Жизнь — не те дни, что прошли, а те, что запомнились. Петр Павленко
— «…Шерон Рейнсворт была личностью кроткой, но творческой. Она была красива и умна, благоразумна и благочестива. В свои семнадцать лет она вышла замуж за любимого человека по имени…» — Рейна молча захлопнула книгу. — В семнадцать лет? Серьезно? Шерон и правда была готова выйти замуж так рано? — возмутилась Рейна, недовольно морщась толстому учебнику по истории. — А этот портрет? — вопросила она, вновь открывая картинку. — Он вообще не похож на… на… — она запнулась, но тут же взяла себя в руки. С губ так и не слетело заветное «на меня». Герцогиня на странице учебника была нисколечко не похожа на тот образ Шерон, который Рейна видела на фотографии — да эта барышня из книги вообще брюнетка! — но и сама Рейна походила на Шерон не так уж сильно. Внешне — может быть, но внутренне… Просто два разных человека. Рейне никогда не стать Шерон, впрочем, как и Шерон не стать Рейной, но… Все же это беспокоило ее, не могло не беспокоить. Особенно теперь, когда прошлое ходило буквально по пятам. Прошлое, которое все так стараются от нее скрыть. — Ты права, — раздался чей-то голос за спиной, и от неожиданности Рейна .вздрогнула. — Эта девушка ни капли не похожа на Шерон, — Брайан, стоявший на пороге, внимательно посмотрел на Рейну, словно что-то выжидая. — Но и на тебя тоже, — добавил он. Его голос был спокоен и равномерен, однако Рейна все равно чувствовала себя нашкодившим ребенком, получающим заслуженный, но все равно обидный нагоняй. — Б-Б-Брайан! Как давно ты здесь? — Рейна прижала лживый учебник к груди, не в силах совладать с внутренним вихрем эмоций. Все те события, произошедшие за последние несколько недель, включая имена-фамилии из прошлого и старинный снимок со знакомыми лицами, ее всерьез беспокоили. И тот факт, что никто, даже Брайан, ничего не говорил ей, неимоверно раздражал, даже в определенной мере бесил, но приходилось мириться. Впрочем, она не отчаивалась. Рейна давно уже решила, что отыщет правду сама. В тот самый миг, когда Оз дал ясно понять: она ничего не узнает. И лишь поэтому Рейна сейчас штурмует эти несчастные учебники, пытаясь выкопать истину. И появление Брайна, по сути, как и все, предавшего ее в этом плане, было очень некстати. Рейна действительно решила искать правду сама, но делать это тайно от всех, даже от старого друга. Поэтому, что бы он сейчас ни сказал, она выставит его во… — Я пришел попрощаться. — А? Сворт непонятливо уставилась перед собой, неясным взглядом пробивая грудную клетку Уолтнера и улетая им дальше, за пределы реальности, в обитель собственных мыслей. «Попрощаться? В каком смысле? Он догадался, что я пытаюсь узнать…» — Ну… — Брайан неловко переступил с ноги на ногу, вновь привлекая внимание бывшей хозяйки к себе. — Я у вас и так уже достаточно засиделся. Планировал побыть всего-то недельку, а тут… «А тут случайно прошлое вспомнилось, и пришлось задержаться», — фыркнула мысленно Рейна, умело подражая интонациям Брайана. Должно быть, так бы он и сказал, если б не решил отмолчаться. Впрочем, его оправдания все равно Сворт совсем не нужны. И без них как-то тошно. Особенно от этого странно-болезненного взгляда синих глаз. Брайан как будто навсегда прощается, и Рейне это не нравится. Но разве может она повлиять на него? Изменить его решений она никогда не могла. А могла ли Шерон? Что бы Шерон сделала на ее месте прямо сейчас?.. Рейна впилась пальцами в край своей рубашки. Она не Шерон и не должна равняться с ней. Ведь здесь и сейчас перед ней Брайан, а не Брейк, по крайней мере, хотелось так думать. И эта жизнь… Она ее, а не давно умершей герцогини. Ее собственная. И никакой Шерон Рейна ее не уступит. Даже если этим погибающим взглядом Брайан смотрит не на нее. Уолтнер закусил губу, и Сворт поняла, что он все еще ждал ответа. Непринужденно улыбнувшись, она закрыла глаза и чуть склонила голову набок, сама не зная, насколько сильную волну ностальгии сейчас пробила в сердце Зарксиса. — Приезжай снова, Брайан. Я буду ждать.***
