***
После второго дня отработок, Ремус отделился от мародёров и пошёл в библиотеку. Времени хоть было и немного, но лучше, чем вообще никак. Он решил позаниматься трансфигурацией, которая в последнее время была очень сложной. Как назло, стоило оторваться от книги и бросить взгляд на часы, как Люпин тут же вскочил и побежал в гостиную Гриффиндора — до отбоя оставалось десять минут. И как час прошёл так быстро? Когда парень уже был на последней ступеньке лестницы, ведущей в коридор, он услышал голоса. Ремус замер, не зная, что делать. С одной стороны — подслушивать было дурным тоном, что Лунатик никогда себе не позволял, но с другой — кто это скрывается так поздно? Да ещё и в безлюдном коридоре. Может, что-то замышляют? В связи с обострившимися отношениями со слизеринцами, он напряг слух. Говорили два человека: парень и девушка. — Да послушай… — донеслась до него отчаянная мольба. По шёпоту Ремус сразу опознал друга. Не было никаких сомнений, что это Питер. Его звонкий высокий голос Люпин узнал бы из тысячи других. Теперь задача стала ещё сложнее. Может, Петтигрю нужна помощь? Или он просто разговаривает? Хотя, если бы эта девушка была гриффиндоркой, обсудить всё можно было бы и в гостиной. Так почему же встреча происходит здесь, в такой час? — Хватит, Пит… — устало отозвался другой голос, женский. Ремус не заметил, как подошёл немного ближе и притаился за углом, ожидая какого-нибудь намёка на обстановку разговора. Какого-либо знака. — Почему ты не хочешь говорить со мной? Уходишь, только заметив, что я иду к вам навстречу. Неужели мне нельзя быть просто твоим другом? — шептал Петтигрю. — Нет! Потому что… потому, — запиналась девушка, стараясь шептать как можно тише. — Ты ведёшь себя не как друг! Ты смотришь на меня не как друг! Ты говоришь со мной не как друг… Если бы она говорила громче, то Ремус запросто бы узнал её. — Всё, хватит. Мне надоело тебе объяснять. Наша дружба давно кончилась, и не надо общаться с ним! — она помолчала немного, затем добавила: — Прошу тебя, Пит. Наши отношения в прошлом, пойми уже это, наконец. — Но, — яростно выдыхал Хвост, и в голосе его слышалась боль потери и разочарования, — я люблю тебя… Ремус вдруг выпрямился, как струна. Слова друга произвели на него глубочайшее впечатление. Неужели у Питера была девушка? Но когда? И почему он не сказал друзьям? Слышать такого Питера, совсем не похожего на себя, было чем-то из ряда вон выходящим. — Нет, не любишь, — Лунатик услышал, как та шумно втягивает воздух и, немного помолчав, шепчет: — Мне пора. Ремус вдруг вспомнил, что он до сих пор находится за углом, и девушка сейчас будет проходить мимо него. Надо было срочно ретироваться, и другого выхода, кроме как бежать в гостиную, он не видел. Стараясь ступать тихо, парень попятился к лестнице и уже стоял на второй ступеньке, как до него донеслись слова незнакомки. — Я пойду первой, а ты иди за мной. И тут уже Лунатик молниеносно рванул вверх, перепрыгивая через ступеньку, и в глубине души надеясь, что они его не услышали. Парень забежал в гостиную. Народу, кстати, ещё было достаточно, чтобы сесть в свободное кресло и остаться незамеченным. Ремус сделал вид, что читает учебник, который кто-то забыл на этом самом кресле, а заодно и прикрылся им. Он тяжело дышал, что могло вызвать подозрения у Питера, если тот подойдёт к нему, поэтому и нервничал. Но ещё больше его волновала девушка, которая вот-вот войдёт сюда. Кто это — он не имел не малейшего понятия. Какая-то гриффиндорка… Знает ли её Ремус? В ту же секунду портрет отъехал и в проёме показалась… «Гриндевальд меня дери!» — пронеслось в мыслях у Ремуса. Это была Алиса. Алиса Ревейн — та самая девушка, говорящая в коридоре с Питером. Однокурсница мародёров, девушка Лонгботтома и… давняя подруга Питера? Да и можно ли теперь называть её подругой? Возможно, это ошибка? Вдруг Алиса вообще нипричём и просто задержалась в замке… Мало ли причин? Она прошагала мимо Лунатика к Фрэнку и плюхнулась на диван рядом с ним, мило улыбаясь. Ремус перевёл взгляд с парочки в сторону прохода и всё ждал, что вот-вот войдёт другая девушка. Ведь не могла же Ревейн в самом деле встречаться с Питером. Это невозможно, необъяснимо и совершенно