Спустя месяц после последних событий.
Мерседес всегда была популярной девушкой, но она никогда не ставила себя выше остальных студентов в университете. Ее любили, ее обожали и боготворили, ею восхищались, о ней говорили и мечтали, ее пытались покорить. Она всегда была в центре внимания, а Франциско это знал и мирился с этим. Но не сейчас, когда уже не носил статус «просто друга». Ему слишком сложно терпеть и не ревновать, когда вокруг нее столько парней, когда она отвлекается на очередного поклонника, прерывая его рассказ. Франциско терпит всё это ради Мерседес, однако с каждым днем это все сложнее. Ему хочется кричать и биться кулаками об стену, да только смысла от этого нет никакого. Штосселю надоело ловить сочувствующие взгляды Диего, который никак не может повлиять на лучшую подругу, понимающие взгляды Альбы, которая не любит вмешиваться в чужие жизни, и насмешливые взгляды Хорхе, в которых так и читается «я тебя предупреждал». Да, Бланко предупреждал своего лучшего друга, чем все это может обернуться, но брюнет не слушал. Когда дело касается Мерседес, его мозг явно начинает работать как-то не так. Франциско игнорирует все эти взгляды, которые преследуют его даже, если он закроет глаза. Но он не может игнорировать тот факт, что Мерседес изменилась. Это подмечают абсолютно все в их компании, но никто ничего не делает. Штоссель знает, что у Диего и Мерс есть негласное правило – не лезть в личную жизнь каждого, а Хорхе не будет разговаривать с подругой об ее изменениях. Фран не дурак, он видит, что Бланко наблюдает с интересом за переменами в Ламбре, словно, находит это весьма забавным. Брюнет ловил несколько непонятных взглядов, направленных в сторону светловолосой девушки, которые наполнялись насмешкой, стоило Хорхе заметить Франциско. Альба пожимает в ответ плечами и улыбается тепло, говоря, что все наладится. Мартина лопочет о радужном будущем лучшей подруги и притаскивает каждый вечер журналы с фотосъемками мисс Ламбре. И словно никто не видит, что Штоссель почти на грани, что совсем скоро сорвется. Идущая рядом девушка аккуратно сжимает его пальцы и одаривает яркой улыбкой. Франциско смотрит на нее с тоской в глазах, припоминая, что раньше Мерседес всегда пыталась заглянуть в его глаза. Да и искренности в ее равнодушно колючих приветствиях было больше, чем в нежных прикосновениях и широких улыбках, от которых сводит скулы. Парень понимает, что ей тяжело проводить грань между реальной жизнью и жизнью перед камерами. Головокружительный успех блондинки делает ее востребованной, она становится все более занятой. Взять к примеру вчерашнее неудавшееся свидание, на которое он пришел как идиот с ее любимыми кремовыми розами, а она написала смс, что не получается освободиться. Франциско рад за нее, бесконечно и искренне рад, вот только ноющее чувство в области груди не дает покоя. Мерседес яркая и солнечная, она обжигает и ранит, не прилагая для этого особых усилий. Его предупреждали, что он обожжется, что ему будет нескончаемо больно находиться рядом с ней, но он упрямо шел к своей цели. И теперь, когда до победного конца остается совсем немного, он чувствует, как силы внутри него заканчиваются, как всё его существо заполняется отчаянием. Ему завидуют окружающие, ведь он все-таки друг самой Мерседес Ламбре, а Франциско это ненавидит. Он сильнее сжимает хрупкую ладонь девушки, отгоняя от себя мысли о том, что она фарфоровая. Нет, Мерседес Ламбре – не фарфоровая куколка, как считают почти, что все вокруг. Блондинка убирает выбившуюся из пучка прядь за ухо и слегка склоняет голову на бок, ожидая