***
На следующий день пятикурсники с самого утра начали готовиться к трансфигурации. Этот экзамен пугал больше всех не только своей сложностью, но и риском не сдать его. А значит — не изучать предмет на шестом и седьмом курсах. Трансфигурация нужна была почти во всех профессиях, начиная стирателями памяти и заканчивая мракоборцами, и поэтому гриффиндорцы тихо сидели каждый в своём углу. Мародёры тоже собирались позаниматься, но ближе к вечеру. Перед ужином Джеймс и Сириус задержались в спальне. Поттер что-то рассматривал на Карте Мародёров, а Блэк с периодичностью в полминуты его поторапливал. Когда Сириус заговорил о Марлин и её вчерашнем поведении, парень вдруг вспомнил, что хотел рассказать другу. — Она отказалась пойти со мной гулять, — сказал Джеймс, как будто это была самая абсурдная вещь на свете. — Кто? Марлин? — Сириус нахмурился. — Какая к чёрту Марлин? — фыркнул Поттер. — Бэнгс. Сириус сначала вдумывался в сказанное, а, сообразив, что к чему, громко захохотал. — Чего ржёшь? — разозлился Джеймс. Сириус отдышался и насмешливо произнёс: — Твоё лицо. Ты бы видел, Сохатый, с каким выражением сказал это, — Блэк ехидно ухмыльнулся. — Не хочу разрушать твои фантазии, но не все девушки от тебя без ума. — Смирись, дружище, — он хлопнул Джеймса по плечу. Поттер скинул его руку и набрал полную грудь воздуха, чтобы возразить, но потом и сам рассмеялся. Блэк потрепал его по торчащим во все стороны волосам. — Тебе надо быть настойчивее. Поверь мне, любая девушка когда-нибудь да оттаивает, главное не сдаваться и держаться уверенно. Дай ей понять, что намерен идти до конца, — Сириус продемонстрировал свою ослепительную улыбку, которую так обожали девчонки и подмигнул. Спускаясь в гостиную, Джеймс застыл. Напротив, по лестнице, ведущей в спальню девочек, шла Лили Эванс и её подруга Мэри МакДональд, весело пересмеиваясь. Лили словно светилась в лучах яркого летнего солнца и, казалось, большой радужный шар тепла и счастья окутывал её и всех, кто находился рядом. — Сохатый, — легонько пнул в спину друга Сириус, — ты что, уснул?! Джеймс вышел из мечтательного состояния, идиотская улыбка исчезла, и он принялся спускаться дальше, в то время как Эванс уже давно присоединилась к подругам на большом диване. — Кажись, пропали наши мародёры… — Ремус обратился к Питеру. Они не застали друзей в гостиной, когда вернулись, и сели на своё обычное место перед камином. Из-за того, что Петтигрю был хмурым и унылым даже для него, Ремус заскучал. Парень даже подумывал начать учить трансфигурацию прямо сейчас, не дожидаясь Сириуса и Джеймса. — Ну… да, — рассеянно пробормотал парень. — Если хочешь, можешь пойти к Алисе и Фрэнку. Я найду, чем заняться, — дружелюбно улыбнулся Люпин, зная, что его друг часто проводит с ними время. Питер сразу же покосился на двух друзей, играющих в волшебные карты, и опустил глаза, разглядывая свои руки. — Нет, — он медленно покачал головой, не смотря на Лунатика. — Сейчас не хочу к ним. Что-то в тоне Петтигрю показалось Ремусу странным, но сказать он ничего не успел, ибо пропавшие мародёры внезапно появились за их спинами с заговорщицким шушуканьем. — К кому это ты не хочешь, а, Хвост? — Джеймс прыгнул на кресло, туда же примостился и Блэк. — Может, к нам? — Нет, ребята, как вы могли подумать… — серьёзно начал оправдываться Питер. — Да брось, Хвост, он же шутит, — сказал Сириус. — Нет, ну, а всё-таки, к кому? Питер сжался под внимательным взглядом, губы его дрогнули. — К Алисе и Фрэнку, — ответил за друга Ремус. — Чего так, Хвост? — не унимался Сириус. — Ты же всегда с ними таскаешься, когда нас нет. Или, может, Лонгботтом перестал быть тормозом, — он многозначительно повёл бровями, — и теперь ты третий лишний? Лунатик осуждающе взглянул на Блэка, но тот даже не обратил внимания. — Что?! — вскочил Питтер, повергнув всех в глубочайший шок. — Они просто друзья, ясно?! Его маленькие серые глаза наполнились каким-то безумством и отчаянием. Мародёры не знали, что сказать и потрясённо смотрели на друга. Даже Ремус, всегда знающий всё наперёд, недоумевал. — Ты чего? Мы просто пошутили… — пробормотал Сириус, всё ещё не веря своим глазам. Питер уселся обратно на диван, успокоившись, и отвернулся к камину. Поттер, поймал взгляд Блэка и пожал плечами. «Может, из-за трансфигурации так? — промелькнуло в мыслях у Сириуса». Ведь их друг никогда не кричал и не срывался на мародёров.***