неправильно. Но сомнений не осталось, когда портрет отъехал второй раз, и вошёл Хвост. Поникший, потрёпанный, раздосадовано глядевший только себе под ноги. Вид парня буквально кричал о помощи. А может, он всегда таким был, просто мародёры не обращали внимания? Причём именно тогда, когда другу больше всего нужна была их поддержка и сочувствие, а они, дураки такие, не видели или не хотели видеть ничего дальше собственного носа. Как же Лунатик хотел треснуть всем им чем-нибудь тяжёлым и себе в первую очередь. Ну ладно Джеймс и Сириус — они никогда ничего не замечают, обормоты, но он! Он! Какой дурак. Питер даже не заметил внимательно наблюдавшего за ним друга, а прошёл мимо и поднялся по лестнице, ведущей в общую спальню мальчиков. Видимо, и правда, состояние его было ужасным. Ремус разрывался от бездействия: ему хотелось догнать друга, спросить, наконец, что же происходит. Но, если Питер не рассказал им, то, возможно, и не хочет, чтобы кто-то об этом знал. А признаться, что подслушал его разговор с Алисой, Люпин не мог. Пусть даже совесть постоянно напоминала об этом. Он решил пока что оставить всё, как есть, а потом, если нужно будет, он обязательно расскажет другу.***
Мародёры сидели у камина на полу и пробовали написать сочинение по зельям. И если Ремус и Питер ещё пытались серьёзно думать и старались выразить мысли, то Блэк и Поттер только отвлекали друзей, хоть и осознавали своё печальное положение. И Джеймса можно было понять: зельеварение — самый докучливый и нелюбимый предмет для него, а недавний случай со Слизнортом только обострил ситуацию. — Пит, тебе помочь с чем-нибудь? — спросил Ремус. Хвост покачал головой, не отрываясь от сочинения. Было странно видеть настолько сосредоточенного друга. Люпин внимательно на него посмотрел, а потом принялся за свою домашнюю работу. Маклагген в последнее время начал раздражать Поттера. Стоило Джеймсу пару раз поинтересоваться его жизнью, когда он не хотел говорить с Сириусом, так Тиберий похоже записался в его лучшие друзья. Ну, в воображении, конечно. Уже третий раз он окликал Поттера и пытался завязать беседу, пристроившись на соседнем кресле. И чего пристал, спрашивается? У него же много друзей. Он постоянно ходит с Дейви Гадженом, которого Джеймс не мог переносить. Может, поэтому Маклагген так его бесил? — Скучновато, не находишь? — протянул Сириус, лениво распластавшись на диване. У Джеймса не было настроения приставать к кому-нибудь или забавлять аудиторию. У него вообще не было никакого настроения. Он только причмокнул и закинул ноги на стол, продолжая вертеть перо между пальцев. — Привет всем, — внезапно на горизонте появилась Марлин. Все подняли головы, а Питер даже подвинулся, освобождая место. — Рем, у меня к тебе дело, — начала девушка, присаживаясь. Лунатик постарался принять самый доброжелательный вид, хоть и раздражался по поводу бесцельно проходящих минут. Сочинение само себя не напишет. — Я не могу использовать одно заклинание по ЗОТИ, — растягивая слова, она заглянула ему в глаза, — а ты отличник и… — Что за заклинание? — спросил Рем, мечтая быстрее вернуться к делу. — Мм, — МакКиннон как бы невзначай покосилась на Сириуса — обращает он на неё внимание или нет, — Специалис Ревелио*. — Странно, — растерянно пробормотал Ремус. — Оно же вроде как лёгкое. Сириус закатил глаза и горизонтально провёл рукой по шее, выражая своё отношение к девушке. Джеймс ухмыльнулся, смекнув, что к чему. Даже после расставания Марлин пыталась привлечь внимание его друга, выдумывая самые глупые и нелепые предлоги оказаться рядом. На этот раз козлом отпущения стал Ремус. — А где же твои подружки, а, Марлин? — поинтересовался Джеймс, продолжал веселиться с вида Сириуса. Наконец-то настроение стало повышаться. Девушка повернулась к нему лицом и нахмурилась, всячески показывая, что очень занята и отвлекаться не собирается. Особенно на такого охламона, как Сохатый. Поттер еле сдержался, чтобы не засмеяться — настолько неправдоподобно та играла. — В смысле? — Ну, девчонки. Где все? Почему одна? — он поддался вперёд, поближе к девушке. — Доркас в комнате учит, а Сивилла вон там, — она кивнула в другую сторону от мародёров. — Не захотела идти со