Избранники Эпоны

Первый бой на арене Максимуса разбудил лязг открывающейся решётки. На входе в тюремную камеру стоял обыкновенный человек. Его окружали десять мамелюков. Незнакомец поглядел на пони, в глазах которых читался страх смерти. – За мной, вы все, – бросил он, и пони сразу повиновались. Все они, кроме Спитфайр, вышли в коридор. За ними лениво последовали двое воинов. Направившись к выходу, Хергер взял на руки огненногривую пегаску, очень ослабленную после обильной кровопотери, и зашагал рядом с Максимусом. Человек, вызвавший их, направился вперёд по коридору, приказав мамелюкам идти сзади пленников. В скором времени пленников вывели в большую комнату, наполненную оружием. В конце помещения виднелись ворота, за которыми, судя по всему, начинается песок арены. Отсюда уже были слышны дикие вопли зрителей, алчущих узреть кровопролитие. Максимуса вдруг заинтересовал вопрос: кого же должен развлечь предстоящий гладиаторский бой? Неужели Мозенрат тешит поединками на арене своих зомби и безмозглых вендалов? Странная публика… Вопли ожидающей боя толпы заставляли сердца пони сжиматься – особенно тех, кто уже бывал на арене и видел смерть своих сородичей. В течение двух боёв уже погибло восемь десятков пони, и те, кто помнили это, сейчас еле сдерживались, чтобы не впасть в неконтролируемую панику. Для Максимуса же это была вполне привычная обстановка. Просто очередная битва на арене, которую, впрочем, жизненно важно пережить. Собственно, почему римлянин так быстро освоился в ситуации и решил сделать из пони боевой отряд? Дело в том, что им двигало чувство долга перед Твайлайт, призвавшей его спасти Эквестрию. Что нужно сделать, чтобы одолеть змею? Обезглавить её! Раз уж он и Хергер теперь в змеином логове, то самое время нанести победоносный удар. Поэтому некогда погибать на арене – ни ему, ни Весельчаку. Геат, кстати говоря, тоже был спокоен перед битвой. Командир отряда мамелюков приказал пяти зомби оставаться с пленниками, а остальных взял с собой и ушёл. Пятеро ходячих мертвецов стояли на выходе из оружейной и монотонно следили за аренниками. – Может, перебьём их и сбежим? – предложил Хергер, опустив Спитфайр на стоящую рядом скамью. – Нет, из города нам не вырваться, – твёрдо ответил Максимус. – Что теперь? – огласила Рэйнбоу интересующий её вопрос. Римлянин оглядел оружейную и обнаружил в ней множество доспехов для пони, что изрядно удивило его. Кроме того, здесь было немало человеческого вооружения. – Облачайтесь в доспехи и крепите к ним копья, – ответил генерал. – Раненным тоже стоит надеть что-нибудь. Пони тут же принялись вооружаться. Воины решили заняться тем же самым. Они направились в ту часть помещения, в которой располагалось человеческое оружие, и приступили к выбору. – С чего ты вдруг решил помочь этим пони? – задал вопрос Хергер, натягивая на себя кольчугу. – Вместе легче выжить, – лаконично ответил Испанец, присматривая себе шлем. – А я думал, что тебе было больно смотреть на их страдания, поэтому ты решил взять их под своё крыло, – промолвил викинг с лёгким смешком. – Ну и это тоже, – улыбнулся римлянин. – Честно говоря, мне немного жалко этих маленьких кобылок, – вздохнул Весельчак. – Сейчас тебе предоставится возможность отомстить за них. Но главная месть будет вершиться позже, так что постарайся не погибнуть в этом бою, – сказал Максимус. – Решил прибить Мозенрата в его берлоге? – с улыбкой спросил геат, подозревая о планах соратника. – Да. Это наш шанс спасти Эквестрию. – Хо! Нашими соратницами будут пони! – послышалась насмешка в адрес кобылок, произнесённая знакомым голосом. Максимус и Хергер взглянули в сторону входа в оружейную комнату и увидели