Дочь Дракона

Горб скалы, чей зев вёл к Святилищу, предстал перед Мираэль довольно внезапно, вынырнув из лиственной чащи, в которую девушка углубилась, ведомая узнанной из карты информацией. Могучие деревья служили бы отличной защитой от дождя, да только листья с них уже начали облетать. Но Мираэль это не особо заботило. Она спрыгнула с седла и завела потряхивающую головой кобылу в пещеру. «Шёпот ауры» подсветил три силуэта примерно в двухстах метрах от них. Ход пещеры медленно уходил вниз и немного петлял. Оставить лошадь почти у входа Мираэль не могла, а потому повела её дальше, рискнув создать шаровую молнию. Пока усики разрядов бегали по расслабленной ладони, Мираэль шла вперёд, преодолев ещё несколько метров. И уткнулась в край неглубокого и узкого ущелья. Через него был перекинут ствол дерева, довольно трухлявого на вид. И речи быть не могло о том, чтобы попытаться перевести лошадь. Мираэль расседлала и стреножила Сольвлин, позволив ей пастись тут. После Устенгрева, где под землёй росли деревья, девушку мало удивила густая трава и кусты в этой пещере, служившей укрытием для Древа Кинарет.       Устроив лошадь, Мираэль перешла по импровизированному «мосту» на другую сторону и направилась вперёд, чувствуя на бедре тяжесть Крапивника, будто кинжал напоминал о себе, и о том, что предстояло сделать. — Ну ничего себе! — выдохнула Мираэль. Ход резко расширился, и глазам её предстало нечто вроде поляны. Огромной поляны с подземным источником и роскошной порослью, с ясно-голубоватой дымкой под сводами, и воистину гигантским деревом, располагавшимся у дальнего от Мираэль конца пещеры.       Несмотря на то, что «Шёпот ауры» ранее указал, что Мираэль здесь не одна, поляна была пуста. Ни-ко-го. Пожав плечами, она ускорила шаг, озираясь в немом восторге. Здесь даже бабочки летали и слышался птичий щебет! Да уж, такие ли чудеса можно увидеть в месте, благословлённом самой Кинарет?       Только приблизившись, Мираэль увидела, что добраться до ствола будет ой, как нелегко. Корни Древа, располагаясь над землёй, узловато переплетались, образовав непроходимую сеть. С учётом того, что были эти корни в поперечнике попросту необхватны, задача становилась невыполнимой. Из-за рук Мираэль не смогла бы карабкаться, да и в целом корни были зеркально гладкими — не зацепиться. — Не, я так не играю… — пробурчала она недоумённо. И как прикажете действовать?       Свербящее ощущение чужого взгляда заставило Мираэль оглядеться и застыть. Прямо за её спиной возвышалось… нечто, состоящее из изящно переплетённых гибких лоз и светящееся изнутри перламутрово-зелёным светом. Возвышалось и молча созерцало. Первые несколько секунд ушли на то, чтобы проглотить вопль, застрявший в горле, и попытаться понять, что за чудо-юдо перед ней стоит. И только секунд через двадцать до Мираэль дошло. Спригган. Да не один — на нижнем плато, с которого пришла Мираэль, появились ещё двое. Вот, кого выдал Крик. Но почему она их не увидела? Да уж, хранители лесов явно имеют свои тайны. -Ты. — Голос сприггана напоминал шелест листьев на ветру. — Зачем пришла? Они говорящие?! — П…Простите, — заикнулась от неожиданности Мираэль. — Я… не со злым умыслом. Мой друг очень тяжело болен… — Если ты без умысла — зачем тебе проклятое оружие? — прервал её спригган. — Милосердная Кин уже одарила тебя Своей милостью, а ты хочешь причинить боль Великому Древу? — И в мыслях не было, — растерялась Мираэль. Хотя логично. Разве, порезав кору Древа, она не сделает больно? — Мне нужен сок Древа, а я не знаю другого способа его добыть. — Прямо сказала она, внутренне попросту трепеща. Такое ей вряд ли простится, если подумать… — Вы можете мне подсказать, что сделать, чтобы не причинять боли Великому Древу? — Отдай, — спригган протянул узловатую руку, и Мираэль, как загипнотизированная, отцепила Крапивник от бедра и вложила в неё. Следом существо погладило ближайший корень и… все они, один за другим, стали подниматься, образуя что-то вроде арки. Мираэль стояла с приоткрытым ртом, во все глаза глядя на вершащееся действо. Спригган повёл свободной рукой: — Иди. Иди и смиренно моли Великую Кин даровать тебе Её священное дыхание. Лишь в нём — твоё спасение.       И Мираэль безропотно повиновалась, ибо всё в ней упрямо твердило не зарываться с этими созданиями. Молиться? Да запросто. Только вот настрой немного неподходящий. Но всё же Мираэль, памятуя о том, что время поджимает, опустилась на колени у Древа и расслабилась, успокаиваясь и начиная взывать к той, что даровала ей Голос. Было почему-то неловко. Из всего пантеона Мираэль так или иначе имела дело лишь с Акатошем, и хотя она почитала всех Девятерых, но Бог-Дракон был для неё на первом месте задолго до того, как пробудилась Его кровь в ней. — Великая вняла твоей мольбе. — Шелест над самым ухом заставил Мираэль вздрогнуть и открыть глаза в попытке найти источник звука. Спригган стоял справа от неё, взирая сверху вниз. — Вняла? — повторила Мираэль. — Но… Она хотела сказать, что ничего не почувствовала, но взгляд наткнулся на предмет у её коленей. Маленькая скляночка, наполненная мерцающей золотистой жидкостью. Мираэль точно помнила, что несколько минут назад её тут не было. — И что мне с этим делать? — вопрос вырвался сам собой, так как в принципе Мираэль понимала, что ей нужно делать. Она взяла склянку двумя пальцами, разглядывая на просвет. Неужто столь малого количества хватит и на исцеление Вилкаса, и на возрождение Златолиста…? — Используй этот дар мудро. — Вместо ответа прошелестел спригган... и исчез. Мираэль вспомнились подобные слова, сказанные мастером Арнгейром. Мысленно поблагодарив Кинарет за Её дар, Мираэль поднялась с колен, сжимая склянку с соком. В этот же момент её уединение было нарушено. — Мира, ты тут? — это был голос Мориса, отразившийся от сводов пещеры. — Да, здесь, — отозвалась она. Когда маг добрался до неё, Мираэль продемонстрировала ему склянку. — Вовремя ты. Ещё немного — и разминулись бы, — сказала она. — Вот как… — задумчиво откликнулся Жондрель. — Ты уже назад? — Да. Полагаю, твоё исследование займёт некоторое время. Так что опять поедем порознь. — Мираэль зевнула. — Только прошу тебя — не пытайся вредить Древу. У него… хорошая охрана. — Ты о… мать моя! — Судя по тому, как отшатнулся Морис, спригган появился аккурат за плечом Мираэль. Она же почти физически почувствовала пустой, но внимательный взгляд. — Ага, о них. — Согласилась Мираэль, тихонько поёжившись. — Ну, я побегу. Вилкас ждёт, Златолист ждёт… Ещё увидимся. Поаккуратнее с ними. — Шепнула она, и поспешила прочь, оставив Жондреля разбираться самому. Не маленький, в конце-то концов, и не глупенький. — Ага… — донеслось ей в спину растерянное, но Мираэль уверена была, что вэйрестский маг недолго будет в таком состоянии.       