Дочь Дракона

      Мираэль лихорадочно размышляла, как поступить, но ни до чего не додумалась — мужчины уже обратили на неё внимание и теперь смотрели выжидающе, прекратив беседу. Путь к отступлению был отрезан. — Капитан, мне сказали, что я могу обратиться к вам, — совладав с собой, заговорила Мираэль. — Я стала свидетелем попытки ограбления. Аргонианский гражданин по имени Джари-Ра пытался ограбить человека на площади. Мне удалось задержать его. — Джари-Ра поймали с поличным? — Капитан Алдис заметно оживился. — Отличная новость. Думаю, вы можете проводить нас туда… простите, ваше имя? Мираэль вздохнула, как перед прыжком в тёмный омут. Здесь и сейчас у неё даже не возникло мысли о лжи про «Миру из Хелгена». — Мираэль Саттиника. Алдис и Туллий дружно уставились на Милтона, а тот стоял, похоже, пытаясь поверить в услышанное. — Мира? — наконец спросил он недоверчиво. — Здравствуй, отец. — Мираэль сбросила капюшон, наклоняя голову в почтительном приветствии, и задохнулась, когда Милтон сжал её в объятиях. — Прости, — она мягко высвободилась, хотя всё в ней тянулось обратно, в надёжные отцовские руки. — Я сейчас не могу медлить. Джари-Ра охраняется, но мало ли… Капитан, могу я попросить вас следовать за мной? — Разумеется, юная леди. Ведите.       Впрочем, с ней пошёл не только капитан Алдис — Милтон и Туллий присоединились, не говоря уже о десятке солдат.       На том месте, где Мираэль оставила бессознательного аргонианина, толпились люди. Перед генералом и его сопровождающими они расступились, и к горлу девушки подкатил горький ком. Ностер в одиночестве лежал на камнях мостовой, глядя в никуда широко распахнутым глазом. В его боку торчала рукоять кинжала, а под телом медленно, но верно расплывалась бордовая лужа.       Рефлекторным жестом Милтон вскинул руку, ладонью закрывая дочери глаза. Мираэль взяла его ладонь в свою и отвела, скрипнув зубами. Она услышала, как капитан Алдис раздаёт указания по поводу розыска Джари-Ра, как солдаты заставляют толпу разойтись, и видела, как уносят тело нищего.       Снова её настигло неприятное чувство — вроде бы могла что-то сделать, и не сделала… Проворонила. Виновата. Если бы она сейчас увидела аргонианина — разорвала бы его голыми руками! На плечо Мираэль легла рука отца, возвращая в реальность: — Пойдём? Думаю, нам есть о чём поговорить. — Погоди, — тихо сказала Мираэль, озираясь. — Мне нужно кое-кого… Лидия! — повысила голос она, заметив нужного человека. Хускарл бодро подрысила к ней, и увидев кровь, спросила встревоженно: — Что случилось? Ты ранена?! — Нет, я потом расскажу. Лидия, это мой отец, Милтон Саттиника. Отец, это мой хускарл и подруга Лидия. — Я помню, ты писала о ней, — сказал отставной легат, пожимая руку воительницы. — Теперь мы можем идти? — Да. — Мираэль, отгоняя от себя горькие мысли о погибшем Ностере, прикинула, сколько у неё времени в запасе. По всему выходило, что целый день. Провести его с отцом — да она о таком даже не мечтала!       Они вошли в Мрачный замок и спустя малое время ходьбы по каменным коридорам оказались в просторной комнате. В центре её стоял огромный дубовый стол, на котором раскинулась широкомасштабная карта Скайрима. На стенах висели гобелены и флаги, а под ними стояли шкафы с книгами и писчими принадлежностями.       Мираэль расстегнула пряжку ремня, удерживающего ножны, и положила меч на лавку, туда же отправилась её сумка. Только после этого Милтон позволил себе снова обнять дочь. — Я очень скучал. - Я тоже, отец. — Мираэль улыбнулась. — Прости, что сбежала. Я не могла иначе. — Я так и не понял, что произошло. — Милтон пытливо посмотрел ей в глаза. — Вайлан был в твоей комнате, запертой снаружи, без сознания. Что между вами… — Он меня изнасиловал, — с отвращением выплюнула Мираэль. — ЧТО?! — Милтон вскочил так резко, что опрокинул стул. — Он сказал мне, что пришёл пожелать тебе спокойной ночи — и всё. По его словам выходило, что ты ударила его ни за что… Паршивый щенок! Да я его по стенке размажу, не посмотрю, что сын Амона! — бушевал мужчина, меряя шагами комнату, напоминая запертого в клетке зверя. — Тише, тише, папа. — Мираэль улыбнулась. — Всё уже в прошлом. Но оставаться дома я не могла. Он сказал, что ты не согласен отдать меня замуж против моей воли, а кровь на простыне послужит доказательством моего бесчестья и у тебя не будет выхода, кроме как отдать меня ему. — Никакой простыни я и в глаза не видел, — покачал головой Милтон, поднимая стул и снова усаживаясь на место. — Вот как… — Мираэль закусила губу. — Почему он вообще стремился взять меня в жёны? Вряд ли влюблён был. Не верю я в это. — Я не знаю, волчонок. В любом случае, я сглупил, когда решил выдать тебя за него. Это… не могу объяснить. Как пелена на глаза опустилась. Но он поплатится за содеянное! — Не надо, пап, — попросила Мираэль. — Во-первых, прошло слишком много времени. Во-вторых, мне уже наплевать. Я просто не хочу его видеть. А что… что сказал Амон? Сын наверняка наплёл ему с три короба. — Он вообще отнёсся к разрыву помолвки на удивление спокойно. — Милтон пожал плечами. — Похоже, твоё нежелание выходить замуж было очевидно всем. Мираэль скептически вскинула брови, заглядывая отцу в глаза: — Да неужели? Милтон усмехнулся: — С таким лицом ты особенно похожа на Иоланту… Да, я и сам был удивлён. — Мне кажется, здесь всё не так просто… — стараясь ухватить мелькающую на периферии мысль, Мираэль вновь закусила многострадальную губу. — Чего это ты такая подозрительная? — Жизнь научила, — Мираэль фыркнула, смирившись, что мысль от неё ускользнула. — Тебе всего восемнадцать, а говоришь, как старушка, — пожурил