, озадачив и без того запутавшуюся в происходящем Рейну еще больше. Сворт неосознанно подумала о брате, сказавшем ей когда-то то же самое. — Ты скучаешь по Дейму? — спросила она, явно трактуя его совет по-своему. Немного помолчав, Брайан согласно кивнул. — …Да. Едва с его губ сорвался ответ, как ему позвонили. Буркнув что-то вроде «Уже выезжаю», он, напоследок посмотрев на Рейну, наконец покинул палату, оставив девочку наедине со своими мыслями и со странной фотографией, не имеющей даже даты.***
Брайан со всех ног бросился к школе Рейны. Именно там они договорились о встрече с Озом и Гилбертом. Спустя столько времени бездействия они наконец решились заставить Лео впустить их в Бездну под любыми предлогами. И пока Брайан ходил занять на время Рейну, эти двое уже успели каким-то образом запудрить мозги Баскервиллям, и Лео все-таки сдался. Так что теперь все ждали только его, Брайана, прихода. Они не знали, как долго пробудут в Бездне и изменится ли из-за этого ход их времени, поэтому Рейну действительно нужно было отвлечь. А лучшего способа, чем погрузить ее в чтение, Брейк просто не видел. Да и, к тому же, в его «законченной книге» он описал то, что наконец вспомнил, — жизнь Зарксиса Брейка. Возможно, после этого Рейна возненавидит его и всех их за обман, но… Он хочет, чтобы она вспомнила. И не хочет одновременно. Он хочет, чтобы она его узнала, но не хочет, чтобы она помнила его смерть и его слабость. Да и жизнь Брайана казалась ему не такой уж плохой. Будь его воля, он бы и вовсе забыл Кевина и Зарксиса обратно, но только после того, как во всем разберется. Он хочет знать правду, какой бы она ни была. От чего зависят воспоминания о прошлом? Почему некоторые люди их со временем забывают или не обретают вовсе? Ответить на все это им может только Ядро, и именно к нему они сейчас направляются. Что бы ни ждало их там, по ту сторону врат, он обязан это увидеть. И только потом забыть и жить своей обычной жизнью. — Брейк! Да, забыть о Брейке. — Брейк, мы, вообще-то, в этой стороне, а не в той, — возмущенно фыркнул Оз, когда Брайан, окончательно утонувший в своих мыслях, прошел мимо. — Наконец-то, — вздохнул Гилберт, неодобрительно покосившись на ковырявшуюся в траве Алису. — Лео, мы готовы. На его голос тут же пришел глава Баскервиллей, стоявший где-то за деревьями. Окинув ребят беглым взглядом, он рассеянно кивнул и уверенно зашагал в сторону врат. Остальные, обменявшись взглядами, последовали за ним. — Оз, сними линзы, — неожиданно приказал Глен, резко останавливаясь в десяти шагах от врат. — Глубоко в Бездну без каких-либо последствий смогут пройти только те, у кого глаза красного цвета, а также те, кто будет держаться за него. Вас много, и один я всех не отведу. Брейк, твои глаза больше не красные, так что хватайся за мой плащ. Оз, на тебе эти двое. Кивнув, бывший Безариус отвернулся и принялся лезть пальцем в глаз, чем тут же вынудил всех, кроме Лео, посмотреть куда-нибудь в другом направлении. — Вот поэтому я и не ношу линзы, — тихонько проворчал Зарксис. — У тебя что, плохое зрение? — не пропустила мимо ушей сию информацию Алиса. Брайан не ответил. — Тогда носи очки. С ними ты сто процентов покоришь сестренку Шерон, — ехидно заметила она. Брайан снова оградился молчанием. Пожав плечами, Алиса что-то фыркнула и, увидев, что Оз уже справился, спешно схватила его под руку. — Эй, лохматый! Можем идти! Лео сделал вид, что не слышал нового прозвища, и направился к вратам с полнейшим похерфейсом. Когда его рука потянулась к железным дугам огромных ворот, ребята неуверенно переглянулись. — Хватайтесь за руки, мы спускаемся. Внутри было тихо и как-то безжизненно. Хорошо еще, что Лео не стал закрывать врата, оставив у их подножия кого-то из незнакомых ребятам Баскервиллей, и сюда проникал хоть какой-то свет. — Зачем ты оставил их открытыми? — тут же сочла нужным спросить Алиса. — Чтобы время