Дочь Дракона

— У Винтерхолда, по мнению его жителей, есть всего два изъяна. Это погода и Коллегия магов, что серым монолитом венчает высшую точку Сломанного мыса — Голову Хсаарика. Согласно легендам сотворения Нирна, Магия — дар смертным от самого Магнуса. И по идее, этот дар должен уважаться, ведь его преподнёс не абы кто! Но вот беда — маги порой используют его очень и очень некрасиво, вредя и себе и окружающим, порабощая более слабых соседей, лишая покоя мёртвых… Наряду с ними, впрочем, существуют маги, которые активно развивают свой дар, пуская его в мирное русло, исследуют различные тайны, которые неспешно приоткрывает им дарованная сила… И всё же наличие первых испокон веков было существенной помехой для спокойного существования вторых среди простых людей. Вот почему к магам порой относятся предвзято.       Что касается нордов, то они по природе своей не очень-то доверяют магии, предпочитая магическому развитию физическое. Однако жители Винтерхолда вот уже более восьмидесяти лет нас откровенно ненавидят, поскольку считают виновными в Великом обвале. Этот катаклизм в своё время изуродовал береговую линию моря Призраков в этой части провинции, унёс жизни большей части населения и превратил древний процветающий город в жалкое подобие деревушки. Мост, ведущий в Коллегию, тоже сильно пострадал во время обвала, но сама Коллегия осталась нетронутой, что лишь укрепило подозрения жителей. И никакие доводы о том, что Великий обвал — не более, чем эхо извержения Красной горы, на население не действовали. Первые несколько лет после обвала магов просто бойкотировали, отказываясь торговать и игнорируя само наше присутствие на территории города, словно мы пустое место, а не проходящие мимо живые существа. Однако поставка продуктов и всего необходимого была, пусть и не без труда, но возобновлена — из других, более лояльных поселений всё приобретённое перебрасывалось и перебрасывается до сих пор в Коллегию порталами. Заодно были налажены новые связи, и потребность лишний раз контактировать с агрессивными винтерхолдцами у членов Коллегии отпала почти полностью.       Но горожан подобное положение дел не устроило. Поэтому чуть позже дело перешло к настоящей травле — сначала исподтишка, и позже всё более открыто, магов задевали — физически и словесно, откровенно провоцируя. Возможно, связано это было с одним из указов ярла Корира, запрещающим магам колдовать на территории города. Стража получила право при малейшей магической вспышке забирать мага в карцер «за нарушение закона». И видимо, самые радикально настроенные винтерхолдцы углядели в этом указе некий призыв к действию. На территорию Коллеги несколько раз проникали самые смелые, но их выпроваживали, причём довольно мирно. А вот на территории деревни от руки «правосудия» пострадало несколько самых вспыльчивых студентов-новичков, прежде чем произошло неминуемое — во время очередной провокации завязалась драка, закончившаяся гибелью почти всей группы студентов ранга «ученик» и одного из трёх профессоров, что сопровождали группу. В практических целях группа собиралась посетить развалины древнего нордского поселения Саартал, но не вышла даже за пределы города.       Для магов Коллегии эта трагедия могла обернуться огромными проблемами. Несмотря на то, что провокаторы практически не пострадали — их разве что помяло немножко — ярл Винтерхолда был в ярости, и, как всегда, во всём винили именно магов, не собираясь их даже слушать. Но в числе погибших учеников был один из сыновей могущественного приближенного самой ярла Элисиф. Хотя каждое владение по-своему автономно, а Винтерхолд так вообще давно и прочно разделяет взгляды Братьев Бури, вдова верховного короля Скайрима остаётся значимой политической фигурой, от которой так запросто не отмахнёшься. С её одобрения отец погибшего юноши устроил ярлу Винтерхолда настоящий разнос, стребовал огромную контрибуцию, часть которой отдал Коллегии магов, а выжившего в потасовке сына забрал — от греха подальше. Разумеется, это не улучшило взаимоотношения винтерхолдцев и магов. Поддержки Элисиф было более чем достаточно, чтобы Братья Бури сочли всех обитателей Коллегии политическими противниками. Даже несмотря на то, что маги вообще предпочитали не лезть в этот конфликт, не оказывая явной поддержки ни Империи, ни мятежникам, к неприязни на почве магических способностей добавилась ещё и ненависть, порождённая разностью политических взглядов. Но ненависть эта была пока тихой, словно дремлющая ядовитая змея — только потревожь, и пожалеешь. Эту ненависть не колеблет даже тот факт, что Винтерхолд ещё дышит исключительно за счёт ежемесячных взносов Коллегии в казну. Некоторые наиболее радикально настроенные преподаватели считают, что Коллегии следует полностью закрыться от Винтерхолда. Перекрыть тонкий, но стабильный ручеёк дохода. И с одной стороны это вполне осуществимо — магия, питающая Коллегию, не позволит ни одной армии пробить защиту. И это справедливо, учитывая отношение жителей Винтерхолда к магам Коллегии. Но с другой стороны — это слишком жестоко, и кое-кто полагает, что мы не должны опускаться до подобного… хм… свинства. Мы до сих пор периодически спорим на эту тему, и никак не можем достичь единства. — Лектор сухо кашлянул, прочищая горло, обвёл аудиторию взглядом ясных глаз. — Не сомневаюсь, среди вас кое-кто уже обзавёлся своим мнением на этот счёт. об этом мы поговорим на другом занятии. А пока вернёмся к теме.       Два года назад случилась трагедия, которую я вам описал. И после неё наш архимаг издал свой указ. Этот указ имеется в своде правил Коллегии. Он запрещает студентам покидать территорию Коллегии в одиночестве, хотя практика показала, что даже сопровождение опытных магов — не панацея. Поэтому уходить из Коллегии можно лишь с письменного разрешения архимага и с помощью порталов, для обучения созданию которых теперь выделен целый факультатив. Ну, а во избежание нарушений — неважно, с чьей стороны — территорию Коллегии накрыл стационарный защитный купол. Его призрачная стена невидима, но преодолеть её невозможно на физическом уровне. А для охлаждения пыла самых твердолобых и агрессивных радикалов за границей купола со стороны Коллегии стоят день и ночь два ледяных атронаха, один вид которых отпугивает ретивых магоненавистников. Что же касается новых учеников или, что гораздо реже, опытных магов, желающих преподавать, то, стоит им приблизиться к границе купола, как он сам подаёт импульс, сигнализирующий о наличии у гостя магического таланта. И тогда на мосту появляется Фаральда — мастер школы Разрушения, одна из наиболее опытных и сильных профессоров Коллегии — что неудивительно с учётом её принадлежности к расе альтмеров. Соискатель заявляет ей о своём желании обучаться или обучать, и Фаральда создаёт в куполе проход, чтобы новичок мог войти на территорию Коллегии. Тут же, на площадке, под равнодушными взорами трёхметровых ледяных гигантов, Фаральда устраивает новичку «вводный экзамен», дабы оценить потенциал уже лично. И после этого составляет определённое мнение — в том числе и о том, на какой факультет новичку стоит поступать. Опытный же маг, намеревающийся не учиться, а учить, по её наводке отправляется к архимагу, и там уже дело завершается — его принимают или нет, после прохождения всех протоколом установленных процедур и испытаний. Чаще всего приходящие учиться сами знают, куда им стоит идти в соответствии со способностями и тягой к определённой Школе. Отчёт Фаральды сразу же появляется на столе заместителя архимага, и далее всё идёт по ныне привычному для Коллегии сценарию. Магическая защита пропускает ученика дальше, по полуразрушенному каменному мосту, держащемуся лишь благодаря магии, на территорию внутреннего двора Коллегии. Там юного мага встречает Мирабелла Эрвин, мастер-волшебник, первая помощница архимага. Она проводит инструктаж, устраивает новичку экскурсию, если у него, конечно, есть силы, или же сразу отправляет в выделенную комнату отдыхать, откладывая экскурсию на утро. Но так или иначе, а Мирабелла, выполняя свои прямые обязанности, всё же знакомит будущих учеников с окрестностями, выдаёт расписание определённого факультета и форму с нашивками Школы, которую начинающий маг собирается изучать — и только потом уже отпускает восвояси. Во всём этом вы, прибывшие сюда, могли убедиться лично.       Аудитория молчит, внимая неторопливому рассказу мастера Толфдира. Здесь собраны лишь первокурсники, остальные курсы в своё время уже слышали эту историю. Это история Коллегии за последнее столетие. Это предупреждение, и сквозь текст ясно маячит самое строгое правило — никогда не покидать территорию Коллегии самовольно.       