мной, — Марлин отвернулась обратно к Рему, бросив ещё один кричащий о внимании взгляд на Сириуса. Тот продолжал сидеть с видом узника Азкабана, безучастно косясь по сторонам. — Сохатый, — вполголоса позвал Блэк, пользуясь шумом от разговора Лунатика и МакКиннон, — ну, как успехи? — Ты о чём? — искренне не понимал Джеймс. Бродяга лукаво взглянул на него и оскалился. — С Бэнгс. Ты, кажется, обещал кое-что сделать… Или уже всё? Сдался перед неприступной мисс- неустойчивая-психика? — Что?! — фыркнул Джеймс. — Не дождёшься, понятно? Я никогда слов на ветер не бросаю… — вспыхнул он, отчего-то раздражаясь. — Так чего сидишь тогда? — не без ехидства поинтересовался Блэк. Джеймс стрельнул в него карими глазами-молниями, собираясь ещё что-то сказать. Но, заметив издевательски-неверующий взгляд друга, резко встал и зашагал по кратчайшему пути к цели. Кулаки непроизвольно сжались. По мере приближения к гриффиндорке, Поттер терял уверенность. Зачем он поддался порыву? Что ей скажет? Почувствовав себя наиглупейшим человеком во всей магической Британии, парень оглянулся через плечо на мародёров. Рем объяснял что-то Марлин, активно жестикулируя при этом, а Питер и Сириус смотрели в сторону Джеймса, переговариваясь. При чём на губах Блэка красовалась алчная ухмылка. Поттер выпрямил спину и вздёрнул подбородок, делая последние несколько шагов. Сивилла его не видела, даже когда он остановился возле неё. Она разговаривала с… Фрэнком?! И только когда Лонгботтом застыл, недоумевающе глядя на Поттера, девушка повернула голову. На секунду её лицо стало таким же удивлённым. Джеймс негромко кашлянул. — Привет. — Привет, Джеймс, — в своей обычной спокойной манере ответил Фрэнк. Парень в очередной раз удивился: как настолько разные люди — Лонгботтом и Ревейн — могут встречаться? Он — воплощение уверенности и хладнокровности, а она — пылающая энергией красавица, постоянно хохочущая над проделками мародёров. — Привет, — запоздало сказала Сивилла. — Что делаешь? — поинтересовался парень, хотя понимал, как это выглядит. Их и друзьями назвать-то нельзя, а тут он внезапно решает выйти с ней на контакт. — Ничего такого… — она опустила голову и посмотрела на переплёт в руках. — Обсуждаем книгу. Джеймс воспользовался моментом и красноречиво глянул на Фрэнка. Тот, кажется, всё понял — не зря учился на уровне Эванс — и встал. — Ну, я пойду, — сказал он. — Надо ещё Алису найти. Снова пропала куда-то, — он вежливо улыбнулся на вопросительный взгляд Бэнгс. А Поттеру только это и надо было. Не успела девушка опомниться, как он уже уселся на освободившееся место рядом с ней и нагнулся через плечо, заглядывая в книгу. — Что это? — спросил он. — Мм… это не моя, просто интересно посмотреть. Ээ… — пробормотала девушка, отчего Джеймс немного повернул голову, чтобы видеть её лицо и тут же оказался очень близко. — Основы квиддича. Что? Ему не послышалось? Бэнгс действительно читает книгу о квиддиче? Мерлин всемогущий! А ещё обсуждала её с Лонгботтомом. «Тоже мне, знаток нашёлся!» — Серьёзно? — глупо улыбнулся он и сразу же оживился, как и всегда, когда речь заходила о его любимом виде спорта. — И как тебе? Она неопределённо пожала плечами и протянула: — Я только взяла её, даже толком и не читала… — Значит, интересуешься квиддичем? — Джеймс теперь уже сидел к девушке боком. — Есть немного, — честно ответила она, улыбаясь. — А в команду не хочешь? Ну, на следующий год. Эмма уходит, и место охотника будет свободно. — В команду? — слишком быстро переспросила Сивилла и тут же закусила губу. Её ошеломлённый взгляд был красноречивее всяких слов. — Ага, — кивнул Поттер. — Серьёзно, почему нет? Я видел, как ты летаешь. Отличная координация, да и руки у тебя вроде сильные, — он неосознанно потянулся и сжал предплечье девушки. — Глупость какая, — фыркнула Бэнгс и упёрлась взглядом в его руку. Поттер так же легко отдёрнул её и принял невинный вид, хотя в душе корил себя за этот лишний жест. — Я люблю летать, но квиддич — это не моё, — она помотала головой в подтверждение. — Слишком… — Опасно? — подсказал Джеймс. — Хм, — она слегка нахмурила брови и посмотрела на книгу, — рискованно. Да и глупо было бы на один год переделывать свою жизнь. Всё-таки Ж.