Гилберт несся вниз по лестнице, перелетая через две ступеньки разом и чудом (или взломом гравитации) сохраняя равновесие при помощи одной (и, к сожалению, единственной) руки. Только что ему звонил встревоженный Оз, умоляя приехать в аэропорт как можно скорее, и вот, Гил впопыхах мчится к машине, то и дело спотыкаясь о все подряд и матеря это «все подряд» нелитературными словами. В мыслях, правда, но все же. Новость о возвращении Уолтнера домой застала Гилберта в собственной кухне и вынудила подавиться любимым кофе. За всеми приключениями они и забыли, что в этой жизни Брейк живет не в Ливерре и прибыл сюда по каким-то делам. К слову, об этих самых делах они и вовсе не знали — на общем фоне как-то упустилось из виду. Но факт оставался фактом: Зарксис улетал, а Гилберт гнал авто на максимально дозволенной скорости (попасться гаишнику, когда и так очень торопишься, совсем не улыбалось, да и сильно ли разгонишься с одной-то рукой?). Уже через каких-то пятнадцать минут Гил стоял посреди зала ожидания и почти панически оглядывался в поисках светлой макушки. Когда таковая наконец объявилась, Гил со всех пяток бросился туда, практически вслух костеря ее несчастливого обладателя. — Почему так неожиданно, черт возьми?! — было первым, что услышал в свой адрес Брайан от бывшего Ворона, но совсем не обиделся. Признаться, он ждал чего-то такого, так что вместо никому ненужных объяснений просто улыбнулся. Улыбнулся как Брайан Уолтнер, не как Зарксис Брейк — Гилберт отчетливо уловил разницу. Возможно, потому и спросил тихо, приглушенно: — Как же Рейна? Она ведь без тебя… — Она каждый год без меня. И живет превосходно, — хмыкнул Уолтнер, расплывшись в своей привычной брайановской усмешке. Зарксис так не усмехается. Гилберт мысленно прописал себе тумаков, весьма тонко намекая, что пора бы уже прекратить хвататься за чертово прошлое. Такими, как раньше, они никогда не будут, как бы сильно ни кололо там, в груди. Гил давно это понял. Но от осознания этого легче не становилось. Особенно оттого, что понял он это только на пороге собственной смерти. — Кстати, Оз и Алиса уже ушли, — вспомнил Брайан, поправляя свой немногочисленный багаж. Может, он и писатель, но уж точно не из богатых. — Их господин Хоггарт увез. — А… — Гилберт осекся. Вопрос о «Шерон» благоразумно замерз на губах. Но Брайан и так догадался. — Она не пришла, — ответил он. — Да и тебе уже пора бы… А то ребят не догонишь, — и вновь эта добродушная улыбка, которую до недавнего времени могла видеть лишь Рейна. Вероятно, Гилберту весьма посчастливилось. Но все, о чем он мог думать в тот момент, так это… что Зарксис так не улыбается. И лишь потом, когда самолет взлетел ввысь, на голову обрушились другие вопросы, один за другим. Что-то на тип «Почему Рейна так и не пришла?», «Мы ведь увидимся снова?» или «Он сейчас правда пожал мне руку?». Но самый главный вопрос, «Почему он улетел так неожиданно?», скорее всего, уже останется без ответа. Ведь что в этой жизни, что в прошлой, о своих проблемах этот человек, этот чертов черный рыцарь в белых доспехах, всегда умалчивал. Невеселые мысли мрачным водоворотом затягивали куда-то на дно, так что Гилу пришлось остановиться. Верно, сейчас нужно хоть немного расслабиться и переключиться на что-то более позитивное. Или хотя бы на то, что осталось здесь, а не улетело неведомо куда. Впрочем, Гил так и сделал. Громко хлопнув себя по щекам, он развернулся на