её Милтон. — Величина опыта измеряется не прожитыми годами. И вообще, мне меньше, чем через месяц девятнадцать, пап. - О, как заговорила… Ты меня пугаешь, волчонок. Хотя… какой ты уже волчонок… В волчицу выросла. Мираэль улыбнулась, вспомнив, что волчицей её впервые назвал Скьор. — Мы искали тебя по всему Сиродилу, а ещё в Эльсвейре, Хай-Роке… — продолжал говорить Милтон. — Но не в Скайриме, — Мираэль лукаво кивнула. — На это я и рассчитывала. — Знаешь, глубоко внутри я подозревал, что ты отправилась именно сюда… — мужчина вдумчиво почесал подбородок. Этот жест у них явно был семейным. — В конце концов, ты дитя Севера по крови. Озвучивать свои догадки я не стал, и ищеек посылать. К тому же, здесь был господин Эрондил — и он нашёл тебя. И всё же мне казалось, что Мотьеры и сюда отправили своих людей. — Возможно, — пожала плечами Мираэль. — Но мне не довелось с ними столкнуться. Акатош миловал — не иначе. Ах. да… кстати… — она вспомнила самое главное, что должна рассказать отцу. О том, что она Драконорождённая. Хотя была вероятность, что лорд Эрондил ему уже доложил, но мало ли. — Минутку. — Милтон вышел за дверь. Было слышно, как он отдаёт приказ принести в комнату еду и напитки. Когда служанка принесла груженый поднос, Милтон сказал, не отрывая от дочери изучающего взгляда: — Прошло очень много времени с тех пор, как ты ушла из дома. Расскажи мне всё, что произошло с тобой.       И Мираэль честно рассказала. Это заняло у неё несколько часов, так как она не таила ничего — разве что самые кровавые подробности опускала. К тому времени, как рассказ был окончен, Милтон сидел в глубокой прострации. Ему и верилось и не верилось.       Когда Мираэль исчезла, ему показалось, что его жизнь потеряла смысл. Страх за жизнь девочки заставил встряхнуться, упорно цепляться за надежду её найти. На поиски были отправлены несколько отрядов. Они прочесали всю провинцию; на севере им преградила путь стена снега, замуровавшая Белый Перевал. И Милтон сразу ощутил, что его дочь была именно тут. Одно из двух — или она погибла или сейчас находится по ту сторону хребтов, на своей кровной родине. Вайлану он ничего не сказал о своих догадках. Но и сам отправиться в Скайрим не мог, дела требовали его присутствия, да и не хотел он, чтобы тот же Вайлан узнал. Надо было действовать скрытно.       Чуть позже он спас одного из боевых магов Талмора, едва не ставшего обедом сразу трёх огров. Маг представился лордом Эрондилом и нехотя признал за собой Долг Крови. И тогда Милтон понял, как может помочь дочери.       Письмо от эльфа пришло через довольно долгий промежуток времени. Оно сухо извещало о том, что Мираэль жива и здорова, а он, Эрондил, отдаст Долг при первой же возможности. А недавно пришло ещё одно письмо — о том, что Долг выплачен.       Когда Мираэль рассказала, при каких обстоятельствах Эрондил выплатил Долг, Милтон покачал головой: — Ты могла быть с ним помягче. Боевой маг Талмора — это не то существо, которое я хотел бы иметь во врагах. — Я тоже. Но он был слишком заносчив. — Мираэль упрямо вздёрнула подбородок. — Кроме того, я всё же извинилась. — Заносчивость у них в крови… — улыбнулся Милтон. — Но ты молодец, что обуздала себя. А что там с Силой? — Фиал по-прежнему со мной, — Мираэль коснулась доспеха на уровне сосуда, спрятанного под ним и холодящего кожу. — После той каджитки других нападений не было. Странно, что Талмор отказался от попыток захватить фиал. Ну, если это и вправду Талмор. Подписи-то не было. Это лишь догадки. Но, к примеру, Эрондил сказал, что Первый Эмиссар к нападению непричастна. Мужчина с любопытством посмотрел на неё. — И ты ему веришь? — Я… понятия не имею. — призналась Мираэль. Лорд Эрондил вызывал у неё двоякие чувства, ни к чему конкретному она пока так и не пришла. — Н-да… — протянул Милтон, откидываясь на спинку стула. — Они ведь пытались перетянуть Иоланту к себе на службу. Мираэль недоверчиво вскинула брови. — Серьёзно? — Серьёзно. После войны Ио прославилась, получила звание Высшей Целительницы. С тех пор они приходили довольно часто. — Почему я этого не помню? — пожаловалась Мираэль совсем по-детски. — Потому что мы тебя в это время выпроваживали к бабушке. — Нарочно, что ли? — Да. Иоланта боялась, что они заходят повлиять на неё через тебя. — Ну, это уже чересчур… паранойей попахивает, что ли… — задумчиво протянула Мираэль. — Думаешь, они бы стали действовать так явно? — Они победили нас в войне. Поэтому случиться могло всякое. — И то правда, — пожала плечами Мираэль. — А ты, кстати, зачем в Скайрим приехал? Неужели дома всё нормально? — Как тебе сказать… — Милтон смутился. — Скажи, как есть. — Хорошо. Я восстановлен в звании.       Мираэль вздрогнула. Император вызывает с пенсии ветеранов. Неужели в Скайриме на самом деле всё гораздо хуже, чем писал ей Хадвар? Она, конечно, слышала о стычках около небольших поселений, но вроде бы ничего очень серьёзного пока не произошло… Возможно ли, что Император решил нанести превентивный удар, пока всё тихо? — Как-то ты чересчур спокойно реагируешь, — заметил Милтон. — Раньше бы возмутилась. — А разве моё возмущение что-либо изменит? — риторически спросила Мираэль. — Я в растерянности. И мне совсем не улыбается провожать тебя на передовую, а потом задаваться вопросом, жив ты или нет. Но слово Императора — закон, не так ли? Так что не вижу смысла сотрясать воздух и портить нервы. Милтон приподнял и опустил брови — эту привычку дочь тоже переняла у него — и улыбнулся: — Ну, на передовую меня пошлют не сразу. Я пока потренирую молодняк вместе с Алдисом, а Туллий подготовит лагеря, чтобы вместили больше солдат. Белый Проход раскопан, но под постоянным наблюдением. Мы морем перебросили сюда один легион, и ещё несколько должны подойти через перевал, пока есть шанс. — Ого… Значит, Император и впрямь решил действовать? — Да, пока он здесь. Уже определены точки, по которым будет нанесён удар. Я уверен, Ульфрик в курсе присутствия Тита, и тоже не сидит, сложа руки. Вполне возможно, что военные действия скоро развернутся на полную. — Хм-м… А ты не знаешь, у Императора есть планы на Вайтран? — Тит всегда предоставляет своим подчинённым выбор. Думаю, если Ульфрик начнёт наседать на Вайтран, Балгруф сможет окончательно определиться. И все данные наших разведчиков говорят, что это случится очень скоро. — Плохо… — пробормотала Мираэль. — Ты о чём? Мираэль не ответила, уйдя в свои мысли.       