Мираэль мысленно пожала плечами. Лично у неё даже мысли не возникло о прогулке по Винтерхолду. Ей сейчас светиться перед мятежниками — всё равно, что по лезвию ножа танцевать. Босиком. Юго-восток владения соседствует с Истмарком, и более того, горная цепь, разделяющая владения, приютила у своего подножия сердце Истмарка — город Виндхельм. Такая близость к сердцу мятежной стороны военного конфликта держит Мираэль в постоянном тонусе. Особенно с учётом личных счётов, которые Мираэль с некоторых пор имеет к вожаку восстания. Однако сейчас ей главное — учиться. Это она поняла и усвоила после первой же встречи с тем, кому предстояло обуздать её эмоции — советником архимага Анкано. flashback       Мираэль вводный экзамен Фаральде не сдавала. Лорд Эрондил вместо того, чтобы отправить её своим ходом через провинцию, создал в комнате портал, которым перебросил Мираэль непосредственно в кабинет советника архимага — лорда Анкано. Перед отправкой эльф объяснил своё решение тем, что так будет быстрее и безопаснее. Мираэль не сопротивлялась — видит Магнус, ей так гораздо проще.       Вещей Мираэль с ней по прибытии не было — они были перемещены сразу в комнату, где Мираэль предстояло жить; Вокун ещё не вернулся из своего путешествия, а Кватча Мираэль, с благосклонного позволения лорда Эрондила, отправила в тёплые конюшни талморского посольства.       Однако истинная подоплека решения лорда Эрондила отправить Мираэль портала крылась в том, что советник Анкано был намерен лично оценить, кого же подсунули ему в ученики. Это Мираэль поняла чуть позже. После того, как советник гипнозом едва не опустил её на колени и парализовал. А потом наблюдал, сколь быстро взбесившаяся девушка придёт в себя и сможет скинуть его чары. После этого он угомонил Мираэль всего лишь парой фраз.       В общем, знакомство было не из приятных, и Мираэль не раз мысленно желала обоим эльфам — и Анкано, и Эрондилу — удавиться, утопиться, прыгнуть со скалы или ещё что-нибудь. Хотя это не исключает того факта, что лорд Анкано Мираэль… впечатлил. Силой, которую не скрывал, в отличие от своих собратьев. Властностью, сквозившей в каждом вдохе, движении, взгляде. Впрочем, это можно отнести почти ко всем альтмерам, что встречались на пути Мираэль. Этот эльф своей властью наслаждался, не брезговал ею пользоваться. И, разумеется, как и все альтмеры, он терпеть не мог людей. Поэтому что в первую встречу, что в последующие, советник Анкано не без удовольствия проезжался по поводу умственных и магических способностей нордов. Чем, кстати, задевал не только Мираэль — в её группе было ещё двое нордов, и порой у Мираэль создавалось впечатление, что кто-то из них троих однажды обязательно подстережёт заносчивого засранца в тёмном углу и…!       А что «и» — вот тут фантазия Мираэль давала сбой. Сила лорда Анкано в первый же день вызвала у неё нервную дрожь и желание по-быстрому скрыться — это был печальный факт. Мираэль решила не сопротивляться. И уже к концу первой недели зарекомендовала себя как отзывчивая, любопытная и внимательная студентка. Показательного «урока» советника Анкано ей вполне хватило, чтобы понять две вещи. Во-первых, с советником шутки плохи. А значит — ну его в болото. Пусть себе брызжет ядом, лишь бы не захлебнулся сам. неловко получится. Во-вторых, ей нужно научиться очень и очень многому в сжатые сроки. Если она не сможет… нет, ничего сверх плохого не случится. Просто жители Вайтрана будут страдать под игом мятежников гораздо дольше. А этого Мираэль не хотелось. Девушку подгоняло чувство вины — однажды она обещала, что Вайтран никогда не падёт. И не сдержала слово. Теперь всё, что ей было можно сделать — это как можно быстрее исправить ситуацию. И неважно, чем придётся для этого пожертвовать. Обучение у такого сильного мага, как лорд Анкано — это редкая и драгоценная возможность. И Мираэль решила её не упускать. Она вгрызлась в учёбу с упорством мамонта, прущего напролом и не замечающего препятствий. Каждый день был расписан поминутно, а свободные часы Мираэль проводила в библиотеке, где делала теоретические домашние задания и читала. До тех пор, пока её не выгонял библиотекарь.       Держаться долгими бессонными ночами Мираэль помогала магия, что питала саму Коллегию. На территории Мираэль во время самостоятельной «разведки» обнаружила несколько защищённых магическим полем колодцев, наполненных голубоватой субстанцией, от которой так и веяло чистой энергией. Древис Нелорен, мастер-иллюзионист, принявший Мираэль под своё крыло в соответствии с направлением её обучения, пояснил, что это так называемые «фокусные точки». Под Коллегией — где именно, мастер не уточнил — находится мощный источник магии. Возможно, Коллегию недаром построили именно здесь — она словно стережёт источник магии, и он, в свою очередь, питает силы живущих на территории коллегии магов, а также поддерживает весь комплекс, не давая ему страдать от времени. Через фокусные точки энергия движется по замкнутому контуру, пропитывая стены Коллегии, помогая творить заклинания, поддерживая защитный купол, мост — в общем, пользы от этой энергии тьма.       Но приближаться к ней лишний раз мастер не советовал, а контактировать — тем более. По словам мастера продолжительный контакт с концентрированной магией мог убить неподготовленного. Поэтому каждую фокусную точку окружало миниатюрное силовое поле, не позволяющее подойти к колодцам вплотную. Однако периодически эти колодцы всё же засоряются — те, что расположены во дворе страдают от листьев вечноцветущих растений, что в изобилии растут на территории двора, и прочего сора растительного происхождения. А те, что находятся внутри Коллегии, засоряются по вине времени или балующихся студентов младших курсов. То они на спор что-то кидают — правда, всегда получают ответ рикошетом, отчего только веселятся больше, пока не попадают в лазарет — то ещё что-то. В общем, фокусные точки примерно раз в месяц нуждаются в чистке. А коснуться чистой энергии голой кожей — означает подвергнуть себя немалому испытанию. Для такой задачи мастер Древис изобрёл магические настроечные перчатки, в которых руки можно было безопасно погружать в колодцы, выбирая оттуда всё лишнее.       К тому моменту, как между ними шёл этот разговор, подходило время очередной чистки, и мастер поручил это задание новенькой. Мираэль приняла его с любопытством. И не пожалела. Первый же контакт с магической энергией взбодрил так, словно она выхлебала разом с десяток литровых склянок зелья бодрости. Мираэль почудилось, что она готова буквально горы сворачивать. Не касаясь её кожи, магическая энергия вступала в какую-то замысловатую реакцию с чарами на перчатках, и отдавала часть себя — приемлемую часть — добровольцу, очищавшему фокусные точки. То есть, Мираэль. Отдавала, струилась по венам, сливаясь с кровью, становясь частью девушки, пополняя её магический резерв, капля за каплей увеличивая его, к вящему удовольствию Мираэль. Она бы долго так пробаловалась, если бы не помнила, что перенасыщение энергией может обернуться полнейшей потерей сил — и хорошо, если на время, а не навсегда. Магическая энергия фокусных точек отдаёт ровно столько себя, сколько может вместить принимающий на момент контакта. Если же он начинает наглеть, то магия попросту возвращается в источник — вместе с магией принимающего. Кроме того, фиал, что всегда был прохладным, неожиданно резко нагрелся, практически обжёг кожу — и Мираэль с шипением рванула цепочку, смещая фиал поверх робы с тиснением трискелиона — символикой школы Иллюзии. Намёк был более чем понятен. Недаром же говорится — всё хорошо в меру.       Исключая этот момент, очищение фокусных точек прошло без сучка и без задоринки. А за помощь с очищением мастер Древис выдал Мираэль подписанное архимагом разрешение посещать Арканеум в любое время дня и ночи. По правилам вход туда студентам после девяти вечера был запрещён, лишь перед экзаменами время посещения продлевалось до полуночи. Мираэль же теперь могла сидеть, закопавшись в книги, хоть сутки напролёт. Чем и пользовалась, порой заменяя сон обучением. Библиотекарь только головой качал, да напоминал об осторожном обращении с книгами. end of flashback       Тишину, царящую в библиотеке, нарушал лишь шорох переворачиваемых страниц, да изредка — подшаркивающие шаги библиотекаря, орка по имени Ураг гро-Шуб. Он был очень суровым смотрителем, раздражительным и скорым на расправу, не терпел ни намёка на нарушение дисциплины в своей обители. Студенты и профессора в Арканеуме ходили едва не на цыпочках, и с книгами и свитками обращались крайне бережно. Тем, кто был небрежен в обращении с печатными сокровищами, грозил строгий выговор, а то и докладная/объяснительная в паре с «путешествием» в обитель архимага.       