Когда большинство учеников уже укладывали свои сумки и чемоданы в кареты, Джеймс, только спустившийся в холл, заметил Лили. Поттер удивился, что она одна, а не в компании Мэри или Алисы, с которыми девушка проводила большую часть своего времени. Лили тащила огромный жёлтый чемодан, и Поттер кинулся к ней на помощь, оставив остальных мародёров позади. — Эванс! — но не успел он и пройти двух метров, как непонятно откуда возник шестикурсник Дейви Гаджен и впился в этот самый чемодан загорелыми мускулистыми руками. Лили благодарно улыбнулась ему, словно он сделал что— то немыслимое, и оба скрылись за дверями школы. Парень так и остался раздосадовано смотреть им в след и уже возненавидел вратаря их команды. Вечно он лезет со своей помощью. Добрый и милый Дейви. Джеймс скривился. Поттер добьётся Эванс, ведь впереди ещё два года учёбы в Хогварсте и лето, в которое он собирался завалить девушку письмами. Как там говорил Сириус? Настойчивость и уверенность? На платформе мародёры старались не потерять из виду друг друга. Многие родители изо всех сил высматривали своё чадо, а Джеймсу не терпелось увидеть мистера и миссис Поттер. Ему о многом надо было им рассказать и особенно отцу: о карте Мародёров, которая, наконец, начала функционировать в полную мощь, о новом открытом потайном ходе, о новых мародёрских приключениях. Мать Джеймса хоть и была добрейшим души человеком, но всё равно хмурилась при упоминании очередных нарушений, не смотря на то, что давно смирилась с неугомонностью сына. Только отец всегда понимал и поддерживал его во всех начинаниях, словно сам ещё учился в Хогвартсе. Конечно, когда рядом была Юфимия, он нередко недовольно качал головой и приходил на помощь жене, выражая негодование, но после того, как Джеймс и Флимонт оставались наедине, сразу становился безбашенным подростком. Он словно заменял ему Сириуса на каникулах. — Ремус! — мать Лунатика окликнула его, и, попрощавшись с друзьями, он направился к родителям. Джеймсу показалась некая печаль в глазах друга, но вскоре парень заметил свою семью и поспешил к ним. Мистер и миссис Поттер осматривались по сторонам, о чём-то переговариваясь. Парень уже почти мог различать их голоса, как приметил рыжую копну волос слева. Лили. — Эванс, — воспользовавшись тем, что девушка стояла одна, он приблизился к ней почти вплотную, по пути взлохмачивая себе волосы. Девушка сначала растерялась, но потом вопросительно посмотрела на него. — Чего тебе, Поттер? — Будешь скучать по мне? — не переставая ухмыляться, спросил он. Лили фыркнула. — Размечтался! — и хотела уже отвернуться в другую сторону, но рука Джеймса схватила её за предплечье. Зелёных глаза раздражённо уставились на него. — Я буду писать тебе, — заглянул в её лицо Поттер. — Ты ответишь мне? Он, в общем-то, и не надеялся, что Лили тут же лихорадочно закивает головой, скажет: «Конечно, Джеймс» и улыбнётся своей ослепительной улыбкой, от которой парень сходил с ума. Но ему нужно было ей это сказать, словно предупредить. — Знаешь, Поттер, ты никогда не перестаёшь меня удивлять, — и гордо вздёрнув подбородок, зашагала прочь. Джеймс заворожённо смотрел ей в след и вдруг ощутил тяжёлую руку на своём плече. Даже не оборачиваясь, он понял, кто это. — Опять отшила? — хмыкнул Блэк. Но тут лицо Джемса конвульсивно искривилось, как будто он разом съел гору лимонов, и Сириус тоже посмотрел в сторону Лили. Девушка стояла к ним спиной, но можно было разглядеть её собеседника. Поттер и Блэк и за версту его узнают. Высокий и болезненно худой Снейп, с вечно сальными волосами, казалось, за эти дни стал ещё измождённее и худее. Он о чём-то просил Эванс, бледное лицо выражало отчаяние и беспомощность. Девушка же, наоборот, уверенно расправила плечи и отошла от него на шаг назад на безопасное расстояние. — Вот слязняк! — взбесился Джеймс и направился к