***
Хаширама не торопясь плёлся к поселению своего клана. Перед глазами до сих пор маячил образ этой девчонки. «Да кто она такая? Почему я почувствовал грусть в её голосе? Неужели эта девчонка пришла к реке по той же причине, что и я?» — от последней мысли сердце Сенджу болезненно сжалось. Он прекрасно понимал чувство утраты, ведь сам сегодня потерял брата, только младшего. У него в памяти всплыли воспоминания о сегодняшнем утре. Хаширама проснулся рано, это для него обыденное дело. Приведя себя в порядок и одевшись, он направился будить своих младших братьев. За десять лет в семье главы клана Сенджу родилось ещё два мальчика - Каварама и Итама, умерла жена и погибли два старших сына. Старших Хаширама не помнил. Они погибли, когда ему было три года, поэтому хлопот ему доставляли только младшие. И вот старший принц Сенджу стоит у входа в комнату Итамы. Он знал, как младшие братья ненавидят вставать рано утром, но поскольку они все четверо договорились потренироваться ещё до завтрака, выбора у них не было. Хаширама открыл дверь и вошёл в комнату. Помещение освещалось первыми утренними лучами, проникавшими через окна. На середине комнаты располагался футон, а на нем спал семилетний мальчишка. Внешне он был похож на Хашираму, только волосы были двухцветные, с одной стороны черные, с другой белые. Сенджу старший знал способ легко разбудить его: стащить одеяло и наброситься с щекоткой. Так он и поступил. И вот Итама уже со смехом пытается оттолкнуть от себя брата. — Блин, Хаширама! — сквозь смех проговаривает он. — Прекрати! Мне же щекотно! — Давай вставай, — произносит Сенджу старший, оставляя брата в покое, и смотрит на пустой футон, что лежал у стены, — Каварама ещё не вернулся? Итама сел и посмотрел в тот же угол. — Нет... — печально ответил мальчик. — Они должны были ещё вчера вернуться. — Да, задерживаются! — произнёс старший. Буцума Сенджу отправил отряд шиноби из двадцати пяти человек на подмогу своим союзникам. Среди отправившихся был и один из сыновей главы — Каварама. Отец отправил его под предлогом набраться боевого опыта. И вот уже как четыре дня от него ни слуху, ни духу, как и от всего отряда. Но мальчишки даже и не думают, что с ним могло что-то случиться, поэтому и не беспокоятся. — Ну ладно, — сказал Хаши, направляясь к выходу. — через двадцать минут выдвигаемся. — Ага, — произнёс Итама, подымаясь с кровати. Одного разбудил, остался ещё один. Хаширама прекрасно знал, что такой трюк с Тобимарой не пройдёт. Эта зараза дрых в носках и щекотки не боялся, поэтому на данный момент существовала два способа разбудить его: вылить ведро ледяной воды или дать пинка под зад и бежать как можно дальше. Был конечно ещё третий способ, но влетать в комнату с криком: «Тобирама, вставай! На нас напали» было крайне неуместно. Ведра с холодной водой под рукой тоже не было, остался только пинок. И вот Хаширама стоит над душой младшего брата в надежде, что тот не спит, но из-под одеяла доносится тихое сопение. Шатен вздохнул. — Проснись и пой! — громко произнёс Хаши, давая несильного пинка младшему брату. Из-под одеяла послышалось шипение и какие-то угрозы, а в следующую секунду в старшего принца клана Сенджу полетела подушка. Шатен конечно со смехом уклонился от снаряда и сейчас смотрел на своего младшего брата. Тобирама был противоположностью Хаширамы. Если старший имел смуглую кожу, темные ровные волосы, глаза цвета лесного ореха, радостное настроение и такую же улыбку, то младший имел бледную кожу, серебристые, вечно взъерошенные волосы, тёмно-розовые