Paint it black

Нейт Арчибальд – наваждение. Нейт Арчибальд – то самое детское "хочу", не имеющее основания и аргументации. Нейт Арчибальд – легенда. Его имя больше не бьётся в голове, не саднит, не раздирает старые раны. Его имя теперь – не более, чем одиннадцать цифр в её телефонной книжке. Но Нейт Арчибальд всё ещё богат, имеет определённую репутацию в обществе и очарователен до умопомрачения. Нейт Арчибальд всё ещё недоступно-притягателен и по-глупому желанен. Нейт Арчибальд – всё ещё идеал и ожившая легенда. Дженни думает, что Нейт Арчибальд – лучший способ выкрутиться из той ситуации, в которой она оказалась из-за Блэр. Для Хамфри этот вечер – символичный. Она в этот вечер прощается с Дженни из Бруклина, не отдавая себе отчёта, что эта Дженни с дурацкой стрижкой и глупой влюблённостью в недосягаемого Арчибальда всегда будет жить где-то внутри неё. Дженни даже сейчас, тщательно наклеивая на лицо искусственную улыбку ярко-алых губ (для неё так улыбаться – уже привычка), чувствует, как слегка кружится голова от запаха Нейта – того же, что и год назад – и хватается крепче за его локоть. Дженни внезапно вспоминает, отчего он ей так нравился раньше. Нейт ужасно не вписывается в Верхний Ист-Сайд, Нейт совсем не умеет лгать и манипулировать, за исключением, разве что, случаев, когда это напрямую связано с благосостоянием близких ему людей. Нейт честен, открыт и откровенно мил, насколько это вообще возможно, будучи частью элиты Нью-Йорка с самого рождения. Нейт – то единственное хорошее, чистое, не запятнанное, что есть в Верхнем Ист-Сайде. Дженни боится, что Нейт утонет. Хамфри Верхний Ист-Сайд ненавидит, но отчаянно хочет его покорить, потому что в ней всё ещё живёт Дженни из Бруклина, той Дженни постоянно нужно что-то доказывать. Хамфри ту Дженни из себя хочет выжечь, ну или удалить операционным путём. Только та Дженни всё ещё жива, и она всё ещё дышит внутри. Та Дженни не позволяет ей быть последней сукой по отношению к близким, та Дженни не спускает тормоза – она их крепко держит, та Дженни всё ещё сохнет по стоящему рядом и сжимающему её руку Нейту Арчибальду. Та Дженни всё ещё пробивается, хотя Хамфри её отчаянно душит. Нейт остаётся благородным и заботливым к ней не понятно, почему. Нейт говорит правильные слова, к которым ей бы прислушаться, но она лишь ёршится и грубит в ответ, Нейт спасает её, когда мстительная модель подсыпает какую-то дрянь в бокал с шампанским, Нейт успокаивает, помогает забыть страх от пережитого. Нейт просто остаётся собой, а Дженни вновь влюбляется без памяти. Кажется, это её судьба или крест – быть влюблённой в золотого мальчика Арчибальда. Только эта влюблённость ничерта хорошего ей не приносит, от этой влюблённости выть на луну хочется. Эта влюблённость – такая глупая, безнадежная – заставляет рыдать, биться в истерике. Эта влюблённость толкает её в чёртовы объятия Чака Басса, разрушающие всю её жизнь. Только Дженни не жалеет. Дженни ждёт шанса вернуться, чтобы завоевать Нейта. Нейт – то самое детское "хочу". И она не будет Дженни Хамфри, если Нейт Арчибальд не станет её.