Пепел

      Мир вокруг перестал существовать. И как ни пыталась Теа казаться уверенной, внутри все трепетало, а сердце готово было выпрыгнуть наружу. Он стоял напротив. Так близко, что их разделяла лишь пара шагов. Слегка растепанный, небритый, невероятно красивый – ее мистер Ройберг. Голубые глаза разглядывали каждый сантиметр ее лица, но слова мужчины показывали наносное безразличие: – Только не говори, что всю эту историю с машиной ты придумала специально, чтобы увидеть меня? – Нильсон заметила, как он глубоко вздохнул и задержал воздух, будто боялся выпустить его наружу. – А как я ещё могла увидеть тебя? – она хотела продолжить, но Ройберг не дал договорить. – Теа, пойми, ты поступаешь необдуманно. Подставляешь нас обоих! С минуту на минуту тут появится Джеффри, который так жаждал взглянуть на Camaro 1969 года. Вместо этого он увидит малолетнюю девчонку, в моей компании. Ту самую девчонку, которую мы спасли от ублюдков. Ту самую девчонку, с которой встречался мой сын. – Ты боишься? – она сама не знала, как этот вопрос возник в ее голове и вырвался наружу. – Да, я боюсь. Боюсь всего с того дня, как ты появилась в жизни Джо. – При чем тут Джо? – Ты действительно не понимаешь? – Майкл взглянул на нее с удивлением. – И да и нет, – искренне ответила Нильсон. – Я объясню тебе, но по дороге домой. Нас не должны увидеть вместе.        С этими словами он крепко обхватил девичью ладонь, и ноги Теа чуть не подкосились. Его кожа была грубоватой, а рука теплой и огромной. Она буквально утонула в ней, как в перчатке. Те несколько секунд, что он вел ее до машины, не отпуская, показались Нильсон самыми прекрасными на свете. Девушка прикрыла глаза и шла на ощупь, наслаждаясь его близостью. Очнулась она, лишь когда Ройберг окликнул ее. – Теа, все в порядке? –Да, да! – она замотала головой, пытаясь припомнить, когда успела усесться на сиденье и даже пристегнуться.       Ладонь горела, храня его тепло. Нильсон невольно прижала ее к щеке, но тут же отдернула руку, осознав, опрометчивость поведения. На секунду ей даже почудилось, что Майкл мимолетно улыбнулся ее выходке. Он завел мотор, машина сорвалась с места, также как и сердце Теа рядом с ним. – Отвези меня, пожалуйста, куда-нибудь, только не домой! – взмолилась школьница. – Только домой! – безапелляционно произнес водитель.       Ей показалось или он действительно крепче вцепился в руль. – Я прошу тебя, Майкл. Чего тебе стоит провести со мной час. Всего один час твоего времени. Для тебя – это сущий пустяк. А для меня – настоящий подарок, – ей хотелось прямо сейчас, на полной скорости, прижаться к нему и дотронуться губ.       Чем дольше мужчина находился рядом, тем больше хотелось отпустить себя. Сделать то, что действительно хочется, а не играть в любезность, разницу в возрасте и правила приличия. За окном пролетал Детройт – самый разрушенный и заброшенный из его районов, но рядом с Ройбергом Теа больше ничего не боялась. – Ты согласен? – она вновь попыталась добиться ответа. – Не согласен! – Ройберг упрямо направлял машину в сторону дома. – Пожалуйста!       В этот момент она непроизвольно дотронулась его ноги чуть выше колена, и Майкл резко затормозил, впечатывая ремень безопасности в ключицу. Он молча свернул с дороги и они оказались около старого, обшарпанного, забытого Богом автомобильного цеха. – Теа, давай уже разберемся раз и навсегда в нашей ситуации, – он отстегнул ремни обоим. – Я понимаю, ты могла влюбиться, но не надо навязываться. Ты все равно ничего от меня не добьешься! Как ты себе это представляешь? Мало того, что тебе семнадцать лет, так ты еще и бывшая подруга моего сына. – Вот именно, бывшая... – попыталась возразить девушка. – Джонатан до сих пор любит тебя. Он места себе не находит, он извелся весь и меня извел, а что я могу ему сказать, чем помочь? Прошу тебя, перестань искать со мной встреч! – Я совсем не нравлюсь тебе? – этот вопрос казался последней надеждой. – Черт! – он резко ударил ладонями по рулю, а затем поднял их к лицу, плотно закрыв глаза. – Если бы ты была совершеннолетней и мой сын не любил тебя, я бы трахнул тебя прямо сейчас, даже не раздумывая. Ты даже представить не можешь, как я борюсь с собой каждый раз, когда ты рядом.       Сердце забилось быстрее, а пульс участился. У нее появился шанс! Ройберг только что признался ей пусть не в любви, но в вожделении. – Тогда почему ты просто не можешь довериться своим желаниям? – Нильсон мало отдавала себе отчёт в том, что произносит, но пульсация внизу живота нарастала с каждой секундой. – Теа, пожалуйста, не доводи до греха! Ничем хорошим порочная связь никогда не заканчивалась, и я не хочу проверять это на себе! – Майкл сглотнул и закашлялся. – Ты можешь прогонять меня, но я буду появляться снова и снова. Ты только что сам признался, что тебе не все равно, пусть на мое тело – плевать! Это невыносимо думать о тебе каждую минуту, не видеть тебя, но знать, что ты есть! А сейчас, когда ты был со мной честен, я не отступлю и мне не помешает ничего: ни твоя Сара, ни Джо. Я...        Он перебил ее, больно хватая за плечи и разворачивая к себе. – Маленькая идиотка, прекрати немедленно! Я честен сейчас только потому, что пытаюсь воззвать к твоему разуму. Ну вот представь, мы будем любовниками, и я стану таким же насильником, как те подонки, от которых я спас тебя... – Но я хочу, чтобы это был ты! – она повысила голос, в надежде, что он все таки услышит. Изо всех сил Теа старалась не проронить ни слезинки. Одно оно знала точно – если сейчас не сломать эту неприступную стену, все закончится, так и не начавшись. А ведь у нее есть шанс! Всего один, призрачный, но шанс. – Да, мне семнадцать лет, но я почему я не могу полюбить? Моё сердце не различает возраст. Я не виновата в том, что Джо – твой сын, и я ничего к нему не чувствую. Но ты..., – она дотронулась кончиками пальцев до колючей щеки, и Майкл вздрогнул, но не убрал ее руку, – ты уже много месяцев не выходишь у меня из головы. Просто позволь хоть иногда видеть тебя, знать, что ты рядом. Я не прошу со мной спать, хотя мое тело изнывает от желания. И мне не стыдно говорить о том, что я действительно чувствую, потому что я люблю тебя! – девушка гордо вскинула голову и с вызовом посмотрела на мужчину.