Мерин её спутника нашёлся около Сольвлин, и был сухим. Значит, дождь прекратился. Тем лучше. Мираэль спрятала драгоценную склянку в один из кармашков, мимоходом огладила саврасого по шее и повела свою лошадь к выходу из пещеры.       И правда, дождя не было. Безлунная ночь, наверное, только близилась к своему расцвету, судя по кромешной тьме. Мираэль села в седло, создала магический огонёк и с места послала Сольвлин в полевой галоп. Она держала руки на луке седла, не сжимая её, удерживаясь исключительно за счёт тренированных ног. Попадавшиеся по дороге препятствия, слишком высокие, чтобы их перешагнуть, кобыла перепрыгивала, не имея возможности объехать — слишком жёсткой, приказной, была хватка хозяйских коленей. Сердце Мираэль билось неровно, сжималось в предвкушении и горело надеждой, что наконец, всё будет хорошо.       Айварстед она проскакала на одном дыхании, успевая только чуть повернуть лошадь, чтобы та не задела замерших на постах стражников. И пусть ей вслед неслось глухое ворчание — наплевать. Главное, чтобы остановить не пытались.       Только въехав на территорию перевала, Мираэль придержала лошадь, переведя на осторожную рысь и теперь полагалась на чутьё кобылы, позволив ей выбирать наиболее безопасные участки дороги. Самым плохим было то, что Мираэль, наконец, начало клонить в сон. Она изредка встряхивала головой, отчаянно прогоняя дремотный морок, фокусировала слегка плывущий взгляд на дороге. Метель, бьющаяся в пасти перевала, рванулась навстречу всаднице, словно вознамерившись ослепить, и лошадь под ней захрапела недовольно. Мираэль сощурилась и, вскинув голову к почти не видным сейчас небесам, Крикнула: — Lok-Vah-Koor!       Посопротивлявшись, снег вскоре послушным псом улёгся к ногам лошади. Мираэль поехала дальше, как ни в чём не бывало, только теперь стало проще. Интересно, почему она не применила Крик, когда они ехали к Святилищу? — она задала сама себе этот вопрос, а ответом на него послужило краткое «Не додумалась». Магический огонёк тускнел, медленно выпивая магию создательницы, и та в конце концов сама погасила его, целиком и полностью положившись на Сольвлин, что упрямо шла вперёд.       В какой-то момент Мираэль послышались голоса. Она прислушалась, подавляя зевоту, стараясь понять, действительно ли в вое ветра кто-то разговаривал, или это всё сонный дурман виноват? Но через некоторое время Мираэль снова услышала, и теперь уже чётко различила лязг стали, приглушённые голоса и фырканье лошадей. Сольвлин, почуявшая сородичей, насторожила уши, всхрапнула. Мираэль мгновенно использовала «Глас природы» и жёстко приказала: — Молчать!       Кобыла обиженно фыркнула, а следом за «Гласом» прозвучали Слова «Шёпота ауры». И Мираэль разглядела впереди и правее от себя массу алых силуэтов, навскидку поняв, что их никак не меньше сотни… а то и намного больше. Это кого же принесло в ущелье в таком количестве? — Стой, кто идёт?       Из-за скалы метрах в двухстах неожиданно вывернули трое, и у Мираэль неприятно похолодели ладони. Братья Бури. На территории владения Фолкрит, у самых границ с Вайтраном! — Не идёт, а едет. — Ровно проворчала Мираэль, не снимая капюшона. — Какие-то проблемы? — Кто такой? — требовательно спросил один из мужчин. Другие двое разошлись, словно стараясь обойти лошадь с боков, заключив её в полукольцо. Мираэль, мгновенно уловившей манёвр, стало смешно, но времени на всякие перипетии совершенно не было. — В первую очередь я — человек. И человек мирный. — Отозвалась она. — Вам что, делать нечего, кроме как гражданских задерживать? — А почём знать, что ты мирный? — оскалился говоривший. — Лицо-то скрываешь.       Хм, в принципе, справедливо… — подумала Мираэль. Делать этого не хотелось, но она всё же скинула капюшон. — Ну что, сильно я похожа на имперского гонца или лазутчика? — иронично поинтересовалась Мираэль. — Я еду по делам, и мне кажется, вам до них не должно быть никакого дела. Равно как и мне — до ваших. — Наше дело правое! — горделиво фыркнул солдат. — Не сомневаюсь, — перебила его Мираэль. — И всё же спешу откланяться. Мои дела и впрямь не ждут. — Постой-ка… — выступил вперёд до сего молчавший мятежник. — Я тебя знаю! — М-м… Не могу сказать про вас того же… — Сказала Мираэль, глядя на закрытый шлем. Под ложечкой противно засосало в предчувствии нехорошего.       Брат Бури снял шлем, и Мираэль в свете факелов смогла разглядеть волевое лицо и белокурые волосы, обрамлявшие его. А ведь она его тоже где-то видела… Узнавание пришло внезапно, и ничем хорошим от него тоже не веяло. — Вы — один из тех, кого собирались казнить в Хелгене? — полувопросительно-полуутвердительно сказала Мираэль. - Ага. А ты у нас — протеже этой поганой тряпки, что по ошибке зовётся Императором? — кивнул… Ралоф вроде бы его имя. Кивнул и недобро так прищурился. — В этом мире ничто не делается без воли богов, — процедила Мираэль. От этого разговора зависело, уйдёт ли она отсюда без проблем. — И вы сейчас заявляете, что благословение богами на царствование Тита Мида Второго — ошибка. Не слишком ли дерзко для тех, кто чтит одного из этих богов? Или для вас кроме Талоса никого не существует? Да будет вам известно, что есть ещё Восемь, и один из них — Бог-Дракон, которого я безмерно почитаю, мой покровитель, священная кровь Которого течёт в моих жилах. Вы всё ещё хотите помериться со мной знаниями в религиозной этике, или пропустите, не испытывая силы моего Голоса? — угрозу в голосе не распознал бы только глухой. — Довакин? — солдаты переглянулись. — Ралоф, будет тебе. Пропусти её. Всё равно скоро встретимся.       Эта фраза совсем не понравилась Мираэль. Нужно быть совсем глупым, чтобы не понять, что имеется в виду скорое наступление мятежников на подвластные Императору владения. А так же на нейтральный Вайтран. — И правда, — хмыкнул Ралоф, отступая. — Хэй, Довакин. Передай ярлу Балгруфу, что никак не желает принять верное решение, привет от короля Скайрима, Ульфрика Буревестника!       Мираэль аж зубами заскрипела, так ей захотелось плюнуть в лицо мужчины «Огненным дыханием». Как смеет угрожать её ярлу этот выродок даэдра?! «Только в ваших снах Ульфрик король!» — агрессивно подумала она, пришпоривая почти задремавшую кобылу, вынуждая её вскинуться в полевой галоп.       