Этот свет никогда не погаснет

Чонгук вернулся на день раньше рано утром, как раз тогда, когда Юнги еще спал. Мин спал в сидячем положении на диване, склонив голову на бок. На нем был черный костюм и сигарета за ухом. Младший, бесшумно пройдя в комнату, сел рядом с Юнги и, вытащив сигарету из-за уха, аккуратно уложил его голову на свое плечо, поцеловав в макушку. Рука обвилась вокруг талии Мина, губы мягко коснулись виска. - Ты рано, - говорит Мин, не открывая глаз. Чон слегка вздрагивает, он не ожидал, что старший уже не спит. Он молча утыкается в макушку Юнги. Ему, Гуку, кажется пришлось очень нелегко. Вид у него усталый и потрепанный, глаза на данный момент утратили привычный блеск, сил в этом теле не было. - Тебе идет этот костюм, как я и думал, - тихо усмехается Чон. - Я знаю куда ты ходишь, я видел, только не понял зачем. - И не надо. Просто забудь, больше не пойду. - Я уверен, что ты так говоришь не в первый раз. Мин уткнулся носом в шею младшего и расслабил тело, отдаваясь рукам Чона полностью. Как-то вокруг них атмосфера тайности начинала уменьшаться. Как-то расширялась неизвестность. - Юнги, знаешь что? - голос Чона сел, он уставший уж совсем. - Я справился. - Я чувствую, - серьезно отвечает ему старший. - Молодец. Молодец, - и выдыхает в шею младшего. - А еще знаешь что, Юнги? - он берет Мина за руку, крепко сжимая ее. - Я этой ночью думал о тебе и дрочил этой вот самой рукой. Я слишком быстро кончаю, когда думаю о тебе. Что же привлекает в тебе, Юнги? Думал я об этом уже после и перед вторым разом. Знаешь к чему я пришел? Ни к чему. Но мне понравилось. Правда понравилось, - последние слова уже шепотом и на ухо старшего. Реакция Юнги скрылась от младшего, поэтому второй не увидел, как глаза Мина приоткрылись и он закусил губу, не почувствовал, как рука, которую он держит, слегка дрогнула. Как-то детали всегда слишком просто ускользали от Гука, у которого от собственной откровенности щеки загорелись розоватым оттенком. - Юнги, я руку вытер только салфеткой. Юнги, кажется, я люблю тебя. Мне, знаешь, тяжело стало, когда тело начали закапывать. Я думал, что это все, на меня накинулись упрекающими взглядами все присутствующие на похоронах. Я чувствовал их спиной, а потом мне в голову пришла верная мысль о том, что они ничего не знают и сами не оказались рядом чтобы у них было право как-то осудить меня. Юнги, я прав? - в ответ лишь нежный и ленивый поцелуй в шею. - Ты был когда-нибудь на похоронах? - Нет. - Ты врешь мне? - Нет. - Если ты мне не врешь, то никогда не ходи на них. Это не очень приятное зрелище. - А как же те, которых стоит проводить? Или ты предлагаешь мертвецам проводить тебя? Ты не прав, Гук. Нужно помогать тем, кто уходит, чтобы здесь они не оставались надолго. Оставались только здесь, - он мягко коснулся кончиками пальцев груди Чонгука. - Но не очерняй. Только светло и легко. Не вини себя, потому что ей тоже тяжело будет от этого. Юнги медленно поднялся на ноги, но руки Гука не дали ему сделать и шага. Он не отпускал, тянул на себя, прижимал. - Ну куда ты пошел? Ты же так не любишь куда-то ходить. Так почему сейчас уходишь? - Чон утыкается между лопаток Мина, не размыкая рук. - Покурить хотел. - Расхочешь. Юнги не ответил Чону только потому что слышал подрагивание в его голосе. Конечно, он справился тогда, потому что не мог дать слабину. Сейчас он может, потому что Мин ему позволяет расслабиться и сделать то, что младший хочет. Пусть успокоится, Мин Юнги хорошо известно каковы ощущения от утраты. Он живет с ним и на самом деле никому не желает того же. Даже Чимину тогда не желал. Поэтому сейчас он просто чуть-чуть постоит, потерпит все эти руки, все эти бессвязные слова, этот голос, эти размазанные по его шее поцелуи, этого Чона Чонгука. Мин Юнги на самом деле из многих ситуаций знает выход, просто не подает виду. Ведь если бы он рассказал, к нему было бы больше ответственности. А оно ему надо? Однако сейчас он знал что нужно было сделать. Нужно было просто провести время до конца дня. Время вести иногда очень сложно, оно вырывается, упирается ногами и руками и секунда длится вечность. Иногда время покорно и ведется слишком быстро, податливо. Сейчас время идет мерно, так, как ему и положено идти в такое время. Мин Юнги иногда и это умеет контролировать. Реже, но все-таки умеет. У Мина нет настроения куда-то идти, но он идет, потому что это поможет. Не ему, конечно, но поможет. Он еще с детства помнит, как ему помогали расслабиться драки. Однако так как бить рожу Гуку он не собирался, тем более, что последний опыт показал явное преимущество в силе на стороне Гука, а вот развлечь мог. - Ты играть будешь, нет? - жалуется Гук, забивая очередной страйк. Стук кеглей во всем зале звучен, его еле перебивает громкая музыка, от которой у Юнги голова побаливает. Он не ярый любитель боулинга, но вот Гуку, кажется, это занятие пришлось по вкусу. Как истинный