***

       Изощреннее пытки придумать было нельзя. Каждая минута, проведенная наедине, давалась Майклу с невероятным трудом. Усилием воли он заставлял себя не реагировать и пропускать мимо ушей все то, что она говорила, будто ее голос был фоновой радиоволной. Но до сознания все же донеслись обрывки фраз: «изнывает от желания», «я люблю тебя». Ройберг был на грани. Его тело напряглось, как струна, а эрекция, казалось, была заметна невооружённым взглядом. – Что ты несешь? – взревел мужчина. – Ты совсем лишилась рассудка.? Я повторяю, тебя любит мой сын! Что мне, взрослому мужчине, делать с тобой?       Нильсон потянулась ближе, сокращая между ними расстояние. Это стало последней каплей. В надежде напугать ее и как-то образумить, мужчина резко отодвинул сиденье до упора, грубо схватил рыжеволосую искусительницу и молниеносно перетащил к себе на колени. Высокая крыша пикапа позволила не удариться головой о потолок и вполне удачно подошла для подобного маневра. От неожиданности девушка взвизгнула. Возглас придал Ройбергу уверенности в собственных действиях, и он бесцеремонно начал расстегивать пряжку на ее джинсах. Какого же было его изумление, когда вместо сопротивления, Теа лишь откинула голову ему на плечо, крепче прижалась к нему спиной и качнула бедрами.       Майкл был обезоружен. Он ожидал, что она испугается, вспомнит недавнее грубое нападение и, в конечном итоге, оттолкнет его и успокоится. Но он просчитался. Теа действительно испытывала то, о чем говорила. Он понял это, как только дотронулся до нее там, где было непозволительно, и даже сквозь белье ощутил ее желание.       Похоть накрыла с головой, и Ройберг рывком стащил с Нильсон одежду ниже пояса. Она застонала, бесстыдно раскрываясь ему. Мужская ладонь накрыла ее лоно, массируя. Ничего не стоило прямо сейчас войти в нее, но разум, где-то на задворках сознания, отчаянно взывал о здравомыслии. Ее кожа была нежной, влажной и такой приятной, что Ройберг непроизвольно двинул бедрами вверх. Теа восприняла этот жест, как призыв и, прижавшись ягодицами к возбужденному члену, начала медленно двигаться. Глухо застонав, он ввел в нее палец и заскользил внутри. Несколько плавных движений, обоюдных всхлипов, и Майкл не выдержал. Ласки стали более резкими и настойчивыми. Он жаждал, чтобы она кончила, извиваясь на его пальцах. Сейчас он желал этого больше всего на свете. Ее личико стало пунцовым, тело напряглось, а внутренние мышцы, кольцом обхватили его. Теа накрыл оргазм, она дёрнулась , прижалась к нему сильнее, надавив всем весом на эрекцию, и Ройберг, сам того не ожидая, закончил вместе с ней.       Перед ним больше не было школьницы и маленькой девочки. На его коленях обмякла молодая женщина, только что побывавшая на вершине блаженства. Женщина, которая выбрала его. Она повернула голову и неспешно приблизилась к его губам. Они целовались, и Майкл, как подросток, ласкал под одеждой ее упругую небольшую грудь. Сейчас он чувствовал себя так, как не чувствовал уже очень давно – по-настоящему счастливым.        Оторвавшись друг от друга они так и сидели, переводя дыхание. Первым очнулся мужчина. Он надел на Теа все, что еще недавно с таким остервенением снимал и переместил обратно на пассажирское кресло. – Кажется, ты просила уделить тебе час? Вместе со временем, которое займет дорога до твоего дома, я выполнил просьбу, – хмыкнул Майкл и завёл мотор.