старого знакомого. – Улдин? – удивлённо произнёс Испанец. – Римлянин? И северянин? – в свою очередь удивился он. Гунн и девять его дружинников были приведены сюда мамелюками. Неужели, их тоже сделали гладиаторами? Весьма неожиданный поворот. – Что вы здесь делаете? – Аналогичный вопрос, – буркнул генерал. – Нас отправляют на арену за то, что я пощадил вас, – угрюмо проворчал гунн. – А нас просто пленили, – сказал Максимус. – Ну что ж, хорошо, что мы теперь в одном котле, – молвил Улдин, приближаясь к бывшим врагам. – Коль уж судьба так жестоко над нами пошутила, то будем мстить вместе. – Мстить? – переспросил Испанец. – Да, покажем Мозенрату нашу несгибаемость, – ответил гунн. – Я и мои воины жаждем крови! – Кто они, Испанец? – вклинилась Дэш в разговор людей. – Знакомые, – отмахнулся римлянин. – Готовься к бою, Рэйнбоу. – Эти пони с тобой? – осведомился Улдин. – Да, – подтвердил Максимус. – Привык защищать этих маленьких созданий, так? Это благородно, римлянин, но на арене каждый сам за себя. Оберегая их, ты сам попадёшь в объятия смерти, – изложил варвар. – Я не брошу их, – отрезал гладиатор. – Надеюсь, тебе хватит ума хотя бы на раненных силы не тратить, – сказал один из гуннов, указав на Спитфайр и Дерпи. Кажется, это был тот самый воин, что размахивал белым флагом перед переговорами. – Я лучше вскрою тебе глотку, чем оставлю раненных пони умирать на арене! – процедил сквозь зубы Испанец. – Тихо-тихо! – вмешался Хергер. – Вскрывать глотки друг другу будем на глазах публики. – Вообще-то, нам предстоит биться заодно, – промолвил Улдин, отодвинув своего разгорячившегося соратника назад. Он понимал, что в данной ситуации нельзя допускать ссор между своими воинами и этими двумя стражами. – А кто будет против нас? – поинтересовался викинг. – Мои бывшие воины, превращённые Мозенратом в зомби, – ответил вождь гуннов. – Интересный способ расправы он выбрал, – отметил Максимус. – Интересный? Ха! Я выберу более изощрённый способ расправы над ним! – прорычал степняк. – Хочешь убить Мозенрата? – с насмешкой спросил римлянин, не помышляя выдавать варвару собственные планы относительно этого. – Да, как и ты, – бросил Улдин. – Что ж, тогда добро пожаловать в аренный легион, – улыбнулся Испанец. Он сделал вид, что его нисколько не удивило столь уверенное утверждение гунна. Впрочем, было вполне логично предположить, что римлянину теперь больше ничего не остаётся, кроме как вынашивать планы по убийству мага. Вскоре пони завершили своё вооружение. Пегасы облачились в тяжёлые латы и надёжно прикрепили к ним сбоку рыцарские копья. Раненных же защищали кольчужные попоны, которые также решили надеть Свити Белль и Эппл Блум. Чуть позже с выбором оружия определились и люди. Максимус объяснил гуннам предполагаемую им тактику и велел взять на вооружение прямоугольные щиты, копья – на случай встречи с конницей – и мечи для ближнего боя с пехотой. Степняки прислушались к плану римлянина, хотя не очень-то собирались подчиняться ему. Сам Испанец взял подобное оружие, а доспехами ему служили поножи, поручи, анатомический панцирь и коринфский шлем. Хергер лишь облачился в крепкую кольчугу и прихватил с собой ютскую двуручную секиру вместе с коротким кинжалом. Северянин не хотел брать с собой слишком много железа. Теперь оставалось только ждать выхода на арену. Пони тряслись от страха, чувствуя, что в скором времени умрут жуткой смертью. Даже Рэйнбоу, любящая опасные приключения и разного рода испытания, едва сдерживала панику. Гунны стояли в сторонке, посмеиваясь над напуганными пони. Они были уверены, что эти маленькие создания не переживут грядущую битву, однако мысль об этом отнюдь не печалила их. Максимус