Хорошо, что отец предоставил ей информацию. Однако теперь ей не видать покоя. Успеет ли она встать в ряды защитников Вайтрана прежде, чем Ульфрик до него доберётся? Или есть другой выход? — Мира? — А? Извини, я задумалась. Отец, где я могу найти гонца? — Хочешь написать ярлу? — догадался мужчина. — Именно. Знает он о готовящейся атаке, или нет, я должна его предупредить. — Ну, я не думаю, что атака произойдёт скоро. Не в ближайшие месяцы точно, поскольку у Буревестника маловато сил для осады, а стены Вайтрана очень крепки. — Неважно, — Мираэль нервно передёрнула плечами. — Пока не отправлю письмо — не успокоюсь. — Всё же ты изменилась больше, чем я думал. — К чему ты это сказал? — она покосилась на отца с недоумением. — Просто заметил. Кстати, если хочешь, я могу преподать тебе пару уроков этикета. А то, за столько времени небось, почти все знания выветрились? — Пожалуй. — Мираэль ухмыльнулась. — Думаю, вспомнить несколько правил не будет лишним. Не хочу подвести ярла. Милтон вновь взглянул на неё внимательно, улыбнулся каким-то своим мыслям, и встал: — Здесь ты найдёшь всё, что нужно для того, чтобы написать письмо. Я сейчас приведу гонца. — Спасибо. ****       Мираэль неспешно шла в отведённую ей комнату. Все мысли были заняты только что состоявшимся собранием, а руки — свитками с посланием, которое Тит Мид передал для ярла Балгруфа.       По результатам, предоставленным ярлами других провинций и первым таном Вайтрана, было выяснено, что за прошедший год во владениях Фолкрит, Белый Берег и Вайтран преступность снизилась на восемьдесят процентов. И это, вне всяких сомнений, было заслугой Драконорождённой и Соратников. С тех пор, как она встала во главе этого воинственного клана, не проходило ни дня без масштабных зачисток. Мираэль на дух не переносила тех, кто преступает закон, и с огромным удовольствием собирала информацию о любых подозрительных личностях в пределах Вайтранской долины, чтобы затем собственноручно проверить и разобраться, а с разбойниками Фолкрита и Белого Берега ей помогали братья и сёстры по оружию. Кроме того, даже нападения драконов в этих владениях происходили куда реже. Мираэль уважала детей Акатоша за их силу. И была бы рада, найдись способ мирного с ними сосуществования. Но поскольку сейчас такого способа не было — она не была намерена прощать собратьям по крови их преступлений, и уничтожала их, когда удавалось застать. А последние несколько месяцев во владении Вайтран вообще слыхом не слыхивали о драконах.       Снижение уровня преступности в Вайтране привело к повышению урожайности — ибо некому стало уничтожать посевы.       Император, изучая документы по владению ярла Балгруфа, одобрительно кивал, и вслух отметил, что «здесь явно не обошлось без твоего участия, не так ли, Мираэль?» Слегка покраснев от явственно звучавшей в его голосе похвалы и того, что взгляды всех ярлов переключились на неё, Мираэль ответила: — Я бы не справилась одна. Большой вклад внесли в дело Соратники. — Но ведёшь их ты. — Сказал, как отрезал, Император.       Мираэль склонила голову в знак того, что не намерена возражать. Да и нечем было, Тит Мид Второй всего лишь констатировал факт.       Мираэль толкнула дверь коленом, наплевав на то, что на ней платье, и раздавшийся голос едва не заставил её выронить свитки. — Мира, не могла бы ты попросить свою подругу убрать оружие?       Она вскинула голову. М-да, картина маслом — посреди комнаты стоит каджит в оборонительной позе, зажав в лапе печально известный Клинок Горя, а перед ним, спиной к Мираэль, с секирой наперевес — Лидия. Судя по состоянию комнаты, хускарл действовала по принципу «сначала бей, потом спрашивай». И как только стража на шум не сбежалась? — Лидия, это Ваша. Я тебе рассказывала. Вольно.       Женщина мгновенно подчинилась, хоть её глаза по прежнему метали молнии, и, убрав оружие за спину, встала так, чтобы находиться на линии между каджитом и таном. — Слыхал я о выносливости женщин-нордов, но чтоб такое… Вижу впервые и не могу не отдать дань уважения. — Ваша прошёлся взглядом по облачённой в тяжёлые латы фигуре Лидии. — Хорош ёрничать! — фыркнула Мираэль, в то время как Лидия и бровью не повела. — Что ты здесь делаешь? — она положила свитки на стол. — То есть, как ты тут оказался? — Я же каджит, — это прозвучало с нескрываемой гордостью. — Замки́ бесхвостых мне не помеха. — Объяснил, называется. — Мираэль со вздохом облегчения устроилась в кресле, кивком предлагая каджиту сесть напротив. — Не хочешь выпить? Имей в виду, скумы здесь нет. — Я на наркомана похож? — Ты бандит. Кто тебя знает, чем ты там балуешься? — И, тем не менее — скуму я не употребляю. От вина не откажусь. — Лидия, что у нас есть? — М-м… «Кровавое аргонианское», «Алто», «Огненное». — отрапортовала женщина, изучив батарею бутылок на