компании, намереваясь придушить этого болвана. Как он вообще осмелился после того, что сказал, подойти к ней ближе, чем на сто метров? Мазохист, не иначе! — Эй, эй, — парня перехватил Блэк, удерживая изо всех сил, — он уже свалил. Поттер перевёл взгляд туда, где ещё недавно стояли Снейп и Лили и увидел отдаляющуюся фигуру Нюниуса, еле волочившего ноги по земле. Видимо, он был чем-то сильно расстроен. Кровь медленно возвращалась к мозгу, и Джеймс выдохнул. Наконец-то Эванс научилась уму-разуму и поняла, как поступать с этим змеёнышем. Был бы он на её месте, давно бы от подземельного гада и мокрого места не осталось. — В следующий раз я его точно убью, Бродяга, — уже без прежней злобы, выдохнул Джеймс. Он в который раз удивился тому, как его друг всегда сохраняет хладнокровие, хоть и не меньше его ненавидит и презирает Снейпа, и буквально за шиворот оттаскивает Джеймса именно в тот момент, когда всё может плохо закончиться.***
Лето пролетало незаметно. Долгожданный отдых, С. О.В сдано, впереди свободный год, а пока Джеймс мог наслаждаться домом и спокойствием. Точнее, спокойствия, как такого, и не было. Поттер ни свет, ни заря срывался из дому, хватая по пути метлу, и взмывал в небо. Он тайно лелеял желание стать капитаном команды по квиддичу в этом учебном году, так как прежний капитан Джо Ритберг закончил школу. И ничего больше не занимало его мысли. Ну, кроме Лили Эванс. Рыжеволосая староста, казалось, чувствовала себя в его голове как дома. После обеда Джеймс возвращался в свою комнату, садился за большой деревянный стол, стоявший тут ещё с детства, брал пергамент и не спеша выводил аккуратные строчки. Письмо выходило иногда длинным, иногда коротким, в зависимости от событий, происходивших в его жизни. Джеймс писал Лили почти каждый день, думая, что когда-нибудь она всё-таки не выдержит и ответит ему. О, да, это было бы великолепно! Поттеру просто сносило крышу от этой мысли и, раскинувшись в кресле, он часто представлял, как тонкие пальцы медленно разворачивают конверт и касаются исписанного пергамента, как изумрудные глаза внимательно скользят по строчкам, как Лили поспешно садиться за стол и пишет ответ Джеймсу…. Но, видимо, никакого ответа она писать не собиралась. Возможно, Эванс вообще не читала его писем, а сразу выбрасывала их или сжигала. Поттеру становилось обидно от этой навязчивой мысли, и он поскорее прогонял её. Часто Джеймсу писал Бродяга. В последнее время Вальбурга Блэк совсем рехнулась и издевалась над сыном, как могла. Сириус постоянно твердил, что терпеть её заскоки осталось не долго, и всё чаще намекал, что собирается бежать. Джеймс очень переживал за друга и был бы рад, если бы Бродяга переехал к нему. Мистер и миссис Поттер давно уже считали Сириуса вторым сыном и, когда он гостил у них на Рождество, упоминали, что в доме Поттеров он всегда желанный гость. Ремус написал неделю назад пару строк о том, что уезжает с родителями ненадолго и, что потом всё ему расскажет. Джеймс не стал обременять друга расспросами раньше времени. А вот Питер пропал. Десять дней назад Поттер послал ему сову, но тот так и не ответил, хотя сова вернулась обратно без письма. Парню показалось это странным, и он уже хотел наведаться к Петтигрю, опасаясь, что с ним могло что-нибудь случиться, ибо Волдеморт набирал мощь и всё больше родителей жаждали увидеть у своих чистокровных отпрысков чёрную метку на предплечье. Мистер Поттер как-то обмолвился, что к числу Пожирателей присоединились Мальсибер и Эйвери, хотя и прибавил, что это только слухи. Но Джеймс не сомневался: он уже буквально видел довольные рожи ненавистных слизеринцев, которые, наконец, нашли способ поиздеваться над теми, кто не отличается чистотой крови. Огорчало, что сторонников Волдеморта в школе становится всё больше.***
