Точка невозврата

      Воскресное утро выдалось совсем не по-октябрьски тёплым. Солнце на пару часов выглянуло из-за облаков, рождая у студентов надежду на удачный матч по квиддичу. После завтрака большая часть скамеек во внутреннем дворике была оккупирована. Все наслаждались всё ещё согревающими солнечными лучами. Некоторые взяли с собой домашнее задание на следующую неделю, многие просто общались с друзьями, младшие курсы никак не могли отлипнуть от карточной игры. Гарри задумчиво наблюдал за происходящим на улице из окна в гостиной Гриффиндора, с такой высоты люди напоминали крошечные чёрные точки на фоне желтеющей листвы.       Гарри все ещё чувствовал себя неважно, хотя определённо лучше, чем в середине недели. Никто не смог определить причину столь внезапной и пронзительной головной боли с головокружением. Гарри вспоминал, как каждый шаг острой вспышкой отдавался в голове, когда Том сопровождал его до больничного крыла. Они шли молча, Реддл — чуть позади Поттера, готовый в любую секунду подхватить того и удержать на ногах. Гарри чувствовал его присутствие, но сосредоточенно смотрел в пол, мечтая как можно скорее добраться до пункта назначения. Отчаянно не хотелось вынуждать Тома лишний раз до него дотрагиваться. Его холодные прикосновения казались одновременно до дрожи неприятными и отчего-то странно притягательными. Гарри не хотел выбирать между этими двумя ощущениями, поэтому стойко шёл вперёд, не оглядываясь по сторонам. Они были совершенно одни в пустых коридорах, никто не встретился по дороге, и с каждым шагом внутри просыпалось ужасающее ощущение преследования. Тёмный Лорд снова идёт по пятам, давит своим присутствием, угнетает и, кажется, является причиной этой жуткой мигрени.       — Я дальше могу сам, — сквозь зубы выдавил Гарри, когда до больничного крыла осталось чуть меньше половины пути. Он подумал, может быть, отравился чем-нибудь за ужином и лихорадил. Приложил руку ко лбу, проверяя температуру, но так и не смог адекватно её оценить.       — Ты, правда, думаешь, что я могу оставить товарища? — искренне удивился Том. В его голосе сквозило непонимание и даже некая обида отвергнутого помощника. Интонация быстро отрезвила Гарри, рывком вернула в реальность, где за ним шёл вовсе не Волдеморт, а новый друг — юноша, никогда не поступающийся принципами. — Почему ты такого мнения обо мне? — Реддл говорил с улыбкой, Гарри буквально кожей почувствовал её эфемерное появление, хоть и не видел лица Тома.       — Какого? — теперь пришла очередь Гарри показывать удивление. Ответ на вопрос представлялся ему невероятно сложным. Что ответить человеку, который убил его семью, лишил счастливого детства? Пусть в будущем, но убил…       — Никто не идеален, иногда я могу быть невыносимым, — начал Том, — но никогда не позволю себе бросить друга в беде. Другое дело, если ты не хочешь…       — Нет, всё нормально, — Гарри перебил на полуслове. Заранее понял, что имеется в виду. Показаться окружающим слабым или беспомощным — худший кошмар Тома, но Гарри вполне мог пережить такой расклад для благого дела. Просто решил подыграть и изобразить гордость в её лучших проявлениях. — Я думал… — специально замялся и выдержал небольшую паузу, заполнив её вздохом, — у тебя ещё есть какие-то дела сегодня.       Пусть Том думает, что Гарри немного неловко получать помощь, он не хочет предстать перед ним в больном виде, и его гордость задета. Пусть Том считает, что они похожи гораздо больше, чем могло показаться сначала. Гарри украдкой бросил мимолётный взгляд в сторону и уловил глубокое понимание в чужих глазах. На мгновение два таких непохожих друг на друга человека стали единым целым в общем ощущении уязвлённого эго: Гарри практически поверил в придуманную пару секунд назад эмоцию и прочувствовал её на себе, Том без лишних слов понял её. Это чем-то напомнило Гарри слияния с душой Тёмного Лорда из прошлого, когда крестраж в его собственной душе начинал пробуждать внутри жгучую тьму. Но сегодня чувство не обладало такой резко выраженной отрицательной окраской, наоборот, Гарри получил частицу некой энергии от полного взаимопонимания с Томом. Ощущение всеобъемлющего единения оказалось таким приятным, что в нём можно было легко потеряться и без остатка раствориться, если бы не одна единственная зудящая в голове мысль о катастрофической неправильности всех этих эмоций.       