Есть только ты (Cпорим?)

      Этим морозным утром Питер Петтигрю встал с постели, когда остальные мародёры уже собрались. Он всё никак не мог проснуться и выйти в реальный холодный мир, в то время как в кровати было тепло и безопасно. С тяжёлым вздохом умирающего, парень свесил ноги на пол и протёр слипающиеся глаза. — Эй, Хвост, мы уходим, — послышался голос Поттера. — Ладно, я вас потом найду, — пробубнил Питер, не в силах сфокусировать взгляд хоть на ком-либо из них. — Ну ты, конечно, молодец так долго дрыхнуть, — ответил Блэк, и через мгновение дверь спальни за ним громко хлопнула.       Гриффиндорец собрал всю волю в кулак и пошёл умываться. Он не представлял, сколько сейчас времени, но было ясно одно — о завтраке можно забыть. Питер подошёл к старому шкафу, чтобы выбрать одежду и наткнулся на непонятную мятую кучу. Его полка всегда пребывала в некотором хаосе, несмотря на то, что парень через день пытался это исправить, хоть и не всегда успешно. Вещи будто бы сами мялись и разбрасывались, живя отдельной жизнью.       Он уже надел штаны и рубашку, как вдруг вспомнил, что сегодня и у него есть первый урок. Заклинания! Совмещённые!       Хвост даже забыл причесаться и взглянуть на себя в зеркало, перед тем, как выбежать из спальни. Он сейчас хотел только одного: максимально быстро добраться до класса и не получить наказания. Это не Джеймс и Сириус, идущие на занятия вразвалочку и успевающие сделать ещё кучу дел по дороге.       В коридорах Питер встретил несколько спешащих студентов, значит — звонок был не так давно. На душе стало немного легче. Когда он оказался рядом с дверью в кабинет, то увидел, что она приоткрыта. Петтигрю быстро юркнул внутрь и вдохнул полной грудью, когда заметил, что преподавателя ещё нет на месте.       Гриффиндорцы сидели в полном составе, весело переговариваясь и швыряясь бумажками. На уроке Флитвика можно было иногда позволить себе лишнего, но, конечно, не Питеру. Он слишком боялся гнева любого из преподавателей, даже самого снисходительного, чтобы сделать что-нибудь этакое, что постоянно вытворяли Сохатый и Бродяга. Если только вместе с мародёрами, за спинами друзей Питер чувствовал себя гораздо смелее.       Парень заметил, что его место рядом с Ремусом ещё не занято и радостно направился к нему. По другую сторону кабинета расположились студенты Когтеврана, несколько из них встретили Питера любопытным взглядом. Он всё же был мародёром, хоть и не самым популярным. — Долго ты, — бросил через плечо Сириус и продолжил пытаться спихнуть Джеймса со стула.       Хвост неловко улыбнулся Ремусу и, осмотрев класс, тут же поник. В голову опять полезли непрошеные мысли, которые мучили его уже давно. Но среди них появилась и новая — то, что он узнал от своей матери в последнем письме. Это… это было ужасным, но в то же время чем-то нереальным, а значит — притягивающим. Хвост на всякий случай осмотрелся по сторонам, так как ему казалось, что кто-то может прочитать его мысли. Но нет. Никто не обращал на него внимания. Как и всегда.       Миссис Петтигрю всегда была довольно странной женщиной, сколько Питер себя помнил. У неё часто возникали бредовые мысли, которыми она пичкала заодно и своего сына. Женщина любила учить его жизни и сравнивать с мародёрами, да и вообще с другими студентами Хогвартса, добившимися чего-нибудь значительного, и говорила, что если Питер и дальше будет вести себя, как мышь, то так и останется мышью.       Но то, чем она заинтересовалась на этот раз, было выше всякого понимания. Миссис Петтигрю узнала, хотя Хвост не понимал как ей это удалось, что Волдеморт вербует студентов Слизерина из чистокровных семей. Ему нужны были не только шпионы в Хогвартсе, но и будущая армия, которая, по словам женщины, после победы получит всё. Власть, признание, известность. А главное — уважение. Уважение, которого в жизни Питера никогда не было даже среди лучших друзей и семьи. Заманчивые обещания матери занимали все его мысли, мешая спать и думать об учёбе. Тем более, приближались каникулы, а это значит, что он поедет домой и проведёт с миссис Петтигрю бок о бок две недели.       Все разговоры и смешки были прекращены, так как в класс вошёл профессор Флитвик, на ходу доставая волшебную палочку. — Добрый день, — поприветствовал он студентов. — Сегодня у нас только теория…       Не успел мужчина договорить, как по классу прокатился недовольный гул. Кому хотелось писать целый урок? — Ну-ну, — он успокаивающе помахал рукой, а затем произнёс заклинание, и на доске появилась схема. — Перерисуйте это себе, а потом откройте страницу 254 и изложите краткое содержание заклинания Глациус.       Питер прищурился, так как плохо видел с последней парты то, что находилось на доске. Какие-то движения палочкой, вроде бы…       Тут Флитвик громко охнул и хлопнул себя по лбу. Он часто так делал, когда забывал что-то важное. — Точно! Так и не сказал вам, что после каникул начинаются курсы Трансгрессии… — его голос потонул в возбуждённом шуме. — Тише! — мужчина стукнул палочкой по металлическому звонку. — На них могут записаться только те, кому к сдаче контрольного экзамена исполнится семнадцать… — он сделал ещё одну попытку прекратить шум, но безуспешно, поэтому просто поднялся повыше и стал кричать: — Стоимость курсов одиннадцать галлеонов!       Питер обрадовался, что всем мародёрам уже исполнится к тому времени семнадцать, а значит, они могут тренироваться вместе. Но потом он вспомнил, как плохо у него получается всё, что связано с волшебством и тяжело вздохнул. Как обидно быть просто тенью своих друзей…       Джеймс обернулся к мародерам, на его губах сияла радостная улыбка, которая тут же отразилась, будто бы в зеркале, на губах Сириуса. — Ребята, я уже чувствую, что это будет интересный семестр… — Поттер взлохматил Питеру волосы и издал боевой клич. Ремус сбоку тоже громко радовался с остальными, позабыв, что он староста и по идее должен успокаивать учеников.       Хвост снова почувствовал себя ненужным неудачником.