А.Б.А… — Пф, — Поттер чуть было не закатил глаза. Его немного бесило, что Бэнгс такая нерешительная. Есть ведь задатки. Чего бояться? — Это всё отговорки. — Нет. Это правда, — сказала Сивилла. Её карамельно-карие глаза сканировали Джеймса будто бы насквозь, а он лукаво кривился. В приглушённом свете бледное лицо девушки казалось детским, и Поттер вдруг вспомнил о том вечере, когда его мучила бессонница. Вспомнил о её родителях и вдруг захотел узнать, не случилось ли чего-нибудь ещё. Не понятно почему, но он чувствовал, что нужно это сделать. — Привет. До того, как Джеймс поднял голову, он уже знал, кто перед ним. Девушка явно обращалась не к нему, но это же Лили! Поэтому Джеймс тут же ответил. — Привет, Эванс. Эванс сделала вид, что только что заметила его, и её брови резко взметнулись вверх. — Поттер, — она слегка прищурилась, — и ты здесь. — Ты ко мне? — самодовольно оскалился он, похлопывая рядом с собой рукой. — Присаживайся. На лице старосты возникло такое выражение, будто она сейчас даст ему оплеуху или покажет язык, но девушка лишь отвернулась к Сивилле. Джеймс синхронно перевёл взгляд туда же. — Ты говорила, что поможешь мне с планом занятий. — Да, конечно, — легко ответила Бэнгс и бросила беглый взгляд на парня. — Тогда, мм… пойдём в спальню? — А как же я? — обиженно надул губы Поттер. — Оставляете меня одного, значит? Вот уж не думал, что ты, Лили, такая бессердечная. — Тебе бы не помешало посидеть в одиночестве и подумать о том, что если девушка долго тебе отказывает, то это значит, что ты ей просто не нравишься. Эванс развернулась на каблуках и пошагала к лестнице, гордо подняв подбородок. Джеймс захотел зарычать ей в догонку, словно обделённое животное. Её прямая спина и рыжие волосы сводят его с ума. К слову, спину Лили он видел гораздо чаще, чем её лицо. Не прошло и минуты, как рядом с Джеймсом оказался Сириус. — Ну, как прошло? — посмеиваясь, спросил он. Видно же, что издевается! — Лили приходила? — Нормально, — буркнул Джеймс. А что ещё сказать? Никакого прогресса. Он даже не успел ни о чём таком спросить. Да и вообще забыл обо всём, как только появилась Эванс. Сириус до сих пор пялился на него, поэтому Поттер не выдержал. — Просто разговаривали. Всё шло хорошо, но потом появилась Лили и… — Надеюсь, ты ничего не испортил? — В каком смысле? — недоумевал Джеймс. — Не затупил, как обычно, в присутствии Эванс? Ну, никак не показал, что она тебе нравится? Поттер задумался. Кажется, показал. — Ты что — идиот? — даже не спрашивал, а утверждал Сириус, наблюдая за реакцией друга. Потом обречённо вздохнул, качая головой. — Теперь Бэнгс уж точно тебе не поверит после такого. Мерлин, это ужасно. Вот дурака кусок! Джеймс даже не подумал об этом! Ему вдруг захотелось дать себе по лицу. Ну почему при виде Эванс он потерял голову? — Нет, все конечно знают, что ты по ней сохнешь, но, блин… Возможно, если бы ты себя нормально вёл, Бэнгс бы подумала, что всё прошло или типа того… Поттер уже не слушал. Он думал о том, какой тупой поступок только что совершил. Можно сказать, перечеркнул всё, что делал для налаживания отношений с Сивиллой. Единственное, что он понял за это время — это то, что Бэнгс не такая уж и зануда, какой казалась в самом начале. Возможно, всё окажется намного легче, если он найдёт с ней общий язык. Ведь Сириус никогда не забудет об этом глупом споре, даже если Джеймс захочет не выполнять его. __________________________________________________________________ *Специалис Ревелио — магическая формула заклинания, позволяющего обнаружить любые чары и проклятия.***