столе. — Пожалуй, «Алто» — промурлыкал каджит. Повинуясь взгляду тана, Лидия налила вино в кубок и поставила на столик. — Благодарю. — В голосе бандита снова прозвучали мурлычущие нотки. Лидия отреагировала по-прежнему — лицо кирпичом а-ля «я глухая». Повернувшись к Мираэль, Лидия вопросительно взглянула на неё. Мираэль отрицательно качнула головой: — Пожалуйста, проследи, чтобы нас не тревожили. — Есть! — чеканя шаг, Лидия вышла за дверь. — Это ты её так? — О чём ты? — подняла брови Мираэль. — О её послушании. Мираэль вздохнула: - Не задавай глупых вопросов. Раз ты смог проникнуть в Синий дворец, то наверняка знаешь, по какой причине я здесь. И кем мне приходится Лидия. — Да, разумеется… Довакин. — Ваша усмехнулся. — А раз так, будь любезен перейти к делу. — Прежде всего, хочу отметить, что тебе идёт это платье. Мираэль вскинула и опустила брови: — А я хочу отметить, что моё терпение не безгранично. — Понял, понял… — каджит отпил из кубка, и, поставив его, снова заговорил, но на полтона тише. — Те, кто тебя интересуют, находятся, по странному стечению обстоятельств, здесь. — В Солитьюде? — Мираэль невольно выпрямилась. — Что они тут забыли? — Полагаю, дело как-то связано с прибытием Императора. Но это лишь мои домыслы. Более вероятно, что они здесь по твою душу. Точнее сказать не могу, я всё же не всесилен. — Какие откровения… — не удержалась от шпильки Мираэль. — Да ну тебя. В общем, они в городе. Держи ушки на макушке. — Не смешно, но за совет и помощь спасибо. Теперь, думаю, мы в расчёте. — Уверена? — Да. Дальше я справлюсь сама. — Что ж… — каджит грациозно встал. — Тогда я пошёл. — Он протянул лапу. — Пусть дорога приведёт тебя в тёплые пески. — Да благословят тебя Луны. — Мираэль ответила с небольшой задержкой — за это время она вспоминала прощальные и приветственные фразы детей Эльсвейра. — Приятно иметь дело с просвещёнными, — усмехнулся Ваша и выскользнул за дверь.       Спустя несколько секунд в комнату зашла Лидия. Она выжидающе взглянула на тана. А Мираэль, будто в прострации, смотрела прямо перед собой, светлые брови сошлись у переносицы, выдавая тревожный характер мыслей, что крутились в её голове. Решив не мешать, Лидия убрала со стола и принялась наводить порядок в комнате. Когда она закончила, Мираэль стояла так же. Словно окаменела. Лидия деликатно кашлянула. Это уже перебор, даже для её тана. Мираэль вздрогнула. — Всё в порядке? — поинтересовалась Лидия. — Да. — Мираэль тряхнула волосами. — Помоги мне снять эти проклятые тряпки. — Ты не останешься на свадьбу? — Упаси Шор. Да и не хочу заставлять ярла ждать. Он наверняка предвидел, что Император оставит ему послание. Заночуем здесь, на рассвете выезжаем. — Тогда я пойду, предупрежу конюхов. — Не стоит. Я уже послала слугу. — Такие задачи — моя работа. — Немного обиженно сказала Лидия. — Я хочу, чтобы ты отдохнула. Ты весь день на ногах. — Ты тоже. Мираэль красноречиво приподняла брови и Лидия стушевалась. — Можешь поспать, если хочешь. — А ты? — А я хочу прогуляться. Скоро вернусь. Вольно. — Есть! — заметив недобрый блеск в глазах Мираэль, Лидия сдержала охранные порывы. Она успела усвоить, что её тан не терпит лишнего упрямства.       Переодевшись в броню, Мираэль убедилась, что её хускарл настроена на отдых, и вышла из покоев. Окружившие её каменные джунгли, сбрызнутые алыми слезами заходящего Магнуса, были наполнены неутихающим гулом. Вот-вот должно было наступить время, когда добропорядочные граждане запирают двери на засов, а на освещённые Лунами и факелами улицы из тёмных подворотен и закоулков, куда не рискуют заходить даже стражники днём, выползают те, кого в обществе зовут «отбросами».        Даже в таком прогрессивном городе, как Солитьюд, есть своя тьма. Есть те, о ком умалчивают списки и свитки. Те, кого власти города старательно затыкают, прячут в темницы… или убивают по-тихому… в особенно важные дни. Но всё же, ночь — это их время. И они всегда ждут его с нетерпением. Им плевать, кто приезжает. Ночь — это их царство. А пока оно не наступило, обычные люди спешат насладиться прохладой сумерек, сменившей дневной зной, наговориться, насплетничать всласть.       Мираэль, немного поплутав по узким ходам, поднялась на стену. Здесь, в наиболее безопасном после заката месте города, кроме стражников прогуливались несколько влюблённых парочек.       Проигнорировав озадаченный взгляд ближайшего стражника, Мираэль приподнялась на цыпочки, крепко схватившись за выступы бойницы, и, подтянувшись, села на стену. — Эй, парень, ты чего творишь? Она раздражённо вздохнула, скинула капюшон: — Мираэль Саттиника, представитель ярла Балгруфа, — отчеканила она. — Я просто немного посижу здесь, и всё. — Погодите… — стражник чуть переместил факел, осветив её лицо. — О, так вы — дочь легата Саттиники? Мираэль кивнула. — Тогда не буду мешать. — Стражник, к её недоумению, чуть поклонился. — Но пожалуйста, осторожнее, юная леди. Не хотелось бы быть свидетелем вашей гибели. — Его лицо было скрыто глухим шлемом, и всё же Мираэль представила его эмоции. Наверняка он подумал о том, как ему придётся сообщить легату о смерти его дочери. — Обещаю не делать глупостей.       Внизу плескалось море Призраков, отделяя Тамриэль от древней Атморы. В лучах почти скрывшегося солнца плавучие льды на его поверхности были окрашены бледно-розовым цветом. Под скалой-аркой на якоре стояла «Катария», мощнейший флагман тамриэльского флота. Именно на нём в Скайрим прибыл Тит Мид Второй. Со своей позиции Мираэль видела только острый нос корабля, под которым был вырезан бюст императрицы Катарии I, в честь которой флагман был назван.       