***
Незаметно усталость взяла свое, и я провалился в сон. Кажется, я всего несколько минут пролежал с закрытыми глазами, но когда я очнулся и посмотрев в потолок, увидел чистое, светлое небо. И все-таки это прекрасная идея. Очень вдохновляющее чувство и наводит на приятные мысли. Чувствую холод рядом, видимо, Эрик уже ушел. Не мог что ли полежать немного со мной? Бука… Мои мысли о том, как Эрик бывает, несправедлив, прервались наглейшим образом, хочу я сказать! Тяжеленная рука, по-хозяйски упала мне на талию. Думается мне, что от такого тесного контакта мои ребра затрещат. Немного покряхтев, я перевернулся на спину, ибо мои косточки не выдержат его расслабленной руки. Чуть погодя я попытался придвинуться еще ближе (хотя куда еще-то?). Лечь на бок было особенно трудно, но оно того стоило! Расслабленное, умиротворенное лицо Эрика так успокаивает. Оно немного опухло из-за сна и это мне напоминает детские времена. Невероятно милый! Пока спит, напоминает мне ребенка. Такой чистый и невинный. А как рот откроет, так лучше беги, пока тебя не съедят. Но, я почему-то всегда хотел быть съеденным. И именно поэтому, никогда ему не сопротивлялся. А он и рад, да еще и пользуется этим, засранец! На мгновение самая наиглупейшая идея, из всех, что могли мне придти в голову, засела, вгрызаясь в разум, но я мужественно сдержался. Ибо, целовать спящего человека – это уж совсем край. Боже, какой я глупый! Не сумев перебороть желания, тянусь к его щеке. Чуть мазнув губами, счастливо улыбаюсь. Маньяк какой-то, не иначе! – Всегда знал, что ты мой личный сталкер! – обычно грубый голос, еще и хрипит из-за сна. А я готов провалиться сквозь землю! Ну и зачем я это сделал?! Глупый! Глупый! Пытаюсь встать и хоть как-нибудь вырваться из плена его рук, который называется «объятия». Но получается неважно… Барахтаюсь, как червь земляной. Все попытки прерываются крепкими тисками рук. Подложив под меня вторую руку, Эрик буквально сгреб меня. – Давай еще немного полежим… - мурлычет он, прикрывая глаза. – Жених мой… – с блаженной улыбкой добавляет. Вот теперь я вообще не в силах сопротивляться. Что ты со мной делаешь?! Внезапно захотелось разреветься! Но я мужественно сдерживаюсь! Я молодец… Закрыв глаза, пытаюсь успокоить дыхание и ритм сердца. Если над дыханием еще можно поработать, но вот обуздать глупый орган я не в силах. И, видимо, я не один заметил мой бешенный ритм... – Твое сердце так сильно бьется… Бьется, как пичужка в клетке, - сонным голосом бормочет он, сжимая руки все сильнее. И откуда только слов таких понабрался! Романтик чертов! Судорожно выдыхаю ему в шею, отчего его носик немного морщится. Наимилейшее создание, пока он полностью не очнулся. Чувствую, что еще немного и я задохнусь… В буквальном смысле! Его тяжелые руки крепко сжимают мое тельце. Пытаюсь об этом мягко донести. – Я щас помру… - мягко, ага. Чувствую на своей макушке ребяческий смешок и руки чуть расслабляются, давая моим легким вдохнуть поглубже. Знаете, чувство такое странное… – Ты не пользовался духами? – спрашиваю, не придавая особого значения этому. Снова вдыхаю и какой-то приятный, чувственный запах оседает на стенках легких. Такой тягучий и притягательный. Даже голова кружится. – Чего? – Ну, ты обычно пахнешь обычными духами или гелем для душа… - размышляю вслух. Хотел еще что-то добавить, да только меня кинули в стенку! Этот ребенок резко встал, вытаскивая свою руку из-под меня, и я покатился по кровати, лбом врезаясь в стену… Ну вот. Эрик сбежал… В его отсутствии комната будто наэлектризована. И его запах повсюду. Кажется, будто мои легкие за некоторое время успели им пропитаться. Не в силах это выносить, встаю с кровати. Немного неловко ходить гостем по чужому дому. Если бы здесь Эрик был один – другое дело. А так… Аккуратно шагаю вниз по лесенкам. В гостиной уютненько так. Будто старинный стиль. Много дерева и огромный ковер по всему полу. В камине все еще тлеют вчерашние угольки. В углу стоят большие часы, и я понимаю, что сейчас точно не утро… Уже три часа дня. Прекрасно! Нужно сказать Эрику, чтобы он отвез меня домой, я хотя бы возьму немного вещей. И денег. Ибо на