объяснения от парня. У Франциско перехватывает дыхание, ведь она всегда выглядит безупречно. Черно-белая юбка с завышенной талией, коралловая блузка с закатанными рукавами и высокие каблуки. Один только непонимающий взгляд карих глаз заставляет парня потерять весь запал, оставив лишь желание кинуть к ее ногам весь мир, исполнить все ее мечты. Франциско кажется, что чувства, испытываемые к этой девушке, намного сильнее простой любви, сильнее него самого. Но и дальше так продолжаться не может, ведь он тоже человек с собственными принципами. -Что-то случилось? – тихо спрашивает девушка, передергивая плечиком от этой напряженной тишины между ними. – Мы опаздываем, поэтому говори, не молчи. В ее голосе появляется нетерпение и какая-то капризность, смешанная с усталостью. Штоссель может и не знает о ней прошлой, но знает все ее привычки наизусть на данный момент. Она скрывает свою усталость от остальных, представая в образе вечно бодрой и сияющей девушки. Когда-то давно она была такой, но стоящая перед ним девушка кажется ему незнакомкой. Та Мерседес Ламбре не цокала языком и не посматривала демонстративно на часы, всем своим видом показывая, что ей не интересно. Та Мерседес Ламбре всегда интересовалась окружающими ее людьми, всегда находила на всех время. -Ты изменилась, - выдает брюнет, ощущая горечь на кончике языка, а также тяжесть в груди. – Сильно изменилась, Мерс. -Фран, люди имеют свойство изменяться, - легко улыбнувшись, отвечает девушка, хотя в глазах проскальзывает раздражение. – Если это все, то пойдем, - она делает несколько шагов вперед, а после поворачивается и заговаривает с нескрываемым раздражением. – Ну, что еще? -Нет, Мерседес, это только начало, - Франциско чувствует внутри себя клокочущую ярость, готовясь взорваться. – Посмотри, что с тобой произошло? Где та Мерседес Ламбре, которая искренне улыбалась и смеялась? Где та Мерседес Ламбре, которая если и носила маску, то только для того чтобы не ранить близких людей? Где та обычная девушка, которая покоряла людей своей добротой? Где та Мерс, в которую я влюбился? Франциско сжимает ее плечи, опустив голову так, чтобы их глаза находились на одном уровне. Карие глаза, напоминающие горячий шоколад, против глаз, похожих на медовые. Мерседес испытывала желание зажмуриться, ведь отчаяние и боль этого парнишки были слишком осязаемы. Она понимала, что брюнет прав, но иначе не могла поступать. Просто по-другому сейчас невозможно, а он обязательно поймет все позже. Мерседес обещает сама себе, что все расскажет ему, только не сейчас. -Она все еще тут, - тихо отвечает девушка, накрывая его ладони сверху своими. – Ты веришь мне, Фран? -Верю, - глухо шепчет он, одним рывком вжимая податливое тело в свое. – Верю, Мерси. Мерседес хочется плакать, но она не может позволить себе такого. Она понимала, что Штосселю тяжело рядом с ней, что она ломает этого милого парнишку. Но Ламбре не может отказаться от него, слишком не просто это. Франциско до безобразия теплый и необходимый, рядом с ним она вспоминает, что значит быть любимой. В конце концов, рядом с Франом мысли о прошлом отступают. Они переплетают пальцы и продолжают путь дальше, где Франциско снова встречается с сочувствующим взглядом Диего, понимающим взглядом Альбы и насмешливым взглядом Хорхе. Но Штосселю плевать на эти взгляды, ведь девушка, которую он полюбил всем естеством, отчаянно нуждается в нем. А ради этого можно вытерпеть, что угодно, поэтому он игнорирует выразительный взгляд лучшего друга и идет дальше, сжимая прохладную ладонь.Обеденный перерыв, университет Буэнос-Айреса.