Неожиданно мысли Мираэль перескочили в область истории. Тит Мид II — преемник коловианского военачальника Тита Мида, победившего в период Междуцарствия Грозовой Короны. С его воцарением на пепле Империи Септимов выросла Империя Мидов.       Надо бы спросить у отца, как Героиня Кватча, Даэлин, отнеслась к такому повороту. Мираэль знала, что её прабабка узрела единение Мартина Септима и Акатоша, и пережила время правления канцлера Окато, а так же семилетнюю борьбу за Рубиновый Трон и события, сопровождавшие её.       Была ли Даэлин довольна тем, что на престол воссел кто-то, не имеющий даже косвенного отношения к династии Септимов? После самопожертвования Мартина династия прервалась, но дальние родичи по крови, скорее всего, были, и участвовали в борьбе за трон. А победил тот, кто к Септимам вообще никакого отношения не имеет. Нет, Мираэль признавала политический и дипломатический талант Тита Мида, она уважала его, любила историю, и хорошо её знала… Но почему её посещают странные мысли о том, что всё могло быть иначе? Даэлин была всей душой предана Мартину Септиму, она не раз его выручала и вместе с ним боролась против Мерунеса Дагона и его армии даэдра во время Кризиса Обливиона…       Мираэль удивлённо тряхнула головой. Ну и занесло же её. Она пытается понять чувства своей прародительницы. Приехали, называется. Надо развеяться. В последнее время она слишком часто думает о правителях Тамриэля, и об общей несправедливости исторических событий. Взять хотя бы недавний случай с Ностером. Ветеран, брошенный умирать. Ужасно и несправедливо.       В последний раз обведя взглядом расстилающийся перед ней пейзаж, Мираэль спрыгнула со стены. У выхода из города стража предупредила её, что скоро ворота будут заперты, и Мираэль заверила, что вернётся до этого момента.       Она отошла от города примерно на милю, не спускаясь к пригородным конюшням, свернула в рощу. Остановившись, вглядываясь в царящий здесь мрак, Мираэль громко свистнула. Спустя пару минут перед ней без единого шороха появилась Талара. Морда её была в крови — похоже, тигрица недавно перекусила. Мираэль присела на корточки, трепля жёсткую шерсть на шее воспитанницы: — Всё в порядке? Талара сверкнула янтарным взглядом и тихонько замурлыкала, когда пальцы Мираэль принялись почёсывать её за ухом. — Будь готова утром. Нашла место для сна? Тигрица шевельнула ушами и чуть наклонила голову, боднув покровительницу в плечо. — Знаю. Мне тоже без тебя скучно. — Мираэль вскользь подумала о таящихся где-то в городе ассасинах. Боялась ли она? Пожалуй. Сама мысль о том, что по твою душу пришли легендарные убийцы, не располагает к оптимизму. Но это не значит, что она сдастся. Она будет бороться, и заберёт с собой столько ассасинов, сколько сможет. — Я пойду. — Мираэль в последний раз провела по шерсти тигрицы и встала. — Увидимся утром. Уходи. Талара пару секунд смотрела на неё — как-то… вопросительно, а потом скрылась во тьме. ****       Вот как? Как она могла проспать?! Впервые такое случилось, не считая того раза с похищением. Вчера она не чувствовала себя измотанной. И, тем не менее, ни она, ни Лидия не проснулись в привычное время — шесть утра. Когда обе открыли глаза, петух на ферме Катлы прокричал десять раз. Десять! Талара уже наверняка заждалась… Они подорвались, как сумасшедшие. Мираэль и в голову не пришло ругать Лидию. Хускарл и так выглядела пришибленной, видимо, обвиняя себя в том, что не разбудила вовремя. Резво собравшись, они покинули дворец и окунулись в людское море. Все спешили к храму Восьми Божеств, поглазеть на свадьбу кузины Императора. Эх, вот сейчас бы Талара пригодилась… — думала Мираэль, не без труда протискиваясь через толпу.       Что заставило её свернуть к Храму Всех Богов? Она не знала. Просто ощутила, что ей нужно… что? Может, принести пожертвование к алтарю Отца всех драконов? Её тянуло с неимоверной силой, словно кто-то вёл за руку, хотя в глубине души Мираэль чувствовала — так надо. Ну, а Лидия не задавала вопросов. Надо — значит, надо. Почти дойдя до входа в храм, Мираэль бросила незаинтересованный взгляд на балкон, на котором стояла Виттория вместе со своим женихом, Асгейром Снегоходом. Мираэль отметила, что двоюродная сестра Императора довольно симпатичная.       Она улыбнулась, когда откуда-то снизу в руки Виттории попал метко пущенный букет цветов. И тут же нахмурилась. Ей показалось…?       Всё произошло очень быстро. За спинами брачующихся возникла тень, которой быть не могло, не в том положении солнце. Миг — и на горле невесты расцветает алая полоса.       Прежде, чем золотисто-карие глаза имперки закатились, из толпы раздался драконий рёв.       Мираэль, вскочившая на спинку по везению пустующей лавочки, балансируя, оттолкнулась, и, благодаря Стремительному рывку, фактически пролетела над головами пока ничего не понявших гостей, едва успев поджать ноги, чтобы не раздробить их о каменную ограду балкончика. Она всем телом впечаталась прямо в неизвестного, что за эти мгновения не успел скрыться с места преступления. В свою очередь убийцу швырнуло в дверь, через которую он, видимо, и попал на балкон башни.       От удара перед глазами всё поплыло, но хватки, сомкнувшейся на чужом горле, Мираэль не разжала. Лишь отстранённо подумала о том, что опять её тело среагировало прежде разума. Мысли разбежались кто куда, и сейчас пытались собраться в кучку, а правая рука уже прижимала лезвие меча к горлу убийцы. Лицо неизвестного было скрыто маской. Прошло ещё мгновение, прежде чем Мираэль осознала, что одет убийца точно так же, как была одета Астрид. — Виттория! — раздался вопль над головой. Мираэль даже поморщилась. Где-то на заднем плане послышался шум — суматоха, крики об убийстве, и, судя по всему, давка и паника. — Не дёргайся! — рыкнула Мираэль, ощутив движение задержанного. — Прирежу. Бесконечно долгими ей показались те секунды, пока стража города соображала, что к чему.       