и Хергер сидели на скамье, на которой рядышком лежала Спитфайр, и хладнокровно ожидали начала боя. Римлянин зачерпнул с пола холодный песок и протёр им ладони. Он, как всегда, был готов к бою, и эту готовность также разделял геат. Через некоторое время толпы аренных зрителей взревели необычайно громко. В этот момент начали медленно открываться деревянные ворота, ведущие на стадион. – Идите и умрите! – воскликнул человек, стоящий посреди десятка мамелюков. Хергер взял на руки Спитфайр и зашагал к выходу вместе с Максимусом. За стражами последовали гунны, в сердцах которых кипела ярость. Последними шли пони, трясясь от испуга. Дэш вышагивала впереди своего отряда и понимала, что ещё ни разу не ощущала столь сильного страха. Дрожь пронизывала всё её тело. Она посмотрела направо и увидела так же напуганную Скуталу. Ужас в сердце юной пегаски лишь усиливался от того, что она уже бывала на арене. Ей доводилось видеть кровавую расправу над другими пони, и теперь та же участь ждала оставшихся в живых. Надежд на выживание почти не было; едва ли эти люди смогут противостоять воинам-зомби и прочей нечисти. Хотя, если бы пленницы знали о том, как стойко Максимус и Хергер обороняли Замок Радужного Королевства вместе со своими доблестными соратниками, то, может быть, хоть чуть-чуть прониклись бы волей к победе. Воины и пони вышли на арену под гул толпы. Это место было круглым стадионом довольно больших размеров. Пределами ему служили высокие деревянные стены, над которыми возвышались места зрителей. Пожалуй, это сооружение вполне можно было сравнить с Римским Колизеем, выполненным, однако, в варварском стиле, поскольку основным материалом всех конструкций был не камень, а дерево. Максимус и Хергер взглянули на зрителей и поразились. Помимо привычных стражам вендалов здесь присутствовали странные существа, похожие на троллей или огров. На почётных местах на балконе сидели гвардейцы Мозенрата. Необычная разномастная публика издавала дикие крики в предвкушении кровопролития. Как же Максимусу знаком этот грохот толпы! Хергера же он раздражал, как и гуннов. А вот пони ужасались от этого шума всё сильнее и сильнее. Некоторые из них едва держались, чтобы не упасть в обморок. Испанец обратил свой взор наверх и увидел над ареной энергетический купол, о котором говорили пони. Тут всё предусмотрено, чтобы пегасы не смогли спастись от смерти бегством. Стало быть, спасаться придётся несокрушимостью в бою, коей Максимус желал научить этих маленьких кобылок. Хотя легче сказать, чем сделать. Пони слишком не приспособлены к кровопролитию, они страшились битвы… – Уводи своих к воротам, Хергер, – шепнул Максимус геату, когда ворота, из которых пленники вышли на арену, захлопнулись. Викинг вернулся к воротам, позвав за собой Эппл Блум, Свити Белль и Дерпи. Осторожно положив Спитфайр на холодную землю, он велел остальным пони стоять рядом с ней, а сам сделал шаг вперёд и принялся следить за происходящим, оперевшись на ютский боевой топор. Ожидая боя, геат посмотрел на ночное небо. Он увидел, что над магическим куполом буйствует метель. Северянин мечтательно глядел на завихряющийся снег, пока его внимание не привлёк выход врага. Максимус во главе с гуннами стоял в центре арены. Слева от пеших воинов находился отряд Рэйнбоу Дэш, а справа – отряд Скуталу. Когда огромные ворота, располагавшиеся напротив, начали открываться, римлянин рассказал гуннам о необходимости слаженных действий. Кривя душой, степняки согласились сражаться по его команде. В следующее мгновение из открывшихся ворот выбежали три разъярённые мантикоры. Они галопом устремлялись на воинов, будучи ненасытными до их крови. За тремя чудовищами следовало