Диего провожает взглядом удаляющуюся фигуру лучшей подруги в сопровождении Стефани и Альбы. Девушки о чем-то переговариваются и смеются, выглядя счастливыми донельзя. Рядом с ним сидят обиженные Хорхе и Франциско, которых с собой не взяли. Ко всему прочему Бланко получил и подзатыльник от Мерседес, а Стефани лишь виновато пожала плечами и чмокнула перед уходом. Домингес позволил себе смешок, но постарался замаскировать его под кашель, поймав прищуренный взгляд лучшей подруги. Ему не хотелось погибнуть смертью храбрых в столь молодом возрасте. А потому он с насмешкой пронаблюдал за тем, как Франциско и Хорхе все же рискнули отправиться вслед за девушками. -Так и знайте, что спасать я вас от разъяренной Мерс не буду, - крикнул им брюнет вдогонку, переходя на смех. Довольно выдохнув, парень отправился в аудиторию на третьем этаже, доставая свою тетрадь с конспектами на ходу. На днях ему звонила мать, явно обеспокоенная и даже огорченная, но Диего продолжал делать вид, что ничего не происходит. К счастью или, к сожалению, но он умел притворяться, что все в порядке, когда это не так. Кинув тетрадь на парту, за которой он всегда сидел с Мерседес, Домингес расположился на своем месте, окидывая одногруппников равнодушным взглядом. Услышав краем уха имя своей лучшей подруги, парень перевел свой взгляд в сторону дверей, а затем вернулся обратно к изучению тетради. Но осмыслив увиденное, Диего резко повернулся обратно, встретившись с взглядом шоколадных глаз. На него, не отрывая взгляда, глядела никто иная, как сама Лодовика Комельо, что явно не осознавала, что неприлично таращится на людей в обществе. Диего никак не мог поверить в то, что его здравомыслящая подруга свяжется с сумасшедшей художницей, что явно обитает в собственном мире. Девушка, слегка склонив голову набок, наблюдала за ним, словно, пыталась вспомнить, кто же находится перед ней. С досадой оглядев ее внешний облик, парень собрался отвернуться, надеясь, что Комельо не захочет поболтать с ним. Это могло бы подпортить его репутацию. -Фальшивка, - произнесла девушка, кивая самой себе, а после растягивая свои пухлые губы в широкой улыбке. – Точно, фальшивка. -Это ты мне? – раздраженно поинтересовался парень, понимая, что общение с такими людьми может навредить его репутации. -Фальшивка, - Лодовика даже хлопнула в ладоши, приковывая чужое внимание к ним. Не выдержав, Домингес схватил девушку за тонкое запястье и потащил вслед за собой из аудитории. Он чувствовал кожей, как Комельо глядела прямо перед собой, точнее на его лопатки. Странная художница подтверждала слова о своем сумасшествии и с помощью одежды. Синие колготки, не смотря на довольно теплую погоду, черные шорты с поясом, а также широкая белая рубашка навыпуск, на ногах тяжелые ботинки. Неизменными атрибутами были цветастый шарф вокруг шеи и пучок с торчащей из него кисточкой. Сморщившись при виде ее внешнего вида, парень с досадой поглядел на свою руку, что сжимала ее запястье с достаточной силой. Неосознанно Диего отметил тот факт, что при таком захвате на нежной коже Мерседес остались бы синяки, а Альба просто не позволила бы совершить такую выходку. -Объяснишь? – прищурив глаза, прорычал Домингес, отпуская ее запястье. Но Комельо этим было не пронять. Она смотрела на него, широко распахнув глаза и хлопая ресницами. Протянув к парню руку, девушка невесомо провела по его щеке пальцем, что был испачкан в желтой краске. Отпрянув, брюнет ошарашено уставился на собеседницу, что неожиданно заинтересовалась собственными руками больше, чем стоящим напротив парнем. Тяжело вздохнув и призывая себя к успокоению, Диего решил отправиться на лекцию, потому что времяпровождение в компании сумасшедших художниц явно не для него. -Ты слишком правильный, и это неправильно, - раздался тихий голос, заставивший Диего вздрогнуть. Если подумать, то она обращается в его сторону, лишь третий раз, всякий раз игнорируя при случайных встречах. Домингес решил промолчать, подумав, что с него хватит этих случайных встреч. Ему необходимо проучиться еще полтора года в таком же темпе, а после его сразу же возьмут на работу в крупную корпорацию. Репутация для него важнее всего, а потому общение с Лодовикой Комельо может ее пошатнуть. А этого допустить невозможно. Именно поэтому Диего продолжил свой путь, засунув руки в карманы джинс, пытаясь игнорировать ее пронзительный взгляд в области его лопаток. -Надо быть настоящим, - ее шепот достигает его, заставляя выпрямить спину и замереть на месте. Лодовика коротко улыбается, прикрывая на мгновение глаза, а после проскальзывает мимо него. Диего провожает мутным взглядом ее стройную фигуру до поворота, теряясь и впервые не находя так быстро ответов. В его жизни все и всегда было логично, но Лодовика Комельо ломала все его выстроенные границы, раз за разом вторгаясь в его жизнь. Эти случайные встречи перестают быть случайными, а Диего уже не может скрывать зародившийся интерес. Домингесу лишь хочется доказать этой художнице, что его мир куда правильнее ее, непостоянного и не отличающегося стабильностью. Когда довольный Франциско интересуется у него, почему его щека испачкана в желтой краске, а Бланко отпускает свои шуточки, одна Ламбре растягивает губы в хитрой улыбке и смотрит куда-то за его спину. Диего судорожно пытается оттереть ярко-желтую полоску, а Мерседес подмечает, что пальцы Лодовики Комельо испачканы в точно такой же краске.Обеденный перерыв в школе искусств.
