* * *
За три последних дня Гарри успел осознать, насколько, оказывается, невыносимо тесно в просторном замке Хогвартса. Некуда пойти, некуда сбежать. Студенты разных факультетов общались намного ближе, чем это могло показаться на первый взгляд: регулярно виделись в Большом Зале, вместе посещали занятия, играли в квиддич, ходили в Хогсмид. Раньше круг родного Гриффиндора казался Поттеру чем-то обособленным и закрытым, и всплывающие в памяти воспоминания о Хогвартсе будущего постепенно теряли актуальность. Он помнил себя идущим в строю таких же юнцов в мантиях с красной подкладкой, и сердце переполняла гордость за шанс называться истинным гриффиндорцем. Но сейчас всё, что он мог видеть — это бесформенная мешанина зелёного, синего, красного и жёлтого. И одних уже не отличить от других. Замок будто играл с ним в безумную игру, и Гарри не приблизился к победе ни на шаг. Куда бы Поттер ни решил отправиться, везде встречал Тома, а может быть, так было и раньше? Может, он просто не замечал, насколько много у них было совместных лекций, как часто они случайно встречались в коридорах или библиотеке. Гарри не успел заметить, как стал нервно вздрагивать каждый раз, когда на горизонте показывалась зелёная мантия. Входя в комнату — будь то Большой Зал, кабинет зельеварения или общая гостиная, — он лихорадочно изучал каждого человека в поисках одного единственного, чьё присутствие казалось совершенно невыносимым. Гарри интуитивно чувствовал присутствие Тома рядом, тревога холодом пробегала по коже, заставляя до боли сжимать руки в кулаки, лишь бы выдержать чужой пронзительный взгляд. Несколько раз Поттеру удавалось уйти от контакта, вовремя свернуть в узкий проход и позволить Тому пройти мимо, быстро скрыться из поля видимости. По крайней мере, он думал, что оставался незамеченным. Реддл всегда смотрел на него подобно хищной дикой кошке, играющей с жертвой, которая ещё не осознаёт, что давно уже поймана. О разговоре пока не могло быть и речи, Гарри всё ещё не мог осознать произошедшее в оранжерее и принять, смириться, наконец. Том чувствовал в нём отсутствие сил к противостоянию, поэтому вёл свою изнуряющую кампанию атаки. Другого объяснения его поведению Гарри придумать не мог. Утренний разговор с директором к вечеру начал стираться из памяти. Призрачная угроза прерывания миссии отходила на второй план в сравнении с внутренними переживаниями страха и тревоги, даже Флимонт с Уизли не спасли ситуацию приглашением прогуляться до Хогсмида. Сегодня в деревне обещали хорошие скидки на сладости, но от конфет пришлось отказаться. К вечеру жар усилился, головная боль голодным стервятником присоединилась к разрушающей армии, стремящейся уничтожить Гарри Поттера. "Ведь это так модно — хотеть меня убить", — пронеслось у него в голове. — "Или хотя бы заставить страдать". Еле переставляя ноги, Гарри брёл в сторону больничного крыла и мечтал о горячем чае, тёплой постели и камине с приятно потрескивающими поленьями. Хотелось укутаться в плед или одеяло, согреться и уснуть, но Гарри догадывался, что ему поможет только лекарство. К счастью, миссис Симонс знала в этом толк. Внезапно что-то резко остановило Поттера, заставляя развернуться в обратном направлении. Туфли заскользили по гладкому камню пола, Гарри тупо уставился под ноги, не понимая, что происходит. Показалось, будто он за что-то зацепился ремнём сумки и нужно всего лишь освободиться и продолжить дорогу, но чужая рука с силой сжимала плечо чуть выше локтя. Сердце ускорило ход, а время предательски замедлилось. Знакомое ощущение. — Избегаешь меня? — Том улыбался. Гарри не видел, но чувствовал это в его голосе. Не решался поднять взгляд выше своей руки, рассматривал побелевшие костяшки пальцев Тома и в который раз отметил про себя безукоризненную изящность его черт. Попался! Снова попался, и теперь не отвертеться, не скрыться в многолюдном