— Эй, Гаджен, завтра после обеда тренировка. Не забудь, — бросил Джеймс, проходя мимо парня. Этот слизняк вечно опаздывал, так что не будет лишним напомнить. Тем более, у мародёров планировалась вечером отработка, на которую не хотелось опоздывать. Слизнорта, под руководством которого она проходит, не приведи Мерлин, ещё удар хватит, и МакГонагалл отменит игру. Интересно, кто из команды убьёт Поттера первым? Через две недели Гриффиндору предстояло бороться с Пуффендуем, поэтому тренировки проводились часто. — Ты это уже третий раз за день говоришь, — недовольно буркнул Дейви, переглянувшись с другом. С ним шёл Тиберий Маклагген. Он махнул Поттеру и ухмыльнулся. Сохатый кивнул, а потом отвернулся к друзьям, которые что-то горячо обсуждали. — Да не поеду я! А тебя не заставляю со мной сидеть! — раздражённо пробубнил Сириус. Люпин вздохнул и покачал головой. — А ты, Джеймс? — Что? — не понял парень, упустивший суть разговора. — Поедешь домой на Рождественские каникулы? — поинтересовался Питер. — До них ещё почти месяц! Дожить надо, а потом и посмотрим, — Поттер легко пихнул Блэка локтем в бок, как бы подбадривая. — И вообще, чего вы к Бродяге пристали? Захочет смыться отсюда — поедет ко мне. Мама и папа всегда рады его видеть. — Просто они не знают, что мы тут вытворяем, — хмыкнул Сириус. — И слава Мерлину, — добавил Ремус с притворным ужасом. Питер промолчал. Он-то не против был поехать к Джеймсу на Рождественские каникулы. Но друг не спешил с приглашением, а напрашиваться Петтигрю не умел. Он слишком боялся отказа, особенно от Поттера. Ведь в нём было всё, чего так не хватало Питу, а разрушать их отношения казалось для него концом света. — Привет, ребята, — из Большого зала показалась Мириам Тейлор с подругой и кивнула мародёрам, которые только-только собирались поужинать. Друзья поздоровались с девушкой, Хвост нахмурился, так как вообще не знал её, а Джеймс толкнул плечом Ремуса, что заставило Люпина задержаться. Он проводил Поттера взглядом, не обещающим ничего хорошего. — Ты знаешь про дуэльный клуб? — поинтересовалась Мириам, махнув подруге, чтобы она шла без неё. Гриффиндорец задумался. Кажется, и правда, что-то такое он слышал, только не помнил где и от кого. — Это тот, который под руководством профессора Лоренс? Она кивнула. — Говорят, половина студентов после первого собрания больше не появлялись. Я-то думала туда наведаться, но раз так… Видимо, ничего хорошего, — Тейлор пожала плечами, снисходительно улыбнувшись. — Иногда большинство оказывается неправо. Даже не знаю, чем им профессор не угодила. Она нормальная, в смысле для дуэльного клуба. Ну, да, Лоренс со своими тараканами. А у кого их нет? Вряд ли бы МакГонагалл захотела заниматься подобным, да и Флитвик тоже. Больше некому. Не Слизнорту же с его колбами и склянками. Тем более, что в Дуэльный клуб преимущественно ходят младшекурсники, и только пара ребят со старших. Там нечего делать, если ты знаешь все простые заклинания и владеешь экспеллиармусом. Профессора строго следят, чтобы никого не покалечили. — Хм, возможно, — девушка помолчала, и так как Ремус ничего не говорил, произнесла: — Я пойду, увидимся. Он кивнул и направился к друзьям, уже готовя пламенную речь для Поттера о том, как его «любит». Люпин ничего не мог сказать о пуффендуйке, ведь даже не знал её толком. С виду милая, но… Он никогда не сближался с девушками. Всё равно это ни к чему хорошему не приведёт. Не хотелось обременять их пустыми надеждами. А вот Поттер, осёл гриффиндорский, всё никак не мог взять в толк, что Ремус не нуждается в его «заботе», тем более, такой. Пусть лучше с Эванс разберётся.***
— Как вы догадались, сегодня мы будем изучать заклинание Патронуса, — серьёзно произнесла профессор Лоренс, глядя на учеников поверх очков-половинок. — Только учтите, что не каждый сможет вызвать его. У некоторых Патронусы так и не становятся телесными, а в вашем возрасте — у каждого второго. Класс нетерпеливо загудел. Джеймс, переглянувшись с Сириусом, заулыбался во весь рот и поднял большой палец вверх. Про Патронуса он слышал давно и летом даже немного тренировался. Но всё, что у него получалось — это тоненькая струйка серебристого дыма. Мистер Поттер уверял, что для начала это очень даже хорошо, но парню всё равно было мало. А теперь он надеялся как следует попотеть. — Для того чтобы вызвать Патронуса, вам нужно произнести заклинание, — женщина обвела всех внимательным взглядом, выставив длинный указательный палец, словно указку. — Запомните: Экспекто Патронум. Но прежде — выберите самое счастливое воспоминание, представьте и ощутите его. Перенеситесь в тот миг. Только потом произносите слова. Все слышали? Сначала вспомнить, потом махать палочкой! Профессор приказала ученикам разойтись на достаточное расстояние друг от друга, чтобы не задеть рядом стоящих взмахами