***

— Ремус Люпин! — послышалось сзади.       Староста обернулся и увидел спешащую к нему Мириам Тейлор, тесно прижимающую книгу к своей груди. По всей видимости, она шла из библиотеки. — Привет, — поздоровался Люпин, когда девушка поравнялась с ним. — Ты не была на ужине? — он кивнул на то, что находилось у неё в руках. — Да, — пожала она плечами и улыбнулась. — Решила взять что-нибудь почитать перед сном.       Ремус промычал что-то нечленораздельное и, чувствуя острую необходимость чем-то занять руки, поправил волосы. — Не проводишь меня в гостиную? — он удивлённо обернулся и наткнулся на выжидающий, но весёлый взгляд Тейлор.       Конечно, были девушки, которым он, по всей видимости, нравился и которые несколько раз пытались с ним сблизиться. Но Мириам была самой настойчивой и отчаянной. Настолько настойчивой, что он не знал, что ей ответить на эти «попытки». — Хорошо, — сказал Ремус и повернул вправо. Он покосился на пуффендуйку и заметил хитрый блеск в её голубых глазах. «Неужели я настолько сильно ей нравлюсь? — недоумевал парень. — Но ведь она меня совсем не знает».       Люпин задумался, а как он сам относится к Мириам Тейлор?.. И тут же в памяти всплыли настойчивые попытки Джеймса уговорить друга найти себе девушку. — Она действительно красивая, Лунатик. Общительная, что как раз нужно такому нелюдимому человеку, как ты, — Поттер хмыкнул и хлопнул Ремуса по плечу. — Почему бы тебе не начать с ней встречаться, в конце концов?       Но Люпин ничего особенного не чувствовал к этой девушке. Да, он понимал, что она довольно хорошая, но… Того, что обычно описано в книгах, всей этой романтической чепухи — он не почувствовал ни разу за свои 17 лет. Ему не хотелось находиться с Тейлор постоянно, не хотелось знать, что она чувствует рядом с ним. Его не влекло к пуффендуйке настолько, чтобы думать о ней бессонными ночами и мечтать о поцелуе.       Да, это был всего лишь книжный бред, давно забытый современным поколением, а может быть и не существовавший вовсе. Ведь никто, включая его самого и мародёров, не испытывал ничего подобного.       Однако в глубине души Ремус всё же надеялся, что даже он со своей «проблемой» через многие годы найдёт вторую половинку. И одновременно с этим он боялся её встретить. — Рем, — перед глазами парня что-то промелькнуло. Он вынырнул из своих мыслей и понял, что это была рука Мириам. — Что, прости? — Я спросила: как давно ты дружишь с мародёрами? — Тейлор внимательно смотрела на него снизу-вверх. Люпин был самым высоким из всего курса, даже выше, чем Фрэнк, и пуффендуйка едва доставала ему до подбородка, несмотря на то, что сама была далеко не низкой. — Извини, я задумался, — он улыбнулся. — С первого курса. — Правда? — глаза Мириам удивлённо расширились, и она ещё ближе прижалась к нему плечом. — Расскажи, как это было.       Ремус немного недоумевал, как она могла об этом не слышать, если большая часть Хогвартса знала о дружбе мародёров, которая началась ещё в самом первом семестре. Только Питер присоединился к компании чуть позже. — Ну-у, — протянул Люпин, совершенно не зная, с чего начать.       Он и сам плохо понимал, почему такие ребята, как Джеймс и Сириус захотели с ним дружить. Наверное, из-за того, что они вместе жили в одной комнате… Лунатик вспомнил, как на одном из завтраков Поттер спросил, почему он с самого утра взялся за книгу, если и так учится лучше всех на курсе. А потом, когда ребята разговорились, Блэк предложил Люпину сесть рядом с ними, потому что Ремус наверняка знает сложные заклинания, которыми можно досадить Снейпу и его мерзкий дружкам. — Видишь, они сразу поняли, какой ты замечательный, — сказала Мириам и подмигнула ему. Люпин рассмеялся, подумав, что если бы она знала, кто он такой — никогда не сказала этого.