С того вечера прошло около четырёх дней, а он никак не мог выбросить из головы произошедшее в пустынном коридоре. Том тогда действительно решил оставить Гарри в покое, только убедился, что тот вышел на финишную прямую к больничному крылу.       Миссис Симонс колдовала над Гарри не меньше тридцати минут, звякая различными баночками и склянками, что-то постоянно бормотала под нос, но вслушаться в смысл слов оказалось просто невозможно. Боль то усиливалась, то ослабевала. Гарри пришлось остаться на ночь на больничной койке, он еле дополз до заботливо приготовленной постели, устало стянул с себя мантию и брюки и улёгся под одеяло прямо в рубашке. Соседние кровати пустовали, но Гарри не обратил на это внимания, наблюдая за суетливо хлопочущей миссис Симонс, которая то и дело семенила от одного шкафчика к другому в поиске нужных снадобий. В итоге пришлось выпить одно из самых отвратительных в жизни лекарств. Что-то среднее между оборотным зельем и той нестерпимой микстурой для восстановления костей, которую пришлось принять после бездарной магии Локонса. К счастью, сразу после опустошения полного стакана чуть желтоватой жидкости Гарри забылся сном без сновидений.       Снадобье помогло, но не оправдало полных ожиданий. Лёгкое головокружение и периодические болезненные импульсы в правом виске всё ещё беспокоили Гарри на протяжении всей учебной недели, но с каждым днём улавливались труднее. Миссис Симонс действительно была настоящей мастерицей своего дела и очень заботливой женщиной. О каждом случае заболевания или травмы студента она сообщала декану факультета, и за пропуски занятий не наказывали по уставу. И вот сейчас, стоя перед высоким окном в Гриффиндорской башне, Гарри вертел в руках уже немного измятый конверт, подписанный самим директором. Внутри лежала короткая записка с приглашением зайти сегодня в его кабинет. Гарри ломал голову, с чем могло быть связано это письмо, но не мог ничего придумать. Диппет в последнюю их встречу наедине ясно дал понять, что будет следить за поведением Гарри, но практически за полтора месяца обучения не произошло ничего, кроме попадания в больничное крыло. Гарри решил никому не говорить о необходимости нанести визит директору, не хотел стать мишенью шквала вопросов подобно тому, что разразилось в день его прибытия.       Он вздохнул и положил конверт в карман мантии, окончательно сгибая один из бумажных уголков. Казалось, на улице стало ещё больше студентов, они наводнили внутренний двор и теперь выглядели как рассыпанные по земле черные семечки подсолнечника. Гарри отвернулся от окна и пошёл прочь из гостиной, но за секунду до его первого шага дверь открылась, и в проёме появился Флимонт.       — Вот ты где! Я тебя везде ищу, — в голосе прослеживалось явное облегчение. — Если хочешь успеть на завтрак, надо поспешить. Медовые пирожные уже почти кончились, — Флимонт тяжело дышал, наверное, после стремительного подъёма по лестнице, и никак не мог перевести дух.       — Я уже собирался спускаться, — Гарри кивнул и быстро пересек гостиную.       — Я думал, ты ушёл раньше нас, — растерянно проговорил Флимонт, — но тебя нигде не было, и я решил проверить здесь. Где ты был? Гарри, с тобой точно всё в порядке? — в глазах напротив отразилась тень тревоги, которую Флимонт в последнее время так тщательно пытался скрыть. Гарри ценил это и был бесконечно благодарен за отсутствие лишних вопросов.       Он заметил, насколько сильно о нём волнуются, периодически ловя направленные в его сторону сочувственные взгляды. Чувствовал некоторое напряжение среди друзей, но из-за неважного самочувствия или, может быть, из-за тяжёлых мыслей игнорировал сложившуюся ситуацию. А думал он много, но пока так и не сумел найти решение одного из самых сложных вопросов на сегодняшний день. Стоит ли помогать Тому Реддлу в его главном деле? Вернее, что нужно сделать, чтобы не впутаться в шайку Пожирателей? Гарри вновь и вновь прокручивал вопросы в голове, настойчиво отметая назойливую мысль: «Я уже впутался». Но она снова возвращалась. «Потому что это — правда», — голоса Рона и Гермионы звучали в его голове, попеременно сменяя друг друга, и, казалось, головная боль от этого только усиливалась.       — Всё в порядке, — Гарри совладал с собой, приложив немало усилий, чтобы отодвинуть рой мыслей на второй план хотя бы на пару минут, — не стоит волноваться, — мягко продолжил и улыбнулся. — Мне намного лучше.       