Мираэль с книгами обращалась аккуратно, чем завоевала расположение старого орка. И если первые два дня он гонял её, как и остальных, то теперь не обращал внимания, занимаясь своими делами и гоняя куда менее надёжных, на его взгляд, студентов. — То есть как это, «не может»? — скрипучий голос Урага ворвался в сознание Мираэль, заставив её оторваться от «Базовых принципов магии преображения» и покоситься в сторону говорящих. Орк-смотритель хмуро смотрел на незнакомого Мираэль молодого норда. — Подагра его свалила, — тихо отозвался норд. Мираэль удалось услышать это лишь потому, что она сидела на ближайшем к столу смотрителя месте. — В таком состоянии лодочник ничего не сможет. Себя только загубит, провиант зря пропадёт. А других так же хорошо знающих дорогу нет. — Но оставлять Септимия без провианта вообще не годится, — пробурчал Ураг. — Малакат всё забери! Йонс, а ты не сможешь? Ты же ему помогал, вроде тоже дорогу более-менее знаешь… — смотритель с надеждой взглянул на юношу, но тот покачал головой, отступая на шаг. — Вы погоду видели? В такую бурю я уж точно не сунусь в море, простите… Смотритель безнадёжно махнул рукой. — Забудь. Конечно, куда тебе, молодому…       А слышавшая всё это Мираэль крепко задумалась. Вчера она наткнулась на несколько книг про Древние свитки. Тотчас вспомнилась отодвинутая далеко на задний план задача — поискать в Древнем свитке информацию о победе над Алдуином. Но перед этим нужно было найти сам свиток. Мираэль аккуратно порасспрашивала профессоров, но никто из них, что удивительно, не смог рассказать ничего путного. Лишь Ураг упомянул одного учёного, который тоже интересовался этой темой, однако никаких подробностей Мираэль не дождалась. Мираэль хмурилась, снова и снова возвращалась к книгам, когда было возможно, а сегодня утром ей попались «Размышления о Древних свитках» за авторством Септимия Сегония — того самого учёного.       И вроде написана была эта книга на тамриэлике — знакомые буквы складывались в знакомые слова — вот только смысл фраз упорно ускользал, а под конец чтения у Мираэль разболелась голова. Септимий писал, вроде бы, нечто важное, но так заковыристо, что в этом лабиринте предложений сам даэдра ногу сломит. Тогда Мираэль обратилась к самому Урагу уже с конкретными вопросами, и от него узнала, что Септимий Сегоний — один из выпускников Коллегии, ставший учёным при архимаге. Но изучение Древних свитков, кажется, повлияло на разум гениального мага — он стал странно себя вести, а потом и вовсе ушёл куда-то в паковые льды, так как нашёл что-то интересное. А Коллегия продолжает ежемесячно поставлять своему детищу провиант — возможно, руководство всё же надеется на нормальное открытие, а не пустышку.       Если Мираэль правильно поняла, лодочник — тот, который и возил Септимию провизию — заболел, то есть, отвезти продукты было некому. Прибавить к этому погоду — последний месяц зимы не на шутку расшалился, на прибрежные земли обрушилась лютая буря — вот и получается, что Септимий Сегоний остаётся без продуктов на неопределённое время. А ведь он явно что-то знает о Древних свитках — упорно билась мысль в голове Мираэль. Возможно, Септимий Сегоний и есть та самая ниточка, что способна привести её к свитку! А значит, допустить его гибели от голода ну никак нельзя. Так что теперь у неё появилась очень даже уважительная причина покинуть стены Коллегии.       Придя к такому выводу, Мираэль встала со своего места и подошла к столу смотрителя. Ураг гро-Шуб, пользуясь тем, что юнец, доложивший о болезни лодочника, ушёл, бурчал себе под нос что-то нелицеприятное про «воинов, у которых слишком жидкая кровь». — Мастер Ураг, — вежливость прежде всего, помнила Мираэль. Стоило старому орку обратить на неё внимание, как Мираэль также негромко, но вежливо продолжала: — Простите за вмешательство. Но я услышала, о чём вы говорили и хочу предложить свою помощь. — Ты? — орк недоверчиво оглядел девушку с ног до головы. — Да тебя ж ветром сдует, девочка. Он даже не стал ворчать по поводу тех, кто греет уши на чужих беседах, и Мираэль сочла это хорошим знаком. — Я обучалась у Соратников, — спокойно сказала она. — Поэтому не сдует. Вы только покажите мне на карте, куда идти. Я нордка, мне не страшен холод. Я знаю согревающие заклинания. В конце концов, перемещусь порталом, если есть координаты выхода рядом с местом, где живёт сейчас Септимий. — Тебе хочется узнать у него про свитки, я прав? — Ураг усмехнулся. Он был настроен скептически — как по отношению к достоверности возможной информации, так и к тому, что Мираэль вообще сможет доставить продукты. Она же честно кивнула, всем своим видом выражая уверенность. — Именно. Так что польза будет и мне, и вам, и ему. Я узнаю информацию, Септимий получит продукты, вы перестанете беспокоиться. Пожалуйста, разрешите мне помочь! — Да ты, никак, хочешь меня со свету сжить? — сделал последнюю попытку отговорить её Ураг. — Меня ж советник Анкано загрызёт, если с тобой что случится. Мираэль скептически фыркнула: — Вы ошибаетесь. Он вас даже поблагодарит. Всё же я для него хуже кости в горле. — Она даже не преувеличивала. — Ну что с тобой поделаешь… — Пробурчал старый смотритель, сдаваясь — продукты чокнутому учёному всё же надо было отвезти, и раз предлагают помощь, не стоит отказываться. Если уж эта девочка так хочет себя загубить, не успев толком влиться в учёбу — её дело — Хорошо, смотри сюда. — Ураг достал карту побережья и начал объяснять, как достичь убежища Септимия Сегония.       Оно находилось в нескольких милях от побережья, в глубине паковых льдов — старых, уже давно не меняющих ни очертаний, ни толщины. Достичь этого места можно было либо вплавь, в обход массивных льдин, что под влиянием ветров и течений ежегодно складывались в своеобразный «мост», ведущий прямиком к паковым льдам, либо напрямик именно по этим льдинам, на которых нередко отдыхали от «трудов праведных» хоркеры — крайне территориальные, и потому довольно агрессивные создания. Лодочник предпочитал не рисковать, доставляя тяжёлый мешок вплавь. Мираэль же заинтересовал короткий путь.       Точки выхода для портала возле убежища учёного не было — никто и никогда за эти годы не отправлял ему еду порталами, поскольку опасались сдвига паковых льдов под влиянием пространственного пробоя — это могло привести к самым разным, и при этом не самым приятным последствиям. Стационарный купол покрывал часть суши позади Коллегии — как раз ту часть, которая являлась кратчайшей дорогой к побережью. То есть, добраться до лодки по обособленной тропе можно было безопасно — не рискуя наткнуться на винтерхолдцев. Впрочем, не так уж часто здесь попадались жители города — их промысловые угодья были далеко в стороне.       Что касается тяжести мешка, доверху набитого продуктами — новое кольцо с эффектом облегчения веса Мираэль в помощь, а уж с хоркерами она как-нибудь разберётся. Единственную серьёзную помеху могла создать буря, не утихающая с самого начала месяца Восхода солнца. Но тут уже придётся рискнуть и применить Голос. Почему рискнуть? Потому что мятежники, заполонившие Винтерхолд, вполне могли услышать и сделать соответствующие выводы. А это, в свою очередь, грозило крахом некоторых планов Мираэль.       Но даже это не остановило загоревшуюся идеей девушку. Она понимала, что рискует потерять несколько дней, и что ничем хорошим ей это не грозит. Но другого шанса узнать о себе ей может не представиться. А потому настроена Мираэль была решительно.       Получив согласие Урага, Мираэль убрала «Базовые принципы магии преображения» на место и направилась в кабинет советника. Она знала, что Анкано, это детище Талмора, не спит — он почти каждую ночь строчит доклады, и отнюдь не для архимага. Мираэль решила всё же уведомить его о своей отлучке, чтобы снять со смотрителя ответственность.       