несколько десятков гуннов-зомби, которые некогда были верными воинами Улдина. Действительно, Мозенрат жестоко наказал степняков за неподчинение приказу. – Пегасы в воздух! Пехота в две шеренги! – выкрикнул Максимус, когда три монстра вырвались из ворот. Эти существа с телом льва, хвостом скорпиона и крыльями летучей мыши приводили в ужас пегасов и вызывали изрядное удивление у воинов. Как раз таки из-за подобных зверюг пони и боялись ходить в Вечнодикий лес. Обе манипулы пегасов зависли в воздухе, ожидая дальнейших указаний генерала. Пони очень надеялись, что мантикоры не воспользуются своими крыльями, чтобы перебить их в воздухе. Впрочем, за жизни воинов они тоже беспокоились. Пегасы прекрасно знали, что мантикоры очень опасны. – Сомкнуть щиты! Копья вперёд! – скомандовал Испанец, и пехота приготовилась отразить натиск чудовищ. Мантикоры разогнались перед атакой и, издав рёв ярости, прыгнули на пехоту. Первая шеренга из шести бойцов, в середине которой стояли Максимус и Улдин, была готова встретить опасность. Воины с полуприседа совершили выпад копьями, выставив их вперёд под углом в сорок пять градусов, и железные наконечники впились в мантикор. Грудную клетку каждого монстра пронзили по два копья. Но зверюги не собирались умирать так быстро. Упав наземь, они попытались как можно скорее вскочить и атаковать людей. Одна из мантикор, молниеносно поднявшись на лапы первой, совершила удар хвостом с разворота. Скорпионий хвост врезался в прямоугольные щиты, опрокинув первую шеренгу. Вторая линия пехоты сообразила быстро. Они перепрыгнули через головы поваленных соратников и добили монстра, едва успевшего встать в защитную стойку после мощного удара. Далее поднялись остальные чудовища, но тут же снова напоролись на копья людей. Теперь три агрессивные твари были повержены. Толпа, наблюдавшая за битвой, восторженно взревела при виде убийства мантикор. Гунны выкрикивали отборнейшие ругательства в ответ публике, однако Максимус не дал им расслабляться, ведь новый враг уже шёл в атаку. Пони, видевшие расправу над чудовищами, немало удивились доблести людей. – Разомкнутый строй! – гаркнул Испанец, видя приближение отряда зомби, насчитывавшего примерно сорок воинов. – Дэш! Скуталу! Обходите с флангов! Приказы были беспрекословно выполнены. Два отряда пегасов вылетели на свои позиции, чтобы быть готовыми нанести удар с флангов. Пехота же выстроилась так же в две шеренги, но не таким плотным строем. Когда толпа воинов-мертвецов была уже совсем близко, последовала новая команда: – Метаем копья! Одиннадцать копий устремились навстречу атакующим врагам. Стрелковая атака выбила из строя нескольких зомби, хотя её основное предназначение было в избавлении от копий, поскольку теперь в бою понадобятся мечи. Ходячих мертвецов лучше не колоть, а рубить. – Стена щитов! – крикнул римлянин, и шеренги сомкнулись. – Строй, вперёд! Пехотинцы плотным строем двинулись навстречу противнику, обнажив мечи. Перед столкновением с зомби Максимус приказал выгнуться дугой и встать в оборону. Медлительные зомби приблизились к новоиспечённым гладиаторам и обрушились на их щиты всей своей массой. К счастью, их движения были довольно топорными, что позволяло без труда расправляться с ними. Хотя численное превосходство брало своё. Время от времени воины получали рубленые раны от топоров, которыми были вооружены мертвецы. Испанец понял, что с ними нужно кончать как можно быстрее. – Пегасы, в атаку с тыла! – скомандовал он. Пони же слегка растерялись. – Вперёд, девочки! – воскликнула Рэйнбоу, пытаясь развеять панику в рядах соратниц и побороть собственный страх. – Отомстим за Эквестрию! Дэш ринулась в атаку на полной