Дверь, ведущая с балкона в башню, открылась внутрь, в результате чего прижатый к ней ассасин чуть не грохнулся на спину, но Мираэль вовремя рванула его к себе. И мгновенно поняла свою ошибку. — Слава Ситису! — прошипел убийца. Бок Мираэль остро обожгло, руки мгновенно онемели, роняя меч. «Стоять!» — Взывала она сама к себе. «Стоять на ногах!» Мираэль видела, что убийцу оглушили ударом по голове, и он мешком свалился на руки стражи. А потом… — Хадвар? — вырвалось у Мираэль, когда она разглядела одного из солдат. — Мира? — он казался не менее удивлённым. Но вот его губы растянулись в улыбке, он сделал шаг к ней. И тело Мираэль окончательно перестало слушаться угасающего разума. Она упала, осознавая, что в крови её сейчас находится парализующий яд, поэтому она не чувствует тела. Ой, лицу не поздоровится… Упасть ей не позволил Хадвар, он весьма вовремя подхватил подругу. — Мира, эй! Твою ж… — он внимательно взглянул на человека в красно-чёрной броне, затем на Мираэль, а потом от души врезал задержанному ногой в пах. — Ты, выкидыш даэдра, ещё заплатишь за это! — прошипел мужчина, поднимая окаменевшее, прямое как струна тело Мираэль. — Вы — он глянул на пятерых рослых стражников, конвоирующих неизвестного, согнувшегося от боли, — за мной к генералу Туллию. Остальные — наведите порядок. Асгейр! — этот властный окрик заставил скулящего у тела невесты норда поднять голову. — Мне жаль. Ты поймёшь, что надо делать.       Черты лица жениха исказились, он подорвался с места, пытаясь добраться до связанного убийцы, покрывая его самыми нелестными эпитетами. — Успокойся! — прикрикнул Хадвар. — Ты мешаешь мне! Я должен отнести её к лекарю, на счету каждая секунда! Уйди с дороги! Асгейр резко успокоился и взглянул на девушку на руках солдата: — А это кто? — Это та, кто пыталась вас спасти. Асгейр что-то буркнул и отвернулся.       Стража, оцепившая место происшествия, силой заставляла народ расступаться. Люди переговаривались, паникуя, провожали взглядом странную процессию. Через толпу пробилась женщина в тяжёлых латах и преградила Хадвару дорогу, вскрикнув: — Что с ней?! — Ты ещё кто? — довольно нелюбезно откликнулся Хадвар. — Я её хускарл. — Не менее агрессивно ответила женщина. — Я даже понять ничего не успела, когда она исчезла. — Она ранена, — коротко сказал Хадвар, решив, что более обстоятельная беседа подождёт.       В Мрачном замке в покои, куда сын генерала принёс Мираэль, кроме лекаря — старого имперца — скоро прибыл легат Милтон. Ошарашенный, напуганный, он отчаянно ждал и молил богов, чтобы противоядие поскорее подействовало, а рана дочери оказалась несерьёзной. Задержанный человек, молчавший как рыба, находился в темнице, где его в присутствии Императора допрашивал генерал Туллий.       Мираэль очнулась через полчаса. Пару мгновений она осознавала, где находится и вспоминала произошедшее. Увидев отца и Хадвара, отправила им улыбку. — Как ты? — Оба сразу поднялись со стульев, и подошли ближе, их голоса прозвучали одновременно. Мираэль скупо усмехнулась, а отец и Хадвар бросили друг на друга озадаченные взгляды. — Нормально, — она ответила через несколько секунд, прислушавшись к собственным ощущениям. Тело повиновалось ей полностью. — Я позову целителя, — сказал отчего-то смутившийся Хадвар, направляясь к двери. Мираэль проводила его взглядом, приподняв брови. — А где ассасин? Сбежал? — Нет, его скрутили, — ответил Милтон. — Туллий сейчас допрашивает вместе с Императором. Ты хорошо поработала, я горжусь тобой. Но… — Что? — Расскажи, как ты умудрилась оказаться на балконе. Я знаю, что ты хорошо прыгаешь, но десять футов в высоту… — Я на скамейку залезла и подпрыгнула, одновременно использовала Крик, который переносит на большое расстояние за долю секунды. Но… мне нужно получше отработать управление телом в этом Крике. — Мираэль передёрнула плечами. — На самом деле, тот факт, что я не размазала сама себя по стене, просто везение. Милтон заметно вздрогнул. — Ты вроде говорила, что собираешься уехать, не присутствуя на свадьбе. — А этого я сама не до конца поняла. — Мираэль задумчиво покусала губу. — Меня просто потянуло туда. И всё. Это сродни инстинкту, наверное. — Кровь Дракона? Мираэль пожала плечами. — Да, возможно, она обострила моё восприятие, и поэтому всё получилось так, как получилось. — Очень любопытно, — раздался от дверей голос Императора; отец и дочь синхронно вздрогнули, Милтон вытянулся по стойке «смирно», а Мираэль склонила голову. — Вольно, — сказал Тит Мид II, неспешно проходя вглубь комнаты. За ним следовали Хадвар и целитель. В комнате воцарилась тишина на то время, пока целитель накладывал диагностирующие заклинания. — Всё в порядке. Рана полностью затянулась, яда в крови больше нет. — Хорошая работа. Ступай к Алдису, он заплатит тебе за труды, — сказал Император. Милтон благодарно улыбнулся, и целитель, попрощавшись, покинул комнату. — Мираэль, тебе известен нападавший? — Его лично я не знаю, — отозвалась Мираэль, поёжившись. — Но мне довелось столкнуться с одним из Братства. — Братства? — Тёмного Братства.       