***
Прошло уже около получаса, но я до сих пор не врубаюсь, что здесь происходит! Никто ни разу не подошел к этой двери и не потребовал, чтобы я вышел. Это до ужаса странно. А еще Эрика все еще нет со мной. Хотя это понятно. Если мы на довольно-таки быстрой машине добирались почти три часа… Не знаю, как скоро прибудет мое спасение. Мой воздух. Когда он приедет, не знаю, что скажу ему насчет ребенка… До дрожи в коленях страшно. Я безумно люблю Эрика, но не согласен расстаться с моим малышом… Просто не смогу… Ох, боже… Слезы, перестаньте неустанно литься из моих глаз! Я вам приказываю остановиться! Кажется, никто не повинуется моим приказам, а потому я сижу и задавленно всхлипываю.***
Пять минут сидел и просто дрожал от страха предстоящего разговора. Почему пять? Я считал. Больше-то заняться нечем. От стука в дверь подпрыгиваю и по инерции хватаюсь за живот. – Эй, малыш, нам нужно поговорить, - твердо поставленный женский голос. Его, думаю, ни с кем не спутаешь. Госпожа Мелинда. На ватных ногах стараюсь подняться. Не без труда, получается. Дрожащими руками отодвигаю стул в сторону. Холодные, чуть посиневшие пальцы отказываются меня слушать, и потому потребовалось, чуть ли не минуту, чтобы открыть, эти чертовы замки, которые я любезно закрыл. Высокая женщина, даже выше меня, а я далеко не маленький! Сто семьдесят пять сантиметров, если что! Ее длинные светло-пшеничные волосы заплетены в какую-то высокую прическу, а на ней было старинное платье. Простенькое, темно-синее, с длинным рукавом. Так странно ее видеть в этом. Обычно только официальные костюмы. Женщина прошла вглубь комнаты и присела на кровать, призывая жестом последовать ее примеру. Непослушными ногами дошел до нее, но рядом не сел. Уселся напротив, на стул. Так мне будет удобнее. Смотреть ей в глаза. Всегда так делаю. Госпожа отпустила смешок, прикрывая губы рукой. Она очень красива. Бледная кожа, почти как у меня. Хотя при беременности, лицо у меня чуть ли не позеленело. Стало светло-оливковым. Золотистые глаза, миндалевидной формы, с интересом рассматривали меня. Правильные черты лица. Пухлые губы. Прямой нос. Она, действительно, напоминала даму из девятнадцатых веков. Даже учитывая, что ей чуть больше сорока, она выглядела отлично! – Малыш, я знаю, что ты давно меня не видел, но ты слишком пристально меня разглядываешь, - ее приятный голос вырвал меня из размышлений. Смешок на розовых губах так и остался. – В твоих глазах я даже чувствую неприязнь к себе. Ты слишком сильно любишь моего сына, - все также усмехаясь, произносила она. – Здравствуйте, Госпожа Мелинда, - поприветствовал я, склонив голову в поклоне. – Привет, светлый мальчик, - улыбка не покидала ее лица. – Или, может быть, мне уже называть тебя сыном? – никогда не видел ее доброй улыбки. Но сейчас у нее даже морщинки у глаз образовались от радости. – В-вы, знаете? – Конечно, знаю! Миссис Перкинс не держит язык за зубами. Удивительно подвижная женщина! На ее-то восьмом десятке лет! – мягкий смех чуть-чуть сгладил мой страх. Надо же, а мне казалось, Эрик говорил, что миссис Перкинс чуть ли не при смерти. Я даже и не заметил, как начал гримасничать, но когда Госпожа длинным пальчиком разгладила морщинку меж моих бровей, я вернулся в реальный мир и понял, что я довольно-таки давно завис. – Меня же не просто так похитили? – Похитили? – рассмеялась женщина. – Хотя, можно и так сказать! – прекращая смех, произнесла она, расправляя плечи. – Мой сынок до безобразия глуп! – серьезно произнесла она, чем заставила меня вновь нахмуриться. – О боже! Да ты ненавидишь меня… - виновато улыбнулась Госпожа. – Ладно, не суть. Думаю, ты можешь представить чувства моего сына. Он примерно также, как и ты относится ко мне… Я сама виновата, знаю. Поэтому хотела хотя бы как-нибудь ему помочь. И, потому ты тут. – Я не понимаю, к чему Вы клоните… – По-моему, все предельно просто… Вы просто обязаны пожениться. Ты любишь его. Он любит тебя. Он позволил себе привязаться к тебе, а ты его безбожно игнорируешь… Несправедливо, правда? Думаю… – У меня есть на то причины! – прервал я ее, защищаясь, инстинктивно прикладывая ладошку к животу. – О боже… Милый, только не говори мне, что у тебя в животе находится мой внук? – не понимаю ее реакции. Она то ли рада, то ли в истерике. Густо краснею, вспоминая ту ночь… – Малыш! – воскликнула она, вскакивая. – Я так рада! Мой Эрик, наконец, порадовал меня внуком! – вытирая подступившие слезы, проговаривала она. – Какой срок? – Почти пять недель… - выдаю я, под натиском ее глаз. По-моему, она готова кинуться потрогать мой плоский живот, но я всем своим видом показываю, как сильно я этого не хочу. – Пять недель чего? – внутри все рушится от грубого голоса. Даже поворачиваться не нужно, чтобы узнать этот голос. Эрик… В одно мгновенье пролетел весь месяц, что я провел без него. Как я день за днем, жил без его улыбки. Как учился дышать без него. Невольно слезы наворачиваются, но я сдерживаюсь. Не хочу разрыдаться при его матери. – Эмм… Думаю, вам