скорости, какую только могли развить её сильные крылья. За ней рванула вся её манипула, приободрившись примером, а потом отринули страх и кобылки отряда Скуталу. Оранжевая пегаска была ещё совсем молода, и летать научилась сравнительно недавно, однако сейчас она старалась работать крыльями изо всех сил, дабы не подвести соратников. Очень скоро Рэйнбоу Дэш врезалась в толпу врагов, нацелив копьё на одного из зомби. Вслед за радужногривой пегаской в строй супостатов врезался весь табун. Пехота же стала более активно теснить мертвецов. Через минуту Максимус приказал пегасам возвращаться на исходную позицию, ведь в ближнем бою они малоэффективны. Главная их сила – натиск, и только что они это доказали. Стремительная атака пегасов сокрушила почти два десятка зомби, что внесло существенный вклад в победу. Добить ничтожные остатки врагов воинам не составило труда. С толпой зомби было покончено под овации зрителей. Гладиаторам недорого обошлась эта победа, хотя каждый из них был по нескольку раз несильно ранен, а их доспехи и щиты стали слегка помятыми. Однако Максимус предполагал, что эта стычка – всего лишь аперитив. Как же прав он был… Победные ликования гуннов и пегасов прекратились, когда ворота снова начали открываться. Новые враги спешили отправить пленников к праотцам. В их рядах были древесные волки и тролли, подобные тем, что следили за боем со зрительских мест, только размерами поменьше. Лесных волчар было два десятка. Эти монстры явно превосходили обычных волков по размерам. Троллей же было полсотни. В качестве оружия они использовали мечи и секиры, а защитой им служили круглые щиты и железные нагрудники. Такая сила вполне могла сломить любое сопротивление со стороны пленников. – Дэш слева, Скуталу справа! Пехота в круг! – распорядился Испанец. Действовать нужно было быстро, так как волки и тролли неслись в атаку стремительнее, чем мантикоры и зомби. Два отряда пегасов заняли свои места и зависли в воздухе. Пехота же выстроилась в оборонительный круг. Когда всё было готово, Максимус отдал следующий приказ: – Черепаха! Пешие воины выстроили круглую римскую черепаху, правда, столь малым числом несокрушимый строй держать было нелегко. Максимус обернулся и увидел стоящего в ожидании Хергера, прекрасно понимая, что теперь на него наверняка обрушится какая-то часть врагов. Геат же был спокоен. Древесные волки уже набросились на неподвижную черепаху. Воины отталкивали бестий щитами, а потом разили их мечами. Однако волки не собирались гибнуть, никого не убив. Один особо яростный монстр атаковал в прыжке и выбил у одного гунна щит из рук. Бросок очередного волчары пришёлся на того же самого воина. Через пару секунд степняк уже лежал на земле с ранами от когтей на груди. Дерзкое чудовище, попав в центр черепахи, было тут же убито, и строй быстро сомкнулся, но его состав понизился на одного бойца. Оборона гладиаторов начала слабеть. – Держать строй! – напомнил Максимус гуннам, что только плотная черепаха даёт шансы на выживание. Волки окружили воинов со всех сторон и принялись изматывать их, атакуя, отскакивая обратно и снова атакуя. Тролли же обогнули строй с двух сторон и попытались допрыгнуть до пегасов. Но пони парили слишком высоко для них. Бросив эту глупую затею, они обратили свои взоры на Хергера, одиноко охраняющего четырёх пони. Теперь к викингу неслась целая толпа зеленокожих уродов. – Стрелковой атаки не будет, так что защити их своей магией, Свити Белль, – сказал Хергер, указав на Эплл Блум и раненных пегасочек. – А как же ты? – возразила единорожка. – Меня защитит это. – Геат всколыхнул в руках свою тяжеловесную секиру. – Но… – Делай что говорят, – буркнул викинг, желая