Флимонт ничего не ответил, но его глаза рассказали о внутреннем состоянии лучше самых красноречивых слов. Он не поверил, точнее, попытался сделать вид, что поверил. В последний момент перед тем, как он повернулся к двери, Гарри заметил промелькнувшую на его лице тень сомнения. Мгновение показалось вечностью, и в эту бесконечно долгую секунду Гарри ощутил острейшую жалость. Ему хотелось всё рассказать Флимонту, избавиться от ядовитой лжи, следующей за ним по пятам, куда бы он ни направлялся. Невозможность облегчить душу перед новым другом удручала ещё больше, чем необходимость решать проблему с Томом.       — Мне казалось, что в больничное крыло просто так не попадают, — немного резко сказал Флимонт и небрежно пожал плечами, начав спуск по крутой винтовой лестнице. Даже не обернулся, но Гарри неожиданно для себя физически почувствовал его недоумение, представил, как на ещё лишённом морщин лбу дедушки отражается эмоция. Он ведь помнил старые колдографии с потёртыми краями и кое-где мутным изображением, помнил лицо каждого родственника, потому что в моменты одиночества успел изучить их лица в мельчайших деталях. Помнил до боли знакомое выражение лица Флимонта и, казалось, мог узнать его даже по интонации в голосе. — И мне кажется немного странным, что именно Том Реддл знает об этом больше, чем кто-либо другой.       Гарри спускался след в след за Флимонтом, но после последних слов на пару секунд застыл на месте, забыв, как сделать следующий шаг вниз.       — Что, прости?       — Ты в последнее время как-то отдалился, — снова отрывистое движение плечами, — больше времени проводишь со слизеринцами. А потом вдруг выясняется, что ты заболел, — Флимонт резко остановился и развернулся лицом к Гарри, а тот чуть не врезался в него на полном ходу. — По официальной версии… — добавил чуть позже.       — Что? — опешил Гарри. Не мог представить, что сказать и как реагировать. Абсолютно не понимал, к чему идёт разговор. — О чём ты?       — Наверное, о дружбе, — Флимонт сделал небольшой шаг назад и оказался в начале лестницы. — Я думал, что друзьям говорят правду.       — Я и говорю, — просто ответил Гарри. Оправдываться не стал, да и не за что было оправдываться. Он ничего не сделал.       — Многие говорят, что ты шёл к миссис Симонс вместе с Реддлом.       — И что?       — Ну тут два варианта, — замявшись, произнёс Флимонт, — либо между вами что-то произошло, и из-за этого ты попал в больничное крыло, либо Реддл великодушно решил тебе помочь, — с каким-то странным нажимом или даже сарказмом выделил слово «великодушно», тем самым окончательно загоняя Гарри в логический тупик. — Я учусь в этой школе дольше тебя и знаю, что он не делает ничего просто так. Он что-то от тебя хочет.       — Это совершенно не так, — уверенно соврал Гарри, надеясь, что его мимика не выдаст ложь. Том действительно кое-чего хотел, но Флимонт не должен был об этом узнать. — Откуда ты вообще это взял?       — Прекрати строить из себя невинную овечку, — впервые в голосе Флимонта Гарри услышал раздражение. Настолько едкое, что оно буквально мгновенно проникло сквозь кожу и причинило физическую боль. — Староста мальчиков видел вас в тот вечер, когда патрулировал коридоры. Вся школа об этом говорит.       — Я об этом не слышал, — Гарри почесал затылок, смотря прямо перед собой. Флимонт выглядел одновременно раздражённым и озабоченным, взволнованным. Беспокойным. — Это имеет значение или что-то меняет? — пытался понять скрытый смысл разговора. Мерлин, как же ему не хватает сейчас рассудительности и острого ума Гермионы!       — Наверное, ничего не меняет, — кажется, Флимонт решил пойти на попятную и быстро свернуть разговор. Не тут-то было. Он переминался с ноги на ногу, а потом быстро развернулся и зашагал в сторону Большого Зала.       — Нет уж, скажи! — чуть более громко, чем хотелось, сказал Гарри, следуя за ним. Попытался ухватить Флимонта за запястье или хотя бы за края мантии, но зачерпнул рукой лишь воздух. — Подожди! Я хочу понять.       — Возможно, ты не знаешь всей сути разделения на факультеты, потому что всю жизнь был на домашнем обучении, — Флимонт всё-таки остановился. Его плечи вздымались и опадали из-за тяжёлого дыхания после небольшой пробежки. Задумчивый взгляд скользнул по стене, а затем по лицу Гарри. — Но пойми, Шляпа не просто так распределила тебя на Гриффиндор. Не на Слизерин.       — Но это не значит, что я не могу общаться со всеми, — Гарри понизил голос. Хотел извиниться за крик минутой раньше, но не мог разрушить момент и лишить себя шанса докопаться до истины.       — Разумеется, не значит, — согласно кивнул Флимонт. Пальцы слегка сжали края мантии у самых пуговиц. Волнение? — Я просто хотел тебя предупредить, — тяжёлый вздох. — Не стоит связываться с ними. Пойми, я знаю лучше, — взгляды встретились. — Я хочу помочь.       — Но мне не нужна помощь, всё в порядке, — Гарри выдавил из себя улыбку, хотя не знал, уместна ли она сейчас. — И неужели ты веришь всему, о чём говорят?       — Это не слухи, Гарри. Это констатация факта старостой мальчиков. Ему я верю, — говорил очень серьёзно, — и знаешь, не думаю, что Реддл вдруг решил просто так заполучить твоё внимание.       — Не думал, что вы не ладите, — нахмурился Гарри, пытаясь вспомнить хотя бы один случай непонимания между ними. Со стороны отношения смотрелись нейтральными.       — Дело не в этом. Я вообще с ними не общаюсь, просто у меня есть глаза и несколько лет в Хогвартсе за плечами. Я вижу, что из себя представляет Реддл и его компания, это вызывает у меня недоверие, понимаешь?       Похоже Флимонт говорил чистую правду. Он не догадывался, насколько прав и уж тем более не знал сокровенной сути компании Тома, всего лишь следовал зову интуиции. Как же правильно он мыслил! И неведение не мешало неплохо разбираться в людях.       — Спасибо, но мне бы хотелось самому принимать решения, — почти виновато. Практически раскаяние.       — Конечно, — устало вздохнул Флимонт, — сначала я думал, что это общение между факультетами долго не продлится, но теперь ты всё больше и больше уходишь туда. Просто хотел предупредить, — тень печали пролегла на его лице.       — Я тебя понял, — Гарри всматривался в глаза Флимонта, пытаясь уловить малейшее изменение, — но я не могу пообещать, что всё прекратится…       «…потому что это слишком далеко зашло», — окончание фразы прозвучало в мыслях, так и не успев вырваться наружу.       Флимонт ничего не сказал. Молча моргнул несколько раз, казалось, задержав дыхание, а затем медленно развернулся и пошёл прочь. Гарри отчаянно хотел его остановить, сказать… Нет! Прокричать о своём нежелании общаться с Реддлом и о своём понимании опасений. Но не смог. Может быть, потому что на самом деле он желал этого общения или, может быть, в нём все ещё теплилась надежда изменить будущее. Не увязнуть здесь окончательно. Он стоял и тупо смотрел вслед уходящему другу, не в силах ничего изменить. Его словно окатили холодной водой. Неужели Флимонт только что предложил ему выбрать между Реддлом и собой?       — Это несправедливо, — слишком тихо, чтобы Флимонт услышал. Он уже завернул за угол и даже не обернулся. Досада вскипела в венах настолько быстро, что горячие брызги тут же вырвались наружу. Гарри неосознанно с силой ударил кулаком в стену, рассекая кожу на костяшках. Пронзительная боль вернула его в чувства. Она была ему нужна, чтобы стать связующим с реальностью мостиком, была его спасательным кругом, потому что он уже тонул. Набрал полные лёгкие воды и захлёбывался где-то на глубине своего сознания. Выступившая на коже кровь собралась в капли, они стали тяжёлыми и упали на пол, но Гарри не заметил. Он все ещё смотрел на пустынный коридор и думал. Думал…

* * *

      Он пропустил завтрак. Аппетит пропал, всё тело буквально горело от досады, поэтому решил проветриться на улице. Порыв ветра встретил его разгорячённую кожу восхитительной прохладой. Набрав полную грудь воздуха, Гарри несколько успокоился. Двор все ещё был переполнен студентами, шум их голосов и переливы смеха не позволяли глубоко погрузиться в размышления. Засунув руки в карманы, Гарри медленно пошёл вдоль небольшой аллеи с лавочками, практически все были заняты. Уже спустя несколько минут ветер стал пробираться под мантию, вызвал волну мурашек. Гарри неожиданно обнаружил, что выскочил на улицу без шарфа, в одной только тонкой рубашке и мантии, но это отрезвило его и прочистило голову.       — Привет, — знакомый голос поблизости. Гарри сначала не понял, что обращаются именно к нему, но рефлекторно повернул голову на звук.       — Привет, Том, — ответил безэмоционально и окинул его внимательным взглядом. Том сидел один и что-то читал, ветер трепал его взъерошенные тёмные волосы, и они периодически падали на глаза, мешая смотреть. Неожиданно для себя Гарри мысленно провёл параллель со своей собственной причёской, но она была растрёпанной постоянно вне зависимости от погодных условий. Том выглядел сейчас настолько по-настоящему, по-человечески, что Гарри не мог поверить — перед ним все ещё Тёмный Лорд.       — Присядешь? — Том слегка поманил рукой и подвинулся на край скамейки. Гарри не отказал, послушно сел рядом. Чувствовал себя разбитым и подавленным. Не сопротивлялся.       — Всё в порядке?       "О Мерлин! Неужели сегодня все считают священным долгом задать ему этот вопрос?"       — Вполне, — сказал вслух, преодолевая внутренне сопротивление.       — Ладно, можешь не говорить, — Том пожал плечами и аккуратно закрыл книгу.       Гарри поднял глаза и посмотрел на него, мысленно благодаря его за отсутствие назойливости. Впрочем, как и всегда. Безупречная сдержанность и тактичность, достойная бесконечного уважения. Гарри облегчённо вздохнул. Необходимость оправдываться растворилась в воздухе, именно этим ему и нравилось общение с Томом. «Нравилось?» — всё внутри противилось такому описанию, но Гарри не мог отрицать.       — Мне показалось, ты чем-то озабочен, — нейтрально сказал Том. — Ну ладно, — позволил Гарри остаться наедине со своими переживаниями и не стал вмешиваться, — у меня есть две новости, — губы тронула лёгкая улыбка. Том мастерски быстро переключил тему, с каждой минутой заставляя Гарри забывать о своих эмоциях.       — Хорошая и плохая? — Гарри тоже улыбнулся, предугадывая следующую фразу.       — Читаешь мои мысли? — вопрос на вопрос. А затем веселый смешок. Слишком беспечно для Волдеморта, слишком реально для обычного студента.       — Умираю от нетерпения, — Гарри весь превратился во внимание. Новости от Тома всегда волновали его.       — Начну с плохой, — Том плавным движением руки убрал с лица непослушную прядь волос, Гарри внимательно проследил за жестом, не отрывая взгляда. — В общем, вчера состоялось заседание Клуба Слизней, и ты, как видишь, не был приглашён, — Том быстро стал серьёзным, от былой улыбки не осталось следа. — Слизнорт узнал, что ты заболел и решил дать тебе отдохнуть, — конец фразы Том специально произнёс на манер Горация, пародируя голос профессора. — Знаешь, я был против, — нахмурился.       — Одно пропущенное заседание не так уж страшно, не правда ли?       — Конечно, но ты чувствовал себя нормально, миссис Симонс выписала тебя. Решение Слизнорта необоснованно, но я ничего не смог сделать.       Гарри уже достаточно хорошо знал Тома, чтобы понять, что сейчас он извиняется. Никогда не говорил напрямую, не произносил того самого заветного "прости", может быть, считал себя выше этого. Тем не менее, он по-своему выражал мысли.       — А хорошая новость? — Гарри не придал особого значения плохой. В этом они с Томом были очень разными. Если Поттер был не прочь иногда прогулять пары и заняться в свободное время чем-то более полезным, то Реддл цеплялся за каждый шанс получить больше знаний. Нет, совсем не как Гермиона, которая слыла скорее идеальной студенткой и отличницей, а как взрослый целеустремлённый человек, планомерно идущий к глобальной цели.       — Хорошо, что ты не расстроился, я бы на твоём месте пришёл в ярость, — снова улыбка. — Слизнорт в восторге от новой системы Клуба. Я наблюдал за ним всё заседание, ему безумно нравится молчать и просто слушать доклады. Было интересно.       — Отлично! — Гарри оживился и даже как-то приосанился. — Я рад, что всё так получилось.       — Теперь у Бенедикта Поссибли больше баллов Слизнорта, чем у кого-либо ещё. Достойный был доклад, — задумчиво произнёс Том. — Кстати, так как тебя не было, надо компенсировать пропуск, так что тебе поручили сообщение. Зайди в ближайшее время к профессору и выбери тему.       — Хорошо, — кивнул Гарри, — зайду в понедельник.       Снова посмотрел на Тома и неожиданно поймал на себе его взгляд. Такой же прямой, как и его собственный, с ноткой пытливости в самой глубине. В глазах читался немой вопрос, тот самый невероятно сложный вопрос, на который пока не нашёл ответа. Скоро абсолютно все приличные сроки выйдут, и тянуть будет уже нельзя. Гарри не мог понять, как ему отказаться от помощи Тому в одной из самых главных его целей. Будет ли его миссия окончательно и безоговорочно провальной, если он поведётся? Стоит ли вообще здесь оставаться? У Тома был один вопрос, у Гарри — десятки.       Возможно, Реддл по лицу прочел неготовность Гарри дать ответ сейчас, поэтому ничего не сказал. Он великодушно предоставлял столько времени, сколько требовалось, и это в очередной раз подкупало.       — Увидимся позже, хорошо? — Том отвёл взгляд, положил портфель на колени и убрал внутрь книгу. — Мне надо идти.       Он не дождался ответа, просто встал и направился в сторону дверей. Гарри знал, он просто так его не оставит и всё равно рано или поздно потребует хотя бы какого-нибудь ответа.