Джеймс искал в толпе остальных мародёров. Сириус от него не отставал. За эти дни Поттер уже свыкся с мыслью, что Бродяга всегда будет жить с ним, и не переставал радоваться, предвкушая следующее лето. Отсутствие приключений друзьям точно не грозило. Да ещё и Рождественские каникулы черед полгода… В конце августа Ремус и Питер так и не объявились в Косом переулке, хотя Поттер послал им сову. Хорошо, хоть ответили, что не смогут прийти. Поэтому сейчас под рёв Хогварст-экспресс, он всё ещё тянул шею в попытках высмотреть хоть кого-нибудь. Вот Фрэнк прощается с родителями и с серьёзным видом кивает на все наставления, недалеко Мэри МакДональд стоит с Алисой Ревейн, не спеша на поезд и тоже кого-то выглядывает. Возможно, Лили. Он повертел головой, но Эванс нигде не было, как и его друзей. — Ладно, — вздохнул Джеймс, — пошли, Бродяга. Надеюсь, они найдут нас в поезде. Блэк и Поттер как раз шли по коридору, выбирая свободное купе, как вдруг напротив них возникли пропавшие мародёры. — Вы где были? — возмущённо воскликнул Сириус. — Мы вас обыскались уже. — Простите, ребята, — Ремус перевёл на них растерянный взгляд. — Мы думали, вы уже в поезде, а когда не нашли вас, то решили подождать, пока вы сами найдёте нас. — Да уж, — сощурил глаза Блэк. — Нашли. — Да бросьте, идёмте уже, — неожиданно встрял Питер и кивнул в сторону купе. Мародёры и так собирались занять свои места, злиться на друзей из-за мелочи было глупо. — Ребята… — начал Ремус, всё ещё стоя в коридоре, — я же староста, ну вы сами понимаете… — он замолчал и виновато глянул на всех. — Да ничего, справимся, — отмахнулся Поттер, улыбнувшись. — Иди, Лунатик, мы не заскучаем, уж поверь, — согласился Сириус, после чего они с Джеймсом обменялись понимающими взглядами. Как только поезд отправился, волшебные карты были разложены, а игроки, то есть мародёры, весело переговаривались. Питер, правда, хотел отказаться от столь опасного развлечения, но Сириус и Джеймс так посмотрели на него, что парень сразу умолк и взял в руки карты. За дверью послышался какой-то треск, а потом взрыв, и компания умолкла. — Что там? — тихо поинтересовался Петтигрю. — Может, Эйвери и его дружки решили взорвать поезд? — пошутил Сохатый. Сириус лениво поднялся и открыл дверь. — Пойду, посмотрю, — дверь купе громко хлопнула, оставив обоих мародёров в растерянности. — Зачем он пошёл туда? — округлил глаза Хвост, как будто боясь чего-то, но Джеймс промолчал, думая о своём. А вдруг, это и правда новоиспечённые Пожиратели вздумали не дожидаться приезда в Хогвартс, а угробить всех прямо сейчас? Хотя глупо будет так подставлять себя. Слизеринцы обычно действуют исподтишка. Джеймс ещё с минуту посмотрел в одну точку, а потом продолжил игру, отчасти, чтобы успокоить Питера. Хвост был сейчас таким милым, заботливым, так волновался за Сириуса. Питер всегда помогал, независимо от того, что бы ни понадобилось Джеймсу, и всегда был рядом. И поэтому Сохатый чувствовал особую ответственность за их самого скромного друга, да и остальные мародёры, наверняка, тоже. До появления тележки с едой было ещё долго, за целый час игра порядком поднадоела, а Сириус и Ремус так и не появились. Ну, Лунатик — староста, понятное дело, а вот где пропал Бродяга? Поттер решил разыскать друга. — И ты уходишь? — нахмурился Хвост. — Я только Бродягу позову, — успокоил того Джеймс, хотя где его искать понятия не имел. Проходя мимо купе, он думал о Лили, улыбнувшейся ему на платформе. Впервые она улыбнулась именно ему, а не этому мерзкому Снейпу, хотя больше она улыбаться ему не будет. Подсознание Джеймса ехидно потёрло руки. В конце пятого курса Снейп испортил всё одним словом, всю дружбу, которая существовала у них столько лет. Как с ним только рядом можно стоять? Парень так и не понял. Поттер бы никогда не причинил боли Эванс. Никогда. Всё лето он писал девушке письма, и на одно Лили даже ответила. Джеймс так радовался, когда получил заветное письмо. Дело сдвинулось с мёртвой точки. Ну, лучше поздно, чем никогда. Тем более, этот год между С. О.В. и Ж.А.Б.