его средства я жить не могу. Совесть не позволяет. Глупо, знаю. Но ничего поделать с собой не могу. Размышляя, не заметил, как дошел до кухни. Там меня встретили миссис Перкинс и Фелиция. Девчушка спрыгивает с высокого стула и бежит ко мне. Не сдерживая улыбки, подхватываю ее на руки. – Доброе утро, Фелиция, - она кивает мне, улыбаясь. – Добрый день, миссис Перкинс! – Ой! – вздрогнула женщина. – Уже проснулся? – теплая улыбка осветила ее лицо. Морщинки возле глаз говорят о том, что она часто улыбается. Слышу возле уха тихое хихиканье. Поворачиваюсь на Фелицию и вижу, что тыкая пальчиком мне на голову, сдерживает смех. Не отпуская ребенка, иду в гостиную. В зеркале вижу хаос на своей голове. Ну да. Что еще следовало ожидать?***
Женщина добродушно взялась меня кормить. Приговаривая при этом, что меня нужно откормить, ибо я слишком худой и будет тяжело вынашивать ребенка. От одной мысли об этом лицо пылало. Никогда не думал об этом. Ребенок слишком ответственный шаг. Я пока не готов к этому. Думаю, мне даже немного страшно... Не знаю, смогу я вообще когда-нибудь решиться на это. – Здрасти, - грубый голос заставил повернуться. Эрик стоит у порога в домашней одежде, а по его волосам скатываются капельки воды. Видимо, только что из ванной. Странно, сейчас я не чувствую никакого запаха. Совсем. Он проходит на кухню и садится возле меня. Фелиция фыркает, когда Эрик берет меня за руку, которой я придерживал ее, пока она сидит у меня на коленях. – Извините, я должным образом не представил Салли. Миссис Перкинс, Салли – мой жених, - от слов побежали мурашки. Да еще и его счастливая улыбка заставляет немало удивляться. Что за чертовщина тут творится… Женщина понимающе хмыкнула, будто для нее это и не новость вовсе. А Фелиция лишь улыбнулась, поднимая взгляд на меня. Ладошки вспотели, и потому я поспешил вырвать свою руку из цепкого захвата, но Эрик лишь усмехнулся, переплетая наши пальцы. Вот же ж мальчишка!***
– Если ты меня не возьмешь с собой – я пойду за тобой сам! – грозился я, кидая яростные взгляды на разъяренного альфу, что пытался догнать меня. – Пешком! – для ясности нужно пояснить. – Салли! И почему твоя задница не может просто спокойно остаться здесь?! – Эрик хватает руку, поворачивая мое тельце к себе. – Пять дней назад ты запретил мне ехать до моего собственного дома! Я стерпел! И все это время расхаживал в твоей огроменной одежде! Да я даже смирился, что отсюда и шагу сделать без тебя не могу! Но один в компанию ты не поедешь! Понял?! – скалясь, я умудрился не поджать хвост, смело глядя альфе в глаза. Он от этого злился еще больше! – Это же не тюрьма?! – я продолжал протестовать, скидывая крепкие руки со своих плеч. – Нет. Это добровольный плен, - ишь засранец! Ухмыляется! Пытаюсь гневно что-то объяснить этому безумцу. В ход пошли все известные мне маты, и когда брови удивленно взмыли ввысь от моего словарного запаса, я увильнул вниз по лестнице, догоняя миссис Перкинс и Фелицию. Те доброжелательно улыбаются, дожидаясь меня в проходе. – Мы поедем в город. Будем завтра вечером. Не раньше, не позже. Не волнуйтесь… - прокряхтела женщина, светя морщинами, улыбаясь. Перед моим носом предательски захлопнули двери. Обернуться нет сил. Да и не хочется. Чертовски страшно, честно говоря. На ватных ногах, пытаюсь устоять, но когда горячая ладонь падает на мое обнаженное плечо, я ойкаю, и чуть ли не падаю. – А я тебе сказал, что ты не уйдешь, - улыбка безумца! Бесстрашная, нахальная и до ужаса счастливая. Ой, чую своей попой, что попадет мне сегодня. Ой, попадет… От резкого движения чужой руки, резинка падает на пол, а светлые пряди распадаются по плечам. Что этот ребенок удумал? – И я никуда не уйду, - довольно мурлычет Эрик, касаясь разгоряченной ладошкой моей щеки. – Не сегодня, - добавляет он, проводя большим пальцем по моей скуле. Все его прикосновения приносят невероятный кайф. Там, где касаются его руки, у меня остаются ожоги. Он так нежен и аккуратен, даже странно, ведь обычно это комок неуклюжести. Не успеваю опомниться, как теплые влажные губы накрыли мои. Это нереально! И потому… страшно… Не понимаю, что он хочет этим