Стража Вайтрана распахнула ворота города, ещё когда взмыленная мышастая проносилась мимо пригородных конюшен. Всадница заранее скинула капюшон, хотя в этом не было нужды — её и так узнали. — В сторону! — то и дело рявкала тан на тех горожан, что выползли с рассветом из тёплых домов. Лошадь под ней неслась бешеными скачками, в несколько прыжков преодолела крутые пролёты лестницы, что вела к Драконьему Пределу и была перехвачена умными конюхами у дворцовой конюшни. Однако даже так раззадоренная кобыла ещё несколько минут гарцевала, крысясь и всхрапывая нервно, пока дюжие мужчины успокаивающе охлопывали покрытую пеной шею и снимали амуницию. Мираэль, покинув её спину, пулей промчалась к воротам дворца, услужливо передней открытым, и, влетев в помещение, направилась к лестницам на второй этаж. Там её встретила Айрилет, пришлось тормознуть, и сказать только: — Братья Бури.       Эльфийка понятливо кивнула, махнув рукой в приглашающем жесте, и дальше они поспешили вместе.       Балгруф Старший в компании брата и управителя наслаждался чаепитием в галерее. Они трое синхронно обернулись на звук шагов. Данмерка подошла и зашептала ярлу на ухо. Мираэль приблизилась и рывком опустилась на одно колено — при обычном поклоне, находясь в таком цейтноте она просто рухнула бы лицом вниз, а сейчас колено твёрдо упёрлось в каменные плиты, давая опору. Плечи Мираэль всё ещё ходили ходуном, пока она выравнивала дыхание, ожидая разрешения говорить. — Встань. — Голос ярла, несмотря на тревожные вести, был спокоен. Мираэль подчинилась и посмотрела на своего повелителя. Хронгар, к её удивлению, тоже встал и подтянул к ней один из стульев, что стояли рядком около стола. Балгруф благосклонно кивнул, и Мираэль, выдохнув «Спасибо…», опустилась на сиденье. — Говори. — Так же спокойно приказал ярл. — Братья Бури. Встали лагерем на перевале у границ Фолкрита и Вайтрана. — Сколько им до нас? — под словом «нас» ярл подразумевал не только столицу владения, но и остальные населённые пункты. — До Ривервуда — не более пяти часов пешего хода. До Вайтрана — шесть-семь. Но я слышала лошадиное ржание, а значит, гораздо меньше, в какой бы час они не выступили. В галерею, прервав беседу, вбежал человек в синей хламиде. Это был придворный маг, и кажется, у него тоже были новости. В руках он держал «око». — Мой господин! Со стороны пяти стойбищ на нас движутся великаны! — В см… Великаны? — пробормотала Мираэль. — Что на них нашло? — Возможно, ими управляет чья-то воля, — высказал дельную мысль Тайный Огонь. — Вот, смотрите!       В выпуклой поверхности шара стало видно, как с юго-запада, с севера, с востока и с запада стекаются в сторону города гиганты. Мираэль навскидку могла сказать, что их там не меньше сотни. Для великана слишком умно было использовать мамонтов как ездовых животных, а значит, ими и впрямь управляют. — Так думала Мираэль, недоверчиво созерцая «ездоков». Ярл задумался, нахмурившись. Но молчание царило недолго. — Позвать мне главнокомандующих! Бегом! — распорядился властитель Вайтрана. Кто-то из стражников тут же скрылся выполнять приказ, а Балгруф Старший перевёл взгляд на Первого тана. — Ты достигла той цели, что ставила себе, уезжая? — спросил он. Мираэль давно уже не удивлялась его осведомлённости, а потому кивнула. Она и сама лишь сейчас вспомнила о том, зачем вообще покидала Вайтран. — Тогда ступай. И предупреди Соратников, пусть будут готовы… на всякий случай. — Слушаюсь. — Мираэль встала, и, поклонившись, покинула галерею. В дверях дворца девушка столкнулась с Каем и Имрадом — двумя из четырёх командующих войсками Вайтрана. Они обменялись кивками, и Мираэль, заглянув в Йоррваскр и несколькими фразами взбудоражив Соратников, поспешила в храм Кинарет. Даника встретила её усталой улыбкой: — Как всё прошло? — И хорошо, и плохо. — Мираэль вручила женщине пузырёк и вкратце рассказала о произошедшем. Весть о близости мятежников и наступлении великанов повергла жрицу в ужас, но ни в чём, кроме выражения глаз, он не отразился. — Да хранит нас Кинарет… — прошептала Даника. Мираэль была с ней солидарна.       Не сговариваясь, они решили в первую очередь помочь Вилкасу. Жрица поведала, что за время отсутствия Мираэль он почти пришёл в себя, и приходилось обновлять стазис. Теперь Мираэль села в изголовье его ложа, с нетерпением поглядывая, как Даника смешивает несколько капель вязкой субстанции из флакона с какими-то зельями. — Когда я начну накладывать мазь, примени самое сильное из своих исцеляющих заклинаний, — попросила жрица. — Чтобы усилить эффект.       Мираэль кивнула, нетерпеливо покусывая нижнюю губу. В полнейшем успехе предприятия она не была уверена, ибо разрушительная мощь Крика из трёх Слов — это вам не абы что.       Даника размотала повязки, скрывающие шрамы, и Мираэль чуть сощурилась, невольно вспомнив всё, что привело к такому результату. Едва первые капли полученной мази были заботливо втёрты рукой жрицы в пострадавшую кожу, Мираэль направила всё, что у неё было, всю магическую энергию, всё своё желание помочь, в творимое заклинание Высшего Исцеления. Яркий золотистый свет бил в глаза, но Мираэль не закрывала их, упорно читая катрены нараспев, и мысленно умоляя Девятерых помочь. Ей вторила — но вслух — Даника, моля свою госпожу, Кинарет, о милости.       Мираэль была права, предположив, что полностью Вилкаса они не исцелят. Например, глаз ему вернуть они не могли, но обугленную кожу, под которой до исцеления проглядывали обнажённые мускулы, ныне затянутые сетью сероватых бугристых шрамов, удалось подправить. Нос и наименее пострадавшая половина лица — правая — полностью восстановились, на левой же шрамы стали… более сглаженными, что ли. Хотя не исчезли, преобразив лицо навеки. Теперь красота, что славила Вилкаса во всём владении, приобрела воистину пугающий оттенок. Хотя — для кого как. Всё же такой — без глаза и с заметными шрамами — Вилкас куда предпочтительнее, чем обгоревший едва не до костей.       Как только стих последний отзвук молитв и стали видны результаты, иссушившая свой магический запас Мираэль и жрица Кинарет переглянулись с заметным облегчением. Они сделали всё, что могли. Мираэль провела по голове заместителя ладонью, ощущая кожей тоненькие ниточки оставшихся шрамов, что справа переползали выше лба, и колючий ёжик заново отрастающих волос. — Всё будет хорошо, брат. — Выдохнула она, поднимаясь и с благодарностью принимая из рук Даники зелье восстановления магической энергии. Теперь ей предстояло заняться новой проблемой в лице великанов. В этот момент двери храма распахнулись, впуская несколько десятков солдат. — Всем жителям города велено приготовиться к экстренной эвакуации в связи с угрозой нападения на город! — громогласно заявил один из них. Другие разошлись, начиная помогать больным, содержавшимся в храме, подняться и выходить. — Куда?! — строго вскинулась Даника. — Куда вы их… — В подземные убежища, госпожа Даника, — сообщил солдат. — Вам стоит пойти туда же. — Госпожа тан, — он поклонился, и Мираэль кивнула. — Разрешите? — он посмотрел на спящего Вилкаса. — Разрешаю. Он в лечебном сне, прошу быть с ним аккуратнее. — Как прикажете, госпожа. Вилкаса подняли двое крепких солдат, переложили на носилки и шустро вынесли. — Идите, госпожа Даника, — мягко сказала Мираэль, проводив собрата взглядом. — Идите в убежища. Возможно, скоро каждый целитель будет на вес золота.       