Мартина смотрит на заламывающую свои тонкие и бледные пальцы девушку и чувствует жалость. Мариса Тин выглядит невероятно хрупко и беззащитно, а также растерянно. Она никак не думала, что ее лучшие подруги узнают правду, а также захотят обсудить это. Мариса приговаривает себе, что пора взять себя в руки, и нарочито небрежным движением убирает свои светлые волосы назад. Она теряется под сочувствующим взглядом Мартины, ведь привыкла сама так на нее смотреть, а также под обиженным и немного злым взглядом Канделарии, ведь та никогда не смотрела так. Мариса понимает, что сама виновата в том, что не рассказала им раньше. Сеньорита Тин искала подходящей возможности, но та так и не наступала. -Почему ты не рассказала нам о своей помолвке? – обвиняющие нотки в голосе рыжеволосой девушки смешиваются с обиженными. – Мы ведь твои подруги, Мариса. -Не было подходящей возможности, - тихо отвечает Мариса, пряча виноватый взгляд и желая проваляться сквозь землю. Шатенка вздыхает и смотрит понимающим взглядом, отчего Марисе хочется взбунтоваться. Но леди Мариса Тин всегда остается той самой леди, которой привили правила этикета еще в детстве. Мариса отличалась от других девушек ее времени, чем всегда восхищалась Мартина. Но теперь Штоссель понимает, что за этим всем скрываются самые настоящие консервативные порядки в их семье. Мартина тоже является дочерью богатых родителей, однако ни ей, ни даже Франу не запрещали вести себя так, как ведут себя молодые люди их возраста. Канделарии же и вовсе не знакомы такие варварские правила и порядки в семьях. И Молфесе даже счастлива, что проживает в обычной семье, ведь для нее заморочки высшего общества совершенно неприемлемы. -Мариса, мы просто переживаем за тебя, вот и все, - мягко произносит шатенка, надеясь, что тин отреагирует спокойно. Однако по взгляду голубых глаз, что напоминали сейчас штормовое море, она понимала, что спокойствия им не видать. Мариса непривычно жестко и зло ухмыляется, а после присаживается на одну из парт, складывая руки на груди. Канде переглядывается с Мартиной, но также находится в неком шоке. -Вы вдруг с чего-то решили, что имеете права обвинять меня в том, что я что-то от вас скрыла, - Мариса растягивает буквы, прожигая каждую из подруг тяжелым взглядом. – Однако вы и сами не спешите раскрывать все карты. -Ты о чем? – Канделария судорожно облизывает свои полные губы, стирая ярко-красную помаду, и пытается улыбнуться. – Нам нечего скрывать, ведь так Марти? Штоссель кивает головой, подтверждая слова рыжеволосой подруги, и примирительно улыбается, однако непонятное чувство тревоги никак не отпускает ее. Мариса закидывает ногу на ногу, отчего ее юбка слегка задирается, и прикрывает глаза. -Пожалуй, я сама тогда начну, раз вы не хотите, - блондинка останавливает свой взгляд на рыжеволосой особе, которая выглядит уверенно. – Вот ты, Канде, явно не спешила нам рассказать о том, что сбежала вместе с Нико с его дня рождения. Молфесе бледнеет, не понимая, откуда у Марисы такая информация. Это могло означать только то, что кто-то видел их вместе. Ей хочется спросить у подруги, но не может вымолвить и слова. А Мариса тем временем переводит взгляд на заметно напрягшуюся шатенку, которая всерьез начинает переживать о своем секрете, о котором если кто-то и догадывался раньше, но вслух никогда не произносил. -А Марти у нас скрывает имя парня, в которого влюблена с детства, что странно, не так ли Канде? – Мариса не смотрит в сторону Молфесе при общении, она следит за появившейся гримасой ужаса на лице шатенки. -Хочешь сказать, что ты знаешь, кто это? – дрожащим голосом спрашивает Мартина, заранее уже зная точный ответ. -Знаю давно, - Мариса слегка улыбается и держит прямую осанку, гордясь