Валлийский девственник

Тэрону никогда не приходилось трястись в телегах и повозках: он предпочитал ездить верхом, даже если за целый день ноги болят так, что не уляжешься никак. Колин заставил его сесть вместе с Мэттом и его слугами, которые боялись викинга как огня. Даже вольготно сидя на скамье, он не мог найти правильное положение. Дорог не было никаких, на каждой кочке их трясло, кидало из стороны в сторону, и иногда Тэрон бился о стенку, ругаясь на датском, которого никто не понимал. Временами к ним подъезжал Колин и заглядывал в окно, перекидывался парой слов с Мэттом и бросал короткие, но бесчисленные взгляды на Тэрона. Они остановились на привал ближе к полудню. Разожгли костры, повалились прямо на грязную, мокрую траву. Омеги и альфы расположились отдельно, Тэрона хотели заставить прислуживать, потому что слуг было меньше, чем нужно, но Колин грозно взглянул на служанку, которая пыталась поднять датчанина за воротник, и та испарилась моментально. Омега остался сидеть рядом с Мэттом, и теперь его никто не трогал. Все уловили изменившееся положение пленника. Собирали лагерь уже без него. Тэрон не радовался этим переменам, он вообще не мог понять, что происходит. Он точно знал, как вести себя, когда его ненавидят, а вот как это называется? Стоит ли говорить, что от тряски и бесконечных мыслей голова Тэрона болела нещадно, когда вся процессия прибыла на место назначения. На поле, сколько глаз хватало, располагались шатры, обозы и людей было не сосчитать. Король созвал своих вассалов. Вот бы сейчас напасть на земли Ферта, оставленные без защиты, а не в тот безнадежный час. Мэтт не давал никому выйти, пока первая суматоха слуг, устраивающих лагерь, не поутихла. В самом центре водрузили герб, чтобы король не сомневался, что его верные подданные уже здесь, не сбежали, не взбунтовались. Тэрон видел его и раньше — рычащий золотой лев на красном поле. Ох, и почему никто не может сделать что-нибудь менее кровожадное и запугивающее. Колин явно не одобрял располагавшегося рядом с ним лорда, то и дело с неудовольствием оглядывая его шест с гербом, вздувающимся на ветру. Мэтт, видимо, разделял опасения брата, он сидел хмурый, кутаясь в плащ, хотя по ощущениям Тэрона было очень даже тепло. В чем было дело, стало ясно, когда Колин все же вынужден был отправиться в королевский шатер, чтобы поприветствовать Этельреда. Некоторое время ничего не происходило, только шипели костры, да переговаривались стража и слуги. Мэтт продолжал молчать, напряженно сжимая руки на коленях. Он бы мог спрятаться в шатре, но запах все равно выдал бы его с головой, указывая любому, где искать. Наверно, это было неизбежно. Запах солода, только резче во много раз, появился словно из ниоткуда и обрушился своей тяжестью. Поприветствовать семейство Фертов спешил весьма неприятный на вид Питер Капальди, чьи владения располагались у самых границ Шотландии, что и спасало Мэтта от его частых визитов. Его внимание к омеге не несло в себе ни любви, ни выгоды: скорее старую обиду, когда он в очередной раз овдовел и подыскивал нового мученика. Колин не разрешил бы все равно, но Капальди зациклился на этом, вновь и вновь появляясь со своим морщинистым лицом, злыми глазами и полем красной травы на знамени. Раньше, чем альфа подошел, Мэтт скинул плащ и пододвинул его к Тэрону, заставив засунуть под него руку и нащупать холодный метал под теплым мехом. Кажется, теперь он стал телохранителем младшего Ферта, что бы это для него не означало. — Юный лорд Мэттью. Мэтт поднес ладонь ко рту, еле-еле сдерживая рвотные позывы, когда запах приблизился вплотную и гость изобразил небрежный поклон, изгадив грязными пуленами постеленную на землю