пресечь любую попытку спорить с его планом. Свити повиновалась, хотя побаивалась за Хергера. Она думала, что полсотни троллей убьют его без особых затруднений. Но спорить с ним было бесполезно. Единорожке потребовалось немало усилий, чтобы создать защитное поле, окутавшее её, Эппл Блум, Спитфайр и Дерпи. Продолжая держать магический щит, она следила за викингом. Наиболее стремительный тролль с мечом подбежал к Хергеру и совершил удар наотмашь, надеясь снести ему голову. Геат пригнулся, и лезвие со свистом пролетело над его макушкой. Выпрямившись, он пустил в ход секиру. Сперва топор врезался в массивное плечо тролля, а затем последовал сильный удар с разворота по ногам. Монстр подлетел вверх тормашками, после чего гулко упал на спину с раздробленной голенью. Теперь врага оставалось только добить. После столь стремительного и мощного удара Хергеру напомнили о себе раны, полученные в недавних боях за Замок Радужного Королевства. Однако викинг пересилил боль, приготовившись встретить следующих недругов. Теперь его атаковали пять троллей, занеся мечи и секиры над головами. За ними же следовали остальные их сородичи, хотя некоторые из них решили помочь древесным волкам в прорыве черепахи. Сражаясь с волками, Максимус заметил трудное положение Хергера. Быстро оценив обстановку, он приказал отрядам пегасов отвлекать троллей, чтобы они не обрушились на геата полным составом. Рэйнбоу и Скуталу с трудом представляли, каким образом они будут выполнять приказ, но действовать нужно было быстро. Поэтому они тут же принялись за дело. Их отряды пролетали над головами монстров, не давая им сосредоточиться на атаке. Некоторым из них даже удавалось убивать отдельных троллей, пронзая их незащищённые спины копьями. Пока пегасы атаковали отряд троллей сзади, Хергер прорубался сквозь их ряды спереди. Секира в руках лучшего дружинника лорда Беовульфа была подобна молнии, раз за разом сокрушая черепа, грудные клетки и конечности зеленокожих чудовищ. Впрочем, тролли тоже были сильными воителями, и если бы не своевременная поддержка пегасов, то геата уже раздавили бы. Пока что он словил лишь несколько царапин и рубленую рану на бедре. Вражеский топор прорвал кольчугу и довольно глубоко вонзился в плоть. Максимус и Улдин наконец-то изрубили в щепки последнего волка. Их строй потерял четверых пехотинцев, поэтому теперь гладиаторов оставалось всего семеро. Таким малым составом черепаху уже не удержать. Окинув взглядом разрозненную толпу троллей, которых ещё оставалось чуть более тридцати, Испанец отдал приказ о контратаке. Пехотинцы покинули строй и взялись за индивидуальный бой с монстрами. Восемь воинов быстро расправлялись с троллями. Кроме того, их число время от времени сокращали налёты пегасов. В скором времени зеленокожие были перебиты, правда, и гладиаторы понесли определённый урон. Они потеряли очередного пехотинца, их доспехи были разбиты, а Хергер вывихнул себе левую руку неудачным замахом. Теперь мощный двуручный удар давался викингу с трудом, причиняя весьма неприятную боль. По всей арене валялись изрубленные волки, трупы троллей и мантикор, а также останки зомби. Обагрила песок и кровь гладиаторов, некоторые из которых пали, а все остальные были ранены. Пегасы тоже не вышли из воды сухими, заработав множество царапин. Благо, крепкие доспехи берегли их от смертельных ударов. Публика была в восторге от столь ожесточённого боя. В общем-то, всеми предполагалось, что воины достойно покажут себя на арене, но вот от пони храбрости никто не ожидал. Да, аренный легион, наспех организованный Максимусом, сразился на славу! Однако это был ещё не конец. Вражеские ворота открылись снова… Арену сотряс громкий