все сто восемьдесят, вобрал в легкие максимальный объем кислорода и сказал то ли себе, то ли светлому, но слегка облачному небу: — Интересно, как там Рейна? Надо бы к ней заглянуть… Но он не сдвинулся с места. Он продолжал стоять так, разглядывая мелкие облачка, наслаждаясь теплым ветром, путавшимся в волосах и одежде, и думая о чем-то таком же далеком, как это самое небо, распростертое над непокрытой головой. Гилберт так торопился, что не надел свою любимую шляпу. Но, признаться, сейчас его это мало волновало. Громко вздохнув, он перевел взгляд с облаков на зелень молодых листьев. Утро в самом разгаре, но погода всеми силами нагревает асфальты и расшевеливает траву и кроны деревьев. Пустые улицы, заспанный аэропорт, слабая музыка из радио, ветер-хулиган и солнце, жгущее кожу тут и там… Ливерра сейчас необыкновенно прекрасна. Гилберт еще раз вздохнул. Потер надтреснутую кожу ключицы, надежно спрятанную рубашкой. Хрустнул под тканью рукой с гигантской россыпью тонких полос до локтя. Как же все-таки быстро летит чертово время. — Подумать только… Уже весна.***
Пока Ливерра печалилась отъезду Брейка, ее подземная часть также не бездействовала. Лео ходил туда-сюда, пытаясь выстроить идеальный план уничтожения цепей Рейны, но регулярно отвлекался то на возню Элиота-Ядра, то на мысли об Элиоте-господине. То, что Эндрю все видел тогда, значительно осложняло задачу, ведь, учитывая его любознательность, Эндрю точно не даст избавиться от Шалтая, пока не получит все ответы на каждый свой вопрос. Но вот загвоздка: Лео не собирается отвечать. И позволять ответить кому-то другому — тоже. Эндрю не должен знать правду, не должен вспомнить то прошлое. Как убил свою семью собственными руками, как, вспомнив все, отрекся от цепи и выбрал смерть. Он никогда не должен узнать об этом. Никогда. Теперешний Элиот — это веселый Эндрю, наивный и смешной мальчишка в свои неполные двадцать два. И если этот паренек, больше похожий на лучик солнца, вспомнит прошлое… Сломает ли оно его? Конечно, да. Второго сломленного Элиота Лео не вынесет. Терять одного и того же человека дважды слишком тяжело. Но что ужасней и рискованней всего, так это необходимость отправить Ядро во внешний мир на неопределенное количество времени. Что будет с Бездной, если не станет в ней Ядра? Что будет с миром, когда Оно выйдет наружу? Что будет с самим Ядром? Как Глен Лео искренне беспокоился об этом, но как Лео ему было примерно все равно. Да пусть мир нахрен рухнет, и Ядро с ним заодно, лишь бы избавиться от Шалтая-Болтая и Бездны в целом. На Ядро ему, честно говоря, на самом деле давно плевать. Примерно с тех времен, когда Оно впервые сожрало его подчиненного. Не было ни приказа «убей», ни чего-то другого. Ядро просто вцепилось в глотку несчастного, в секунду разорвав его на куски. В тот миг та крохотная искорка симпатии, что, возможно, жила в нем, потухла в сердце Лео безвозвратно. Ведь Лео понимал: на месте того парня мог оказаться любой. Шарлотта, Даг, Лили, Гил, Редди, Рио, сам Лео. Держать такое существо, позволять ему жить — по меньшей мере, опасно. Но лишь оно сейчас способно спасти Рейну и Эндрю от той правды, которую эти двое так упрямо пытаются найти. Однако если Рейне воспоминания о прошлом не грозят, то Эндрю — не тот случай. И когда он все вспомнит об Элиоте… — Господин, у нас все готово, — у валуна, за коим Эндрю тогда прятался, возникла Шарлотта, сквозняк из приоткрытых Врат небрежно дергал ее плащ и расплетенные волосы. По изначальному плану, Лотти, как самая шустрая и неприметная, должна была проникнуть в комнату юной Сворт вместе с Ядром под покровом ночи, и то бы уничтожило цепи, но все разрушилось в тот момент, когда об этом прознала Лили. Девчушка так