Сама Мираэль покинула храм, направляясь в Йоррваскр. Круг и другие Соратники — что подготовленные, что новички — вовсю экипировались. — Ваша, Бранд-Шей, Эйла, Торвар, Вигнар, Маэрос, Вальдр, Икемена, Ульм — со мной. Фаркас, Атис, Йорлунд, Акорити, Аэрн, Тильма, Дарис, Керхарт, Сато-Каш — в подземные убежища. Те из вас, кто владеет оружием — будет помогать беречь гражданское население. — Распорядилась Мираэль, едва переступив порог славной обители. Ни одного возражения не последовало, слишком уж говорящим был взор Предвестницы. И только Фаркас, приблизившись, тихо спросил: — Как мой брат? Круг навострил уши. Вилкас был больной темой для них. — Мы сделали, что могли. Уже к вечеру должен очнуться.       Кости протестующе хрустнули, когда медвежьи объятия воина сомкнулись вокруг Мираэль. Она похлопала Фаркаса по плечу, понимающе улыбаясь, как и близстоящие Соратники. — Благодарю тебя, Предвестник! — Ну, будет тебе. Всё нормально. Спеши, времени мало. Не подведите своего ярла, волчата, возможно, сегодня для всех нас будет устроен серьёзный экзамен! — крикнула Мираэль, удаляясь в жилые помещения. Каждый нерв был натянут, ощущение предвкушения не могло обмануть. Сегодня точно что-то случится.       Мираэль облачилась в броню, надела на пальцы левой руки два кольца, увеличивающих грузоподъёмность, чтобы не расходовать магию на облегчение веса. Сейчас было не до того, чтобы трястись над своими руками — она не будет стоять в стороне от драки. Закрепив ножны меча на спине, Мираэль в сопровождении тех девятерых, кого отобрала в своё сопровождение, вышла в город.       А он тем временем кипел. Туда-сюда сновали солдаты, кто-то нёс на руках детей, кто-то вёл немощных стариков, и к подземным ходам направлялся поток мирных жителей, средь которых также мелькала броня стражников и Соратников.       Давным-давно, ещё до восшествия на престол отца Балгруфа Старшего, были под городом прорыты ходы, ведущие к гигантской пещере, что находилась под скалой, на которой стоял Драконий Предел. Эта пещера могла вместить в себя несколько тысяч человек, и это при том, что вдоль каменных стен располагались ящики, стеллажи и мешки, заполненные провиантом на случай осады. Также у пещеры был ещё один выход. Он располагался аккурат под балконом галереи дворца — на уровне земли, разумеется — и был магически скрыт от недобрых взоров. Вёл этот ход в долину, к Белой сторожевой башне — надёжной сторожевой крепости на границе Вайтрана и Белого Берега. В случае чего, беженцам была дорога именно туда.       Мираэль искренне надеялась, что бежать из убежища сегодня никому не понадобится.       Эйлу, Торвара, Вигнара и Ульма Мираэль рассредоточила среди отрядов, что должны были выехать наперерез ближайшим великанам — с водоёма Холодный Ветер, лагерей Сонное Дерево и Говорящий Камень, а также стойбища Поцелуй Секунды. Конными отрядами по двести человек в каждом командовали Кай, Хронгар, Имрад и Варн. Они первые выехали из города, рассредоточиваясь по нужным сторонам. Всадники должны были дать городу время подготовиться. Оставшимся собратьям Мираэль приказала ждать у ворот города, не теряясь среди остальных солдат, а сама снова пошла во дворец. Фаренгар встретил её не в своём кабинете — он стоял на пороге, явно высматривая Мираэль. В руках маг держал «око». — Ну наконец-то! — такими словами он встретил тана. — Есть новости. И не самые хорошие. — Показывайте, — кивком Мираэль выразила готовность выслушать и увидеть, что угодно. Фаренгар повёл ладонью над матовой поверхностью шара, и тот засветился, показывая окрестности Хелгена. В стане мятежников было практически спокойно. Тихо и спокойно большое количество солдат готовилось… к чему-то. — Их было меньше с утра! — зашипела Мираэль. — Это не столь важно. Стены Вайтрана крепки, а мы не отступим, сколько бы их ни было. — Мираэль вздрогнула и покосилась на неслышно подобравшегося к ним ярла. Броня из чернёной стали охватывала тело хозяина города, чёрный шлем без забрала защищал лоб, щёки и подбородок, а за плечом мужчины маячила неизменная Айрилет.       Фаренгар развернулся и исчез во дворце. Мираэль вскинула брови недоумённо, но Балгруф, словно поняв её вопрос, сказал: — Маги-разрушители будут прикрывать нас со стен вместе с лучниками. Жаль, их у нас не так много, как хотелось бы. Да и целителей — всего пара десятков. Мираэль, командуешь за стенами. — А? — непонимающе уставилась на него Мираэль. Балгруф приподнял брови, словно спрашивая «Что, не дошло?», и она заторможено кивнула. Удовлетворившись, ярл обронил тихое: — Пора.       Мираэль была одной из тех, кто верхом мог орудовать как луком, так и мечом. Поэтому конные стрелки, которым за всё это время успели приготовить и подвести лошадей, были впереди пеших воинов. Кроме неё из Соратников верхом были Маэрос, Вальдр и Икемена. Лошади крысились друг на друга, всхрапывали, гарцевали, звеня элементами амуниции, и в каком-то остервенелом нетерпении рыли копытами землю. Со стены, где из Соратников остались Ваша и Бранд-Шей, слышался звучный голос ярла, что призывал воинов не робеть, благословлял на бой. Сам Балгруф был универсальным воином, и просто потрясающе владел всеми видами оружия. Мираэль как-то была удостоена чести наблюдать за его тренировкой. Впечатлилась. Даже Вилкас, по праву считавшийся лучшим воином долины, уступал владыке Вайтрана. В скорости так точно.       Гулко затрубили боевые рога, ворота открылись, выпуская из города полторы тысячи воинов. То тут, то там лошади встряхивались, и тогда вновь слышался мелодичный лязг сбруи. Сольвлин, отдохнувшая от недавней скачки, тихо фыркала, раздувая ноздри, просительно тянула повод.       Пешие воины плотным полукольцом расположились под стенами города, перегораживая дорогу к конюшням и самому городу. Часть осталась у барбакана, оберегая главные ворота. Конные выступили перед, и скоро увидели недругов, что брели прямо на них, по пути сметая все постройки.       Малахитовый лук лежал на луке седла, готовый к бою. В толпе всадников то и дело мелькали воины с факелами — стрелы будут поджигать, пока войско не двинется с места. Свои Мираэль могла бы и Криком поджечь, но решила поберечь Голос до критического момента.       