есть о чем поговорить, мальчики, - тактично сказала она, нагибаясь ко мне. – Не дрейфь! – подсказала Госпожа, целуя меня в макушку. И вот она уходит, оставляя нас наедине. Кажется, мой внутренний крик наполнил комнату, пока Эрик прошел вглубь, присаживаясь туда, где недавно сидела его мать. Он всматривается мне в лицо, а я отвернулся к окну, не желая выдавать своего страха. Альфа втягивает воздух в себя и хмурится. – Ничего не хочешь сказать? – рычит он, а я подтягиваю колени к груди, ставя ноги на стул. – У тебя появился альфа?! – отчаянно сдерживая крик, произнес Эрик. – Чего? – я не понимаю, о чем он. – Твой запах! Помимо твоей ванили и вишни я чувствую еще… - объясняется он, а я понимаю… С трудом сдерживаю всхлип, мотая головой. – Тогда, как ты мне прикажешь это понимать? Я четко чувствую нотки мяты! – снова рык доносится из его глотки, а я внутри весь дрожу. – Салли, ты сам знаешь, что я никогда не отличался особым терпением. Не заставляй меня ждать. Приказ моего альфы действует сильней, чем дуло пистолета. – Эрик… - всхлипывая, произношу. Слабак… Не сдержался. Хотя, всегда так. Никогда не сдерживаю себя, если рядом он… – Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя? – закрывая глаза, утыкаюсь в руки, лежащие на коленях. Еще секунд двадцать не решаюсь что-либо сказать. Но когда чувствую, что резко оказываюсь в воздухе, поднимаю голову. Хватаясь за шею альфы, снова всхлипываю, не в силах держать слезы в себе. – Ну же… - успокаивающе бормотал он мне на ухо, когда сел на компьютерный стул. – Салли, скажи уже. – Я ношу ребенка… - выдыхая ему в шею, произношу, еще раз хлюпая носом. – Твоего… Ступор – именно такая реакция была у Эрика. Но не успел я и испугаться, как вновь оказался в невесомости. – Салли… Милый… Родной… - невероятно нежно произнес мой любимый голос. Самая лучшая мелодия на всей Планете! – Ты даже не представляешь, как сильно я сейчас счастлив! – опуская на пол, проговорил он. Как только мои ноги касаются бархатного ковра, незамедлительно получаю легкий поцелуй в губы. Не считая солоноватого вкуса моих слез, этот поцелуй был невообразимо сладким. – Я люблю тебя… - прошептал он у самых губ, обжигая дыханием. Слезы вновь покатились по щекам… Впервые он сказал мне это словами… – И нашего ребенка… Я люблю вас обоих… От счастья слезы беспрерывно скатывались, падая на мои и Эрика руки.***
– А почему у тебя губа разбита? – тревожно интересуюсь, аккуратно касаясь царапины. Честно сказать, сейчас просто немыслимо тепло, лежать вот так на своем альфе, пока он бережно обнимает тебя, нежно касаясь еще плоского живота, где тихонько покоиться наш ожидаемый ребенок. – Вообще-то я не хотел приходить сюда, - честно признался Эрик, пристыжено улыбаясь. – Я думал, ты меня возненавидел, и потому я не хотел портить тебе жизнь и дальше… За его глупость я тихонько пнул его по колену. Зашипев от боли, он продолжил. – Но моя мать была другого мнения… - усмехнулся альфа, чуть крепче прижимая меня к себе. – Она все-таки бывший боксер… И вот, она «уговорила» меня… Я засмеялся, представляя, как Госпожа Мелинда, женственная, утонченная, с точеной фигурой, спаррингуется на ринге. И, как «уговаривает» собственного сына. – Честно, я не знаю даже, как объяснить… Может, мои воспоминания с детства исказились, но я не так представлял твою маму… – Оу… Ну, это нужно сказать спасибо моему деду. Он ей доходчиво объяснил, что за сыном нужно следить, а не работать. Но, мне тогда было уже семнадцать. Так что, немного поздновато, не находишь? – улыбаясь, говорит Эрик, а я вслушиваюсь в грубый бас, исходящий из его груди. – Зато, думаю, она теперь отыграется на Фелиции… Они, с отцом решили ее удочерить. – Что? – не понял. – А мое замужество?! Я думал, ты хотел ее удочерить. – Ну… - закусив губу, Эрик опустил голову, смотря мне в глаза. – Сначала это так и было… Но Фелиция, это просто предлог… Я просто хотел, чтобы ты вышел за меня… - стыдливо улыбнулся он, закрывая глаза. Я опять его пнул. Но он даже не шевельнулся. Минут сорок мы пролежали в кровати, просто обнимая друг друга. Впитывая тепло. Дыша друг другом. Вслушиваясь в чужие ритмы сердца. Биение будто сплелось с его и оно стало единым. Каждый стук моего, будто стук и его. От этого умопомрачительного чувства, будто мы одно целое, я почти задремал, но родной голос, доносившийся сквозь пелену навеянного сна, зазывал меня вернутся в реальность. – Салли… Я уже спрашивал, но все же… - нервная дрожь передалась моей руке, так как он держал ее у себя в ладони. – Ты выйдешь за меня?... Беззвучно усмехаюсь, поднимая голову. Отрываюсь от нагретого местечка. Сажусь на бедра своего альфы и тихонько тянусь к его лицу. Аккуратно целую веки, лоб, скулы, щеки, подбородок. Покрываю поцелуями каждый миллиметр его лица, довольствуясь этими ощущениями. И, наконец, перехожу к манящим губам. Приятный, тягучий, медленный поцелуй ясно дал понять мой ответ, но для достоверности, я его восторженно произнес вслух. – Боже, Эрик! Конечно, да!