Тихо постучав в дверь и услышав бесстрастное «войдите», Мираэль очутилась в кабинете советника. Сидящий за столом, прямой как струна — никак, палку проглотил? — альтмер уставился на неё вопросительно. — Господин советник, мне требуется покинуть территорию Коллегии, — сходу взяла быка за рога Мираэль. Анкано и бровью не повёл — лишь сложил на столе руки, переплетя длинные холёные пальцы между собой. Мираэль мысленно выдохнула — она-то была настроена на «разбор полётов». Пронесло… кажется. — Причина? — только и вымолвил эльф. — Хочу доставить продукты учёному-отшельнику, — вторую причину Мираэль называть пока не решилась. — Прилив альтруизма? — скептически выгнул бровь Анкано. — А про обучение ты не забыла? — Не забыла, — ровно отозвалась Мираэль, не избегая его взгляда, но поставив ментальный блок, на всякий случай. — Все последствия на моей совести. — Как благородно, — хмыкнул советник, оценив её предосторожность. Быстро учится девчонка, что, впрочем не удивительно, учитывая её происхождение. Как уже говорилось, он был одним из немногих в Коллегии, кто знал, что Мираэль — Драконорождённая. И о Септимии Сегонии он знал немало, работа на Талмор обязывала быть в курсе. Потому сложить два и два альтмеру не составляло труда. Вот только девушка на откровения настроена не была, что, впрочем, тоже неудивительно. И советник решил не давить. Оговорённые две недели уже почти прошли, Мираэль безупречно владела собой, не давая воли магии при малейших провокациях, но на его занятия продолжала ходить, слушала внимательно, на вопросы отвечала чётко, да и в магии Иллюзий, судя по докладам, делала успехи. Ей бы посидеть тут примерно полгода — и она при таком усердии по умениям перепрыгнет самого Шалидора. Но Мираэль сама решила ограничиться двумя неделями. Что ж. Если девочка не достигнет поставленной здесь цели — это уже не его проблемы, он своё дело сделал. Да и препятствовать одной из детей Ауриэля смысла не было — всё равно же сделает по-своему. Проще дать разрешение и издали проследить, чтоб упрямица не пришиблась в процессе. Кажется, именно этим занимается бедолага Эрондил. Подумать только, высший боевой маг, входящий в десятку сильнейших магов всего Доминиона, вынужден присматривать за смертной, ставшей прибежищем для души дочери Ауриэля. Впрочем, он ведь и сам этим же занимается…       У советника и старших профессоров были определённые привилегии и полномочия — в том числе, они имели право выдавать листы с разрешением покинуть территорию Коллегии, подписанным самим архимагом Ареном. Фаральда при наличии такого разрешения выпускала студента. Или же советник мог лично выпустить желающего за пределы купола. И этот вариант был куда проще. — Завтра отправишься, — после томительных десяти минут молчания сказал советник Анкано, чтобы Мираэль поняла — она победила, но на его условиях. — Ничего за ночь не случится ни с учёным, ни с продуктами. Приходи ко мне после завтрака. — Спасибо, — и хоть взбудораженное сознание гнало вперёд, Мираэль не могла не признать правоту советника. Ночью в море, да ещё и в бурю, ей делать абсолютно нечего. Поэтому, поблагодарив советника, Мираэль отправилась спать. ****       Выспаться не удалось — Мираэль легла слишком поздно. А подбодриться за счёт магической энергии в фокусных точках времени не было. Поэтому она обошлась холодным обливанием в женских банных, да дозой крепкого зелья бодрости после завтрака. Стоило Мираэль перешагнуть порог кабинета советника, как часть пространства тут же занял сияющий овал портала, на миг ослепив её. Когда Мираэль проморгалась, то увидела рядом с порталом Анкано и смотрителя библиотеки, у ног которого стоял массивный холщовый мешок с продуктами. — Здравствуйте, лорд советник. Здравствуйте, мастер Ураг, — поздоровалась Мираэль, получив в ответ два кивка. Наклонившись, она подняла мешок, вес которого ощущался едва ли наполовину. Продела руки в плотные лямки, поправила ножны эбонитового меча, чтобы можно было быстро дотянуться, покрутилась. — В мешке есть что-то хрупкое? — поинтересовалась между делом. — Есть несколько глиняных ёмкостей, — отозвался Ураг. — Зачарованы на неразбиваемость. — Прекрасно, — кивнула Мираэль. — Я готова. — Точно запомнила, как идти? — спросил Ураг напоследок. Мираэль вновь кивнула. Тогда смотритель отступил, а Анкано сделал приглашающий жест. Мираэль без колебаний ступила в зияющий провал, лишь прикрыв глаза от яркого света.       Портал доставил Мираэль прямиком на побережье — оглядевшись после того, как прошло лёгкое головокружение, она не без труда рассмотрела торцевую стену Коллегии, что теперь возвышалась над ней. Тропу, ведущую вдоль острых скал ввысь, к одному из входов Коллегию, надёжно скрытому от чужих глаз, Мираэль не смогла увидеть — ревущая вокруг неё вьюга, ничуть не умерившая своего пыла за ночь, мешала очень сильно. Мираэль и Коллегию-то увидела лишь благодаря тому, что было утро, пусть и довольно серое. Холода девушка пока не чувствовала — одета она была очень тепло, вдобавок холоду успешно противилась кровь — нордская пополам с драконьей. — Laas-Yah-Nir! — Крик-шёпот, который можно было применять без страха, что её услышат, разошёлся по округе на несколько десятков метров, и ни одной живой души не обнаружил. Уже неплохо. Можно было спокойно, не отвлекаясь, создать здесь место для открытия портала.       Привязка к месту занимала от силы несколько секунд, но магическое поле запоминало точку, позволяя в доли секунды переместиться без особых затрат маны. Если, конечно, в первый раз все было сделано правильно, если точка пробоя находилась на стационарном месте в реальном, физическом мире. Например, если создать точку пробоя на блуждающей льдине и она уплывет, повинуясь течению, в следующее перемещение маг гарантированно окажется не на её ледяной поверхности, а в воде — но именно на том месте, где была льдина. Создай точку привязки на шаткой скале — и если однажды она рухнет, то при перемещении маг окажется в воздухе… с весьма печальными последствиями, разумеется.       Мираэль мысленно обратилась к магическому полю — невидимому невооружённым взглядом, но для магов вполне ощутимому. Оно защитным коконом охватывало Нирн, пронизывая его плотным плетением, словно сетью сосудов, по которым вместо крови струится чистая магическая энергия. На безграничном полотне Мираэль оставила метку — сосредоточившись, вытянув руку, она перечеркнула воздух крестообразным движением. Магическое поле дрогнуло, поддаваясь манипуляции, и жест девушки оставил горящий алым след, словно маяк, служащий той самой привязкой, которую теперь легко будет отыскать при создании портала из любой точки Нирна. Магия сама найдёт, зафиксирует, и портал откроется, позволяя вернуться на меченое место. Самым славным в создании привязок был тот факт, что никто, кроме создателя, этой точкой выхода воспользоваться не сможет. Магическое поле «запоминает» и различает магию каждого создателя, и только он сможет открыть здесь портал. Вот почему Мираэль нужно было создать здесь свою точку пробоя. Воспользоваться точкой, созданной советником Анкано — вон она, там, где Мираэль вышла из портала, горит ровным светом, видным лишь при взгляде на магическое полотно — девушка не смогла бы. Без его на то разрешения, разумеется — которого Мираэль не спросила.       Удовлетворённая проделанной работой, Мираэль сделала несколько шагов вперёд, достигнув того места, где прибрежные волны теряли свою силу. «Блуждающий мост» за ночь сдвинулся, слегка раздробился — придётся быть ещё осторожнее. Но это не беда. Снег снегом, но белоснежные льдины чётко видно на тёмно-синей глади моря — и это главное. Придя к такому выводу, Мираэль сделала первый шаг. Льдина, что вгрызлась краем в берег, даже не дрогнула. Неспешно, присматриваясь, Мираэль отошла метров на двадцать от берега, прежде чем льдины стали менее устойчивы, а расстояние между ними чуть больше, пока девушка наконец не достигла той точки, когда стало ясно — придётся прыгать. И тут уже Мираэль пришлось обратить внимание на вьюгу — дальше от берега она стала злее, гуще. Мираэль постояла несколько секунд в нерешительности щурясь, потом не выдержала — неглубоко вдохнула колючий воздух, а на выдохе выкрикнула: — Lok! — решив пока не использовать весь Крик. Одно Слово Силы может сдержать вьюгу почти на полчаса, в то время как полное «Чистое небо» меняет погоду на кардинально противоположную на весь остаток дня. Но оно и звучит громче, а значит риск привлечь чужое внимание куда выше — так что пока что Мираэль решила обойтись одним Словом.       Снегопад ослаб ровно настолько, чтобы дать Драконорождённой примериться и перепрыгнуть не слишком большой зазор между двумя льдинами — и тут же сдвинуться в сторону, так как под её весом край льдины опасно накренился. Обретя равновесие, Мираэль вновь огляделась. Снег теперь шёл редкий, и обзору не мешал, позволяя наметить дальнейший путь. Вдалеке смутно виднелась стена паковых льдов, снег все же не давал точно оценить высоту и возможность подъёма. Впрочем, она всё равно поймёт, когда приблизится. И с курса уж точно не собьётся.       