коридоре, не затеряться в толпе. — Нет, — тихо сказал Гарри, нервно облизывая губы. Сбившееся дыхание можно было списать на лёгкий испуг от резкого рывка назад секундой ранее, но зачем себя обманывать? — Не верю, — Том по-прежнему улыбался, и теперь Гарри осмелился посмотреть. Храбрость пришла к нему в безвыходной ситуации, как тогда, в Тайной Комнате, под страхом не только своей смерти, но и гибели невинной Джинни. — Отпусти, — попытался освободить руку, но хватка Тома стала только сильнее. — А ты точно не убежишь? — казалось, Реддл слегка приблизился, но Гарри выдержал и это, ненадолго задержав дыхание. Волнующий знакомый запах будто выбивал искры в воздухе, и каждая из них превращалась в яркое воспоминание: о Выручай-комнате, об оранжерее, о последнем разговоре. — Отпусти! — настойчиво повторил и резко дёрнулся, вырываясь на свободу, вдыхая воздух полной грудью. С ним снова умело играли, и он снова позволял. "Дурак". — Ладно, как скажешь, — Том скрестил руки на груди и привалился к стене коридора, не разрывая зрительного контакта. На лице красовалась довольная ухмылка. — Ты прямо мастер конспирации, — хмыкнул он и сощурил глаза. — С чего ты взял? — Гарри не знал, что сказать, и выдал первое, что пришло на ум. — Да ладно тебе, прекрати, — кажется, Тому надоело всё это театральное притворство, брови слегка сдвинулись к переносице, выдавая лёгкое раздражение. — Ты меня боишься? — очередной вопрос в лоб. — Не... — Хватит, — в голосе прослеживались угрожающие нотки. — Я же вижу правду. — А на что ты надеялся? — сам того не осознавая, Гарри начал закипать, слишком долго хранил эмоции в себе и теперь рисковал не сдержаться. — Минимум на человеческий разговор, — Том заметно расслабился. — Тогда начал бы его по-человечески. Зачем так пугать? — Тебя по-другому не поймать, — очередная ухмылка, но на этот раз Гарри упустил её из внимания. В присутствии Реддла он начинал успокаиваться, хотя ожидал от себя совсем другого. Беседа уже сильно отклонилась от всех возможных сценариев, придуманных им долгими бессонными ночами. — Неважно себя чувствую, — Гарри знал, что сегодня ему так просто не улизнуть, но попытку всё равно сделал. Тем более это была чистая правда. — Я не займу много времени, — Том повёл плечами и отстранился от стены, сокращая расстояние. — Так ты не ответил на мой вопрос. — Да не боюсь я тебя, — слишком поспешно выпалил Гарри, словно пытался сам себе доказать правдивость своих слов, — я просто не совсем понимаю, что это было, — нахмурился и опустил взгляд в пол. Поцелуй и сказанные в оранжерее слова казались само собой разумеющимися, если отбросить все мысли и полагаться только на чувства, но если подключить здравый и холодный ум, всё это превращалось в кричащее о неправильности безумие. — Ты — большая загадка, Гарри Эванс, — Том подошёл ещё ближе и легко ткнул пальцем в плечо, отчего Гарри слегка повело назад. Ноги и правда плохо держали его, волны жара накатывали чаще, вряд ли он долго выдержит без лекарства миссис Симонс. — Что? — непонимающе переспросил он. — И это даёт тебе право делать такие вещи? — По-моему, ты не был против, — Том пожал плечами, их взгляды встретились. Гарри три дня боялся этого момента, но он оказался не таким жутким. Он снова позволил себе потеряться в чужих глазах. — Я... — не знал, как себя оправдать. Том говорил правду, в которой он сам не позволял себе признаться. — Да, ты вечно такой недоступный, я не понимаю, о чём ты думаешь и что чувствуешь, — Том приблизился вплотную, снова заставляя почувствовать себя беззащитным. Мысли покинули голову, остался лишь чарующий запах парфюма, заполнивший пространство вокруг. — Кажется, это был единственный способ вывести тебя из себя. — В самом деле? — Гарри чуть не поперхнулся словами. — Твои взгляды на вопросы крови способны и скалу расшевелить. И когда он успел вернуть себе способность шутить? Близость Тома