А. должен быть свободным и не таким напряжённым, так что Поттер сможет посвящаться своё свободное время Лили. За такими прекрасными мыслями Джеймс не заметил, как подошёл почти к концу поезда, а Сириуса так и не нашёл. Но тут парень увидел знакомую чёрную шевелюру в коридоре. — Бродяга, — окликнул друга Джеймс, подходя ближе. Тот стоял спиной, а когда обернулся, лицо его охватила радость, даже какая-то безумная. — Джеймс! — Ты чего тут? Я уж думал, свалился с поезда, — подойдя ближе, парень увидел Марлин МакКиннон. — Там что-то срочное? — спросил Сириус, и Джеймс не успел ответить, как Блэк тут же спохватился и собрался уходить. — Не хочется тебя покидать, Марлин, — последнее слово он промурлыкал, — но ничего не поделаешь. — Марли, — дверь купе отодвинулась и в проёме показалась высокая фигура. — Бэнгс, — удивился Блэк. Джеймс и сам поразился не меньше друга, ошарашено обводя взглядом девушку в дверях. Короткие волосы чудесным образом отрасли намного ниже плеч и теперь стали абсолютно прямыми, а не лохматыми, как раньше, и Сивилла заметно похудела. Теперь она, казалось, сломается от сильного ветра. Возможно, приближение войны так на неё подействовало. Её родители — магглы, а Пожиратели Смерти частенько устраивали побоища в маггловских домах. — Привет, — пробормотала она, смутившись. — Я сейчас иду, Вилл, — сказала Марлин. — Сириус, ты уходишь? Блэк неоднозначно пожал плечами и наклонился, страстно впиваясь в её губы. Сивилла смущённо перевела взгляд в сторону и наткнулась им на Джеймса. — Как лето? — поинтересовался он и выдал разящую наповал улыбку, облокотившись о стену. — Хорошо, — быстро ответила девушка. — А у тебя, Джеймс? Он посмотрел в её глаза, казавшиеся темными от тусклого света, и про себя удивился, как же странно порой ведут себя девушки. И насколько невозможно предугадать их реакцию на то или иное действие. Просто загадка природы. — Отлично. Родители рады, что я сдал превосходно все предметы, необходимые для профессии мракоборца. Теперь дороги открыты, — соврал Джеймс. Его родители не то, что были рады, а наоборот, они ужасно разозлились, что их единственный сын собирается подвергнуть себя смертельной опасности, да ещё в такие времена. Мистер и миссис Поттер думали, что Джеймс собирается стать колдмедиком. Но парень, как обычно, пошёл против системы. — Это… прекрасно, — произнесла девушка и перевела взгляд на Сириуса и Марлин, которые наконец оторвались друг от друга. — Ладно, увидимся в школе, — сказал Джеймс, уходя с другом в своё купе. Девушка кивнула. МакКиннон взяла её под руку и затащила в купе. Спустя пару секунд Поттер о ней даже не вспомнил, так как Сириус начал рассказывать о надоедливости Марлин и благодарить за то, что Джеймс спас от её назойливого общества. Поттер лишь хохотал, удивляясь, как Блэк все эти годы умудряется находить себе похожих девушек, которые катастрофически быстро надоедают ему. Кареты с фестралами быстро довезли учеников в школу, и за ужином в Большом зале гриффиндорцы бурно обсуждали прошедшие каникулы. За остальными столами тоже радовались новому учебному году. Фрэнк Долгопупс постоянно поглядывал на Алису, сидящую возле Лили по другую сторону стола. А вот Ревейн, наоборот, смотрела на всех, кроме Фрэнка. Эванс, к сожалению Джеймса, даже не удостоила Сохатого взглядом, только быстро поздоровалась на входе в Большой зал. Хотя, парень недолго горевал. Столько всего нового предстояло рассказать друзьям!***
Первый учебный день начался для шестикурсников с трансфигурации. Мародёры едва успели на урок, ввалившись в класс со звонком, ибо Сириус никак не мог найти свои вещи и учебники в чемодане. Он вернулся вчера почти под утро и, что не удивительно, даже не разобрал его. — Марлин сведёт меня с ума, — фыркнул Блэк, когда девушка, такая же сонная и растрёпанная кокетливо улыбнулась ему. — Ну, ты сам виноват… — Ремус пожал плечами, на что тот цокнул языком. — Лунатик, пора бы и тебе кого-нибудь найти, — сказал Сириус, как бы между прочим. Питтер прыснул со смеху, и Поттер смерил его предостерегающим взглядом. — Ты же знаешь, — сразу изменился в лице Ремус. Но сказать что-нибудь ещё Сириусу не дали, МакГонагалл начала урок, и друзьям пришлось повернуться к преподавателю. — Итак, как все вы знаете, этот год будет для шестикурсников нелёгким, — начала она и Сириус с Джеймсом одновременно закатили глаза, — поэтому вам пора всерьёз взяться за выбранные предметы. Если вы предпочли трансфигурацию, то должны понимать, что не всем удаётся в совершенстве овладеть ею. Я, в