палочек, и, не приведи Мерлин, не выколоть кому-нибудь глаз. — Телесные патронусы обычно принимают вид какого-либо животного, соответствующего характеру волшебника, который вызвал его. Даже если у вас не получиться — ничего страшного. Патронусы — очень сложное заклинание. Желаю всем удачи. Шестикурсники только этого и ждали. Спустя несколько секунд со всех сторон уже летели громкие возгласы «Экспекто Патронум», и волшебные палочки со свистом рассекали воздух. Джеймс, недолго думая, выбрал воспоминание, когда МакГонагалл объявила, что он назначен капитаном команды. Представив это, он крепко сжал палочку и выкрикнул: — Экспекто Патронум! Но, вопреки ожиданиям, всё та же одинокая струйка дыма вырвалась из его палочки, и парень разочарованно опустил руки. Почему? Воспоминание казалось очень радостным и подходящим. Тогда в чём же дело? Недостаточная концентрация? Он мрачно огляделся вокруг. У Сириуса получилось. Бродяга, смеясь, направлял своего Патронуса — большого пса по всему классу, заставляя некоторых опасливо озираться на довольного мародёра. Ну, если получилось у Сириуса, то и у Джеймса должно! Они же всегда всё схватывали на лету и были на одном уровне. Поттер вытянул руку с зажатой в ней волшебной палочкой и отчётливо произнёс, вспоминая то утро в Большом зале: — Экспекто Патронум! Скупой дымок вырвался наружу и сразу растворился. Может, воспоминание слишком слабое? Но Джеймс был тогда так счастлив… Он покопался в своей в памяти, потирая подбородок, и вспомнил, как Лили впервые ответила на его письма. О, да! Это то, что нужно! В третий раз гриффиндорец с надеждой поднял палочку и, с замиранием сердца, выкрикнул заветные слова: — Экспекто Патронум! Ещё секунды три он глядел на серебристую струйку, почти принявшую какое-то обличие, пока та не исчезла. Джеймс совсем поник. Он не мог понять, почему у него ничего не получалось? Всегда любое задание было ему по плечу, он легко осваивал каждое заданное заклинание. Неужели в его жизни нет радостных воспоминаний? Но такого никак не могло быть! Это не нормально. Джеймс смело считал себя счастливым человеком, ведь у него было всё, о чём только можно мечтать: любящая семья, преданные друзья и длинная, прекрасная жизнь впереди. А теперь, выходит, это было лишь самообманом? — Вилли! — почти над самым ухом воскликнула Марлин МакКиннон. Джеймс повернулся и увидел большую рысь, грациозно ступающую вокруг своей хозяйки. Серебристое животное было прекрасным, и парень залюбовался им. — У тебя получилось! — Марлин так же восхищённо смотрела на творение подруги, как и стоящие рядом Питер и Фрэнк. — Какое ты выбрала воспоминание? — Не знаю, как это вышло, — Сивилла, казалось, была удивлена ещё больше МакКиннон. — Я не думала, что у меня что-нибудь получится. — Отлично, мистер Блэк, мисс Бэнгс и мисс Ревейн, — подошла ближе профессор Лоренс, заметив толпу вокруг Сивиллы. Джеймс поглядел на Алису, рядом с которой прыгала белка. — Прекрасно! По десять очков каждому! Из компании мародёров вызвать телесного Патронуса получилось лишь у Блэка. Питер краснел и пыхтел, но так и не добился желаемого. Ремус, после нескольких безуспешных попыток, оставил затею, и Джеймс даже догадывался, почему. Интересно, если бы у Люпина получилось, то какой вид принял его Патронус? Поттеру стало немного стыдно, он злился и не хотел оставаться с друзьями, слушать их разговоры о уроке. Прозвенел колокол на перемену, и гриффиндорцы шумным потоком вышли из класса, воодушевлённо переговариваясь. Сохатый сделал вид, словно собирает вещи и крикнул ребятам, что потом их нагонит. Когда мародёры ушли, он пошёл в другом направлении, надеясь нырнуть в тайный проход и быстрее дойти до гостиной, чтобы немного побыть одному. Настроение Джеймса было на самом дне Чёрного озера. По пути, он заметил Сивиллу, стоящую возле подоконника, на котором лежали несколько больших книг, по всей видимости, еще со времен Мерлина. Джеймс остановился, раздумывая идти ли ему дальше или подождать, когда девушка уйдёт, чтобы не подвергаться глупым расспросам. — Что за необъятные горы знаний? — кивнул он на книги, всё-таки подойдя к Бэнгс. Она оторвалась от разглядывания одной из них и подняла голову. — Доркас