здесь оставалось таким же, как и там, — вяло ответил Лео, махнув рукой в сторону лучей солнечного света, доносившихся сквозь створки открытых врат. — Жаль, что мы не знали этого раньше, — вздохнул Гилберт. Брайан отвел взгляд, мысленно с ним соглашаясь. Интересно, если бы они знали об этой маленькой хитрости, как сильно изменились бы их жизни? Возможно, Гилберт и Оз никогда бы не встретились. Возможно, он сам никогда бы не познакомился с семьей Рейнсворт. Возможно, все они так и не узнали бы друг о друге. Но они все же встретились. Причем в обеих жизнях. И только богу одному известно, хорошо это или нет. В какой-то момент Зарксис почувствовал, как наступил на что-то твердое. Посмотрев себе под ноги, он с отвращением обнаружил там оторванную руку. — Ч-что это?! — с ужасом пискнула Алиса, впиваясь в плечо Оза и прячась за его спину. Глен равнодушно глянул сначала на них, потом на искромсанные тела, ютившиеся скромной кучкой в темном углу, и тяжело вздохнул. — Это останки современных Баскервиллей. — Но что они здесь делают? — пораженно вымолвил Оз. А вот Гил совсем не испугался, напротив, он буквально закипал от ярости. — Лео, ты ведь говорил, что они исчезают, и ты не знаешь, где они! — воскликнул он, хватая главу за ворот плаща. Оз, не растерявшись, сей же момент схватил Ворона за локоть и вместе с Алисой оттащил обратно. — Что все это значит?! — Тело Джека не вечно, — с поразительным равнодушием ответил Лео. — Оно жило слишком долго, дав жизнь сначала самому Джеку, потом Озу, а теперь Ядру. Оно расходится по швам и совсем скоро окончательно развалится. А закрыть эти щели можно только чем-то, что родом из Бездны. — И поэтому ты решил убить всех Баскервиллей, появившихся после нас?! — Это лучше, чем убить тебя или Шарлотту! Какое-то мгновение оба молча сверлили друг друга убийственными взглядами, не решаясь продолжить словесную схватку. — Я отдал ему всех юных Баскервиллей и все цепи, которые смог достать, — заговорил Глен после небольшой паузы, — но этого мало. Это тело все равно разрушается. И я не знаю, как спасти его. Я… — Лео?.. Из одного из поворотов вдруг показался маленький златоволосый мальчик, очевидно, привлеченный звуком их голосов. — Ты привел еще кого-то? — спросил он, нетерпеливо останавливая взгляд на Гилберте. — Нет-нет, он не еда, — поспешил разъяснить ему Лео, запоздало вспомнив, что Гилберт тоже является Баскервиллем, что, разумеется, не могло утаиться от него. — Это… друзья. — Они будут играть со мной? — ребенок с любопытством склонил голову набок. — Он похож на меня, — сказал он, тыкая пальцем в Оза, глядевшего на него во все глаза. Впрочем, изумленно глазел на новый сосуд Ядра не только Оз. Гилберт и Алиса чудом не потеряли челюсти, а вот Зарксис, кажется, совсем не удивился. Ну, или удивился настолько сильно, что забыл это хоть как-нибудь проявить. — Только не говорите мне, что забыли, чье тело вы ему оставили, — неодобрительно сложил руки на груди Лео, завидев реакцию ребят. — Не забыл, — тряхнул головой Оз. — Просто это немного… неожиданно. — А как его зовут? — поинтересовалась Алиса, наконец отойдя от увиденного. — Элиот. Меж ребятами вновь опустилась тишина. Лео непонимающе уставился на своих гостей, требуя объяснений такого их поведения. — Только не говори мне, что забыл, чье имя ты ему дал, — в тон Глену произнес Оз, не сводя алых глаз с озадаченного мальчонки, с интересом переводившего взгляд с ребят на Лео и обратно. — Не забыл, — ответил Глен. — Но я хочу сохранить его имя хотя бы в таком виде. — И не тяжело тебе видеть его постоянно? — вдруг задала вопрос Алиса. — Он ведь — это Оз с именем Элиота. А это, наверно, больно. Ты не свихнулся еще там, нет? Как и ожидалось, Лео вновь проигнорировал ее слова. — Мы… можем с ним поговорить? — вмешался в их немую перепалку Оз, разом напоминая об их изначальной цели. — Он сможет… как бы сказать… понять нас? Он