свою очередь, приложу все усилия, чтобы помочь, но с вашей стороны также должно присутствовать желание, иначе ни о каком результате и речи быть не может. Почти вся оставшаяся часть урока была посвящена разговорам о недалёком будущем. Ни о какой практике и речи не шло. Поттер и Блэк откровенно скучали. Ремус, вначале напряжённо слушавший, под конец урока постоянно отвлекался и бросал весёлые взгляды на друзей. По пути на ЗОТИ, мародёры завели разговор о новом преподавателе, которого представил вчера в Большом зале Дамблдор. Каждый год они менялись совершенно по непонятным причинам. Причём, по самым нелепым. — Эта профессор Лоренс с виду похожа на простушку. Не знаю, какая она по характеру, но, думаю, что не сильно отличается от профессора Германи, — поделился с друзьями Сириус. Парень вспомнил их преподавателя на третьем курсе, который очень походил на странно одетого маггла. И преподавал почти так же, как профессор Бинс: уныло и скучно. Разве что на уроках профессора Германи они не спали. — Она ещё покажет себя, Сириус. Так что не стоит так говорить, — сказал Ремус. — Мне кажется, она строгая, — произнёс Питер и нахмурился. — Да, ладно, Хвост. Я очень в этом сомневаюсь, — протянул Блэк. — Что, не в твоём вкусе? — съязвил в адрес друга Джеймс. Сириус скривился. — Тогда кто? Неужто Марлин? Помнится, ты обходишь её десятой дорогой, — не сдержался Поттер. — Нуу, — задумчиво пробормотал Сириус, — хорошенькие, с классной фигурой и возраста, желательно, до сорока! Ремус и Питер засмеялись. — А вообще, да. Как-то затянулись мои отношения с ней. Тем более, я уже приметил кое-кого, — протянул он. — И кого же? Алису? — продолжал издеваться Джеймс. Питер перестал беззвучно смеяться и выдал какой-то странный звук, но друзья были так заняты словесным поединком, что даже не обратили на него внимания. — Да ну тебя, Сохатый! Ревейн не в моём вкусе. — Тогда, может, Доркас Медоуз? А, хотя, она живёт в одной комнате с Марлин. Не думаю, что ты будешь так рисковать своим здоровьем, — он самодовольно ухмыльнулся. — МакДональд? — Джеймс неоднозначно повёл бровями. — Подруга Эванс? Твоя рыжая староста за неё меня живьём съест. Спасибо. — Эванс… — хотел было что-то сказать Поттер, но не успел. Мимо прошли Эйвери, Розье и Регулус. Причём, последний сделал вид, что не заметил мародёров. — Это Регулус? — нахмурился Джеймс. Он знал, что Сириус часто ссорился с братом, их отношения совсем испортились после побега. — Не напоминай, — мрачно покачал головой Сириус и решительно пошёл вперёд так, что остальным мародёрам пришлось прибавить шаг, чтобы успеть за ним.***
Когда компания подошла к кабинету, почти все шестикурсники уже толпились у дверей. Среди них Джеймс заметил Лили, которая перешёптывалась с Алисой. Почувствовав на себе взгляд парня, повернулась и улыбнулась. Поттер растерянно заморгал, не зная, как реагировать на такое изменение, но потом улыбнулся в ответ. Их идиллию нарушила профессор Лоренс, которая открыла дверь и пригласила всех войти. — Сириус, — прошипела Марлин, сверкая глазами, когда мародёры направились к своим местам в конце класса. Блэк с кислой миной посмотрел на Джеймса и остальных друзей, отчего Питер хихикнул, и недовольно произнёс: — Извини, Сохатый, пришлось пообещать вчера. И всё из-за того, что я забыл про наше свидание, — он закатил глаза и поплёлся к сидящей за второй партой Марлин. Поттер ещё секунду смотрел на друга, в то время как все мародёры уже расселись. Ремус сел по обычаю с Питером за предпоследней партой, и, оставалось только два свободных места: за первой партой с Эндрю Мёрфи и третья парта, за которой обычно сидели Марлин и Сивилла. Бэнгс как раз доставала учебник. Парня как молнией поразило: у них же был спор! Как он мог забыть? В том году попытки покорить девушку не увенчались успехом, но Поттер и не собирался сдаваться. Тем более, ему казалось, что Бэнгс — лёгкая мишень. Он не слышал, чтобы Сивилла с кем-то встречалась в Хогвартсе, а значит, он точно сможет использовать своё обаяние. Этот способ всегда действовал на девушек. Не так хорошо, как обаяние Бродяги, но всё же. Только Лили было