глаза и постоянно чем-то не довольное выражение лица. Сейчас блондин зло смотрел на своего улыбающегося, как идиот, старшего брата. — Выспался? — весело спросил Хаширама. — Ты идиот! — зло произнёс Тобирама, — Я же просил таким способом меня не будить! — Прости, но что я могу поделать, если ты сам подняться на полседьмого не в состоянии? — невинным голосом произнёс Хаши. — Подымайся и топай на поляну. Я Итаму уже разбудил. — А Каварама? — спросил тот, уже потягиваясь и готовясь к выходу. — Ещё не вернулся, — бросил брюнет, покидая комнату. Спустя двадцать минут трое братьев стояли на тренировочном поле, напротив них стояли в ряд где-то десять мишеней. Чистый и свежий утренний воздух, роса на траве и теплые лучи утреннего солнца, которые так и слепили глаза. Тобирама вышел вперёд и развернулся к братьям лицом. — Итак, — начал Тобирама, скрестив руки на груди, — сегодня мы будем тренироваться кидать сюрикены. Вернее я буду тренироваться, а вы учиться! Оба! — Чего? — возмутился Хаширама, — Я умею кида… — Ты неправильно их запускаешь в полёт, — перебил старшего брата блондин, — и поэтому не можешь нормально попасть в цель. На поле боя это может стоить тебе жизни. После этих слов старший принц клана Сенджу ушёл в очередное депрессивное разочарование. Хотя сказанное младшим братом было чистейшей правдой. Как бы Хаширама не пытался докинуть сюрикены до мишени, они либо не долетали, либо перелетали, либо отправлялись в противоположную сторону. Один раз он чуть в отца не попал. Тогда Буцума стоял, прислонившись к дереву, никого не трогал, наблюдал за тренировкой сыновей и тут в нескольких сантиметрах от его лица, в ствол дерева врезался сюрикен, отправленный Хаширамой. Тут возникает вопрос: куда он целился? Конечно после этого бедный шатен выслушал целую лекцию о чём только можно. Тогда у него была двухчасовая депрессия, а сейчас… — Перестань убиваться из-за этого и смотри внимательно, как надо кидать, — произнес Тобирама, готовясь к броску. Он уже держал в руке одну из металлических звёздочек. Хаши вернулся из своего уныния и внимательно наблюдал за братом. Тот прицелился, замахнулся, запустил снаряд в мишень и попал в самый центр. Итама с восхищением смотрел на брата, а Хаширама надулся. — Запомнили? — спросил Тобирама и, получив в ответ кивки, скомандовал: — Приступайте. Они тренировались аж восемь часов. Даже на завтрак не пошли, потому как вчера стырили с кухни двенадцать онигири, и про воду тоже не забыли. Таким образом у них был обеденный перерыв на природе. Солнце уже высоко поднялось над горизонтом. Взрослые даже их не искали, так как знали, что дети главы клана предпочитают самостоятельно тренироваться и оттачивать техники, с утра и до самого обеда. Буцума не беспокоился за боевую подготовку своих сыновей, но орал на Итаму, Кавараму и Хашираму за их оценки по умственным предметам. Преподаватели приходили к нему и неоднократно говорили, что эти трое всё время отвлекаются и не слушают. Сейчас трое усталых Сенджу уже шли домой с прогрессом на все лицо Хаширамы, то бишь с радостной улыбкой до ушей. Он наконец-то сумел поразить цель и радовался как ненормальный. Итама был воодушевлен по тому же поводу. Но вскоре их улыбки сошли на нет. На пороге дома их ждал отец, настроение которого было мрачнее тучи. Они сразу почуяли что-то неладное. — Что-то случилось? — немного взволновано спросил Тобирама. — Мне только что пришло письмо, — ответил мужчина и, закрыв глаза, добавил: — Каварама погиб. Хаширама, Тобирама и Итама застыли с ужасом