ведь не?.. — Ты хочешь спросить, не станет ли он вести себя, как Воля Бездны? — понимающе кивнул Лео, поворачиваясь к Ядру. — Нет, у того сосуда был собственный разум, и когда Ядро пыталось подчинить его, то Белая Алиса начинала сходить с ума. В теле Джека больше нет разума, ведь душа Джека разрушилась, а у Оза новое тело и новая жизнь. Он не станет вас трогать, если не почувствует от вас угрозы. Но сейчас вы для него — «друзья, пришедшие с ним поиграть». — Тогда, — Оз обрадованно развернулся к своему бывшему телу, — скажи, Элли, знаешь ли ты что-нибудь о перерождении? — Перерождении? — Ядро снова склонило макушку набок, внимательно глядя в алые глаза собеседника своими зелеными. — Да, новая жизнь, старая жизнь… Воспоминания о старой жизни в новой? Что вообще такое Бездна? Теперь на «Элиота» уже смотрели все. Мальчик казался растерянным, но, тем не менее, по его выражению лица было видно, что он что-то знает, но, видимо, пытается правильно сформулировать свою речь. — Бездна, — вздохнул мальчуган, придя к каким-то своим умозаключениям. — Это место, — он обвел руками пространство вокруг себя, — является хранилищем того, что вы называете воспоминаниями. Вернее, здесь их осколки, которые потом собираются в одно целое и создают новый разум для вашей души. Немного помолчав, он продолжил: — Когда души приходят сюда после отделения от тела, им предлагается отказаться от воспоминаний насовсем, частично или оставить их при себе. Но если душа хотя бы однажды была связана с этим местом незаконно, то ей не дается этот выбор. — Связан незаконно… — как зачарованный повторил Оз, смутно припоминая что-то. — Ты сейчас говоришь о незаконных контракторах? — О них и также о цепях, — закивал головой «Элиот». — Они будут помнить свое прошлое всю следующую жизнь, пока не умрут или пока не будут прощены. Оз и Алиса понимающе переглянулись, наконец осознав причину своих воспоминаний о прошлом. Оба они раньше были цепями, хоть и недолго. А Оз так и вовсе даже незаконным контрактором успел побывать. А вот Зарксис, напротив, только нахмурился. — Но почему именно так? — непонимающе спросил он. — Чтобы они помнили, сколько убили живых существ, и имели возможность искупить свою вину. Подобный ответ застал Брейка врасплох. Он действительно помнил все те убийства, но… Искупить их? Серьезно? Такое вообще возможно? Заметив на его лице недоумение, Ядро протяжно вздохнуло. — Выбор душой делается осознанно, — сообщило оно, — но после перерождения вы не всегда сознаете, что то, что творится в ваших головах, и есть воспоминания о прошлом. Чаще всего они кажутся для вас чем-то вроде дежавю. Обычно души имеют возможность вспомнить свое прошлое не каждую жизнь, а через жизнь. Это способ Бездны оградить души от переизбытка информации. — А если душа полностью отказывается от воспоминаний, то ее жизнь увеличивается и растягивается на несколько сотен лет, превращая своего хозяина в Баскервилля, — продолжил речь мальчика Лео. — Но для полной активации способностей Баскервиллю необходимо заключить контракт с цепью и использовать ее. После этого он станет долгожителем и обретет такое же тело, как у нас, — с этими словами он выудил из воды руку, на которую ранее наступил Брейк, и продемонстрировал ее Озу и Алисе. На бледной, словно снег, коже были отчетливо видны трещины, но ни крови, ни хотя бы костей там не было. Казалось, это и не человеческая рука вовсе, а конечность мраморной куклы, только не полая внутри. — А если Баскервилль не станет контрактором? — робко предложил Гилберт. — Тогда он проживет жизнь обычного человека, — пожав плечами, Лео швырнул руку обратно в воду, заменяющую здесь пол. — Но воспоминания о прошлом к нему все равно не вернутся. Никогда. Тут вдруг Ядро вцепилось в руку Глена и жалобно заскулило. — Лео, можно мне уже идти? Я спать хочу. Предводитель Баскервиллей устало ему улыбнулся и, кивнув Брайану, повел