рёв, и очень скоро из ворот вышел дракон в сопровождении двух десятков троллей. Огромный ящер влачил за собой массивную цепь, которую тут же закрепили зеленокожие твари на стальной петле, надёжно вбитой в стену у ворот. Вполне вероятно, что это была мера предосторожности, дабы дракон не покинул стадион и не начал убивать зрителей. Гладиаторы и пегасы с ужасом смотрели на грозного противника, потеряв надежды на выживание. Дракон зашагал на четырёх когтистых лапах по направлению к воинам. Он приблизился к ним настолько близко, насколько ему это позволяла цепь, а потому не достиг даже середины стадиона. В ярости от недосягаемости оцепеневших воинов, ящер начал извергать пламя. Огонь устремился на гладиаторов, суля им жуткую смерть, но рассеялся при столкновении с какой-то зеленоватой энергией. Максимус обернулся назад и увидел, как старательно Свити Белль держит магический щит, не давая дракону сжечь ратников. Хергер же внимательно разглядывал ящера. Устремив взор на длинную шею чудовища, он заметил то самое слабое место, о котором когда-то король данов рассказывал Беовульфу. – Хродгар… – шепнул геат, помянув имя короля-драконоборца. Теперь он понял, что должен делать, поэтому тут же обратился к Максимусу: – Под горлом у дракона есть слабое место. – Возьмёшь его на себя? – спросил Испанец. – Да. – Пегасы, отвлекайте дракона! Пехота за мной! – отдал приказы генерал. Выжившие шесть гуннов образовали строй, который возглавил Испанец, и двинулись навстречу троллям, чтобы прикрыть Хергера. Пегасы же витали вокруг дракона, стараясь сбить его с толку. А викинг закинул секиру за спину, закрепив её на ремешке, и быстро рванул к цепи, тянувшейся к шее гигантского ящера. Пламя, извергаемое чудовищем, старалось сжечь надоедливых пегасов, но Свити Белль защищала их при помощи магии. Однако дракону всё же удалось спалить одну пегаску по имени Флиттер. Первая потеря в своих рядах изрядно пошатнула кобылок. Теперь они маневрировали не столь уверенно, и в скором времени ящеру удалось сбить своим тяжёлым хвостом очередную пони, пролетавшую сзади на непростительно низкой высоте. Пегасочка по имени Клаудчейзер рухнула на песок и была моментально убита секирой тролля. Теперь пегасы решили отступить к своим воротам, чтобы быть подальше от смертоносной рептилии. Хергер уже схватился за цепь и начал взбираться на монстра. Максимус и его пехотинцы сражались с толпой троллей, одновременно стараясь не быть убитыми драконом. Впрочем, ящер мог разве что только случайно раздавить их. Он не охотился за людьми, поскольку жаждал крови разъяривших его кобылок. Стараясь приблизиться к ним, дракон дергался изо всех сил и вскоре порвал цепь. К счастью, геат остался на той части цепи, которая свисала с чешуйчатой шеи. Чудовище рвануло к пегасам, желая изничтожить их. Резкие движения осложнили задачу Хергера. Максимус, тяжело раненный в бок, убил последнего тролля, после чего повёл гуннов на дракона, дабы тот не поубивал пони. Похватав с земли свои копья, пешие ратники метнули их в ящера. Однако чешуя была слишком крепкой, в силу чего бросок не дал никакого толку. Все надежды были на то, что Хергер справится с задачей, а Свити защитит пегасов до тех пор, пока дракон не будет убит. Хотя всё было слишком сложно… Яростная рептилия мотнула головой, попытавшись сожрать пролетающую рядом Рэйнбоу Дэш. Тем самым могучий зверь захлестнул цепь себе на затылок. Теперь викинг оказался верхом на драконе. Цепь же висела на шее ящера как большие бусы. Вытащив из-за пояса кинжал, Хергер прибил цепь к чешуе, чтобы она не слетела с затылка исполина в самый ответственный момент. Он убедился в надёжности скрепки и быстро спустил