в глазах. Они не хотели верить этому. Братья надеялись на скорое возвращение Каварамы. Им хотелось, чтобы это была шутка, но отец не стал бы шутить такими вещами. Первым от шока отошёл Хаширама. — К-как это случилось? — со страхом в голосе спросил брюнет. — В письме сказано, что Каварама был убит шиноби из клана Хагоромо. Его тело сегодня привезут для похорон, как и всех остальных из его отряда. — Хагоромо? — удивлённо спросил Тобирама, — Но почему? — Я не знаю, но они сражаются на стороне Учиха, — констатировал факт Сенджу старший и, заметив как Хаширама пошёл прочь от этого семейного сбора, спросил: — А ты куда собрался? — Пойду прогуляюсь... — бросил мальчишка, не оборачиваясь. Вот таким образом он оказался у реки. Этим утром Хаширама даже и не думал, что будет стоять и смотреть на то, как гроб с телом его младшего брата будут закапывать прямо у него на глазах. С одной стороны стоял отец в красных доспехах с суровым лицом, с другой Тобирама с каменным лицом и хныкающим тому в рукав Итама. — Каварама, — с грустью в голосе произносит Хаши. Отец, устав слышать постоянные всхлипы со стороны Итамы, строго произносит: — Шиноби не плачут, они рождаются, чтобы умереть на поле боя. — Но Кавараме было всего семь лет! — возразил Хаширама, — Сколько ещё это должно продолжаться? — Пока последний наш враг не падёт, — сурово ответил отец. — И ради этого надо жертвовать детьми? — задал свой вопрос старший, тем самым разозлив Буцуму. Мужчина ударил сына с такой силой, что тот не удержался на ногах. Младшие дети удивлённо смотрели на эту сцену, даже Итама перестал плакать. Хаширама приложил ладонь к щеке, на которую и пришёлся удар, и с некой обидой посмотрел на отца. Мужчина в свою очередь зло посмотрел на сына. — Как ты смеешь говорить так о Кавараме? — яростно спросил глава Сенджу. — Он сражался и погиб в бою, как настоящий шиноби! Он не был ребёнком! — развернулся и пошёл в противоположную сторону. Тобирама и Итама подошли к брату и помогли ему встать на ноги. — Ты в порядке? — спросил Итама. В ответ он получил лишь кивок. — Ты же знаешь, что не стоит злить отца, — с неким укором произнёс Тоби, сложив руки на груди. «Я не хочу чтобы кто-то ещё погиб, — подумал Хаширама — я защищу вас, Итама, Тобирама!» Он посмотрел на спину удаляющегося отца и зло выкрикнул: — Сенджу клан любви? И кто в такие сказки поверит? Вы просто отправляете детей на верную смерть! Тогда чем мы лучше Учих?! — при упоминании вражеского клана в памяти всплыл образ сегодняшней девчонки с реки. — Так мы чтим наших врагов, — не оборачиваясь произнёс Буцума, но всё же он остановился. — Ребёнок, взявший в руки оружие, становится твоим врагом. Родители сделают всё, чтобы их ребёнок выжил на поле боя. Это и есть любовь. — Нет! Вы отправляете детей на поле боя, — негодовал Хаширама, — мы воюем так давно, что уже и не помним из-за чего всё началось! Из-за постоянной опасности мы даже фамилию не можем сказать. Это неправильно! Такой мир ниндзя неправильный! И очередной приступ ярости у главы Сенджу. — Я не собираюсь слушать лекции от сопляка! — он резко развернулся и уже был готов нанести ещё один удар, как между ним и Хаширамой возник Тобирама, заслоняя собой братьев. Буцума замер и непонимающе посмотрел на блондина. — Отец, — не очень уверенно начал Тоби — старший брат очень расстроен. Прости Хашираму за его слова. Мужчина злобно посмотрел на всех троих, но всё же сменил гнев на милость. Он развернулся и медленно направился в сторону деревни, сказав на прощание: — Думай о чём