Следующая по курсу льдина была оккупирована целым семейством хоркеров. Самец, которого легко было распознать по длинным саблевидным клыкам, поднял усатую морду, стоило Мираэль сделать пару шагов по льдине. Узкие ноздри затрепетали, втягивая запах человека, вторгшегося на его территорию. Две самки, что дремали под защитой вожака, отреагировали так же чутко. А вот три детёныша, что спали вповалку между матерями, даже не шелохнулись. Мираэль сделала ещё несколько осторожных шагов. Самец хоркера раскрыл пасть, исторгнув из глубин мясистой глотки короткий предупреждающий рык. Мираэль опустила мешок с провизией на льдину, а когда выпрямилась, в руках её замерцало бледное полотно заклинания «Успокоение». Хоркер-вожак сверлил её взглядом, изредка хрипло порыкивая, но пока не предпринимая попыток атаковать — потому что вторженка больше не двигалась, не сокращала расстояние. Это дало Мираэль необходимое количество времени для того, чтобы заклинание обрело максимальную концентрацию. Едва это случилось, Мираэль развернула кисти рук ладонями к животным, направляя заклинание.       Теперь действовать нужно было быстро. У Мираэль в запасе было тридцать секунд — пока заклинание действовало, хоркеры успокоились и перестали угрожать. Рысью промчавшуюся в считанных сантиметрах от них девушку они проводили безразличными взглядами. Спешка на льду — не самое безопасное дело, и если бы не состав, которым была смазана обувь Мираэль, она бы уже десяток раз растянулась, а то и вообще бултыхнулась в холодную воду. Мираэль мысленно то и дело благодарила себя за то, что успела найти подход к Фаральде и купить у неё этот состав.       Прошмыгнув мимо хоркеров, Мираэль едва успела сгруппироваться для прыжка — расстояние между следующими льдинами оказалось знатным — не перешагнуть. Она всё же поскользнулась, но равновесие удержала, раскинув руки и балансируя в попытке перенести центр тяжести подальше от края льдины, к которому тянул мешок с провизией, даже будучи облегчённым. Рванувшись вперёд, Мираэль была вынуждена опуститься на корточки, упираясь в лёд ладонями. Пронесло. — Ух. Это было близко, — выдохнула Мираэль, поднимаясь и отряхивая перчатки от ледяной крошки. Она сбилась со счёта, сколько раз ей пришлось попрыгать. Ещё дважды она применила неполное «Чистое небо», прежде чем наконец добралась до цели.       Последняя на пути льдина, плавно вздымаясь на впечатляющую высоту, переходила в ледяное поле, что теперь незыблемой стеной стояло перед взором уважительно присвистнувшей Мираэль. Оправившись от первоначального удивления, она увидела то, что не заметила издали — колышек, глубоко вбитый в лёд, а к колышку была привязана лодка, которую слегка покачивало течение. Похоже, именно здесь и обитает Септимий Сегоний.       Мираэль поднялась по ледяной тропе на плато. Тропа, к счастью, была не слишком крутой, и даже вполне себе утоптанной. Мираэль огляделась, подошла к краю из любопытства, и вновь присвистнула. Толщина паковой льдины, то есть, её высота над уровнем моря, составляла как минимум два десятка метров. А уж общую площадь Мираэль и вовсе не бралась озвучить. Могла только сказать, что на этой льдине без проблем уместился бы весь нынешний Винтерхолд. С Коллегией в придачу. И среди этого однотонного, слепяще-белого пространства ей предстояло отыскать вход в убежище учёного-отшельника. — Прекрасно, — пробормотала иронично Мираэль. Сняв мешок со спины и сощурившись, она покрутила головой, отыскивая хотя бы какой-то намёк на жилище. Она даже покрутилась вокруг себя, присматриваясь к каждой стороне света. Дважды. И отпрянула, когда в редком снежном мареве возникла тёмная фигура. Когда она приблизилась — довольно шустро, стоит признать — Мираэль рассмотрела, что одет пришелец в магическую робу, а вот его лицо было спрятано под глубоким капюшоном. — Наконец-то, Вальмонт! — позвала фигура. — Э… Нет, ты не Вальмонт, — спустя всего секунду осознал пришелец. — Не Вальмонт, — подтвердила Мираэль. — А вы — Септимий Сегоний? — Верно. Кто ты и что тебе нужно? — между ними мгновенно повисло напряжение. — Я Мира, учусь в Коллегии Винтерхолда, — поспешила объясниться Мираэль. — Лодочник заболел и поэтому продукты вам привезла я. — Она продемонстрировала мешок за спиной, и, пресекая возможные возражения, поинтересовалась: — Куда нести? Учёный немного помолчал, наверное, решая про себя, верить ей или нет, а потом махнул рукой куда-то в сторону. — Ступай за Септимием. Мираэль повиновалась, стараясь не отставать. Она не могла сказать, какое расстояние они преодолели, но запомнила, что двигались строго на север. До тех пор, пока Септимий не остановился, и Мираэль увидела овальной формы ледяной… э… шалаш? а может, пещеру. Задать вопрос Мираэль не успела — Септимий, откинув полог, нырнул в нутро шалаша и спустя минуту, сопровождаемую глухим скрипом и грохотом, раздался его голос: — Заходи, да под ноги смотри. И шкуры опусти.       Мираэль, пригнувшись, последовала указаниям учёного, и обнаружила, под ногами круглое отверстие с уходящей глубоко вниз длинной лестницей. Шалаш же, изнутри завешенный белоснежными шкурами, служил и прикрытием и крышей, чтобы при снегопаде люк не заваливало. Едва Мираэль оказалась внутри шалаша, как голова Септимия возникла над краем люка. Он что-то пробормотал, и мягкие входные шкуры слились с ледяной стеной, став её частью. «Иллюзия», — поняла Мираэль. Ловко. — Спускаться будешь — люк закрой, — глухо донеслось снизу.       Пройдя узким ледяным коридором, Мираэль еле успела затормозить, оказавшись на краю парапета, который льнул к стене довольно большой пещеры, вдоль неё спиралью спускаясь вниз. Падать пришлось бы с высоты двух этажей. Мираэль, ступая как можно аккуратнее, не отказала себе в удовольствии оглядеться. Несколько книжных стеллажей, заставленных книгами и всяким явно нужным Септимию магическим барахлом; зачаровательный и алхимический аппараты, пара комодов и крытая шкурами кровать — вот и вся обстановка. Больше внимания заслуживал огромный куб, наполовину вмёрзший в ледяные стены. Учитывая, что больше ничего странного в пещере взгляд Мираэль не отыскал, именно этот куб являлся «находкой» Септимия Сегония, которую упоминал Ураг гро-Шуб. Сам учёный почти по пояс закопался в один из комодов. Мираэль на миг подумала, что он забыл о её присутствии, но тут Септимий подал голос: — Продукты сюда неси. Когда они в четыре руки уложили провизию, Мираэль решила, что пришло время поговорить о самом главном. — Могу я задать вопрос? — поинтересовалась она, не дожидаясь, пока ей укажут на выход. Учёный зыркнул на неё с непонятным выражением, но смолчал. — Я читала вашу книгу «Размышления о Древних свитках», — закинула удочку Мираэль. — Дело в том, что они мне… интересны. Уже давно. Мне хочется знать, может ли такая реликвия существовать на самом деле. Ваша книга написана довольно… мудрено, и ответа на этот вопрос я не нашла в ней. Хотя все равно создаётся ощущение, что вы имели возможность взаимодействовать с Древним свитком. — Она говорила неторопливо, словно бы смущённо, подбирая слова, чтобы стоящий перед ней отшельник почувствовал свое превосходство в этом вопросе и захотел «поделиться мудростью». По тому, как блеснули в глубине капюшона его глаза, Мираэль поняла, что не прогадала с тактикой. Отец мог гордиться ею. — О да, Древние свитки, — надтреснутый голос Септимия заметно оживился. — Имперцы скрылись с ними. То есть, они так думают. Или те, кого они видели. Те, кого они думают, что видели. Вы совершенно правы, я имел честь коснуться мудрости одного свитка… К сожалению, сам я не был достаточно готов к той неизмеримой глубине знаний, что он обрушил на меня. Он… изменил меня, но не до конца. Коварная реликвия. Увы, я не могу постичь полную глубину знания, ведь Септимий вышел за пределы хватки свитка. — Отшельник замолчал, о чём-то печально задумавшись, и Мираэль воспользовалась минутной передышкой, чтобы хоть немного уложить в голове его слова, на первый взгляд казавшиеся бессмысленной тарабарщи6ой. Она пока не поняла, при чем тут имперцы, но об этом можно было подумать позже. — Значит, свитки и впрямь существуют, — действуя по намеченному плану, Мираэль подпустила в голос почти детский восторг. — Это же потрясающе! Я так вам завидую. Хотела бы я увидеть хоть один из них своими глазами…       Септимий поднял голову так резко, что глубокий