оживляла, придавала сил, снимала тревогу. Такого исхода Гарри никак не мог предугадать, поэтому отказался анализировать ситуацию и сейчас. Всё потом. — Пока не об этом, — Том поспешил обойти неприятную тему, к которой они, скорее всего, ещё вернутся позже. — Ну... у тебя получилось, — самокритично добавил Поттер, позволяя себе расслабиться, несмотря на непосредственную близость Реддла. Тот в свою очередь тихо засмеялся. — Ну что... друзья? — слишком неожиданно и непредсказуемо. Гарри привык чувствовать исходящую от Тома опасность, читать угрозу в его взгляде, слышать властные интонации в голосе. Но эта фраза сквозила непривычными теплом и мягкостью. Сказать "нет", значит, полностью перечеркнуть все представления о человечности. Гарри не мог поверить, что целых три дня пребывал в подвешенном состоянии совершенно напрасно и безосновательно подозревал, что им расчётливо управляют. Если это и была манипуляция, то Поттер соглашался на неё добровольно. — Да, — облегчённо вздохнул он и слегка прикрыл глаза, осознавая, каким идиотом был всё это время. Отбросив прочь все мысли, он невесомо коснулся плеча Тома и ощутил приятное тепло под ладонью. Острое желание согреться не унималось внутри, но Гарри не мог позволить себе слишком много. Сейчас он хотел только делать и чувствовать, усмирить свой разум, позволить ему ослабить свою власть. Голова предательски закружилась, по телу снова пробежала неприятная волна озноба, и, чтобы не потерять равновесие, Гарри пришлось опереться лбом о плечо Тома, параллельно вдыхая его успокаивающий запах. Вторую руку нерешительно поднял вверх и тыльной стороной пальцев скользнул по щеке и подбородку, не боясь признаться себе в наслаждении моментом, не боясь непредсказуемой реакции Тома. Это было ему нужно, чтобы отомстить за тот наглый поцелуй, чтобы увидеть реакцию Реддла, чтобы спрятать за дерзостью неловкость и страх. Игра не прекращалась, но сегодня Гарри впервые почувствовал себя победителем сражения. Крошечная часть сознания понимала, что всё происходящее умело спланировано Томом, но сейчас он улыбался, и это всё, что Гарри мог видеть.Не думай слишком много
7 августа 2019 г. в 00:40
Воскресный полдень блистал ярким солнцем и обжигал лёгкие морозным воздухом. Под покровом ночи шёл снег, но стоило первым лучам солнца прорезать тьму, тучи разошлись, позволяя обитателям Хогвартса любоваться тонким искрящимся слоем. Он покрывал всё — карнизы окон, скамейки внутреннего дворика, мощёные дорожки, деревья Запретного Леса, отчего они смотрелись ещё загадочнее. Но век первого снега недолог, слегка пригревающие лучи солнца медленно превращали его в воду, неминуемо приближалось время, когда белый покров ляжет на землю на долгие месяцы.
Гарри сидел в кабинете директора и смотрел в окно на пролетающих мимо птиц. Закрывающая половину стекла деревянная решётка отбрасывала причудливую тень на заваленный свитками стол Диппета, сам профессор в этот момент искал что-то на книжном стеллаже. Привычная обстановка кабинета с обилием картин, знакомой мебелью, вовсе не кажущейся сейчас такой старомодной, и необычайно высоким потолком не придавали Гарри уверенности. После волнительной прошлой встречи с Диппетом и неприятного разговора о последствиях путешествий во времени новое приглашение зайти на короткую беседу вызвало тревогу, и у Гарри никак не получалось её скрыть. Ему казалось, будь на месте Диппета Дамблдор, напряжения было бы вдвое меньше. Но профессор ещё не стал директором, да и на трансфигурации увидеть его было крайне сложно, он часто отлучался из Хогвартса по срочным тайным делам.
— Мистер Поттер, всё в порядке? — Гарри резко повернул голову на звук голоса, вздрагивая от неожиданности. Он чуть было не уснул в мягком гостевом кресле, пока наблюдал за полётом птиц. Диппет отвлёкся от поиска и теперь с любопытством смотрел на Гарри из-за стеллажа. — Вы дрожите.