Выждав момент, тан Вайтрана положила стрелу на тетиву. И, как один, защитники под стенами сделали то же. Воины с факелами подожгли первую серию стрел и отступили. — Целься! — рявкнула Мираэль, и в гробовой тишине этот крик услышали даже на стенах. Один за другим, вскинулись сотни луков. — Огонь! — едва это слово сорвалось с губ Мираэль и пронеслось по рядам, как стрелы сорвались в свой смертоносный полёт. Тишину нарушил рёв раненых мамонтов, рычание великанов, и они ускорились настолько, что у Мираэль глаза округлились. Это ж надо, она и не думала, что эти твари могут быть столь быстрыми… Река Белая вскипела, когда монстры ворвались в её воды, поднимая многометровые волны. Ой, не поздоровится ближайшим фермочкам… — Стрелять по готовности! — прокричала Мираэль, вновь натягивая тетиву. И снова свист стрел, и снова рёв, от которого закладывало уши, и некоторые лошади панически дрожали, едва сдерживаемые опытными руками.       Лучники успели выстрелить ещё дважды, а потом серебристая кобыла под командующей вскинулась на дыбы и рванула вперёд. С боевыми кличами конница помчалась вслед, и земля задрожала сильнее, чем раньше. — Iiz Slen Nus! — Голос Мираэль приобрёл грубые, рычащие нотки, а мамонт, что пёр прямо на неё с трубным рёвом, застыл, и тело его вместе со всадником покрыла толстая корка льда, превратив в статую, на которую тут же натолкнулся пеший великан, раздробив на куски, безвозвратно уничтожив своего же соратника. Дубина в его руке вдруг до ужаса напомнила Мираэль ту, с помощью которой огр в пещерах Белого Прохода собирался её прикончить. — Zun Haal Viik! — рявкнула Мираэль, и дубина покинула мощные руки, с десяток стрел очень вовремя впились в лицо великана, ослепляя, а Сольвлин понесла всадницу прочь.       Мираэль держалась лишь ногами, а руки её беспрестанно натягивали тетиву снова и снова. Дубина пронеслась над самой её головой, едва не задев лошадь, отчего Мираэль выругалась, отшвырнув прочь лук и выхватывая меч. Злой свист — и эбонитовое лезвие глубоко рассекло толстенные ноги великана, что чуть не лишил Вайтран первого тана.       Канонада воплей — боли и торжества — свист стрел, запах палёной плоти — маги тоже не дремали — оглушала, пьянила. Драконорождённая крутила кобылу — порой грубовато, лицом к лицу встречая каждого врага, и драконий рёв рвался из её груди убийственными Криками, оглашая встревоженную долину. Наверное, будь это возможным, Мираэль сама обернулась бы драконом. Но увы, она была лишь человеком, и делала для победы всё, что было в её человеческих силах. Через какое-то время, убрав меч в ножны, девушка перешла на магию. Её шаровые молнии и файерболы с двух рук активно поджаривали мамонтов, шерсть которых вспыхивала мгновенно, в доли секунды охватывая огромные тела и их всадников.       Послышался совсем близко голос ярла, и Мираэль, выгадав себе миг передышки, огляделась. Она действительно увидела его. Верхом на статном мощном аффингтоне ярл Балгруф Старший во главе небольшого отряда выехал из города и набросился на великанов, что уже подступили к самым стенам, тесня защитников. Взрыкнув негодующе, Мираэль повернула лошадь, и поскакала в ту сторону, подгоняемая мыслью: «Защитить!»       Она примкнула к всадникам, что окружали ярла, защищая. К удивлению Мираэль, Айрилет среди них не было, но девушка решила, что ещё успеет спросить, куда же отлучилась бессменный хускарл ярла. А сейчас у них было дело поважнее. Балгруф отметил возникшую в поле зрения тана кивком, и продолжил нападать на великанов, стараясь отбросить их от стен города, в которые самые рьяные враги уже швыряли глыбы, выполняя роль катапульт.       Непоправимое, как всегда, случилось внезапно. Собственно, как и многое в жизни Мираэль, что перечёркивало течение её жизни, задавая новые направления. Визг боли и противный хруст костей стали почти привычным звуковым сопровождением в этом бою, однако, раздавшись почти у самого уха, они заставили Мираэль отвлечься от поджаривания очередного мамонта. Рот девушки приоткрылся, но ни звука не слетело с губ, хотя от представшей взору картины хотелось заорать на всю провинцию. Мамонту, с которым в очередной раз схлестнулся ярл, удалось не только раскидать его бойцов, но и вполне прицельно ударить лошадь самого ярла, фактически нанизав несчастное животное на окровавленные бивни. Мотнув огромной головой, мамонт отшвырнул лошадь под ноги сородичу, а дальше… — НЕТ! — взвыла Мираэль, рывком поворачивая лошадь в ту сторону. Глаза её обшаривали поле, ища ярла, но мгновение промедления стоило ей очень дорого — сильный удар смёл её с седла. Боль разодрала тело, кажется, ей сломали не одну кость. Великан, таки доставший её, явно готовился нанести последний удар, но…       Пробирающий до глубины души драконий рёв заставил дезориентированную Мираэль вскинуть голову к небесам. Она не поверила своим глазам, но сердце, радостно забившееся, доказывало, что гаснущее зрение её не обманывает. За спиной великана, сметая всё вокруг потоками воздуха от мощных крыльев, возник золотистый дракон. — Drem Yol Lok, Paarthurnax! — прохрипела Мираэль, на большее она была не способна. — Drem Yol Lok, Dovahkiin! — откликнулся дракон, как ни странно, расслышавший её. — Yol Toor Shul!       Да-а, по сравнению с Криком старшего дракона то, что создаёт Голос Мираэль — огонёк свечи… Великана мгновенно охватило пламенем с ног до головы, а Мираэль наконец, позволила себе упасть в объятия темноты. ****       Очнулась Мираэль в смутно знакомом месте. Высокие потолки, светлые деревянные стены, украшенные резьбой и мягкое ложе дали понять, что она явно не на поле битвы. Остальное разъяснило появление Фаренгара. — Ты во дворце. — Пояснил маг после приветствия. — Целители тебя подлатали. Опять. Но на сей раз ты отделалась легче. — Уже хорошо, — хмыкнула Мираэль, и села, чувствуя лёгкую ломоту в рёбрах. — И сколько я тут? — Часов шесть, не более. — Шесть?! Погоди, а битва?! А ярл?! — Мы победили, Мира. Нам помог победить дракон. Он нападал только на великанов и мамонтов, а потом улетел. А ярл… — придворный чародей нахмурился. — Ярл умирает. Э-э, стоять! — он дёрнулся, чтобы перехватить начавшую подниматься Мираэль, но та зашипела на него дикой кошкой. — Мне нужно к нему! — С нажимом сказала она. Фаренгар отметил, что Мираэль изредка кусает нижнюю губу — видимо, держаться в вертикальном положении ей всё же трудновато. Но она явно не собиралась отступать, и маг сдался. — Я тебя отведу, — сказал он. — Хорошо. Спасибо. Дай мне немного времени. — попросила Мираэль.       