говоришь, Хаширама. Дети постояли ещё пять минут наблюдая за тем, как гроб, в котором лежали останки Каварамы, погружали в землю и закапывали. Солнце освещало место похорон последними лучами, а прохладный ветер играл с листвой. Последний раз взглянув на процесс погребения, все трое направились в сторону дома. По пути Тобирама сделал заявление: — Если бы эти тупые взрослые заключили перемирие - этого бы не случилось! Хаширама и Итама остановились и с удивлением смотрели на альбиноса. Тот скрестил руки на груди и с видом «Я в чём-то не прав?» посмотрел на братьев. Они хорошо знали этот взгляд. — А как же наши друзья и близкие? — спросил Итама. — Все те кого убили эти Учиха? Мы что, должны простить им это? — Если продолжишь так и дальше говорить, то сможешь в скором времени увидеться с ними, — сухо ответил альбинос. — Шиноби должны сохранять хладнокровие, а ещё лучше придумать правила для избежания подобных смертей. — Пожалуй, ты прав, — произнёс Итама. — А что если создать союз? — вмешался в разговор Хаширама. Теперь удивлённые взгляды были направлены в его сторону. — Создать союз? — переспросил Итама, на что получил кивок в ответ. — И как ты собрался заключать союз? — усмехнулся Тоби. — Самый надёжный из всех вариантов которые есть — это кровная связь. Но поняв, что эти двое ничего не поняли, он пояснил: — Это брак между детьми глав клана. Но на это никто не согласиться. — Почему? — не понял Хаширама. — Я не уверен, что Учиха Таджима согласиться выдать свою единственную дочь за одного из нас двоих, — отчеканил альбинос. — А я что не гожусь для этого? — обиделся Итама. — Тебе семь, а этой девчонке где-то девять или десять, — произнёс Хаширама. — Как известно, жених должен быть старше невесты, а не наоборот. — Вот ведь!.. — Не переживай, — успокоил брата Тобирама. — Ведь это глупая мечта нии-сана. И ей не суждено сбыться.***
Прошло чуть больше месяца после встречи Мадары и Хаширамы. Девочка, устав от постоянных споров отца и бабушки, скучных лекций очередного преподавателя, решила прогуляться. Погода была пасмурная и прохладная. Мадаре почему-то хотелось отправиться к реке, что она и сделала. Покинув пределы деревни, свернув с главной дороги, пройдя через густые заросли леса, девочка вышла на берег реки. Теперь ей стало понятно, почему так хотелось к реке. На берегу по-турецки сидел тот самый мальчишка, но его окружала какая-то печальная аура. Мадара не спеша направилась к нему. — Привет, — попыталась начать разговор девочка. — эм… — Хаширама, — выдохнул он. Мадара не смело подошла к нему. В прошлый раз он её разозлил и сам начал разговор, а сейчас ей самой приходится начинать его. К такому жизнь её явно не готовила. Мальчишек из клана она прекрасно знала и те сами начинали разговор. Но все они говорили либо об оружии, либо о техниках и прочей военной фигне. Но Хаширама особый случай. Он совершенно другой. Её тянуло к нему, как магнитом. Но его улыбка снилась ей почему-то в кошмарных снах. А сейчас от него так и несло унынием и печалью. — Что случилось? — забеспокоилась Мадара. — Всё нормально, — отмахнулся её собеседник. — Я же вижу, что что-то случилось, — настаивала она. — Я же сказал что всё нормально, — ответил Хаширама. Мадара уже начинает злиться. — Пока я пытаюсь быть доброй и понимающей, тебе лучше ответить на мой вопрос! — строго произнесла девочка. — Ты ошибаешься, — сказал мальчик, чуть не плача, и посмотрел на неё печальными глазами, произнеся при этом чуть не взахлеб: — Ничего не случилось. — Не лги! — проорала она, но увидев его