доказать или сказать, но я просто повинуюсь, несмело положив руки на его талию. Легкий, почти невесомый поцелуй быстро закончился, не успел я еще и насладится им. И что значит эта его улыбка?! – Почему ты такой счастливый? – осмеливаюсь спросить. Я уверен, все мое лицо покрыто пунцовым цветом. – Ты рядом, - короткий ответ, который заставляет мое сердце ускориться. Кажется, еще чуть-чуть и оно вырвется, падая Эрику прямо в руки, как он этого и хочет. Помнится мне, что не так давно, он все кричал, что ему никто не нужен, а тут вдруг рад от моего присутствия? Весь здравый смысл успешно покидает меня, когда чужие губы повторно ложатся на мои. Стараюсь отвечать. Неумело, знаю. Но у меня не было возможности научиться. В конце концов, Эрик единственный в моих глазах и сердце. Он просто единственный. Честно говоря, остальное пошло все как в тумане. Собирая все косяки на пути, Эрик на руках донес меня до его кровати. Завтра, всего скорее будут синяки по всему телу, но меньшее, что меня волнует. Сейчас ранний вечер, а потому и без света достаточно светло. Ласково опускают на кровать. Нежный взгляд и улыбка – это то, что пленило меня окончательно. Я готов простить ему все, что угодно… Абсолютно. Вновь сахарный поцелуй. Тягучий, непринужденный. Приторно-сладкий. Чувствую вкус на губах. И запах. Запах моря. Тут меня током прошибает. Резко отрываюсь от Эрика, смотря в его глаза. Этого же не может быть?! – Почувствовал? – спрашивает с насмешкой. – Я твой альфа, - самодовольно подмечает. – Ах ты засранец! – собираюсь ударить, но жгучее чувство внизу живота и властный поцелуй не дают мне этого сделать.End POV Салли
Цепкие руки альфы давно уже смело сжимают ягодицы омеги, и завтра, наверняка, там останутся собственнические следы. Именно этого он и добивается. Разум давно затуманен лишь одной мыслью «Это мой омега. Только мой». Честно говоря, так давно хотелось это ему сказать, но он боялся. Боялся одной мысли, что будет зависим от кого-то. Его столько раз в этой жизни предавали. Даже собственные родители. Все детство он провел у разных родственников, которые за деньги сидели с ним, пока родные родители работали. Работа всегда была на первом месте для них. А потому Эрик пообещал себе, что никогда не позволит своему ребенку страдать так же как он. И когда в их семье появилась Фелиция. Это чудо дало понять, что привязаться еще один раз не так уж и страшно. В любом случае, будет больно. Останется он один или же заведет семью. Боль – это неотъемлемая часть жизни. Нужно лишь постараться вытерпеть ее и не потерять любимого. Фелиция придала смелости. Дала еще один шанс. И жениться на Салли – это было неожиданно даже для самого Эрика. Но почему-то так привычно. Когда Эрик сделал предложение, он и сам поначалу удивился. Но потом какое-то незнакомое тепло разлилось по всему телу, и это дало уверенности. И сейчас альфа, нежно поцелуями исследует тело своего омеги. Это даже немного неожиданно. Салли казалось, что Эрик будет несдержан и порывист, как в обычной жизни. Но сейчас он аккуратно касался его, когда снимал одежду. Нежно разрабатывал вход, чтобы партнеру не было больно так сильно. Хотя больно будет в любом случае, учитывая размерчик альфы… Тягучие поцелуи и приглушенные стоны – это то, что пленило его. В процессе он даже и не обратил внимания, что из ануса текла естественная смазка. А потому он и подумать не мог, что у его омеги началась течка… Первая в его жизни. И именно поэтому омега и сам не понял этого факта. К чему может привести их необдуманное, но желанное занятие любовью? Именно любовью, потому что сексом это назвать нельзя. Даже когда через сорок минуток приятного занятия, узел набухал внутри ануса, а стенки пульсировали он наслаждения, никто не задумался, к чему это все приведет.***
POV Салли
– Эй, а ты знал, что это больно? – обиженно вытянув нижнюю губу, спросил я, удовлетворенно поглаживая саднящий след на плече. – Да. А еще то, что это навсегда, - подметил он, оставляя легкий поцелуй на моей макушке. Счастливо улыбаюсь, скрывая лицо на груди у своего альфы.***