Фаренгар подчинился. Он подождал, пока девушка проведёт диагностику своего состояния, пока применит несколько заклинаний. Спустя полчаса она выглядела уже не такой бледной, и чародей счёл это хорошим знаком. Она выдюжит. В отличие от их ярла. Пока они шли в покои Балгруфа, Фаренгар поведал о том, как проходило окончание битвы. К воинам присоединилась вернувшаяся часть конных из арьергарда, в их числе была Эйла — единственная выжившая из четырёх Соратников… Также вернулись Имрад и Варн. Все они были изранены, но несмотря ни на что, сразу присоединились к битве под стенами города. Партурнакс, неизвестно по каким причинам пришедший на помощь, был немалым подспорьем. Его Голос косил гигантов, как жнец — пшеницу, вызывая трепет и внушая благоговение. И пожалуй, во многом именно предводителю Седобородых вайтранцы обязаны были победой. Тяжело добытой, горькой, но всё же победой.       Вокруг ложа ярла толпились целители. Кроме них здесь были Назир, Провентус, Имрад, Варн и Нотан — глава дворцовой стражи. Мираэль, с порога оглядев это безобразие, сурово нахмурилась, но тут люди в хламидах расступились, и она поняла, что ярл в упор смотрит на неё. Мираэль подошла ближе, и тогда он заговорил. С трудом, делая паузы, чтобы перевести дыхание. — Это была… славная битва, верно? Но Вайтран всё ещё… не в безопасности. Тем не менее, я рад, что здесь есть… те, кто не дадут долину в обиду. Слушайте меня. Мираэль, это тебя касается… особенно. Мой брат… пал в битве. А это значит, что трон Вайтрана опустеет с моим уходом. Я… не желаю войны ещё и за него. И потому вот мой указ. Мираэль, первый тан Вайтрана, ты… будешь хранителем трона до той поры… как Нелкир станет совершеннолетним. — Что? — впервые прервала благоговейную тишину Мираэль. Не этих слов она ждала, совсем не этих. — Нет, господин, это… Неправильно… И… — Я сам решу, что правильно для моего народа, — обрубил Балгруф Старший довольно жёстко. — Неужели… ты перечишь мне?       Мираэль предпочла заткнуться и склонить голову, чтобы не нарываться, ибо крутому нраву этого норда даже предсмертное состояние вряд ли помешает проявиться во всей красе. — Ми…раэль, — Вновь позвал её ярл, заставив посмотреть на него. Рука Балгруфа приподнялась, подзывая, и тан, сделав шаг вперёд, опустилась на колени у ложа, выражая позой беспрекословное подчинение. Широкая ладонь опустилась на голову замершей Мираэль, пальцы слабо взъерошили светлые волосы. — Мира, Мира, — беззлобно протянул Балгруф. — Ты знаешь кандидатуру… получше? Я вот, например — нет. Ты… не стелешься ни перед Империей, ни перед мятежниками, и ты сможешь уберечь… владение от их жадных командиров. Только с тобой Вайтран переживёт бурю, что скоро обрушится на него… всей своей мощью. Береги моих детей, Драконорождённая, я прошу тебя — не приказываю. Зная, что ты рядом с ними, я буду спокоен, находясь в чертогах Шора. — Но… я же… ну… безродная. — Всё ещё пыталась образумить ярла Мираэль. — Народ будет бунтовать, и что мне с этим делать? — пробурчала она, не поднимая головы. — Бунтовать? Против той, что заслужила… всеобщую любовь и уважение? Против Предвестника Соратников? — ярл с трудом, но рассмеялся. — Глупенькая ты… девочка. Никогда не замечала… как они любят тебя? А я замечал, и не раз. Так что поверь своему ярлу, как верила всегда… и не упрямься. Хорошо? — Хорошо, повелитель, — совсем сникнув, произнесла Мираэль. — Ну что ж… тогда я ухожу абсолютно спокойно. Ступай, отдохни, скоро будет не до отдыха. Позовите моих детей!       Несмотря на то, что ярл еле дышал, голос его не утратил властности и силы, что заставляла даже самых упёртых склонять головы. Неудивительно, что его приказ тут же помчались выполнять. Мираэль же, оглушённая свалившимися на неё новостями, выскользнула из покоев и пошла к выходу из города, совершенно абстрагировавшись от царящей вокруг суматохи и боли.       Над полем битвы царила тишина. Лишь вороний грай слышался там, где эти птицы находили поживу — ещё не всех мёртвых унесли за стены, дабы похоронить. Но знакомых среди них Мираэль не заметила. Потому что увидела их раньше. На площади перед воротами, куда заносили мёртвых и раненых. Знакомые лишь по лицам, или по именам, а также близкие, практически родные… Вальдр, Икемена, Маэрос, — Соратники, что больше никогда не откроют глаза, не поднимут кубки, произнося здравницы в пиршественном зале Йоррваскра. Как и те трое, что посланы были в арьергард…       Нескоро, но Мираэль отыскала и Сольвлин — на том самом месте, где её снесло с седла. Удар великана не только её смахнул, но и нанёс непоправимый вред красавице-кобыле, переломав ей все кости с той стороны, куда угодила дубина. Лошади, тела которых устилали землю, были в не лучшем состоянии, а некоторые и в куда более худшем.       Почти полчаса простояв неподвижно у трупа кобылы, мысленно прося у неё прощения, Мираэль повернулась, чтобы идти обратно в город, и увидела скачущих оттуда всадников. По мере их приближения глаза Мираэль удивлённо округлялись. Ехавший первым спрыгнул со спины коня, едва затормозив его, и Мираэль обхватили крепкие руки, прижимая к пропахшему кровью волчьему доспеху. — Я рада, что ты проснулся. — Голос Мираэль даже сел от волнения. Она слегка отстранилась, и окинула собрата придирчивым взглядом, равно как и он её. — А уж я-то как рад, — хмыкнул он в ответ. — Ты мне скажи — зачем одна из города вышла? Тебе мало произошедшего, хочешь, чтоб мятежники подстрелили?! — Полегче, Вилкас… — удивлённо протянула Мираэль. — Я искала свою лошадь. — Сумасшедшая девчонка! — Недовольно заворчал бывший оборотень. — Как будто нашим Предвестником мог стать кто-то другой… — усмехнулся один из сопровождавших Вилкаса, и Мираэль улыбнулась, узнав голос Эйлы. — А ты почему на лошади? — строго поинтересовалась Мираэль. — Тебе надо лежать и лечиться, а ты… — Ну, что я говорила? — фыркнула Охотница. — Хорош лясы точить, — проворчал неожиданно прагматичный Фаркас. — Возвращаемся. Пожалуй, они были правы. Этот бой окончен, но день — ещё нет.       Мираэль направилась к городу, но пройти много ей не дали — бесцеремонно подхватив под руки, вздёрнули на широкое седло, заставив чуть поморщиться от покалывания в заживлённых недавно рёбрах. Однако возражать Мираэль не стала, лишь глаза устало прикрыла, откидываясь на грудь старшего Аса. Когда они приедут, им предстоит серьёзный разговор.       Но воплотить в жизнь этот план Мираэль не удалось, так как на площади у Златолиста толпился народ. Он окружал Провентуса, а тот, завидев Мираэль, взмахом руки попросил её подойти. Мираэль спешилась, также поступили и её собратья. Но их стража не пропустила, и Мираэль возмущённо прищурилась, но и слова сказать не успела, потому что заговорил управитель города. — Народ Вайтрана! — Его голос звучал громко и уверенно. — Наш благородный правитель умер от ран, которые были нанесены ему в жестокой битве этим утром.       