Ядро куда-то в темноту вместе с ним. — Сейчас мы ищем последнего Баскервилля, чтобы продлить жизнь Элиота хоть немного, — заявил Лео после своего возвращения, когда ребята дружно направлялись обратно к дневному свету. — Но вся проблема в том, что он еще не проявил себя. Он не использовал свою цепь, хотя и заключил с ней контракт. — Зачем ты нам все это говоришь? — подозрительно сощурившись, спросил Гилберт. — Я надеюсь, что вы мне поможете с поисками. — Почему мы должны помогать тебе? — удивилась такому повороту событий Алиса. — Раньше моей правой рукой был человеческий ребенок, ставший законным контрактором по моей просьбе, — со вздохом произнес Глен. — Я специально попросил именно его, поскольку не мог доверить такую важную работу другим Баскервиллям. Алиса недоуменно уставилась на Лео. — Но почему? — Потому что они Баскервилли, — будто бы это все объясняло, ответил он. А после все же пояснил: — Вспомни, чем питается Элиот и какими голодными глазами он смотрел на Гилберта все то время, пока вы там находились. — Ох… — И где же он теперь? — вклинился в разговор Оз. — Этот мистер неизвестная-правая-рука. — Его звали Дейм, — недовольно фыркнул Лео. Впрочем, он вполне допускал мысль, что сейчас Оз специально спровоцировал его, чтобы узнать имя этого самого парнишки. — Но он умер от лап собственной цепи на глазах своей младшей сестры. Его цепь сбежала, и я хочу ее найти и уничтожить. А Элиот справится с этим как никто другой. — Так сказать, убить двух зайцев одним махом? — Гил посмотрел на главу Баскервиллей с неодобрением. — Стой, — внезапно оживился молчавший до этого Уолтнер. — Ты сказал… Дейм? Случайно, не Дейм Сворт? — Брейк, — тут же шикнул на приятеля Оз, — ты же не думаешь, что это… — Брат Рейны, — даже не глянув на него, отозвался Брейк. Вместо этого он неотрывно сверлил взглядом Глена в ожидании объяснений. И по выражению его лица Брайан понял, что не ошибся. — Раз он умер прямо на ее глазах… — зрачки Брайана неожиданно расширились, как если бы он вдруг понял что-то важное. — Так вот, откуда она знает о цепях и Бездне! — воскликнул он. — Но почему цепь Дейма взбунтовалась? — Изначально цепи в качестве контрактора приглянулась его сестра, но Дейм не захотел впутывать ее в наши дела и вынудил цепь принять себя вместо девочки, — с толикой сожаления проговорил Лео. — А потом… Полагаю, другие Баскервилли, не зная о том, что он являлся моим помощником, попытались разрушить их контракт, чтобы привести цепь Элиоту, но в итоге… — И теперь ты хочешь найти цепь, убившую Дейма? — Оз с сочувствием уставился себе под ноги. — Выходит, ты успел привязаться к Дейму, да? И хочешь отомстить? — Он был хорошим человеком, который погиб из-за меня, — неохотно отозвался Лео. — А еще… Еще он напоминал мне Элиота. По характеру — так вообще вылитый… — Выходит, ты просто используешь Ядро? — спустя несколько долгих секунд спросил Гилберт. — Это жестоко, знаешь ли. — Поначалу да. Но со временем я привязался к нему, поэтому я хочу хотя бы продлить его жизнь в этом теле. А для этого мне нужны последние оставшиеся цепи и последний Баскервилль. — Но почему именно последний? — все еще ничего не понимая, спросила Алиса. — Остальных вы уже что, перебили? — нервно проворчала она, покосившись в сторону горы «мраморных» конечностей. Лео немного помедлил с ответом. Кажется, он действительно взвешивал каждое свое слово. — Есть предположение, что именно последний Баскервилль сможет предотвратить разрушение тела Джека, — наконец отозвался он. — Этому есть какое-нибудь объяснение? — хмуро поинтересовался Гилберт. Лично ему вся эта ситуация с каждой минутой нравилась все меньше. — А то звучит как-то не слишком убедительно. После его вопроса нахмурился и Глен. — Объяснения есть, — он слабо кивнул, — но их знал только Дейм. Это была его версия, и я хочу ее придерживаться. Я верю ему. Оз уверенно посмотрел на Глена. Кажется, один из них уже был полностью готов протянуть старому приятелю свою руку помощи. — Сомневаюсь, что мы сможем найти неактивированного Баскервилля, но мы могли бы помочь с поиском цепей — от них шуму хотя бы побольше, — серьезно заговорил Оз. — Какие цепи еще остались? Лео неуверенно поднял на него глаза и, увидев в них готовность, облегченно опустил плечи. — Ворон, Мартовский Заяц и цепь Дейма — Безумный Шляпник.***