печальный взгляд, устремлённый на неё, то включила режим «Заботливой старшей сестры», ибо Хаширама сейчас ей напоминал печального Изуну. — Что случилось? Хаширама повернулся и снова посмотрел на реку, а потом негромко произнёс: — Мой младший брат умер. Мадара удивлённо на него посмотрела. Теперь они поменялись местами: он грустит из-за потери брата, она пытается хоть как-то поднять ему настроение. А Хаширама грустит не только потому, что Каварама погиб, еще за то, что он сам не смог уберечь младшего. Сенджу не смог выполнить обещание, которое дал себе. И хоть его брат погиб пару дней назад, он будет чувствовать свою вину до конца жизни. — Прости, — тихо произнесла Мадара. — Ты ведь не знала, — констатировал факт шатен. — Я прихожу к реке каждый раз, когда на сердце печаль, в надежде, что её смоет течением. — Он посмотрел на собеседницу. — Мадара, я прав? — кивок в ответ. — Ты ведь чувствуешь тоже, что и я? — он не стал ждать ответа, уже зная его. — Скажи, у тебя есть братья или сёстры? — Я четвёртая среди пяти, — ответила девочка и, подняв камень у её ног, добавила: — Вернее нас когда-то было пятеро. — Было? — он с удивлением посмотрел на свою собеседницу. Та устремила взгляд на другой берег. — Мы шиноби. Никак не предскажешь, когда придёт твой час, — произнесла девочка, делая пару шагов вперёд. — И есть только один способ избежать подобных ситуаций — это открыться своему врагу, ничего от него не скрывать и стать семьёй! — она замахнулась, — Но это не возможно! Ведь нельзя понять, что находится у человека в душе... — Мадара уже кинула камень и он ударялся о воду после каждого её предложения. — Может быть, они просто озлоблены? — Думаешь, невозможно показать свои истинные чувства врагу и при этом не причинив ему боль? — произнёс Хаширама, внимательно смотря на брюнетку. — Я не знаю, — честно ответила Учиха, — но каждый раз когда я сюда прихожу, пытаюсь найти ответ на этот вопрос. Или хотя бы предположение. — Камень успешно приземлился на тот берег, девочка запомнила, где он упал и радостно произнесла: — наконец-то! Ты не один такой - я тоже смогла достичь другого берега. Хаширама поднялся и был просто поражён её речью. Она тронула до глубины души. «Неужели она такая же, как и я? Также хочет покончить с войной и этими детскими смертями? Если да, то надеюсь, что ты поможешь мне в этом?» — думал старший принц Сенджу. — Хотя знаешь, — протянула Мадара — Я читаю тебя, как открытую книгу. — Чего? — не понял шатен. Девочка подошла к нему вплотную, он был на полголовы выше неё, и придирчиво осмотрела его с ног до головы, а затем с улыбкой произнесла: — Ты бы посмотрел на себя в зеркало. Твоя причёска и прикид - полный отстой. После этой фразы Хаширама пошёл на очередное свидание со своей депрессией, а Мадара, посмотрев на это, звонко рассмеялась. От этого даже брюнет улыбнулся. Девочка развернулась и пошла на противоположный берег. — Ты куда? — спросил Сенджу. — Знаешь, — произнесла она, идя по водной глади, — в прошлый раз я дала себе слово, что если хоть один камень долетит до другого берега, то я заберу его домой. — Она поймала на себе удивлённый взгляд мальчика и добавила: — Мне ещё отдельную полочку для него надо сделать. Хаширама засмеялся, а вместе с ним и Мадара. Он даже перестал чувствовать грусть рядом с ней. Похоже, она могла повлиять на него. «И почему рядом с тобой я не чувствую боли и печали? Почему я чувствую радость и тепло?» — мысленно спрашивал Хаширама, смотря на то, как брюнетка идёт обратно с улыбкой на лице и камнем в ладони.