Поттер удивлённо промычал что-то невнятное, переключая внимание на собственное самочувствие. Действительно, руки и плечи мелко дрожали, но вовсе не от волнения перед беседой с директором, а будто от холода. Спина покрылась мурашками, рубашки и мантии не хватало, чтобы полностью согреться, а тело ощущалось настораживающе горячим. Гарри рефлекторно приложил руку ко лбу.
— Если чувствуете себя неважно, не тяните с походом в больничное крыло, — серьёзно сказал Диппет, находя, наконец, нужную книгу под небольшой стопкой одинаковых на вид томов.
— Похоже, у меня жар, — обречённо простонал Гарри и снова посмотрел в окно. В своём времени он часто простужался с приходом первого снега.
— Что ж, вы знаете, что делать, — Диппет медленно прошёл до стола и сел на своё место.
— Обязательно загляну к миссис Симонс в ближайшее время, — Гарри поймал одобрительный взгляд директора и почувствовал себя раскованнее. Ему давно не хватало внутреннего ощущения уверенности, будто всё идёт по плану.
— Я очень рад, что вы стали более осознанно смотреть на происходящее, — взгляд Диппета стал серьёзным, он увлечённо перебирал беспорядочно лежащие на столе свитки, освобождая больше пространства для книг. — Чего не скажешь о вашем решении пожаловать к нам.
— Я уже... — Гарри был готов в сотый раз рассказать об отсутствии у него выбора, но не успел вымолвить и слова.
— Знаю, знаю, — тихо, но твёрдо сказал Диппет, видимо, не желая ничего слушать. — Мы не так часто беседуем с вами, мистер Поттер, чтобы тратить время на одну и ту же тему. К тому же, у меня есть для вас новость, — стол постепенно становился пустым, обнажая деревянную слегка потёртую поверхность. Внезапно из-за вороха пергамента показалась жестяная баночка с до боли знакомой яркой надписью. Заметив её, Диппет еле уловимо улыбнулся, легко подхватил банку рукой, а в другой откуда ни возьмись оказалась вилка. — Хотите?
— Ананасовые колечки в сиропе? — Гарри чуть не прыснул от смеха, но сдержался и отрицательно покачал головой. — Нет, спасибо, — чтобы не выдать эмоций, пришлось наклонить голову вниз и опустить взгляд в пол. Диппет пожал плечами, достал одну дольку из банки и с аппетитом съел. — Профессор, они же маггловские, — добавил Гарри после небольшой паузы. Разумеется, он узнал этикетку, за многие годы производства она так и не изменилась. Тётя Петуния покупала такие для Дадли, а кузену, как всегда, почти ничего не оставалось.
— Ну и что? Какая разница, кто сделал вещь, если она безупречна? — Диппет достал ещё одну дольку и отправил в рот. — Итак, — банка опустела почти на четверть, — я обещал защищать и заботиться о вас, как о любом другом студенте, пока вы находитесь в стенах Хогвартса, но быть вас тут не должно.
— Мне нужно закончить... — Гарри снова не договорил, прерванный укоризненным взглядом Диппета.
— Это мне тоже известно, но я просто не могу поступить иначе. Я отыскал кое-какую литературу в министерстве как раз на близкую к вашему путешествию тему. Не хочу, чтобы для вас это стало новостью, когда придётся отправляться обратно.
— Профессор! — Гарри еле удержался, чтобы не вскочить с места, пальцы вцепились в подлокотники кресла. — Вы же обещали позволить мне закончить дело.
— Я обещал лишь безопасность, а в этом понятии заключается в том числе поиск решения головоломки с перемещением вас в будущее. Понимаете, быстро это не произойдёт, но вы должны быть готовы к любым экспериментам, один из которых может увенчаться успехом, — директор говорил спокойно, не обращая внимания на чересчур эмоциональную реакцию Гарри.
— Но от этого и зависит то самое будущее, — Поттер не мог поверить, что Диппет всё-таки приступил к выполнению обещания так скоро.