По рядам, как и следовало ожидать, прошёл ропот, выражения лиц вайтранцев изменились со скучающих на насторожённые, внимательные, печальные. Едва гул стих, управитель продолжил: — Ярл назначил хранителя трона, что будет править нами до совершеннолетия старшего принца, Нелкира. Хранителем трона по слову и воле Балгруфа Старшего отныне становится первый тан Вайтрана, леди Мираэль Саттиника. Есть ли здесь те, кто воспрянет против слова ярла?       Ни один человек не шелохнулся, но сотни взглядов обратились к Мираэль, что за спиной нервно сжимала левой рукой пальцы правой, таким образом пытаясь себя успокоить. Провентус выждал несколько минут, и удовлетворённо кивнул. — А теперь, сограждане, я прошу всех возвращаться в свои дома. Некоторые из них пострадали, и стенам города нанесён ущерб, а потому я так же прошу всех мастеров строительного дела подойти ко мне. Затем управитель повернулся к Мираэль, и тихо сказал: — Нужно организовать похороны… И остальное. У нас много дел. «У нас?!» — подумала Мираэль тоскливо. «А можно меня из этого «нас» исключить, а?» Тихо шмыгнув носом, Мираэль спросила: — Провентус, сколько ты служишь семье ярла? — Уже двадцать семь лет, госпожа. — Откликнулся управляющий, явно не понимая пока, к чему вопрос. — И ты… никогда не подвергал сомнениям его решения? Не оспаривал его приказы? — Ярл Балгруф был не из тех, с кем можно спорить. Вам ли не знать? — хмыкнул имперец. — Действительно, — откликнулась Мираэль. — Но всё же? — Ну… — Провентус задумался, подбирая слова. — Бывали моменты, когда я считал некоторые его действия и решения не совсем… уместными в зависимости от ситуации. — А как тебе нынешняя ситуация? Не опасайся говорить честно. Считаешь ли ты верным, что ярл сделал меня… гм… — Хранителем трона? — подсказал управитель. — Госпожа, я спрошу вас о том же, о чём и ярл недавно. Знаете ли вы кандидатуру лучше, чем всеми уважаемая Драконорождённая? — Вот именно, Провентус! В первую очередь я — Довакин. А потом уже… всё остальное. И как прикажешь мне исполнить волю ярла, если я должна сейчас вообще мотаться по провинции в поисках реликвии, которая является ключом к разгадке того, как мне победить Пожирателя мира? — устало поинтересовалась Мираэль. — Назначить того, кто сможет меня заменить? Заместитель заместителя… Я такого ещё не слыхала. — Проворчала она, массируя виски. — Вы предпочтёте оставить трон Вайтрана пустым и смотреть, как за него грызётся наша знать? — иронично хмыкнул управитель. — О, они с огромным удовольствием начнут свару и раздерут город раньше, чем те же мятежники. Так что на данный момент у нас нет других вариантов, госпожа. Никто не подойдёт на эту роль лучше вас. И, если слухи не врут, пока что драконы приуменьшили свою активность. Кроме того… Уже к завтрашнему дню вся провинция разнюхает о смерти нашего ярла. И мне кажется, это благоприятный момент, чтобы показать всему Скайриму, что Вайтран под надёжным покровительством, и на него не стоит зариться. — А вот это верно, — Мираэль кивнула. — Не учла. Ну что ж… Тогда будем действовать по ситуации. Но мне однозначно ещё пригодится твой совет, Провентус. А теперь… — Она зыркнула на стражников. — Кыш отсюда. И чтобы я не видела, что вы Соратникам путь ко мне преграждаете. Иначе вы лишитесь… работы. Ясно? — Госпожа, они лишь выполняют свой долг… — сказал Провентус, а Мираэль передёрнуло. — Их долг отныне, как и мой, состоит в том, чтобы уберечь детей ярла и владение. Я же предпочту видеть рядом с собой тех, кому доверяю безоговорочно. И это не обсуждается, Провентус. Дождавшись, пока стража отойдёт на приличное расстояние, Мираэль вновь перевела взгляд на Вилкаса, и посмурнела, разглядывая чёрную плотную повязку на отсутствующем глазу. — Прости меня, пожалуйста. — Тихо сказала она. — Ай, нашла о чём переживать! — фыркнул мужчина. — Ты спасла мне жизнь, сестра, а за это и обоих глаз не жалко. Я жив, и ты тоже. Что может быть значимее?       Мираэль, не впечатлённая, грустно улыбнулась, коснувшись пальцами повязки. В ответ Вилкас обхватил её запястье, отведя от своего лица, и на секунду прижался губами к тыльной стороне ладони, глядя исподлобья, с теплотой и уважением. — Хватит хандрить, Хранитель трона Вайтрана! — строго сказал он. — У тебя впереди уйма хлопот, и если будешь так киснуть, то никогда не сможешь оправдать возложенных на тебя надежд! — Это было жестоко! — фыркнула девушка. — Но вполне убедительно. Как всегда, впрочем. — Мираэль кашлянула. — Вилкас, поскольку, как ты верно заметил, у меня прибавилось хлопот, то на твои плечи я вновь возлагаю заботу о Йоррваскре. — Не вопрос, — пожал теми самыми плечами мужчина, но взгляд Мираэль дал ему понять, что это не всё. — Навсегда, Вилкас. Ты станешь Предвестником вместо меня. — Мираэль вскинула ладонь, заставив заместителя проглотить готовые сорваться с губ возражения. — И дело не в том, что я получила эту… эм-м… должность. Я давно хотела, чтобы Предвестником стал тот, кто действительно сможет контролировать работу клана и заботиться о Соратниках. Я… — она сглотнула ком в горле, подбирая слова. — Мне предстоит ещё немало помотаться по миру, сразиться с Алдуином… Что же это за Предвестник, который в клан от силы раз в полгода наведывается? В общем, так. Сегодня в семь часов собираем всех, кто сможет прийти, в Нижней кузнице. — Ты уверена?       Мираэль даже растерялась немного. Она ожидала сопротивления — ведь именно оно горело в глазах… в глазу Вилкаса. Но слова свидетельствовали о том, что пылкий воин прекрасно осознаёт ситуацию, и расставляет приоритеты в соответствии с ней. — Уверена, Вилкас. Ярл Балгруф назвал меня лучшей кандидатурой на место Хранителя трона. А я называю тебя лучшим вариантом Предвестника. Я знаю, под твоим руководством наш клан прославится ещё больше. Вместо ответа Вилкас снова притянул Мираэль к себе, обнимая крепко, но бережно. — Ты же помнишь, что если понадобится помощь — тебе стоит лишь слово сказать? — спросил он куда-то в макушку девушки. Мираэль стояла, прикрыв глаза, наплевав на правильность/неправильность происходящего, и просто чувствуя, как на неё нисходит так нужное ей душевное равновесие. — Конечно же, — Мираэль улыбнулась. — Спасибо, Вилкас. Он тихо хмыкнул в ответ. — Навещать-то тебя можно будет, госпожа Хранитель? — Двери дворца всегда будут открыты для вас, господин Предвестник, — кивнула Мираэль, в отместку ткнув мужчину в бок кулаком. — Ну, я пойду. До встречи, брат. — До встречи… сестра. Теперь Мираэль двинулась во дворец почти безбоязненно, и чувствовала она себя довольно собранной — как раз то, что нужно для предстоящих дел.       