Мираэль немного сомневалась, стоит ли рассказывать Императору предысторию встречи с Астрид, но потом всё же решилась. И после того, как она замолчала, на комнату снова опустилась тишина. Император о чём-то размышлял, а остальные не смели его прервать. — Мираэль, у тебя могут быть идеи по поводу того, зачем Тёмное Братство выступило столь открыто? — Нет, Ваше Величество. Об их присутствии в городе меня предупредил… информатор. Я не хотела сеять панику, и сомневалась, что мне поверят, поэтому никого не предупредила. И, кроме того, я была уверена, что они хотят отомстить за Астрид, а значит, их цель — я. Того, что случилось, я совсем не ожидала. Прошу прощения. — Ты… знала, что они захотят тебе отомстить и не сказала мне?! — вскинулся Милтон. — Ради твоего же блага… — тихо ответила Мираэль. — Меньше знаешь — крепче спишь. — Пойманный тобою ассасин до сих пор ничего не сказал. — Подал голос Император. — Мне кажется, даже пытки его не разговорят. — А я думаю, есть то, что может… развязать ему язык. — Задумчиво ответила Мираэль. — Хотя… я не так сильна в школе Иллюзии, но гипноз ненадолго наложить смогу. Мне хватит сил для этого. — А что, может получиться. — Император одобрительно кивнул. — Если тебе нужен отдых… — Нет, я могу идти прямо сейчас. Но… — Что? — Со мной в городе был мой хускарл. Я бы хотела узнать, где она сейчас. — За дверью. — ответил Хадвар. — Да? — Мираэль перевела на него взгляд. — А… — Она чуть не выцарапала мне глаза. — Хадвар ухмыльнулся, вспоминая готовность женщины отбить у него Мираэль любой ценой. — Ох, Лидия. — Мираэль улыбнулась. — Спасибо, Хадвар. — Да не за что, — тепло улыбнулся юноша.       Пока Мираэль вновь одевалась, мужчины ждали её за дверью. И когда она вышла, к ней сразу кинулась Лидия. — Ты в порядке? — кивок. — Точно? — ещё один кивок. Лидия прошлась по ней цепким взглядом, затем, удовлетворившись, пристроилась за плечом.       Они быстро добрались до темниц. Из ближайшей к идущим камеры вышел генерал Туллий. Судя по поджатым губам и нахмуренным бровям, пленник по-прежнему молчал. Однако при виде Мираэль он слегка улыбнулся в знак приветствия. Она ответила вежливым наклоном головы.       Пленник — теперь, когда он был не в маске, стало видно, что это бретон — стоял, прикованный к стене. Выражение лица было отсутствующим, и всё же в его глазах то и дело проскальзывали всполохи высокомерного презрения.       Мираэль встала напротив него, привычным движением коснувшись фиала, мысленно прося дух матери помочь ей. Затем их взгляды столкнулись, и оба словно оцепенели. Игра в гляделки длилась не меньше пяти минут. Свидетели молча переглядывались, на уровне интуиции ощущая, что сейчас лучше молчать.       А потом пленник медленно, словно преодолевая сопротивление, опустил голову, разрывая зрительный контакт. Ещё пара секунд — и бретон снова поднял голову, но теперь взгляд был расфокусированным, тупым. В пыльной тишине раздался негромкий, тягучий голос Мираэль: — Ты слышишь меня? — Слышу, — откликнулся пленник. — Назови своё имя. — Хаки Чёрное Сердце. — Н-да, оно и видно, что чёрное. — Тихо хмыкнул Милтон. — Кто заказал Витторию Вичи? — Не знаю.       Мираэль поморщилась. Контроль над разумом тренированного душегуба держать было нелегко. Кроме того, в нём ощущался неплохой магический потенциал. Видимо, поэтому ей было трудно — врождённая магия пыталась оградить разум хозяина. Мираэль решила поставить вопрос иначе. — Кто дал тебе задание? — Назир. — Сколько всего вас в Братстве? — Было девять. — Имена. — Голова начала немного кружиться. Ещё несколько минут, и гипноз сойдёт на нет. — Астрид, Арнбьорн, Цицерон, Назир, Бабетта, Визара, Габриэлла, Фестус Крекс, Хаки Чёрное Сердце. Астрид убили. — Где находится убежище?       Когда она озвучила этот вопрос, присутствующие заметно подобрались, внимательно вслушиваясь в замедленную речь загипнотизированного убийцы. — Под дорогой в лесу на два фарлонга западнее Фолкрита.       За спиной Мираэль генерал и Император многозначительно переглянулись, и генерал тихо покинул темницу. — Что вы планировали делать после убийства Виттории? — немного подумав, спросила Мира, сжав руки в кулаки. Силы таяли. — Убить… Мираэль Саттинику и Императора.       Тишина в камере стала… ещё тише. Мираэль отшатнулась от допрашиваемого. Но не потому, что её шокировали его слова — это было не так, она инстинктивно готовилась к подобному ответу — а потому, что разрыв нити, связывающей два разума, был весьма ощутим. Будь она хотя бы адептом Школы Иллюзии, воздействие было бы не так заметно для неё. Короткий диалог почти не сказался на запасе её магических сил, но она чувствовала непонятную духовную опустошённость. Мерзко.       Мираэль помотала головой, разгоняя туман перед глазами, и взглянула на ассасина. А его лицо искажала молчаливая ярость — похоже, он сообразил, что произошло. — Волчонок, ты как? — Мираэль почувствовала руки отца на плечах. — Бывало и хуже. Но предпочту применять это заклинание пореже. — Мираэль усмехнулась. Покидая темницу, они услышали одно лишь слово, произнесённое Императором: — Повесить.       Похоже, Тит Мид Второй очень глубоко задумался, получив подтверждение опасениям, что его хотят убить. Он жалел, что у Мираэль не хватило сил продлить связь и узнать, когда состоится покушение. Хотя об этом можно и так догадаться. Вряд ли, убив Витторию, Тёмное Братство будет ждать месяц. Скорее всего, его «навестят» сегодня же. А значит… — Мираэль! — она остановилась и обернулась. Сопровождавшие её Милтон и Лидия тоже замерли, ожидая, пока приблизится Император. — У меня есть для тебя задание. Мираэль выжидающе наклонила голову набок. — Я хочу, чтобы ты охраняла меня до момента, как Тёмное Братство будет уничтожено.       