самой собой. – Это Хорхе Бланко, лучший друг твоего старшего братца. Канделария издает пораженный вздох, зажимая себе губы ладонями, а Мартина кривится. Девушки озадачены, но не могут не восхититься своей подругой, ведь та знала то, о чем никто не знал или не догадывался. Теперь же им стоило решать, что делать дальше. Все их секреты были известны друг дружке, но проще от этого, ни капли не становилось. Хотя все же плюс в сегодняшнем разоблачении был, теперь им не надо лгать друг другу. -Вот мы влипли, - нервно улыбаясь, озвучила общие мысли рыжеволосая девушка, а после засмеялась. Ей вторили голоса шатенки и блондинки, которым неожиданно стало проще и легче дышать. Оковы, что сдерживали их все это время, словно спали. Не зря же говорят, что боль, разделенная на несколько частей, легче переживается. Чтобы не происходило в их жизнях, они навсегда остаются лучшими подругами. Пожалуй, этому у них стоит кое-кому поучиться.Вечер того же дня.
Хорхе буквально не может оторвать глаз от идущей рядом с ним девушки. В такие моменты Бланко начинает завидовать самому себе, ведь Стефания такая красивая и настоящая. Шатену нравятся ее светлые волосы, что свободным водопадом лежат на ее плечах, и переливаются на солнце бликами. Ему нравятся ее серые глаза, что похожи на расплавленное серебро. Хорхе нравится невесомо касаться пальцами ее бархатной кожи и видеть смущение на зардевшихся щеках. Стефани убирает мешающиеся пряди волос за ухо и продолжает что-то рассказывать, смеясь при этом. И Хорхе кажется, что ее смех похож на перезвон колокольчиков, а пахнет от нее чем-то неуловимым и таким родным. -Ты меня слушаешь? – блондинка надувает губы и толкает острым локтем в бок, заставляя парня охнуть. – Хорхе, прекрати витать в облаках. -Я просто залюбовался тобой, - шатен умиленно улыбается, замечая, как девушка пытается спрятать покрасневшее лицо в ладонях. – Ты очень красивая, Стефани. -Перестань меня смущать, - светловолосая смеется и пихает парня в ребра, заставляя того дергаться. Шатен с непонятным восторгом наблюдает за этой невероятной девушкой, ощущая давно позабытое чувство жизни. Ему кажется, что с появлением Стефани в его жизни, в него словно вдохнули желание жить. Он пытается идти вперед, ему даже кажется, что ради этой удивительной девушки, отчаянно требующей мороженого, он готов забыть о прошлом. Хорхе щелкает блондинку по носу и идет к ларьку с морожеными. Парень выбирает фисташковое мороженое для Стефани, а после просит еще рожок клубничного мороженого с шоколадной крошкой. Стефани чмокает парня в щеку и с удовольствием ест свое мороженое, в то время как Хорхе с удивлением смотрит на клубничный рожок в своих руках. Девушка смотрит на парня жалостливым взглядом, и Бланко отдает ей свой рожок. А после срывает с ее губ поцелуй, который почему-то отдает апельсиновой горечью. Парень подает ей руку и предлагает прогуляться по парку, стараясь не глядеть на клубничный рожок в руках девушки. На самом деле Хорхе не любит клубнику, а шоколад не ест со старшей школы, но все также продолжает покупать это самое мороженое. Шатен любуется своей девушкой с душой ребенка, не желая отрывать от нее взгляда. Рядом с ней ему совершенно не хочется вспоминать прошлое, не хочется копаться в себе, а просто плыть по течению. Ему кажется, что в Стефани заключено все то, что он так отчаянно искал столько лет. Хорхе переводит взгляд в сторону и цепляется за каштановый оттенок в листве. Хрупкая фигура в светлых штанах и розовом свитере сидит на скамейке, сокрытой за кустами. Ее волосы слегка развивает ветер, а сама она пускает мыльные пузыри. Девушка смеется звонко, запрокидывая голову назад, и тянет руку к небу, словно пытается до чего-то дотянуться. Хорхе