пошла переодеваться. Слизнорт попросил её отнести книги в библиотеку. — И ты боишься, что украдут? — ухмыльнулся Джеймс. Сивилла коротко засмеялась. — Нет, просто жду подругу. — Они довольно тяжёлые для девушки, — Поттер заметил толстенный том по приготовлению зелий от бессонницы. Кто такие вообще читает? Ну, кроме Слизнорта, конечно. Сивилла пожала плечами и облокотилась о подоконник. Джеймс подумал, что друзья всё равно уже добрались до гостиной и побыть ему одному уж точно не дадут, поэтому решил помочь. — Давай я помогу. Зачем ждать твою Доркас? — не дожидаясь ответа, он подхватил с подоконника пять книг, отметив про себя, что весят они еще больше, чем кажется на первый взгляд. — Ну… ладно, — неуверенно протянула Сивилла и встала. — Спасибо. — Нет проблем, — ответил Поттер, и они пошли к лестнице. Девушка ещё несколько раз обернулась назад, наверняка высматривая подругу. — Ты вызвала телесного Патронуса? — скорее утверждал, чем спрашивал Сохатый. — Да, — кивнула Сивилла и задумчиво произнесла: — и это странно. — Почему? — поинтересовался Поттер и подбросил книги, так как одна грозила съехать и упасть. — Я даже ни о чём таком не думала, — пожала она плечами. — Точнее, думала, но оно не было счастливым. Первое пришедшее в голову. — Ты меня запутала, — нахмурился парень. — Но ведь получилось, значит — счастливое. — Наверное, ты прав. Однокурсники немного помолчали, минуя лестницу, и свернули в коридор, ведущий в библиотеку. — А у тебя получилось? — Я был не в настроении, — буркнул Джеймс, отчего-то раздражаясь. Это явно не то, о чём он хотел говорить. Совсем не то. Надо отвлечь Бэнгс от темы Патронусов и спросить что-то, что бы её заинтересовало. Но вот как? — Ты с кем-нибудь встречаешься? — о, да, Джеймс, просто отлично! Глупее вопроса для едва знакомых людей не придумаешь. — Нет, — спустя некоторое время ответила Сивилла. Поттер уже успел проклясть себя раза три. — А ты? «Так, а вот это уже прогресс, — подумал он. — Если спрашивает, значит ей интересно. Хотя… кто поймёт этих девчонок?» — Место вакантно, — ухмыльнулся парень, но Бэнгс не заметила намёка. Или сделала вид, что не замечает. Просто улыбнулась и отвела взгляд. Они вошли в зал, где сидело несколько учеников, видимо, не особо спешащих на обед. Семикурсники готовились к ЖАБА с самого начала года, так что увидеть даже самых отъявленных раздолбаев в библиотеке не было сверхъестественным. Мародёров такая судьба точно не ждала. Джеймс мысленно усмехнулся. — Здравствуйте, — произнесла Бэнгс, обращаясь к мадам Пинс. — Это от профессора Слизнорта. — Наконец-то, — быстро осмотрев книги, воскликнула женщина. — Он их ещё в сентябре обещал вернуть. — Вам повезло, что их вообще отдали, — не смог промолчать Джеймс, переглянувшись с Сивиллой. — Всё-таки неровные котлы тоже нужно чем-то подпирать. Мадам Пинс одарила его осуждающим взглядом и принялась с нежностью перелистывать книги, словно опасаясь, что так и было. — Помешанная, — хмыкнул парень, выходя из Большого зала. — Она что, и спит с учебниками? — Ты что! — воскликнула Бэнгс. — Не дай Мерлин они помнутся! Поттер рассмеялся, в очередной раз убирая галочку против графы «зануда». — Ты в Большой зал? — спросил он. Девушка отвлеклась на Алису и Фрэнка, который проходили мимо, а потом кивнула. Подруги улыбнулись друг другу. — Да. А ты? — Тоже. Пойдём? И однокурсники поспешили на обед, где Джеймса наверняка уже ждали друзья. Мародёры о чём-то шептались, что не укрылось от Сохатого, и он подозрительно прищурился. Подходя к гриффиндорскому столу, он направился в их сторону, а Сивилла втиснулась между Марлин и Лили по другую сторону. Джеймс подмигнул Эванс, когда та обернулась на шум. Как только Поттер сел, все сразу устремили свои взгляды на него. — Что? — воскликнул он. — Ты как? — спокойно поинтересовался Сириус, это было уже странно. Неужели, из-за ЗОТИ? — Нормально, — пожал плечами Джеймс и принялся накладывать себе жареную картошку и бекон. Друзья продолжали сверлить его взглядами, не притрагиваясь к еде. — Может, хватит? — поднял он глаза на мародёров. — Я здоров, в ближайшее время умирать не собираюсь, с вами, насколько я вижу, тоже всё хорошо. Закончили пялиться? Гриффиндорцы отвернулись и стали накладывать себе еду. Только Сириус ещё полминуты смотрел на Поттера, а потом тоже приступил к трапезе. Постепенно беседа оживилась, и Джеймс вовсю улыбался, как и всегда бывало в компании друзей.***