ребенок он любит прожигать жизнь в движении и действии. Ему нравится активный образ жизни, а Юнги может отсидеться в тени, поэтому боулинг - это идеально в данном случае. У Гука периодически развязывался шнурок на левой ноге, поэтому он пошел поменять кеды пока на экранчике высвечивалось его имя. Долго не теряя времени, Юнги, кряхтя, встает с места и берет шар в руку. Он аккуратно кладет его на пол и слегка пинает ногой. Шар медленно катится, а Мин даже присаживается на дорожку до линии заступа. Ему даже как-то легко и приятно, когда мяч скатывается в самый краешек, проваливается и не сбивает ни одной кегли. Вдвойне приятно, когда этот же прием проделывается дважды. - Ты какого черта делаешь? - опачки! Кажется, Мин Юнги пойман с поличным. - Да ничо, играй, - он встает на ноги и возвращается к уютному креслицу. - Ты узнал, скоро мне там принесут пиво? - Да, скоро. Если ты играл за меня, то я буду играть за тебя. В общем, Мин получает свое пиво, а Гук играет за двоих. Юнги время от времени поглядывает на Гука, когда тот наклоняется, чтобы совершить очередной удар. У него задница классная - это уже давно не новость для Мина. Поэтому, когда старший встает, чтобы сходить отлить, его рука хорошенько сжимает левую ягодицу младшего. Это заметно для них обоих, потому что никому до этого дела нет. Это здорово, на самом деле. Когда их время подходит к концу, менеджер подходит чтобы уточнить, хотят ли они продлить игру. Они говорят, что нет. - Я выиграл, - довольно лепечет Чон, развязывая шнурки. - В каком это месте? На экране ясно написано, что выиграл Менингит, - дело в том, что Юнги отходил, пока Гук вбивал имена участников. - Сто восемьдесят девять очков явно больше, чем сто тридцать один. - Так не честно, играл за двоих же я! - Да, но выиграл я. Пока Гук возмущенно переобувался, Юнги с улыбкой на губах вышел из боулинг клуба, предварительно расплатившись карточкой. Но откуда у него всякие карточки, на которых есть деньги? Загадка. Юнги смотрит на звезды. Ночное небо просто усыпано ими. Он вспоминает как-то отдалено школьные уроки астрономии, походы в лес, они тогда еще с двумя телескопами ходили и один сломали. Несмотря на не очень хорошую репутацию Мина Юнги в школьные годы, он все-таки любил смотреть на небо. - Ты куда смотришь? - спрашивает Гук за спиной Мина. - Да так, - Мин тушит недавно начатую сигарету. - Пошли. - Мы пешком? - Ага. Сейчас прохладно, некуда торопиться. Я знаю места, где поменьше людей. Можно пройти через жилой район. Это и по времени не так уж и много, да и потише, - Юнги идет первый, за ним подхватывает темп Чонгук. Так они и идут через жилой район, там действительно очень тихо и совсем безлюдно. - Да давай уже, - бурчит Юнги, протягивая Гуку, идущему сзади, свою руку. Как он догадался, что младший последние несколько секунд только и думал как взять Мина за руку и не разозлить. Сглотнув, младший берет теплую ладонь в свою руку. Юнги тоже берет его за руку. - Ты ведь хороший, Юнги-хен. - Оставь этот влюбленный лепет при себе, - закатывает глаза Юнги. - Нет, я серьезно. Ты ведь... - Еще слово и... лучше не знай, что именно "и". Вот эта тишина Мину нравится. Она действительно та самая, которую он любит. Вечерняя прохлада приятно ласкает кожу дуновением легкого ветра. Так приятно шуршит где-то за их спинами зелень деревьев. - Я забыл кое-куда сходить, подожди меня здесь, - говорит Мин и отпускает Гука. Гук запрокидывает голову в небо. Бывает что-то красивее этих звезд? Бывает что-то приятнее этой прохлады после жаркого дня? Бывает ли так хорошо? Случается так, что порой в себе несет все эти составляющие Мин Юнги. Он снова стал всем. На душе даже как-то тяжело из-за этой легкости. Просто Гук, кажется, чувствует себя впервые умиротворенно счастливым. Он ждет, ждет. Юнги все нет, но Гук и не торопит. Ему, конечно, не хватает теплой ладони, не хватает самого Мина, но это ничего. Скоро он придет. Скоро придет и возьмет за руку. Наверное, даже сам. Гук, наверное, даже от мысли краснеет. Гук чувствует внутри себя тепло, несмотря на то, что руки его начинают замерзать. Может, сейчас упадет звезда и он загадает желание как это делал в детстве? Звезда не падает, но Гук все равно загадывает желание. Улыбается, когда видит идущего к нему Юнги. Вальяжного Юнги, идущего так, как больше никто не ходит. Может, ему кажется? Нет, Мин действительно светится. Этот прекрасный свет звезд и луны в сочетании делает его еще более прекрасным. Он снова сияет. И это сияние исходит не только от него, но и из него. Изнутри у него свет льется. Снова придя в себя, Гук улыбается и протягивает руку Юнги. - Хен, ты такой красивый, - говорит он. Да, сияние сегодня действительно особенное. Такое мягкое сияние, такое человеческое. Почему-то Чону на какой-то момент кажется, что Мин чувствует то же самое, что и он. Возможно, это случается как раз в тот момент, когда их руки снова соприкасаются.