— Я дал вам полную свободу действий, позволил находиться в замке в качестве студента и пользоваться всеми привилегиями, закрыл глаза на общение с представителями других факультетов. Этого мало? — голос становился всё твёрже с каждой последующей фразой, и Гарри начал жалеть о начавшемся споре.
— Не хватит всех слов мира для выражения благодарности, профессор, но, поверьте, моя миссия здесь важна для всего волшебного сообщества, — практически умолял Поттер.
— Вы попали сюда с помощью зелья? — Диппет перевёл тему, игнорируя Гарри, но тон его смягчился, и руки снова потянулись к банке с ананасами. — Точно не хотите?
Гарри отрицательно покачал головой, даже не взглянув в сторону угощения. Сейчас его волновала лишь одна мысль: как не сказать ничего лишнего.
— Да, всё верно.
— Но зелье же кто-то сварил, правда? — продолжил Диппет, его вкрадчивый голос вызывал невольную дрожь.
— Да.
— И вы знаете этого человека?
— Знаю.
— Уверен, рано или поздно он должен сварить такое зелье снова. Ради эксперимента, или по чистой случайности или по чьему-то заказу, — будто бы рассуждал вслух, продолжая с аппетитом поглощать ананасы.
— По вашему? — осторожно спросил Гарри, лихорадочно вспоминая своё путешествие к Слизнорту под действием Феликс Фелицис. Мысли беспорядочно носились от одного обрывочного образа к другому, но им не за что было зацепиться. Гарри не знал, каким образом Слизнорт получил зелье, в каких условиях оно было сварено, и кто натолкнул его на эту идею.
— Если вы подумали, что я стану вмешиваться в ход времени и выяснять информацию у вас, то это большая ошибка, — Диппет снова с укором покачал головой. — Всё, что нужно, мне уже известно.
Гарри не знал, что сказать, просто сидел в кресле, наблюдая за пролетающими мимо крыш замка птицами. Паника отступила, освобождая разум из своих горячих тисков, позволяя мыслить рассудительно. Ещё было время закончить дела, разобраться с Томом, помочь Миртл выжить. Зелье не будет приготовлено в ближайшее время, потребуется не одна попытка, чтобы вывести самую чистую формулу.
— Буду держать вас в курсе, — Диппет оставил банку с лакомством в сторону. — Надеюсь, у нас будет плодотворный союз, мистер Поттер.
— Конечно, — кивнул Гарри, не задумываясь над фразой директора. Он не собирался помогать ему в поисках, но и помешать не мог. Снова оказался бессильным и зависимым, но на этот раз решил смириться и просто плыть по течению. Кто-то давно учил его отпускать ситуацию, если в ход событий нельзя вмешаться.
— И если вы всё ещё не хотите попробовать ананасы, вы свободны, — Диппет снова едва улыбнулся и слегка подвинул банку вперёд.
На этот раз Гарри внимательно проследил за движениями директора, напоследок пробежался взглядом по знакомой этикетке, но, отказавшись в третий раз, покинул комнату без единой мысли в голове...
...но за пределами увешанных живыми картинами стен директорского кабинета они полностью завладели вниманием Гарри, отрицая любые попытки вырваться в реальность. В первую очередь он подумал о зелье, и тоска тяжёлой неопределённости неприятно сжала сердце. Диппет слишком быстро догадался, слишком быстро встал на правильный путь в своих абсурдных попытках предотвратить важную миссию Гарри. За это Поттер не злился и даже не испытывал досады, ибо тот не ведал, что творит. Лишь тревога и страх зарождались внутри, но их крошечные зачатки не могли отрицательно повлиять на его миссию сейчас. Наверняка Слизнорт ещё сам не догадывался, что в будущем сварит зелье для путешествия сквозь время, и, разумеется, он не должен об этом узнать. По крайней мере, не от Гарри.