Рейна закрыла блокнот Брайана и с отрешенным видом уставилась в окно. Там, на улице, ночь потихоньку набирала обороты. Совсем скоро уже окончательно стемнеет и город погрузится в привычный мирный сон, сопровождаемый журчанием бесконечных машин. Только что Рейна дочитала последнюю страницу записей и теперь находилась в некой прострации. Особенно после увиденной фотографии. Но картинки мозаики в ее голове, кажется, уже наконец-то начали занимать свои законные места, проясняя ситуацию в целом. Каким-то образом ее друзья сохранили воспоминания о прошлом, в котором по внешности они выглядели почти точно так же, как сейчас. И в том прошлом она была Шерон. Той самой Шерон, о которой они так много говорили. Вот только она совсем ничего не помнит о той жизни и не могла вспомнить, сколько бы ни пыталась. «Но ведь, кажется, и они вспомнили не сразу? — прогоняя разочарование, думала Рейна, подбирая фотографию и подходя к окну. — Надо же, Гил совсем не изменился. Разве что волосы чуть-чуть отросли. А вот остальные… Лави так вообще в очках сам на себя не похож». Засмеявшись своим мыслям, Рейна бережно прижала фото к груди и прислонилась лбом к холодному стеклу. «Так забавно понимать, что сейчас мы в школе проходим как раз те самые времена… — устремляя свой взор куда-то в горизонт, с легкой улыбкой заметила она. — Интересно, как Оз реагировал на свои “исторические портреты” в учебниках? Он ведь там страшный, да еще и рыжий… Кому только разрешают рисовать портреты людей из прошедших поколений?» Но не успела Рейна выразить свое недовольство в полной мере, как почувствовала, что стекло под ее кожей задрожало. Еще через секунду по ту сторону окна скользнули какие-то тени, а затем… Сворт едва отскочила в сторону, заслоняясь рукой от летевших во все стороны стекол. На тут же запачкавшемся от подошв подоконнике восседал незнакомый человек крайне крупного телосложения и с пугающе горящими глазами. — Не бойтесь меня, юная леди, — с широкой улыбкой проговорил он. — Я просто отведу Вас в одно замечательное место. Вдруг незнакомец, сам того не ожидая, провалился внутрь палаты, и Рейне, к чьим ногам он пал, открылся вид на еще одного человека. На этот раз то был довольно симпатичный юноша с яркими рыжими волосами, как и ее собственные. На фоне своего приятеля он казался совсем маленьким и худеньким, хоть и был выше Рейны головы так на две точно. «Минутку… — спохватилась юная Сворт. — Я знаю их! Это же те самые старшеклассники с физры! Что они здесь делают?» Узнав в парнях ребят со своей школы, Рейна наконец успокоилась и, отряхнувшись от битого стекла, посмотрела на нежданных гостей с волнением. «На простое посещение явно не смахивает, — принялась рассуждать она, разглядывая оконные осколки. — Слишком уж необычный способ навестить больного. Я бы даже сказала, попахивает криминальщиной». — Что вы здесь делаете? — спросила Рейна. «Гости», казалось, ее даже не слышали. — Это она? — безразличным голосом спросил рыжий. Получив в ответ утвердительный кивок, он расцвел буквально на глазах, моментально из пугающего незнакомца превращаясь в по-идиотски улыбающегося «старшеклассника с физры». — Господин Глен будет очень рад наконец увидеть Вас, юная леди, — нереально теплым голосом проговорил он. — Как же долго мы Вас искали, последняя из Баскервиллей! — Последняя что?.. — недоуменно переспросила Рейна. Большего сказать она не успела: голова неприятно загудела от тяжелого удара, в глазах потемнело.