разволновалась за давнюю сестренку Шерон, что не смогла остаться в стороне и потребовала взять на миссию и ее. Но отправлять туда лишенную способностей Лили, к тому же, по каким-то причинам дико ненавидящую Ядро… Шанс, что случится что-либо, огромен, и Лео не мог так рисковать. С другой стороны, Шарлотта тоже не в восторге от Ядра — впрочем, как и любой другой Баскервилль. «По крайней мере, при Лили Лотти точно ничего ему не сделает, — отметил Лео. — Главное, чтоб эта дуреха миссию не сорвала своим беспокойством за Сворт. И когда они только успели так сильно сдружиться? Ах да, в прошлой жизни Сворт…» — Раз готово, то отправляйтесь, — Глен оторвался от мыслей, повернувшись к выпрямившейся под его взглядом Шарлотте. — Позаботьтесь об Элиоте и безопасности леди Сворт. — Будет сделано. Шарлотта вежливо поклонилась и подошла к Ядру, почти успешно спрятав мину отвращения. — Идем со мной, мелкий проказник, — фыркнула она, — придется тебе чуть-чуть потрудиться на благо обществу. Мальчик задумчиво изучил ее слегка недовольное личико и послушно кивнул. От Лео он уже знал, что этой ночью его выведут из Бездны на охоту за цепями, так что в каком-то смысле даже ждал этого с нетерпением. Единственное, что огорчало его и не позволяло радоваться скорому приключению полностью, так это новость о том, что Лео не идет с ними. Но Ядро не в обиде, Оно все понимает. В Его отсутствие кто-то должен присмотреть за Бездной, и Лео идеально подходит на эту роль. — Я правда увижу город? — тихо спросило Ядро у Лотти, легонько дергая ее за рукав. Та чуть скривилась, но все же бросила глухое «Ага» и поспешила уйти. В последний раз оглянувшись на Лео, Ядро последовало за ней. Лео сказал не причинять вред Шарлотте и Лили, так что Ядро не будет. К тому же, кто тогда покажет Ему город, если Оно их съест? Да и ведь каких-то там цепей обещали… — Ах да, — они почти исчезли из виду, когда Глен кое-что вспомнил. Опустив голову так, что челка, редко когда стриженная последние семь лет, окончательно скрыла глаза, он спрятал руки за спину, чтобы не выдать крепко сжатый кулак. — При выполнении миссии… начните с Шалтая-Болтая. Покинуть Бездну оказалось легко. Благодаря их долгой подготовке по «обману» Бездны, ни один из миров не стал рушиться, так что Лотти вздохнула с облегчением. Состояние Ядра же ее не особо волновало. Даг не пошел с ней на это задание, и Лотти чувствовала отсутствие такой привычной уже поддержки. Успокаивала только Лили, верной тенью шагавшая за ней и не сводившая зорких глазок с Ядра. Однако в данной ситуации Шарлотта даже не знала, о ком из этих двоих стоит беспокоиться больше. «Скорей бы эта дурацкая миссия закончилась, — думала она. — И план этот тоже дурацкий». Лотти действительно считала так. Ну в самом деле, что это за план — прийти в дом мэра якобы в гости, отправить Лили заговаривать мэрской дочке зубы, а самой вместе с Ядром в это время спрятаться в соседней комнате, дождаться, пока Лили приведет ее туда, и… — Вот это домик! Сестренка Шерон правда тут живет?! — присвистнула Лили, когда они наконец прибыли на место. После целого века жизни и наблюдения перемен моды и стилей, отвыкшие от роскошных замков, они и правда видели в богатом особняке мэра что-то грандиозное, как будто маленькую отсылочку в далекое-далекое прошлое. — Не шуми так, — напомнила ей Шарлотта, — и она теперь Рейна. Иди, вон, лучше в дверь позвони, а я… — Лотти осеклась, покосившись на стоявшего позади «Элиота», — …мы вскарабкаемся по тому балкону. Приводи ее в эту комнату через десять-пятнадцать минут. Отдав последние распоряжения, Шарлотта стиснула холодную ладошку Ядра и потянула в сторону окон. Мальчик молча пошел за ней. — Хоть бы удачи мне пожелала, что ли… — пробурчала