А дел и впрямь было много. Чего стоила одна только организация похорон и поминального пира! Количество людей, с которыми пришлось переговорить, чтобы всё это организовать, Мираэль не назвала бы и под страхом смертной казни. Сбилась уже на третьем десятке.       И всё это время девушка видела перемены в поведении почти всех окружающих её людей. Замечала, что теперь они расступаются, давая ей дорогу, при приветствии наклоняют головы чуть ниже чем тогда, когда здоровались с нею — таном… Это не льстило. Это нервировало. А ещё нервировало, как Провентус настаивал на телохранителях, ибо, как он выразился, Мираэль теперь под прицелом множества глаз, и далеко не всегда — благожелательных. У неё не было причин не доверять мудрому советнику, вот только… Ещё ярл Балгруф отмечал, что дворцовый управитель умён, но чересчур осторожен, и порой даже больше, чем требуется. Мираэль прекрасно могла сама себя защитить, а Балгруф и подавно, потому при нём, кроме павшей в сегодняшнем бою Айрилет, никого не было. Мираэль сочла нужным заупрямиться, и настояла, что кроме Лидии, на счастье, выжившей в утренней мясорубке, её никто не будет сопровождать. Поняв, что Мираэль не переубедить, Провентус отступился, но лишь на время.       На похороны ярла в родовые гробницы спустилось столько народа, сколько могли вместить затхлые, пахнущие унынием помещения, а те, кто не поместился, плотными рядами обступили вход в подземелья. Пусть Балгруф Старший и был строг и порой скор на расправу, но он на протяжении всего царствования был также и справедлив, и сделал немало — как для владения, так и для народа. И этот самый народ любил своего правителя — без преувеличения.       Мираэль стояла в первом ряду вместе с детьми ярла, хускарлом, и управителем дворца, и глядя на закрытый каменный саркофаг, думала. Но не о происходящем в данную секунду, а обо всём прочем — со смертью ярла на неё свалилось столько, что впору самой себе могилку копать. Мираэль не вслушивалась в молитву жреца Аркея, что просил богов упокоить душу отважного воина и приветить его в Залах Доблести, как подобает, и тому подобное, что полагается произносить, и что, наверное, эти жрецы заучивают наизусть. На устроенных Императором масштабных похоронах после уничтожения Тёмного Братства солитьюдский жрец из Храма Восьми бормотал что-то весьма похожее, если не сказать — слово в слово.       Привезённые тела павших командиров арьергарда — нашли всех, кроме Хронгара, — равно как и Айрилет, по традиции похоронили тут же, как ближайших соратников правителя. Саркофаг же самого ярла стоял между саркофагами его двух жён, которых он пережил.       После настало время похоронить других воинов. Тела Соратников, что погибли у стен Вайтрана уже по клановой традиции преданы были огню Небесной кузницы, а прах их сокрыт в Нижней кузнице. В стороны, куда уезжал арьергард, ещё раньше разосланы были отряды, что привезли павших, однако там не было тел Ульма и Вигнара. Славные воины, пропавшие без вести, остались без подобающих похорон, но и за них собратья вознесли богам скорбную молитву.       Мираэль объявила три дня траурными, и любой праздник был отменён в эти дни. Но работа не стояла, и как только печальное действо завершилось, все принялись за дело. Строители принялись латать стены Города-на-холме, крестьяне вышли к разорённым фермам… Работы предстояло не на один день, а если учесть, что весь Вайтран уже знал о близости мятежников, всё делалось в довольно быстром темпе. Второго нападения сейчас обескровленный город не выдержал бы, но демонстрировать беспомощность вовсе не собирался. ****       В то время как в городе и около него кипела работа, с галереи Драконьего Предела в хмурую высь сорвался аспидно-чёрный сокол, к лапе которого был привязан свиток. Его хозяйка, проводив посланника взглядом тёмно-голубых глаз, отвернулась, чуть раздражённо поправив обхватывающий голову узкий серебряный обруч с россыпью сапфиров — символ столь нежеланной ею власти. Дети ярла — живое напоминание произошедшего — ходили тенями самих себя, растерянные и не знающие, куда себя деть. Мираэль смотрела на них с тоской. Нелкир, Фротар и Дагни не возражали против того, что она теперь на троне, как-никак, не совсем чужой человек. Но и не родной вовсе, и остаться сиротами так рано — это испытание было для них слишком тяжёлым. Мираэль уже распорядилась, чтобы с детей не сводили взглядов, пока сама Хранитель будет работать с бумагами, в остальное время ей предстояло быть рядом с ними самой.       Мираэль пересекла холл и закрыла за собой дверь кабинета. Кипа свитков, представшая взору, вызывала желание в ужасе заскулить, но она всё же села за массивный резной стол и погрузилась в изучение документов. Лидия, ходившая по пятам за ней, осталась стеречь снаружи. Лёгкий стук в дверь отвлёк Мираэль, и она, справедливо решив, что просто так её не потревожили бы, бросила тихое «Войдите».       Это был Провентус. Его Мираэль вызвала лично, для пояснения непонятных ей моментов. А их в документах была просто уйма. Все эти расчёты-перерасчёты, графики, сноски и диаграммы, похоже, будут теперь сниться Хранителю трона в страшном сне. Оторваться от дел они смогли только ближе к закату. Мираэль с тихим стоном уронила голову на сложенные на столе руки. — Госпожа, вам надо поужинать, и ещё… — заговорил управитель, глядя на Мираэль с пониманием и жалостью. — Сходить и посмотреть, насколько продвинулись строители, знаю. — Отмахнулась она. — Ужинать не буду, проследи, чтобы дети поели как следует. — Но… — Без «но», Провентус! — хмуро зыркнула на него Мираэль, вновь заставив управителя отступить.       Мираэль, строго-настрого запретившая стражникам сопровождать себя, вышла в город вместе с Лидией и отправилась к стенам. Подступы к городу сейчас охранялись усиленно. Для этого Мираэль перевела сюда большую часть дворцовой стражи, оставив во дворце пятьдесят человек — и то исключительно охранять детей, да парочку у ворот — для приличия, так сказать.       Прежде всего она зашла в Йоррваскр и позвала с собой Вашу. Поднявшись на стену, Мираэль обошла её по периметру, рассматривая повреждённые и уже залатанные участки. Магический огонёк исправно светил на нужных местах, строители уже разошлись по домам, дабы с восходом Магнуса вновь вернуться. Погасив огонёк, Мираэль вышла на внешнюю стену, что окружала барбакан. Солнце почти село, но это не мешало каджиту по просьбе Предвестницы окинуть долину зорким взглядом и успокоить Мираэль, сказав, что всё спокойно. Пока что. 3-е Начала морозов — 6-е Начала морозов.