Добиться девушку, любым способом

      По небу медленно ползло солнце, озаряя дома один за другим. Утро уверенно вступало в свои права, вытесняя ночную мрачность. В комнате в это же время мирно посапывала девушка семнадцати лет. Глаза, опушённые черными и немного слипшимися ресницами, еще были прикрыты, а молочно-белое лицо не выражало ничего, кроме умиротворения. Казалось бы, всё прекрасно. Ага, как же! — Мадара, пора вставать. Уже шесть утра! — донеслось из коридора. Девушка зажмурилась, что-то пробормотав, и поправила одеяло. — Мадара, у тебя ещё много дел! Просыпайся! — всё не унимался младший брат. Изуна глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Подобную картину он здесь наблюдал едва ли не каждое утро.       Изуна понимал — у его сестры, пусть и временной, но главы клана, много работы. Из-за этого она очень уставала. Безусловно Мадару было жалко, но девушка сама злилась, когда брат начинал её жалеть. — Мадара, если ты через пару секунд не встанешь, то мне придётся применить силу! — крикнул Изуна, подумав: «А ведь сколько бы лет не прошло, Мадара остаётся Мадарой, которая не любит вставать по утрам».       Было бы им лет на пять меньше, Изуна уже давно бы сам вытащил сестру с футона, но те годы уже прошли. Они больше не дети, которым было всё дозволено, и заходить в комнату Мадары было как-то неудобно. Она же, как ни крути, девушка. — Раз! — начал отсчёт парень. «Сейчас точно проснётся», — думал юноша, ожидая реакции сестры.       Девушка испуганно распахнула глаза. Она всё ещё помнила утро неделю назад, и повторения того не хотела. — Ты не посмеешь! — произнесла девушка. — Ещё как посмею, — сказал Изуна и тут же добавил: — Два! — Да встаю я, встаю, — как-то страдальчески произнесла Мадара и села на футоне, убрав волосы от лица, потянулась и зевнула. — Я на это надеюсь, — с усмешкой протянул Изуна. — Конечно… надейся, — но следом из комнаты донёсся какой-то вскрик.       Изуна, плюнув на правила приличия, вскочил в комнату Мадары и застал такую картину: хозяйка комнаты стояла на маленьком письменном столике и держала в руке пару кунай. В глазах читалась лёгкая паника и омерзение. Она смотрела и целилась в одну точку. Изуна усмехнулся тому, что там увидел. Маленькое существо с восемью чёрными лапками, наверно, и не догадывалось, что кого-то могло напугать. — Мадара, вроде взрослая и умная девушка, а до сих пор боишься каких-то жалких пауков? — произнёс Изуна подойдя к этому существу. — Изуна, это просто какая-то мерзость. Помолчи и лучше убери его отсюда, — надувшись, сказала Мадара. — Ладно, ладно, — смеясь, произнёс Учиха.       Изуна взял в руку паука и вышел из комнаты сестры, закрыв за собой седзе.       Мадара облегчённо вздохнула и спустилась со стола, отложив в сторону оружие. Не без сожаления достав вещи из шкафа, брюнетка надела белые бриджи и синие хаори на пару размеров больше. Подобная одежда помогала хоть немного скрыть несвойственную для шиноби изящную девичью фигуру. Уж кем, но разодетой куклой Учиха быть не любила, а все фестивали она либо пропускала из-за выдуманной болезни, либо уходила из поселения по поручению отца, благополучно прицепившись к какому-нибудь послу в качестве охранника. Ещё раз вздохнув и оглянувшись на висящий походный костюм, Мадара отправилась в ванную, приводить себя в более подобающий для временной главы клана вид.       Девушка вышла из своей комнаты и тут же наткнулась на брата. Она недоверчиво посмотрела на Изуну. — Куда ты его дел? — спросила девушка. — Не бойся, я его отпустил на волю, — улыбнулся юноша. Мадара кивнула и направилась в сторону обеденной комнаты. Изуна последовал за сестрой, начиная на ходу говорить расписание дня: — После завтрака тебе надо разобрать кое-какие отчёты. После полудня у тебя состоится встреча с главами домов клана. Они хотят что-то обсудить. Затем опять документы. — Проще говоря, вновь заниматься бумагами? — уточнила девушка. — Я сожалею, но так и есть, — печально вздохнул Изуна.       «О Ками…» — мысленно простонала девушка.— «И как отец с этим только справляется? Пока он в отъезде, я с ума сойду».       Но никто не подозревал о том, что будет позже. Она опять столкнётся со своим ночным кошмаром.