ткань. Омега даже глаз не поднимал, смотрел в точку перед собой, стараясь дышать ртом и только желая, чтобы все это поскорее закончилось. — Не изволите отвечать? Выходит из этого, что я для вас не ровня, хотя мой титул превосходит ваш и род мой более древний, чем у вас? — Голос стал похож на шипение. Капальди вспыхнул за секунду, побагровев лицом и сжав руку на мече так, что Тэрон напрягся, стиснув дерево в ладони сильнее. — Строите из себя невесть что, а на деле под расшитыми одежками вы такие же, как дворовые омеги! Тэрон опоздал на секунду – не успел среагировать вовремя, когда цепкая рука альфы вдруг отпустила меч и узловатыми пальцами схватила Мэтта за подбородок, сжав так, что у того лицо перекосилось. Викинг подскочил, снизу ударяя по локтю Капальди обухом топора. Тот отшатнулся, еще не понимая, как же так произошло, только ощутив боль и гнев, в ярости рассматривая врага, только что мирно сидевшего в стороне, как и полагается омеге. — Выблядок! — выплюнул лорд Капальди, вытаскивая меч и собираясь одним выпадом покончить с Тэроном, но пронзил только воздух. Омега увернулся, ударил по спине, снова увернулся, пнул в ногу. Он намеренно не бил острием, то ли щадил противника, то ли понимал, какие будут последствия за увечья титулованной особы. — Хватит, — голос раздался со стороны, незнакомый и властный. Капальди подчинился сразу, но Тэрон и не думал. — Хватит уже! — а вот этот был уже знаком. Колин прирыкнул, схватив викинга одной рукой поперек туловища и оттащив назад, прижимая к себе. — Натворил дел! Ты никогда больше не снимешь кандалы, ясно! Ферт встряхнул Тэрона, и тот прожег бы его взглядом, если бы мог повернуться. Саксы! У них нет даже понятия о справедливости! Их король смотрел на него и видел не более чем грязь под ногами. — Кто это? — Это мой пленник, — Колин выпустил Тэрона, взглядом велев ему не мешать, и тот теперь стоял рядом, скрестив руки на груди и упрямо выпятив подбородок. — Один из датчан, которые напали на мои владения в начале лета. — И он жив, — Этельред делал ироничные паузы, многозначительно глядя на викинга. — И он здесь. И даже без кандалов. С оружием. — Да, но… — Как тебя зовут? — прервал Колина король. — Тэрон. — За что ты избил моего вассала? — Он вел себя не как благородный человек, а как презренный… — Тэрон! — Колин оборвал его. — Пускай говорит! Если викинг обвиняет, то пусть и отвечает за свои слова. Мое решение! Завтра на рассвете вы будете сражаться друг с другом… — С омегой?! — Капальди возмущенно выступил вперед, но Этельред остановил его взмахом руки. — Но это оскорбляет меня и мой род, недостойно… — Таково мое веление. Сражение. До смерти. Если викинг победит, то ему достанутся твои владения и титул. По рядам обступивших короля людей пролетел гул. Колин побледнел, сделал было шаг, но был остановлен взглядом Этельреда. Тот же взгляд получил и Капальди, пораженно застывший долговязой фигурой. Они даже не поклонились, когда король развернулся и покинул их. Ферт пришел в себя первым, он схватил Тэрона за шкирку и потащил за собой в свой шатер, не особо волнуясь, что тот путается в ногах, еле ковыляя. Он крикнул Мэтту не показываться на глаза, рявкнул на подбежавших рыцарей, прогоняя их. Втолкнув Тэрона в шатер с такой силой, что тот чуть не упал, Колин криком выгнал слуг и запахнул край. Омега приготовился к удару, как минимум: таким злым он еще не видел Ферта. Его рывком развернули лицом к лицу, Колин занес кулак, потом, словно передумав, опустил, и снова поднял. Тэрон подобрался, сжался весь, затаил дыхание и… застыл. Колин смотрел на него, тяжело дыша, вместо удара прижавшись с силой губами к губам омеги. А тот смотрел в ответ. Так зло. Так зло.