Проснулся от невыносимой жары во всем теле. Что за чушь?! Вы серьезно?! В страхе мчусь в ванную, захватив с собой портфель. Достаю телефон, включаю. Судорожно набираю номер мамы, стараясь успокоить нарастающую истерику. – Мам! – шепотом говорю я. – Милый, ты почему не звонил? Нашел брата? Я уже вся извелась. Тебя шесть дней уже дома нет! Почему Джей-Джей не возвращается… - причитает мама, но мои слова тут же прерывают ее тираду. – Мам, мне кажется, у меня началась течка… - с ужасом выдаю, выдыхая. – Ой! Так ты нашел своего альфу?! У нас же во всем поколении у омег течка начинается не раньше двадцати пяти, только если они не найдут истинного. Ну же, скажи, кто это? – Эрик… – Ого. Это по нему ты с ума сходишь? – мама… Еще и издевается! Жалобно стону в трубку. – Я что-то не так сказала? Ты, по-моему, не особо рад? – Я рад… Но… - не могу выдвинуть свои предположения. Вдруг я не прав? Да я даже в мыслях не могу об этом сказать. А что если течка у меня началась после того, как мы сделали это…? Надеюсь… – Ладно, ничего мам. Я позже перезвоню. – Что? Как? Милый! Вы главное предохраняйтесь! Поздно, мам. – Да. Вешаю трубку. О боже… Я не готов к такому повороту судьбы. Это же какая-то ошибка. Мало того, что я не готов, Эрик уж тем более. Да, он хочет удочерить Фелицию, но я не уверен, что он хочет… Даже в мыслях не могу это произнести… Устало скатываюсь по стенке. У меня в аптечке есть подавляющие, но что если я… Если я… Наврежу? Срочно нужно уехать. Срываюсь с места и бегу в комнату. В трусах я никуда не уеду. Хватаю первые попавшиеся вещи, и они оказываются Эрика. Но это не важно. Быстрым шагом покидаю второй этаж и стремительно приближаюсь к тумбочке возле выхода. Пока обуваюсь, чувствую приближающийся запах. Эрик. Слава богу первая течка не такая сильная. И потому штаны не такие мокрые, как я предполагал. Не знаю, что насчет запаха, но надеюсь, Эрик ничего не поймет. Мне не нужны проблемы. – Ты куда? От его обеспокоенного голоса колени дрожат, а в уголках глаз скапливается влага. – Я уезжаю, - твердо заявляю я, не смотря ему в глаза. – Почему? Что-то не так? – Все не так. Я должен уехать. Не останавливай, все равно не получится! – Эй, да что с тобой такое? – нотки раздражения в его голосе вгрызаются в разум, заставляя чувствовать вину. – Все! Я уезжаю. Дай ключи от машины. Эрик тяжело вздыхает, пытаясь не сорваться. Я знаю, он сорвется. – Хорошо… Если ты хочешь уехать – я отвезу. – Я сказал, что я сам уеду. Дай мне эти, чертовы, ключи! Он прикрывает глаза и медленно движется ко мне. Кажется, мне сейчас влетит. Не физически, но все же… Ан, нет. Аккуратно берет мою ладонь и кладет в нее ключи. – Прости, - шепотом бросаю я и вылетаю из дома.***
– Сынок, ты уверен, что поступаешь правильно? Ты уже месяц игнорируешь своего альфу. Да к тому же еще и жениха. – Мам, я готов прямо сейчас вернуться к нему. Да хоть на колени упасть, чтобы он принял меня. Но я боюсь… И ты знаешь, почему. – Из-за этого? – Именно. Я абсолютно без понятия, как он это воспримет. – Но пока не попробуешь, не узнаешь, верно? – Верно… - нехотя соглашаюсь. Мама поняв, что разговор я продолжать не собираюсь, покорно покинула мою комнату, оставляя меня одного с моими страхами. Хотя, почему одного… Я теперь не один, уж точно. С тех пор, как сбежал от Эрика, жалею себя. И ненавижу. Течка быстро прошла. Пять дней. А потом я просто закрылся в себе. Мне страшно. Кажется, недавно обретенное счастье ускользает сквозь пальцы, как песок. Из-за депрессии потерял аппетит, а потом началась рвота. И тогда я понял, что влип еще больше. Сейчас же аппетит вернулся, и я ем за четверых, но рвота по вечерам осталась. Не так часто, но мало приятного. Сегодня опять прием в больнице. Ненавижу туда ходить. Там пары напоминают мне о том, что мой возлюбленный находится в неведенье. Я знаю, что обязан сказать это, но я даже в мыслях не могу произнести. Да и что я скажу?!***
Трудно идти до больницы пешком, ноги немного оттекли, и потому болят. Но я упертый, и все равно поплелся пешком. Дурья башка… Забыл дома карточку… Когда разворачиваюсь, чтобы вернутся домой, вижу прямо перед собой мужчину. – Доигрались, мальчики, - пробормотал он, и потащил меня в сторону машины.