Мысли медленно гуляли от одной темы к другой, пока снова не наткнулись на единственную запретную, которую Поттер старался задвинуть подальше в тёмный уголок сознания. Одно только воспоминание бросало в дрожь, заставляя зябко поводить плечами, будто кто-то играл с ножом, вырезая буквы на стекле и извлекая чудовищные, причиняющие физическую боль звуки. Гарри не мог выносить образ лица Тома, приближающегося вплотную, замедляющего течение времени, отбирающего последние силы к сопротивлению. Почему он не остановил это? Почему не ушёл и напоследок не наградил Реддла испепеляющим взглядом, чтобы тот знал, в какие игры с ним играть недопустимо. Но Гарри не сделал ровным счётом ничего и сейчас был готов разорвать себя на куски за катастрофическую слабость и глупость. Он винил себя. Том просто играл с ним в кошки-мышки, с каждым разом позволяя себе всё больше, переходя всякие границы, и Гарри почему-то позволял так собой манипулировать. Сейчас ответить на это самое "почему" становилось чуть ли не сложнее, чем провернуть всю главную миссию от начала до конца. Гарри запутался, окончательно сбился с пути и теперь лихорадочно искал дорогу обратно, отбиваясь от назойливых мыслей о вечере в оранжерее. Влажный воздух и аромат свежих побегов, запах только что политой почвы. Гарри боялся вспоминать карие глаза напротив, в них можно было потерять смысл и найти новый. Он этого не хотел. Приглушённое освещение и мерцающие звезды в ночном небе за окном. Гарри отдал бы всё, чтобы отстраниться, но воля оказалась подчинённой чему-то бесконечно могущественному, против чего невозможно было сражаться. Он сдался. Дрожащие на стенах тени, тихо шелестящая от лёгкого сквозняка листва. Замедленные движения походили на сон, но ночью Гарри не чувствовал всё настолько остро. Их губы на мгновение соприкоснулись, и этот момент навсегда отпечатался в памяти как самый волнительный и одновременно пугающий.
С тех пор Гарри избегал Тома, насколько это предоставлялось возможным. Они не говорили несколько дней, хотя должны были обсудить собрание Клуба Слизней. Гарри не получал привычных записок с местом и временем встречи. Может, Том решил прервать общение из-за глупого недоразумения, когда осознал, насколько странным был их разговор в оранжерее? Так или иначе, Гарри был рад побыть какое-то время один и подумать над происходящим. Возможность новой беседы приводила в ужас, тело бросало то в холод, то в жар, руки начинали мелко дрожать, и мысли тут же разбегались прочь...
...в то утро они тоже предательски попрятались, оставляя голову совершенно пустой. Завтрак подходил к концу, многие уже поспешили в библиотеку или на занятия, и ряды студентов заметно поредели. Но были и те, кто только приступал к трапезе, например, Гарри Поттер, чуть было не пропустивший завтрак из-за очередной бессонной ночи.
— Давай, я тебя подожду, — Флимонт медленно допивал сок и лениво собирал по тарелке остатки еды.
— Спасибо, — благодарно улыбнулся Гарри, тяжело опускаясь на скамейку. Дыхание никак не могло восстановиться после пробежки из гриффиндорской башни до Большого Зала. Приземлившись рядом с другом, Поттер с интересом посмотрел на оставшуюся на столе еду и готов был уже потянуться за омлетом, как взгляд случайно скользнул по комнате и мгновенно встретился с другим, пронзительным, будто вынимающим наружу душу. Гарри словно парализовало, он невольно задержал дыхание и напряжённо сжал пальцами тарелку, которую за секунду до этого взял в руки. Реддл смотрел прямо на него, и, кажется, его губы медленно складывались в пугающую полуулыбку, больше похожую на хищный оскал. Прошла целая вечность, пока Гарри удалось разорвать зрительный контакт и сбросить с себя этот липкий, въедливый взгляд, но неприятная дрожь внутри только начала сводить с ума.
— Ты в порядке? — обеспокоенный голос Флимонта звучал из далёкой дали.
— Да, — получилось как-то истерично и слишком громко. Гарри не смог позаботиться о самообладании, отрывистыми движениями подрагивающей рукой всё-таки положил себе немного омлета с беконом и больше не поднимал взгляд дальше своей тарелки. Наверняка Флимонт хотел сказать что-то ещё, но Гарри больше не дал ему возможности заговорить с собой. Градус напряжения оказался слишком высоким, чтобы ввязываться в объяснения и окончательно портить с трудом налаженные отношения с Флимонтом.