Беспроигрышная партия

Процесс восстановления после операции проходил немного медленнее, чем Джон ожидал, но уже спустя два месяца он полностью встал на ноги, и даже посетил университет, где его уже с нетерпением ждали обеспокоенные преподаватели и студенты. По этому поводу они устроили небольшой приём, куда пригласили и Мишель. Но чуть ли не главной темой вечера, наряду с успешным выздоровлением Джона была новость о том, что бывший преподаватель зарубежной литературы – Миссис Стоун – была замешана в покушении на убийство Джона, наняв для этого специальных людей. Никто так и не понял, что являлось основной причиной её мерзкого поступка, но некоторые версии работали вполне правдоподобно. Сам Джон решил более не распространяться на эту тему, дабы не портить атмосферу вечера, и поэтому разговоры затихли, и всё внимание снова досталось ему и Мишель, которые с удовольствием рассказывали о месте, куда ездили недавно, что-то наподобие лечебного курорта в горах. Поистине удивительное место, объяснял Джон, вспоминая, как красиво там было на закате, и как сильно там понравилось Мишель. Он серьёзно думал о том, что бы посетить его ещё раз. — Сбегаешь? — прошептала ему Мишель, когда он попытался незаметно проскользнуть через заднюю дверь. — Виноват, офицер. Штраф только не выписывайте, — ответил он и улыбнулся, легко получив кулачком по плечу. — Да и тебе тут не очень весело. — С чего ты взял? — Ну, ты незаметно утащила бокал шампанского со стола, так что есть причины полагать, что этот вечер тебе наскучил. Мишель улыбнулась, подтверждая его догадку. Он отпустил её только после того, как она пообещала, что Майк заберёт её у главного входа в университет. Джон был искренне раз за дочь, хотя и показывал это редко, чаще всего предостерегая её о том, какими подлыми могут быть мужчины, на что в ответ получал лишь укоризненный взгляд. На самом деле, он не находил недостатков в её молодом человеке, и втайне даже одобрял её выбор. Мишель была счастлива, и это единственное, что имело значение для него.

***

Джон не сразу заметил её, когда вышел на улицу. Клара сидела на скамейке, кутаясь в куртку и согревая руки собственным тёплым дыханием. Он видел, как она дрожала, и сделал вывод, что девушка сидит здесь уже некоторое время. — Замёрзнешь, — сказал он, подходя ближе. С их последней встречи её волосы немного отросли, а пальцы стали тоньше, заметил Джон. — Привет, — улыбнулась она, поднимаясь со скамейки. — Привет. Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, пока Клара снова не заговорила, придавая своему голосу уверенности. — Как съездили? — Неплохо, — будничным тоном ответил Джон, засунув руки в карманы брюк. — Свежий воздух, прекрасные замёрзшие озёра и самый чистый снег, который я только видел. — Звучит красиво. — А выглядит ещё лучше, — ответил Джон, улыбаясь. — Что планируешь делать дальше? — Сдам экзамены, а потом поеду к отцу. Он всё ещё немного обижен на меня за то, что я не провела с ним зимние каникулы. Джон поднял голову к небу, наблюдая за танцем снежинок. Клара невольно залюбовалась им, про себя отмечая, что курорт действительно пошёл ему на пользу. Исчезли синяки под глазами, с лица ушёл бледный цвет. Она не видела его два долгих месяца, но только сейчас поняла, как сильно скучала. — Джон, — начала Клара. — Я должна извиниться перед тобой. — Тебе не за что извиняться. Даже не смей. — Просто выслушай меня, это… — Клара, — Джон подошёл к ней так близко, что она чувствовала его тёплое дыхание на своих щёках. Он несколько секунд смотрел ей в глаза, а потом поднял руки к её лицу, нежно проводя по щёкам большими пальцами. Клара готова была расплакаться от одного такого прикосновения, её сердце билось почти в бешеном ритме, а руки дрожали, но не от страха, как тогда, а от предвкушения приятного и знакомого чувства. Прежде чем она смогла подумать о чём-то ещё, он уже целовал её. Страстно, сминая её губы своими, прикусывая нижнюю губу и не отдавая себе отчёта в том, что здесь, возле главного входа их может кто-нибудь увидеть. Клара подняла руки, и накрыла пальцами его, впервые за всё время его отсутствия чувствуя себя живой. Они дышали через раз, не собираясь разрывать поцелуй ни на секунду, и лишь когда воздуха между их губами практически не осталось, они отстранились, соприкасаясь лбами и тяжело дыша. — Я люблю тебя, Клара Освальд, — шептал он в её полураскрытые губы. — Люблю так сильно, что даже не могу злиться. Я хочу быть с тобой каждую минуту, и я больше не дам тебе уйти, обещаю. Потому что ты всё, что мне нужно. — Я люблю тебя, — прошептала Клара в ответ, чувствуя солёную влагу на собственных губах. Они не отпускали друг друга из объятий весь вечер с тех пор, как вернулись домой. Ближе к ночи они переместились в спальню, где снова и снова повторяли слова любви другу, ловя собственные стоны и сгорая под атласными простынями от переполняемой их страсти.