капюшон робы слетел с его головы, открывая обрамлённое неаккуратной бородой лицо, изрезанное паутиной глубоких морщин. — Видеть, — повторил он, и глаза его как-то лихорадочно заблестели. — Не всем дано видеть. Возможно, ты сможешь? — отшельник вытянул руку, указывая на куб, и Мираэль рефлекторно перевела взгляд туда. — Узри шедевр работы двемеров. Глубоко внутри величайшего их знания. Свиток позволил Септимию стать мудрецом среди людей, но оставил идиотом по сравнению с глупейшим из двемеров. «И что я должна увидеть?» — вертелось на языке Мираэль, но она просто кивнула и выказала взглядом полнейшую заинтересованность. — Двемеры оставили нам указания к чтению Древних свитков, — вот эта фраза уже действительно заинтересовала Драконорождённую. — И одно из них хранится по сей день в глубинах Чёрного Предела. — Чёрный Предел? — повторила Мираэль. — Скайримская часть империи двемеров? — Верно, верно, — закивал Септимий. — «Где города двемерские поныне спят…» — «…там знания секретные хранят», — закончила Мираэль, показывая некую осведомлённость, чем заслужила одобрительный взгляд отшельника. — И… как туда попасть с поверхности? Это вообще возможно теперь? — полюбопытствовала она Септимий вновь закивал, словно болванчик, Мираэль даже пожалела его шею. — Альфтанд, — заговорил он тем временем. — Точка прокола, первого входа, свершения. Пройди к её краю, и Чёрный Предел лежит за ней. — Но он огромен, — с сомнением протянула Мираэль. — Это же целый комплекс городов, как в них искать эти… указания? — Терпение, — проворчал Септимий, и она послушно заткнулась, опасаясь спугнуть настрой отшельника. — Тайная крепость. Башня Мзарк. Вот что тебе нужно. «Ясно, что ничего не ясно», — подумала Мираэль, в голове которой, тем не менее, тут же начал зреть план похода в двемерский город. — Но не все могут войти, — как ни в чём не бывало продолжал Септимий в своей манере. — Только Септимий знает о тайном ключе, чтобы ослабить замок, и за камень — скок!       Мираэль вся подобралась, нутром чуя, что за этим последует важная информация… которую за просто так не отдадут. Пусть Септимий и производил впечатление дурачка — видимо, Ураг гро-Шуб был прав, и взаимодействие с Древним свитком малость повредило гениальному ученому голову — но взгляд его был ясен и остр, а за абракадаброй словесных кружев таилась истина. Отшельник был прав — её нужно было только видеть. И Мираэль молчала, терпеливо ожидая продолжения, и раздумывая над тем, какую плату затребует отшельник. — Две вещи есть для тебя, — наконец вновь разрушил тишину Септимий. — Две формы. Одна — острая, другая — круглая. — Он отвернулся к столу, поискал что-то в ящике, и вновь повернулся к Мираэль. В его руках девушка увидела те самые вещи. Квадратный металлический коробок и круглая сфера. Обе вещи были иссечены непонятной гравировкой — непонятной для Мираэль, разумеется. Но в том, что это какие-то двемерские артефакты, она не сомневалась. — Круглая — для настройки, — Септимий протянул Мираэль сферу, и девушка взяла её, с любопытством покрутила в руках, ощупывая глубокие взрезы символов. — Двемерская музыка мягкая и тихая нужна, чтобы открыть хитроумные врата. «Музыка?» — подумала девушка озадаченно. «Какая, к даэдра, музыка?! Это не похоже на музыкальный инструмент…» — но Мираэль не прерывала речи Септимия, не позволяла недоумению отразиться на лице. Понимала, что дальше станет яснее. Вернее, надеялась на это. Или ей придётся разбираться на ходу. — Острый лексикон — для записи, — в руках Мираэль оказался квадратный коробок. Ну или скорее, это был куб. — Для нас это лишь груда металла, для двемеров же — целая библиотека знаний. Но пока пустая. «Дайте угадаю… Я должна эту библиотеку как-то заполнить?» — прежде, чем Мираэль додумала, Септимой подтвердил её догадку. — Найди Мзарк и её звёздный купол, — сказал отшельник. — Там машинериумы прочтут свиток и возложат знание на куб. Поверь Септимию, он знает, что ты можешь знать. — Так… а что конкретно мне делать с этими вещами? — ну не будет же она наугад во все отверстия их тыкать… — Глубочайшие двери двемеров слушают пение, — как ни в чём не бывало, ответил Септимий. — Сфера играет нужные ноты для открытия. Ты не слышишь? — обеспокоился он. — Слишком низкие ноты? Мираэль озадаченно моргнула. Яснее не стало. — Видимо, мне пока не хватает мудрости, — ловко съехала она, и лицо отшельника разгладилось. Мираэль мысленно выдохнула. Забирать у неё артефакты, кажется, не собирались. — Думаю, там, на месте, я все услышу. — О, конечно, конечно услышишь, — отозвался Септимий, и прежде чем Мираэль задала следующий вопрос, сам указал на куб в её руках. — Один взгляд на мир Древнего свитка изнутри способен выжечь глаза… или разум, как Септимию. — самокритично сказал он. — Но двемеры нашли лазейку, как они всегда делали. Чтобы собрать знание снаружи и внутри без вреда. Помести словарь в специальное устройство, и собери в него познания свитка. Когда словарь переполнится светом, принеси его сюда, и Септимий снова сможет читать! «В смысле, сможет… а, ясно. Ему нужны знания из Древнего свитка, чтобы разобраться с этой штукой», — дошло до Мираэль при взгляде на гигантский куб. Не то, чтобы ей всё стало понятно, но, по крайней мере, часть она поняла точно. Мираэль спрятала артефакты, кивнула учёному. — Спасибо за подсказку. Я пойду? — Ступай, ступай, — кивнул Септимий, тут же теряя к ней интерес. ****       Покинув жилище отшельника, Мираэль попала в самое сердце вновь разыгравшейся бури. Перспектива вновь Кричать и идти тем же путём несколько часов ничуть не прельщала. Но Мираэль помнила, что делать прямо на паковом плато пространственный пробой в Коллегии опасались. А если попробовать сделать его на границе? Например, там, где находится лодка Септимия. Это не блуждающая льдина, но и не сердце паковой стены, сильно навредить не должно. Ну, может лодку утопит… это вполне возместимо. Осталось только определить, в какой стороне находится спуск к морю. Карты здесь не помогут, это было одно из немногих мест в Скайриме, куда Лидия ещё не добиралась — зачем ей льды?       Задрав голову и щурясь, Мираэль попыталась определить положение солнца. Что, впрочем, было безуспешно, ибо набухшие снегом тучи снова закрыли небо сплошным серым полотном. — Да ёж вашу мышь! — в сердцах рявкнула Мираэль, едва расслышав себя за воем ветра. И тут же успокоилась. Что, как не магия, выручит её лучше всего? В конце концов, иллюзионист она, или мимо гуляла?       Заклинание ясновидения не требовало формулы. Лишь концентрации. Мираэль представила себе свою цель — привязанную к колышку лодку, мирно лежащую на льдине. В груди потеплело, центр магической силы отозвался и был готов действовать. Правая ладонь, сжатая в кулак, замерцала голубоватым светом, и Мираэль разжала пальцы. Плотная голубая дымка, хорошо различимая даже в царящем вокруг снежном хаосе, потянулась вперёд на несколько метров — и Мираэль зашагала туда, куда эта дымка указывала. Шла она не спеша, и периодически отпускала концентрацию, хотя это заклинание уровня новичка не могло быстро её обессилить. Узрев, наконец, что плато идёт под уклон, Мираэль выдохнула с облегчением, и спустя некоторое время уже стояла возле лодки. Теперь следовало сосредоточиться получше — с порталами шутки плохи.       Мираэль потопталась по льдине, удостоверяясь, что она составляет единое целое с многометровым плато, что она надёжна, и, в отличие от блуждающей, никуда не уплывёт. Убедившись, она проделала те же манипуляции, что и ранее на берегу. Здесь магическое полотно было девственно чистым, ни одной метки. Оставалось надеяться, что создание первой не навредит. Никому и ничему. Едва создав свой пробой, Мираэль перешла к созданию портала. Магическое полотно перед мысленным взором заколебалось, от недавно созданного пробоя потянулись мерцающие нити, ища точку выхода. Нашли — в нескольких сотнях метров полыхнуло. Связь окрепла, и Мираэль открыла портал, горящий глубоким фиалковым — чем лучше концентрация, тем глубже цвет. Вдохнув и выдохнув, несмотря на вполне удачное завершение миссии слегка опасаясь, Мираэль зажмурилась и шагнула в зияющий овал своего первого внеучебного портала. Её обдало неестественным холодом — на краткий миг, в который её физическое тело перемещалось, разрывая плоть пространства-времени. А потом щёки снова закололо снежинками. Открыв глаза, Мираэль, хоть особо многого не увидела из-за вьюги, смогла понять, что перемещение прошло удачно. А ещё она поняла, что порталы куда комфортнее «Стремительного рывка». И почему она раньше не взялась за их изучение? ****       Тайная дверь, ведущая в Коллегию, обычно была заперта, и Мираэль заранее приготовилась к ожиданию, но к своему удивлению обнаружила, что не одна она собирается зайти этим путём. Возле двери стоял некто, укутанный с ног до головы, держащий за плечами массивный добротный рюкзак. Одна рука Мираэль рефлекторно легла на рукоять меча, а во второй вспыхнул магический огонёк. Посетитель, почувствовав или услышав её приближение, резко обернулся, и Мираэль выдохнула, не без труда признав Энтира. Этот пронырливый босмер был персональным скупщиком Коллегии, он покупал все, что ему продавали, а поставлял редкие, порой опасные, и даже запрещённые ингредиенты и магические принадлежности, которые не в каждой лавке найдёшь. Мираэль особо с ним не контактировала, но в лицо они друг друга знали. Это позволило обоим расслабиться, они поздоровались кивками, а потом дверь открылась, и пришельцы зашли в Коллегию.       