плевать с высокой колокольни на Поттера и всё, что с ним связано. — Привет, Сивилла, — он сел и развернулся к ней лицом. Девушка непроизвольно поморщилась. — Привет. — Что такое? — не понял Поттер. — Можешь называть меня Вилла? — Хорошо, — Джеймс пожал плечами. Чем ей её имя не угодило? И вообще, когда это она так реагировала? Все называли её Сивиллой. По-крайней мере в прошлом году. — Я слышал, ты оставила прорицания. Уверена, что не пожалеешь? — Не знаю, а почему нет? Всё-таки я получила Превосходно. К тому же прорицания могут понадобиться в профессии аврора, — она заглянула в глаза парня, как будто удостоверяясь, не сказала ли что-то глупое, на что Джеймс только улыбнулся. — Ну да, ты права, — в глубине души он вообще не понимал, кому может понадобиться эта чушь со стеклянными шариками и якобы предсказывающими будущее кристаллами. — В этом учебном году я буду преподавать у вас Защиту от тёмных искусств, — начала профессор, отчего все тут же притихли, и надела очки-половинки, а Джеймс отвернулся к преподавателю. — Руководство школы попросило меня обучить вас всем возможным средствам защиты, поэтому впредь о теории можете забыть. Она обошла стол, не глядя ни на кого, и села, положив руки перед собой. Все ученики молчали, ожидая от нового преподавателя чего-нибудь интересного и постоянно переглядывались. Перспектива практиковаться весь год радовала намного больше, чем ведение конспекта каждое занятие. — Правда, сегодня будет вводный урок. Я расскажу вам о непростительных заклятиях, — все напряглись ещё больше. — Потому что вы должны знать, с чем вам предстоит столкнуться. Война надвигается и она коснётся всех, независимо от того, хотите вы этого или нет. Надо знать, как бороться и как выживать. Эти жалкие трусливые люди, называющие себя Пожирателями, никогда не смогут внушить магическому миру свои убеждения о чистоте крови и… за что ещё они там борются… — её голос сорвался, а глаза внимательно обвели взглядом класс, дольше всех задерживаясь на Джеймсе. Или ему это только показалось? — Ладно… Итак, отложите в сторону свои учебники и перья — они вам не понадобятся. Непростительные заклятия применять, конечно же, нельзя, но рассказать вам о них я могу, — она снова уставилась на свои сцепленные руки, и уголки её губ опустились вниз. — Всё-таки она странная… — Питер был в лучшем расположении духа, чем до урока, и все вместе мародёры направлялись на заклинания. — Удивительно это признавать, но ты прав, Хвост, — отозвался Сириус, присоединившись к компании рядом с Джеймсом. — Мне кажется, у неё что-то произошло. Что-то, связанное с Пожирателями, — задумчиво пробормотал Поттер. — Мне тоже так показалось, — Ремус встретился глазами с другом и как будто увидел в них подтверждение только ему понятной теории. — Да с чего вы взяли вообще? — Сириус улыбнулся проходящим мимо пятикурсницам и те засияли, как новогодняя ель. — Она так говорила, словно ей это близко. Точно прочувствовала всё на себе. Вы не заметили, как дрожали её руки, когда профессор сорвалась и начала говорить по поводу чистоты крови? Слава Мерлину, слизеринцев на уроке не было, иначе Лоренс завела бы себе несколько врагов. Даже Хвост, казалось, на секунду задумался. А вдруг и правда у профессора Лоренс есть свои причины ненавидеть Пожирателей? — Знаешь, Джеймс, ты слишком много думаешь, — спустя минуту молчания сказал Сириус и подбежал к идущим впереди двум девушкам. По зелёным мантиям было понятно, что они из Слизерина. — Да уж, Блэк себе не изменяет, — покачал головой Ремус, но тут же усмехнулся. Так летели дни. Тёплый и солнечный сентябрь сменился красочным и прохладным октябрём, и настало время для тренировок по квиддичу. Джеймс ждал их с таким благоговением, что постоянно вытягивал Сириуса на поле. Тот сначала пытался сопротивляться, хоть и любил летать, но не двадцать четыре часа в сутки, а потом махнул рукой и поддался другу. Только вот капитана команды у них не было. В этом году МакГонагалл даже не объявила о назначении, хотя каждый в команде считали своим долгом уверить Поттера, что тот непременно станет их предводителем. Джеймс и сам так