вниз, приблизившись к нужному месту. Держась правой рукой за цепь, левой геат постарался вытащить из-за спины секиру. Это было нелегко, ведь рука вывихнута, да и положение не очень-то удобное. Через полминуты усердия он всё-таки достал ютский топор и, сжав рукоять покрепче, постарался пробить им кожу монстра, которая именно в этом месте была довольно тонкой. Сделав эту работу, викинг увидел внутренности дракона. Он засунул секиру в пробитое отверстие и попытался достать до сердца. Прекратив погоню за неуловимыми пегасами, ящер обратил внимание на пехотинцев, закидывающих его топорами и мечами убитых троллей. Он повернулся и пустил языки пламени прямо в воинов. Огонь, извергаясь из нутра чудовища, прошёл по пищеводу и сильно обжёг руку Хергера, пробовавшего достать до сердца. Резкая боль заставила его выронить оружие. Свити защитила пехоту от пламени дракона, однако убить его теперь было нечем. Отринув нахлынувшее отчаяние, Хергер решился на дерзкий шаг. Он начал интенсивно раскачиваться на цепи. Нужно было торопиться, ведь дракон только что разбросал воинов по всей арене при помощи хвоста и теперь устремился к раненным пони. Раскиданные пехотинцы приподнялись, кряхтя от боли, и принялись следить за действиями дракона, будучи не в силах сражаться с ним дальше. Пегасы замерли в воздухе, удивлённо глядя на геата. Раненные же обомлели от страха при приближении дракона. Эппл Блум и Свити Белль тоже были напуганы до смерти. Хергер качался на цепи туда-сюда, выставив обожжённую вывихнутую руку вперёд. Наконец сделав последний рывок, он проник ладонью внутрь монстра и крепко стиснул его сердце пальцами. Викинг вырвал его как раз в тот момент, когда открытая зубастая пасть ящера уже устремлялась на беззащитных пони с целью сожрать их. Подняв над головой всё ещё бьющееся сердце, геат издал победный клич. Дракон завалился на бок и тяжело рухнул наземь, придавив своей массивной шеей Весельчака. Зрители замерли от изумления. Гладиаторы и пони тоже опешили. Через несколько секунд ошалелого состояния, они кинулись к поверженному дракону. Рэйнбоу Дэш и Скуталу первыми приблизились к шее дракона. Из-под большой туши торчала рука геата. Пегаски схватились за неё и постарались вытащить героя. Подоспевшие воины помогли кобылкам, слегка приподняв край шеи ящера, правда, эта нагрузка далась им нелегко при многочисленных ранах. Вскоре викинг был извлечён наружу. Максимус положил Хергера на спину. Воины и пони обступили его со всех сторон. Спустя пару секунд норманн приоткрыл свои голубые глаза, обрадовав тем самым всё своё окружение. – Жив, герой? – улыбнулся Испанец. – Да! Кажется, этот дракон выровнял мне позвоночник, – усмехнулся Хергер. Он схватился за протянутую Максимусом руку и поднялся на ноги. Зрители завизжали от радости, когда узнали, что геат жив. Пусть эти воины и являются пленниками их господина, тем не менее, те, кто умеют сражаться, всегда будут любимы воинственными сердцами. Возможно, теперь этих храбрых гладиаторов ждёт популярность в армии Мозенрата. Вспоминая Колизей, Максимус проникся некой ностальгией. Он поднял свой меч к небу и издал боевой клич, который поддержали воины, а затем и кобылки. Пусть битва закончилась не без потерь, тем не менее, пони ожидали гораздо более худшего исхода. Они смотрели на Испанца и Весельчака как на свою последнюю надежду, ведь благодаря им только что был взят верх. Без тактик римлянина и знания викинга о слабом месте дракона ничего бы не вышло. Преисполнившись воодушевления, Рэйнбоу и Скуталу начали выкрикивать прозвища двух храбрецов, внёсших наибольший вклад в победу. Это был своеобразный боевой клич, который вскоре поддержали все. – Испанец! Весельчак!..