Лили, разворачиваясь к крыльцу. Возможно, она сказала это громче, чем собиралась, поскольку в какой-то миг Лотти все же обернулась. — Лили… Будь осторожна. Лили проследила, как они исчезли в открытом окне, и закусила губу. — Сама… знаю… Собрав всю свою храбрость с уголочков души, девочка нажала на звонок. Миссия по уничтожению цепей началась. Двери открыли почти сразу. На пороге стояла чуть растрепанная Рейна и непонятливо смотрела на нежданную гостью. — О… Ты та девочка, что была тогда вместе с Лео, — узнала ее Рейна. «Похоже, она говорит о том, когда мы пытались убить ее цепей в первый раз», — догадалась Лили. — Почему ты пришла? Что-то случилось? — Н-нет… Я… я в гос…ти… Врать той, кто еще век назад был твоей семьей, оказалось трудно. Но Лили честно играла свою роль до конца. По крайней мере, очень старалась. — Госпо… Лео волновался о Ваше… твоем самочувствии, — продолжила сбивчиво говорить Лили, — так что я пришла узнать, как Вы… ты… Вот. Можно… зайти? — О… Конечно, — и Сворт с улыбкой распахнула двери, впуская малышку внутрь. — Как тебя зовут? — Лили… — Лили… — Рейна вновь улыбнулась. — Красивое имя. «Что она там делает?» — саму себя спросила Лотти, буквально липнувшая к дверце одной из комнат, одним глазом при этом следя за Ядром. То уже вовсю исследовало новое для себя место, бережно трогая вещи и рассматривая книги и картины. — Тут фотография, — вдруг сказало Оно. — И здесь есть я, но постарше. — Я же просила тебя помолча… — Лотти, уже недовольно обернувшаяся и готовая заткнуть это несносное создание собственной туфлей, сама замолкла, увидев фото. На столе, загруженном учебниками по истории и какими-то толстыми тетрадями, лежал снимок, настолько старый, что, казалось, коснешься его — и он рассыплется, как Баскервилль в последний миг своей жизни. Дрожащими руками Лотти потянулась к фотографии, пытаясь сложить всю мозаику обстоятельств воедино. — Это же… — Сюда кто-то идет, — заметил Элиот. Через секунду его уволокли в шкаф. — Так значит, Эндрю и Лео все же поладили? Здорово! — Рейна вошла в комнату в тот самый момент, когда дверцы шкафа закрылись. — Передавай ему привет от меня, раз он так занят. Кстати, — опомнилась Сворт, — он еще не передумал убивать мои цепи? — А… почему ты спрашиваешь? — осторожно спросила Лили, шагавшая следом. — Да просто зачем их убивать? Они же совсем безвредные, — даже Лотти было слышно, как Рейна фыркнула. «Ох уж эта девчонка, — подумала она, — совсем не изменилась». — А еще это память, — добавила Сворт, совсем не замечая, как ее спутница вдруг напряглась. — Шляпник ведь цепь моего брата, он кто-то вроде друга семьи… Не могу я его убить. Потерять друга семьи, ее своеобразную часть — Лили понимала, каково это. И помнила, насколько это болезненно. Как если бы горсть битого стекла высыпали в душу и оставили там, регулярно перемешивая с большой тщательностью. — Тогда… Тогда как ты встретила Шалтая-Болтая? — Лили и сама не поняла, зачем спросила это. Возможно, так она лишь усложнила их задачу, ведь избавиться от того, о ком знаешь что-то хорошее, куда тяжелее. Но цепи — машины для убийств. Они по определению не могут быть хорошими. Даже связанные законным контрактом. — Это забавная история, — хихикнула Рейна. — Я нашла его на улице, когда он убегал от каких-то людей в красных плащах… Тогда я думала, что они косплейщики, или что снимается какой-то фильм. Он подлетел ко мне, напуганный, а я его спрятала. С того дня, куда бы я ни пошла, он следовал за мной по пятам. Было сложно укрывать его от брата, так что в какой-то момент я подсмотрела в его книгах о контрактах и заключила один. Ну и вот. — Действительно, забавная история, — согласилась Лили, перед глазами которой уже вовсю пролетали события