* * *

      Вечером того же дня Гарри терпеливо ждал приглашение директора войти в его кабинет. Кажется, он выбрал не совсем удачное время для визита, и уже около пятнадцати минут сидел на подоконнике напротив двери, от скуки разглядывая проходящих мимо студентов. Увидев неподалёку одиноко идущую по своим делам Миртл, Гарри решил помахать ей рукой, и она ответила взаимностью. Слегка смутилась, но всё же медленно подошла поближе и улыбнулась.       — Рад тебя видеть, — начал Гарри после небольшой паузы. Миртл так и не осмелилась заговорить первой, и держать паузу больше не представлялось возможным. Она ничего не сказала, лишь улыбнулась ещё раз, поправляя сползающую с плеча лямку сумки. — Я хотел извиниться, что не получилось в прошлый раз составить тебе компанию на ярмарке в Хогсмиде.       — Ничего страшного, — поспешно произнесла Миртл, едва Гарри успел закончить фразу. В её глазах читалась уверенность в том, что он даже не собирался держать слово. Но она была к этому готова и ничуть не расстроилась. Она считала подобное отношение к себе нормальным, и от осознания этого у Гарри неприятно защемило внутри.       — Нет, — твёрдый тон Поттера подкрепился характерным жестом рукой, — я обещал и теперь извиняюсь. Мне очень жаль.       Миртл опустила голову и посмотрела на свои туфли, руки непроизвольно скрестились на груди. Она снова молчала.       — В следующий раз обязательно! — тон Гарри не предполагал отказа. — Хорошо? — но он всё равно переспросил на всякий случай.       Миртл не отвечала, просто переминалась с ноги на ногу, и даже открывшаяся дверь в кабинет директора не заставила её оторвать взгляд от пола.       — Мистер Эванс, прошу, заходите, — из глубины комнаты донёсся глухой мужской голос, и Гарри медленно пошёл к двери, все ещё посматривая на Миртл. Он помедлил у самого входа, слегка износившиеся петли скрипнули, пропуская внутрь очередного гостя.       — Элизабет, — в последнюю секунду Гарри всё же решил привлечь к себе внимание, назвав второе имя Миртл. Надеялся на её доверие, которое, возможно, ещё жило где-то внутри под горой из разрушенных обещаний. Это сработало. Услышав своё имя, она вскинула голову и кивнула, принимая приглашение. Гарри улыбнулся в ответ, а затем дверь захлопнулась, разрывая их короткий, но тёплый зрительный контакт.       В кабинете царил уют. На столе, небольшом столике у Омута Памяти, на книжных стеллажах и даже на подоконнике стояли зажжённые свечи. Жёлтые всполохи света от пламени периодически пробегали по стенам, вызывая странное ощущение покоя. Диппет сидел за своим столом среди многочисленных стопок бумаг и свёрнутых в трубочку свитков. Один из них был полностью расправлен, и заколдованное перо что-то писало на его чистой поверхности. Как только Гарри оказался посередине комнаты, Диппет легко взмахнул палочкой, и перо вместе со свитком медленно опустились на стол.       — Здравствуйте, — первым заговорил Поттер, все ещё оглядываясь по сторонам, впитывая зрением каждую деталь обстановки. Обрамляющие живые картины резные и блестящие рамы через несколько десятков лет станут чуть более тусклыми, но из-за этого приобретут свой шарм. Предметы мебели выйдут из моды, но вместе с тем будут вызывать трепет и восхищение.       — Приветствую вас, мистер… м-м-м Поттер, — начал Диппет, проводя рукой по длинной и идеально прямой бороде. — Садитесь, пожалуйста.       Гарри немного напрягся, услышав свою настоящую фамилию, но безоговорочно последовал указаниям. Опустился в невероятно мягкое кресло с высокой спинкой, в котором сидел уже несчётное количество раз.       — Не волнуйтесь, здесь нас никто не услышит, — Диппет еле уловимо улыбнулся, почувствовав напряжение Гарри. — Я не собираюсь надолго вас задерживать, но разговор всё же обязательно должен состояться, — его лицо стало серьёзным и задумчивым, что напомнило Гарри образ Дамблдора, в его чертах иногда прослеживалось похожее выражение. Гарри подавил подступающее желание улыбнуться. Молчал и терпеливо ждал объяснений, не каждый день сам директор вызывает в свой кабинет на приватный разговор. — Я вижу, вы освоились, — отвлечённо сказал Диппет, снова поглаживая бороду.       — Да, спасибо, — Гарри опёрся одной рукой на подлокотник и сел удобнее. — Это было не сложно, я хорошо знаком с замком, правилами и уставом.       — Но ваша успеваемость по некоторым предметам оставляет желать лучшего, — Диппет кивнул. Разумеется, он знал, что адаптация Гарри в Хогвартсе пройдёт успешно.       — Зельеварение не является моей сильной стороной, — тут Гарри уже не смог сдержаться. — Даже если учитывать факт моего повторного обучения на шестом курсе, — настроение передалось и Диппету, но лишь на несколько мгновений. Он попытался спрятать улыбку, но она всё равно не укрылась от внимательного взгляда Гарри.       — Так или иначе, я позвал вас сюда не для беседы об успеваемости. Вы же догадываетесь, — продолжил уже более серьёзно.       Возможно, Гарри и догадывался об истинной причине своего нахождения здесь, но не мог полностью сформулировать мысль. Он думал об этом в коридоре до тех пор, пока не увидел Миртл, но потом все идеи испарились из головы. Посмотрев на Диппета, Гарри встретился с его пристальным взглядом, будто тот ждал ответа на свой вопрос, кажущийся на первый взгляд риторическим. Гарри набрал в лёгкие воздух, но передумал что-либо говорить и шумно выпустил его наружу.       — Я получил сведения о вашей госпитализации в больничное крыло с некоторыми симптомами, — вкрадчивый голос Диппета, казалось, пробирался прямо в мозг. Каждое слово отдавалось эхом в черепной коробке, Гарри полностью превратился во внимание.       — Да, всё верно, — подтвердил он. — Но мне уже лучше.       — Разумеется, — Диппет слегка повёл плечами и поправил на столе несколько неровно лежащих свитков. Писчее перо периодически вздрагивало будто бы в нетерпении, но его работа на сегодня уже была окончена. — Я был готов к тому, что рано или поздно вы окажетесь в больничном крыле, — Диппет сцепил руки в замок и слегка подался вперёд. Гарри внимательно слушал, впитывая каждое слово. — Вы были так убедительны в нашу первую встречу, что я не смог отказать и принял решение о вашем зачислении в Хогвартс, но время не будет столь благосклонно к вам, и ухудшение самочувствия тому подтверждение, — директор вздохнул.       — Что это значит? — Гарри непонимающе прищурился и быстрым движением руки поправил очки на переносице.       — А то и значит, что вы начали испытывать на себе давление чужеродного места, и это сказалось на здоровье.       — Но поначалу я ничего не ощущал. Мне казалось, я наоборот стал чувствовать себя лучше, раны исцелились, — Гарри все ещё пребывал в недоумении.       — Могу предположить, что поначалу вас ничего здесь не держало. Мистер Поттер, скажите честно, вы приблизились к намеченной цели хотя бы на шаг? — Диппет смотрел серьёзно и внимательно.       О да! Гарри сделал несколько удачных шагов вперёд, принял несколько волевых решений и вывел себя на новый уровень общения с Томом Реддлом. Он даже научился не испытывать отвращения в его компании и, кажется, периодически чувствовал странное запретное уважение к нему. Гарри смог наконец приоткрыть плотный занавес неизвестности перед личностью Волдеморта и заглянуть за его покров в надежде разгадать истинные мотивы и цели. Он даже заработал доверие Тома и получил доступ к его тайному сообществу. Гарри не мог даже мечтать об этом, так что да! Он определённо сильно продвинулся на пути к задуманному.       — Да, — твердо озвучил мысли.       — Я наблюдаю за вами, мистер Поттер. Вижу, что вы нашли товарищей, причем не только на Гриффиндоре. Определённо, это хорошо, но чем сильнее ваши связи здесь, тем тяжелее будут последствия.       — То есть, вы хотите сказать, что я попал в больничное крыло именно из-за этого? — Гарри не был готов к такому повороту событий, хотя Гермиона предупреждала о абсолютной непредсказуемости путешествия.       — Я в этом уверен, — сказал Диппет, и в его взгляде промелькнуло сожаление. — Зелье правды помогло мне убедиться, что вы действительно из будущего, но время знало это уже с первой секунды после вашего перемещения, то есть намного раньше меня, и оно не позволит просто так здесь находиться. Время попытается вытолкнуть всё чужеродное из своего пространства, — рассказывал Диппет, — под понятием "чужеродное", я имею в виду вас, мистер Поттер, и хочу, чтобы вы это знали.       — Но я не могу справиться с задачей быстрее, — растерянно проговорил Гарри, устало потирая лоб рукой. — Может быть, есть какой-то способ справиться? Какая-нибудь магия, — практически мольба. Один шаг отделял Гарри от бездонной пропасти отчаяния.       — Мистер Поттер, — Диппет склонил голову набок и улыбнулся, — я не могу представить, как вы вообще сюда попали и чем воспользовались. Я не зельевар и никогда не слышал ни о чём подобном. И вы хотите, чтобы я помог справиться с тем, чего сам не понимаю? — плечи слегка дрогнули, похоже, Диппет смеялся.       — А если я попробую сам? — Гарри бросил вопрос в пустоту, не рассчитывая получить ответ.       — Вы вольны делать всё, что заблагорассудится, — директор всё-таки ответил, — конечно, если это не будет противоречить уставу, — добавил после небольшой паузы, поднимая указательный палец правой руки вверх, подчеркивая важность слов.       — Разумеется! Я попробую воспользоваться литературой библиотеки, — говорил задумчиво, медленно погружаясь в себя. От услышанного голова шла кругом, похоже, сегодняшний день с его насыщенностью событиями решил окончательно добить Гарри плохими новостями.        — Я обещал, что не буду вмешиваться в это дело, и я не вмешиваюсь, но я не могу подвергать опасности ни одного студента Хогвартса. Сейчас вы — мой студент, пускай и особенный, — Диппет выглядел так, будто давно обдумал разговор и пришёл к какому-то чёткому выводу. — К сожалению, мистер Поттер, само пребывание здесь уже является опасностью, как для вашего здоровья, так и для мира в целом, потому что ни я, ни кто-либо другой не знает, к каким последствиям могут привести такие эксперименты со временем. Поэтому я незамедлительно приступаю к поиску любого возможного способа вернуть вас обратно до того, как произойдёт непоправимое, — безапелляционный тон Диппета, казалось, причиняет физическую боль.       — Но профессор… — начал Гарри и осёкся. Он понимал, насколько безрассудным и отчаянным было решение выпить то зелье Слизнорта. Не учёл множество мелких деталей, и теперь они, собравшись в кучу, сшибли его с ног, словно огромный катящийся с горы снежный ком.       — Никаких возражений! — Диппет отрицательно покачал головой, не желая ничего больше слушать. — Не могу обещать, что придумаю что-то в ближайшее время. Да чего уж там! Я не могу даже обещать, что вообще что-нибудь придумаю. Но я буду этим заниматься, мистер Поттер.       — Хорошо, — устало вздохнул Гарри, отпуская ситуацию.       — У вас есть время. Предполагаю, его ещё много, — чуть более мягко сказал Диппет, возрождая в душе призрачный огонёк надежды. — Но я советовал бы в свободное время заняться изучением проблемы в библиотеке. Снадобья миссис Симонс уже очень скоро перестанут приносить облегчение. И помните, чем ближе к цели, тем тяжелее путь.       На этих словах разговор подошёл к концу. Гарри выходил из кабинета словно под гипнозом, мысли роились в голове, но не хотелось концентрироваться ни на одной из них. Гарри не помнил, как попрощался и как добрался до гриффиндорской башни. Очнулся только в постели, когда выключился свет, и спальня погрузилась во мрак. До сна он планировал успеть поговорить с Флимонтом и прояснить недосказанное, но после беседы с директором это вылетело из его головы. Он даже не пожелал никому спокойной ночи и не заметил, что Флимонт приготовился игнорировать его весь вечер: заранее взял несколько книг в библиотеке и забрался в самый укромный уголок гостиной. Мир отодвинулся на второй план, уступая место размышлениям, но Гарри так и не смог погрузиться в них и трезво оценить ситуацию. Вместо этого он мгновенно провалился в сон, который на этот раз оказался чернее ночи.