***

      Собрание старейшин клана закончилось, но всё было бы слишком просто, если бы ничего не произошло. Сенджу. Эти выродки под руководством своего главы напали на клан и пытались пробраться вглубь владений Учиха. Но это даже не самое худшее. Мадаре донесли, что Изуна бросился останавливать нападение. О чём вообще он думает! Сражаться против него? Кем он себя возомнил?! Если брат выживет, Мадара задаст ему жару. — Главное продержись, Изуна! — едва слышно прошептала она дрожащим голосом, перепрыгивая с одной ветки на другую.       Отряды, отправленные для отражения атаки, уже вовсю меняли ландшафт окружающей местности, тщетно пытаясь блокировать древесные техники небезызвестного Хаширамы Сенджу. Сведения оказались правдивы. Юный глава клана быстрыми темпами пробирался вглубь вражеских территорий. Он явно настроен серьёзно. В это же время Мадара была уже на полпути к месту столкновения. С виду она оставалась холодным айсбергом, но внутри разрывалась на части. Беспокойство о брате заставляло сердце биться в разы быстрее, а надвигающаяся встреча медленно, но верно сводила с ума.       В считанных миллиметрах от Изуны пронеслись деревянные копья. Он уже выбился из сил, а чакры так мало, что даже для стояния на воде не хватало бы. От этой техники он уже точно не сможет увернуться. И куда он полез? Надо было сразу рассказать обо всём Мадаре, а не бросаться сломя голову в бой! Чем он думал, когда решил остановить Сенджу с невероятным Кеккей Генкай? Ему не хватило сил даже задержать Хашираму, что уж тут говорить об победе над ним. Изуна прикрыл глаза в ожидании последней атаки со стороны супротивника. До юноши долетел характерный скрежет вырывающегося из земли дерева. «Это конец. Прости, что не вернусь к ужину, Мадара…» — пронеслось в голове молодого Учихи. Но дальше случилось то, чего никто ожидать не мог.       Буквально в метре перед ним появилась девушка, окружённая синим подобием рёбер из неизвестного полупрозрачного вещества. Древесина врезалась в синюю руку всё того же странного и, по видимому, крепкого нечто. Двое Учиха подхватили обессилевшего юношу и бросились в сторону прибывших на поле соратников. Техника была отменена, а синий покров девушки пропал, позволяя находящимся увидеть её. Она неспешно подняла голову, бросив хладный взгляд на главу клана Сенджу.       Так странно было видеть его сейчас. От того милого мальчика с яркой улыбкой ничего не осталось. Длинные волосы заменили короткую, весьма сильно раздражающую Учиху, стрижку. В тёмно-коричневых глазах более не было искры, не было, присущего ему в детстве, задора. Они остыли и затянулись коркой льда. Черты лица заметно изменились с возрастом. Он стал очень походить на мощного воина и мужчину. Пожалуй, единственное, что осталось неизменным — смуглая кожа.       Шаринган спасал Мадару бесчисленное количество раз, вытаскивал из самых опасных передряг, но сейчас его обладательница впервые в жизни усомнилась в своих глазах. Всего на доли секунды ей показалось, что Хаширама хотел улыбнуться. Не оскалиться или ухмыльнутся, а именно улыбнуться. Его глаза будто растаяли на этот чудовищно-короткий миг. Именно такими глазами он смотрел на неё в детстве. О Ками, как она скучала по этому взгляду, по тем далёким денькам, прочно засевшим в памяти.       Знала бы она насколько сейчас была права…       Хаширама не мог не заметить того, как сильно внешне изменилась Учиха. За долгие пять лет разлуки она преобразилась, но холодный взгляд и фарфоровая маска никуда не делись. Сенджу будто видел то, насколько тяжело ей удерживать такой образ. Он будто видел всю ту тяжесть, что свалилась на её непозволительно хрупкие для шиноби плечи. В такой одежде она вообще на воина не походила. Мадара скорее была похожа на изнеженную дочку какого-то богатого даймё. Стройная фигура девушки привлекала к себе внимание противоположного пола. Узкая талия была подчёркнута широким поясом, а запах создавал собой глубокое декольте.       В изяществе она могла бы посоревноваться с любой из тех гейш, коих он видел в многочисленных чайных, куда его для подписания документов приглашали. Что уж тут говорить о тех девушках, что успели побывать в объятиях юного Сенджу. Пусть они и были образцами женственности с багажом из хорошего происхождения и манер, но все они были простыми безмолвными пустышками, готовыми подчиниться любому его слову, а Хашираме такие были не нужны. Поэтому, как бы отец не старался, дольше двух дней ни одна из них не продержалась.       Приятно было осознавать, что Мадара была не одной из них. Она спокойно отражала атаки и наносила свои, постепенно ломая красные доспехи. Учиха была настоящим олицетворением природы своей чакры. Непокорная, опасная и грациозная. Она была настоящим пожаром. Ровно таким же, как и тот, что теперь полыхает на месте их сражения.       Немногие могли выстоять после его атак, но то, как отражала их Учиха заставляло его ликовать. С таким соперником не стоило сдерживаться. Сейчас любая оплошность может стать роковой, если речь идёт о сражении с подобным носителем великого додзюцу. А он ведь раньше никогда не слышал о таких силах Учиха, не знал, что после длительного отсутствия Мадара станет настолько сильнее.       Лёд в её глазах с чёрным узором мангекьё будто растаял, оставляя после себя лишь азарт. Такой, какой был много лет назад. Казалось, что не было тех событий. Не было убогого шрама на плече, не было колких слов и горечи предательства. От этих фантазий не хотелось избавляться никому, но назойливый голос реальности не давал полностью раствориться в этой иллюзии. Они уже не те дети, которые могли спрятаться от напастей настоящего мира в своих пустых надеждах. Они выросли. Они уже не те.       Лучшие враги и заклятые друзья.