провожает Стефани до остановки, вовлекая на прощание в долгий поцелуй и запутываясь руками в ее волосах. А после торопливым шагом направляется обратно в парк, в поисках непонятно чего. Бланко с горькой усмешкой вспоминает слова Комельо, признаваясь самому себе, что никак не может отпустить чертово прошлое. Он улыбается при виде удивленной мордашки шатенки, а после приземляется рядом, выхватывая мыльные пузыри. -Не грусти, малышка Марти, - шатен улыбается девушке и трепет ту по волосам. – Жизнь прекрасна, а потому улыбнись. Мартина улыбается, как ее и просят, а также пытается прикрыть покрасневшие щеки волосами. Бланко, даже если заметил, то не комментирует, наслаждаясь редкими минутами спокойствия и тишины.***
Франциско стоит с прямой спиной и глядит прямо перед собой, не в силах поверить в услышанное. Возвращаясь домой после встречи с Мерседес, он не думал, что его может ожидать важный разговор с отцом. Чаще всего Алехандро Штоссель был слишком занят для каких-либо разговоров, передавая все через помощников. Но, зайдя в гостиную, и увидев там отца, Франциско понял, что ничего хорошего ожидать не стоит. Вот и сейчас он никак не мог поверить в слова, произнесенные его родным отцом. -Фран, сынок, пойми, так будет лучше, - тихий голос матери и ее рука на его плече сдерживали Франциско от неизбежной ссоры. – Эта помолвка сможет помочь семейному бизнесу. Это же ради вашего будущего с Мартиной. -Ради этого будущего вы готовы сломать жизнь собственному ребенку? – хрипло выдавил брюнет, огорошенный неожиданной новостью. -Ты всегда имел все, о чем мечтал, - голос отца заставил парня выпрямиться еще сильнее. – Я ничего не запрещал тебе, лишь требовал, чтобы ты вел себя достойно наследника семьи Штоссель. -Отец, но я не собираюсь жениться на Валерии, - Фран дернул плечом, сбрасывая ладонь матери и подаваясь вперед. – У меня есть девушка, которую я люблю. -Об этом я и говорю, - Алехандро присел в кресло и серьезно посмотрел на сына. – Я не имею ничего против Мерседес, как подруги твоей сестры, но в качестве твоей девушки она меня полностью не устраивает. -Что? – брюнет рвано выдохнул, не веря в слова отца, который продолжил говорить о том, как выгоден брак с Барони и о том, что семья Ламбре не подходит в виду их низкого происхождения. -Ты расстанешься с Мерседес и начнешь встречаться с Валерией, - Алехандро строго взглянул на сына, готового взбунтоваться. – Ты – наследник семейного бизнеса, не заставляй меня искать жениха для твоей сестры. Ты меня понял, сын? Франциско вздрогнул, мигом потеряв весь свой запал. Его маленькая сестренка, его Мартина, не должна страдать так из-за его эгоизма. Он – ее старший брат, который обещал оберегать ее ото всех бед и проблем, это его долг. Франциско опускает голову, сжимая пальцы в кулаки и закусывая губу до крови. -Так точно, сэр, - выдает он, чувствуя, как внутри разбивается весь его мир на мириады кусочков. Франциско возвращается в свою комнату, сползая по стене и чувствуя опустошенность. Он уставляется бессмысленным взглядом в пространство перед собой. Его мечте никогда не сбыться, а Мерседес Ламбре навсегда останется для него недостижимой. Рядом с ним опускаются и крепко прижимают к себе, убаюкивая в своих объятьях. Франциско ближе прижимается к матери в надежде на то, что эта боль, сжимающая все его внутренности в тугой комок, исчезнет. Марианна Штоссель гладила сына по волосам и надеялась на то, что чувства сына к этой солнечной блондинке окажутся не такими сильными. Женщина надеялась, что Валерия сможет сделать ее сына счастливым, вот только материнское чутье подсказывало ей, что только одна девушка сможет это сделать. Только никто из них не будет бороться за это счастье, ни Мерседес, ни Франциско.