Бойцы «Пенитус Окулатус», следовавшие за Императором на правах охраны, замерли, а невесть когда вернувшийся Туллий озвучил вопрос, вертящийся у них на языках: — Вы не доверяете «Пенитус Окулатус»? — Доверяю. Но простые бойцы — это одно, а Драконорождённая — совсем другое. Спорить никто не стал. — Лидия, тебе придётся отвезти документы ярлу Балгруфу, — сказала Мираэль, выдыхая. — Талара наверняка встретит тебя на дороге. Позволь ей тебя сопровождать. В то время как на лицах всех мужчин, кроме Милтона, отразилось непонимание, хускарл кивнула: — Есть. — Женщина поклонилась Императору, прощаясь, пожала руку Милтону и ушла, а Мираэль посмотрела на правителя: — Когда мне приступать? — Прямо сейчас. Милтон, Туллий, возвращайтесь к бойцам. Ускорьте подготовку. Всё должно быть готово к утру следующего Фредаса. — Слушаюсь. — Легат простился с дочерью и тоже ушёл, а Мираэль заняла около Императора ту же позицию, что ранее Лидия — около неё. На потеснившихся мужчин она даже не взглянула. Извиняться за произошедшее не собиралась. Слово Императора — закон.       Мираэль полагала, что они проследуют в Императорскую башню. Так оно и случилось бы, если бы не одно «но» — они успели только выйти из Мрачного замка, и к ним тут же приблизились паникующие солдаты. Низко поклонившись Императору, один из них дрожащим голосом заговорил: — Минуту назад ваш двойник был отравлен. Это был шах. Откровенный и издевательский. Ассасины, похоже, решили отбросить осторожность после поимки одного из своих.       Спустя некоторое время после того, как настоящий Император разобрался, как произошло отравление, они отправились на «Катарию». Стараниями Алдиса на флагмане было огромное количество его бойцов, пристань тоже была забита охраной. В воздухе чувствовалось напряжение. Мираэль не сводила глаз со спины правителя, обтянутой роскошной мантией. Руки девушки были расслаблены, но в них таилась гибкость, необходимая для того, чтобы в долю секунды выхватить оружие. Мираэль знала, почему Тит Мид Второй ей доверился — не просто потому, что она Драконорождённая. А потому что, благодаря этому факту, её рефлексы были на порядок выше, чем у самого лучшего бойца «Пенитус Окулатус». А ещё, похоже, потому, что она «засветилась», задержав ассасина весьма оригинальным способом.       В роскошной каюте Императора они остались наедине. Все бойцы «Пенитус Окулатус» охраняли внешнее пространство. У дверей и в коридоре, ведущем к каюте, изваяниями застыли более сотни обученных мужчин — чутких, сильных и осознающих свой долг. Мираэль устроилась в кресле, стоящем камина, облицованного светлым мрамором, инкрустированным драгоценными камнями. Кресло она повернула так, чтобы видеть и стол Императора и дверь.       Тит Мид II сел за стол, бездумно повертел в руках перо, пытаясь сосредоточиться на документах, лежащих перед ним. Но это было бесполезно. Сейчас, когда не нужно было «держать лицо», стало заметно, что монарху очень не по себе. Плечи под мантией заметно поникли, губы были поджаты.       Они поговорили — ни о чём, не затрагивая тему Тёмного Братства — перекусили, и Император попросил Мираэль рассказать о том, как она попала в Скайрим и как жила тут это время.       Мираэль немного удивилась. Она-то считала, что Императору всё известно. Но всё же охотно поведала свою историю, опустив несколько деталей — например, то, что Круг Соратников состоит из вервольфов. И о связи с боевым магом Талмора умолчала. — Значит, Дельфина выжила… — задумчиво протянул Император. Мираэль уловила изменение в его голосе. Какую-то лишнюю нотку. — Это плохо? — осторожно поинтересовалась она. — Ну, как сказать… Она любовница Ульфрика Буревестника. Мираэль совсем несолидно приоткрыла рот. — Бретонка? Но ведь Ульфрик… — Расист? Да. Я ведь не говорю о большой и чистой любви. Взаимовыгодное сотрудничество. Думаю, когда вы были в Виндхельме, Дельфина успела многое поведать Ульфрику. — Ваше Величество, вы подозреваете меня в связи с Братьями Бури? — насупилась Мираэль. — Вовсе нет. С того момента, как ты представилась таном Вайтрана, я каким-то шестым чувством понял, что ты — другая. — Простите? — от его слов стало легче, но последняя фраза пробудила любопытство. — Прибавь к этому тот факт, что я неплохо знаю твоего отца, да и с тобой мы виделись не раз. Милтон всегда был сторонником мира. И ты не могла не унаследовать эту черту. От тебя очень многое зависит, Довакин. Как думаешь — сможешь ли ты одолеть Алдуина. — Не могу ответить, ваше величество, — призналась Мираэль. — Он силён, нереально силён, всё же Первый сын Акатоша. По крайней мере, сейчас я не чувствую себя готовой. Когда мы найдём ответ в храме Небесной Гавани… если найдём… тогда я могу выступить против бра… Алдуина.       Надо же, она чуть не сказала «против брата»! Вовремя исправилась, так как у неё не было уверенности, что Император правильно её поймёт. А он, похоже, не придал значения лёгкой заминке, и кивнул: — Остаётся надеяться на лучшее. — Да.       Воцарившаяся тишина изредка прерывалась перекличкой часовых. Еле слышно доносился шум моря. Мираэль задумалась. Далеко ли уехала Лидия? Как она? Встретила ли её Талара?       Размышления прервал стук в дверь. После разрешения зашёл солдат в форме «Пенитус Окулатус»: — Тут послание передали… — он выглядел странно подавленным, потрясённым, что немало озадачило Мираэль. Она встала, чтобы оказаться между солдатом и Императором и протянула руку. — Ага… это вам. — Он вручил небольшой конверт и медленно попятился. Мираэль вскрыла конверт, и на подставленную ладонь упал сложенный вчетверо листок и кольцо. Кольцо её отца. Записка оказалась весьма лаконичной. «Отдай Императора. Или потеряешь отца». Кажется, ей поставили мат. 28-е Высокого солнца — 29-е Высокого солнца.