того самого дня. Тогда им наконец удалось выйти на след Шалтая-Болтая, но тот заметил их прежде, чем Баскервиллям удалось хоть что-то предпринять, и удрал. До недавнего они искренне считали, что Шалтай исчез, потому-то Лео и думал, что этой цепи больше не существует. Вот, значит, как оно все обернулось. Что ж, в этот раз они его не упустят. Совершенно точно не упустят. — А… Как именно ты его спрятала? — Ты, наверно, не поверишь. — Поверю. «Сейчас я поверю всему, что бы ты ни сказала…» — Ну… каким-то образом… внутри себя. — Вот как… А может, покажешь мне, как именно это произошло? — попросила Лили. Если Рейна согласится, то ей придется вызвать Шалтая сюда, чтобы затем снова «спрятать». Для Баскервиллей это отличная возможность, чтобы… Руки девочки дрогнули, и Лили пришлось их крепко сжать в кулачки, чтоб хоть как-то унять эту дрожь. Сейчас не время для сомнений или страхов. Сейчас самое время играть по их жестокому сценарию. — Хорошо. Но только один раз! …Все произошло быстро. Когда Шалтай покинул тело Рейны, Лотти вытолкала Ядро из шкафа и направила на Сворт один из последних существующих артефактов Бездны — Стиратель воспоминаний. Ослепленная и утомленная чужеродным волшебством, Рейна рухнула прямиком в руки Лили. — Давай перетащим ее на тот диван в коридоре, — предложила Лили. — А с этим… пусть Ядро разбирается… Когда Баскервилли закрыли двери за своими спинами, до них донеслись первые звуки скрежета клыков о фарфор. Отныне в этом мире нет ни Шалтая-Болтая, ни воспоминаний Рейны Сворт о нем. И если эти воспоминания теперь просто перейдут в Хранилище Бездны, то самого Шалтая больше не будет нигде. Нигде, кроме этих самых запертых воспоминаний. — Я… Пожалуй, схожу умоюсь, — прошептала Лили и пулей вылетела в сторону ванной комнаты. Ее все еще трясло, так что Шарлотта не стала ее останавливать и уложила Рейну сама. «Когда она придет в себя, то наверняка почувствует дискомфорт из-за нехватки воспоминаний, — вздохнула Баскервилль, укрывая Сворт каким-то пледом. — Это меньшее, что мы можем для тебя сделать, малышка Рейна. Потерпи еще немного. Скоро мы расторгнем твой последний контракт. И тогда ты… наконец сможешь жить свободно. Тебя не будет ждать та же участь, что и нас». С такими мыслями Лотти прощупывала трещины на своих руках сквозь ткань кофты и в области живота. От этого печального занятия ее смог отвлечь только пронзительный крик.***
Лео был неспокоен. На самом деле у него была и другая причина для беспокойства и нерешительности. Причина, о которой знали только они, негласные стражи Бездны и ее проблемного Ядра. Тело Лили не в том состоянии, чтобы проделывать столь опасные штуки, эта девочка вот-вот рассыплется. Он знал это. И все равно отпустил. Потому что видел, насколько важна для нее леди Сворт. — Надеюсь, у них все в порядке… — Лео со стоном сполз по жидкой стенке Бездны, с грохотом плюхаясь на водянистый «пол». Рука неосознанно потянулась к трещине на шее, прикрытой черным шарфом от любопытных глаз. Если ранее разрушение их тел и замерло, то теперь оно возобновилось. А это значило только одно… Время Баскервиллей на исходе. …Телефонный звонок клещами выдернул его из раздумий. Достав мобильный и увидев на дисплее «Шарлотта», Лео молниеносно взял трубку. — Алло, господин Глен? Задание выполнено успешно. — А вы сами как? Вы в порядке? — задал он самый главный для него на данный момент вопрос. — Ядро и я да, а вот Лили… — …Что с ней? Шарлотта с болью взглянула на девчушку, сжатым комком стоявшую перед умывальником в ванной. В настенном зеркале отражалось ее перепуганное, заплаканное лицо, осыпанное почти наполовину. Словно уроненная на пол маска, за которой таилась вязкая тьма. — Лили, она… Ее время… вот-вот закончится.