Открывшая им Фаральда едва глянула на Мираэль, что убедило последнюю в том, что о её отлучке педколлектив Коллегии был проинформирован — и кивнула Энтиру. — Наконец-то, — сказала она. — Принёс? — Принёс, — сказал босмер, разоблачаясь. — К чему такое волнение? — Клиент приехал раньше времени, а у меня последнего компонента к зелью нет, — выдохнула Фаральда. Мираэль, шедшая за ними только потому, что им было по пути, слушала вполуха. Фаральда с Энтиром завернули в лабораторию, а Мираэль отправилась по длинному коридору в общежития. У себя в комнате она сможет отдохнуть и разработать дальнейший план действий. Однако разработка была отодвинута недовольно заворчавшим желудком. Удивительно, что только сейчас, — с усмешкой подумала Мираэль, снимая плащ. Солнечные часы, видимые из окон общежития, показывали три часа после полудня. Она провела во льдах девять часов, держась лишь на зелье бодрости. М-да, такими темпами она свой организм угробит, не достигнув и двадцати пяти лет. Обед уже закончился, но сегодня выходной, большинство студентов перемещается домой ещё с утра, так что есть шанс, что съели не все подчистую. — Послушайте, госпожа Фаральда, мы же договорились на десять септимов! — узнав этот голос, Мираэль споткнулась на полушаге. Фаральда? Она же вроде с Энтиром в своей лаборатории… или Мираэль так долго переодевалась? Она шла мимо пустующего лекционного зала, закрытого для ремонта, и, на минуту, что там делать Фаральде? Что такого она продаёт, что это требует подобной скрытности? И главное — что, даэдра всё побери, здесь делает Ваша?! — Обстоятельства изменились, — Мираэль округлила глаза. Это был отнюдь не голос Фаральды. Что происходит…? — Материалы подскочили в цене с нашей последней беседы, я ничего не могу поделать. «Нирия, что вы задумали?» — неприязненно подумала Мираэль. Альтмерка Нирия была извечной соперницей Фаральды — в основном, как успела понять Мираэль, в борьбе за внимание советника Анкано, которому было, по большому счёту, плевать на обеих. А Фаральда так вообще не стремилась ему понравиться, но Нирия была свято уверена в том, что Фаральда стремится её обскакать, и это касалось любой сферы их жизни. Вот прямо сейчас Нирия пытается отобрать заработок у Фаральды. Мираэль прошла бы мимо — склоки профессоров не её забота, но тот факт, что в этом был замешан Ваша, не мог оставить её безучастной. Позволить остроухой прохвостке облапошить одного из Соратников?! Ну уж дудки! Мираэль пинком распахнула дверь, мгновенно приковав к себе внимание находящихся в зале, и поинтересовалась: — Что здесь происходит, мисс Нирия? — выделила она тоном имя альтмерки. Жёлтые глаза женщины шокировано распахнулись, Ваша резко развернулся, открыв рот и выглядя просто презабавно. А Мираэль сходу швырнула в Нирию заклинание паралича, даже не подумав о том, что за это её выгонят взашей. Затем она зажгла магическое пламя в изящной жаровне на стене. Эти жаровни позволяли общаться на расстоянии в пределах одного этажа. — Профессор Фаральда, это студентка факультета Иллюзии, Мира. Прошу вас срочно зайти в лекционный зал номер семь. Случилось чрезвычайное происшествие, требующее вашего вмешательства. Отправив послание, Мираэль перевела взгляд на каджита. — Здравствуй, Ваша, — улыбнулась она. — Мира-До… — растерянно протянул каджит. — Как ты… — Не сейчас, прошу тебя, — вскинула ладонь Мираэль. — Мы ещё успеем многое обсудить. Позволь пока просто сказать, что я счастлива видеть тебя живым и здоровым.       Фаральда, которую сообщение Мираэль застигло на полпути к месту встречи с клиентом, удивлённо прослушала содержание, подняла брови, но сменила направление в сторону лекционного зала. — Могу я спросить, что тут происходит? — поинтересовалась альтмерка, одним взглядом оценив обстановку. — Ученица Мира, почему мисс Нирия парализована? Вы знаете, что вам грозит за нападение? — Мисс Нирия почему-то выдавала себя за вас, пытаясь выторговать у вашего клиента больше денег, — спокойно обрисовала ситуацию Мираэль. — Я бы прошла мимо, но дело в том, что этот клиент — мой давний друг. Я не могу позволить его дурить, а также не могу дать виновнице уйти безнаказанной, независимо от того, чем мне это грозит. Да и в конце концов, я ничего не делала, просто задержала мисс Нирию для того, чтобы вы лично с ней поговорили. Фаральде хватило одного пристального взгляда на Нирию, чтобы понять если не всё, то многое. — Как тебе не стыдно? — покачала она головой. Нирия, будучи ещё не расколдованной, промолчала. Фаральда взмахом узкой ладони развеяла заклинание, и рот Нирии тут же скривился в оскале. — Какого даэдра ты суёшь нос не в свое дело, смертная? — ядовитой змеёй зашипела она, обжигая Мираэль ненавидящим взглядом. — Я никому не позволю вредить моим друзьям, — ей в тон отозвалась Мираэль. — И неважно, в какой форме. — Аури-Эль помилуй, — раздражённо фыркнула Фаральда. — Нирия, через час жду тебя в кабинете архимага. Обсудим все там. Ваша, — она обратилась к каджиту, который всё это время стоял с растерянно-глупым видом, — вот лекарство. Десять септимов, как и договорились. Прежде, чем каджит протянул лапу к кошельку, висящему на поясе, Мираэль вытащила из кармана мешочек с золотом. — Благодарю, профессор Фаральда, — сказала Мираэль, игнорируя обоюдное удивление альтмерки и каджита. — За всё. Ваша, выйдем? — Выйдем, — наконец очнулся каджит, и следом за ней покинул лекторий. Хоть профессора и не приветствовали нахождение на территории коллегии чужаков, даже если это клиенты, Мираэль не могла отпустить Вашу, не поговорив с ним. Потому она шустро прошмыгнула в общежития, приведя каджита в свою комнату. Закрыв дверь и припечатав заклинанием на всякий случай, она открыла рот — и поняла, что не знает, с чего начать. Что говорить? Как оправдать себя? Поверит ли ей Ваша? — Моя супруга передаёт тебе привет, Мира-До, — вдруг ляпнул каджит. Брови Мираэль поползли вверх. — Какая супруга? — не поняла она. — Ты когда жениться успел? — Это и правда ты! — Мираэль оказалась в загребущих мягких лапах — её стиснули сильно, от души, и она растерянно приобняла Вашу за плечи, всё ещё не понимая, что происходит. — Это проверка, — объяснил, отпуская её, Ваша. — Мира, которая в Вайтране, свято уверена, что у меня есть не только супруга, но и котята. — Эм… — Дезинформация, Мира-До, помогла нам понять, что женщина в Вайтране — не ты, — терпеливо сказал каджит. — Несколько глупых вопросов, ответ на которые знает лишь настоящая Предвестница. — Я уже давно не Предвестница, Ваша. И ты мог жениться за эти два месяца, — сбила часть его аргументов Мираэль. — Насчёт котят, правда, не уверена… Я не знаю, сколько носят каджитки. Да и не суть. Спроси меня о том, что действительно могу знать только я. Я настаиваю, Ваша. — Хм-м, — каджит сощурил янтарные глаза, постучал когтистым пальцем по подбородку, размышляя. — Раз ты так просишь… Ты помнишь, какая лютая вьюга была в Данстаре, когда мы впервые встретились? — Впервые мы встретились в заброшенном доме на болотах Хьялмарка, — фыркнула Мираэль. — И да, этого я никому не рассказывала. А ты? — Никому, — Ваша улыбнулся. — Это ты. — А это, — Мираэль указала на каджита. — Ты? — Меня копировать никто бы не стал, — отмахнулся Ваша. — Я личность не столь известная. — Ваша, — Мираэль посерьёзнела. — Расскажи мне, что происходит в Вайтране. — Сейчас — не могу, — сказал Ваша столь же серьёзно. — Скажу лишь, что не знаю. Мы сейчас… не в Вайтране находимся. И мне необходимо в кратчайшие сроки доставить лекарство, иначе… — Что…? — Мираэль нахмурилась, недоброе предчувствие сжало сердце ледяной