— Постой! — Отстань, — огрызнулась Люсинда и поспешила наверх. — Да подожди ты! — еле поспевал за слизеринкой Сириус. Наконец, он догнал её и дёрнул за предплечье. Девушка обернулась, в глазах её пылал неистовый огонь. — Хватит за мной ходить, — процедила она, вырвав руку. Люсинда была зла, но внешне этого практически не показывала. Она просто старалась избегать Сириуса. А при встрече становилась безразличной, её голос — ледяным. А вот Блэк, наоборот, не злился (да и на что?), но взрывался постоянно, а лицо его приобретало бордовый оттенок при каждой попытке заговорить с Толкэлотт. — Что с тобой не так? — он впился взглядом в девушку. — Я просто не хочу с тобой общаться. Неужели не понятно?! — Люсинда собиралась развернуться и продолжить подниматься, но Бродяга снова не дал ей это сделать, схватив за руку. — Нет, — честно ответил он. — Я не понимаю, почему ты стала такой. Что изменил тот вечер? Она сощурилась и сложила руки на груди, по всей видимости, решив на этот раз выслушать бывшего парня. — Эйвери так много для тебя значит? — выплюнул Блэк. — Или ты боишься своих дорогих змеек из-за общения с гриффиндорцем? Она молчала, склонив голову набок, и лицо её стало не очень-то доброжелательным. Мимо прошла парочка когтевранцев, но парню было на них плевать. И на их косые взгляды тоже. Небось, его отношения со слизеринкой до сих пор любимая тема для сплетен большинства учеников. Особенно, если учесть, что Сириус всегда выказывал ненависть к враждебному факультету. — Всё закончилось! — воскликнула Люсинда. — А ты до сих пор не уймёшься. Забудь, Блэк. Ты ничего не добьёшься, карауля меня на каждом шагу. Только еще хуже сделаешь. — Я не хочу, — возразил он, вновь заполыхав огнём. — Да и ты не забыла. Не так быстро! Или просто хорошо притворялась? В её глазах Бродяге на секунду привиделось что-то, похожее на прежние чувства. Но лишь на секунду. И через мгновение светло-голубые глаза превратились в узкие щёлочки, в которых начался ураган, не обещающий ничего хорошего. — Забыла, и уже давно. А теперь — пока. Девушка развернулась и заторопилась по лестнице. Сириус чуть было не топнул ногой от негодования. Чертовка! Она сводит его с ума! Он даже не обратил внимания на проходящего мимо Регулуса Блэка в компании Северуса Снейпа. После матча, на котором Слизерин пытался всеми силами испоганить игру соперников, причём в этом участвовал даже его братишка, мешая Джеймсу, Блэк оставил попытки что-то изменить в напряжённых отношениях с Регулусом. Может, ему уже ничем не помочь? Раз уж он так противится. Рег первый начал делать вид, что он и Сириус не связаны родственными узами, как бы высокопарно это не звучало. Бродяга нагнал Люсинду, ловко перепрыгивая через ступеньку, и крепко обвил руками. Девушка не закричала (Сириус в очередной раз убедился, что может предугадать её реакцию), а попыталась от него избавиться, извиваясь, как змея. Парень развернул её лицом и прижался губами к её губам. Тут как будто Мерлин низвергнул на Толкэлотт все силы небес, и она бешено забилась в конвульсиях. Блэк чуть не упал вместе с ней, лишь каким-то чудом удержавшись на ногах. Неизвестно, кто бы больше пострадал после падения с лестницы. Тогда он попытался поцеловать её настойчивее, прижав к себе. Люсинда всё меньше сопротивлялась, а потом и вовсе ответила на поцелуй. Сердце Бродяги возродилось из пепла. Она что-то чувствует! Не всё ещё потеряно для них! Он прервал короткий поцелуй, и немного отстранился, разрушая волшебство. Всего на сантиметр, но девушке хватило и этого. Слизеринка резко отскочила и дала ему громкую пощёчину. Сириус попытался пошевелить онемевшей челюстью. Больно, гиппогриф её… Когда он посмотрел на Толкэлотт, её лицо пылало, и, не сказав ни слова, она убежала вверх по лестнице. Бродяга не успел догнать девушку, да и не пытался. Что он может сделать? Ничего. По-крайней мере, сегодня. Не заставлять же её силой с ним встречаться. Хотя, в последнее время, эта мысль казалась всё менее бредовой.