думал, но подозрительно затянувшееся молчание заставляло парня всё чаще сомневаться. А вдруг МакГонагалл не может решить, кому именно отдать значок? Вдруг она выбирает между двумя кандидатами, и, в конце концов, вопреки надеждам команды, капитаном станет не Джеймс? Что тогда будет делать Поттер? Сама мысль о подобном казалась дикой. — И как она отреагировала? — парня вывел из размышлений голос Ремуса. — Ну как вам сказать, — протянул Сириус, сидящий на полу и опершийся спиной о диван. — Сначала думала, что я её разыгрываю, но потом разозлилась и накинулась на меня с кулаками, — возмущённо закончил он. — Да ладно? — с сарказмом спросил Рем. Джеймс вспомнил, как вчера вечером Сириус расслаблено ввалился в комнату и объявил, что бросил Марлин. За день до этого Блэк начал встречаться со слизеринкой Люсиндой Толкэлот, которая, кстати, была капитаном команды по квиддичу, что подтолкнуло Джеймса к очередной мрачной мысли. Будет ли он пожимать ей руку в этом году или за него это сделает кто-то другой? — Неужели тебе их совсем не жаль, Бродяга? Скоро весь Хогвартс утонет в слезах твоих бывших подружек. — Ой, Рем, отстань! — Сириус, посмотрев на задумчивого Джеймса, бросился на него и повалил на ковёр. — Дети, — заключил Ремус, глядя на сражающихся друзей, и принялся дальше учить трансфигурацию.***
Этот день выдался как никогда сложным. Ненавистное для Джеймса зельеварение проходило вместе со слизеринцами, и парень постоянно подавлял в себе желание наброситься на кого-нибудь, хотя бы на червяка Снейпа, котёл которого находился непозволительно близко. На трансфигурации МакГонагалл зверствовала в полную силу: сначала назначила наказание нескольким гриффиндорцем за ненадлежащее выполнение домашнего задания, а в конце урока задала невиданной длины свиток о трансфигурации нескольких предметов одновременно. И всё бы ещё ничего, но у Джеймса были свои причины раздражаться ещё больше — сегодня отборочные испытания по квиддичу. Отборочные! А капитана у них нет! МакГонагалл ни слова не сказала Поттеру, да и вообще хотя бы кому-нибудь из команды. Шестикурсники то и дело бросали недоумевающие взгляды на Джеймса, как будто он обязан был быть в курсе, и это ещё больше его раздражало. Обед проходил в мрачной тишине: Питер и Сириус уже попались под горячую руку друга и предпочитали помалкивать, дабы не утрировать ситуацию. — Привет, — Фрэнк Лонгботтом примостился рядом с Джеймсом и кивнул ребятам. — Привет, Фрэнки! — обрадовался возможности над кем-нибудь подтрунить Сириус. — Ну, как дела? — Нормально, — ответил парень, сощурившись и, бросив внимательный взгляд на Поттера, спросил. — Тебя уже назначили капитаном? Просто там ребята интересуются весь день… — Нет! — не дав ему договорить, рявкнул Джеймс. — Ладно, — как ни в чём не бывало, пожал плечами Фрэнк и принялся накладывать свиных отбивных себе в тарелку. — Добрый день, молодые люди, — торжественный голос декана Гриффиндора заставил всех присутствующих моментально поднять голову вверх. МакГонагалл и официальный тон ассоциировались у Джеймса только с одним — наказанием. И поэтому он уже прокручивал у себя в голове картину, где он и мародёры протирают кубки в Зале наград или помогают Филчу с очередной его мерзкой работёнкой. Парень уже попрощался с и без того мрачным вечером и отборочными по квиддичу. — Мистер Поттер, приношу свои извинения. Надо было отдать вам это раньше, но возникли некоторые обстоятельства... — она протянула нечто маленькое и блестящее, лежащее у неё на ладони. — Вы назначены капитаном команды. Поздравляю. МакГонагалл улыбнулась ровно настолько, насколько позволяло её положение. — Ну, берите скорее, — нетерпеливо произнесла она при виде оторопевшего Джеймса. Парень посмотрел на неё, потом на значок и медленно взял его, словно не веря своим глазам. Приятный холодный металл почему-то обжигал его руку, а герб Гриффиндора отражался в карих глазах. — Джеймс! — вскочил Сириус и завопил на весь Большой зал, чтобы даже слизеринцы услышали. — Я же говорил! — Поздравляю! — воскликнул Ремус и один за одним, привлечённые шумом гриффиндорцы, подходили и поздравляли парня.