хваткой. — Эйла погибнет, — выдохнул каджит. — Твою кошачью мать, Ваша! — взвыла Мираэль. — Какого дремора ты тогда тянешь, с этими проверками дурацкими?! Лапы в лапы — и бегом! — У нас всё равно нет целителя, — растерянный её вспышкой, но не рассердившийся, сказал Ваша. — Это зелье ненамного повышает шансы Эйлы выжить. — Она же оборотень! — прошипела Мираэль. — Что может свалить оборотня? — И тут же сама себе ответила: — Серебро. — Да, — подтвердил Ваша. — Мятежники каким-то образом узнали нашу тайну. И в последней стычке использовали стрелы с серебряными наконечниками и серебряные клинки. И… ты же знаешь Эйлу — она словно берсерк бросается в бой, защищает других и не жалеет себя. Я не могу рассказать подробнее, Мира-До. Время уходит. — Тогда ступай. Скажи мне только одну вещь — Вокун к вам прилетал? — Да. Но мы не отпустили его обратно — было слишком рискованно. — А я тут локти грызу от беспокойства, — буркнула Мираэль, и вдруг лицо её просветлело. — Ваша, ты же знаешь, что я — целитель? Не мастер, конечно, но многое умею. — Знаю, Мира-До. Ты к чему-то ведёшь? — склонил голову набок каджит. — Скажи мне… какова вероятность, что Эйла протянет ещё три дня? — Достаточно высока, — подумав, ответил Ваша. — Она больна уже неделю. Ещё две, навскидку, у неё есть. — Это хорошо, — кивнула Мираэль. — Мне не хотелось бы заставлять Эйлу мучиться дольше, но уехать, не сдав экзамен, я не могу. Это жизненно важно для моих планов. А ты езжай к Соратникам. Скажи им, что я приеду через… четыре дня. Максимум — неделя. И сделаю всё, чтобы поставить Эйлу на ноги. Главное, чтобы она столько протянула. — Непременно протянет, — Ваша погладил поясную сумку, где лежал бутылёк с лекарством. Мираэль проводила Вашу до тайной двери, а закрыв её за спиной каджита, мысленно взмолилась всем богам о том, чтобы обратный путь его прошёл благополучно. Сердце особенно сильно сжала тоска по дому. Всколыхнулась в душе ненависть, и Мираэль сжала ладони в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Ничего. Осталось немного, и всех ждёт расплата. Предатели и мятежники познают её гнев в полной мере. **** — Поздравляю вас, прекрасный результат, — мастер Древис протянул руку, и Мираэль пожала её с признательной улыбкой. Она чувствовала себя выжатой — ведь сдавать пришлось не только Иллюзию. Но результатом Мираэль по праву гордилась — он стоил всех потраченных усилий. Теперь Мираэль считалась адептом школы Иллюзии и подтвердила статус ученика в Изменении. Экзамены в Восстановлении и Разрушении Мираэль не сдавала, поскольку программу не проходила. Но для выпуска помимо прикладных наук требовались два экзамена на подтверждение рангов выше новичка, потому Мираэль и выбрала Изменение. В школах Восстановления и Разрушения Мираэль давно перешагнула ранг адепта, а экзамены для получения мастерства заняли бы слишком много времени, и в установленный самой себе срок она не уложилась бы. — Признаться, я не верил, что за две недели можно подняться с ранга новичка до адепта, — продолжил мастер Иллюзии. — но вы разбили в прах мои прежние убеждения. Ваше упорство достойно быть примером для подражания. — Не думаю, что другим стоит так себя выматывать, — улыбнулась Мираэль. — У них есть время до летних экзаменов. А у меня его нет. Но позже я обязательно сюда вернусь. Доучусь как следует. Архимаг Арен сказал, что если я вернусь в течение года, то он меня восстановит, как ученицу, и я смогу заниматься дальше, не начиная всё с самого начала. — Очень на это рассчитываю, — кивнул одобрительно мастер Древис. — Вам бы ещё неделю, и с таким рвением вы закрыли бы мастера. Но нет — так нет. Мы силком никого не держим, к тому же у вас… особая программа. Желаю вам достичь вашей цели. Рад был вас обучать. — Благодарю вас, мастер Древис, — тепло сказала Мираэль. Иллюзионист был последним в веренице преподавателей, которые принимали у Мираэль экзамены. Она покинула лекторий, едва не срываясь на рысь, и за очередным поворотом почти столкнулась с советником архимага. Анкано неодобрительно поджал губы, а Мираэль поморщилась. Ну да, в правилах было сказано не носиться по коридорам, но ведь она уже выпустилась! — Вы-то мне и нужны, — к удивлению Мираэль сказал Анкано. — Идите за мной.       Мираэль не возразила. Она накрепко усвоила, что этот эльф не любит лишних вопросов, пререканий и неповиновения. И за миг до свободы вновь ощутить на своей шкуре его недовольство ей не улыбалось. Потому Мираэль смиренно поплелась следом. В кабинет Анкано не зашёл почему-то — лишь указал ей на дверь и удалился. Мираэль пожала плечами и зашла. А увидев, кто ждёт её в кабинете, честно подумала, что спит. Мираэль даже глаза потёрла кулаками, и наконец прервала тишину: — А ты что тут забыл? — Тебя ищу, — пожал плечами имперец с каштановыми волосами и серыми глазами. Тот, кого она и боялась и желала встретить вновь. Её друг. Друг ведь… всё ещё? — И зачем? — нахмурилась Мираэль. — Если ты попробуешь арестовать меня — имей в виду, я сделаю тебе очень больно. — И когда ты успела поменять мнение обо мне? — поинтересовался Хадвар. — Ты сын Туллия, — огрызнулась Мираэль. — Сын того, кто преподнёс Вайтран мятежникам на блюдечке, но считает предательницей меня. Скажешь, я не права? — Права, — пожал плечами Хадвар. — Только это не значит, что я разделяю мнение отца. Да, мы получили рапорт о том, что ты открыла мятежникам ворота города. Вот только я в это не верю. И собираюсь предоставить отцу доказательства обратного. Я искал тебя по всей провинции, Мира. И только в Маркарте напал на след. Две недели, которые отец мне дал на то, чтобы тебя оправдать, уже на исходе. Мираэль скрипнула зубами, сдерживая ругательства на кончике языка. — Да плевать мне на то, что думает обо мне твой отец, Хадвар, — процедила она. — Он оставил Вайтран в час нужды, и это — важнее. Полагаю, он хочет его разрушить? — Если это поможет выбить мятежников, — кивнул Хадвар. — Через три дня он поведёт армию на Вайтран. — Из Солитьюда? — получив ещё один кивок, Мираэль выдохнула. — Тогда у меня в запасе есть немного времени. — На что? — спросил Хадвар. — На то, чтобы собрать Соратников. И предотвратить бойню. — Но ведь Соратники покинули Вайтран, где ты их найдёшь? — удивился Хадвар. — И как ты собираешься предотвратить сражение? — Это уже моё дело, — отмахнулась Мираэль. — Мне только нужно пару часов поспать перед дорогой. — Я поеду с тобой, — сказал Хадвар. — Вдвоём безопаснее. — А твой отчёт отцу? — приподняла брови Мираэль. — Из Маркарта отправил. С доказательствами в виде судебного разбирательства. Ярл Игмунд охотно пошёл мне навстречу, передавал тебе привет. — Пусть подавится своим приветом, ублюдок, — Мираэль скривила губы. — Ого, — поднял брови Хадвар. — Что такого… Вообще, что с тобой произошло? — Это долгая история, — отмахнулась Мираэль. — Как-нибудь расскажу. Не хочу сейчас это ворошить. К тому же времени маловато. — Как хочешь, — легко согласился Хадвар. — Тогда каков план? — Для начала посплю немного, потому что только с экзамена, и уже плохо соображаю. Правда, я не знаю, что ты будешь это время делать… — Найду, чем заняться, — хмыкнул Хадвар. — Верю. Только в город не выходи, — предостерегла Мираэль. — Тут очень не любят имперцев. — Да уж я заметил, — Хадвар кивнул. — Хорошо хоть, под плащом доспеха не видно, но взглядами меня посверлили знатно, пока я на мост не заехал. — Значит, повезло, — пожала плечами Мираэль. — Но не испытывай удачу лишний раз. Так, всё, идём. Я спать, а ты… ну не знаю. Найдёшь, чем заняться, — повторила она слова центуриона, и первой покинула кабинет советника. Анкано в зоне видимости не наблюдалось, так что план сказать ему «спасибо» потерпел неудачу на первом же этапе. Пожав плечами, Мираэль направилась в крыло учеников. Оглянуться на Хадвара ей и в голову не пришло — не маленький, не заблудится. А ей и правда следовало поспать.       Когда бо́льшая часть винтерхолдцев спряталась по домам, готовясь отойти ко сну, магический купол над Коллегией пошёл едва заметной рябью, а ледяные атронахи развернулись, освобождая проход. На каменном мосту появился крупный гнедой аффингтон, несущий на спине двоих седоков. Он сошёл с моста шагом, миновал безопасную площадку, и поднялся в тяжёлый галоп. Прежде, чем стража успела сообразить, что происходит, аффингтон уже пересёк единственную улочку города и скрылся в снежной пелене. А магический барьер вновь стал непроницаемым, и два вечных стража за ним снова надёжно блокировали единственный путь в Коллегию магов. 3-е Восхода солнца — 17-е Восхода солнца, поздний вечер